Амортенция

- Пожалуйста, заткнись! - страдальчески протянул Чонгук, разваливаясь на столе после завтрака и еле шевеля губами. - ...таким образом, при смешивании двух однородных напитков разной градусной меры и состава, как вы думаете, что получится? - деловито и с явным наслаждением задал вопрос Юнги, обращаясь к аудитории из малого и Хосока. Он выглядел довольно и проницательно, словно так и хотел прокричать: “а я же говорил”, поэтому он заумно поправил вымышленные очки и продолжил, - Верно, ничего хорошего! И как результат - головная боль и приступы ненависти к себе и окружающим. С зельеварением мы разобрались, дальше у нас трансфигурация. Вопрос: как вы думаете, во что превратится пятнадцатилетний подросток после смешивания огневиски с шампанским? - Я так полагаю в героя-любовника, - ответил Хосок, сидя рядом с малым и пристально смотря на его чуть опухшее лицо и красные губы.       Чонгук только отмахнулся рукой и жалобно промычал, смотря на друзей как на деспотов. В отличие от него, у них было веселое настроение по понятным для всех причинам. Он переусердствовал в свой первых раз и сейчас расплачивался, не зная, как собрать бренное дело и доесть остывшую тыквенную кашу. В глотку ничего не лезло, а во рту стоял привкус всего, что он пил. - Как быстро растут дети, - Юнги наигранно смахнул скупую слезу и опрокинул очередную чашку кофе, борясь с бессонницей. Это ночью он плохо спал, все размышляя о неловкой картине. Навязчивые мысли в виде взгляда Чимина так и мешали погрузиться в крепкий сон. - Отстаньте, лучше бы помогли, - простонал Чон, кое-как отрывая голову от стола и смотря стеклянными глазами на желанный стакан с водой. - Нет, мой юный алкоголик, это тот опыт, который каждый должен прожить. Запоминай, тебе еще неоднократно наступать на эти грабли, - Мин усмехнулся и неприятно поерзал на скамейке. Это жест не остался незамеченным Хосоком, он кинул на парня умоляющий взгляд и молча спросил о самочувствии, на что слизеринец только поморщился и закатил глаза. - Не слушай его, - передернул Хосок, недовольно хмурясь и подталкивая малому чашку горячего чая с лимоном. - Не все живут как ты, Юнги. В трезвости есть свои плюсы, и они перевешивают минусы! - Чон обвел себя руками, намекая на свой трезвый и идеальный по меркам здоровья образ жизни. - Ой, посмотрите-ка, святоша нашелся, - гоготнул Мин, намекая на прошлый вечер, от чего Хосок изрядно смутился и ударил того по ноге под столом. Мин сжал губы от неожиданности и просверлил парня взглядом. - Ладно, может плюс один и был, - сдался Хосок под пристальным и угрожающим взглядом, - ты первый раз поцеловался с девочкой! - Посмотрите-ка, как вырос! Глазом не успеешь моргнуть, и уже на свадьбе будешь шафером, - в издевательской манере пропел Юнги, прижимая руки к сердцу и имитируя сердечную боль по остепенившемуся чаду. - Давно ли с девчонками заговорить боялся! - Да вы потише, потише будьте, - быстро протараторил Чонгук, оглядываясь и убеждаясь, что их никто не слышал. Ему было не только больно физически, но еще и стыдно. В общих красках, ночь представлялась смутно и размыто, словно воспоминания появлялись отрывками. - А чего мы стесняемся? А как же познакомиться!? Молодой человек, обесчестили юную девушку и теперь думаете бросить? - все никак не унимался Юнги, находя кучу причин для издевок и отвлечения друга от головной боли. Когда у Мина было хорошее и веселое настроение, то оно автоматически портилось у остальных. - Ты угомонишься уже? - грозно спросил Хосок, сгоняя мартовскую улыбку с лица Юнги, тот фыркнул и сложил руки на груди. - Рассказывай, Гук.       Малой выдохнул и почесал затылок, толком не зная, что ответить. Он пока еще не думал о поцелуе. Сейчас все было как во сне: может, ему вообще все приснилось, но покусанные губы говорили об обратном. Ему понравился поцелуй и то, какие животные эмоции он вызвал, но он не имел ни единого представления о девушке, с которой был знаком недавно. Да, они учатся на одном курсе, только он никогда не думал о ней как о представительнице женского пола, только как о сокурснице. Ему стало неловко от разговора, поэтому он накрыл лицо руками. - Ну, поцеловались и все..., - промямлил он. - Поцеловались? Да к твоим губам будто глизень присосался, - возразил Юнги, возмущаясь и смотря на Хосока, думая, что тот его поддержит. - Отстань, - шикнул Хосок, - вспомни себя на пятом курсе!        