Infuriato

      Том скрупулезно конспектировал мерную речь профессора Танатологии, машинально поглядывая на разложенный рядом желтоватый пергамент, на котором пестрели многочисленные разноцветные руны, вязь семигранников и длинные, но уже привычные строчки латыни. Вспышка красного. Руна тревоги. Руна безопасности. Всплеск черного — все в норме.       Не то чтобы омеге нужны были записи лекций, он все прекрасно запоминал с первого раза, хватило бы всего-навсего краткой зарисовки отдельных слов немецких заклинаний, имен исследователей и названий книг, чтобы заняться их изучением за пределом института. Том привык систематизировать необходимые пункты будущих исследований, болезненно привязанный к порядку. Нет, незачем демонстрировать гений идеальной памяти там, где не требуется, профессора не любят выскочек и бездельников. Поттер оставался тихим, где нужно, и правильным, когда требуется. Он знал, как влюбить в себя преподавателей, чтобы позже выманить из них более ценную информацию всего парой наводящих вопросов.       Благо, до Германии длинный нос Дамблдора добраться не мог, и молодой мужчина со странным именем «Волдеморт» оставался неизвестной и закрытой для других величиной. Вопросы, конечно, были, и много — на первых годах изучения, но, в конце концов, в мире существовало столько странных волшебников, и где один мог носить одновременно с десяток имен, другой — обзаводился лишь племенным прозвищем, как австралийские «амазонки».       Том слегка поморщился, отвлекаясь.       Приводить в Тихую Заводь племя диких женщин было не самым разумным решением, но Темный Лорд дал обещание заботиться обо всех, кто присягнул ему на верность. Пусть, для этого их скрытая и уединенная территория буквально превращалась в магическую деревню. А Тихий Омут стал густонаполненной торговой площадью: не только десятки нанятых слуг, но и постоянные гости вроде намертво поселившегося там Регулуса и даже его любовничков. Возможно, для чистокровных магов это совершенно нормальная ситуация: для того же Гарри, оборотней и австралийского племени, где люди жили буквально кланами и огромными семьями по десять-двадцать человек; но Том чувствовал отторжение и напряжение. Мужчина пока что не был уверен, как будет относиться к этой ситуации, когда вернется обратно домой. «Куда они направились?» — омега хмуро проследил, как парочка рун мигнула и поменяла свои цвета: муж с путешественником во времени вышли за входную дверь. Перо чуть скрипнуло в сжавшихся пальцах, но конспектирование темный волшебник не прервал. Лорд Волдеморт уже привык всегда поглядывать одним глазком за Гарри, в какой части дома он находится, через какие двери проходит, сколько сидит в столовой на завтраках, обедах и ужинах, сколько времени проводит со слугами, друзьями и сыном, не подходит ли к нему некто посторонний. Загорелась еще одна руна. Люк оповестил о том, что «Хозяина Гарри нет в поместье Поттеров». Верный человек, хороший человек. Почти за два года совместной жизни он так и не поддался на очарование Гарри, зная свою работу.       Сосед по парте тоже заглянул в странный пергамент своего загадочного сюзерена, однако расшифровать будто бы хаотично-беспорядочные закорючки не мог. Том поднял на него молчаливый взгляд, и альфа потупился, возвращая внимание к профессору.       Что ж, скорее всего, по возвращению в Исландию, Тихая Заводь пополнится еще парочкой трансфигурированных домов — Темный Лорд не собирался оставлять своих новых подчиненных в Германии. Армия всегда должна быть под рукой.       Том с удивлением заметил, как его будущая версия и Гарри возвращаются обратно спустя несколько секунд. Итак. Они только что покидали территорию поместья, аппарируя куда-то за Внутренний и Внешний круги. Во-первых, они не задерживались в гардеробной, а значит, выходили без верхней одежды, во-вторых, обычно, чтобы посетить магазин или какое-либо определенное место, чтобы просто что-то увидеть или в чем-то убедиться, минимально затраченное время — три-пять минут. Но им потребовалось несколько секунд, не так ли? Только что муж путешествовал во времени, почему-то омега был в этом убежден. Интересно.       Но тоже бессмысленно. Аппарация в Норвегию занимает куда большее количество времени, только если это не порт-ключ. Том был уверен, что если загадка со временем крылась именно в той стране, то и способ обуздать временную аномалию мог быть только там. И все же, всего лишь несколько секунд?..       Он позаботится о муже и своих людях во время катастрофы гнилых дней, очень хорошо. Тому не пришлось разрываться между домом и учебой, хотя за эти дни мужчина едва не поседел от происходящего в Исландии без своего личного контроля. Он пытается справиться с подкатывающей комком к горлу паникой всякий раз, когда спутник отправляется на свою поганую работу или спускается к Тихой Заводи, чтобы пообщаться с «амазонками» или зайти в бар Блэка. А тут еще и потусторонние бляди суют свои морды в каждое окно. «Не справляешься… Кинул всех ради пары бумажек… Бесполезный. Все бросил. Сбежал».       Том подавил острую дрожь по коже, стискивая зубы. Голос пропал. Омега вновь взял себя в руки.       Преподаватель кашлянул, с шумом переворачивая страницу собственноручно написанной книги, и продолжил читать. Том подавил раздраженное цоканье языком. Исследование смерти, конечно, было интересной и близкой омеге темой, но что могли знать германские ученые, не имевшие опыта в воскрешении и загробной жизни? Кое-что любопытное, впрочем, Том для себя узрел: несколько туманных намеков на существование ритуалов, позволяющих если не призвать, то поговорить с умершими, а то — практическое применение Кольца Воскрешения, правда, разумеется, никакие подробные тайны Танатолог выдавать явно не собирался; упоминания артефактов, способных задержать отмирание органов, по сути, полностью остановить разложение и поддержать человеческое тело в неком коматозном состоянии стазиса: очень полезно, если вы собираетесь вытаскивать душу возлюбленного из загробного мира. Профессор Танатологии говорил о нескольких лабораториях по всему земному шару, где проводят не совсем