Infuriato

      Вернулся обратно в поселение Реддл за несколько часов до ужина.       Как омега и предполагал, в первый поход его сопровождал Люпин-младший. За все время ребенок не сводил подозрительного настороженного взгляда, пытаясь контролировать каждое движение неприятного вторженца. Том в принципе его за это не винил. Это нормальное поведение, учитывая все недоверие и враждебность, но вел себя Эдвард… По-глупому. Неосторожно. Темный Лорд мог убить его каждую секунду их совместного одиночества, насколько сильным бы оборотень ни был. Даже будь это взрослый. Наивность, глупость, простодушие. Непозволительно.       Тедди угрюмо следил за идущим впереди парнем, готовый в случае чего нападать и обороняться. Идея показывать постороннему тропы, землю, держать какие-то обещания и соглашаться на сделки казалось все менее хорошей идеей. Что скажет Флея? Родители? Гарри? За выдачу тайн оборотней? Эдвард убеждал себя, что уже достаточно взрослый для принятия решений самостоятельно. Это просто какая-то трава и земля. Реддл обещал уехать для исследований. Юный альфа ненавидел, когда с ним обращаются, как с ребенком, но сейчас ясно понимал, как ловко обвели его вокруг пальца, сыграв на этой ненависти. Еще этот пренеприятный запах. Чувство чего-то грязного и неправильного. Будто умирающий. Это возбуждало чувство опаски, некое смутное предостережение, то же ощущение смертельной болезни, от которой нужно держаться на расстоянии, изгнать из стаи. Почему Гарри не видел?.. А отец сможет распознать причину этих инстинктивных предостережений? Или запрет дома, как непослушного щенка, который не может самостоятельно справиться с проблемами, более того, порождает их для стаи своими действиями? Тедди не мог этого допустить. Осуждения отца. Взгляды, снисходительные и насмешливые.       Когда они отошли от зимней деревни на приличное расстояние, Том резко развернулся в сторону мальчика и одним быстрым движением завалил того в снег, придавливая маленькое тельце к земле, болезненно-крепко прижимая волшебную палочку к горлу. Тедди ошарашенно замер, растерянный до глубины души внезапным и удачным(!) нападением. Не успел он раскрыть рта, как Том заговорил: — Плохо. Будь у меня намерения убить, ты уже был бы мертв, едва мы скрылись от посторонних глаз. А ведь я даже не оборотень. Реддл склонил голову набок и жестко ухмыльнулся, надавливая волшебной палочкой на бешено бьющуюся жилку на шее ребенка. — Как думаешь, что сейчас будет? Тедди оскалился, дернувшись было, но омега жестко сжал его волосы на голове, придавливая обратно в снег. Вот оно! То, чего мальчик ожидал! Но почему… Почему у человеческой омеги получилось застать его врасплох? Оборотня. Оборотня, который был настороже. Внутри моментально взорвался гнев на себя и напыщенного ублюдка с тощим тельцем слабака. — Я убью тебя! — воскликнул Люпин. — Ты мерзкий предатель! — Предатель? — Том уничижительно ухмыльнулся. — Но ведь я не обещал быть другом, не обещал сохранять жизни. Я даже не союзник вашей стае. Тогда как я могу предать? Ты изначально считал меня врагом, и я напал. Все идет по твоему плану, по твоим выводам, верно? — Реддл сжал волосы крепче, вызвав рычание. — И как с такими жалкими силами ты сможешь защитить Поттера? Никак. Я уже победил. Ты мертв. Волдеморт отвел палочку от горла и рывком поднялся на ноги, взирая на еще более изумленного своим освобождением ребенка. Эдвард сосредоточенно нахмурился, пытаясь разгадать загадку омеги с омерзительным запахом, но все никак не мог определить, что сейчас произошло. Том отошел на шаг в сторону, и юный оборотень вскочил, настороженно замерев, как кролик перед гадюкой.       Тедди не понимал. Инстинкты продолжали твердить, что это просто больной омега с тощим тельцем. — Почему ты напал на меня? — достаточно агрессивно спросил тот, но во взгляде читалось явственное смятение. — Потому что я твой враг. Почему бы не спросить нечто более значимое? Метаморф некоторое время молчал, борясь с гордостью и чудовищным неприятием. Его завалил городской омега. Неженка. Хрупкокостный. Со всепонимающим насмешливым взглядом, в котором читалось превосходство. Будто он видел каждую мысль, каждое сомнение и вопросы. Будто знал нечто такое, что Люпину никогда не понять. Будто имел неведомую силу, которой не добиться даже взрослением. Нет. Невозможно! — Ты не убил меня, потому что Поттер… Гарри никогда тебя не простит. Темный Лорд прохладно улыбнулся. — Простит. Мы одни в лесу. Он даже не узнает. Я не оборвал твою жизнь, потому что не хочу этого. Прощение Гарри я сумею заслужить, как и подстроить твое похищение от лица Сириуса Блэка. Ты глупый. Слабый. Не способный на защиту дорогих людей. Какой в тебе смысл, Эдвард Люпин? Вся твоя сила будет лишь в инстинктах зверя, — Том улыбнулся шире. — Маленькое бессильное животное. А люди убивают животных, как только теряют способность их контролировать. Как только они представляют опасность. Или становятся бесполезными. — Я не животное! — взревел мальчик, и его волосы окрасились в ярко-бордовый цвет, а зеленые глаза почернели. — Я человек, и… Он резко замолчал, оборвав себя на полуслове, а взгляд расширился. Тедди и не был уже человеком. Он оборотень. Именно! Он был выше человеческих существ! Выше бет, магглов, простых волшебников. Гораздо сильнее, могущественнее. Но не животное. Тедди нахмурился вновь, начиная почему-то выходить из себя. Этот чертов взгляд.       Реддл приподнял подбородок, а лицо стало безразличным. — Я не убил тебя, потому что ты часть семьи Гарри Поттера. Ты жив не потому что он возненавидит меня после твоей смерти, а потому что он счастлив, пока ты жив. Но ты сдохнешь, как зверье, если не научишься пользоваться тем, что было доступно при рождении, когда еще было право называться человеком, — он постучал тонким пальцем по виску. — Твоя голова. Инстинкты ведут животных, а что увидел ты? Слабую самку, не стоящую внимания. Ты не оценил противника и проиграл, даже не вступив в бой. На кой Дьявол тебе арбалет и болты, если нет способности здраво оценить опасность и силу врага? Сейчас ты мертв. Омега замолчал, дожидаясь ответа от мальчика, но тот мог только пораженно хлопать широко распахнутыми глазами. Поэтому Темный Лорд заговорил вновь: — Альфа не способен убить омегу. Так найди способ это сделать, пока инстинкты окончательно не загубили человечность. — Ты хочешь, чтобы я убил тебя? — очень осторожно переспросил Тедди, боясь, что ослышался. — Это невозможно. Люпин отшатнулся назад, когда в ледяном взгляде парня просквозило нечто кошмарное. Том холодно произнес: — Ты не способен убить меня не потому что я омега. А потому что ты жалок. Дело даже не в возрасте. В твои годы я был способен убить взрослого человека. Не имея волшебной палочки и сильного тела альфы. Сейчас ты всего лишь ущербный ребенок, инстинкты которого все еще не ударили с полной мощностью, затуманив все человеческое. Подумай над этим. А сейчас — идем дальше. — Чего ты от меня хочешь? Я не понимаю! — воскликнул мальчик, но Том развернулся к нему спиной и пошел по направлению, в котором волшебники двигались раньше.       