Кажется, эти слова были брошены зря, ведь Юнги залился счастливой улыбкой воспоминаний. Тогда они только начинали встречаться и, возможно, обесчестили большинство кабинетов. Хосок покрылся красными пятнами от испанского стыда и в очередной раз с силой ударил парня под столом, отчего тот вскрикнул.       Как вдруг за спиной младшего оказался Намджун, покидавший обеденный зал. Он остановился и посмотрел на друга с сочувствием, кладя на стол упаковку таблеток от мигрени. На мгновение их взгляды с Юнги пересеклись, и настроение слизеринца упало в ноль, он со злостью сжал кулаки и опустил глаза, прожигая тарелку, показывая всем внешним видом, что даже духа предателя не может переносить. Нам обидно закусил губу и потрепал Чонгука по макушке совсем по-родительски. - Ты большой молодец, горжусь тобой.       Чонгук обернулся на уход друга и прошептал “спасибо”. Ему было больно смотреть на перебранку двух лучших друзей, но больней еще было выбирать сторону. Он не знал о том, что сделал Джун и зачем, но отчего-то не мог на него злиться, просто слепо верил, что тот не имел злого умысла. И сейчас он был на стороне Юнги и поддерживал его, потому что так сказал Намджун, аргументируя тем, что сам сможет о себе позаботиться, а вот Мин не сможет.       Чон закинул пару обезболивающих в рот и запил водой под недовольное ворчание Юнги под нос. - Так значит, вы не дошли до второй базы? - Юнги быстро вернулся к теме разговора, будто ничего не было. Чонгук чуть не подавился водой, а Хосок недовольно простонал. - Мерлин тебя подери! - не сдержался пуффендуец, - тебе разве нечем другим заняться? У тебя вроде на неделе контрольная по зельеварению.       Поняв намек, Юнги поднял руки и поднялся вверх под пристальный взгляд Хосока. Он попрощался с друзьями и недовольно покинул зал, вспоминая про существование учебы и собственную беспомощность перед ней. Чон также задерживаться не стал, объясняя свой уход желанием подготовиться к уходу за магическими животными. Так, Гук остался один, он попросил эльфов принести чего-нибудь горячего из выпечки и крепкого сладкого чая.       Уже ближе к вечеру его самочувствие реабилитировалось, и он снова мог оценить прелесть трезвой жизни. Не имея ни малейшего желания возвращаться в башню Когтеврана, Чон носился по коридорам в руках с цветной пленкой и фотоаппаратом, постоянно осматриваясь и боясь нечаянно нарваться на девушку. Он пока не знал, как и о чем с ней разговаривать после вчерашнего инцидента, поэтому посчитал: лучше ее избегать. Он остановился у стены и уставился на каменную кладку.       В следующее мгновение он уже находился в выручай комнате, спокойно выдыхая и расслабляясь, понимая, что находится один. Как вдруг впереди послышался шелест, словно звук перелистывания. Чонгук напрягся и осторожно сделал пару шагов, выглядывая из-за комода.       Кутаясь в плед, Тэхен листал глянцевый журнал, периодически причмокивая и усмехаясь. Заметив тень позади себя, он быстро откинул от себя журнал, как будто избавляясь от улики, и поднялся, растерянно и виновато смотря на малого. Его уши горели, а ладони прихлопывали по бедрам. Гуку не удалось разглядеть, что было изображено в том журнале, но раз пуффендуец так стремительно от него избавился, значит что-то личное. - Что ты здесь делаешь? - шепотом спросил когтевранец, не рассчитывая на компанию и точно не ожидая увидеть Тэхена.       Ви позорно опустил глаза, избегая зрительного контакта, все еще помня, как младший сбежал, не желая с ним разговаривать. Он думал, что был противен ему после инцидента с дуэлью. А теперь еще испытывал смущение. - Ничего особенного, уже ухожу, - пробурчал тот себе под нос и уже собирался уйти, как Чон перехватил его за рукав свитера, останавливая.       В этот момент сердце Тэхена застучало с бешенной скоростью, он медленно поднял глаза и посмотрел на причину своего недуга, не видя в его лице никаких противных чувств. Чонгук был спокоен и даже выражал некую степень заинтересованности. Тогда Ви нелепо и сконфужено улыбнулся, слегка дотрагиваясь пальцами до руки младшего. - Не хочешь проявить со мной фото? - спросил Чонгук, до сих пор сомневаясь в своих словах. Отчего-то ему захотелось загладить вину перед пуффендуйцем, видя убитое и отстранённое поведение того. Он думал, что в прошлую встречу поступил не очень красиво и деликатно, поэтому постарался своеобразно извиниться. - Фото? - переспросил Ви, не веря своим ушам. От предложения он сразу ободрился и активно закивал. - Фото я люблю, мне еще нравятся полароиды, но к ним так трудно найти картриджи. У меня дома лежит один.       