Infuriato

— Если ты сейчас попытаешься за что-либо попросить прощения, я прокляну, — грубовато произнес Том, заметив состояние Поттера, затем повернул голову обратно к дороге. Альфа покачал головой, пересаживаясь удобнее в кресле и пытаясь найти кнопку или рычаг, чтобы привести сидение в прежний вид. Да, он испытывал сожаление, что чертов организм, его реакция на феромоны омеги сорвали нечто особенное для него, но извиняться за это ни в коем случае не собирался — это бы ударило по ним куда серьезнее. Плюнув на полулежачее состояние, Гарри заговорил: — Вообще-то это было прекрасно. Единственное — твоя реакция. Я не вижу твоего лица, но я знаю твой голос. А еще — нам немедленно следует остановиться, а тебе выспаться. — Я не хочу спать. — Собираешься уснуть за рулем? Попасть в аварию? Слизеринец немного помолчал, а за привычными эмоциями гнева сумел обратиться к логике и холодному разуму. Да, ему срочно требовался отдых после двух ночей бодрствования, из-за положения кресла Гарри и вовсе ехал непристегнутым, чего Реддл вновь допустить не мог. Перед глазами все еще стояла картина его недвижного истекающего кровью тела. Осознание своей смертности давило на голову, перекручивая внутренности в один единственный напряженный узел. Наконец, волшебник коротко кивнул: — Тогда будем искать ближайший поворот к лесу. — Ты не хочешь остановиться в мотеле? — Нет. Поттер не стал уговаривать, а просто отвернулся к окну. Том был на взводе, и разговаривать, пока омега в таком состоянии, грозило им крупной ссорой. Ехали парни еще несколько часов, пока Темный Лорд не замедлился, сворачивая на проселочную дорогу. Пропустив мимо несколько деревень, они повернули в сторону узкой рыбацкой колеи, пока не уперлись в поваленные деревья. Реддл не заглушал мотор несколько долгих минут, напряженно уставившись в преграду устрашающим взглядом. Воспаленный мозг везде искал засаду, притаившихся врагов, даже саму Мару. Но зимний день был тих и светел. Поттер осторожно коснулся его сжатой на КПП ладони, огладив побелевшие костяшки, и слизеринца стало понемногу отпускать. Том повернул ключи, и мерное урчание двигателя затихло. Поттер спешно натягивал на себя одежду, пока второй парень выбрался из автомобиля с палочкой наготове и зорким взглядом обшаривал деревья. Выйдя за ним следом, альфа вздохнул полной грудью великолепный ледяной воздух родной дикой местности и растянул рот в улыбке. Здесь он чувствовал себя более уверенно, чем на быстро движущемся маггловском транспорте. — Мне нужна палочка, — заметил волшебник спокойно. Реддл боролся с приступом паранойи некоторое время, прежде чем с тихим вздохом передать ему ее. В конце концов, речь шла об их безопасности. Омега выпустил волшебную палочку из рук не сразу, предупредив: — Будь постоянно в поле моего зрения. — Ты что, на самом деле считаешь, что я способен бросить тебя одного в лесу? — Гарри нахмурился и покачал головой. — У меня громадное преимущество здесь. Перед тобой, перед предполагаемыми волшебниками, даже перед Сириусом. Они не способны долгое время выживать здесь. А вот я — это сделаю великолепным образом. И смогу почувствовать слежку, присутствие чужака, смогу различить наспех прикрытые следы пребывания человека. Предупредить появление хищника. — А убить ты их способен? — лаконично переспросил темный волшебник, разжимая пальцы. — Мне не нужно опасаться врагов, если я выстрою подходящую защиту. Поттер недоверчиво хмыкнул, на что был тут же грубо прижат к машине. Он удивленно посмотрел на опасно подобравшегося Реддла. — Ты сомневаешься в моей способности защитить тебя от опасностей? Сомневаешься во мне и моих словах? — очень тихо поинтересовался тот, пристально глядя в подслеповато щурившиеся глаза. — Или таким способом мстишь? Доводишь до точки кипения? Улыбка с губ альфы медленно стекла. Гарри устало прикрыл глаза, не собираясь расплачиваться за агрессивное состояние спутника. Быть может, все тому виной побег из окна поместья, возникновение ситуации, в которой Том не смог ничего взять под свой привычный контроль, его абсолютно посаженое настроение после происшествия в автомобиле. Однако отвечать Поттер тем же не собирался. Он не чувствовал себя ни в чем виноватым, чтобы так просто сносить на себе подобное отношение.       Раскрыв веки и вновь пожалев о своей невозможности видеть выражение лица парня, альфа свел брови к переносице, отстраняя от себя Реддла и направляясь к багажнику, взмахом палочки стягивая брезент с чемоданов и сумок. Терпеть злобу омеги волшебник уже научился превосходно.       