Когда волшебники добрались до громадного валуна на поляне, Тедди принялся с каким-то яростным остервенением разгребать тонкими ручонками снег, ощущая себя чертовым домовым эльфом. И он был абсолютно уверен, что мерзкий больной чужак стоит за спиной и ухмыляется, смеется над ребенком. Упивается этой своей неведомой силой. Добравшись до оледенелой земли, ребенок хмуро посмотрел на своего спутника. — Здесь. Не вижу, что ты лопату с собой взял. Такую землю даже мне не разрыть голыми руками. — Я не собираюсь копаться в земле, — улыбнулся Том. — Неразумное животное. — Хватит так называть меня! — вконец рассердился маленький оборотень, подскакивая на ноги и готовясь напасть. — Я тебе не мальчик на побегушках. И не обязан быть здесь. Предатель! Улыбка на чужом лице стала шире, и Тедди, прокричав что-то непередаваемо яростное, кинулся на омегу с кулаками. Моментально пригнулся к земле, чтобы сбить с ног, но Том просто шагнул в сторону. Люпин, довольно проворно развернувшись, вновь кинулся в атаку, но был вздернут высоко в воздух вверх ногами. Сердце на пару секунд упало в желудок от взметнувшегося в крови адреналина, а ярость сменилась запоздалым удивлением, когда разглядел на лице Реддл спокойное безразличие. Словно только что на него не попытался напасть оборотень. — Разве мы не разобрали это определение? Реддл оперся спиной о холодный камень, наблюдая за пышущим яростью ребенком. Это было довольно забавно. — Нельзя называть предателем своего врага. Нельзя называть предателем человека, что не обещал дружбу и союз. Нельзя нарушить то, чего не существует. Тедди наморщил лоб, желая найти логику в словах больной на запах омеги. Это однозначно враг. Недруг. Обманом заслужил любовь Гарри, отнял все его внимание, пытался убить, когда ему согласились помочь. Поэтому предатель. Бесчестный. Бессердечный. Как такое еще называть? Если только не… — Тогда ты просто лжец. — Это куда ближе к истине. Но ты имеешь право это говорить лишь при одном условии: поймай меня на этой лжи. Укажи на мою хитрость, найди смысл происходящего, и тогда твой враг подчинится. В этом настоящая сила. К слову, мне все еще интересны наркотические растения и возможность их выращивания в условиях климата Британских Островов. Однако исследовать пустую голую почву под слоем снега я не собирался никогда. — Что тебе нужно? Что? Почему ты просто не скажешь?! — Вот и весь ответ. Команды нужны животным. Человек думает головой. Хочешь, чтобы я относился к тебе, как к личности? Хочешь моего признания? Заслужи. — Я не бесполезный, — пробормотал мальчик, смотря на себя в зеркало. — Я человек. Оборотень. Я выше его, сильнее. Он поджал губы, начиная трястись от гнева. Что не так? Почему Гарри выбрал мерзкого Реддла, а не свою истинную пару? Тогда его могли превратить в оборотня, тогда крестный остался бы со стаей навсегда, был всегда рядом с крестником. Почему он выбрал лжеца и предателя? Обманщика. Он пользуется хитростью и какими-то уловками, а в этом нет силы. Так поступают только слабаки и трусы. Тогда почему… — Я сильнее его! — выпалил маленький оборотень, скалясь на собственное отражение. Тедди считал, что ему всего лишь нужно подрасти. Стать взрослым, и тогда его признают, как и других членов стаи. Перестанут опекать, следить за каждым шагом, отчитывать за неправильные действия. И тогда никто не сможет завалить в снег, кроме полноправных членов стаи, кроме семьи. Но с омегами оборотней… Это правильно, им можно позволить. Это их право. А альфы… Люпин-младший хотел быть самым сильным из альф, развить свои инстинкты до предела, быть может, стать вожаком когда-нибудь. Внести свои законы и правила. Чтобы мать, отец и Гарри гордились им, видели его силу и влияние. Признали взрослым, равным себе самим. Этот Реддл гордится собой, что завалил в снег ребенка! — Но я больше не ребенок, — твердо произнес Люпин-младший, напрягаясь и вытягиваясь ростом, обрастая мышцами, щетиной. — Я могу сделать так. И буду сильнее каждого, гораздо сильнее этой чертовой самоуверенной омеги. Что Том Реддл скрывает? Какую силу? Мог убить в девять лет? Даже оборотни в девять не убивают. Лжец. Обманщик.       С другой стороны Эдвард видел, что опасность, исходящая от приезжей омеги, — самая настоящая. И в этих словах не было хитрости. Чужак опасен, но чем? В поселке не работает магия волшебных палочек. Палочки… Все дело в них? Но они притупляют инстинкты. Глушат их. А без инстинктов оборотень слаб. Но звериная ипостась в полнолуние не может быть ущербной! Это сила! Могущество! — Звериная ипостась, — тихо пробормотал ребенок, поникнув и отворачиваясь от зеркала. Его внешность вновь приняла настоящий облик. Он не помнит себя в полнолуние, не контролирует агрессию и жажду убийства. Это сила, но… Но если рядом окажется Гарри? Что, если Тедди бросится на него? Насколько Реддл лгал, говоря о животных? Хитрость ли? Он ненавидит Тедди из-за того, что тот мог навредить Поттеру? Поэтому напал? Чтобы показать свою защиту? Но чем омега может защитить, помимо заклинаний? В чем их смысл? Знания. Разве в них может быть сила? Как знания помогут одолеть оборотня в полнолуние? Как знания помогут альфе одолеть омегу? А спятившую, заболевшую омегу?       Кого он убил в девять лет? Как? Какими способностями? Что Реддл скрывает? Какую силу? Как ее заполучить себе?       Остановившись у дома Поттера, Том замер, посмотрев на свои руки. На нем остался довольно сильный запах феромонов Люпина-младшего, это заметно. Дойти до собственной хижины и принять душ? Нет. Тогда все теряет смысл и стягивается кольцом, что загонит в итоге в угол. Поэтому Реддл отпер дверь и вошел внутрь, натыкаясь взглядом на все еще спящего в своей кровати альфу. Слизеринец подошел к нему и сел рядом, опустив ладонь на мерно вздымающийся живот.       Если Темный Лорд привык отказывать себе в отдыхе и сне, то Гарри они были необходимы. Неизвестно, что произойдет дальше. Ему, как альфе, нужны физические силы, выносливость, выдержка, отличное здоровье. Тому были необходимы мозги, и в уставшем состоянии они работали особенно остро, реагировали на внешние раздражители куда сильнее. Не было расслабленности и умиротворения, Реддлу нравилась эта напряженность сознания и сиюминутная готовность к атаке. Вопросов и недоработанных планов накопилось слишком много.       Пересев за чужой письменный стол, Том призвал взмахом руки несколько чистых листов бумаги. Утренний разговор пробуждал потребность действовать незамедлительно. Хотелось сорваться с места, вернуться в Англию, созвать собрание Пожирателей Смерти, раздать им указания, начать подготовку к масштабной вербовке. Это невозможно сделать из другой страны. Нужно быть рядом, видеть людей вокруг себя, знать их эмоции, мысли, действия. Чтобы и они видели своего будущего Повелителя рядом. Что он принимает участие в их жалких жизнях, прилагает усилия, чтобы вернуть спокойствие миру волшебников. Что этим занимается именно он, Лорд Волдеморт. Они должны узреть его могущество.       Нужны участки земли для заводов и ферм, множество артефактов, чтобы оградить их от зоркого глаза маггловской техники. Нужно связать их технологии с волшебством в той достаточной мере, чтобы начать массовое производство и сохранить места фабрик в секрете с помощью магии. Лекарства должны изучить колдомедики, узнать их способ изготовления, добавить туда магию, быть может, заменить некоторые ингредиенты на оставшиеся травы. Это будет менее эффективно, но с остальной частью должна справиться магия. Нужны лаборатории. Куча дорогостоящих маггловских приборов, компьютеров, техники, что, опять же, пока невозможно в сотрудничестве с волшебством. Приборы попросту сгорят. Нужны изоляторы, нужен материал или способ совмещать магию с наукой. Была ли на подобное надежда? Древние сказки и продвинутость мышления?       