законные опыты над заключенными, приговоренными на смерть, изучая момент отделения души от тела, в каком направлении та движется, можно ли попытаться поймать, привязать, отследить: а не утягивает ли душу физическая рука Смерти. — …все еще ставят существование «Смерти», как субъекта, но не явления, под вопрос. С разной точки зрения подход к вопросу воскрешения и вечной жизни будет различен. С явлением невозможно договориться и торговаться, однако гораздо легче защититься. Субъект… Здесь мы возвращаемся к теории внутреннего хаоса, ведь Смерть в обличии духа, богини или конкретной личности подразумевает загробную жизнь, как аксиому. Личность Смерти, ее историю. Получается, с материалом конкретно существующего места можно прийти к выводу о… Том, не удержавшись, закатил глаза. Просто великолепно. Ученые мнят, что если «Смерть» — определенная существующая личность, можно так просто идентифицировать загробный мир, как рай, ад или пространство с душами, куда можно так просто попасть и вытащить мертвеца обратно. Ну-ну.       Темный Лорд приподнял уголки губ в глумливой усмешке.       То, что Гарри так запросто снюхался с Марой и знает о ритуале воскрешения, вовсе не значит, что альфа все сделал правильно. Что вернул того же мертвеца, что вообще обратно именно человека вернул. У Тома никогда раньше не было подобной силы, способной призвать метеорит или раздавить человеческие кости одним намерением. Место, откуда вылез мертвец продолжало разрушаться и расширяться, а Норвегия вымирала. Всего-навсего из одной возвращенной обратно с той стороны души, без подтвержденного факта, что она настоящая. — …к следующей паре я попрошу вас провести исследование на тему любого выбранного вами способа задержать старение человека. Можете быть свободны. Том больше не мог слышать ни песен, ни музыки. Даже если кто-то мурлыкал под нос мотив, даже если Поттер помнил слова и ритм песни, даже когда пытался запеть сам. Из глотки вырывались лишь давящиеся клокочущие звуки, из ртов людей — нечто жутко похожее на скрежет и шум сломанного телевизора, а у самого омеги нещадно начинала болеть голова. Теперь Темный Лорд не был способен осуществлять напевы латинских заклинаний, только монотонный бубнеж, шепот, и искал альтернативы. Во всяком случае всегда есть Империус и верные люди, что могут служить голосовыми связками своего Повелителя.       Младший Поттер понимал, что выскреб себя из-под земли чем-то иным от человеческого существа, и это не делало его психику устойчивой. Голос срыва появлялся все чаще. — Лорд Волдеморт, — обратился к мужчине альфа, сидевший позади, уважительно склоняя голову. — Мой отец организует бал по случаю наступления весны. Он просит короткой аудиенции перед подготовкой поместья к празднеству. Я… осмелился рассказать ему о Ваших способностях. Думаю, потребуется личное присутствие на ритуалах и помощь с высшей трансфигурацией. — Finn, stellen Sie einfach Arbeiter ein, — фыркнул сидевший рядом мужчина. Попытки сблизиться с Волдемортом Финна, кажется, видны каждому неглупому человеку. Не то чтобы семья Беккеров так уж могла быть полезной этому омеге, однако определенный статус их род среди чистокровных волшебников имел. — Welche Rituale? Einen Apfelbaum in einen Lindenbaum verwandeln? — Touche, — отмахнулся порозовевший Финн, но с давлением продолжил: — Это не… Простые «ритуалы». То есть, это ритуалы, — светлые глаза смотрели с определенным напряжением и намеком. — Понимаете, милорд? — Может быть, мы и встретимся, — скупо отреагировал Том, поднимаясь на ноги и складывая вещи в сумку. Сейчас он намеревался в срочном порядке связаться с мужем и выяснить все до последней мелочи, каждую деталь свершенного путешествия во времени, и тщательно записать в личный дневник. Пора проверить сквозные зеркала — местные камеры слежения — чтобы изучить выражения лиц всех присутствующих в доме, прочитать эмоциональный и магический фон последних нескольких часов, пообщаться с гостем, проверить Нотта. Гнилые дни подошли к концу, и Том сможет немного сбавить пристальность слежения за мужем. Гипотетически. По крайней мере Гарри об этом теперь знать не будет, не зачем дергать альфу каждый час.       Какого же было негодование Темного Лорда, когда супруг неловко замялся и не захотел ни о чем рассказывать. Точнее, не сразу, пока Том не перешел к тактике мягкой манипуляции и легкой вуали шантажа, давления на эмоции. Это не было жестоким способом выяснения правды, потому что омега не делал Гарри больно ни коим образом, он подступался осторожно, едва заметно наседая, оставляя за мужем приличный шанс запротестовать и категорично отказать, но альфа продолжал мяться, словно и хотел рассказать, словно и не мог подобрать слов, не мог решиться. Как же тут устоять? — Ты повел меня в ресторан, который оказался чем-то… Что я не могу объяснить, потому что сам не понимаю, — в итоге сдался мужчина на том конце связи. — Потому что ты отказался говорить: бла-бла-бла, я еще слишком молод, ранний этап пути, не то время и место — обычные твои заговаривания зубов. Я, эм, — Гарри посмотрел вверх, затем вбок. Том напрягся. Супруг опять искал повод увильнуть и сойти с темы разговора. — Просто скажи, что ты видел, — ласково попросил он с максимально расслабленным и спокойным лицом. — Мы ведь прямо сейчас с тобой на равных, я тоже ничего не знаю и не понимаю. Тебе запретили говорить о произошедшем? — Нет, — неловко, но честно признался альфа в зеркале. Темный Лорд мягко улыбнулся, подбадривая, не выдавая супругу впившихся до крови ногтей в свои ладони. — Кхм. Я видел, ох, боже, две твоих юных версии одновременно. Ты выкрал себя из прошлого, а потом стер память самому себе об этой встрече. Каждому. Назвал это «моим подарком», — он затараторил: — Там был маленький ты, лет двенадцать, точнее, Второй, и пятнадцатилетний ты, который… В общем, он был довольно специфичным в общении. Как мне безопасно рассказать о подобном? Ты, главное, не переживай, хорошо? — Пятнадцать? — взволнованно переспросил Том, его глаза забегали по комнате, в которой мужчина заперся. Тот самый возраст, где омега страстно желал причинить гриффиндорскому спортсмену немыслимую боль, а затем растерзать живьем. Никаких встреч, разумеется, Темный Лорд вспомнить не смог. — Гарри? Гарри, ты пострадал? Что он тебе сделал? Потемневшие глаза Волдеморта опустились на ладонь мужа, машинально трогавшую горло. В пятнадцать лет омега постоянно носил в кармане пару удавок, чтобы справиться с физически более сильными врагами. Пульс сбился в панике.       