Infuriato

      Они сидели на старой парте в пустующем классе. Гарри упрямо молчал, когда слизеринец мягко пытался его разговорить. Но, потерпев неудачу, замолчал и сам, лишь разглядывая профиль лица возле себя.       Когда Поттер вскочил в кабинет, кинулся к Реддлу безо всякого приветствия, прижимаясь носом к его плечу. Его крупно трясло, он едва смог сбежать от настойчивой девушки, которая уловила тягу своей пары и не собиралась упускать. Вкусовые рецепторы преследовал ее запах, кожа жаждала прикосновений к ней, кровь кипела от ее близости. И едва легкие наполнил удушливый нестерпимый запах парня, Поттера стало отпускать. — Ты что, обнюхиваешь меня? — опасно мягко произнес Том, опешив от такой наглости и даже не отстраняясь. — Скорее, занюхиваю тобой Джинни, — пробормотал Поттер, сознание которого прошило насквозь, когда он вздохнул ртом. — Быть может, я поспешил с тем, что поверил на слово. И на самом деле тебя привлекает мой запах. — Я сейчас сознание потеряю. — Даже так? — Реддл скривил губы от отвращения и отдернул от себя напряженное тело гриффиндорца, впиваясь взглядом в его лицо. Он оторопело приоткрыл рот, когда наткнулся на красные слезившиеся глаза и такое же слегка покрасневшее лицо. Гарри на несколько секунд и вовсе потерял способность ориентироваться в пространстве, не замечая, как его усадили прямо на парту. Том долго его разглядывал, пока тот приходил в себя. Подобная реакция на запах интриговала: у альфы будто легкая форма интоксикации.       Когда Гарри нашел в себе остатки гордости, он тихо произнес: — Спасибо за сегодня. — Мне противно видеть в тебе животное. Это разочаровывает. А я не люблю, когда интересные вещи в итоге оказываются пустой тратой моего времени и сил. — А как ты сам с этим борешься? — он проглотил оскорбление. — С твоим именем на руке. С твоей… С собой. — Мне хватает представлять, как выгляжу со стороны. Это мой самоконтроль, и он на сей момент совершенный. — Самоконтроль… — тихо повторил Поттер, не повернувшись, хотя и чувствовал чужой пристальный взгляд. — Сталкивался я с ним, и это приводит к плачевным результатам, когда ты рядом со своей истинной парой. Знаешь, сколько случаев таких повидал? Сколько слышал? Реддл, эти феромоны настроены заставить альфу и омегу желать дышать друг другом. Джинни еще молодец, великолепно держится. Но это только потому что я стараюсь не приближаться к ней. Остался последний год, я выпущусь отсюда, и мы больше не встретимся. И до того момента она не должна привыкнуть ко мне. Я не должен чувствовать ее лишний раз. — Почему? Боишься, с ней то же случится? — Это случится, если мы будем вместе. Не в этом дело. — А в чем? — настойчиво не дал замяться парню Том. — Мне нужны подробности. — Я не могу, — мотнул головой гриффиндорец, а сердце сжалось. — Не сейчас. — Тогда я попробую догадаться. — Я не готов это обсуждать. Слушай, давай по… — его дернули за затылок, впечатывая лицом в чужое плечо, и Гарри едва не задохнулся от усилившегося запаха и рези в глазах и носу. Том широко ухмыльнулся, довольный приобретенным преимуществом. — Итак, значит дело не в расстоянии. Меня это устраивает. Беллатриса уже давно школу окончила и вышла замуж, встречаться с полоумной женщиной я не собираюсь. Проблема с истинными весьма страшна среди чистокровных древних родов. Представь, идеальный выгодный брак, наследники и альянсы, благодаря которым магия совершенствуется, усиливается, кровь все так же чиста. И вдруг на горизонте появляется мерзкая полукровка, из-за которой все тщательно выверенные десятилетиями планы рушатся на корню. Это даже не любовь. С чувствами еще можно согласиться — заводи любовников и радуйся жизни, разве запретит кто? Но только не с истинными парами, у которых сносит крышу при виде партнера. И как последствие — ребенок на стороне, которому они отдают предпочтение. Позор в обществе, неадекватное поведение, скандалы на публике. Ты не знаешь, что устроила Лестрейндж, когда я отказал ей. Когда ее муж, семья отказали ей. Это не перетекло в общественность, но несколько родов имели честь видеть на торжестве эту постыдную сцену. Как