С лекарствами будет сложно. Но, по крайней мере, с производством еды, одежды и стройматериалов подобных проблем возникнуть не должно. Фабрику окружат куполом защитных заклинаний, внутрь здания волшебство проводить не обязательно. Маггловская техника уже достигла впечатляющих результатов, и поддержка магии ей абсолютно не нужна.       Все же, многих магглов придется подчинить себе или выкрасть. Ученых, инженеров, политиков и богачей с нужным влиянием. Хаос уже случился, грабежи, нападения… Те, кто отвечал за поставку продуктов и прочего исчезли. Деньги недоступны. Это временная сложность, но паника уже посеяна в полной мере. Излишек вещей и еды скуплен моментально, и волшебные магазины пусты. Правительство не справляется. Это самое время для появления Темного Лорда.       Том никогда не задумывался над тем, чтобы дать связи своим подчиненным с маггловским сообществом. Даже у Горация Слизнорта не водилось хороших знакомств в мире простецов. Ранее волшебники полагали, они были лишними, бесполезными, порочащими честь и достоинство чистокровных. Сейчас же метались меж двух миров, в попытках отыскать кусок хлеба, не нарушив Статут о Секретности. Пожалуй, в еде заключалась не самая чудовищная трагедия. Лекарства. Зелья. Мази. Они подходили к концу. Том назвал бы происходящее с магами самым настоящим концом света. Страшнее, чем жуткая неизлечимая болезнь. Больше всего страдали чистокровные, на которых маггловские таблетки не действуют, которые вредят им. Чистокровные не смогут выжить в маггловском мире без посторонней помощи. Как если бы средневекового человека выкинули в мир будущего, вручив ему при этом палку с огнем на конце. Итог — посадят в клетку. Быть может, магглы и попытались помочь горстке волшебников, но целой цивилизации… Скорее, истребят. Найдут, запрут и истребят. Нет, нельзя выпускать волшебников в мир современных цивилизованных людей, это грозит уничтожением всего остального. Буквально — всему. Книги, волшебные палочки, артефакты, оставшиеся зелья, все те чудесные вещи, что Волдеморт любил в волшебном мире. Здесь были и беты. Были ученые. Те, кто ценил знания и человечность, те, кто был за пределами звериных инстинктов и распределения между альфами и омегами.       Том оторвался от записей и заметок, посмотрев в сторону окна, где были видны блуждающие по улице омеги оборотней, что носили к центру поселения новые бревна для кострища.       Волшебники тратят слишком много времени на бесполезную чепуху. — Ты уже вернулся? Который час? — донесся сонный голос со стороны кровати и шуршание ткани. Гарри потянулся всем телом, хрустнув суставами, и поднялся на ноги, подойдя к сидевшему за столом парню. Том протянул ему листок, позволив прочитать написанное. Поттер быстро пробежался глазами по строкам, поправляя на носу круглые очки. Реддл внимательно следил за его выражением лица, поэтому не упустил мелькнувшего удивления, странного понимания и… Нежности? Это только что была нежность?       Том не успел сформулировать верный вопрос, Гарри заговорил первым: — Бог ты мой. Ты пытаешься спасти всех, — альфа перевел искрящиеся зеленые глаза на второго волшебника. — Ты на самом деле хочешь этого. Не всеобщего геноцида. А объединения. Реддл отпрянул, и его лицо вытянулось от изумления. Парень медленно повернул голову в сторону окна, растерянный внезапным осознанием столь сильно, что не находил нужных слов. Спасти? То, что он сейчас делает, спасение волшебников? Темный Лорд пытается защитить цикличность грязи? Сберечь ее? Встать во главе этих животных не для их истребления, но для спасения? Их выживания? Не приближает к концу, а вытягивает из него? Протягивает руку помощи? — Я… — он запнулся. Какого хера? — Мне нужно все обдумать. Гарри прижал ладонь к губам, ощущая в груди мощный жар. Что, если он все-таки может считаться исцелением от многолетней ненависти? Что, если любовь может исправить жестокость? Что, если там, в пустоте, зреет нечто больше маленького острова? Поттер развернулся к омеге, разглядывая его потемневшие глаза, нахмуренные брови, морщинки глубоких размышлений. Если альфа все правильно понял, Том делал это… Не из хитрости. Не ради того, чтобы в итоге разрушить созданный мир. Ведь прямо сейчас Поттер каждой порой тела ощущал чужие растерянность и непонимание. Их правдивость. — …Нет, — медленно произнес, наконец, Том, все еще продолжая судорожно пересматривать все свои последние планы. — Я хочу спасти этот мир и тех людей, чья разумность этого заслуживает. Тех, в чьих жилах будет течь чистота рассудка. Кто будет прилагать усилия ради нового мира. Кто будет разделять мои убеждения. Потому что то, как было раньше… Я истреблю это. Мое спасение будет в кардинальном изменении всех устоев общества. Если для этого понадобится насилие и жестокая тирания, так тому и быть. — Это уже не беспощадный геноцид для всех вокруг, — ласково заметил гриффиндорец, наклоняясь, чтобы потереться щекой о мягкие кудри парня и оставить на макушке поцелуй. — Без шанса на спасение. Ты не искореняешь то, что ненавидишь, а пытаешься исправить. Дать людям шанс. Ты меня слепишь сейчас. — Это хорошо? — неопределенно спросил Том, отстраняя от себя Поттера и отодвигая деревянный стул, разворачивая его лицом к альфе. Он провел ладонями по своим коленям и откинулся на спинку стула. — Серьезно? — недоверчиво переспросил Гарри. — Более чем, — фыркнул омега, сам притягивая парня ближе и заставляя оседлать свои ноги. Впрочем, когда Том в полной мере ощутил всю тяжесть веса чужого тела, вопрос стал более уместным. — Только не привыкай к подобным удобствам. Поттер безжалостно рассмеялся, расслабляясь и незаметно смещая вес на ступни, чтобы Реддлу было легче. Подтянувшись к нему ближе, Гарри замолчал, уловив в химическом запахе постороннюю примесь грифеля и дыма. Он удивленно вскинул брови, понятия не имея, чем таких два разных человека могли вместе заниматься. Заметив на себе вопрошающий взгляд, волшебник вновь склонился над Томом, мягко поцеловав в расслабленные губы. — Не будь с ним строг, ладно? Тедди очень чувствительный ребенок. Реддл улыбнулся, огладив широкую спину гриффиндорца и восхищаясь его выдержкой — ни единого вопроса, никакой проверки. Учитывая тяжелый характер Волдеморта, его личность, его намерения относительно альф и омег. Это поражало. — Спасибо за доверие, — пробормотал Темный Лорд, ведя носом по обнаженной груди. — Все будет хорошо. Гарри поймал его губы своими, втягивая в провокационный поцелуй и забираясь руками под чужой свитер. Он на самом деле не боялся, что Том мог причинить Тедди вред. Возможно быть грубым или резким на высказывания, но это была часть характера, а не злые намерения. В конце концов, он был в хороших отношениях с Ремусом, Нимфадорой, переживал за отношения Поттера и остатков его семьи, это была настоящая забота. Разве можно назвать выгодой дружелюбие с другими людьми ради счастья близкого человека? Можно ли считать это лицемерием, опасностью, злом? Даже если Реддл испытывал неприязнь к Люпинам, она никогда не выльется во вред и даже убийство. Да, Гарри полностью доверял в этом Темному Лорду. — Постой, — Том