Infuriato

      Класс наполнял мерный звук тикающих часов, легкий шорох одежды и сухое звучание изредка переворачиваемых страниц. Свет был слегка приглушен — к ночи свечение факелов и свечей постепенно угасало, погружая замок в полумрак. Поттер лениво разглядывал текст по трансфигурации, зная его практически наизусть, изредка запинаясь на карандашных пометках между строчками. Голова была полна мыслей. Глава из книги тоже там присутствовала, но, скорее, ненавязчивым зазубренным фоном. И вновь наказание. Совершенно невовремя. Не перед итоговым матчем. Такие глупости. Глупый повод. Альфа глядел на пожелтевшие страницы, до сих пор не понимая смысла такого наказания.       Гарри поднял голову, замечая, как в кабинет Трансфигурации бесшумной тенью скользнул непрошенный гость, аккуратно прикрывая за собой дверь. Мельком глянув на настенные часы, а затем стрельнув взглядом в глаза вошедшего, альфа мысленно застонал от досады: придется торчать в одном классе с этим жутким старостой Слизерина наедине еще как минимум час, если не больше. Поттер слышал, что Реддл мог прицепиться буквально к чему угодно, добавив наказание втройне, если пребывал в скверном расположении духа — подвешенный на острые оскорбления язык мигом выводил оппонентов из себя, раскрывая каждый комплекс, обиду или проступок, будто бы омега был способен читать душу, не только мысли. О легилименции знал каждый неглупый волшебник, если был внимательным на реакции слизеринца. Или слушал тихие сплетни об умнице-старосте. Лживые и не очень.       На носу был матч Гриффиндор-Слизерин, и намерения парня казались прозрачно ясными.       Сцепив зубы, Гарри остановил себя от вызывающего высказывания — Том Реддл выглядел раздраженным, а своего однокурсника отчего-то совсем не любил, и, альфа мог поклясться, появлялся он с недавних пор практически на каждом наказании сверстника. Прямо сейчас он явно собирался догнать шанс получить победу в спорте со стороны — даже не касаясь метлы. Попросту лишить команду соперника возможности поймать снитч, дисквалифицировав их ловца за громадное количество снятых баллов. Гарри поспешно опустил взгляд обратно к страницам, ведь чародей мог зацепиться и за него. Слизеринец же демонстративно подставил стул к обратной стороне парты, за которой сидел Поттер, и уселся напротив, вперив в него нечитаемый острый взгляд. «Ждет, пока я отреагирую», — подумал второй волшебник, слегка хмурясь — раздражаясь от этого дурацкого поведения. Как-то это все неправильно. Нехорошо. Дурно. Гарри вздохнул, решаясь, в который раз заглядывая в голубые льды чужого взгляда. — «Хочет баллов понаснимать. Сволочь. Ну, жди, жди. Посмотрим, насколько сильно твоя злость ста…» — «Волдеморт», — внезапно с недовольством произнес Том, и Гарри недоуменно поднял свой взгляд на мужа. — Мы же договорились действовать четко по сценарию, договорились! — омега обессиленно простонал, руша всю атмосферу. Четвертый. Это был их четвертый неудачный раз. То сам Том неопределенно подвис, когда задумался слишком надолго — уж очень ностальгично выглядел партнер в гриффиндорской форме, то Гарри невовремя расхохотался, невыносимый Гарри, которого рассмешил злой вид лысого старосты. Более того, в глаза бросалась потемневшая от загара кожа после утомительных недель в Австралии. Пришлось отрастить волосы в прежнем объеме, но вот сбросить загар до привычной бледноты не вышло, и Том оставил свою кожу в покое, плюнув на различия. А теперь Гарри вздумал нарушать ход плана — самое тяжелое преступление, по мнению Темного Лорда. Нарушить расписание ролевой игры! — Я не могу вести спор и враждовать со стеной спокойствия. Роль! Придерживайся роли и сценария! — Я молчал всего минуты на три дольше, — закатил глаз альфа, оправдываясь. — Не велика ошибка, чего ты буянишь? Направь энергию в нужное русло, староста! — заметив на бледном лице вспышку недовольства и отрицания, добавил уже с возмущением: — Я хочу заняться с тобой сексом, а не читать учебники и ссориться. Том, в нашем плане «прелюдия» длится почти час. Час! — Именно поэтому ты отступил от плана, чтобы растянуть ее еще больше, — парировал Темный Лорд, скрестив на груди руки и отклонившись на спинку стула. Планы планами, а на практике воплотить в жизнь желания оказалось сложнее. Нет, дело было не только во времени и чтении. — Ты бесконтрольный. — А ты — душный, помешанный на правилах сноб! Да я бы ни в жизнь с тобой в ссору не вступил, ты же страшный, как смерть! — праведно возмущался альфа, которому с самого начала не понравилось поведение «провинившегося гриффиндорца». — Гарри, слово «сноб» значит вовсе не… — Открой форточку, я задыхаюсь! — ахнул мужчина, пораженный очередной въедливостью и придирчивостью к каждому чертовому слову. Том вновь простонал ругательство, обреченно пряча лицо в ладонях.       Он, блять, тоже хотел секса, уже несколько дней как хотел, но еще больше омега желал совершенного идеала, хотел действовать по списку, по сценарию, хотел полного контроля. В этом ведь и был истинный интерес, смысл ролевых игр. В особенности, если в этих самых играх было сомнительное согласие. И сомнительное место для секса — «класс Трансфигурации», который Том по воле каламбура полностью трансфигурировал в одной из пустых комнат нового дома. С самой кропотливой тщательностью.       И дело совсем не в том, что Гарри не нравился сценарий. Его абсолютно устраивали те вещи, где могла быть задета его гордость или самоуважение, альфу коробило от того, что придется взять на себя неподходящую его характеру роль. Том внимательно проследил за эмоциями сомнения, настороженности и неприятия, сравнивая, анализируя с предыдущим опытом, определяя, что именно не нравится Гарри. Дело действительно не в том, что он будет ведомым, и Том забавлялся, злился одновременно. Альфа возмущался не тем, чем омега ранее предполагал тот будет недоволен.       Супруг, черт возьми, великолепно справлялся с ролью «сабмиссива» даже в активной позиции — в любой. И ему это нравилось.       Младший Поттер тщательно изучил купленную ранее книгу, придя к тем же выводам, что и альфа ранее: они вытворяли нечто совершенно отличное от здорового БДСМ, Том изучил и термины, и состояния, наконец, поняв, почему в самую первую их пробную игру Гарри расплакался. Узнал, что в постели сам называется «доминирующим», однако этот термин совершенно не понравился Волдеморту: пафосный, идиотский, с привкусом мерзких высказываний Регула о насилии. «Ведущий» устраивал больше. Ведущий, контролирующий, руководящий, отвечающий.       Том уже давно прочувствовал и осознал, до того, как вкопался в подходящие им термины: Гарри в их играх и даже в отношениях — ведомый, его заводит подчинение возлюбленному. Дело совсем не в инфантильности или страхе перед отношениями, такой Гарри Поттер человек — по той же причине он и не торопился продвинуть вперед дружеские отношения, оставался чрезвычайно уступчивым, ставя партнера на ступень выше — его желания, удовольствие или его потребность контролирования секса, не торопился высказывать собственные желания, но когда делал это…       Том на самом деле никогда не просил пару становиться перед собой на колени, помимо единственного раза — грубой вспышки ревности еще в школе. Он не предлагал первым назвать себя «Хозяином», опасаясь испортить отношения или совсем их разрушить. И тем более не уговаривал на какие-то извращения, если супругу нечто не нравилось. Предлагал, показывал, однако в основном — Гарри идеально подстраивался безо всяких «команд», как колосок в поле. Черт подери, альфа понятия не имел о БДСМ-практиках, занимался своим «консервативным сексом», как называл свой прошлый сексуальный опыт, но прямо сейчас бога расстраивало нечто совершенно любопытное: грубость к партнеру и неподчинение даже во время игры.       Тому было интересно, как отнесется Гарри к таким фактам, но указывать не спешил, справедливо предполагая, что альфа погрузится в себя и надумает невесть что. Ему было комфортно, но если омега скажет словами насколько мужу комфортно в подчиненной ведомой позиции — тот, вполне вероятно, может ощутить расстройство и обиду. Альфе очень нравилась инициатива. Но это всегда была инициатива ведомого, и Темный Лорд не станет торопиться это объяснять и доказывать: они оба получают удовольствие и радость от связи, и незачем им углубляться в причины.       Как Темный Лорд не хотел думать о причинах собственного желания грубости со стороны Гарри. Это тоже начинало сдавливать гордость, Том не хотел отказывать себе в удовольствии только потому, что начнет разбирать по полочкам — отчего это ему так нравится, когда муж тянет за волосы или грубо вставляет. Иногда слишком глубокие размышления действительно не оборачиваются ничем положительным.       Второе интересное наблюдение: в активной позиции Гарри нравится больше, нежели в пассивной, тогда как сам Том выявил свою абсолютную универсальность. Здесь, в принципе, ничего удивительного не было — все дело в разных точках чувствительности, удовольствия, в голове и воспитании. Гетеросексуальный Гарри Поттер и его гомосексуальный супруг Том Поттер, что находил женские тела привлекательными — смешная и нелепая комбинация. Хотя, конечно, если бы Гарри не получал удовольствия и желания в пассивной позиции, то омега заметил бы это в первую очередь, но нет: альфа продолжал излучать счастье и довольство, даже когда в него нечто вставляют.       