думаешь, весело было наблюдать, как на глазах у собственного мужа и гостей благовоспитанная леди собиралась оттрахать школьника? И, как видишь, сходить с ума даже после подобного позора я не собираюсь. — Тебя совсем не привлекла своя пара? — не удержался от вопроса Поттер, пораженный откровениями слизеринца. — Я не спрашиваю, почему отказал. У леди Лестрейндж брак и… — Брак? — парень жестоко рассмеялся. — Если бы я захотел, я бы его разрушил. Если бы мне потребовалось общество Беллатрисы, она давно лежала бы у моих ног. Но меня не интересует эта связь от слова «совсем». До пятнадцати лет я испытывал тягу к ее близости, но нашел выход. Том резко оборвал себя. Он посмотрел на задумчиво закусывающего губу Гарри, но тот, похоже, пропустил последнюю часть ответа. Реддл сам не знал, зачем все это рассказывал. Носа касался легкий запах чабреца, ничем и никем не перебитый. Пара этого гриффиндорца была вполне красива и юна, чистокровна, не обременена брачным контрактом. Но все же он сидел рядом с другой омегой, чей запах вызывал тошноту. — Я рад, что ты не реагируешь на меня, — отчего-то решил высказать свои настоящие мысли Реддл. Он отвернулся от гриффиндорца, правда постороннему человеку давалась с дискомфортом, но Том был уверен, что не ошибся с выбором. — Еще никого ранее мои феромоны не отвращали, я будто, наконец, являюсь тем, кем хочу. И говорю с тобой не потому что ты надеешься завоевать расположение перспективной омеги, а… Почему? Поттер тоже не посмотрел в сторону парня. — Наверное, это странно. Захватывающе странно. Твое естество на этот момент времени — проблема всего Аврората, и я едва справляюсь со своими коленями в обществе таких, как ты. Хотелось бы забыть, что было в прошлом году. Однако единственный, в кого я верю, что он не перекосится от странной болезни — ты. — Я могу причинить тебе вред и без нее, — фыркнул слизеринец, легко толкнув собеседника плечом. — Вообще-то я собирался, как только твоя полезность себя исчерпает. Учитывая мою уверенность в привлекательности для альфы — тебя, я ожидал по окончании слепую влюбленность и похоть. Я бы этого добился с легкостью. — Реддл, этого можно добиться и без феромонов, — тоже развеселился Поттер, пихнув плечом в ответ. — Именно поэтому я с Невиллом, понимаешь? Мы не ведем себя, как кошки перед спариванием, в наших отношениях тишь да гладь. Великолепное ощущение, учитывая всю мою постельную жизнь с полового созревания. — Не хочу знать подробностей мира животных, — скривился Том, моментально озлобившись и вызывая своим ответом тихий смех. — Мы говорим о странной болезни омег, и выслушивать любовные похождения сломанного альфы не предел моих желаний за единственный свободный вечер среди недели. — Ну конечно, это ведь мне интересно узнавать грязные тайны сломанной омеги и ее психоватой альфы. — Проблемы? — Не бычь на меня, Реддл, я не обязан сидеть здесь с тобой, — Гарри со вздохом замолчал, когда оказался подвешен в воздухе вверх ногами.       Гарри неловко обнял Ремуса, получив теплые объятия в ответ. Люпин ласково потрепал черную макушку парня. — Ну, как ты, взял себя в руки? — Все отлично. — Я совсем на секунду забежал, к Дамблдору дело есть. Списки всех отмеченных парой омег нужны. — Зачем? — Гарри напрягся. — Есть что-то новое в расследовании? — Не в расследовании. Еще одно убийство. Министерство требует немедленных действий, нам ничего не остается. Не бойся, мы не внесем в списки твою Джинни. — Том Реддл, — внезапно подал голос Поттер, вызвав удивление оборотня. — И его не вносите. Он абсолютно безопасен. — Реддл? Полукровка? — мужчина хмыкнул. — Это та омега, которая стоит рядом под твоей мантией? Гарри накрыл ладонью лицо. Он забыл предупредить слизеринца о сверхчувствительном нюхе оборотня, а тот и не подумал спрятать запах более тщательно, чем обычно. Реддл же невозмутимо сдернул с себя мантию-невидимку и глянул на аврора с холодком. Обращение к себе, как к «омеге» волшебник не терпел. И это была мгновенная ненависть к типичному альфе. Однако и затевать ссору с родственником Поттера не собирался. — Здравствуйте, мистер Люпин. Прошу