остановил руки альфы и кивнул ему куда-то за спину. — Окна. И нам придется быть тише. — Как прикажет мой Хозяин, — с веселым блеском в глазах ответил Поттер, поднимаясь с колен омеги и словив шлепок по заднице. — Мы можем улететь к тому обрыву, если хочешь. Волшебник распахнул окно настежь и задернул шторы. В лицо моментально ударил ледяной зимний ветер, остужая слезившиеся от интоксикации и горевшие глаза. Гарри обернулся к Волдеморту, который так ничего и не ответил, увидев его помрачневший взгляд. На вопрошающе приподнятую бровь Том медленно произнес: — Я забрал твою метлу и мантию-невидимку, хорошо спрятал, Гарри. Так будет лучше для тебя. Никаких больше побегов посреди ночи. Вообще за пределы поселения. Это мое окончательное решение. Поттер нахмурился, но кивнул, решив обговорить произошедшее чуть позже. Им о многом требовалось поговорить. Однако это нисколько не уменьшало тягу к прикосновениям любимого человека, которому требовался отдых. Быть может, Реддлу даже удастся поспать. Несмотря на активное пренебрежение человеческими реакциями тела, после физического утомления он так же довольно часто засыпал, как убитый. Гарри хмыкнул, вновь приблизившись к сидящему Реддлу: — Это считается манипуляцией: заставить тебя поспать посредством утомления после секса? — Если хорошо поработаешь над этим, я прощу тебе все хитрости, — с ответной усмешкой подхватил Волдеморт, вновь разворачивая стул и указывая на рабочий стол Поттера. Он заметно расслабился, когда Гарри не стал настаивать на обратном, не стал спорить с запретами и усиленной защитой. Быть может, его бесконтрольность, наконец, уступала место разумности. Или манипуляциям? — Ты ведь не собираешься сбежать? — весьма мягким тоном спросил Том, впившись внимательным немигающим взглядом в лицо альфы. — Я собираюсь заняться с тобой сексом и вновь завалиться спать, вместе с тобой, к слову, — пробормотал Гарри, отодвигая в сторону бумаги и запрыгивая на письменный стол. Затем странно посмотрел на омегу: — Быть может, ты снимешь с себя линзы и эти чары?.. — Нет, — перебил его Том, посуровев уже явно. Но, замешкавшись, задумчиво продолжил: — У тебя не было панических атак в присутствии Сириуса Блэка, но омег ты, все же, боишься. Тебя пугает сам факт возбуждения из-за привлекательности их запахов? Близкие отношения играют роль в твоих страхах? Если кто-то посторонний, но в здравом рассудке, приобретет красные линзы? Альфа? Бета? Омега, принимающая Подавители? — Глаза Темного Лорда блеснули научной заинтересованностью, буквально источая предвкушение от возможной близости всякого рода экспериментов. — Когда ты увидел мое теперешнее лицо… Это связано с тем, что ты возбуждаешься от близости со мной? А если я буду в позиции альфы, но с внешностью спятившей омеги, быть может, мои адекватность и ласка станут началом излечения? Или с позиции омеги позволить тебе связать меня? Глаза, руки? Если сделать это с большим количеством Подавителей или вместо члена использовать… — Том, ну елы-палы, — огорченно простонал альфа, однако, через мгновение рассмеялся. — Но я знал, на что шел. Это довольно забавно. Тот склонил голову, придвигаясь ближе вместе со стулом между разведенных ног и приобнимая бедра колдуна руками. — В любом случае, у меня есть и другие интересные игрушки, — довольным тоном добавил слизеринец, ответно посмеиваясь над румянцем и закатанными глазами. Но быстро вернулся к серьезному тону, отбросив заигрывания. — Возможно, мои слова на самом деле имеют смысл. Быть может, именно после раскрытия моего нынешнего облика, ты не запаниковал рядом с Блэком. И, быть может, это помогло тебе уйти относительно невредимым. Но… Учитывая, что в мир волшебников нам все-таки придется вернуться, шанс столкнуться с больной омегой вновь резко возрастает, — Реддл медленно провел ладонью по мускулистому бедру парня, наблюдая за контрастом бледных пальцев и темной ткани пижамных штанов. — В критической ситуации мы не можем позволить себе отвлекаться на недуги разума и тела. Ты не можешь дышать, а это проблема, если начнется бой. Мои враги знают о слабости. О тебе. И легко выведают о прошлом. Поттер легонько пошлепал ушедшего в далекие размышления парня по щеке указательным пальцем: — Вообще-то я думал, что с определенной точки зрения это может выглядеть красивым, когда я привыкну и буду держать себя в руках. Нечто вроде ругательств на Парселтанге. Или подглядывающей Мары. — Ну конечно, удовлетворение твоих темных мрачных фетишей, как я мог забыть? Темный Лорд испустил смешок, но, все же, скептически покачал головой. Все это может стать другого рода травмой. И обернуться иными последствиями. Слишком опасные необдуманные решения. Гарри на этот раз ласково погладил щеку омеги всей ладонью, снова отвлекая от мыслей. — Твои глаза устают от постоянного ношения линз. Кажется, ты и спишь с ними? Меня это беспокоит. И беспокоит, что ты прячешь свою внешность, после того, как… — альфа тряхнул головой, отбрасывая горькие мысли. По крайней мере на некоторое время, что парень хотел посвятить близости. — Ты знаешь, я хочу сделать твою жизнь комфортной. И если мы можем попробовать — почему нет? Том немного помолчал, разглядывая спокойное лицо своего парня. Затем потянулся пальцами к своим глазам, но опять замешкался, чтобы сказать: — Между любопытством, научным интересом, опытами и настоящей помощью, излечением, комфортом должна быть грань. Сейчас она рушится во мне. И, напротив, крепнет. Это может быть оправданием помощи. Или поводом для нее. Однако мы поступаем опрометчиво, не зная точных последствий. Я не собираюсь заниматься с тобой сексом, если уловлю хоть каплю твоего принуждения к этому. Хоть каплю напоминания о произошедшей травме. И, скорее всего, мы оставим попытки, пока я не подберу наилучшего решения, чем эти оправдания, — он протянул одну руку к шее Поттера, приложив два пальца к сонной артерии. Пульс был ускоренным, но без панических перебоев, а кожа теплой, без примеси холодного пота. Дыхание альфы было также спокойно. — Хорошо. Другой рукой парень поочередно снял голубые линзы с глаз, откидывая их на пол. Запасные были в неплохом количестве. Том внимательно смотрел на эмоции Поттера, и равнодушным тот не остался. Легкая улыбка застыла на напрягшихся губах, а биение сердца ускорилось. Гарри неосознанно задержал дыхание, оцепенев и не двигаясь, словно ожидая нападения или чего-то неадекватного. Не выдержав, он отвернулся в сторону, чтобы отдышаться. Однако тут же повернул голову обратно, впившись глазами в спокойное лицо без намека на агрессию, на нечто животное или сумасшедшее. Нет, альфа обязан использовать логику для чувств, для их усмирения. Радужная оболочка была жуткого бордового оттенка, она немного отличалась от тех спятивших очей Блэка. Более холодный темный оттенок, от подобной жути также веяло неприкрытой опасностью и чем-то нездоровым, неправильным, но… Скорее, льдом, нежели пламенем. Разумом, а не эмоциями. Гарри опять отвел глаза, вновь переводя дыхание. Все же, видеть подобное на лице дорогого человека тяжело. — Сириус говорил о правильности в своих ощущениях, — хрипло произнес Гарри, смотря в сторону. — Это не выглядит правильно или естественно. Реддл подавил в себе всплеск интереса, погладив приставленными к сонной артерии пальцами шею. — Насколько все плохо? Хочешь, расскажу принцип