Том хотел бы об этом обстоятельно поговорить, поделиться своим анализом отношений, но пока что он не подобрал верной модели ведения этого разговора, потому что мужчина желал, чтобы партнер пришел к тем же выводам, понял свои желания правильно, не расстроился и не замкнулся в себе. У Гарри была гордость. У него было воспитание — воспитание альфы. Том не мог позволить себе так просто указать: какое наслаждение альфа черпает в добровольном и инициативном подчинении. И воспримет ли муж этот разговор всерьез, спокойно, не посчитает ли его принуждением к этому самому подчинению. Ведь то, что Гарри действительно знает и принимает, как данность, — Том наслаждается ведущей контролирующей ролью, да и не скрывал этого никогда. «Ты не хочешь заниматься ролевой игрой, потому что станешь в ней сопротивляться подчинению, которое любишь. Ну и как мне об этом заговорить?» — Волдеморт обвел взглядом искусственный кабинет, собираясь с мыслями. — «Нужно найти компромисс.»       Да, альфе нравился секс по правилам партнера, он с удовольствием и бессознательной жадностью подчинялся его желаниям и требованиям, однако мужчина продолжал быть упрямым, что не жить.       Черт его разберет, Том уже готов был плюнуть на игры и наброситься на строптивца, как есть, и только одно мешало последовать желаниям — зудящая мания идеального контроля. Может, он и душный, может, не совсем нормальный в своих стремлениях к порядку, однако сам омега ничего плохого в этом не видел, разве что проблема была в окружающих людях, которые отказывались жить по таким же порядкам и установкам. И если Поттер вознамерился соблюдать сценарий и правила игры, то лоб расшибет, но сделает это. — Если игра ровно по правилам не принесет нам удовольствия, то допустим импровизацию, — пошел Том на уступки, чтобы немного расслабить Гарри, отвлечь. — Ты вообще не понимаешь смысл ролевых. Это не просто надеть одежду, но это актерская игра. Игра по сценарию. Она должна иметь логику. Гарри, я не могу снимать баллы с молчаливого и правильного студента, не могу провоцировать спокойного человека, и уж тем более твоя настоящая личность не согласилась бы променять гордость на какой-то там матч. Гарри, мой персонаж собирается тереться членом о своего врага ради того, чтобы снять баллы за сопротивление, — второго персонажа, коим ты сам ни в коем случае не являешься. Я не могу просто взять и… Это лишит игру логики. — А можно кто-то из нас просто и логично вставит в другого член? — заметив выражение лица омеги, Гарри весело рассмеялся. — На парте. Или у стены. Я опущусь на колени, а потом… — Ты провоцируешь меня! — воскликнул, догадавшись, Том, и его глаза расширились. Он стукнул ладонью по столу: — Ты хочешь, чтобы моя выдержка лопнула, ты провокатор! Нет, не пытайся. — …я расцелую каждый палец на Ваших ногах, мой Лорд, поднимусь языком выше и… — Ты сам захотел поиграть, — повысил голос мужчина, перебивая и смеющегося лукавым смехом мужа, и свое острое неудовлетворенное желание. Осекшись, он поднялся на ноги, и смешки оборвались. — Все. С меня хватит. — Хорошо-хорошо, — взволнованно произнес альфа, напугавшись мрачной решимости уйти прочь волшебника. — Я согласен все сделать уже по всем твоим правилам. — Мой послушный мальчик, — ласково ответил довольный Поттер-младший, и Гарри ахнул в который раз — переиграли его самого, натянув насухую. — Другое дело. Послушай, я прекрасно знаю, что в этой роли от тебя самого будет только имя, — уже спокойнее зашел с другой стороны хитрец. — Мы столько готовились, столько все проговаривали. Это действительно окажется сплошным разочарованием, если ты струсишь и пойдешь на попятную. Я займусь с тобой сексом, самым обыкновенным, сейчас, если ты хочешь, — он пожал плечами, опершись бедром о парту и бесстрастно разглядывая борьбу неприятия и страха в лице супруга. — Или мы продолжим то, чего оба хотим, но по всему списку ролей и правил в них. Том с торжеством увидел именно ту борьбу, которую ждал — и в своем анализе партнера он оказался безупречно прав. Гарри лишь подтвердил эти мысли робким замечанием: — Я должен плюнуть в твое лицо и назвать тебя… Темный Лорд мягко улыбнулся, и альфа сомкнул губы. — Так значит удар по лицу тебя волнует куда в меньшей степени? — нет, в мыслях Гарри все еще не отражалось понимания, и омега закончил более непринужденно: — Мы уже делали эти вещи друг с другом. Только на этот раз будет игра, никаких пылающих эмоций, может, лишь слегка. Знаешь, я на самом деле постараюсь сделать тебе очень хорошо. — Но я — нет. — Ты исполнишь мою сексуальную фантазию, Мордред, бог, о чем ты? — рассмеялся колдун, склонившись для поцелуя в висок вздохнувшего супруга. — Накалим друг друга и взорвем. — Я хочу, чтобы ты прервался, если станет неприятно, — твердо ответил Гарри, сдаваясь. — Составлять списки — дело одно, но выполнять на практике оскорбления, унижения и насмешки — совершенно другое. Я хочу знать, что именно тебе не понравится, чтобы я скорректировал диалог. — Хорошо, — легко согласился Том, наклоняя голову ближе к плечу. Это не была сделка Гарри со своим мужем — это была его сделка примирения с самим собой. — Что уставился? — зло выдохнул Гарри, прокручивая в голове эмоции раздражения и досады, надеясь, что выглядит достаточно убедительно, так, как мужу и хотелось. Нет, не мужу. Сопернику, врагу, неприятелю, зазнавшейся выскочке и змее. Легилименция, нельзя забывать. Чертова сложность. — Шел бы ты отсюда, Реддл, пока головой в толчок не окунул. По губам старосты расползлась насмешливая и великолепная в своей реалистичности улыбка злобы, торжества, отчего альфа невольно засмотрелся, впечатленный давно позабытым выражением лица Тома Реддла. — Минус двадцать баллов, мистер Поттер, — с ядовитой сладостью пропел омега, глядя на оппонента с превосходством. — Продолжайте читать. Если еще не разучились, разумеется. Вслух, чтобы я понимал степень недоразвитости. Альфу всего передернуло от подобного обращения, практически натурально: вежливость в ответ на грубость, уважительный тон к сверстнику и неприятелю. Это… Гарри ощущал в себе нечто смутно странное, близкое к азарту. Кажется, входить в роль вспыльчивого задиры было не столь сложно. Главное — играть и мыслями, когда смотришь во внимательные, пробирающие все нутро глаза.       Гарри отклонился на спинку стула, приподнимая подбородок и окидывая улыбавшегося парня издевательским взглядом, подмечая его крепко сжимаемую челюсть — Том знал, что это физически заметно со стороны. — А ты заставь, одинокий заучка-девственник, — медленно и четко проговорил гриффиндорец, расслабляя галстук, замечая и как староста быстро проследил глазами жест чужой руки. Сам Гарри очень внимательно смотрел на лицо волшебника, надеясь, что Том не вздумает скрывать расстройство или обиду на неприятные слова. — У которого течет зад от нарезки жабьих причиндалов и снятия баллов. Извращенец. Я начинаю слышать твою пахучую омежью вонь. Что, влюбился? Мне прислать тебе открыточку? Том невероятно быстро ответил, разглядев в слегка побледневшем лице колдуна страх: — Извращенец? — он мягко рассмеялся, словно высказывание очень развеселило, а не оскорбило. — О, конечно, мистер Поттер способен вести диалог только о половом сношении и ягодичных мышцах, более не имеющий в своих атрофированных мозгах никаких интересов и тем. Минус двадцать баллов с Гриффиндора за распущенность. Гарри пережил в себе приступ взбешенного сердцебиения и паники, желания прерваться, и омега благородно уступил тишине, разрешая партнеру унять эмоции. Поттер щелкнул пальцами, скаля зубы от злости и на лицо Реддла вернулась насмешливая издевка — игра продолжалась. — Тогда отстань от меня, чокнутый, помешанный урод. Не мешай. Нахуй приперся сюда? На меня поглазеть? — Завтра решающий судьбу факультета матч, — очень нежным тоном откликнулся Том, наблюдая, как цепенеет провинившийся студент. — Конечно-конечно, я не спортсмен. Но, как староста школы, могу сделать так, чтобы знаменитый ловец на своем последнем году обучения вылетел из команды просто потому что не умеет держать язык за зубами и слушаться правил. Как малолетка. Как пустоголовый имбецил. И мое первое правило… — Том склонился вперед, и его усмешка резковато погасла. Омега быстро протянул руку и сжал волосы на затылке Поттера, дергая его голову на себя. — Чтобы твой поганый рот раскрывался только когда разрешу Я, мерзкая гриффиндорская шлюха. Гарри не вырвался из захвата, глядя на мрачного старосту с вызовом и шальной улыбкой. — Завидуешь? Или мечтаешь оказаться в моей койке? Бедняжка-Том, страдающий по моему члену. Думаешь, не замечал твоих взглядов? Отсоси. Альфа плюнул в лицо Реддла, попадая точнехонько в левую щеку, и пальцы на его затылке машинально разжались. — Дрянь, — с деланным спокойствием прокомментировал омега, отклоняясь назад и разглядывая волшебника уже совершенно по-новому. Затем Том неспешно приподнял ладонь, стирая с кожи чужую слюну, отстраняя от себя кисть, чтобы взглянуть на запачканные пальцы. — Минус пятьдесят баллов с Гриффиндора. Знаешь, Гарри, — Том повернул голову к разгневанному нарушителю. — На часах твоего факультета осталось ровно сорок баллов. И едва значение дойдет до нуля — ты вылетишь с матча. Слышал… На нем будут присутствовать твой отец и крестный, а также все начальство Аврората и сослуживцы-коллеги, ведь мистер Поттер рассказывал так много о своем талантливом сыне… — омега улыбнулся вновь, растирая слюну между подушечками пальцев. — Такой позор. Такое разочарование всей школы и семьи. Просто потому что Гарри Поттеру не хватило мозгов оставаться послушным один-единственный вечер. Альфа плотно сжал губы, пытаясь сделать свое лицо напряженным, напуганным и шокированным, хотя, в глубине души эта сцена казалась абсолютно невозможной. И глупой до смеха. Не с теперешними приоритетами. С другой стороны — в их игре Том Реддл не был Темным Лордом, у него не было хоркрукса, и он хотел секса с гриффиндорским ловцом, хотел смешать его с унижением и ненавистью. Но, вообще-то, как после составления сценария поделился муж, его персонаж был тайно влюблен в спортсмена.       