Гарри душили? — Нет-нет, все в порядке! — спешно возразил старший Поттер, опять осторожно ощупав шею. На губах появилась неловкая улыбка. — Твоя двенадцатилетняя версия пришла на выручку. Представляешь? А потом я с пятнадцатилетним Томом Реддлом совместными усилиями разгадывал головоломку, чтобы выбраться обратно. Через несколько часов нашего общения ты захотел эээ забрать меня себе. Вроде как дернуть за собой в свое время, не уверен. Тебе не позволили, и, вот, я вернулся обратно домой. Том замер, вслушиваясь в голос на том конце связи. Несколько часов. Прямо сейчас омегу разрывали странные противоречия. Его возлюбленный несколько часов провел с его дурной уродливой версией, что желала смерти богу; страшной, изуродованной, человечной и слабой версией. Всего несколько часов, не месяцев, не дней, как было с хоркруксом, оказалось достаточно, чтобы влюбиться в Гарри Поттера. Несколько часов. Волдеморт начинал догадываться, с какой целью в неопределенном будущем преподнесет подобный подарок своему Гарри.       То, что прямым текстом расскажет, насколько Гарри Джеймс Поттер особенный, исключительный, прекрасный для Темного Лорда. Даже ребенок с разломом личности, даже до смерти ненавидящий его подросток отреагирует на волчка любовью. Будто могло быть иначе.       Том заставил себя успокоиться. Он никогда не подвергнет Гарри опасности. Он убедил себя в том, что все то время странных встреч пристально следил за безопасностью мужа. — Я видел свою мать. Омега застыл. Его взгляд остекленел. — Мать? — Гарри в зеркале кивнул, нервничая, и рассказал о том, что видел. Том не перебивал, слушая каждое слово крайне внимательно. В воспоминаниях всплыло лицо красивой женщины, сидящей спиной к окну, ее длинная тень, отбрасываемая на обеденный стол, пара прядей рыжих волос, падающих на лоб, легкая улыбка полных губ. «Он совсем спятил?!» — взъярился Волдеморт на собственное поведение, весь исходя дрожью ярости. Том до сих пор не мог внятно объяснить себе эти письма и дневники Лили Поттер, то детское воспоминание из глубокого прошлого мужа, но чтобы пытаться намекнуть самому Гарри?.. Чтобы разрушить их отношения и доверие?! — «Спокойно. Глубокий вдох. Медленный выдох. Он ничего не понял». «А много ли нужно для понимания», — всверлился болью в виски голос Второго. — «Как глубоко ты сломаешь жизнь Гарри».       Силуэт идущей вдоль берега моря останавливается, и Лили оборачивается в сторону сына. Он не видел лица женщины, все детское воспоминание состояло из грохота волн бушующего моря.       Иногда хотелось просто запечатать и законсервировать Тихий Омут, чтобы, вернувшись из Германии домой, Том мог встретить Гарри неизменившимся, все тем же, ждущим его возвращения, чтобы не было никаких путешествий во времени, не было ужасной маггловской работы, ничего из этого. Чтобы Том вошел в камин навстречу Германии, а когда вышел обратно — Гарри все еще стоял там, провожая, неизменный, тот же. Все выходило из-под контроля.       Темный Лорд ближе к полночи написал несколько писем своим слугам и наемным рабочим, чтобы они усилили слежку, отправил несколько артефактов и несложных зелий для проверки крови.       Когда наступило время Тедди отправляться в Хогвартс, Гарри, кажется, нервничал сильнее мальчика. Он… Впервые будет собирать кого-то в школу. Раньше он много раз представлял, как сначала провожает сестренку до вагона, помогая ей с чемоданами, и садится рядышком, а после останется на перроне вместе с родителями, махая рукой в след поезду. Затем будет провожать уже своих детей. Но чтобы так скоро… Тедди выглядел благовоспитанным ребенком в своей идеально сидевшей мантии, собственной внешностью уложенных русых волос и спокойно глядевших золотистых глаз.       Пришлось связываться с директором МакГонагалл, чтобы объяснить ситуацию с документами и именем: по соображениям безопасности Тедди Поттер отправится в Хогвартс с именем Эдварда Портера, изображая магглорожденного. Том не хотел, чтобы некто мог заметить связь между ним и Гарри Поттером так скоро и пытаться шантажировать их семью с помощью ребенка, наказал и Тедди не использовать внешность отца. Тот, скрипя зубами, подчинился. Гарри подчеркнуто важно напомнил своевременно отсчитывать дни до каждого полнолуния, которые собирался проводить вместе с оборотнем в Запретном Лесу в виде…       О, что ж. Это было неожиданным.       Когда Гарри перекинулся в свое животное впервые, сначала оказался полностью оглушенным резкой какофонией звуков и запахов, странным форматом зрения. О, боже, у него определенно был хвост, странно сгибались лапки и… Альфа чувствовал окружающий мир еще и усами и шерстью. Сначала мужчина решил, что стал кошкой из-за похожих размеров и, чего греха таить, чувствительностью к запахам и звукам. Может быть, горностаем, куницей или хорьком? Лисом? Песцом? Потом Гарри заметил свои гигантские когти, придя к выводу, что стал каким-нибудь ущербным карликовым медведем. Ну, с его удачей такое могло быть возможным. — Оууууу, — прозвучал невыносимо-громкий голос приемного сына, и Гарри оторвало от земли крепкое сжатие ладоней. Отлично. Его может без проблем поднять ребенок. Как с таким телом Поттер вообще собирается сдерживать оборотня? — Папочка, какая прелесть, ты стал барсуком? Гарри уткнулся носом в горячую шею мальчика, размышляя. Допустим, барсуки в какой-то мере хищники, и с этим определенно можно будет работать. Он еще не был способен как следует управлять этим телом, но будет упорно тренироваться. — Это медоед, — прозвучал еще один громкий голос Нотта над головой, он попытался забрать Гарри из цепких ручек оборотня, но тот отшатнулся и зарычал на Пожирателя Смерти, совершенно как дикий зверь. — Я думал, это