работы теплоэлектростанции? Или взять на себя роль демона-альбиноса, от которых возбуждается мой питомец? Гарри посмотрел искоса на Темного Лорда, рассмеявшись. Напряженные плечи расслабились. Как бы Том не выглядел, он им и останется. Словно шрамы на коже, никак не меняющие сути. Поттер удивленно перевел взгляд на свой обнаженный торс, на шрамы от драк. Это тоже считается уродством. Но не определяет, как личность? Эти отметины не делают кем-то иным, требующим совершенно другого отношения? Теперь Реддл выглядел иначе. И Поттер не собирался сторониться его внешности или показывать свое неприятие. Это… На самом деле не было привлекательным. Жуткая правда, в которой виноват сам Гарри Поттер. Виновен, что теперь Темный Лорд выглядит столь скверно. Альфа вновь посмотрел в сосредоточенное и ожесточенное ожиданием лицо. Это — напоминание о трагедии, случившейся с душой Тома. Не о больных омегах. Ничего общего. — Ты можешь говорить об этом на языке змей, — наконец, довольно весело ответил гриффиндорец, осторожно притягивая стоявшего возле него парня ближе. — Господи, как жутко. Моргай хоть время от времени, демон-альбинос. — Прости, — нахмурился Реддл, впервые отведя взгляд самостоятельно и проморгавшись. — Вполне сносная реакция. Интересная. Никогда бы не подумал, что ты начнешь сравнивать последствия темномагического разрыва души с простыми шрамами от драк. — Блядский легилимент! — ахнул возмущенный Поттер, но в его зеленых глазах было веселье, немыслимо как смешанное с горечью. Гарри постарался отбросить последнее подальше. Он ласково погладил острое плечо омеги, привлекая к себе внимание. — Я могу тебя поцеловать? Том молча притянул его за затылок к своему лицу, втягивая в тягучий медленный поцелуй, все так же держа пальцы возле сонной артерии, но пульс уже пришел в норму. Отстранившись, Реддл снял с чужого лица очки, рукой левитируя их в сторону прикроватной тумбочки, и вернулся к неспешным поцелуям, пока не используя язык, лишь щипая мягкие губы и мешая дыхание. Гарри задрал вверх кофту волшебника и тот помог снять ее с себя. Том внезапно хмыкнул, огладив край стола: — Удобная высота. Какая интересная фантазия, трахнуть тебя на этом столе. Я могу тебя взять на нем? — Кажется, кто-то хотел предоставить мне возможность хорошо поработать? — переборов смятение, парировал Поттер, стараясь не замечать пылающих от прилившей крови ушей. — Или принести все эти ремни с ошейником? — Я не стану связывать тебя, учитывая обстоятельства, — прошептал Темный Лорд, заскользив кончиком подбородка по грудной клетке и накрывая ртом украшенный пирсингом сосок, прижав ладонь к паху альфы, надавливая на слегка затвердевший член. — Но если ты согласишься использовать пару новых игрушек, я буду считать это сверхурочными. Например… — он прижал ладонь к лицу удивленного Поттера. — Я уже использовал это, но не думая о возбуждении. И уж точно не стремясь его подарить. — Неужели это то, о чем я думаю? Не переживай, на сверхурочные я согласен, — невнятно произнес парень в руку партнера и широко ее облизал, отчего глаза Реддла расширились. Он непроизвольно отдернул кисть от чужого рта, не ожидая таких действий. — Не приятно? — Вообще-то весьма, — с хрипотцой не согласился омега, с намеком вернув ладонь на прежнее место и подставляя ее под медленные чувственные вылизывания. В паху моментально потяжелело, пачкающая нижнее белье и даже штаны смазка ощущалась отчетливо, сбивались пульс и дыхание. — Да, продолжай, песик. Но я серьезно: постараюсь сделать все идеально для нас. Поттер молча втянул его пальцы в рот, рассматривая размытые очертания лица. Хлоркой запахло достаточно крепко, вызвав першение в горле и тянущие ощущения в районе переносицы. Выпустив мокрые от слюны изящные пальцы наружу, он прикрыл веки и мазнул языком к запястью, оканчивая движение мягким поцелуем. Реддл благодарно погладил колено сидящего на столе парня и потянул его бедра на себя, заставляя слезть оттуда. Быстро стянув друг с друга остаток одежды, парни замерли на пару мгновений, прислушиваясь к раздавшейся музыке с улицы. Том презрительно фыркнул внешнему раздражителю, недовольный привлечением чего-то постороннего, звериного и ущербного. Гарри же просто пожал плечами — на них теперь точно внимания обращать не будут.       Волдеморт жестом попросил развернуться лицом к столу и опереться о него. Он погладил широкую спину, заметив: — Ты не такой зажатый, как это обычно бывает. — Я рад, что меня предупредили, — в голосе все же слышалось смятение. — И мне интересно. То, что я горю от стыда не… Не отменяет любопытства. — Я могу начать? — Том провел ладонью вниз, сжав крепкую ягодицу. Дождавшись кивка, омега отвел руку в сторону и звонко шлепнул по округлой половинке, вызвав ойканье. Вновь пригладив кожу, он повторил еще раз, опустив расправленную ладонь на задницу парня. Заметив его недоуменный поворот головы в свою сторону, Реддл остановился. — Что такое? — Это… — Гарри замялся, испытывая пораженный стыд, что приходится говорить очевидные вещи вслух. — Эм. Это не больно. — Я знаю, — кивнул Темный Лорд, шлепнув по ягодице чуть сильнее. — Фабричные игрушки выглядят красиво, некоторые оставляют весьма приятные следы, но от них ты бы испытывал крепкую боль. Поэтому я использую свою руку, — он ударил по другой ягодице, с улыбкой улавливая появившиеся мурашки. — Тогда не понимаю, — выдохнул Поттер, сдерживая стон. Он уперся локтями в поверхность стола, зажмурив глаза. — Господи. Весь смысл в боли и… Ч-черт. — Приятно? Нет, смысл не в боли, — тихо возразил Реддл, отведя руку назад, и комнату огласил еще один звучный шлепок кожи о кожу, а с губ Гарри сорвался повторный стон. Том подобрался ближе, прижимаясь бедрами к ягодицам парня, и обхватил его полностью вставший твердый член, пригладив по всей длине. — А вот, в чем. В твоем подчинении, в возбуждении, пока твой Повелитель тебя шлепает. А теперь согнись ниже, я еще не закончил. Гарри пробормотал ворчливое ругательство и шмыгнул носом, залитый краской по самую шею, но послушно прижался животом к столу, пораженный раскрытой уязвимостью. Отчего-то при мыслях о порке парень каждый раз ждал чего-то болезненного, но после очередного ритмичного шлепка кожу опаляло лишь жаром и несильным покалыванием, тогда, как член подрагивал и истекал смазкой. Альфа подтянул руку ко рту, но его тут же требовательно развернули обратно. Гарри удивленно опустил взгляд на такого же возбужденного волшебника, и тот объяснил: — Нет, покажи, как ты это делаешь. Я хочу видеть, как ты себя вылизываешь. — Это вроде ничего такого, но каждое действие ты делаешь каким-то особенным извращением, — в смятении простонал Гарри, но все же облизал ладонь, смачивая ее своей слюной, и с выдохом облегчения обхватив напряженный пенис, заскользив по нему. — Поразительно, ты пробовал на себе фабричные средства порки? — Я должен был знать, что принесет тебе меньше боли, — отмахнулся Том, нетерпеливо призывая упаковку с презервативами и зелье от тошноты, видя, что альфа начинает морщиться от нее все чаще. — Печально, что ты не сможешь оседлать меня, — на непонимание в рассеянном взгляде со скукой пояснил: — Мой член недостаточно длинный для таких маневров, и печально, что на одну из распространенных поз мы себя точно ограничиваем. Зато мы можем пользоваться игрушками без прямого животного проникновения, без