Гарри тогда смеялся так, что начал кашлять. Это была ненужная и пустая информация для игры, и дотошность возлюбленного переходила всякие границы. Сам Том не видел в подобной проработке деталей ничего возмутительного: вряд ли книжный зубрила и девственник возьмет и принудит к соитию ненавистного врага, который был бы ему противен. Тогда и альфа добавил про заинтересованность собственного персонажа в этой «зубрилке», потому что в спокойном сознании никакая стимуляция не позволит возбудиться на чужака, тем более врага. Омега пытался спорить, но Гарри просто и коротко предложил поставить на место одного из них Драко Малфоя.       Вопрос стал закрытым.       Вернувшись мыслями к происходящему в классе, Гарри глубоко и достаточно шумно вздохнул, сжимая кулаки, нервно притягивая книгу ближе к краю стола, к себе. — А теперь зачитывай вслух сегодняшнюю главу, — Том, не сводя глаз с хмурого лица гриффиндорца, медленно притянул пальцы к своему рту и скользнул ими внутрь, слизывая с них слюну альфы. Тот судорожно вздохнул, потрясенный резанувшим низ живота возбуждением, и спешно опустил взгляд вниз. По сценарию Гарри не должен завестись уже сейчас. Однако супруг был чертовски горячим, чтобы игнорировать его действия. Колдун услышал, как слизеринец мягко встал со стула, обходя сидящего студента стороной. — Читай мне. — Основным принципом выполнения сложного преобразования является верный способ мышления, представления, развитость понимания конечного результата трансфигурации, — начал альфа неровным скомканным голосом, что легко можно было бы списать на напряжение и злость, однако появлявшееся возбуждение в паху несколько затрудняло способность ровного чтения мелких буковок в полутьме. — Мы должны четко видеть, какой итог хотим, а для этого достаточно тщательного изучения уже настоящего предмета — тактильно, зрительно, вы должны терпеливо созерцать и осязать для правдивости восприятия пос… после. Гарри споткнулся на последнем слове, когда ощутил присутствие за спиной — несмотря на образ обыкновенного злобного студента, Темный Лорд полыхал, как печка, и наэлектризовывал воздух. За спиной ощущалось незримое давление потяжелевшего горячего пространства, страшное, прекрасное, практически потустороннее. — Читай, — шепотом повторил голос за спиной, не отвлекаясь на еще одну ошибку — останавливаться альфа должен не сейчас. Том понимал, что незначительные расхождения со сценарием будут, особенно учитывая нарастающее возбуждение обоих. — Если прервешься хотя бы на мгновение, я продолжу снимать баллы. Поттер подавил в себе довольное от близости выражение лица, когда горячая ладонь опустилась на шею, знакомым жестом ее сжимая, и с давлением прошлась вдоль позвонков вниз, под капюшон школьной мантии, обводя слегка выступающие косточки позвоночника подушечками пальцев. Альфа готов был тянуться вслед за кистью возлюбленного, чтобы чувствовать его еще больше, сильнее, действительно, как колосок в поле под дуновением ветра. Том хотя бы мог прикасаться к мужу, мог прикоснуться к себе, но вот Поттеру подобное в этой ролевой игре запрещалось. Ему на самом деле с каждой секундой желалось прервать игру и заняться полноценным сексом все больше. Вместо этого продолжил чтение более низким и хриплым на звук голосом: — Следует начать с уже известных и простых форм, — пальцы сжались на обложке книги, когда вторая ладонь Реддла скользнула по грудной клетке Гарри, прижимая его торс ближе к стулу. — Таких, как шар, игла или… — изящные тонкие пальцы крепко сжали мышцу груди, вызывая приливной жар к дернувшемуся члену, альфа набрал побольше воздуха в легкие и прорычал: — Да что, черт подери, ты вытворяешь?! — Минус десять баллов с Гриффиндора, — весело шепнул голос, тревожа черные пряди волос, и Гарри сбил дыхание, когда кончик его уха, сверху, несильно сжали чужие зубы. — Еще минус пять. — …Или столовые приборы! — поспешно выпалил Гарри, уже не играя — отвлекаться на книгу становилось порядком тяжелее. По виску скользнула капелька пота, а следом — пышущий жаром язык проследил ее движение, собирая соленую влагу, и альфа тихо простонал, на мгновение прикрыв затрепетавшее веко. Хотелось развернуться и впиться в губы мужа поцелуем. — Когда вы берете… Когда вы берете в руки… Предмет, что собираетесь трансфигурировать, в голове должны представлять… — Как послушные гриффиндорские шлюшки отсасывают ради баллов, — дополнил вкрадчивый голос с другой стороны лица, и сильная волна возбуждения пробрала вновь — Гарри никогда не заводился от оскорблений, они никогда их и не использовали в сексе, и мужчина понятия не имел, почему прямо сейчас его член стоял колом. Том знал причины их возбуждения — из-за ситуации, что они создали игрой, из-за новых ощущений и новых ролей, непривычных и знакомых одновременно. Пальцы омеги подрагивали из-за недостаточности действий — хотелось быть еще ближе, еще активнее, хотелось использовать язык, губы, хотелось ощущать кожу мужа со всех сторон, хотелось поскорее заняться полноценным сексом.       Он стиснул ладонью свой пах, придвигаясь к спине волшебника вплотную, и резковато задрал голову Поттера вверх за гладковыбритый подбородок, сталкиваясь с его затуманенным взглядом. О, ему было определенно хорошо. И так же недостаточно. Гарри не сразу смог собраться с мыслями, глядя в лицо своего возлюбленного с расплавленным обожанием и желанием, от которых повело и Волдеморта, но, все же, усилием воли подумал: «Я не оставлю за тобой победу. Ты понятия не имеешь, на что я пойду ради нее. Давай, попытайся. Попробуй. Влюбленная в меня омежка», — горячие пальцы сжались на челюсти колдуна сильнее, показывая внимание к мыслям, и Поттер сложил губы в усмешке. — «Покажи, как сильно ты жаждешь мой член.» «Ты и знать не знаешь, насколько», — рассеянно подумалось Темному Лорду, когда его блестящие от эмоций глаза скользнули к разведенным ногам «провинившегося студента», различая сильное натяжение штанов в области паха, когда впились в румянец удовольствия и интоксикации, когда столкнулись со взглядом мерцающего единственного глаза, теряясь там и падая в чувства мужа. — «Он не был в школьное время столь эротично-взрослым. Какой привлекательный.»       Том с силой ударил открытой ладонью по щеке Гарри, ошпарив его слегка влажную кожу, отчего голова дернулась, и левая сторона лица стала еще более красной. Грудь прошиб холодок, и омега прервался, чтобы собрать эмоции обратно к игре. Ладонь горела от удара. Голова Поттера задралась самостоятельно, в лице была более явственная насмешка, зато в глазах — искренний восторг от игры, что успокоило нервы окончательно — муж себя ни в чем не заставлял.       И вновь это было тем самым анализом — удар по лицу предложил вовсе не великий и ужасный Темный Лорд Волдеморт. — То есть ты собираешься засунуть мне в рот член, чтобы унизить, схватить за волосы и шантажировать, — перечислял Гарри, глядя в сценарий ролевой игры, мерно оглаживая короткие волосы на голове мужа, который расслабленно лежал рядом, отдыхая. — Слушать, как я тебя оскорбляю, и оставить это без внимания? — Я снимаю с тебя баллы, чтобы твоя команда не выиграла финальный кубок, — ответил Том, подтягиваясь на чужие колени головой, с удовольствием ощущая крепкие мышцы бедер. — Этого мало? — Ну, я бы хернул в лицо кулаком. Волдеморт улыбнулся: — Я не собираюсь тебя избивать. — …Или шлепок. Пощечину. Давай попробуем, — Гарри на пробу пошлепал себя по щеке. — В прошлый раз это было очень эротично. Даже если ты применишь силу — свою, физическую, на мне и синяка не останется от ладони. Том? Ударь меня по лицу? Том не думал, что их постельные игры разовьются до подобного. Нет, не так. В тот раз никто из них не был скован возбуждением, но сосредоточением и вниманием — омега начал с аккуратного и практически демонстративно-игривого шлепка, на что Гарри закатил глаз и удрученно вздохнул. Ладонь слегка горела тяжестью. Темный Лорд застыл на некоторое мгновение, оценивая ощущения, а затем опустил руку.       