прощения за подобную встречу. — Не сказать бы, что я рад знакомству при таких обстоятельствах, но то, что Гарри приходит в норму — великолепно. А сейчас нам нужно поговорить наедине, — видя, что странный парень не собирается уходить, а гриффиндорца это вполне устраивает, Ремус с намеком надавил: — это разговор между двумя альфами, мистер Реддл. Вам следует понимать, что это значит. Том мило улыбнулся, заставив тем самым Поттера покрыться мурашками ужаса, а оборотня облегченно улыбнуться в ответ. Когда слизеринец скрылся за поворотом, мужчина обратился к Гарри: — Не похожи вы на влюбленную парочку. — Боже упаси, — отмахнулся волшебник, побледнев. — Мы помогаем друг другу, он неплохой парень. Не лезет с лишними расспросами, не сбивает с толку своим поведением, а его ум… — В любом случае, я против ваших отношений, — жестко прервал поток слов оборотень. Люпин мигом помрачнел, раскусив реакцию парня на омегу куда быстрее, чем все понял тот сам. — Пока в стране не разберутся с состоянием омег и их истинных пар, я запрещаю вступать с ними в отношения. Более того, ваши запахи не сочетаются. При их столкновении выйдет… Не очень приглядная картина. От вас уже, прости, пованивает. — Это в стране ситуация пованивает! — вспылил Поттер, сам не зная, почему. — И если бы существовали адекватные законы, Сириус бы не!.. Он в тюрьме, блять, Ремус, в тюрьме! — Мы ничего сделать не можем. Мы исполнители всего лишь. Ты знаешь это, прекрасно знаешь. Пора бы уже двигаться дальше, а не прокручивать прошлое каждый раз. И не смей отклоняться от темы. С каких пор ты начал вязаться с чужими истинными? Ничему жизнь не учит? — Он не… Реддл совсем другой. — Какой? — мужчина покачал головой. — Лучше других, не такой, как остальные омеги, с уникальным запахом и запоминающейся личностью? — На что это ты намекаешь? — Ты совсем, как Джеймс, когда он встретил твою мать. Но на твоей руке имя вовсе не этого очаровательного парня. Поэтому и выбирать эту омегу ты не в праве. — Выбирать? Ты что, на полном серьезе сказал «выбирать»?! — Веди себя, как альфа, Гарри. — Ах, как альфа, — зло выдавил Поттер и внезапно оскалился, низко зарычав на оборотня и встретив ответный рык.       Не успел гриффиндорец доковылять до своей башни, как был схвачен за грудки и с силой пригвожден к стене. Ожидая продолжения драки, он взбешенно зарычал и дернул головой, чтобы вцепиться в шею противника зубами, но был остановлен безжалостно воткнутой в глотку волшебной палочкой. Гарри подавился и попытался отстраниться, встретившись затылком со стеной. — Значит, разговор не для ушей какой-то омеги? — разъяренно прошипел Реддл, продолжая давить на глотку изнутри. — Быть может, уже обсуждали, как меня лучше и в каких позах использовать? Поттер испуганно завозился, пытаясь вырваться из жесткого захвата, когда воспламененное сознание стало приходить в норму. От Тома разило такой яростью, что поджимались пальцы на ногах. — Я уничтожу тебя и остаток твоей жалкой семейки, Поттер, даже не сомневайся, — Тома трясло от эмоций, а разлившийся по коридору запах хлорки забивался на подкорку всего естества. — Пытался укусить меня? Отметить собой? Меня? Он выдернул свою палочку из рта гриффиндорца, и Гарри сухо закашлялся. — Я покажу тебе, на какую роль ты годен, животное, — продолжил Реддл подрагивающим голосом и надавил ладонью на висок волшебника, насильно склоняя его набок, вниз, и впиваясь зубами в основание шеи. — И кто теперь здесь омежка, Поттер? Парень ошарашенно схватился за прокушенную шею, потеряв дар речи. Вместо праведного возмущения над поруганной честью, он вдруг расхохотался. Том растерянно отступил назад: добивался он совершенно иной реакции. — Ты же знаешь, это так не работает? Гарри продолжал смеяться, но уже над выражением лица второго волшебника. Укус от омеги не сцеплял их запахами, не подчинял себе и не перекрывал чужие феромоны своим именем. — Со мной — работает, — настороженно произнес слизеринец, только теперь разглядев внешний вид парня. — Ты что, дрался? — Спорили о позах, я делал упор на миссионерской, но Ремус был в корне несогласен, — саркастично