Том так же молчал, последовав за направившемся в глубину леса магом и все так же держа оружие приподнятым. Напряжение гриффиндорца он ощущал каждой клеточкой тела, уже пожалев о своей несдержанности. Накаленное состояние не позволило успокоиться так сразу, и омега опасался наговорить лишнего. Мысли метались в голове, борясь с трезвым рассудком, но даже он был подпорчен угнетенными раздраженными эмоциями. Темный Лорд не терпел и не признавал собственных ошибок. Не признавал ситуации, где в чем-то мог оплошать, где-то не справиться, что-то упустить. Ситуации, выходящие за пределы контроля. Ситуации, где он, как никогда острее, ощущал себя уродливым недомужем. А спокойствием Том не отличался никогда.       Гарри шел достаточно долго, выбирая подходящее место и внимательно прислушиваясь к звукам вокруг себя. Быть может, он и плохо видел, но на инстинкты полагаться умел. Лес был спокойным, его окутывала натуральная чистая тишина. Наконец, парни остановились на небольшой полянке, но на ней хватало места для двухместной палатки и костра. Сказать по правде, Поттер не особо представлял, как это будет. Как он продержится целую ночь в тесной палатке с Томом. Предложил было постелить матрас за ее пределами и окутать его чарами согревания, однако Том ночевать под открытым небом отказался. Сам альфа не хотел, чтобы слизеринец постоянно глушил себя Подавителями, что портят здоровье. Патово, учитывая потерю сознания в машине. Но он все равно не отказался от предложения Реддла. Провести неделю вдвоем в дикой природе — захватывающее приключение, оно было даже в некотором роде романтичным. Хотя Гарри не удивился бы, что Том воспринял путешествие, как очередную проверку своих сил. Дикая природа жестока к неподготовленным. И нервы омеги уже были на пределе. А что будет дальше?       Растопив снег и высушив воду, Гарри разместил палатку и выкопал небольшую яму для костра. Сумки сложил возле двух раскладных стульев. Развернулся было для того чтобы сказать о своем решении пойти за хворостом, как почти столкнулся с подошедшим к нему вплотную Реддлом, слегка растерявшись внезапной близости его присутствия. Понимая, что Темный Лорд, наконец, взял под контроль свои разрушительные эмоции, альфа притянул его в объятия и получил крепкое стискивание рук в ответ. Том держал его привычно цепко, не пряча крепко сжатую в пальцах волшебную палочку и зорко следя за любым шорохом позади спины чересчур расслабленного Поттера. Он был готов к молниеносной атаке в любую секунду. Гарри прижался губами к его виску, сдвинув вязанную шапку: — Я знаю. Я люблю тебя. Мы должны верить друг другу, пожалуйста. Ты же знаешь, что я не считаю тебя слабым, но позволь и мне позаботиться о тебе. Альфа подпрыгнул на месте, когда возле его плеча сверкнул зеленый луч заклинания, и быстро повернулся, выхватывая свою палочку. Пусто. Реддл медленно приблизился к колючему кустарнику, что-то разглядывая в его глубине. И фыркнул, расслабляясь. — Похоже, я поймал нам ужин. — Ты что, убил того крольчонка? — огорченно проговорил Поттер, подходя ближе и действительно поднимая на руки маленькое тельце зверька. — Мне все меньше нравится эта затея. Ты сойдешь здесь с ума, Том. Омега отобрал тушку кролика и отшвырнул ее в сторону палатки, дергая на себя альфу за край аляпистой куртки и припадая к его рту губами, легко целуя. Посмотрев в рассеянные глаза, он притянул чужую голову ниже и оставил поцелуй на закрывшихся веках, вызывая улыбку. Внезапная нежность от Реддла подействовала на Гарри как ушат горячей воды, расслабляя и разогревая печаль и сомнения.       Том забрался пальцами за ворот его куртки, огладив шею, и вернулся поцелуем ко рту парня, втянув нижнюю губу и лизнув ее языком, считывая пресный вкус участившегося дыхания. — Тогда не дай мне сойти здесь с ума, — прошептал он в приоткрытые губы. — Я верю тебе. Больше никому не верю, быть может, даже самому себе. Гарри вздохнул: он это понимал. Но Том не дал ему заговорить: — Мне нужна полная уверенность в ситуации, даже если мы на отдыхе, я не могу позволить себе расслабляться и быть беспечным. Я никогда не был беспечным, и этого со мной не произойдет. Ты знаешь, что мне не нужна твоя защита не потому что я ее не ценю. Или не ценю твои чувства. Она подрывает меня и отравляет. Любое покровительство, впрочем. И мне не нужна жалость к ошибкам. Я запер нас в машине, довел тебя до обморока