Как вообще можно ударить родное лицо любимого человека? Эту доверчивую улыбку и теплый взгляд, лицо, к которому хотелось прикасаться только лаской? Его Гарри Поттер, божество, который больше никогда не должен чувствовать боль. Том ненавидел свою прошлую версию с разорванной душой, которая позволяла себе насилие в сторону Гарри. — Нет, — вырвалось у Темного Лорда. Альфа вздохнул и шагнул ближе, мягко шлепнув омегу по его бедру — немного крепче, чем тот сам ранее. И совершенно безболезненно. — Разве это больно? От пощечины горячо, слегка покалывает кожу, но это не больно. Сам же знаешь. Главное — бить большей частью ладони по верхней челюсти, не задеть ногтями, не задеть нежную кожу у глаз. И снять с пальцев все кольца. — Ты серьезно настроен сделать это? — настороженно переспросил Темный Лорд, проникая в мысли мужчины, как таран, чтобы обшарить каждый уголок эмоций и чувств. И опешил, найдя там неподдельные интерес и желание. — Удар по лицу отличается от шлепков по заднице. — Серьезно. Я хочу, чтобы мы сейчас выбрали силу замаха и место для удара. Если это окажется не очень по ощущениям, то откажусь от идеи. Я же не мазохист. Давай, — взгляд Гарри мерцал нетерпением и волнением, предвкушением, и Том, задержав дыхание, занес руку для куда более сильного, существенного удара, наполняя комнату звонким звучанием пощечины. Голова Гарри слегка дернулась, и он с задумчивостью продолжил: — Горячо, — уловив настороженное неверие со стороны пары, он со смешком добавил: — Нет, я не о процессе. Коже горячо. Не больно. Давай сильнее. — Я не... Я не хочу тебя бить. — Разве ты не говорил, что желаешь выполнить любую из моих просьб? — продолжил настаивать альфа, пристально разглядывая слегка бледное от эмоций лицо, и Том завороженно глядел в ответ, неспособный оторваться. — Желаю, — эхом отозвался тот, не веря, что прямо сейчас его супруг выпрашивает пощечину, не веря, что долгое время считал Гарри неспособным в чем-либо отказать возлюбленному, но прямо сейчас Волдеморт ощущал присутствие призрачных очертаний ошейника на собственной шее. — Тогда ударь меня по лицу. Сильнее. Я этого хочу. И он подчинился, отводя руку назад для полноценной крепкой пощечины.       Реддл чиркнул ширинкой на своих штанах нарочито резко и громко, прорезая тишину класса ненормальным для этого места звуком, а затем сжал волосы Поттера в кулак и ткнул его голову вперед, обратно, ощущая, как альфа успел расслабить свои мышцы и подчиниться движению, сгорбив спину и едва не утыкаясь носом в страницы учебника. Все же, с разницей физической силы, им необходимы были некоторые маневры в послаблении сопротивления.       Честно говоря, Поттеру стоит просто взбрыкнуться и долбануть по голове омеги рукой, чтобы вызвать у него мощное сотрясение, если не мгновенную смерть. И Том находил это чертовски горячим: управлять кем-то, кто гораздо крупнее, сильнее и тяжелее тебя. Просто пригрозив баллами и стыдом перед отцом и школой. — Минус десять баллов. Продолжай читать, непослушная шлюха. Том прекрасно справлялся с оскорблениями, четко отслеживая границу сценария игры и настоящие действия себя и партнера. Гарри же — плавился от подчинения, грязной ситуации и новизны — похоже, и он хорошо справлялся с игрой, уже позабыв о прошлых страхах как-либо навредить гордости пары. Омега смотрел на него и думал, что волшебник отходил от игрового процесса в сторону внутреннего удовольствия все чаще, не беспокоясь о мыслях, в которых метались обожание и восторг, о выражении лица, где считывалось искреннее наслаждение процессом. Хорошо, что Темный Лорд заставил его выучить сценарий наизусть, сквозь протесты, уговоры и даже шантаж — Гарри, неожиданно для них обоих, наловчился использовать его практически так же хорошо, что и муж, ведь он знал о каждых болевых точках и слабостях Темного Лорда, играясь с его эмоциями, как с глиной в теплых руках. Том прекрасно понимал эти манипуляции, но ничего с собой поделать не мог. Шантажирующий Гарри Поттер — любопытная неизученная мелодия привычного инструмента. И омега был в восторге.       Отвлекшись от мыслей, он провел кончиком ногтя по шейным позвонкам, наблюдая мгновенные мурашки на смуглой коже. Гарри продолжил читать, улавливая знак, и Том повторил свое действие в обратном направлении, пока изящная кисть не зарылась в смоляные пряди, пропуская их сквозь пальцы и натыкаясь на ремни глазной повязки. Омега никак не комментировал ее наличие, и дело было не только в ролевой игре. Он ясно осознавал: если допустит хоть одно оскорбление в сторону увечья мужа, то нанесет ему недопустимую психологическую травму. Том не знал, что делать: глаз не вернуть, а эти шрамы уже не излечить, и как помочь альфе избавиться от уверенности, что эта метка делает мужчину уродливым калекой? Это некрасивый пугающий шрам. Однако у Темного Лорда была некрасивая пугающая душа, бесконечно уродливая и грязная — и с какой бережностью Гарри ее касался, с тем же брезгливым отвращением глядел на себя в зеркало, думая, что Том не замечает.       Согнувшись, омега обхватил губами кожу на шее гриффиндорца, втягивая ее в свой рот и с шумным причмокиванием отпуская, подмечая, что голос студента дрогнул, скомкав несколько слогов. Том опустил обе ладони на широкие плечи Гарри, и припал губами к другой стороне горла, сдавливая тонкую кожу зубами, оставляя еле заметные бледные вмятины-отпечатки, опускаясь слабыми укусами ниже, оттягивая ворот школьной рубашки в сторону — заранее ослабленный — чтобы оставить чувственный засос на сгибе шеи и плеча. Голос Поттера вновь изменился, и на этот раз парень с шумом выдохнул, немного подрагивая от напряжения и недостаточности — твердая плоть уже болела без прикосновений и стимуляции, сознание требовало прикоснуться к возлюбленному, поцеловать его, его кожу, но альфа оставался неподвижным, накаливая каждый свой нерв, и это состояние становилось все более мучительным. — Минус десять баллов с Гриффиндора, — с мстительным торжеством пропел Реддл, когда парень в его руках тихо простонал, прерывая чтение. — Осталось всего пять. Внезапно тело под ним затряслось, и Том с недоумением понял, что Гарри пытается сдержать рвущийся наружу хохот. «О, нет, только не снова», — мысленно простонал омега, надеясь, что партнер не заруинит пятую попытку, но тот держался молодцом, продолжив беззвучно смеяться.       Тогда Гарри вновь задрал голову, впиваясь в недоуменный и раздосадованный взгляд мужа, чтобы показать причину неуемного веселья: «Блять, как же хорошо, что мы не додумались до ролевого секса раньше. Только представь — мы старательно трахаемся, а в это время Гриффиндор теряет все накопленные баллы за одну страстную ночь. Только потому что ты хренов староста школы, который может это сделать. О, боже. Утром несчастные и ничего не понимающие студенты пытаются понять, как оказались на последнем месте. Очень просто: староста школы со вкусом ебался. Я б потом соврал, что сражался с тварью из Запретного Леса. В принципе: наш привычный секс.»       Брови Тома перекосились, и мужчина не вытерпел, звонко рассмеявшись, и альфа подхватил его смех уже в голос. Волдеморт вновь согнулся, опуская лоб на взлохмаченную макушку, пытаясь перестать веселиться, но только подливая масло в огонь уже собственным высказыванием: — Гарри, если бы во время секса я использовал систему наказаний и наград в виде баллов, то Гриффиндор в конце года оказался бы на первом месте с рекордным количеством очков — около полутора миллионов. Если бы мне пришлось писать объяснительную, то я бы без зазрения совести написал, как же охуенно ты сосешь. Почти так же хорошо, как и шутишь, — Том вновь рассмеялся, пытаясь представить лицо Дамблдора, если бы подобное могло случиться на самом деле. Он обвил шею такого же смеющегося мужчины руками, склоняя голову ниже для нежного поцелуя в разрумянившуюся от пощечины, интоксикации и веселья щеку. — Давай закончим начатое. Мне еще четыре балла с тебя необходимо снять. Гарри несколько раз глубоко вздохнул, успокаивая эмоции, умудрившись присвоить себе несколько прямых поцелуев с партнером, перед тем, как щелкнуть пальцами, и выражение лица Тома резковато изменилось с ласкового веселья до мрачного презрения, отчего кровь в висках и паху мучительно запульсировала, порождая волнение в грудной клетке и сладкое томление, ожидание продолжения; альфе нравились очень многие «лица» супруга, пока он пребывал в здоровом состоянии, даже если в них было нечто отличное от положительных эмоций. Гарри осознавал, что то была игра, и от этих мыслей мужчину сильно вело — контроль над их желаниями был такой прочный, что никакие инстинкты спаривания не мешали подчинить себе секс, как обыкновенный диалог или действие, и мужчины лепили из близости все, что желали.       Поттер продолжил чтение уже более уравновешенно и спокойно, сумев отвлечься от возбуждения недавним смехом, и на этот раз омега не торопился возвращаться к прикосновениям, молчаливо нависая где-то за спиной гриффиндорца, увеличивая напряжение ожидания обратно. Гарри знал об этой паузе, но у него не было перед взглядом часов, чтобы понимать, когда ролевая игра перейдет на следующий этап, когда именно начнутся более пикантные действия, которых альфа ждал больше всего. Прямой контакт.       