***
Утро было самым прекрасным временем в замке, потому что сопровождалось неизменной суматохой. Толпы студентов, спешащих в Большой зал, затем стекающихся к своим кабинетам. Постоянная не стихающая болтовня, топот ног, многократно преумноженный шум мантий. Чем не время для разрухи, беготни первокурсников от разбивающихся за ними старинных ваз, грохота падающих рыцарских доспехов, переворачивания в кабинетах столов и прогулки тарантулов по обеденной комнате? И даже в это утро Пивз, пролетая по коридорам Хогвартса, пока еще несносные дети не высыпали из своих гостиных, размышлял и придумывал новые способы превратить школу чародейства и волшебства в пристанище хаоса. Завернув за угол, он увидел знакомую картину со спящим на ней в доспехах сэром Кэдоганом рядом со своей неказистой лошаденкой. Полтергейст тоненько захихикал. — Вот теперь-то ты у меня получишь, коротышка, — протянул он, подлетая к портрету. — Довольно ты мои планы портил своим долгом и честью. Пивз снял картину, резко перевернул ее. Рыцарь только лишь успел в испуге открыть глаза и ойкнуть, когда полетел вниз, вслед за своим встревоженно заржавшим пони. Призрак гаденько засмеялся, для убедительности потряс полотно и огляделся в поисках места, куда бы можно было подальше запрятать картину. Но неожиданно совсем рядом послышался стук каблуков, и он поспешно бросил свою ношу на пол, чтобы успеть скрыться от недоброжелательного преподавателя. Портрет с грохотом упал, а топот ног стал еще быстрее. — Ага! — воскликнула подбежавшая Гермиона, когда Пивз уже почти прошел сквозь стену неподалеку. — Импидемента*. Петрификус Тоталус**. Полтергейст так и завис, одной ногой застряв в каменной кладке, с ненавистью смотря на поправляющую одежду и прическу девушку. — Теперь уж ты никуда не денешься, — довольная собой произнесла она. — Достаточно я тебя целое утро искала, весь замок оббегала. Повиси, повиси здесь. Наклонившись, осторожно Грейнджер подняла картину, отряхнув ее от осевших пылинок и перевернула в то положение, в котором она и должна находиться. Тут же из-за рамы выкатился сэр Кэдоган с уже свободной от ножен шпагой, еще не поднявшись на ноги, он уже начал восклицать: — Подлый трус! Изменник! Пес! Я вызываю тебя на дуэль, а ну покажись, негодяй… Но пони, появившийся вслед за хозяином, придавил его всем весом своего тела, так, что остались торчать одна нога и рука со шпагой, а из-под брюха лошади слышалось недовольное бурчание. Гермиона поморщилась, аккуратно повесив картину на свое место. Рыцарь кое-как вылез с кряхтением, столкнув своего подопечного. — Какой позор, — прошептал он, поправляя доспехи. — Мой конь, и такой стыд. Еще и перед прекрасной дамой. — Не волнуйтесь, сэр Кэдоган, — улыбаясь, заговорила профессор. — Я ничего не видела, как раз отвлеклась на свое платье, — соврала она, чуть поправив длинный рукавчик. — И уверена, вы еще успеете поквитаться с этим подлецом Пивзом, но сейчас он мне очень нужен по одному невероятно важному делу. Позволите украсть его ненадолго? — Если милая леди так просит об этом, мой долг — уступить, — смущенно опустив глаза, ответил он. — Благодарю вас, благородный рыцарь, — учтиво кивнула девушка, отходя от портрета. А сэр Кэдоган с наслаждением вздохнул, положив ладонь на загривок пони: — Вот он, ангел во плоти, мой верный друг, спустившийся на землю для любви! Гермиона обошла призрака со спины и встала к нему лицом, гордо сложив на груди руки, чуть постукивая пальцами по плечу, продолжила с интересом рассматривать застывшего на месте Пивза. Он глядел на нее злобными черными глазками, будто подобная угроза уничтожения взглядом может снять заклинание. — У нас с тобой, кажется, была договоренность? — приподняв бровь, серьезно произнесла девушка. — Быстро же ты о ней забыл. Так вот я напомню. Мне нужна твоя помощь. Сегодня ночью, — уже тише сказала она. Полтергейст рассерженно отвел взгляд. — Вот как, значит? — хмыкнула Гермиона. — Ты меня выслушаешь и, когда сниму с тебя чары, не упорхнешь в первый попавшийся кабинет, позабыв о своей задаче. А иначе, боюсь, придется распрощаться с нашими доброжелательными отношениями. Я буду вынуждена рассказать профессору Макгонагалл о том, кто на прошлой неделе засорил всю канализацию на третьем этаже, — угрожающим тоном добавила Грейнджер, но молчаливый