интоксикацией, хотя это случалось уже в просторной комнате. Думал, сумел все просчитать. Не делай этого. Не доводи меня до ярости, которая на тебя в итоге выльется. Я не хочу этого. Никто из нас не хочет. Полагал, ты уже в полной мере должен был осознавать. Твои попытки взять главную ответственность заставляют сходить с ума. Роли в отношениях, помнишь? Омега нахмурился: Поттер после его монолога выглядел еще более расстроенно, и парень совершенно не понимал, в чем причина. — Я пытаюсь говорить с тобой откровенно, не используя притворство и ложь. Что не так, волчок? — Что не так? — он рассеянно поправил собственную шапку, отводя взгляд. — Да все здесь не так. Ты искажаешь реальность своим сознанием, видишь все иначе. Тогда как мне объясниться? Ты попросту взбесишься, даже если скроешь это. Знаешь, я не обладаю красноречием или чутьем подбирать нужные слова, способные сделать это правильно. И ты неминуемо выходишь из себя, приходя к противоположным выводам. Я слушаю тебя, но ты меня — нет. Реддл поджал губы, а сокрытый линзами взгляд стал жестким. Волшебник вновь погладил пальцами чужую шею, не выдавая своего состояния. — Хорошо. Давай поступим так: ты выскажешь мне все свои претензии, касательно моего отношения к происходящему. Ты же хотел разговора? У нас несколько дней совместного одиночества в запасе, чтобы стать еще ближе. Мы найдем решение и выход, как взрослые люди, а я обещаю не срываться на тебе. Пожалуйста, не будь таким печальным, — он оставил еще один поцелуй в уголке губ гриффиндорца. — Я не обесцениваю тебя. И, для начала, почему ты считаешь мою защиту неидеальной? Сухие факты. — Потому что ты не дома. Животные проходят сквозь любые барьеры на своей территории. Ты чужак здесь, это законы магии и твоего подсознания. — Я отлично владею третьим Непростительным заклинанием. — Да, я заметил, — слегка поежился Поттер и глянул на недвижное тельце крольчонка. — А в темноте? Когда они подкрадываются? Инстинкты подкачали, пусть это для тебя совершенно не трагедия. Ты же понимаешь, насколько хорошо взрослые сильные звери могут уворачиваться от ярких лучей? Их сложно одолеть магией. Мордред, нет, они обычно не нападают на людей. Но готовым нужно быть ко всему. — Я не хочу, чтобы ты полагался на инстинкты, подобно тупоголовому зверью, — весьма мягким тоном произнес Реддл. — Ты волшебник, человек, высшее существо. И справляться с трудностями мы будем иными методами. Слизеринец со смешком подумал, что просто смоет любую опасность потоком кипятка или стеной пламени. Использовать в темноте точечный луч Непростительного? Какая чушь. Но вслух произнес иное, не желая шокировать Гарри: — Мы приручили огонь, и живность не подойдет к костру. Мы останемся людьми и за пределами цивилизации, мой хороший. И куда ты собрался идти сейчас? Уподобляясь зверью, ты все чаще забываешь свою человечность. Свои возможности. Том отошел к ближайшему некрупному деревцу и окружил его заглушкой, бесшумно подрывая ствол у основания. Гарри приподнял брови, поражаясь такому простому решению: ведь в дикой местности парень был без палочки и действовал действительно подобно зверю, подобно дикарю. Это поубавило уверенность в собственной правоте. Казалось, омега способен выжить даже в Аду. Быть может, даже подчинить его себе. Черт, как-никак.       Они сидели на расстеленном покрывале, смотря на веселый танец языков огня.       Гарри предложил было углубиться в лес за более подходящей добычей, но Реддл с таким предвкушением смотрел на свой улов, что альфа лишь мысленно смеялся его энтузиазму. Веселье немного поубавилось, когда омега безо всяких проблем содрал со зверька шкуру, выпотрошил и отрезал голову, закидывая в котел с растопленным снегом. Это было не очень умело и забрало достаточное количество времени, Том вымазался в крови и внутренностях, что выглядело впечатляюще. Поттер припомнил рассказы волшебника о жизни в приюте и ни о чем не спрашивал.       Покончив с довольно простенькой похлебкой из слегка подсоленного бульона, они удовлетворенно отдыхали, наслаждаясь тишиной и шумом ветра в ветвях деревьев над головами. Растопленная от снега поляна была полностью окружена теплом и многочисленными барьерами, но волшебную палочку Том далеко не убирал. На небе сверкали кристально-чистые звезды.       