Прикосновение кончиков ногтей к щеке вновь заставило голос дрогнуть от неожиданности, хотя, не будь парень так отвлечен чтением, то точно бы подскочил на месте. Староста школы продолжал испытывать нервы нарушителя на прочность, проведя теплыми пальцами дальше и мягко пробираясь указательным и средним в приоткрытый рот Поттера, толкаясь немного дальше, мешаясь внутри и вынуждая гриффиндорца сильно шепелявить — скольжение по языку и зубам затрудняло чтение настолько, что невнятная скомканная речь выглядела бы невероятно забавной, не будь оба колдуна так взбудоражены и возбуждены. Гарри сделал недолгую паузу в конце предложения, мельком оглядывая следующее, и плотно сомкнул губы, чтобы медленно сглотнуть набежавшую в рот слюну, прижимая языком пахнущие хлоркой пальцы Реддла к небу, слегка сомкнув зубы на острых костяшках — недостаточно для повреждения кожи, но достаточно, чтобы оставить на ней маленькие вмятинки.       Гарри поднял голову, впиваясь темным взглядом в полыхающее лицо Тома, его блестящие от восторга глаза и стиснутые до белизны губы: — И тогда это превращение закончится неудачей, гранича с трагедией и травмами заклинателя, — парень сдавил зубы немного сильнее, старательно пытаясь изобразить в своих эмоциях месть, где в воображении эти тонкие хрупкие пальцы были прокушены до костей, хотя, вся челюсть словно бы стала наполнена ватой и слабостью — Поттер физически не мог сделать больно любимому человеку. Но если бы с Гарри эти вещи попытался сделать некто посторонний и ненавистный, то он бы постарался эти чертовы пальцы и вовсе откусить. — Выпотрошенными внутренностями, переломанными костями и вывернутой наизнанку кожей. Вплоть до мучительной смерти. — Угрожаете мне, мистер Поттер? — хриплым шепотом спросил слизеринец, слегка поворачивая руку, чтобы сунуть вглубь чужого невероятно жаркого и тесного рта большой палец, сжав кончик мокрого языка, потянув его наружу. Поцеловать Гарри желалось нестерпимо. Кажется, Тома слегка потряхивало. — О, я так не думаю, если вы не хотите быть исключенным из школы за пару недель до ее окончания. Минус два балла за угрозы смертью. Продолжайте с того момента, где начали врать, — такие же темные от увеличенных зрачков глаза омеги сощурились, и он склонился ниже, сплевывая на язык гриффиндорца, слыша неконтролируемый тихий стон и наблюдая, как учащается дыхание Гарри, отчего в паху окончательно потяжелело. — Выплюнете — и сниму все оставшиеся баллы. «Блять, я не…» — альфа осоловело моргал глазом, шаря бессмысленным взглядом по странице учебника — он вообще мало понимал, о чем читал ранее, где читал, что дальше делать. На языке перекатывалась теплая слюна омеги без единого поцелуя, и, кажется, Гарри готов был кончить от единственного прикосновения к члену — если просто ее проглотит.       Понимая, что эта задержка вновь не была в правилах, Том сгорбился, мягко указав влажным пальцем на начало предложения в книге, и тот молча кивнул, смаргивая слезы интоксикации. Глубоко вздохнув, альфа продолжил чтение, постоянно запинаясь на длинных словах, сдерживаясь от желания свести ноги вместе, чтобы получить себе хоть какую-то стимуляцию, кажется, все еще не особо понимая смысла текста в учебнике по Трансфигурации.       Темный Лорд незаметно отвернулся в сторону, прижимая ладонь ко рту, неспособный перебороть эмоции — они рвались наружу, бушевали внутри, как кипящий шторм. Его пальцы, все еще ощущающие мягкость и тепло чужих губ, влажность и тесноту рта возлюбленного, мелко подрагивали от мощного восторга и возбуждения поведением партнера, его реакцией — казалось, поразительно идеальной, гладкой, уступчивой, полностью отражающей то, что Том хотел бы видеть, от чего возбуждался сам, о чем мечтал. Как колосок в поле под порывами ветра. Как тесто в руках искусного повара или кусочек глины у умелого скульптора, вот, как бы омега назвал свои ощущения идеальной настройки инструмента.       Гарри, получающий удовольствие от подчинения, едва не кончивший, когда ему просто сплюнули в рот. Гарри, что следовал за каждым действием партнера и на самом деле, на полном серьезе, без полутонов и чертовых «но» — испытывал мощное наслаждение. Они не целовались, они не прикасались к половым органам друг друга, да и вообще — почти не ласкались, помимо парочки прикосновений со стороны «Тома Реддла», и это давало четко и ясно понять, что альфа испытывает удовольствие именно от психологической составляющей подчинения, это совершенно не зависело от ласк и стимуляций, которые они дарили друг другу во время секса, и это полностью шло от разума Гарри Поттера, не от его тела. И что омега все делает правильно. Темный Лорд был в восторге не только от реакции мужа, но и от подтверждения своих анализов их отношений — совершенно верных.       Очень легко говорить, что Гарри нравятся шлепки или довольно грубое, унизительное действие — плевки, пока его тела касаются лаской, пока ему мастурбируют, пока он расслаблен и волен попросить, что захочет. Однако прямо сейчас Том действительно мог это сделать: мог с уверенностью знать, насколько супруг заводится морально от подобных игр.       Если бы не сюжет, где провинившийся студент должен испытывать унижение, ненависть и страх, то Темный Лорд обязательно бы высказался вслух, указал, какое удовольствие Гарри сейчас испытывает. Похоже, поддавшись чувствам, эмоциям, удерживая в голове сюжет, альфа даже особо не осознавал, насколько сильно завелся без прикосновений и поцелуев, иначе горел бы от стыда.       Староста с легкой насмешкой подметил, что голос читающего «нарушителя» стал отдавать нетерпеливостью от долгого ожидания, немного нервозностью. И правда, пора бы приступить к самому «вкусному».       Том приподнял руку, но замешкался, когда уличил все еще запачканные слюной Гарри пальцы. Он сунул их в свой рот, с наслаждением облизывая начисто каждый сантиметр своей кожи. Вообще-то ему было так же недостаточно и мучительно, оттого и слаще, острее одновременно. Удивительные сочетания.       Колдун сделал изящный мах, и стул вместе с гриффиндорцем резковато отодвинулся в сторону от парты, вызвав его изумленный вздох от неожиданности. И Том готов поклясться, что в нем было и колоссальное облегчение, и довольство, и немалое предвкушение. Да, мужчина целиком и полностью поддерживал эти эмоции.       Он шагнул ближе, прижимаясь пахом к левой стороне лица Поттера, плотно вдавливая его голову в себя, отчего речь парня стала еще более скомканной, сбивчивой, нетерпеливой. Тома это крепко заводило, подначивало. Абсолютное согласие. Во всем теле выстрелило удовольствием, когда напряженный член заскользил по разгоряченной коже, наконец, получая стимуляцию совсем рядом с голосом Гарри, от одной из любимых частей его тела — лица. Омега неторопливо двигался на коже, разглядывая сверху-вниз волшебника, слегка придерживая его голову левой рукой, наблюдая за эмоциями, где оставалось совсем мало от игры. — Читай, — напомнил Том, несильно шлепнув по щеке альфу, скорее, показательно-демонстративно, уже не оставляя красных следов. У Поттера было не так уж и много выдуманных баллов, чтобы снимать их каждый раз, когда мужчина отойдет от сюжета. Возможно, в этом была всецело вина Темного Лорда, который не учел в должной мере состояние своего любовника на пике возбуждения. Какое тут чтение? — Читай, или я трансфигурирую в твою задницу огромный хер, и оставлю как есть, пока здесь не соберется утренний класс пятикурсников Гриффиндора. «Да, давай», — совсем бессвязно и расплавленно подумал Гарри, которого произнесенная угроза вовсе не отрезвила, а совсем наоборот. Оставаться на одном месте без движения стало практически невозможно при непрерывном и поддерживаемом возбуждении. — «Что угодно, что угодно.» — …под руководством преподавателя и с его н-непосредственным участием, пока студент н-не будет способен самостоятельно выполнять указанное… Омега поджал губы, удерживая внутри себя смешок, и переместил ладонь обратно на затылок, аккуратно минуя ремешки глазной повязки, чтобы вновь сжать волосы в кулак, вырывая из рта гриффиндорца тихий стон, и разворачивая голову слегка на себя, чтобы толкнуться членом в горячий влажный рот, полностью заглушив речь парня. Том шумно вздохнул сквозь стиснутые зубы, пробежавшись пальцами по шейным позвонкам альфы до плеч, и те сильно расслабились, подчиняясь немому знаку.       Слизеринец вновь шлепнул колдуна по левой щеке показательно-сильно, с удовольствием не получая на это никакого укуса от неожиданности или унижения, боли — Гарри продолжал контролировать и себя, и свою челюсть, разрешая «Тому Реддлу» принуждать «нарушителя». «Да, да», — считывал он в хаотично блуждающих вокруг удовольствия мыслях Поттера, обхватывая его голову обеими руками и натягивая на свой член, ритмично толкаясь бедрами навстречу. Плечи и шея колдуна оставались расслабленными, также позволяя использовать свою голову так, как омеге заблагорассудиться. — «Да, сильнее. Шлепни еще раз.»       Том выскользнул из рта альфы, с силой опуская ладонь на щеку Гарри, вырвав из него еще один низкий стон, наполненный желанием. Он развернул голову обратно, заглядывая в глаза колдуна мутным от вожделения взглядом, быстро поверхностно дыша, и омега отвесил ему еще одну крепкую хлесткую пощечину, опаляя ярко-красную кожу новым огнем. «Ему же это нравится?» — хмуро подумал Темный Лорд, оставляя еще один звонкий шлепок, когда прочел в мыслях повторную бессвязную просьбу, потому что щека мужа стала выглядеть совсем бордовой, с четким отпечатком ладони. — «Или ему нужно лишь получить от меня хоть какую-то стимуляцию, любую?»       