собеседник лишь весело стрельнул глазами, так и говоря, что подобное на нем не работает. — Что ж, тогда я напрямую пойду к Кровавому Барону. Хотя вряд ли тебя это беспокоит. Преподавательница разочарованно выдохнула и уже было развернулась, чтобы удалиться, Пивз что-то отчаянно замычал в попытках ее остановить. — Но думаю, я могу еще и передумать, — криво усмехнувшись, Гермиона достала из рукава свою палочку, довольно угрожающе направляя ее на призрака. — Что я предлагаю: сейчас я освобожу тебя, но ты и с места не двинешься без моего разрешения. Ясно? Мы с тобой все обговорим, а потом хоть на все четыре стороны лети, как можно меньше принося разрушений старинному замку. Призрак смерил профессора уничтожающим взглядом, прищурился, оглядывая ее лицо, и медленно моргнул в знак согласия. Грейнджер удовлетворенно улыбнулась, наведя палочку между глаз полтергейста. Чары спали, и Пивз, недовольно закряхтев, размял спину, шею и руки, отчего бубенчики на его шляпе шумно зазвенели. Он продолжал злостно смотреть на спокойно ожидающую девушку. — Где это видано, чтобы на призраков действовало волшебство? — буркнул он. — Что ж, ты не прозрачен и не бесплотен, логично предположить, что ты уязвим для некоторых видов магии. — Как радостно знать, что в школу приходят работать такие догадливые учителя, — не особо доброжелательно проговорил Пивз, растянув широкий рот в подобие ухмылки. — Не я первая, не я последняя, к твоему сведению, — отведя от раздражительности взгляд в сторону, ответила Гермиона. — А теперь ближе к делу. Завтра у старшего из братьев Блэк день рождения, — глаза полтергейста загорелись любопытным огнем, — но, полагаю, праздник начнется уже сегодня ночью. Если я хоть немного знаю мародеров, они решат прогуляться по замку. Твоя задача привлечь к себе внимание Филча, но так, чтобы он не догадался, что это ты, а подумал на гриффиндорцев, шныряющих по Хогвартсу. — Довольно странное занятие для преподавателя, — улыбнулся Пивз. — И почему же я должен помогать? Какая мне от этого выгода? — Я думала, ты любитель пошуметь? — деланно удивленно произнесла девушка, разведя руки в стороны. — Особенно, если это безнаказанно обходится для тебя. — Ладно. А вам-то это зачем? — У них есть то, что мне очень нужно заполучить. И предельно важно, чтобы для мародеров все было спонтанностью. Это что-то должно оказаться у Филча, проследи за этим. Еще вопросы? — приподняв брови, спросила Гермиона. — Нет, пожалуй, — усмехнулся полтергейст, поправляя свою бабочку. — Выполни все так, как я прошу, и я забуду имя Кровавого Барона, — безобидно улыбнулась Грейнджер. — По рукам? Пивз еще раз подозрительно осмотрел учительницу, все еще несколько сомневаясь. Спустя несколько секунд молчания, он, наконец, ответил: — По рукам!***
— Черт бы тебя побрал, Сохатый! Ты уже не помещаешься под мантией, — прошептал кто-то. — Не забывай, что это моя собственность! Портрет с Полной Дамой, сложившей на сердце руки и беззастенчиво похрапывавшей, со скрежетом задвинулся, закрыв проход в гриффиндорскую гостиную. Несколько минут назад четыре мальчишки в столь поздний час с предвкушающими веселье лицами переглянулись и исчезли. Да, так все и было. Один из друзей вытащил из-за пазухи какой-то мятый сверток ткани и накинул ее на всю компанию, делая ее невидимой для глаз. Вот только называть этих нарушителей порядка мальчишками было не полностью верно, ведь из-под мантии торчали четыре пары лодыжек. — Пригнись, Олень, — еще раз прошептал голос. — Иначе мы отморозим конечности, и это не самый плохой исход. — М-да, мы давно уже не дети, — проговорил один из гриффиндорцев. Под старческое кряхтение самого высокого «уже не ребенка», все ступни, наконец, стали под стать своим невидимым хозяевам. И группа студентов, стараясь до поры до времени как можно меньше шуметь, двинулась на нижние этажи, лишь иногда прерываемая чьим-то нервным шепотом или тихими ругательствами. С горем пополам, чуть не свалившись с волшебных лестниц, мародеры добрались до зала трофеев. С шумным выдохом облегчения они стянули с себя мантию. Пока Джеймс разминал затекшую от неудобного положения спину, а Питер пытался надышаться свежим воздухом впрок, Сириус достал желтый пергамент из кармана брюк, пока Ремус с помощью Люмоса немного рассеял темноту ночного