Чонгук ухмыльнулся от болтливости парня и понял, что в эту же секунду был прощен. На самом деле он был отнюдь не против компании, находя общество Тэхена забавным и легким, простым. У них было много общего, и только с этим человеком он мог на некоторое время позабыть о волшебном мире, возвращаясь в домашнюю атмосферу.       Они провели больше часа за проявлением фото, вымачивая пленки в специальном растворе, после чего развесили их при насыщенном красном цвете, разглядывая. Тэхен остановился на последних фото, сделанных еще в библиотеке. Незаметно он ущипнул себя, проверяя сон это или нет. Реальность казалась слишком вымышленной и идеальной, ранее он даже вообразить не мог, что когда-нибудь будет с Чонгуком наедине в такой интимной и личной обстановке. Однако, он не подходил к нему близко и не трогал, не решаясь нарушать границы и каждый раз вспоминая проклятый поцелуй.       Рассматривая изображения от конца к началу, он подошел к Гуку, который застрял у фотографии в начале учебного года, где он был запечатлен с лучшими друзьями. Ему сталось грустно: еще вчера они проводили время втроем, а сегодня два самых близких человека даже посмотреть друг на друга не могли. Признаться, он скучал по былым временам и развлечениям, когда все было гладко и так просто. - Посмотри-ка, - обратил внимание Тэхен, поднося пленку с Юнги ближе к глазам, - эта серия испорчена. Видишь черные блики? - и в самом деле, вокруг силуэта слизеринца расползлась черная аура, и даже его глаза отливали серым оттенком. - Похоже брак, такое порой бывает, - недовольно цокнул Чонгук, припоминая, сколько отвалил за новую пленку. Никогда не прогадаешь, получатся ли фото или нет. Он прошелся по снимкам пальцами, проверяя на дефект и остановился на неизвестных фотографиях, которые он никогда не делал. - Что это? - спросил Ви над ухом, подходя сзади и находясь в опасной близости от лица малого. Он засмотрелся на его приоткрытые губы и заметил небольшой засос в верхнем углу. Это заставило его отстраниться и встряхнуть головой, смотря на малого новым взглядом, полным боли и ревности. У него защемило сердце, и настроение упало ниже плинтуса. Неужели этой ночью его Гук с кем-то развлекался? Быть не может! - Похоже на снимки дневника. Так сразу трудно сказать, какие-то руны и прописной шрифт. Может, это Намджун сделал? Он брал у меня фотоаппарат для какого-то важного дела, - произнес Чон, цокая языком.       Тэхен ничего не ответил, он отвернулся и понуро опустил голову, перебирая последние снимки. А собственно, на что он рассчитывал? Сразу было понятно, что он не интересует малого в любовном плане. Тогда на что он надеялся? Наверное, на чудо и прозрение. Но видимо, этого было недостаточно. Как не уничтожай любовные письма, это не поможет предотвратить неизбежное. Ви нашел фотографию Гука, сделанную собственноручно и незаметно сунул ее в карман брюк, припрятывая как сувенир. Если Чон не может принадлежать ему, то хотя бы его фотография будет согревать сердце. - Кстати, - отозвался он, - можно оживить снимки, ты знал? - Слышал, но не знаю как, умеешь? - в ответ спросил Гук, на что Ви утвердительно кинул.       До вечера они оживляли фото, а после разошлись с приятными чувствами на душе. Воскресный вечер прошел не зря, и на лице Чонгука играла легкая улыбка. Он хорошо отвлекся и позабыл про дикую ночь в пьяном угаре и любовных страстях, отчего ему все еще было стыдно и не по себе. Проходя мимо сада с папкой фотографий, он приметил Намджуна, стоящего подле перил и наблюдающего за плавным снегопадом. Он встал рядом и стал также наблюдать за вихрем танцующих снежинок, освещенных единственным фонарем. Нам повернул голову и с любовью и заботой осмотрел друга, подмечая каждую деталь. Он положил руку ему на плечо и притянул к себе, молча поддерживая и обнимая. - Хосок рассказал, вчера был твой первый поцелуй? - украдкой спросил Нам, оценивающе кивая. - Да, - бросил Чон и вынул снимки дневника, специально положенные в карман, чтобы передать другу. - Мы проявляли фото с Тэхеном, и нашли их. Должно быть твое. - Спасибо, - поблагодарил Джун, приятно удивляясь и принимая фотографии, которые как никогда оказались кстати. Он решил умолчать о том, зачем они ему и продолжил ранее поднятую тему: - так значит с Тэхеном? - с игривой улыбкой уточнил он. - Да.       И каждый понял ответ по-своему: Чонгук лишь подтвердил, что занимался фотографией вместе с пуффендуйцем, а Намджун подумал про первый поцелуй.