чего практически никто из помеченных пар в сексе обойтись не могут, не хотят. Ты знаешь, я купил для тебя несколько анальных вибраторов и… — …И мы единственные, кто об этом так много болтает, — фыркнул Поттер, отбирая из рук Реддла запечатанный презерватив и разрывая упаковку. — Я тоже хочу кое-что попробовать, — он положил колечко скользкого от смазки презерватива себе в рот и задержал дыхание. Том приподнял брови, наблюдая, как альфа творил черт знает что, но не останавливая его в этом. Гарри же встал перед омегой на колени, приблизившись к его паху и одним движением заглатывая напряженный член, вызвав одобрительный выдох. Реддл удержался от стона, зарывшись пальцами в спутанные черные волосы и притягивая голову партнера ближе к себе, поняв намерения волшебника, который несколько секунд двигался на органе, а затем замер, пытаясь осторожно подцепить зубами края презерватива и натянуть его на член омеги, не задев. Вышло далеко не с первого раза, но учитывая нахождение пениса в горячем влажном рту, это шумное жаркое дыхание на своей коже, этот вид сидящего на коленях парня, Темный Лорд радовался мысли, что умудрился не кончить раньше времени. Наконец, небольшой член погрузился в тесные оковы резины, и Гарри медленно отстранился, благодарно выпивая протянутое Томом зелье от тошноты — желудок болезненно скручивало из-за сильного возбуждения второго мага. Реддл провел пальцами по щеке, стирая с них слезы интоксикации, и Поттер припал к бледной кисти языком. Отняв ладонь от рта альфы, Том томно попросил: — Давай, отлижи мне, как песик. Будь послушным мальчиком. Гарри закрыл глаза, ощущая свои отчаянно горевшие от стыда щеки и прижался к паху, потершись лицом о горячий пенис парня и неуверенно пройдясь языком от яичек до скрытой презервативом головки. Поттер не понимал, какой смысл использовать только язык, вряд ли у Реддла получится кончить, учитывая слой презерватива вдобавок. Может, он и тут видел какой-то затаенный смысл. Альфа медленно вылизывал его пах, иногда отстраняясь и переводя дыхание, стараясь не поднимать глаз на лицо второго постанывающего волшебника, немного одурев от совершенно животного поведения. Наверное, будь он под властью инстинктов или феромонов, что туманят мозги, это не было бы столь стыдливым и смущающим. Том никак не комментировал вылизывающего его член парня, лишь шумно дышал и изредка хрипло стонал от удовольствия, ощущая щекочущие капли смазки, стекающей по ногам. И Гарри был счастлив, что тот молчал, иначе попросту бы сбежал. Реддл, напротив, был доволен невозможностью так скоро кончить, этот вид снизу, удовольствие, темное и ненавистное, встряхивал разум подобно цунами. Да, смысл был не в том, чтобы просто кончить или вставить в партнера. — Пригладь себя, — прошептал темный волшебник и протянул руку, требуя конечность Поттера. — Ладонью вверх. Гарри отстранился, переводя дыхание и морщась от легкого головокружения, но требованию подчинился, догадываясь чего хочет партнер и не имея ничего против. Том, с секунду замешкавшись, навис над вытянутой рукой и неторопливо сплюнул в нее, неотрывно глядя в лицо альфы, чтобы быть уверенным в его реакции. Завидев затрепетавшие веки и уже бордовые пятна неловкости, Реддл качнулся, но не успел извиниться — Поттер поднял на омегу блестящий взгляд и, высунув наружу язык, слизал с ладони чужую слюну, обрывая ее тонкую нить на кончиках пальцев. — Вкусно, мой Лорд. Том отвернулся, прижав ко рту подрагивающие пальцы, другой рукой сжимая свой пенис у основания, боясь, что сорвется в оргазм сию же секунду. Он чувствовал собственное покрасневшее лицо, абсолютно не готовый к пошлой развратности от обычно стеснительного Поттера. Пожалуй, лицо омеги было не просто красное — вся кожа головы будто полыхала. — Блять, — одними губами проговорил Том, вновь поворачивая голову в сторону сидящего на полу Гарри. Тот также старался не смотреть на партнера, снова вытянув дрожащую руку вперед. Реддл прокашлялся, заговорив так, чтобы его услышали: — Поттер, если тебя такого видел кто-то еще… — У меня во рту пересохло, разве Хозяин не должен заботиться о своем покорном… О, боже, — Гарри все-таки спрятал лицо в ладонях, сотрясаясь от стыда. — Я сейчас сгорю. Я последний извращенец. Темный Лорд был с ним солидарен в эмоциях. — Ты в порядке? Сможешь продолжить? Поттер кивнул, облегченно выдыхая, что Том вновь не стал комментировать порыв своего парня. Голова кружилась от едких феромонов истекающего смазкой омеги, но приближение обморока волшебник еще не ощущал.       Реддл молча подошел ближе, приподняв и согнув одну ногу, и уперся коленом в широкое плечо парня, одобрительно почесав его за ухом и ощущая очередную вспышку удовольствия от этого жеста. Затем подцепил подбородок альфы, задирая его голову вверх и с намеком усиливая давление пальцев, чтобы тот открыл рот, пригладил горячий язык, цепляя его кончик и легонько потянув розовую мышцу наружу. — Теперь я могу сплюнуть в твою болтливую дырку? — улыбнулся Том, устраивая колено на плече альфы удобнее. — Если отлизывание ее столь сильно осушило. Гарри впился взглядом туда, где предположительно были глаза омеги, подумав изо всех сил, что если чертов Реддл не заткнется, то он точно сбежит. Судя по короткому мягкому смешку сверху, посторонние мысли слизеринец уловил. Он предупреждающе погладил воспаленно-красную щеку, по которой часто катились слезы из-за раздраженных слизистых, и склонился ниже, аккуратно сплевывая в распахнутый рот Поттера, наблюдая прошедшуюся дрожь тела и надеясь, что альфа не додумается сглатывать.       Гриффиндорец прижался своим языком к широкой ладони, размазывая по ней слюну омеги, и с низким стоном обхватил болевший напряженный член, прикрыв глаза от удовольствия. Том завороженно наблюдал за его возбужденным лицом, за быстрым движением руки на органе, смотрел на капающую прозрачную смазку с розовой головки, на движение кожицы на члене, на вспухшие венки и напряженный красный узел, на приоткрытые влажные губы и подрагивающие мокрые от слез ресницы, ощущая свое усилившееся во сто крат возбуждение. Взгляд наткнулся на излом бровей и морщинку между ними — интоксикация травила все крепче, и примерное время, отведенное на секс у парней выходило.       Сняв с плеча Поттера колено и встав на обе ноги на пол, Реддл подтолкнул парня к столу, заставив подняться на ноги и сесть на него верхом. Том широко раздвинул ноги партнера, призывая тюбик со смазкой и поспешно выдавливая ее на свои пальцы, также щедро покрывая ею собственный пенис и пенис Поттера. Гарри сгорбился, чтобы достать губами до шеи омеги, покрывая ее поцелуями, пока тот вставлял в анальное отверстие альфы пальцы, придерживая мускулистую ногу для удобства. Удостоверившись, что вторжение члена не причинит дискомфорта, Том скользнул ближе, переместив обе ладони альфы на его задницу, жестом требуя широко развести ягодицы в разные стороны. Он одним быстрым толчком вошел внутрь, вырывая долгий стон удовольствия, и одобрительно промычал, обхватывая член альфы самостоятельно и скользя по нему пальцами в едином с фрикциями ритме, приближая и себя, и партнера к развязке. Гарри покачнулся, когда вновь набрал полные легкие воздуха и феромоны ударили в голову, вызывая перед глазами пляску темноты.       