Когда альфа вновь повернул дернувшуюся от удара голову обратно, попытавшись вымолить еще одну пощечину, Том придвинулся ближе, окуная в приоткрывшийся в разрешении рот скрытый тонким презервативом пенис, обхватывая скулы и виски мужчины осторожным нежным захватом. Ну, уж нет. Этого не было в сценарии, и омега ощущал беспокойство и вину, что идет на поводу просьб партнера, страх, что поступил неправильно, неуместно, что они оба поняли желания тела не так.       Он нахмурился, быстро перечисляя в мозгах этапы сюжета, прокручивая состояние Гарри и его эмоции в мыслях, замедляя собственные движения бедер. Кто, если не контролирующий и руководящий должен заботиться о ведомом? Кто именно должен «руководить» и «контролировать», если не он? Что сейчас происходило, почему это казалось нездоровым? Волнение и беспокойство сдавливали все сильнее, пока к его ноге не прикоснулась широкая ладонь партнера.       Том опустил взгляд вниз, ошарашенно замирая: альфа смотрел на него с серьезным спокойствием, похоже, заметив состояние мужа. «Все в порядке? Хочешь прерваться?» — Гарри тоже стал обеспокоенным, начав хмуриться, аккуратно снимаясь с налитого кровью органа мужчины. — «Я опять нарушил сценарий, прости. Но это было ахуеть, как классно. Том?»       Не получив никакого ответа, альфа задал вопрос вслух: — Ты хочешь остановиться? — Нет, — выдохнул омега, проведя ладонью по своему лицу, смахивая оттуда пот. Похоже, супруг вновь был куда адекватнее. Темный Лорд совсем-совсем забыл о его возрастающей способности к манипуляциям. Глина и тесто. Том сейчас был именно ими. — Я не должен был позволять себе реагировать на твои просьбы. Это были неоговоренные удары, на которых не было предварительного согласия. Так нельзя. В конечном итоге мы опять можем сделать секс небезопасным. — Ладно, — покладисто согласился Гарри. Он в этих вещах не особо разбирался, только лишь считая эти шлепки чертовски эротичными. — Тогда в следующий раз я требую… — Чего ты там требуешь? — насмешливо перебил омега, обхватывая горло колдуна ладонью и слегка сжимая пальцы на влажной коже. — Чего ты требуешь без стоп-слова, как мне воспринимать твою непокорность? Выпрашиваешь наказание? Разглядев во взгляде супруга искреннее стыдливое возмущение, Том рассмеялся, довольный собой: Гарри всегда велся на провокации и подначивания. Тот пробубнил себе под нос ворчание, щелкая пальцами и возвращая своему лицу подчиненное обожание, желание, мольбу. — Что же, минус два балла, — весело продолжил омега, впечатленный способностями Гарри. — А теперь отсоси мне. Он втолкнул в рот дрогнувший от контраста прохладного воздуха и горячего языка член, встречая череду мысленных образов в голове Поттера о злобе, сопротивлении и страхе, немного насмешки и удовольствия — запрятанных глубже, укрытых от поверхностного чтения мыслей. Да, Гарри действительно забавлял сюжет: отсос за единственный оставшийся балл. Выдать искрометную шутку не позволило еще одного высказывание Тома, который ни в коем случае не мог позволить им прерваться вновь — интоксикация Гарри увеличивалась, несмотря на настежь открытые окна и второе небольшое ограничение. — Глупая непослушная сука, — вышло укоряюще и как-то слишком строго, давая гриффиндорцу понять о недовольстве Тома на назревающее неуместное веселье, и альфа стрельнул лукавым взглядом на раскрасневшееся лицо старосты школы, начав самостоятельно насаживаться на небольшой член. — Даже ртом не умеешь работать. Мне становится скучно. «Эксперт по вопросам отсосов, девственник-самоучка, встречайте мастера-сосастера, изучившего…» — Гарри мысленно рассмеялся, когда Том раздосадовано простонал, толкнувшись бедрами быстрее и грубее, впиваясь пальцами в голову альфы.       Гарри вновь подался вперед и довольно ловко подхватил языком напряженные яйца вздрогнувшего Тома Поттера, втягивая всю мошонку в свой рот. Из груди омеги вырвался смешок, смешанный с ворчанием и удовольствием от действий волшебника. Он обхватил ладонями голову промычавшего альфы, снимая ее с члена и яиц, и принялся жестко вставлять в рот Поттера, едва слышно дыша ртом от усердия. Когда альфа прикрыл веко, молча позволяя использовать себя, Том шлепнул колдуна по щеке, хрипло приказывая: — Смотри, блять, в мои глаза. Но едва нарушитель подчинился требованию, омега плотно прижал его голову к своему паху, сам же закатывая глаза от прошившего низ живота оргазма. Простояв с крепко прижатым к своему паху лицом Гарри еще пару секунд, отходя от приятных волн удовольствия, староста оттолкнул его голову в сторону, отступая на шаг назад.       Он небрежно стянул с себя наполненный спермой презерватив, бросив его на книгу, которую все еще судорожно стискивал в пальцах гриффиндорец. Стул вместе с ним отъехал еще немного назад, повинуясь магии Реддла, а сам колдун запрыгнул на парту верхом, немыслимо как избавленный от нижнего белья и штанов полностью. На нем был лишь идеально застегнутый верх и носки с ботинками. Том ухмыльнулся, пошло разведя стройные худые ноги в разные стороны, открывая взгляду Поттера окончание анальной пробки, вставленной глубоко в отверстие и расслабленно лежащий на боку член, покрытый белесыми капельками семени.       Гарри тяжело сглотнул, понятия не имея, как такой эротический образ вообще можно назвать девственным. В лице Темного Лорда плясали Содом и Гоморра, отзываясь пожаром в груди и паху альфы. — Дочитывай параграф, грязная извращенная подстилка, — наказал Том, вытягивая одну ногу и прижимая стопу к раскрасневшемуся лицу партнера. — Но сначала вылижи мою обувь. Место, где ты должен находиться. Под подошвой моего ботинка. Нарушитель прикрыл веко, припадая ртом к пресной на вкус подошве, отчетливо зная, что и обувь, и полы вокруг — абсолютно чисты, если не стерильны, о чем позаботился Волдеморт заранее. Гарри широко провел языком от небольшого каблука до носка, возвращаясь обратно, прослеживая влажный след кончиком носа, и заглянул в лицо омеги потяжелевшим взглядом. Том прикусил нижнюю губу, полыхая восторгом и румянцем, накрыл опавший орган ладонью, медленно оглаживая, и демонстративно спустился пальцами к вставленной пробке, надавливая на черное основание под внимательно смотрящим на него взглядом Поттера.       Зная, что это определенно понравится мужу, омега расположился на парте удобнее, обхватывая пальцами край пробки и потянув ее наружу, низко застонав. Том вытащил ее практически до конца, заставляя влажные дорожки смазки стечь по ягодицам на поверхность парты, и резко втолкнул игрушку внутрь полностью, сотрясаясь всем телом от удовольствия — от взгляда Гарри. Тот смотрел неотрывно, как завороженный, то на поигрывание изящных рук с пробкой и покрасневшим отверстием, то в темные жадные глаза, такие же пристальные и внимательные, и альфа продолжал плавиться от желания. Он тихо простонал, когда омега мягко толкнул чужое лицо ногой, напоминая, и продолжил несильными толчками языка покрывать подошву обуви Тома слюной. «Тебе нравится?» — мысленно спрашивал Темный Лорд у мужчины, непрерывно трахая себя черной пробкой и дроча уже крепко стоящий пенис другой рукой. Его нога продолжила легонько толкать лицо Гарри, стараясь подстроиться под ритм языка, чтобы альфа не прикусил его себе от очередного толчка подошвой. Том зашипел от удовольствия, когда игрушка проехалась по простате, и с силой сжался на ней мышцами ануса, представляя член возлюбленного и покрываясь от этого мурашками. — «Тебе нравится?»       Том отвел другую ногу в сторону еще сильнее, на пару мгновений откидываясь назад и задирая к потолку голову, вставляя в себя игрушку жестче и грубее, млея от удовольствия.       