Гарри придвинулся ближе и переплел свои пальцы с пальцами омеги, вызывая у него легкую улыбку. Том, не отрывая взгляда от костра, тихо сказал: — Вокруг нас нет прочных стен, нет крыши над головой, ты так далеко от дома, у меня же его уже нет совсем. Я чувствую спокойствие. Мы подберем себе подходящее место вдали от людских поселений, если ты не будешь против. Там, где нас никто не сможет найти. Никогда. Соорудим такую неприступную крепость, что выдержит любую осаду из самых убойных заклинаний. Любое нападение, любую смертоносную стихию. Альфа упал на спину, расслабленно вытягивая ноги и приглашающе развел руками. Реддл лег рядом, крепко обхватывая торс волшебника в объятиях и собственнически положив голову к нему на грудь. Поттер погладил его спину, останавливая движение пальцев в спутанных мягких волосах. Он задумчиво смотрел на черное небо, жалея, что не выходит увидеть звезд на нем. Это было бы красиво вдали от огней больших городов. Быть может, там сейчас были тяжелые тучи. Отсутствие очков не сильно напрягало, но лишало некоторых приятных возможностей. Гарри повернулся к слизеринцу, когда тот забрался теплой ладонью ему под кофту, огладив единым медленным движением тело от пупка до груди. Том улыбнулся: — Ты неразговорчив. Не нравится моя идея? — Я хочу, чтобы ты был счастлив, — мягко ответил Поттер. — Мне понравится любой дом, где я сам буду чувствовать себя хорошо. Другое тревожит. Ты все так же ненавидишь людей. Ты же не воспылал внезапной любовью к природе, тебе нравятся блага цивилизации. Комфортные условия. Жить глубоко в лесу быстро надоест. Это лишь первые часы нашего пребывания здесь. Повторишь ли свои слова через неделю? После того, как посмотришь на быт стаи? Омега привстал на локтях и навис над спокойным гриффиндорцем, продолжая поглаживать его кожу. — Что ты хочешь предложить? Гарри тоже улыбнулся. — А ты сегодня невероятно уступчив. Я бы хотел… Иметь быстрый доступ к близким? Чтобы они в любой момент могли найти меня, если им потребуется помощь? Твоя неприступная крепость лишает меня этого. И разовьет твою паранойю до предела. Сделает нервным, раздражительным, ворчливым стариком, что трясется над каждой тенью. Будешь постоянно искать любую брешь в своей защите, а если что-то пойдет не так, это тебя разрушит еще больше. И что же мне самому с этим делать в итоге? — Лечить мое сумасшествие всеми доступными методами? — промурлыкал Реддл, пребывая в максимально положительном расположении духа. В конце концов, сейчас они разговаривали о своем будущем доме. — Твои чувства ласкают даже лучше рук и губ. — Может, мне стать медузой и ублажать тебя своими рассказами? — рассмеялся альфа, но тут же оборвал себя, когда рука на его торсе застыла. — Прости. Я огорчил тебя? Том помолчал несколько секунд. Две сквозные раны в груди заныли сильнее при упоминании хоркруксов. Он переборол желание прижать руку к своей груди словно в попытке прикрыть ранение, залатать его. Это выглядело бы странно. Показушно-комично в глазах Гарри. Реддл перевел на обеспокоенного альфу сверкнувшие глаза и прижал его собственную широкую ладонь к себе. Да. Это было намного лучше. Всегда лучше. Вот, что действительно излечивало. Том с улыбкой погладил чужие дрогнувшие пальцы, рассматривая теплую любовь в зеленых глазах.       Гарри испытывал легкое изумление, но не прокомментировал внезапно появившуюся романтичность в действиях омеги. Отсутствие очков все больше раздражало. Возможно, стоит послать Патронус опекуну в просьбе выслать старые. Идея быстро потеряла смысл: Ремус озадачится невозможностью Поттера прислать сову с письмом или приобрести новые в магазине. Вызовет ненужные вопросы, и оборотень определенно рассердится на их авантюру с походом, тогда как Блэк где-то на свободе, ищет их.       Иногда Том переходил границы в выражении своей заботы. Иногда ли? — О чем думаешь? — О предстоящем разговоре, — тихо ответил Гарри, огладив грудную клетку волшебника. Он провел ладонью до его бледного лица, останавливаясь. — Я удивился, что ты предложил сам. Опасался, что начни я его первым, ты решил бы, что тебя обвиняют и требуют невозможного. Ты всегда себя пересиливаешь в моем присутствии. Я называю тебя Хозяином, но ты им не являешься для меня. И не знаю, что случится дальше. Тревожно от этого. Реддл вновь опустил голову на тело гриффиндорца, расслабленно прикрывая глаза и возвращая руку под чужую кофту. — Ты знаешь, что тебе не стоит меня бояться. — Я боюсь за нас. Это гораздо больше, чем просто ты или я. Мы… Мы семья. И становимся ею с каждым прожитым днем все больше. Друзья, любовники, партнеры — прекрасные слова. Они требуют от нас усилий. И мы