Том тихо простонал, увеличивая амплитуду толчков, все так же разглядывая затуманенное удовольствием с примесью слабости и тошноты лицо, прикусив губу — благодаря разведенным ягодицам маленький член входил до конца в тугое отверстие, и это было блядски хорошо. — Гарри, — с негромким стоном попросил его Реддл, ощущая приближение покалывающих волн по всему телу. — Люблю тебя, — понял просьбу альфа, чувствуя, как в мышцах внутри тела пульсирует теплый орган, изливаясь в презерватив. — Я люблю тебя, Том. Омега продолжил толкаться, двигая рукой на члене Поттера активнее, надавливая на его бедра, настраивая угол проникновения, чтобы головка терлась о набухшую простату, и через пару минут Гарри низко застонал, теряясь в темноте и мощном оргазме, выстреливая спермой себе на грудь. — В ванную, — пробормотал Гарри, падая спиной на стол, не раскрывая опухших глаз. Том согласно промычал, лениво облокачиваясь о письменный стол и целуя колено одной из все еще разведенных ног. Гриффиндорец ощущал себя довольно грязным из-за пота, спермы, вытекших соплей и слез, и, переборов жуткую слабость, поплелся в сторону ванной комнаты, открывая там окно и впуская внутрь зимнюю лесную свежесть. Тут же запахло соснами. — Ты не должен беспокоиться о моем папаше, — небрежно произнес Реддл, состригая излишек волос с перехваченной пальцами черной пряди. — О его смерти. Он все равно бы умер от моей руки, это неизбежно. Мне… На самом деле было легче. Что не пришлось делать это самостоятельно, — соврал Том, впустив в свой голос недовольство, словно не хотел говорить такую откровенность. Глаза же были холодны и жестоки. Гарри не видел лица омеги, сидя в ванне к нему спиной. — Не думай, что во мне была хоть капля привязанности. Но… Понятия не имею, как объяснить. — Я понимаю, — тихо ответил альфа. — Все-таки, это твой родной папа, последний живой родственник. Правда, не нужно объясняться, но я мог бы сделать что-нибудь. Пытаться спрятать его или начать угрожать. Пригрозить тебе расставанием — чем угодно. Но не убивать невиновного больного человека. Омерзительный поступок, и его нельзя ничем оправдать. Я преступник, Том. Убийца. Ничего здесь хорошего. Омега погладил широкое плечо гриффиндорца и развернул его голову немного влево, чтобы было удобнее стричь. — Его мозги были искалечены. Моей матерью, Империусом. Он все равно ничего не соображал более. Овощ, с заданной моделью поведения. Продлить такому жизнь — все равно что обречь на муки. Врачи могут позволить своим пациентам умереть, если существование происходит без участия рассудка. Том Реддл — бесполезный овощ, и я не желаю, чтобы ты переживал о его кончине. Том стиснул зубы. Если бы Поттер знал правду, эти его переживания просто бы испарились. Если бы знал, что на самом деле непричастен к гибели Реддла-старшего, но… Тогда Гарри поймет, что напрямую связан с уничтожением хоркруксов. Связан с ущербным существованием своего возлюбленного, с его болью. Поймет, что убийство было бессмысленным, неважным, а самопожертвование не имело значимости. В этом было бы куда больше боли для Гарри, и Том не стал говорить всей правды. — Мара каким-то образом проникла в твое тело, решив таким способом меня достать. Не знаю, насколько разумной можно назвать Смерть, но иного объяснения твоей двойной тени не вижу. И если Мара не способна убивать, то вынудить это кого-то сделать… Нет, меня никто не принуждал. Все было добровольно. Я вынес тебя на улицу и постучался в пустое поместье, чтобы призвать этого блядского демона, — продолжил говорить Темный Лорд, щелкая большими ножницами возле уха альфы. — И предложил сделку: твою тень на мои хоркруксы. Видимо, Маре пришлось по душе мое предложение. И вот — случилось то, что случилось. Не думаю, что ты мог хоть как-то повлиять на ситуацию, изменить ее. Потерял бы сознание, и я все равно бы предложил Маре сделку. Вспомни о нашей технике переноса эмоций и проблем. Ты поймешь логику моих решений. Я ни в коем случае не мог позволить тебе узнать правду, учитывая весь пережитый стресс за последнее время. Особенно если моя внешность теперь внешность Сириуса Блэка, больной омеги. И был в этом абсолютно прав. Я о панической атаке. — Ты все это время врал мне. — Ложь на благо, чтобы сберечь, — ледяным тоном парировал Волдеморт. — Ты измучен нашими отношениями. — Не говори так. — Прости, — опомнился Том, вновь пригладив напряженное плечо и смахивая с него состриженные пряди. — Я становлюсь травмирующим воспоминанием и ничего не могу с этим поделать. Серьезно, надеялся исправить уродливую внешность. Отобрал очки. Не похоже на поступок взрослого человека, верно? Не то, чем должен гордиться Темный Лорд Волдеморт, Гарри. — Так вот, что Тедди имел ввиду… — печально ответил Поттер. — Он говорил, что ты пахнешь, как умирающий или больной. Возможно это из-за разорванной души. Странно, что раньше Ремус ничего такого не замечал. — Потому что последствия разрыва не были отмечены на физическом уровне, с этим все просто. Поэтому не удивительно, что маленький оборотень заметил. Полагаю, нам следует покинуть Норвегию до того, как перестройка закончится и альфы вернутся в поселок. Возможно мне следует призвать в эту страну своих Пожирателей Смерти, призвать бет. Если стая нападет… — Нет, что ты, — нахмурился волшебник, позволяя крутить свою голову и неосознанно наслаждаясь движениями тонких пальцев в своих волосах. — До подобного не дойдет. Скажем, просто болезнь. Придумаем что-нибудь. О Маре им знать не обязательно. Никому не обязательно. Том. Есть ли способ собрать обратно твою душу? Второй парень ответил не сразу, борясь с желанием вновь соврать на благо. Но, все же, произнес другое: — Нет. Восстановить душу уже невозможно. Оба осколка за гранью. Оттуда никто не возвращается.       Дойти до своей хижины Тому не позволили. Дорогу загородила Флея, и в ее взгляде читалась ярость. Женщина схватила слизеринца за грудки и мощно толкнула в стену, припечатав более хрупкое тело. Она оскалилась: — Какое твое сучье дело до наших щенков?! Мерзкая лживая дрянь! Отвечай! — она грубо встряхнула парня. — Я не позволю причинять вред детям! Сегодня же чтобы духу твоего не было в поселении, иначе убью. — Флея, что ты делаешь? — воскликнула подбежавшая к ним молоденькая омега. — Отпусти его, что случилось? — Он увел в лес Тедди Люпина на несколько часов. Предлагал ему оружие, как подарочек! Эдвард отказался говорить друзьям, за что именно ему дарят блядские подарки! До этого заставил остальных детей покинуть деревню за нашими спинами. Обещая и им подарки за секрет. Я не потерплю угрозы для моей стаи! Этим же вечером он покинет Норвегию или я порву его на куски! Том молчаливо улыбнулся, и главарь стаи взревела в ярости, собираясь его растерзать, но женщину вновь окликнули. Эдвард быстро подошел к омегам, воинственно хмуря брови. Он ткнул пальцем на Темного Лорда: — Он — мой! Согласно правилам, я могу выбрать любого в пределах поселения! На моем запястье нет имени, а альфа этой омеги мертв. Мое законное право! Флея отпустила одежду Реддла и приблизилась к довольно агрессивно настроенному мальчику, нависнув над ним, едва сдерживаясь от бешенства. — Мистер Реддл не член стаи. И он не живет здесь. У него нет никакого права голоса. Эдвард обвиняюще ткнул уже в грудь вожака, вспыльчиво возразив: — Ты тоже не была членом стаи, пока Фенрир тебя не нашел. Ты никем не была! И не жила тут, не была одной из нас. У Реддла теперь есть здесь дом, его родословная чиста. Гарри Поттер — мой законный крестный отец, и его слово в стае также значимо, что и мое. Я не позволю никому изгнать Реддла! Я выбираю его своим Наставником. Он — мой. Тедди перевел взгляд на Темного Лорда, который продолжал вежливо улыбаться. Флея тоже посмотрела на Реддла, и взгляд ее наполнился неприкрытой жаждой убийства. Женщина процедила сквозь зубы: — Эдвард. Живо к знахарю, он проверит твое тело на зелья и проклятия. Ты, — она подошла к спокойному парню вплотную. — Тебя сопроводят до отведенного жилья и запрут. Я поставлю охрану. Если выйдешь на улицу до окончания проверки состояния Люпина-младшего, я собственноручно казню.       