скривился Гарри, все еще потирая пальцами поврежденную кожу. — У нас, животных, право выбора решается по-своему. Лицо слизеринца мгновенно застыло в презрении. Он отступил еще на шаг назад и показательно отряхнул мантию от несуществующей грязи. Поттер, заметивший манипуляции парня, уже совершенно невесело покачал головой: — Когда ты живешь с оборотнем-альфой, чьи инстинкты заставляют подчинять себе остальных альф, поневоле приспосабливаешься к жизни среди волков. Знаешь, как я провел совершеннолетие? Голым в лесу. Без волшебной палочки. Я выживал там неделю без посторонней помощи и способа вырваться, позвать на помощь и уйти домой. Домой. Обратно к Ремусу. Как тебе такое, Реддл? Ожидал, что я расплачусь от позора и унижения, если меня попытается подчинить омега? А меня подчиняла омега. Парень изумленно и более растерянно молчал, не найдясь с ответом. За собственный гнев стало неприятно — он сам повел себя, как загнанный в угол и разъяренный зверь. Гарри не ждал от Реддла понимания, извинений или чего обыкновенного, людского. То, что следовало бы сделать в подобной ситуации. И тот не разочаровал. — Что, все-таки изнасилование? Я оказался прав. Поттер улыбнулся и почесал нос. — А знаешь, что? Пошел-ка ты нахуй, — и на этих словах со спокойной совестью отправился в свою башню.       На фоне укусов и резкого запаха другого альфы, укус от Реддла остался для остальных незамеченным. На Поттера смотрели с насмешкой и пониманием. Он не был сильным, и другие это прекрасно видели. Парень забился в кресло рядом с Лонгботтомом и привалился к нему боком, закрыв лицо руками. — Я так устал.       Поттер растерянно хлопал глазами, когда ему на колени был брошен завернутый в бумагу сверток. Над ним стоял Реддл своей собственной химозной персоной, источая холод и безразличие. — Ешь. — И что это? Зачем мне… Салакка?! Ты где их достать умудрился? — парень изумленно разглядывал тонко нарезанные и очищенные от кожуры нежно-желтые ломтики. Травануть решил? Опыты ставит? — Что за хитровыебанный план? — Оставь при себе свои вульгарные выражения и жри, что тебе дают. Я предупреждаю, — он наставил на открывшего было возразить рот гриффиндорца волшебную палочку. — Если ты не съешь их сам, я засуну их силком в твою глотку. Несколько минут Гарри давился несомненно вкусным, но уже пугающим лакомством под суровым немигающим взглядом.       Когда гриффиндорец заметил крадущийся куда-то знакомый силуэт, направился прямиком к нему, заходя со спины. Так и шел следом, пока Тому не взбрело в голову обернуться назад. От неожиданности он выпустил в Поттера залп малоприятных заклинаний, от которых тот едва успел увернуться. Реддл приблизился к нему, мрачно сверкая глазами. — Почему я тебя не учуял? Тебе зачем Отводители? От кого скрываешься? — Сейчас будет программа «в мире животных», спасибо, теперь меня заметили, — огорченно протянул гриффиндорец, разглядев, как к нему направляются угрожающего вида альфы. — Что ж, удачи, — мстительно ухмыльнулся Том и направился прочь. Гарри тяжко вздохнул и приготовился выслушивать претензии игроков в квиддич, от которых отбрехался идти на вечеринку по случаю их победы — Том был против присутствия посторонних резких запахов при их встречах, а буйствующие пьяные альфы с гулянки то еще сочетание благовоний.       Когда присутствие хлорки в жизни парня достигло своего предела, Гарри вовсе сбежал. Бесконечные вопросы Невилла, который тоже стал замечать на своем парне устойчивый тяжелый запах Реддла, бога ради, из-за этого даже сам Лонгботтом им пропах. Недружелюбные упреки гриффиндорцев за связь со слизеринцем, все более озлобленные взгляды Джинни по этому же поводу, участившиеся драки с Люпином. Это все довело до края привыкшего к спокойной и тихой жизни Гарри Поттера.       