действительно стараемся, оба. Я в восхищении на самом деле от этих отношений. У меня не было подобной близости с другими партнерами. Я не чувствовал себя настолько хорошо, им не было так хорошо со мной. Разумеется, нам не было так больно и страшно. Я человека убил. Трупы закапывал. Во мне сидела сама Смерть. И я держу в тайне твои преступления, — Гарри глубоко вздохнул, ощущая облегчение от непривычно малой дозы феромонов Реддла и высказанных, наконец, слов вслух. — Это произошло за такое малое количество времени. А что дальше? Чего ждать дальше? Реддл не был полностью согласен с ним. Его жизнь была тяжелой с раннего детства. У него никогда не было семьи, его никто не любил и он сам не любил никого. Никогда этого не ждал, не рассчитывал, не после фальшивых глуповатых улыбок папаши. Похоти от Лестрейндж. Слепой влюбленности от чужих мерзких людей, возле которых Том испытывал лишь отвращение, ненависть и дискомфорт. Даже после встречи с Поттером, когда большую часть души навсегда уничтожили, после многократной встречи с Марой, после ощущения уязвимости без палочки в горах или потерянного бессмертия — это все не имело значения. Искренность, тепло и настоящее чувство любви, исходящие от парня, перечеркивали этот кошмар.       Впервые за невыносимо долгие годы Том Реддл ощущал себя полноценным человеком, по-настоящему важным и значимым, все приобретало смысл. Его жизнь прекращала быть потерянным озлобленным блужданием среди людей, которых он вскоре убьет. Бесконечное одиночество подошло к концу, и Темный Лорд не испытывал страха неизвестности. В итоге, бессмертное состояние можно вернуть, влияние на звериное общество увеличить, подчинить этих полоумных животных своей воле, заставить их испытывать страх и отчаяние, ощутить свою бесполезность и никчемность в этом мире.       Перед гибелью.       А Гарри Поттер останется рядом, человечным, живым, все таким же простым и восхитительным. Тому больше никто не был нужен, если альфа способен дать все, чего парень был всегда лишен. И Реддл собирается вернуть ему все с лихвой, показать и доказать, что и самому альфе не нужны другие партнеры. — Ты знаешь, чего я хочу сейчас? — Хмммм… Мирового господства? Или, быть может, акулу-альбиноса обмусолить? — волшебник рассмеялся, отпуская от себя напряжение. — Или ты желаешь, чтобы я чаще повторял свои слова? — Разумеется, это акула-альбинос. Том ущипнул его за бок, вызвав громкое ойканье, которое, впрочем, не прерывало повторный хохот. Отдышавшись, Гарри продолжил: — Я могу повторить их все. У меня в голове целый список, тебя определяющий. Большинство из него — тебе очень понравится. — К сожалению, я не способен говорить милые вещи в ответ. — А вот я способен, — гриффиндорец мягко столкнул омегу на плед и навис над ним, упершись руками по бокам его тела. Щеки залил легкий румянец, но Поттер не видел ни одной причины замолчать. — И я скажу тебе их сейчас. Потому что не только для тебя важно их услышать, но и мне произнести их вслух. Не смейся надо мной, бога ради, — парень отдышался, пережидая волнение. — Мы семья, и у меня нет никого ближе тебя. Я чувствую себя в полной безопасности рядом с тобой, не только потому что ты контролируешь себя, но и потому что я сам себя контролирую. И я люблю тебя настолько, что готов сделать то, на что не был когда-либо способен. Ради тебя. И ради нас. Я хочу одарить тебя теплом и заботой, потому что ты заслужил их, как никто другой, потому что хочу это сделать. Я бы сделал это, даже если бы ты жил до этого счастливым и целостным с собой. Это не жалость, ее никогда не было. Потому что ты невероятно сильная личность. Ты являлся ею для меня и без знаний о твоем титуле Темного Лорда. Никто более не смог бы жить разбитым вдребезги, более того, все равно оставаясь впечатляюще полным. Меня нисколько не разочаровывает тот факт, что мы не истинная пара, что наши феромоны несовместимы. Я это обожаю. И тебя обожаю. И не… О, боже. Альфа залился краской по самую шею, даже на морозном свежем воздухе ощутив многократно усилившийся запах хлорки. Поттер все так же не видел выражения лица снизу, но разлитые в пространстве феромоны говорили о реакции слизеринца куда существеннее.       