Верховенский, вы мне надобны!

Широкая грудная клетка, обтянутая чистой светлой кожей, то поднималась со вздохом, то опускалась с выдохом. Веки с длинными густыми ресницами были расслабленно закрыты. Он наблюдал за этим, наблюдал за своим спящим красавцем, с улыбкой на лице. Пьер, лежа на боку и подложив руки себе под щеку, смотрит на дрём Ставрогина, боясь сделать лишний вдох, чтобы не потревожить. Тот спал на спине, будто какой-то святой. Подобная привычка Верховенскому понятна не была, ему самому было куда удобнее спать на животе. Но даже столь неудобной позой для сна Петя восхищался. Восхищался он и красивыми густыми волосами, черными, как выгоревший в огне уголек. Петр так жаждал дотронуться до них, прочесать их своими пальцами, ведь они успели спутаться от сна, но он не мог: разбудит. А нарушить и без того чуткий сон Николя никак нельзя. Петруша, хоть и боялся протянуть руку к своему идолу, чувствовал себя так умиротворенно, что, застукай их сейчас Варвара Петровна, он лишь попросил бы ее вести себя потише, чтобы Коленька еще хотя бы немного поспал. Каким-то образом он и во сне умудрялся не выглядеть беззащитно. Ставрогин был чуть младше своего “любовника”, на год-два всего лишь, но Петр наоборот чувствовал себя с ним несмышленышем. - Неужто глядите, как я сплю, господин Верховенский? – не распахивая глаз, тихим и хриплым голосом задает свой вопрос, по всей видимости, уже проснувшийся. От такой внезапности русоволосый юноша вздрогнул. Да, Ставрогину удалось ввести его в замешательство, но ненадолго. Он придвинулся к брюнету, кладя тому на грудь ладонь. - Что вы, Николай Всеволодович, я же не какой-то там одержимый. Просто боялся встать так, чтобы потревожить вашу дрёму. Я ведь еще не запамятовал, что ваша палка всегда около постели. Наброситесь еще. К слову о палках, - Верховенский улыбается уголком губ, смотря на то, как выделяется в ландшафте одеяла некая выпуклость в зоне паха. – Позвольте, помогу вам. Несмотря на предложенное товарищем, Николя хочет лишь возмутиться по поводу того, что и трость, и его “агрегат” пренебрежительно названы палкой. Но не успел господин Ставрогин сказать и слова, как холодная рука Петрушки дотрагивается до горячего полового органа, вызвав этим целую вереницу мурашек. Николай начинает дышать тяжело, когда рука рядом лежащего, обхватив сам член, стала перемещаться вверх и вниз. Ловкие и шаловливые пальцы Верховенского знали толк в рукоблудии. “Вероятно, он часто практикуется,” – пробегает мысль в голове у молодого человека прежде, чем он стал думать лишь об одном: чтобы Петя не останавливался. - По…поцелуй меня, - выдает на выдохе Николай Всеволодович. И Верховенский целует. Жарко, страстно целует в губы. Но черноволосый лишь отстраняется, смотря на того одновременно недовольным и блаженным лицом. – Не здесь. Там. Коля запускает пальцы в шевелюру своей пассии, а затем сжимает его волосы так, что голова голубоглазого была под полным контролем его руки. Он ведет руку, а вместе с ней и самого Петра, вниз, к своему паху. Но ему не пришлось прикладывать больших усилий. Петр был умным мальчиком и, сразу все поняв, сам, медленно выводя тропинку из поцелуев по груди и животу, стал приближаться к низу живота, к своей руке, что все еще полировала “палку”. Он уже почти добрался до заветной части тела, как в дверь спальни Ставрогина постучали. Оба парня одновременно дернулись. За дверью раздался высокий женский голос. - Николай Всеволодович? Ваша матушка сказала, вы у себя. Это я, Лиза. Могу я к вам зайти? С лица Пети слетела былая похотливая и хитрая улыбка, сменившись гримасой недовольства. Он быстро, словно ошпарившись, убрал руку, что еще секунду назад активно работала. В комнате стояла тишина. Её нарушил Пьер, отстраняясь от брюнета. - Зачем вы ее позвали? – громким шепотом спрашивает Верховенский, вытирая руку о простыни. – Специально вы это задумали, Ставрогин? Унизить меня решили? - Не ведите себя, как истеричка. Вам здесь быть не положено. Спрячьтесь. - Спрятаться? Хотите меня скрыть, будто нежеланную любовницу? Ну уж нет, я не позволю! Но этот вздор и возражения Николай слушать не стал. Он и