И в этот самый момент яростно сдирал с себя пропахшую Реддлом одежду, постукивая зубами от осеннего холода. Когда он начал входить в такое же ледяное озеро, с берега раздался оклик: — Ты утопиться решил?! Стой, кому говорю! Гарри передернул плечами и ничего не ответил, целенаправленно двигаясь на глубину, пока не замер под оглушающими чарами и не свалился под воду. Вытянули его оттуда еще одним заклинанием, неаккуратно брякнув на покрытый инеем берег. Том выглядел таким взбешенно-взволнованным, что Поттер передумал затевать драку с разбором полетов, насколько слизеринец имеет право так далеко заходить. Поэтому лишь сверлил глазами брызжущего ядом и оскорблениями парня. Опомнился Том лишь через несколько минут, снимая проклятие и накладывая согревающие. — Я умею плавать, Реддл. Ты начал забывать, что я не омега, — покачал головой Поттер, натягивая на себя одежду обратно. — Обычная практика. Ты был в океане зимой? Нет, конечно, нет. Ты не можешь плавать. — Мстишь за выброс обратно на берег? Прощаю. — А я разве извинялся перед тобой? Ты бредишь, — ухмыльнулся Гарри, но затем поморщился. — Не разглядывай меня. — Меня удивляет способность к регенерации у альф, интересно, как далеко она может зайти? — нисколько не смутился и даже не отвернулся парень. Укусы от опекуна уже зажили, хотя старые бледные шрамы неизвестного происхождения покрывали тело по всему периметру. — Как же печально, что эксперименты на животных уже запрещены. — Собираешься отрезать у меня что-то? Какой тонкий флирт, даже такое умеешь. Может, я чего о тебе не знаю? Чего мне в следующий раз ждать? — Хочешь, за попу укушу? Гарри замер в нелепой позе и обернулся на слизеринца. Тот уже и сам растерялся от зашедшего в подобные темы разговора. Альфа весело рассмеялся, а у Реддла выступил на скулах едва заметный румянец от злости на самого себя. — Только попробуй хоть что-то сказать, — с угрозой произнес Том. — Я следовал за тобой не для идиотских разговоров. — Однако же ты… — парень в панике схватился за рот: губы с лица пропали. — Мммм?! — Без уродливой болтливой дырки твое лицо куда симпатичнее, — насмешливо ответил Реддл и вытащил что-то из кармана, протягивая паниковавшему сверх нужной меры Поттеру. — Будешь принимать каждый вечер по две капли на кубок, это избавит от многих постыдных ситуаций, если твоя девчонка вздумает приблизиться. Гриффиндорец перепугано дернул парня за мантию, взведенный до крайней степени отчаяния — преобразовывать части тела было высшей практикой трансфигурации, и обычно все заканчивалось весьма плачевно. Том не обратил никакого внимания на действия волшебника и сам сунул пузырек с зельем в карман брюк Поттера. Затем направился обратно к замку, а гриффиндорец поплелся следом, то и дело ощупывая лицо на предмет других изменений. Когда они пересекли двери, студенты во все глаза уставились на странноватую парочку. Реддл же устрашающе промолвил, поглядывая на застывших сокурсников Поттера: — И так будет с каждым, кто посмеет перейти мне дорогу. Гарри тоскливо проводил взглядом фигуру омеги, который и не подумал снять сложнейшие чары. — Это что? — сквозь зубы процедил Том, рывком указывая на лицо парня. Гарри, если бы мог, счастливо рассмеялся. Но вместо этого на его безгубом лице была нарисована маркером широкая улыбка с клыками. Кто-то особенно умный в спальне для мальчиков обвел края рисунка краснющей губной помадой. — Прошло три дня, Поттер, — звенящим от напряжения голосом продолжил Реддл, поднимая волшебную палочку и медленно, сосредоточенно расколдовывая собственную трансфигурацию. — Ты настолько отупел, что не догадался обратиться ко мне за помощью? К МакГонагалл? Тьфу, Дамблдору?! — Мерлин, я почти сдох, — прохрипел Гарри и моментально выудил из сумки флягу с водой, присасываясь к ней вновь приобретенными губами. Он пил долго, жадно и отчаянно под аккомпанемент ругательств и усилившегося едкого запаха злости. — Весьма странный опыт, я бы не хотел его повторить. Преподаватели пытались помочь, но я не дался. Кто знает, вдруг бы ты взбесился? — По-твоему я настолько жесток? — ледяным тоном переспросил Реддл. — Как интересно. Стерпишь от меня все, что угодно? Альфа стер с лица рисунки и рассмеялся, за что его наградили жалящим проклятием. — На самом деле я был люто благодарен, что мне не пришлось отвечать на бесконечные расспросы, участвовать в разговорах и так далее. Это были божественные три дня. — Век бы не знал такого, как ты.