Реддл даже не пытался скрыть учащенное дыхание, ни в коем случае не желая прерывать второго парня в этой чарующей и завораживающей все нутро искренности. Не было даже намека на желание высмеять сопливые подростковые нежности, прервать их. Это было дикостью — абсолютное возбуждение без единого прикосновения к себе или партнеру, без присутствия течки, без присутствия омерзительно-идеального запаха Беллатрисы. Том замечал за собой тягу к признаниям Гарри, это заводило. Однако сейчас это равнялось идеально сваренному афродизиаку. Не собираясь срывать интимный разговор пошлостью, Том хрипло ответил: — Да, все эти слова. От тебя. Гарри спрятал полыхающее лицо на груди парня, дурея от факта, что Реддл возбудился от простых слов любви. Сам омега не испытывал такого смущения, в подобных эмоциях он был всегда куда более стойким и сдержанным. Волшебник поднял руку и запустил пальцы в черные взъерошенные волосы, почесывая удобно подставленную голову, раскаляя альфу еще больше. Поттер был очаровательным мужчиной. — Повезло, что я взял с собой достаточное количество Подавителей, иначе никакого разговора у нас бы не вышло. Гриффиндорец пробормотал: — Мы можем продолжить его чуть позже. У нас много времени в запасе. — Неужели все еще хватает сил? — Том прижал вторую ладонь к паху парня, начав медленные несильные поглаживания. — Или хочешь исправить «первый блин комом», что был несколько часов назад? Поттер не сразу ответил, чувствуя приятные волны удовольствия от касаний парня. — Это не было ошибкой, это было опытом. Весьма полезным: теперь мы о те же грабли не споткнемся. Меня восхищает тот факт, что у нас не вышло идеально, ведь и мы неидеальные. Гарри отнял голову от чужого тела, не собираясь отравлять себя феромонами в такой близости, если появился столь прекрасный шанс оставаться в здоровом состоянии на свежем воздухе. Внезапно Том произнес, надавливая рукой сильнее: — Ты можешь быть в своей природной позиции сегодня. Как альфа. Поттер замер, а лицо недоверчиво вытянулось. Он прикоснулся рукой к челюсти парня: зубы были крепко сжаты и, без сомнения, весьма болезненно. И покачал головой: — Нет, пока ты так реагируешь. И, разумеется, мне бы… — волшебник помялся, но если омега поднял эту тему, то сам Гарри уже не так опасался обнажаться и тем самым оттолкнуть: — Мне бы этого хотелось. Не ради физических ощущений, не только из-за них. И ты ошибаешься, если думаешь, что я перестаю быть альфой даже с нижней позиции. Пожалуйста, отнесись серьезно к моим словам. — Удивительно, — пробормотал Реддл, расстегивая на волшебнике его штаны. — Это было непростым решением, предложить такое. Я не настолько слаб, чтобы не взять в руки самого же себя, свою ненависть и отторжение. Я хочу дать тебе столько же удовольствия, сколько ты даришь его мне. — Но я испытываю его прямо сейчас. Гарри больше не стал ничего говорить, вдохнув воздуха полной грудью и задерживая дыхание, чтобы придвинуться ближе и стянуть с темного мага его свитер, опускаясь прикосновением губ к нежной гладкой коже, покрывая ее лаской и радуясь, что ни его слюна, ни другие жидкости не причиняют вреда партнеру. Том вновь потрепал его по волосам, отвлекая. — Я хочу, чтобы ты полностью разделся. Свои штаны я оставлю на себе, так вреда будет меньше. И — если ты так много исполняешь мои желания — я так же хочу, чтобы ты высказал свои. Корсет являлся случайным приобретением. Или все еще опасаешься быть впечатанным в землю за любое неверное движение? Поттер недовольно выдохнул воздух и, отдышавшись, ответил: — Опять сделки? Может, хватит давать всему цену? Мне не нужны никакие награды, и… Том шлепнул его по щеке, закатывая глаза. — Что ты бушуешь? Мне нравится делать тебе приятно, но ты стеснительный до безобразия. Ко всему нужен толчок. Не использовать же мне приказы, в самом деле. — Ой ли, — альфа огладил худощавое тело ладонями, улыбнувшись. Затем снял с себя одежду, испытывая легкую неловкость перед невозмутимым, спокойным и порядочно прикрытым волшебником. — Первое признание, первое свидание, даже первый поцелуй — моя инициатива. А предложение съехаться? Я вообще-то говорил не про несколько месяцев или лет. Реддл сел, шлепком подталкивая парня на свое место и призывая палочкой упаковку презерватива из чемодана. На приподнятые в вопросе брови пожал плечами: — Это называется здоровая практичность, питомец. Меня устраивает твоя открытость в подобных темах, но ты не видишь сути вещей. А все твои первооткрытия всегда следовали за моими толчками. Я в порыве гнева заявил свои собственные права на заплутавшего блудливого альфу, собираясь на законных основаниях брошенной течной женушки изуродовать его насмерть, — он опустил ладонь на колено гриффиндорца, мягко отведя ногу в сторону. — Вот