Том отвлекся от разложенных на столе бумаг, когда в дверь его дома тихо постучали. На пороге стоял угрюмый и взъерошенный Тедди. Реддл отошел в сторону, впуская ребенка внутрь, подмечая, что расставленных ранее на улице омег больше не видно. Юный оборотень свалился в кресло, с отчаянным воем спрятав лицо в ладонях. Его мелко трясло. — Гарри убьет меня, он убьет меня, убьет, убьет! — заскулил мальчик, вцепившись в тусклые поникшие волосы. — Я же… Я заявил права на его пару, я!.. Теперь мы будем связаны клятвой, тебе придется жить по нашим законам, а Гарри… И Флея... Мои родители просто разорвут меня, когда все узнают! Это все ТЫ виноват! Да ЧТО тебе надо от нас всех?! Реддл протянул оборотню свою руку, сунув ее прямо под нос. — Что чувствуешь? — Твою мерзкую больную вонь! — вспыльчиво рявкнул Тедди. — Хватит играть со мной! Темный Лорд безразлично пожал плечами и вернулся за свой стол, поправляя свитки с записями на нем. Эдвард неверяще уставился на невозмутимого парня, который должен был кричать, ругаться, быть испуганным, обвинять — да что угодно! Но он спокойно читал свои сраные бумажки, даже не обращая внимания на своего… Кого? Подопечного. Подопечного! Тедди всего затрясло при мыслях о Наставнике. Настоящем Наставнике. Тедди взбешенно подскочил к письменному столу, когда Реддл так никак и не отреагировал, продолжая читать записи. Оборотень шлепнул ладонью по столу, привлекая к себе внимание. Наконец, Темный Лорд откинулся на спинку стула и перевел бесстрастный взгляд на юного альфу. — Закончил? — прохладно произнес Том. — Я просил пользоваться головой, жалкий зверенок. Ты не станешь моим учеником, пока не осознаешь ошибок. И избавь меня от этой фальшивой тряски. Я вижу твое довольство. — Подопечным, — машинально поправил его Эдвард. — Мне все равно. Держать возле себя неуравновешенных животных, давать им ценные знания и делиться силой… За кого ты меня принимаешь? Ты не достоин быть сильным. Не достоин, чтобы тебя учил человек. Животное годно лишь для других животных. — Я человек! И ты не можешь отказать, теперь это твоя прямая обязанность, — тут же вспылил тот, сжимая кулаки и сердясь куда сильнее. — Если бы не я… — Тогда я бы просто ушел, и Гарри Поттера ты больше не увидел, потому что я забрал бы его вместе с собой. Ты действительно думаешь, что способен найти хоть одну точку давления своими пустыми мозгами? Пытаешься быть равным? — Том вновь опустил взгляд на свои расчеты на бумаге. — Бессильное создание. Докажи свою полезность, прежде чем раскрывать свой рот. — Это… Это я все подстроил, — мучительно тяжело выдавил из себя маленький альфа, и его вновь затрясло от ужаса за это чистосердечное признание, за боязнь наказания из-за доноса, мерзких пошлых намеков, лживости. — Я попросил свою подругу Миру рассказать Флее обо всем. Я знал, что она либо попытается изгнать тебя, либо убить. Я не… Теперь ты обязан быть моим Наставником! Иначе никак! Реддл тихо фыркнул, но оставил вспыльчивые слова без ответа. Тедди впился ногтями в свои ладони почти до крови, практически ненавидя это омерзительно высокомерное и безразличное лицо. — Я сам обернулся Мирой! Я сделал это специально, чтобы ты был моим Наставником, — наконец, смог сказать полную правду Люпин. — И научил драться, как Темный Лорд. Как человек. Без инстинктов. Я использовал голову, чтобы заполучить тебя! Том медленно поднял глаза на тяжело дышащего разгневанного и взволнованного альфу. Затем вновь отодвинулся от стола, разглядывая ребенка ничего не выражающим пристальным взглядом. — Да ты копия Поттера, — слегка приподнял брови слизеринец. — Абсолютно не имеете представления, что и когда можно говорить людям, и почему лучше промолчать. Что стоит делать, а когда следует воздержаться от неустойчивых опрометчивых решений. Даже не стану пока спрашивать, что тебе известно о Темном Лорде. Что до твоих действий… Это не было хитростью или разумностью. Ты не действовал головой, это не трезвый расчет. Твоя эмоциональная несдержанность могла привести к трагедии, — омега приподнял руку и отвел запястье назад, открывая взгляду шокированного мальчика кончик острой спицы. — Оборотни ценят честный бой и не стали бы уклоняться от моего удара в голову, который дал бы повод начать полноценную драку. Флея словила бы мой удар, и спица вошла в глаз. Мгновенная смерть. Или совсем наоборот: это животное могло разодрать мою сонную артерию, что привело бы к быстрой гибели уже меня самого. Тедди подавленно прикусил губу, отводя взгляд в сторону. Сердце сковал холод. Он не подумал, что все могло закончится действительно плохо. Что его гениальный план мог разрушиться, выйти из-под контроля. Что, если бы мерзкий чужак на самом деле убил Флею?.. Из-за Люпина. Из-за его необоснованно яростного желания заполучить силу Реддла, заставить рассказать о ней, научить. Стать таким же. План, который…       А разрушится ли?       Люпин просветлел лицом и подошел ближе к столу. Кажется, до него дошла суть происходящего. Спокойствие Реддла. Отсутствие любого удивления. Или злости, угрозы. Осуждения за крысиную хитрость. Потому что это была та самая часть непонятной силы, до которой получилось дотянуться кончиками пальцев. Странная победа без победы, проигрыш без проигрыша и… Игра? Разум? Проверка. «Боже, будь я проклят, если в этом действительно нет никакой силы!» — подумалось маленькому оборотню. — Тогда ты тоже мертв. Даже если бы Флея погибла от твоей руки, другие члены стаи тебя все равно за это бы убили. Ты мой враг. Это для тебя была бы трагедия, но это — моя победа! — он восхищенно посмотрел на Реддла, не веря собственным ушам и мыслям. — Ты использовал волшебную палочку, а я всю стаю. Альфа не может убить омегу, и я использовал для этого другую омегу! Ты мертв! — Ты предал свою стаю и вожака? — мягко улыбнулся Том, склонив голову. — Чтобы потешить свое самолюбие? И разбил сердце Гарри Поттера? Чтобы просто победить? — Он бы не узнал, что я все это подстроил, — Тедди прикрыл глаза от удовольствия и повторяя недавние слова самого чужака. Теперь его потряхивало от нервного возбуждения. — Я его крестник. И добился бы прощения в любом случае! «Какой очаровательный зверенок», — подумал Том, продолжая улыбаться. — Не сотвори себе кумира, — произнес Темный Лорд, поднимаясь на ноги и указывая кончиком подбородка на дверь из своего дома. — Пытайся еще. Убивай меня так хорошо, пока я не буду убежден в твоей человечности. В другой раз поблажек не будет. К завтрашнему дню ты должен описать четыре главные ошибки сегодняшнего дня. Выметайся прочь. — Ты умрешь! — радостно воскликнул мальчик и выскочил из хижины прочь, громко хлопнув дверью.