Гарри судорожно вздохнул, пожирая взглядом изгибы бедер мужчины, его стройных ног, подрагивающий покрасневший член в обрамлении мягких волос, быстрое движение руки и растянутое вокруг пробки влажное кольцо мышц, полностью залитую смазкой парту. Оглушающий запах хлорки ударил в голову, и альфа ослабленно закачался на месте, пережидая прилив головокружения. Он не заметил, как ботинок скользнул к грудной клетке, но когда на пах надавило нечто жесткое, твердое, вскрикнул от волны болезненного удовольствия. Омега прижал стопу к члену мужчины еще плотнее, чувствуя, как тот вскидывает бедра и быстро потирается о подошву и каблук. Чертовски заводило. — Облизываешь ботинки и отсасываешь ради одного балла? Ты дешевая шлюшка, Поттер. Читай, — грубым, чужим голосом приказал Том, отстраняя ботинок от паха гриффиндорца и встречая его жалобный, несогласный стон. — Читай немедленно. Гарри опустил взгляд на книгу в руках, с коротким удивлением замечая уже подзабытый презерватив, из которого все еще вытекала белесая сперма прямо на страницы учебника. Тяжело сглотнув от совершенно извращенной ситуации, альфа хрипло заговорил, зачитывая текст с абсолютно случайного места — он знал, что сейчас Тому было нужно именно чтение текста, это его сильно заводило, и не важно, что именно партнер будет читать. — …затем вы должны перейти на следующий уровень сложности по своему усмотрению, — Поттер прервался, подавшись бедрами вперед, когда на его пах надавил ботинок, вырывая негромкий стон. — Будь то металл или камень, необходимо увеличить размер… — Гарри приоткрыл рот от долгожданного удовольствия: грубоватая ласка прошлась от поджавшихся яичек до кончика напряженного члена. — Увеличить размер п… — альфа испустил более громкий стон, когда подошва ботинка спустилась ниже, с силой надавливая на скрытое слоями одежды анальное отверстие. — Предмета, — он вновь сглотнул, потеряв нить чтения, скользя взглядом по испачканной спермой странице, тяжело дыша ртом. По щекам градом катились слезы. — …трансфигурация опасна непредвиденными… о, боже мой, последствиями, да, боже, Том, — простонал мольбу Поттер, потому что его подрагивающий член мучительно-сладко прижали к низу живота. Мужчину затрясло, когда давление увеличилось, и каблук нажал сильнее на разбухающий узел, взрывая организм волшебника мощным оглушительным оргазмом. Том испустил тихий стон, глядя на трясшегося в приступе наслаждения волшебника, жестко сжимая свой член в руке, второй проталкивая пробку максимально глубоко, оставляя ее, как есть, внутри. Он взмахом ладони очистил кожу ягодиц и парту от вытекшей смазки насухо, спрыгивая на пол и в два шага оказываясь возле партнера, чтобы отобрать испачканную книгу и откинуть ее в сторону. Омега вычитал еще кое-что в принесенной мужем книге о состояниях «самбиссивов» после подобных сессий, и теперь понимал, что именно нужно сделать.       Поттер перебрался на колени мужа, обхватывая его ослабленную голову горячими ладонями и покрывая быстрыми нежными поцелуями все лицо, а затем обвил влажную шею руками, крепко обнимая, продолжая гладить спину и легко целовать горло. Гарри под ним крупно вздрогнул и задушено ахнул, получая такое количество внезапной ласки после идеально отыгранных грубости, унижения и презрения, вновь начав трястись уже от потрясения и ощущения разорвавшейся световой бомбы в мыслях, напоминающей повторный оргазм. Когда в ушах слегка унялась бешено скачущая пульсация крови, альфа сумел расслышать шепот второго волшебника: — Все хорошо, я люблю тебя, — еще учащенное от мастурбации дыхание Тома ощутилось возле ушной раковины. — Я о тебе позабочусь. Все хорошо, Гарри, ты в безопасности. Я не причиню тебе вреда, я люблю тебя. Омега отстранился, ощутив, как тело под ним совсем обмякло, рассматривая полное оглушение в раскрасневшемся лице, зато в мыслях — целый бушующий океан удовольствия. Кажется, Гарри не было так хорошо даже во время оргазма несколько секунд назад, целый океан восторга, обожания, счастья и потрясения бесновались внутри, мешая всплыть к реальности и даже мыслить. Том склонился ниже, аккуратно целуя приоткрытый рот, надеясь, что альфа чувствует это, вновь обхватывая свой все еще твердый член и жестко двигаясь на нем ладонью, пока через десяток сильных толчков не излился в собственную кисть повторно.       Очистив руку и пенис, Темный Лорд привалился к телу мужа, отдыхая и дожидаясь, пока тот не придет в себя. В голове крутились разного рода мысли. По большей части анализ отношений все еще продолжался.       Когда мужчина под ним зашевелился и обхватил непослушными руками лежащее сверху тело, Том оторвал голову от широкого плеча, заглядывая в восторженное и немного более осмысленное лицо. — Как ты себя чувствуешь? — с интересом спросил омега, рассматривая яркий отпечаток на левой щеке от пощечин, дорожки подсыхающих слез и влажный след от слюны на нижней губе. — Потрясающе, черт возьми, — подрагивающим голосом ответил Гарри, находясь в состоянии немыслимого восторга и счастья, будто это был его день рождения, будто все мечты разом сбылись, эти эмоции были практически наркотическими — настолько ненормально яркими, хорошими. Альфа никогда в жизни не ощущал себя так после оргазма. — Как? Как ты это… — он простонал, еще слишком дурной от счастья: — Волшебство! Темный Лорд тихо хмыкнул. Конечно, волшебство, — эта ролевая игра вскрыла самую жуткую травму Гарри Поттера, изодрав ее в клочья под немыслимым углом, извратив и вывернув наизнанку, а затем — полностью растворив, излечив гноящуюся рану бадьяном, превратив ее в нечто совершенно противоположное в беспомощном состоянии волшебника — послеоргазменном, на границе разумности и бессознания, где эта травма могла бы закрепиться сильнее, что и вытворил с альфой Том Реддл в их первый раз, используя подчиняющий ошейник.       Едва ли Гарри получил достаточно нежности и заботы в своем прошлом наравне с бесконечными травмами.       Он испытывал насилие со стороны омег с самого раннего возраста, их жестокость и грубость — от Сириуса, от Регулуса, от омег оборотней, а затем от самого Тома. Возможно, мать мальчика заметила слишком поздно или не замечала совсем, как сильно Сириус Блэк мучает ее сына, может, ее больше волновала судьба еще нерожденной дочери, ведь она была в гораздо большей опасности, может, сам Гарри скрывал свои травмы. В стае мальчику приходилось жить в нечеловеческих условиях, ночевать в лесу, бороться с дикими животными или умереть. Унижения от дальнего родственника. Насилие любимого крестного. И после — избиения, оскорбления от Тома Реддла, который считал абсолютно нормальным бить альфу, щипать и шлепать по лицу в приступе злобы, лишать зрения и волшебной палочки, даже запирать.       Гарри относился ко всему обдуманному Томом совершенно спокойно, словно так и должно быть, словно это было в порядке вещей, будто мужчина не заслужил иного обращения. Причина, по которой каждый раз улыбался разбитыми губами. Почему ушел за крестным в лес и защищал его перед спутником. Защищал даже блядского Регулуса Блэка. Причина, почему сломанный позвоночник, сотрясение, переломанные руки, разорванные легкие были забыты и прощены за несколько минут. Гарри был очень нежен с теми, кого любил, но кто был нежен с ним самим в ответ? — Я понял, как обращаться с твоим телом и сознанием лучше, моя радость, — ласково ответил Темный Лорд, погладив бордовую щеку альфы, наблюдая, как он прикрывает веко и блаженно улыбается, подставляясь под руку мужчины, как большой довольный кот. Еще не пришел в себя. — Ты действительно невероятно тактильный и нежный. И как такого могли постоянно мучить? — он склонился ниже, начав покрывать целомудренными поцелуями лихорадочно горевшее лицо. — Как такого могли каждый раз травмировать? — Травмировать? — без особого понимания повторил за возлюбленным Гарри, обнимая его талию крепче, с удовольствием принимая ласку, постепенно возвращаясь к реальности, будто медленно выплывая из самого прекрасного, легкого и солнечного дневного сна. «Нечто схожее происходит со мной, когда Гарри признается в любви», — заметил омега, слегка раздражаясь — он не любил анализировать свои травмы, избегая этого всеми силами. — «Правда, подобного контраста я не испытывал никогда, какой сейчас прочувствовал бог.»       Том вновь опустил голову на плечо супруга, позволяя их отдыху растянуться на более длительное время. Он с удовольствием прокручивал в голове их ролевую игру, считая, что все протекло и закончилось гораздо лучше, чем было в планах, пусть, и со многими огрехами. Омега старался не обращать внимания на понимание, что объятия и нежность, подаренные альфе после сессии, так же мощно повлияли и на него самого.       Гарри понял, насколько же огромный их новый дом, когда перенес все желаемые вещи со старого поместья предков, включая мебель и с дома Реддлов — сначала Том хотел отказаться, но, обдумав, пришел к выводам, что такому добру пропадать грешно. Они смогли обустроить себе спальную комнату и временную гостиную, которую Темный Лорд в будущем распланировал как точку перемещения в пространстве, соорудив уютное гнездышко вокруг каменного камина, обставив его креслами и диваном, подстелив под них пушистые ковры, придвинув пару журнальных столиков под книги или чашечки чая. Сделали комнату для Тедди, выделили общую комнату для двух других оборотней, создали пару простеньких спален для возможных гостей, а Регулус Блэк уже прозрачно намекал о своем ближайшем визите. Огромная кухня включала в себя лишь трансфигурированную печь, магический морозильный шкаф и парочку тумб — в дальнейшем Темный Лорд планировал приобрести несколько бензогенераторов для электроприборов. Ванных комнат, по сути, должно быть несколько, но мужчины пока что сделали только одну. Том позже объяснил, как устроен водопровод: в одном из подвалов дома оборудована огромная котельная с кучей рун и труб, ведущих к разным углам дома — с помощью которых отапливались неоснащенные каминами помещения. Использованная же вода будет частью уходить обратно, очищаясь, а часть омега предусмотрел для будущих огорода и теплиц, для домашних животных. Гарри был очень удивлен последним. — Я собираюсь зарабатывать для семьи деньги, — с осторожностью прокомментировал мужчина, когда они расположились на уютном диване перед зажженным камином. Ноздри щекотал запах парфюма с ладаном, мятой и хвоей. Взрослые оборотни обследовали территорию поместья перед полнолунием, а Тедди в соседней комнате играл с щенком. — Где мне найти время на огород и скотину? Том, на мне еще и ребенок. — Знаю, — коротко кивнул второй Поттер, раскладывая на коленях заранее подготовленные свитки с письмами. — Я найму рабочих и слуг. Как в поместье моего папаши. Вернее, они здесь попросту необходимы. Не переживай, я уже распределил денежные средства, мы еще не бедствуем. После продажи старых домов станет еще легче. Честно говоря, последние пару дней омега вел себя отстраненно, по большей части находился в глубоких размышлениях. Гарри постоянно ловил на себе напряженные взгляды супруга, но когда попытался выяснить причину, Волдеморт отвечать не захотел, объяснившись лишь тем, что проблема была где-то возле его организации. Часть дома уже была недоступна для альфы и посторонних — они туда не могли попасть никаким образом, и Том пропадал на собраниях Пожирателей Смерти все чаще. Казалось, Тихий Омут был зловеще пустым, холодным и неуютным, но колдун точно знал, что где-то в западном крыле иногда появлялось около сотни посторонних людей.       