будет волк. «Это мой муж помешан на волках, господи боже, не приравнивайте меня к его психопатии!» — Гарри попытался закатить глаза, но не смог. Медоед? Альфа едва ли о них слышал, но добудет парочку книг в ближайшее время. — Оборотни не охотятся на животных и не проявляют к ним никакого интереса, — задумчиво протянул Нотт, оставляя попытки забрать несчастного друга из тисков восторженного и умиленного ребенка. — Думаю, наших совместных усилий окажется достаточно, чтобы сдержать оборотня-подростка, а после у него выработается привычка и запоминание. Тедди потерся щекой о плоскую голову крупного зверька, глядя на Нотта жестким взглядом исподлобья — вот уж чужаки, не относящиеся к семье Поттеров, точно не будут лапать Гарри. Он не собирался вредить своему любимому папочке ни в каком виде тем более. С хоркруксом маленький оборотень соображал куда лучше во время полнолуния и часть своих мыслей и помыслов контролировал. Как то решение, к примеру, где Эдвард убедил себя не приближаться ни к Тихому Омуту, ни к Тихой Заводи, хотя каждый волшебник на территории их поместья был заранее предупрежден о наличии трех полуразумных оборотней. Тедди просто очень-очень-очень хорошо запомнит запах папочки и намертво поместит его в категорию «стая».       Он с жгучим интересом разглядывал разумную мордашку того самого неведомого «медоеда», просто немыслимо ликуя от того, что может держать всего отца разом на руках — чувствуя себя невероятно взрослым и сильным. Гарри не вырывался и не суетился, как всякие дикие звери, но, к сожалению, и говорить не мог, а Эдвард все еще не умел пользоваться легилименцией, чтобы со всеми подробностями расспросить об ощущениях.       Гарри довольно скоро надоело висеть в немного неприятной хватке мальчика (уж как-то совсем неудобно тот обхватил анимага, зажав — о, боже — хвост), и проворно вывернулся, с мягким стуком мощных когтей спрыгивая на пол. Первые шаги были неловкими, все предметы вокруг — огромные, дыхание двух стоящих неподалеку людей, их сердцебиение, шумы из других комнат, и, кажется, у них водятся мыши. В рот совершенно неожиданно набежала слюна, и Гарри, перепугавшись, перекинулся обратно в человека, сумев сохранить свою одежду в нетронутом виде. Мужчина ошарашенно моргал, изумленный резкой тишиной и отсутствием стольких органов чувств. — Ну как? — с искренним интересом спросил Теодор, забавляясь. О, да, в первые дни перебороть инстинкты животного несколько сложно. Главное — не обращать на них внимания. — Я в свое первое обращение почти погнался за зайцем. — Мыши, — хрипло и ошарашенно ответил Гарри, поднимаясь на ноги, неловко покачиваясь. Вот здорово, он опять двуногий. — Некоторое время тебе лучше не обращаться при обращенном Томе, — мягко намекнул Тео, а второй взрослый альфа с недоумением уставился на колдуна. — Он — змея, а эти рептилии являются естественными врагами медоедов, так? Это может быть травмоопасным опытом. Поттер медленно моргнул. — Том не змея. Он будет оборачиваться в волчицу. Нотт с пустым лицом уставился на друга, кажется, только сейчас шестеренки в его голове завертелись в правильном направлении: кто в этом доме действительно помешенный на волках волк. Гарри на самом деле не делал ничего… «этакого», чтобы его можно было так называть.       Лицо Теодора становилось забавным и неловким. Он часто подшучивал над Гарри, потому что это делал Том, и был уверен, что за этими «волчьими штучками» крылась некая история. — Нужно сообщить мужу, — вздохнул старший Поттер, качая головой. — Он не любит сюрпризы. Когда альфа вызвал Темного Лорда через сквозное зеркало, Том нетерпеливо изогнул брови: он уже знал, что муж занимался анимагией, хотя надеялся увидеть своими глазами очаровательного волчка. — Моя радость, — поприветствовал голос с зеркальной глади. — Выглядишь несколько изумленным. Нет. На самом деле лицо Гарри выглядело насмешливым, потому что сейчас ему предстояло по-настоящему разочаровать и расстроить омегу, рассказав про свое анимагическое животное. Отчего-то Том это мгновенно понял, заметно напрягаясь и подбираясь. — Гарри, — скорбно протянул мужчина, и его эмоции стали постно-огорченными. — Как ты мог. Мы обязаны провести полноценный воспитательный разговор о твоей магической концентрации, ты должен оборачиваться в волка, ни во что иное. Гарри, Гарри, ну как же так? — Знаешь, я выгляжу довольно симпатичным зверьком, ворчливый ты дед, — весело парировал альфа, посмеиваясь над дразнящимся супругом. — Это медоед. Лицо младшего Поттера вытянулось, и затем он тоже рассмеялся, слегка запрокидывая голову, отчего длинные кудри волос метнулись за спину.

«Дорогой папочка! Хогвартс — полный отстой. Вокруг меня куча галдящих детей с разумом новорожденных волчат. Даже живем возрастной стаей в одной комнате, а сама школа поделена на четыре стаи со своими местными вожаками, угадай, кем я в будущем обязательно стану. А профессора, как совет старейшин. Кстати, я в стае змей, как Наставник. Успел подраться с несколькими щенками, как они смеют смотреть на Подопечного Темного Лорда свысока? Не бойся, папочка, я не выдал наш секрет. Еда хорошая, но слишком жаренная. Много какой-то зелени, я им что, кролик? Пробовал консервы Наставника, они тут, как основной стайный рацион. Нормальные. На вкус, как тот наш паштет из столовой, но хуже. Побил еще нескольких щенков, они возмущались из-за консервов каждый день. Пробиваю свой путь к вершине иерархии. Уроки полетов классные. Но летать с папочкой гораздо лучше. Тут старые деревяшки и какие-то убогие правила. А еще тупые игры в камни и бумажки, местные щенки — скучные идиоты. Другие уроки тоже скучные. Я это уже с тобой изучал. В подземельях холодно и сыро, но есть камины и много-много ковров. Я… Скучаю по дому. Не по Тихому Омуту, по старому дому. Мы можем во время зимних каникул навестить Норвегию? Пожалуйста, папочка, обещаю быть очень-очень послушным. Буду ждать тебя перед полнолунием, вожак всех вожаков напишет письмо, эта, которая с гулькой на голове, не помню, как зовут. Старая альфа, она даже старше тебя. Постоянно за мной следит, раздражает. Твой сын Э. Г. П.»