это была настоящая спонтанность. Я не собирался с тобой встречаться, пока полностью не подстрою тебя под свой характер и личность. Ты бы не справился с этим. Далее. Ты не приблизился бы ко мне, не объяви я прямым текстом, что мы встречаемся. И так же после спонтанного незапланированного признания в любви. Я даже подумать не мог, что ты прочитаешь его в восхищении. Выглядел, как смертник, — другую руку Том прижал к промежности, огладив поджатые яички и спускаясь к темному отверстию, надавливая на него и вызывая тихий низкий стон. — Свидание. Серьезно? То есть, наши совместные трапезы с выпивкой уже за свидание не считаются? Нужны свидетели в виде мертвецов и демонов? Забыл-забыл. Гарри, расслабься, ты уже растянутый, но твой сфинктер все равно не предназначен для вторжения в него членом, — теперь омега призвал другой тюбик со смазкой, выдавливая разогревающую субстанцию на ложбинку между ягодиц и пачкая покрывало под ними, затем так же обильно смазал пальцы. — Отвечая на твое последнее высказывание — я распланировал нашу совместную жизнь задолго до твоего полного осознания моих ухаживаний. В конце концов: какой смысл заводить отношения, чтобы через неделю разбежаться. Мне эти тупые игры без цели и удовлетворительного конечного результата не нужны. — Каков черт! Да ты сам Дьявол! — в неподдельном восхищении воскликнул альфа. — Ничто и никто за всю мою жизнь не вызывало столько смятения. А ведь тобой сейчас не было сказано ни единой пошлой фразы. Слизеринец ухмыльнулся, проталкивая внутрь отверстия сразу два пальца и с осторожностью разведя их в стороны, проверяя податливость мышц и заполняя нутро смазкой. — Перевернись, ласковый песик, — он вытащил пальцы и легко похлопал ладонью по ягодице. — Да, встань на четыре лапки возле своего Повелителя и дай ему свою покорность. Теперь достаточно пошло? Это определенно звучало, как вызов. Гарри принял сидячее положение, переборов желание поморщиться от странности вытекающей из анального отверстия смазки. И решил для себя, что умирать от смущения в одиночестве не собирается. Едва не сгорая от дикости своих действий, он встал на четвереньки и подполз вплотную, утыкаясь царапающим прикосновением подбородка в живот волшебника, смотря на того снизу-вверх. — Питомец жаждет поиграть со своим Хозяином и хочет быть наполненным его любовью, — срывающимся шепотом произнес альфа и лишь на силе собственного шока сумел припасть языком к паху Реддла, проведя им вверх, покуда позволяла поза. — М-мой Лорд. И упал головой в плед, стукаясь лбом. Его начало крупно потряхивать от жуткого стыда, а в ушах громко запульсировала кровь. Сердце колотилось так, будто готово было разорваться. Поттер вздрогнул всем телом, когда к макушке прикоснулась рука. Судя по мелкой дрожи тонких пальцев и молчанию сверху, он все же добился своего.       Реддл и вовсе ладонь к губам прижал, теряясь от чувства острого возбуждения и сильного смятения от постыдной пошлой фразы гриффиндорца. Его только что прямо сейчас переиграли в сухую. Он севшим голосом пробормотал: — Впечатляюще. Если бы на тебе сейчас был ошейник с намордником, я без единого прикосновения к себе не просто бы возбудился, но и кончил. Это твоя победа. Гарри, любимый, приходи в себя. Поттер выдохнул через рот, отрываясь лицом от ткани и вновь прижимаясь к животу омеги, но уже в ласковом невинном жесте, поцеловав кожу возле впадины пупка. Чужая рука переместилась с макушки на шею, помассировав ее в успокоении. Том произнес уже без игр, вновь подталкивая альфу: — Развернись, но позы не меняй. Дождавшись выполнения просьбы, он прижался бедрами к чужим ягодицам, медленно потершись о промежность скользким от смазки на презервативе членом и наслаждаясь жаром чужого тела. Несмотря на смущение гриффиндорца и его вечно сопливый нос, на открытом воздухе тот выглядел очень даже неплохо. Направив рукой свой орган в отверстие, Том неспешными толчком проник в него, застонав от наслаждения и уловив ответный звук удовольствия. Он огладил широкую спину скользкими от смазки пальцами, обводя незаметные в полумраке догорающего костра шрамы. Из собственного сфинктера текло так сильно, что штаны уже были насквозь мокрые.       