Регулус действительно заглянул в гости на денек, но делать в полупустом доме было нечего, а с Гарри он никогда особо не дружил, и взрослый омега быстро убрался восвояси, успев наобещать нервному и взъерошенному Эдварду красивые подарки, когда он явится проведать «старика Блэка». А нервничал мальчик из-за близкого полнолуния. Гарри тоже переживал, но Фенрир заверил о полной безопасности юного оборотня — обращенные волки всегда защищают своих щенков. Тем более, на мужчинах плотным слоем лежал «Империус», не позволяющий рухнуть в инстинкты. — Мне придется переместиться в Британию на два-три дня, — медленно произнес Том одним вечером, едва появившись из «запрещенной» части дома. — Пожалуйста, не выходи никуда за порог, Теодор будет со мной, а оборотни глубоко в лесу. Не отправляй Патронуса и писем. Просто пережди эти дни в тишине и спокойствии. Ты останешься полностью беззащитным, а полнолуние… — Что-то случилось? Темный Лорд сомкнул губы в плотную тонкую линию и одарил альфу одним из тех тяжелых взглядов, от которых по спине бегали мурашки тревожности. И вновь он ничего не ответил. — В восточном подвале я оставил твои подарки ко дню рождения, — вместо этого сказал младший Поттер. — Которые купил Я, подарки от твоих друзей и Пожирателей Смерти. Кажется, ты хорошо проведешь время, если займешься их изучением. Но не покидай дома ни в коем случае. Хорошо? — Хорошо, — с удивлением отвечал Гарри, целуя мужа на прощание в висок, когда он в сопровождении Нотта покидал Тихий Омут, направляясь в сторону леса, где совсем недавно была оборудована площадка для апараций и перемещений с помощью портключей. Едва зайдя в просторный, если не гигантский, подвал, альфа запнулся у порога, неверяще и ошарашенно разглядывая ряды новеньких и не очень маггловских автомобилей разной расцветки, величины и степени поломки. Какие были совсем новые, блестящие и красивые, а какие покрыты ржавчиной, помятые, разобранные. На каждой машине лежало по книжке и большой папке. Кажется, на отдельных столах Гарри разглядел и вытащенные части странных маггловских механизмов. «Это гараж?..» — он ходил вдоль первого ряда, пока не остановился перед блестящей темно-зеленой машиной, новой на вид и очень красивой по формам. Гарри подхватил книжку, скользя по ней взглядом. «ГАЗ-М-21 «Волга», 1956 г. СССР.» — «Ого. Оказывается, она совсем не новая.»       Как впо­след­ствии детального изучения оставшихся книжек выяснилось, остальные машины также принадлежали к «ретро», что Поттер нашел очень интересным и привлекательным, почти как коллекционирование редкостей. Их собрали в странах всего земного шара, и некоторые из этих стран уже даже перестали существовать. Гарри боялся спрашивать, какое состояние Том отгрохал на многие машины, и не своровал ли он их на самом деле. Некоторые выглядели так, будто только что сошли с конвейера и это слегка настораживало. В каждой папке были распечатанные листы о новизне машины, об их использовании и поломках, если имеются, а еще — везде была короткая, раз за разом повторяющаяся записка от мужа:

«Ни одна из этих машин не заведется, пока ты не сдашь на права.»

«Права?» — размышлял мужчина, не совсем понимая, что это. — «Как это, «сдать на права»? Право собственности? Право водить или изменять агрегат?»       Весь остаток вечера и ночи Поттер проторчал в «гараже», как начал называть он эту часть подвала, изучая каждый автомобиль и найдя еще две любимицы — жизнерадостно-рыжую «Chevrolet Impala» с задорно зажеванным левым бортом после страшной аварии, и нежно-мятный уютный «Volkswagen T1» с самой настоящей мини-комнаткой внутри. Гарри был настолько поражен, что у магглов существовал передвижной дом на колесах, что стало даже стыдно — а у волшебников до сих пор не было нормального достойного транспорта. Более-менее безопасного хотя бы.       К утру Темный Лорд так и не вернулся. Зато в их комнате на подоконнике сидела незнакомая сова с привязанным к лапкам свитком, на котором темнел герб дома Блэк. Поттер с недоумением подошел к птице, отвязывая письмо и спешно надламывая сургучный герб, чтобы развернуть послание. Оттуда выпал небольшой флакончик с серебристой жидкостью и еще один слегка помятый черный конверт. На пергаменте было всего несколько слов, написанных рукой дядюшки Регулуса:

«Я ведаю вашу тайну.»

      Гарри удивленно и непонимающе оглянулся в сторону улетающей прочь серой совы, растерянный странным посланием. Вообще-то это походило на зловещую угрозу врага, а не на очередные дурные игры родственника. И, как назло, письмо пришло в отсутствие Темного Лорда. Мужчина вновь посмотрел на лежащий на полу флакончик с чужими воспоминаниями. Ему предлагали глянуть, что там внутри.       Наколдовать Омут Памяти не составило большого труда — он уже видел подобный, даже пользовался, развлекаясь, с позволения Альбуса Дамблдора. Гарри не боялся увязнуть там на пару часов, ведь на поместье была выстроена такая мощная защита, что она способна выдержать прямую массовую атаку. Поэтому, глубоко вздохнув, мужчина окунул лицо в прохладную жидкость, чувствуя, как земля уходит из-под ног, а сам он проваливается в посторонние воспоминания.       Мужчина оказался на просторной поляне. Над головой чистое голубое небо и солнце, вокруг — парк или лес, а в нескольких метрах от Гарри стоял одетый в гражданское Том в окружении армии Пожирателей Смерти и… Второго Темного Лорда, но в плотной маске. Кто это? Нотт?.. Похоже, воспоминания принадлежали кому-то из… А это кто? Албанцы? Это день суда?.. Похоже, муж говорил с незнакомцами уже некоторое время. — Теперь самое омерзительное, — омега сделал паузу, повернув голову куда-то в сторону супруга. — Они посадили невиновного человека в Нурменгард в соседнюю камеру с сошедшим с ума Геллер… Гарри перепугано подскочил на месте, когда совсем рядом раздалась череда оглушительно-громких выстрелов, и его сердце пропустило удар: Том отступил назад на два шага, опуская взгляд на свою грудную клетку, на которой темно-алыми цветами начала расползаться кровь. Покачнувшись, омега упал на спину, и Поттер кинулся к нему, сотрясаясь от ужаса и острой паники — в тот момент мужчина вообще забыл, что находился в посторонних воспоминаниях, и все что волшебник видел, это захлебывающийся кровью возлюбленный, булькающие хрипы из его рта и предсмертная агония. Но более всего — застывший звериный ужас в широко распахнутых глазах.       Вынырнув из Омута Памяти, сотрясаясь каждой клеточкой тела, белый, как мел, и морально раздавленный, изничтоженный, Гарри кубарем скатился на пол, где его вырвало поздним завтраком. Сердце беспорядочно колотилось о стенки ребер, все тело обливалось холодным потом, по щекам катились неровные дорожки горячих слез. Золотое кольцо на пальце горело огнем. Перед глазом, как четкий застывший слепок, застыл образ умирающего в агонии Тома. Последним воспоминанием стал зажатый в бледных руках черный конверт с серебристой надписью по центру, написанной почерком Гарри Поттера, с его точной подписью. «Приглашение на похороны Тома Марволо Поттера. Годрикова Впадина. 12 часов дня.» Сегодняшнего дня. Такой же конверт лежал рядом на полу.       Гарри с трудом повернул голову в сторону гостиной, где находился камин с чашечкой летучего пороха. «Ведает тайну»? Имеет воспоминания гибели Темного Лорда, с какой целью? И как именно Блэк собрался их использовать, черт возьми?! Как Том посмел проводить собственные похороны, ничего не сообщив своему мужу, проводить их на семейном кладбище рода Поттер? А Теодор Нотт о похоронах знает? Сколько еще людей там будет? Это вот так омега относится к замужеству? Так называется его обещание больше ничего не утаивать и не скрывать, не лгать? Гарри ощущал жгучие обиду, расстройство, разочарование и беспомощность, но более всего — страшную злость.       Прежде всего — Блэк и угроза репутации Лорда Волдеморта.       А позже — уже и остальные разбирательства. «Не покидать дом ни в коем случае». Ах, вот почему Том говорил это. Похороны. Ложь. Опять.       Испустив тихое взбешенное рычание, полное боли и непередаваемой угрозы, альфа сорвался с места, резковатым взмахом палочки активируя камин, подхватывая горсть пороха, чтобы громко рявкнуть: — Лондон, площадь Гриммо, двенадцать!