      Гарри целеустремленно гнал маленького, длиннолапого и нескладного оборотня вдоль лесной опушки, пару раз покусывая его пятки, когда Тедди начал воротить носом в сторону Хогвартса с запахом сотен детских сердец. На мелкого медоеда зверь смотрел со смущением и непониманием, не совсем уверенный, а что со странным зверьком делать: пах невкусно, выглядел не грозно, но и страха жертвы не показывал. Такого инстинкты ни добычей, ни угрозой, ни союзником не могли окрестить. А еще зверек кусался и порыкивал, это не было приятно, и оборотень отскакивал прочь.       Другое дело — когда юный Поттер попросту перепрыгнул медоеда и попытался рвануть к школе, его моментально придавила к земле громадная фигура медведя, едва не переломав все ребра. Оборотень рычал и изворачивался, но тяжелая туша давила крепко и уверенно, а огромные зубы хищника намекающе сжимались на холке. Тедди впивался когтями в землю, озлобленно следя за приблизившимся мелким зверьком, фыркая и тяфкая на его поползновения к морде: Гарри успокаивающе тыкался носом, терся собственной мордочкой о жуткую пасть и облизывал, самым древним из возможных способов призывая жуткого зверя к спокойствию.       Тедди знал эти стайные родительские действия, теряясь еще больше: запах странного существа совершенно не волчий, незнакомый, подозрительный, запах медведя — угрожающий, вызывающий, резкий и более знакомый. Хотя бы агрессивные намерения оказались вполне понятными и доступными древним инстинктам юного оборотня.       Старший Поттер терся о сына, вслушиваясь в стихающее рычание, в замедляющееся сердцебиение, немного раздраженный грубостью Тео: он-то в этих инстинктивных знаках внимания и любви не особо разбирался, незнакомый с семейными повадками оборотней, и его агрессия только распаляла щенка, а не сдерживала. Ну, еще бы Нотт следовал инстинктам, будучи Пожирателем Смерти. Это могло стать проблемой, когда ребенок подрастет и заматереет.       Впрочем, проблема назревала и сейчас: резко вывернувшись из-под тяжелой туши, полоснув по ней когтями, Эдвард рванул прочь, уворачиваясь от ответной атаки. Волки быстрее медведей и уж точно быстрее коротколапых медоедов. Гарри отчаянно тяфкнул, пытаясь кинуться в погоню, едва не запутавшись в своих лапках, как вдруг над головой метнулась громадная тень, придавливая жалобно вякнувшего детеныша оборотней к земле уже намертво.       Черная волчица громоподобно зарычала, вцепившись большой пастью в голову заскулившего Тедди, и как следует встряхнула, предупреждая и подчиняя. Оборотень покорно замер, чьи инстинкты признали Наставника и более сильного волка.       Нотт остался стоять неподалеку, видя анимагический образ Повелителя впервые в жизни, немного напуганный размерами, превышающими собственные, но Гарри бесстрашно приблизился, ласково ткнувшись подавшейся навстречу черной морде. Красные глаза сверкали насмешливо, в грудной клетке волчицы перекатывался тихий и довольный утробный рык, будто лодочный мотор. Поттер не мог понимать звериного языка и не знал, умел ли пользоваться Том легилименцией в подобной форме, поэтому общался, полагаясь только на жесты.       Темный Лорд еще раз предупреждающе щелкнул зубами возле прижатых к голове ушей Тедди и слез с него, наблюдая, как Подопечный отползает в сторону, не поднимая с земли живота. Волчья морда вновь обратила свое полное внимание на сидевшего рядышком медоеда, и Том приблизился, с интересом обнюхивая небольшое тельце — запаха чабреца не было, как и любого другого человеческого.       Издав громкое фырканье, Темный Лорд распахнул зубастую пасть и провел большим языком по спине медоеда, пробуя его на вкус: шерсть, земля, что-то неприятное, незнакомое и звериное.       Тедди внимательно наблюдал за поведением Наставника по отношению к непонятному зверьку, тихо поскуливая, надеясь выклянчить аналогичное одобрение сильного волка — щенок не понимал, в чем мог провиниться перед взрослым хищником.       Гарри был предупрежден о появлении возлюбленного, однако размеры волчицы все равно нервировали, невозможность поговорить, выразить человеческую привязанность и даже приветствие после долгих месяцев разлуки. Том выглядел спокойным и старался лежать, чтобы не возвышаться над явно нервничавшим зверьком, пару раз распахивал пасть и вываливал язык в явной улыбке, иногда прикасался влажным носом и горячим шумным дыханием к голове мужа, пару раз проходился языком по всей длине тела, находя это забавным. На неловко сидевшего неподалеку Теодора не обращал почти никакого внимания, занятый всеми звериными чувствами присутствием пары.       С наступлением рассвета оборотень начал вести себя беспокойно, а затем и вовсе — метаться на одном месте, громко скуля и катаясь по земле, переживая болезненные минуты обращения, и вот, перед глазами анимагов застыло лежащее тельце тяжело дышащего ребенка. Мгновением позже Гарри перекинулся в человеческую форму и бросился к приемному сыну, падая рядом с ним на колени, аккуратно переворачивая того на спину и встревоженно вглядываясь в бледное личико. Теодор тоже с облегчением обернулся, разминая затекшие мышцы и с наслаждением поднимаясь на обе ноги.       Том остался лежать в волчьей форме, с интересом нюхая воздух и вслушиваясь в громкое биение человеческих сердец. — Эй, ты как? — улыбнулся альфа, едва Тедди распахнул уставшие глаза. — Почти ничего не помню, — сморщился тот, не возражая нахождения в чужих объятиях. — Все тело ломит. Меня что, медвежья харя по земле валяла? — Можно и так сказать, — фыркнул Гарри, оставляя легкий поцелуй на влажном лбу ребенка. Раздалось громкое волчье ворчание, привлекшие внимание всех колдунов.       Темный Лорд лениво поднялся на лапы, потягиваясь всем телом, и приблизился к супругу, положив подбородок на его лохматую макушку. Гарри пах чабрецом, нежным теплом и спокойствием. Том, не удержавшись, широко облизал его лицо, ощущая вкус своего возлюбленного еще острее и ярче.       Сам альфа не сказал бы, что счастлив оказаться в слюнях животного вблизи его огромной зубастой пасти, но стоически вытерпел, понимая, насколько омеге любопытно попробовать мужа обостренными органами чувств. Вообще-то Гарри собирался сделать то же самое, ведь химические феромоны никак не действовали на зверей. Еще один плюс анимагической формы.       Наконец, он мог рассмотреть образ волчицы внимательнее, и сердце сбивалось с ритма, вызывая обеспокоенный взгляд красных глаз. Гарри ощущал головокружение и странную муть под горлом, что-то рвалось наружу, к поверхности, будто билось в крепко запаянные двери.       