сам не был рад, что только что лишился утренних постельных утех. Нет, это не он позвал Лизу. Он и понятия не имел, что та придет к нему. Не знал также, с какой целью она решила его навестить. Но знал Ставрогин одно: ей точно не нужно видеть голого Верховенского в его кровати. - Николай Всеволодович? – вновь раздалось из коридора. В это время Петруша уже успел встать на ноги и надеть брюки, не торопясь застегивая на них пуговицу. Последовав его примеру, темноволосый также надевает нижнюю часть одежды. А затем, пренебрегая тем, что Петр противится, он всовывает тому остальную его одежду и насильно прячет за штору, приказав стоять неподвижно и тихо. Убедившись, что “любовницы” не заметно, Ставрогин наконец открывает дверь. - Елизавета Николаевна, дорогая, - тепло приветствует ее Николя, обнимая и целуя в щеку. – Какими судьбами вы пожаловали ко мне столь рано? Честно признаюсь, но я только пробудился. Стоя за шторой, затаив дыхания, Верховенский начинал злиться. Ему приходится прятаться, приходится терпеть грубости Ставрогина, а этой девчушке, Тушиной, достается все самое лучшее от его идола! Поцелуй при встрече, теплые слова, все! Все, чего так хотел сам Петр Степанович. Он лишь проводил редкие ночи со Ставрогином, ублажая его всеми возможными способами, пытаясь показать свою любовь, свою значимость. И что он получает взамен? Теперь он, спрятавшись, как стыдливая куртизанка, наблюдает за своим красавцем, который так нежно обращается с Елизаветой Николаевной! - Я пришла к вам, чтобы сказать… - девушка запнулась, было видно, что ей тяжело дается разговор. Но ее собеседник вовсе не выглядел напряженным, он улыбался, будто бы даже сдерживал смех. – Я часто думаю о вас. О нас. Николай молчал, вопросительно подняв бровь, и блондинка продолжила. - Быть может, мне с вами будет лучше, чем с Маврикием Николаевичем. Я вам нравлюсь, Николай Всеволодович? - Лиза, - молодой человек взял ее за руку и поднес к своим губам. – Лизонька, разве девушка должна так приходить к мужчине? Ухажер должен быть тем, кто признается первым. – Тушина хотела что-то сказать, она открыла рот, но Коля приставил к ее устам палец. – Чшшш, ничего не говорите. Поговорите с Маврикием Николаевичем, скажите ему правду, он же вас до безумства любит. Незачем его мучать. Ставрогин, взяв даму под руку, повел ее к двери, пропуская вперед. Но вдруг Лиза остановилась, приметив на столе кое-что. - К вам приходил Петр Степанович? – тихо и робко спрашивает она, смотря на пару кожаных черных перчаток, оставленных на столе. - Ах, да. Этот дурень захаживал ко мне вчера. Мы обсуждали сорвавшуюся женитьбу его отца с Дарьей Шатовой. А что, вы увлеклись господином Верховенским? - Нет-нет, вовсе нет… Но больше она ничего сказать не смогла: Николай закрывает перед ней дверь. Как только Лиза покинула покои, из своего тайника сразу же появляется Пьер, быстро надевая на свое тело рубашку и в судорогах дрожащими от злости пальцами застегивая пуговицы. - Петруша, - ласково, даже слишком, подзывает его к себе голубоглазый. Но сам Петруша делает вид, будто и не слышит. Тогда Ставрогин, подойдя к нему вплотную, кладет руку тому на талию, притягивая к себе всем телом. – Прекрати противиться, мы не закончили начатое. - Сами, Николай Всеволодович, закончите, не безрукий. – вкладывая в эту фразу все свое высокомерие, Верховенский толкает от себя парня. Он ожидал, что Ставрогин улетит в другой конец комнаты или хотя бы упадет, но тот, от не очень-то сильного толчка, лишь немного качнулся, отступив на шаг назад. - Ишь какой! – восклицает аристократ, раскинув руки в стороны. Воспользовавшись моментом, русоволосый быстро направился к выходу из спальни, прижимая к груди свою жилетку, пиджак и черные лакированные ботинки. - Эй, ревнивец, постойте! – окликает Николай, и Петр мигом замирает, как вкопанный. Вероятно, он хотел бы услышать, что является единственным, кого Ставрогин любит и желает, что связи с Лизой, Лебядкиной, Шатовой не значат ничего. Да, действительно, хотел бы. Но темноволосый лишь подходит к нему и протягивает пару забытых перчаток, молча, с улыбкой и без сожаления на лице, выставляя вон.