Гарри обхватил свой пенис рукой, вторя довольно быстрым фрикциям позади себя и легко покачивая бедрами в такт движению, тяжело дыша и закусив губу. Глаза слезились, а из носа так же текли сопли из-за немного раздраженных слизистых, однако ни тошноты, ни слабости волшебник не испытывал. Он вновь издал хриплый стон, когда головка маленького члена проехалась по плотному комку простаты, посылая по всему телу мурашки. Доносившиеся сверху тихие стоны любовника заводили даже крепче движений руки на органе — ощущать возбуждение Реддла, его удовольствие было самой восхитительной частью секса. — Люблю тебя, Том, — пробормотал альфа на выдохе. — Люблю, боже, люблю тебя. — Да, — так же задыхаясь отозвался слизеринец, толкаясь внутрь Поттера сильнее и резче, стискивая пальцы на его мускулистых бедрах. — Да, еще раз. — Люблю, всем сердцем, всей душой, я… — он громко застонал, ощущая оргазм омеги в усилившимся аромате химикатов, в пульсации члена в мышцах кишки, в его сдавленном и полном наслаждения мычании, в еле заметной дрожи плотно прижатых к ягодицам бедер. Реддл несколько раз глубоко вздохнул, приходя в себя от сшибающего крышу окончания, оглаживая немного покрасневшую от его хватки кожу, и вышел из отверстия партнера, знакомым жестом требуя перевернуться на спину и лечь. Затем склонился над Поттером, увлажняя губы слюной и отпихивая от крупного члена чужую руку, накрывая его ртом и сдвигаясь по стволу вниз, втягивая внутрь воздух для давления. Видя состояние альфы, Том не стал использовать привычную неспешность, двигая головой по пенису быстро и ритмично, пальцами же вновь зайдя в растянутое отверстие и находя набухшую от близкого оргазма простату, оглаживая ее и надавливая. Поттер сдержался от порыва толкаться бедрами вверх, к чужому горлу, оставаясь неподвижным и лишь продолжив так же шумно громко дышать ртом. Ощущая колкие щекочущие волны по всему телу, Гарри отстранил от пениса голову омеги, обильно кончая и несдержанно простонав еще одно признание.       Том отодвинулся, сплевывая на землю попавшую в рот сперму, немного пораженный ее количеством на своем лице, и удовлетворенно улыбнулся. Поттер охнул, самостоятельно потянувшись за палочкой слизеринца и очищая оба тела от смазки, семени и пота. — Извини, — неловко улыбнулся в ответ альфа, поднимаясь и целуя парня в покрасневшие губы, восстанавливая сбитое дыхание. — Здорово, — волшебник отпихнул от себя Гарри, посмеиваясь и стягивая с опадающего члена презерватив. — Всегда осознавал, что люди вокруг меня тупы и нелогичны, но ты каждый раз бьешь какой-то новый волчий рекорд своей болтливой дыркой. Извинения? Серьезно? За великолепный оргазм? Иди ко мне. Он притянул обратно проворчавшего что-то гриффиндорца, оборачивая руки вокруг торса. Реддл вновь не удержался от насмешки: — Наличие рядом кустов помогло тебе не проблеваться в моем присутствии. Дикие животные поражают. Природа удивительна. И повторно рассмеялся, когда его дернули за прядь волос. Гарри со вздохом спрятал лицо в изящном сгибе плеча, на самом деле лелея в душе этот чистый искренний смех, не омраченный напряжением. Сейчас парень выглядел самым обыкновенным человеком без жуткого жестокого прошлого или будущего. — Идем в палатку? Или останемся ночевать снаружи? — Нет, никакой улицы, — строго возразил Реддл, отодвигаясь и протягивая парню его немного смятую одежду, неотрывно следя за телодвижениями спутника. — Я капну на язык Подавитель, это немного укроет запах. Не переживай, высплюсь. Но огонь придется погасить во избежание пожара. Гарри, посмотри на меня внимательно. Я наложу на вход в палатку чары слежения. И узнаю, если попытаешься выйти без меня. А ты узнаешь, что произойдет за твое тайное самоуправство. — Я разбужу тебя, — покорно кивнул тот, поспешно натягивая на себя белье и расправляя штаны. Спорить ни с чем не хотелось. На первое время, ведь результат не достигается за пару дней или несколько слов. — А с твоей паранойей нужно бороться. — Не спорь со мной, не сейчас.       Это было не очень удобно. Тонкий узкий матрас в и без того тесной палатке, абсолютный мрак перед глазами, довольно ясное ощущение безлюдного леса вокруг, все равно раздраженные сухие слизистые. Гарри долгое время не мог уснуть, вздрагивая от каждого шороха и медленно поглаживая почти сразу провалившегося в забвение сна парня по мерно вздымающемуся плечу. Это было начало удивительной недели подходивших к концу Рождественских каникул. Они, не имеющие дома, куда можно было бы вернуться и назвать это место своим, но приобретшие гораздо большее с угнанной машиной и маггловской походной палаткой вдали от цивилизованного мира.       Оставив на лбу совсем сейчас не страшного Темного Лорда ласковый поцелуй, Гарри придвинулся ближе и закрыл глаза.