Альфа мотнул головой, прогоняя еще большее помутнение, аккуратно касаясь ладонью широкого лба волчицы. В этом облике Том казался гораздо крупнее мужчины напротив, что сбивало с толку, и сильно смущала звериная суть, чего Том всегда чурался. На ощупь шкура животного оказалась жесткой и горячей.       Волчица вызывала смутное чувство защищенности и тоски, странной ностальгии по дому, словно Гарри уже встречал ее, словно нашел давно забытого друга, и это давило на рассудок, ведь анимагическую форму супруга альфа видел второй раз в своей жизни. Как можно скучать по зверю?       Том потерся большой головой о кисть мужчины, прикрывая ненормально-алые глаза, выражая нежность самым доступным способом, пытаясь подарить успокоение и поддержку, чувствуя волнение человека слишком явно. Разве ему стоит пугаться собственного мужа? «Не бойся меня», — омега ткнулся мокрым носом в горячую шею, глубоко вдыхая приятный запах родного существа. Темный Лорд приходил в трепет от осознания своего размера и веса, непривычных, новых, от нахождения в шкуре огромного волка, даже если буквально стал зверем. Том провел носом вверх, шумно фыркнув в чужое ухо, заставляя Гарри рассмеяться и пихнуть его ладонью в морду. — «Я не опасен для тебя, ты видишь?» — Ты просто нереально огромный, — прокомментировал альфа, нерешительно касаясь широкого лба и скребя по шкуре пальцами. — Совсем как в детских снах. Я же рассказывал?.. Когда мы… О, БОЖЕ! Старший Поттер вскрикнул и дернулся, в шоке глядя на обернувшегося в человека мужчину, сидевшего совсем рядом прямо на земле. Все бледное лицо исчерчивали узоры красно-бордовой краски, заходя на шею и обнаженные худые руки, в ушах зловеще покачивались серьги-кости, огромные и уродливые, очередной костюм монстра щедро усыпан маленькими красными камешками, имитирующие брызги крови, босые ноги практически до колен покрыты той же краской. Гарри впечатленно провел кистью по обнаженному бедру кончиками пальцев, и за этим движением проследили внимательные голубые глаза. — Оттуда я и взял образ волчицы, — хрипло произнес омега, наблюдая за чередой эмоций на изуродованном шрамами лице. — Мне не хочется, чтобы образ защитника был детской выдумкой. Теперь это мой образ и мои обязанности. Здравствуй, радость моя. Волдеморт подтянулся выше и легко чмокнул мужа в приоткрытые губы. Теперь он не чувствовал запаха мужчины, зато готов одарить своим собственным, оборачивая альфу в химикаты, как в плотный кокон. — Вырвался совсем ненадолго, — спокойно сказал Том, бросив быстрый взгляд на Нотта и кивая в приветствии. На юного притихшего оборотня темный волшебник намеренно не обращал никакого внимания. — Не мог же я пропустить такое событие. Я упускаю слишком многое. Того гляди и развод просплю за учебой. Взгляд Гарри расширился, и омега мягко рассмеялся, беря в нежный захват ладоней раскрасневшиеся щеки второго волшебника. — Да куда же ты от меня денешься, бог, — с ласковой маниакальностью возразил сам себе Темный Лорд, жадно разглядывая черты лица альфы. — Вкусный. Хочу съесть тебя. Когда пойдем домой? — Не при ребенке! Том фыркнул, единым слитым рывком поднимаясь на ноги с негромким глухим бренчанием костей на жутком костюме. Он отошел к Теодору поговорить про работу главной фабрики, пока Гарри проверял состояние приемного сына. Тедди вел себя более тише и сдержаннее, чем обычно, а затем тяжко вздохнул: — Папочка, тебя в школу вызывают. Поттер ахнул: — Как?.. Уже?! Его супруг резковато повернул голову на членов семьи, не сдержав агрессивное, озлобленное выражение лица в по-звериному почерневших глазах и оскаленном в бешенстве рте.       Том предполагал, что чертов оборотень будет вызывать много проблем, но совершенно не желал с ними сталкиваться лично. И если бы это был родной ребенок Гарри, омега смог бы ужиться с этим фактом, смог бы сблизиться с частичкой бога, смог бы даже однажды полюбить настолько близкое к Поттеру существо, воспитать под себя и подчинить, но Эдвард Люпин вызывал только пренебрежение и ненависть. Он должен был оставаться в стороне вместе со своими родителями, ненавязчивым фоном дополнительной семьи и поддержки для Гарри, но усыновление… Уже ничего не поделаешь, конечно. Придется строить фигуру из оставшихся деталей.       Тедди уловил агрессивные эмоции Наставника, хмуро втягивая голову в плечи, но не смея поднять на Волдеморта виноватый взгляд. Мальчик тоже не хотел расстраивать любимого Гарри, не хотел его разочаровывать. — Я подрался с преподавателем. Он грубил мне. Альфа пожевал губы, пытаясь сообразить, как реагировать. На самом деле у мужчины было целых три примера модели поведения: материнская строгость, всеодобрение крестного и избегание конфликтов со стороны отца. Гарри не считал, что способен на первые два метода. Самый последний, с которого всегда брал пример, совершенно точно не подходил для воспитания маленького «зверенка». Поттер не был способен даже в мыслях наказать брошенного ребенка — грозным разговором или поступком, боялся быть похожим на безответственного Сириуса, боялся повторить модель отца, который на самом-то деле практически не участвовал в воспитании отпрыска, сваливая семейную заботу на женщину-омегу.       Гарри машинально скользнул взглядом по напряженному и явно разгневанному Тому. Ох, уж точно нет. Это существо никогда не сможет стать полноценным родителем или хотя бы принять на себя эту сложную роль. — Что ж, — подал голос Темный Лорд, решив вмешаться во внутреннюю дилемму мужа, замечая на себе его странный взгляд. — Грубость от лица преподавательского состава должна караться от вышестоящих органов, как нарушение субординации между учеником и профессором. Насколько я знаю, в правилах Хогвартса нет пункта о словесном наказании и психологическом давлении на ребенка. Смотря, конечно, каким именно образом Эдвард идентифицирует «грубость». Все посмотрели на юного волшебника.       