коридора. — Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость, — сказал Блэк, поставив кончик своей палочки на середину этого пергамента. От этой точки тут же, словно акварельные, разрослись пятна и надписи, представившие собой красивую карту мародеров. Бродяга поскорее развернул ее, серьезно осматривая этаж, на котором они находились. — Филч снизу шатается, — раздосадовано произнес юноша, спустя несколько секунд. — Скоро будет здесь со своей мерзкой кошкой. Надо идти к коридору одноглазой ведьмы, там сможем спокойно переждать. Этот ход ему неизвестен. — Черт, — поморщился Джеймс. — Ладно, идем быстрее. Мантия еще нужна? — Нет, — ответил Люпин за друга, еще что-то высматривающего на пергаменте. — Рядом никого, доберемся без приключений. — Ребят, — обеспокоенно оборвал его Сириус, не отрывая взгляда от точки, подписанной как «Аргус Филч», стремительно двигающейся в их сторону. Где-то недалеко послышался оглушительный грохот падающих стопкой домино доспехов. — Мерлиновы панталоны, — хныкнул Пит, уже морально готовясь к непреодолимым физическим нагрузкам. Шум еще ближе, чем раньше, уже почти смешался с топотом ног завхоза и звяканьем связки ключей. — Бежим! — скомандовал Поттер, и мародеры рванули с места в сторону спасительного коридора. Джим на ходу засунул мантию под свитер, сделав себе довольно несвойственное для капитана квиддича пузико. А Сириус быстро кинув: «Шалость удалась!», кое-как положил карту в задний карман. Гром, лязг, крики продолжали их преследовать, сокращая безопасное расстояние. — Какого Годрика вообще происходит? — крикнул Рем, когда еще одни доспехи вдруг не за ними, а за последним поворотом впереди упали. — Обратно, обратно, обратно, — завопил Блэк, вырвавшийся вперед, сейчас из всех сил руками разворачивая друзей в другую сторону. — Он что, здесь кругами ходит? — тяжело дыша, спросил Лунатик. И как только они добежали до конца коридора, с мерзкой улыбочкой оттуда появился запыхавшийся Филч. Он держался за сердце, а фитильная лампа в его руке подрагивала, но при этом свою безграничную радость он не скрывал. Друзья, резко побледневшие на контрасте с пурпурными от быстрого бега щеками, растерянно переглянулись, пытаясь как можно скорее найти выход из такой отвратительной неудачи, но на ум никому из них ничего не приходило. — Ну теперь-то вас хорошенько накажут, — переведя дыхание, начал завхоз, все еще делая паузы между словами. — Я поймал вас с поличным за разрушением старинного замка, — рассмеялся он, подходя ближе. — Что ты несешь? — возмутился Сириус. — Какие к черту разрушения? — Это вам объяснит ваш декан, когда я ее позову, — с поддельной учтивостью проговорил он, не прекращая скалиться, подходя еще на шаг ближе. Гриффиндорцы слегка попятились, и Блэк, стоявший позади всех, не видя, наступил на лапу подкравшейся миссис Норрис, которая тут же взвизгнула не своим голосом и захромала к хозяину. Филч любовно поднял кошку на руки, которая что-то тихо ему промурлыкала. — Ты мне еще за это ответишь, — кивая, проговорил завхоз, подозрительно ухмыляясь. — Не моя вина, что она под ноги кидается, — прошипел в ответ Сириус, не понимая, что стало причиной отсутствия простой злобы, пока Ремус нервно потирал переносицу. — Что у тебя в заднем кармане? Питер испуганно дернулся, посмотрев на невозмутимого Бродягу, Ремус еще больше побледнел, а Джеймс лишь непроизвольно соединил на животе руки в замок. — Дай сюда! — По какому праву? — сложил на груди руки, искривив губы в надменной усмешке. — Просто отдай, — прошептал куда-то в бок Люпин, не заметив уничтожающего взгляда друга. — Просто старый пергамент, — проскрежетал Сириус, медленно протянув карту смотрителю. Взгляды всех ребят пересеклись на зажатой в пальцах Блэка их общей тайне. — Тогда он тебе не нужен. — Он грубо выхватил пергамент, покрутил его и положил к себе в карман мантии. Блэк прикрыл от нахлынувшего гнева глаза, пытаясь в этой темноте найти крохи своего самообладания. — Верни то, что тебе не принадлежит, старый сквиб! — крикнул гриффиндорец, схватив завхоза за грудки, отчего миссис Норрис соскочила с рук хозяина, воинственно зашипев на неприятеля. — Сириус! — попытался облагоразумить его Ремус. — Мистер Блэк! — в коридоре раздался рассерженный голос профессора Макгонагалл, и стало понятно, что хуже быть всегда может.