Тэхен не помнил, как оказался в больничном крыле. Последние воспоминание было услышанной сплетней, из-за инцидента вся школа поднялась на уши, а дальше все как в густом тумане: слышался только стук сердца и сбитое дыхание. Дорога до лазарета прошла во сне, очнулся юноша лишь когда прислонился щекой к стене, отделяющий его от отдельного мира боли и слез - медицины.
Сначала ему было страшно перейти порог и взглянуть на любовь всея жизни, страшно было посмотреть на его раны и ссадины, а главное страшно было за себя и свое поведение. С таким Тэ сталкивался впервые, он часто переживал за кого-то, но сегодня чувства были обострены до предела, он словно пропускал боль Чонгука через себя. Стоило только закрыть глаза и появлялись страшные картины линчевания и расправы, причем с каждым разом бурная фантазия рисовала новыми и более жесткими красками.
Ви собрался с духом и выглянул из укрытия, готовый кинуться к кровати, но остановился. Тело по инерции замерло, а пальцы до белизны вцепились в косяк. Его передернуло, от кончиков ног и макушки, парень быстро сделал шаг назад и юркнул за стену, осторожно выглядывая. Впервые он ощутил чувство бесполезности - его не ждали, ему были не рады, о нем забыли. Именно такие чувства он испытал в мгновение, когда увидел подле Гука троицу девушек с его курса.
После победы малой обзавёлся поклонницами, которые окружили его со всех сторон и кропили над его здоровьем: то меняя повязку на лбу, то давая микстуру, то угощая конфетами. Тэхену казалось, он должен был быть первым, должен был сидеть рядом с ним и никого не подпускать. Он должен был заботиться о мальчишке, а не какие-то девицы, которые узнали о его существовании только после победы, в то время как Ви знает и помнит совсем неприметного и скромного ребенка.
Это по крайней мере было нечестно, Ким испытывал настоящие чувства, которые не успевали восстанавливаться после каждой сердечной трещины. Видимо, порой чему-то преднамеренно не суждено случиться. Он взмахнул палочкой, применяя созидающие чары, и на тумбочке поверх коробок с конфетами и леденцами, возник щербет с дыней, яблоком и манго. То, что в тайне обожал Гук и постоянно уплетал в осенний период времени.
Тэхен собирался уйти, понимая, что смысла оставаться больше нет. Вряд ли Чон примет его с широко распростертыми объятиями, он все еще помнил, как тот сразу ушел при его появлении, не желая даже рядом сидеть и разговаривать. Наверное, если бы он был на месте Чона, то также бы злился. Но на то Тэхен и был Тэхеном, он никогда бы разозлился на Гука, как грубо и глупо тот бы не поступал. В последний момент Ви передумал и просто не смог покинуть Чонгука. Пускай, о нем есть кому позаботиться, но он должен был лично проследить за этим.
Обернувшись маленьким тигренком, Ви юркнул под ближайшую койку и скрылся под навесом из-под одеяла, сворачиваясь клубочком и смотря через крохотную щель на стесняющегося Чонгука. Ему в самом деле было неловко разговаривать с девушками, не сказать, что ранее он не делал этого, но сейчас обстановка была не учебная. Его одновременно льстило и пугало чрезмерное внимание и опека. Никакая девушка никогда не ухаживала за ним и точно не приносила сладости, а сейчас их было трое, и он был в замешательстве.
Если бы пришел кто-то из знакомых стало легче. Однако, близкие друзья пропали, отчего когтевранец предположил, что сейчас они несут наказание за то, что просто заступились. Ему стало неловко и жалко, на короткое мгновение он ощутил прилив ненависти к себе. Из-за его вины пострадали друзья, из-за того, что он слишком слаб, чтобы дать отпор. Разве может он претендовать на что-то большее, пока не в силах позаботиться о себе? В душе он презирал себя и корил, что не какие утешения от девушек были не нужны. Он бы вообще попросил их уйти и оставить его наедине.
Отчего-то на ум пришел парнишка с Пуффендуя, тот бы нашел нелепые слова и разрядил бы обстановку. Да, с ним было странно, но легко.
- Чонгук-и, тебе взбить подушку? - спросила Лана, сидя рядом с его рукой и смотря на него глазами, полными восхищения и любви.
- Не стоит, спасибо, я бы поспал, - честно признался Чонгук, сразу читая на лице у девушек разочарование грусть.
Они пожелали ему сладких снов и покинули лазарет, только Лана чуть задержалась и улыбнулась Чонгуку одной из фирменных улыбок, какими девушки пытаются понравиться парням. Он помахал ей на прощанье и намеревался заснуть, как вдруг приметил так обожаемый щербет, но Чон не помнил, чтобы кто-то его приносил. Пожав плечами, он отбросил идею о сне и принялся за щербет. В этот вечер ему удалось разобраться со всеми тремя пачками, аргументируя это тем, что ему нужны силы для восстановления.
Уже поздней ночью, когда мадам Помфри покинула свой пост, а Чонгук крепко спал, объевшись холодным десертом, Тэхен выполз из своего укрытия и вернул себе прежний облик, разминаясь и подавляя зевоту. Он убедился лишний раз, что когтевранец крепко спит, и только после этого склонился над ним, рассматривая. Казалось, он никогда прежде не видел малого так близко. Тот выглядел просто умилительно и беззащитно.
Чем дольше Ви смотрел, тем яснее понимал, что дороги назад уже нет. Он погряз в чувствах по самое горло и не понимал, что нужно сделать, чтобы ему ответили взаимностью. Он хотел, чтобы Чон был с ним, но никогда не посмел бы заставить или принудить. Любовь должна от искренних помыслов и только самых светлых чувств.