Мальчик поежился: — Она назвала оборотней и других — гнилыми тварями, не заслуживающими жизни среди волшебников, потому-то они и… Ну, вы знаете. Мой одноклассник… Он начал спор, сказал, что ее слова — расизм. Что они не виноваты в странном сумасшествии. А потом эта сука выразилась и про омег… Я встал и швырнул в нее свою парту. А она… — «Она» — это кто? — осведомился младший Поттер. — Профессор Деббиж, трансфигурация, — излишне агрессивно ответил Тедди, сжимая кулаки. — Что случилось дальше? — Парта не попала в нее, она… Щит поставила. Наказала и меня и… Того мальчика, я не запомнил имени. Потом я подкараулил ее ночью по запаху и напал. Мы подрались, и я… — Она подняла на тебя руку в ответ? Гарри посмотрел на Тома, растерянный его наводящими вопросами. Супруг собирается вступиться за приемного сына? Неужели? — Да? Ну, она отбивалась. Волдеморт сделал несколько шагов в сторону замка, тихонько бренча лентами из костей и красных бус, задумчиво глядя сквозь стволы деревьев Запретного Леса. Он и раньше хотел пересмотреть систему преподавания в школе, правила, порядки, даже сам преподавательский состав, так почему бы и не начать прямо сейчас? Раз уж омега сподобился вырваться с учебы и оказаться в Британии. И раз уж если в Хогвартсе теперь учится приемный сын мужа. — Тео, подай запрос в Министерство для встречи с Попечительским Советом и личной аудиенции с Министром от имени Темного Лорда. Ступай. Дальше я разберусь самостоятельно.       Оставшиеся три года пролетели незаметно для Гарри.       Совершенствование в трансфигурации и автомеханике, путешествия по работе в разные города и страны с незаконным маггловским товаром, мелкое повышение, позволившее сократить нагрузку рабочего дня, обустройство дома — еще многие комнаты пустовали без мебели, и Тихий Омут казался нежилым, одиноким и враждебным, визиты в Хогвартс каждое полнолуние, где юный оборотень становился для анимага все более послушным: похоже, демонстрация привязанности от лица волка повлияла на инстинкты мальчика, и маленький странный зверек автоматически был вписан страшным зверем в члены стаи. Подружиться с Теодором Тедди так и не смог, ни в человеческом обличии, ни в животном.       Поначалу Гарри считал, что школа встретила второго Тома Реддла, однако Эдвард не спешил повторять путь своего Наставника, как бы к этому ни стремился. Оценки варьировались от самых высоких баллов до абсолютной несдачи предмета, поведение мало улучшилось, отчего Гарри зачастил с визитами к директору Хогвартса, друзьями мальчик не обзавелся. Когда же вскрылось его неаккуратное изучение темной магии, Поттер-старший не смог даже толком наказать приемного сына, да чего здесь можно сделать? Живя в замужестве с Волдемортом? Под боком его злобной армии?       На втором курсе в Хогвартсе появился генеральный инспектор, перестраивая систему обучения, наказаний и поощрений, заменяя некоторых преподавателей, полностью убирая пару предметов, заменяя их на более уместные происходящему в волшебном мире. Кулинария, садоводство, домохозяйство. Колдунов банально обучали бытовым заклинаниям, что в школе ранее никогда не практиковалось.       Казалось, новоявленный инспектор Хогвартса — мисс Амбридж — изменила правила контакта профессора и учащегося, и Тедди оставалось только спокойно учиться, не нарываясь на неприятности, но нет. Через пару месяцев юный оборотень сцепился именно с ней, нарвавшись на наказания. Когда после очередного полнолуния Гарри увидел свежие шрамы на тыльной стороне ладошки своего сына, то просто взбесился.

«Я не должен лгать».

— Она не поверила, что ты мой отец, — выплюнул мальчик причину с такой ненавистью, будто женщина совершила преступление. — Тедди, Том сказал, что ты должен скрывать факт нашего родства… — старший альфа сцепил зубы и глянул на напряженного Теодора. — Достань мне Оборотное Зелье. Я, блять, ей устрою. Поймаю на горячем. Сейчас я… — Ну-ка стоять, — тут же возразил Нотт, забеспокоившись. Слишком хорошо мужчина знал привычку Поттера попадать в неприятности и утягивать в них всех окружающих людей. — Тебе сколько лет? Что за ребячество? Проникновение постороннего на территорию Хогвартса карается законом, о таком слышал? Том мне голову свернет, если отпущу тебя. Давай поступим по уму. — И, как обычно, нажалуемся Темному Лорду, чтобы он взмахом палочки решил все проблемы? — язвительно откликнулся еще более разозленный Гарри. — Я родитель или где? Считаешь, я не способен защитить собственного сына на равных с Томом? Да я ей морду расквашу! Издеваться над ребенком! Тедди широко улыбался, прижимаясь к руке приемного отца, и смотрел на Пожирателя Смерти с видимым превосходством, отчего и Нотт начал потихоньку звереть. — Мне было так больно, — жалобно произнес оборотень, подливая масло в огонь. — Я писал этим пером несколько часов подряд… Теодор щелкнул пальцами, его лицо просветлело от пришедшего осознания. — Малфоя озадачим. Его семейка как раз числится в Попечительском Совете. Пусть отлипнет от своей беременной женушки и займется делом. Должен же Драко хоть какие-то новоприобретенные обязанности исполнять. — О, ну конечно же он согласится мне помочь. — Гарри, — аккуратно ответил Тео, глядя на взъерошенного недовольного альфу странным взглядом. — Ты вообще осознаешь, чьим мужем являешься? И сколько на самом деле у тебя прав и возможностей? И что для любого Пожирателя Смерти станет честью помочь приемному сыну их Повелителя? Хотя, я думаю, Темный Лорд уже отдает приказ одному из наших людей. Том? — Нотт нелепо обратился в пустоту. — Ты ведь нас сейчас прослушиваешь? Запретный Лес погрузился в тревожную тишину. Гарри вообще относился к постоянной слежке скептически: никакой человек физически не мог следить за кем-то двадцать четыре на семь. — Ну да, делать ему больше нече… Гарри прервал выскочивший из кустов серебристый патронус огромной волчицы. Эдвард испуганно дернулся, не ожидая, но взрослые колдуны отреагировали спокойнее. Прозрачный зверь описал небольшой круг и приблизился к старшему Поттеру, опустив подбородок ему на грудь, ласково заглядывая в человеческое лицо рубиновыми глазами. — Никакого Оборотного Зелья и проникновения в Хогвартс, моя радость, — заговорил зверь родным голосом. — Амбридж понесет заслуженное наказание, я вышлю мальчишке заживляющую мазь. Оставь генерального инспектора школы в покое, она прекрасно выполняет свою работу, но совершенно не умеет обращаться с маленькими монстрами. Сделай поблажку, твой сын — неуправляем. И с его слов — виноваты все, кроме него самого. Успокой нервы, я решу проблему. Тео, молодец. Эдвард… — патронус прервался. — Очень плохо. Повисла еще одна непродолжительна тишина, когда волчица растворилась в воздухе. Гарри недоверчиво смотрел на друга, растерянный и взволнованный. Насколько часто Том следит за ним? Альфа знал, что муж наблюдает, что это проявление его беспокойства и заботы, паранойи, уже привычных, однако Том вообще спит? Занимается учебой и исследованиями? Черт подери, Гарри даже не задумывался, с какой интенсивностью за ними ведется слежка. — Срань господня, — проворчал он, зажав уши мальчику. — Сколько сейчас в Германии времени?.. У него совсем тормозов нет. — Думаю, Повелитель услышал и это, — фыркнул Теодор, расслабляясь: Поттер не выглядел рассерженным, униженным или уязвленным. — Учитывая, что ты опять собирался натворить дел, правильно, что Том следит за каждым твоим чихом и пыхом.       Том с забавой улыбнулся, не отрываясь от рун на пергаменте. Это еще мягко сказано, насколько же бедовая голова у его мужа. Гарри буквально призвал саму Смерть на первом их свидании ради забавы. Наблюдение за альфой и Тихим Омутом отнимало достаточное количество времени, однако совсем не мешало и не отвлекало от учебы, напротив, омега находил все новые способы слежения своим самосовершенствованием и развитием. Создание нечто нового, уникального, идущего на пользу, — то, чем Том буквально наслаждался. Разве не повод похвалить себя за труды? Темный Лорд редко делал себе комплименты, но сложная система слежения, исключительная, — полностью его заслуга. Тем более, никаких сюрпризов и тайн.       Вырываться обратно в Британию получалось редко, еще сложнее, если не во время каникул: добираться приходилось по воздуху, что дольше и мучительнее портключей или аппарации. Метлы не могли пройти воздушные границы страны, для регистрации портключа слишком много мороки, аппарировать настолько далеко Темный Лорд не мог, в отличие от супруга.       К концу четвертого года Том привык к разлуке, пусть, не имея возможности прикоснуться к мужу, но постоянно видя его, слыша, общаясь. Это тоже было интересным и исключительным опытом, особенно в те моменты, когда Гарри не знал, что за ним наблюдают. Иногда они читали вместе, обсуждали последние новости, несколько раз выбирались в люди по обязанностям публичной жизни Темного Лорда. Волшебники привыкали к нему, позиция в обществе усиливалась и укреплялась, продукция фабрики распространялась и, наконец, пошел небольшой доход с консервов. Не такой серьезный, как если бы Министерство дало согласие на разбор банка, но Том был и этому рад: прямо сейчас в их семье активно работал и зарабатывал только Гарри. Ранние вклады в маггловские банки тоже несли свой доход, но не такой большой и серьезный, как омега бы желал. Из-за строительства фабрики, покупки машин, мебели, зелий, из-за подкупов, зарплаты работников, из-за постоянной скупки качественных продуктов для Тихого Омута, счета постепенно сокращались, приближаясь к нулю.       Как бы Том ни злился, ни беспокоился, незаконная работа его супруга их сейчас серьезно выручала. Впрочем, с автоматом через плечо Гарри смотрелся крайне привлекательно, по мнению омеги. В передряги не влезал, и на том — спасибо.       Альфа ощущался таким же неловким и смущенным в большом обществе, стоя возле Темного Лорда. Том брал с собой мужа на все мероприятия, на какие попадал сам, желая приручить Гарри к социальной жизни, ко взглядам людей и репортеров, к своему политическому статусу. Все же, мужчина будет жить не только с любимым существом, но и со значимой фигурой Волдеморта, а к этому необщительному человеку следует привыкать постепенно. Тому… нравилось, когда Гарри стоял чуть позади него. Когда люди смотрели на них, когда они понимали, какое место Поттер занимал в интересах Темного Лорда, нравилось играть с публикой, демонстрируя их отношения в невинных касаниях и жестах, нравилось шокировать людей своими нарядами и словами, находиться под объективами камер и чужих глаз. Честно говоря, ранее Том не считал себя настолько социально активным, пытаясь сотворить геноцид. Что ж, геноцид волшебного мира сам постучался к ним в двери, а омега получил большее, нежели ожидал и планировал.       Уничтожь он волшебников и их порядки единым махом, что делал бы дальше? Чем развивался? Так и остался бы на одной ступени с тупыми тварями, прогрессируя в агрессивное животное, ничем не отличное от спятивших омег.       С постройкой лаборатории вышла не самая красивая ситуация.       У Поттера банально не хватило денег. На оборудование, на зарплату ученым, не было нужного влияния, чтобы сделать эти лаборатории и будущие эксперименты законными. Люди на примете уже имелись, оболочка подземного здания — тоже. А вот с организацией исследований придется повременить. Ничего страшного. Не все сразу. Том умеет ждать. Значит, лучше подготовит почву для экспериментов над людьми, прогреет согласие волшебников. Тоже хорошо. Гарри, конечно же, знать об этом совсем не обязательно. Незачем супругу обременять себя лишними переживаниями и треволнениями. Смертному человечку вообще волноваться вредно.       Получить диплом, в конечном итоге, не составило большого труда. Кажется, люди должны радоваться и испытывать гордость при получении высшего образования, с лучшими оценками, с новыми знаниями, Поттер понимал, что его реакции отличаются от большинства. Нет, Тома больше заботили полученные связи и пополнение в рядах Пожирателей Смерти, а самое главное — влияние этой глупой бумажки на Визенгамот при выдвижении себя на пост Министра. Он хочет заняться этим в самое ближайшее время, но прежде — распространить эту новость среди магического населения Британии для поддержки народа. Чиновникам будет сложнее отказать, когда все взгляды людей станут направлены на их решение. К тому же, народ уже давно движется в сторону восстания против бездействующего нынешнего Министра Магии.       Сходя с самолета и поправляя за плечами рюкзак с уменьшенными вещами, Том нашел глазами супруга довольно быстро. За омегой следовало несколько людей, выделенных среди новых союзников и последователей, чтобы разрешить им личное сопровождение Повелителя. Гарри, что и следовало ожидать, растерялся под взглядами незнакомцев, и вместо порывистых крепких объятий лишь легонько чмокнул омегу в правую щеку. Очаровательно. Теодор же поприветствовал Темного Лорда коротким кивком, заняв полагающееся место по правую руку от него. — Поздравляю, доктор Поттер, — сдержанно и гордо произнес Гарри, когда они оказались в Тихом Омуте наедине. Впрочем, хватило альфу ненадолго. Негромко и взбудоражено вскрикнув, он подскочил к рассмеявшемуся мужчине, крепко сжимая того в объятиях и счастливо кружа над полом. Том плавился в тепле этой любви, прижатый щекой к мускулистой груди, в стенах собственного дома, где он останется, теперь, когда не нужно возвращаться в чуждую страну к чужим людям. — Я дома, — тихо пообещал Волдеморт, глубоко вдыхая в себя запах мужа.