Каждый шрам и синяк причинял Тэхену ровно столько боли, сколько и Чонгуку, он бы не раздумывая, перенял его боль на себя. И не смев совладать с собой, Ви прикоснулся губами к ссадине на щеке и кротко поцеловал. Так волнительно и так соблазнительно, что кажется, остановиться невозможно, поэтому парень позволил себе последнюю шалость: он припал к приоткрытым губам, еле дотрагиваясь до них, в нежном поцелуй. Забавно получается, второй поцелуй, о котором Чонгук не догадывается. И еще забавнее получается, что в этот момент Гуку снился хаски с разноцветными глазами.
Отпрянув и преподнося пальцы к губам, которые все еще пахли Чонгуком, Тэхен опустился на пол и стал охранять ночной покой когтевранца, следя за тем, чтобы ни один кошмар не пробрался в его сознание. И не заметив, он сам уснул, положив голову на кровать и прислоняясь макушкой к плечу возлюбленного.
Утро наступило достаточно быстро и ослепило заходящими солнечными лучами. Пуффендуец поморщился и накрыл лицо ладошкой, прячась от яркого света. А затем, словно осознав, что заснул, он резко поднял голову и сонно уставился на Гука, который еще спал. Часы показывали восьмой час - скоро на учебу. Не хотя, ему пришлось подняться и задернуть шторы, чтобы не потревожить сон малого, но перед этим он мило поправил упавшую прядь волос на лоб у того и ухмыльнулся. Он бы всю жизнь так просыпался, зная, что под боком есть Чон.
Подумав, что младший проснется голодным, Тэхен ретировался с лазарета и спешил пойти в обеденный зал, как вдруг в проеме столкнулся с Ланой. Его лицо изменилось с умиротворенного на настороженное. Он сложил руки на груди и хмыкнул.
- Не знала, что с утра у Чона есть посетители, - раздосадовано ответила Лана и попыталась заглянуть в лазарет, но Тэхен быстро встал перед ней и покачал головой.
- Он спит, не стоит его беспокоить, - сухо сказал Ви, всем нутром показывая, что девушки здесь не рады.
- А ты? - с подозрением спросила она, припоминая лицо парня - о нем много судачили и ничего хорошего.
- Друг, - коротко кинул Ким и приподнял брови, как бы спрашивая, что она все еще здесь делает.
- Ладно, - медленно проговорила Лана, прочувствовал недружелюбную атмосферу, - как скажешь, - добавила она и протянула пуффендуйцу красиво запечатанный конверт, - тебя не затруднить передать это Чонгуку? Это очень важно.
- Конечно, - также равнодушно ответил Тэхен и облокотился на стену.
Поблагодарив его, девушка попрощалась и оставила после себя неприятный шлейф ревности. Ви преподнёс ближе к лицу конверт и внимательно его осмотрел: с виду походил на любовное признание, красиво перевязанное красной ленточкой и надушенное жгучим носом ароматом. Нет, эта девчонка не подходила его Гуку хотя бы по аромату: он любил более легкие и воздушные запахи, а она тяжелые с примесью горечи и кислинки. Не церемонясь, Тэхен бессовестно вскрыл письмо и прочитал его:
“Милый Чонгук, я знаю, мы мало знакомы, но ты сильно запал мне в душу. Поэтому если я хоть немного симпатична тебе, то не хотел ли бы ты сходить со мной на свидание? Буду ждать в пятницу в 18:00 в совиной башне,
Твоя Лана Ф.”
От возмущения Тэхен ахнул и выронил письмо, смотря на него, как на возможную угрозу. Нет, так дела не пойдут! Даже не думая, он произнес: “Люмос Максима”, и злосчастное признание воспламенилось, сгорая дотла. Совесть в этот момент спала, давай широкое поле для действий. Он ни о чем не сожалел, поэтому, высоко подняв голову, направился в обеденный зал.
Набрав самого вкусного и выгрузив на поднос всевозможные хлебобулочные изделия, Тэхен счастливый направился обратно к Чонгуку, предвкушая, как тот будет рад. Только у больничного крыла встретил Хосока, возвращавшегося с ранней тренировки. Он него несло потом и физической нагрузкой. Ким потупил взгляд и приостановился, специально избегая зрительного контакта с сокурсником. У них и так были напряженные отношения из-за сложного и навязчивого характера Ви, так еще и случай в воскресенье мог подкинуть бревен в огонь. Он ожидал немного другого поведения и был удивлен, когда Хосок хлопнул его по плечу и молча поддержал.
- Я на тренировке совершил несколько ошибок, - начал он, специально проводя параллель и говоря замысловато, - и в этом нет ничего такого. Маленькая ли, большая ли, не имеет значения ровно до того, пока ты умеешь принимать ее и исправлять, а остальное пережиток времени. Хоть меня тогда и не было, но ты поступил правильно, вставая на защиту Сокджина. Ты исправил свою ошибку, для этого нужно много мужества.
Нутром Хосок почувствовал, что определенно должен высказаться и подбодрить сокурсника, который несколько дней подряд ходил убитым. Порой он бывал несправедливо суров и холоден с ним, поэтому сейчас поддержка была долгом, ведь несмотря ни на что, Тэхен всегда был на его стороне. Может, Чон и не говорил, но прекрасно видел, как тот сидел на матче и кричал его имя громче всех.
- Спасибо, - ответил Тэхен, на душе ему стало легче. - Ты решил навестить Гука?
- Надо бы, малому крупно досталось. Тем более непонятно, где носит Юнги, так что решил примерить роль заботливого человека на себя, - сказал Хосок, широко улыбаясь и светя ярче солнце.
- Можешь ему отдать? - спросил Ви, передавая другу поднос с горой вкусностей. - Он еще не завтракал.
- Конечно, а ты не пойдешь?
-
Не в этот раз... 
