Девушка по прозвищу Black Jack

Lana del Rey — Young and Beautiful Lana del Rey — Dark Paradise

— Ли, подержи, — сказал Гарри, обращаясь к своему другу, и дал ему большой букет коралловых кустовых роз. Освободив руки, он достал из кармана ключ от квартиры и вставил его в замок. — Ребят, все всё помнят? — Хазз, не ссы, — успокоил его Луи, державший огромную связку воздушных шариков. — Пока не поздно, как вы думаете, она точно согласится? — спросил Гарри у друзей. — Точно, — сказал Найл. — Не волнуйся, все будет хорошо. Она согласится быть твоей девушкой, и вы будете жить долго и счастливо, вот увидишь. Открывай дверь, а то у меня уже руки затекли, — добавил блондин, перехватывая большую коробку с бантом. В ней что-то зашевелилось и тихо заскулило. — Т-с-с, малыш, не пали нас, — прошептал Зейн, приоткрывая коробку. — Ну, все, заходим, — скомандовал Стайлс, поворачивая ключ в замке. Парни ввалились в квартиру и стали искать глазами Джесс, но она не выходила. — Странно, может, не слышит? — шепотом спросил Найл. — Джесс! — громко позвал девушку Гарри. — У меня для тебя сюрприз! Ответа не последовало. Была тишина, нарушаемая лишь звуком колыхания занавесок на окнах. Кудрявый, не разуваясь, пошел вперед по коридору, оглядываясь. — Джесс? — уже менее уверенно позвал он. Ответом снова послужила тишина. Гарри зашел в комнату к девушке, в надежде, что она там и просто не слышала, как он ее зовет по какой-то причине, но комната оказалась пуста. Кровать была заправлена, все вещи убраны в шкаф. На столе лежал маленький серебряный кулон в виде самолетика. — Хазз? — неуверенно подал голос Зейн. — Она там? — Нет, — сказал Гарри, опираясь руками о стол. — Она ушла. — Как ушла? — удивился Лиам. — Посмотри, ничего не пропало? Может, она украла что-то? — Нет, все на месте, — выдавил кудрявый, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Можете идти домой. — Хазз, может, мы ее поищем? — Это бесполезно. Если она ушла, мы ее уже не найдем. — Мы хотя бы попытаемся... — начал Луи, но Гарри резко его перебил: — Пожалуйста, идите домой! — почти закричал он. Парни переглянулись, но говорить ничего не стали и молча вышли из квартиры, захлопнув за собой дверь. Стайлс сполз по стене вниз и обхватил руками голову. Ушла. Это слово вертелось на языке и отдавалось звоном в ушах. По его щеке скатилась слеза, которую он быстро вытер рукавом. Ушла. Как бы горько это не звучало, но это правда. Она не взяла ничего, оставила даже кулон, который он ей подарил. Ничего, кроме его сердца. Джесс Блэк. Она вошла в его жизнь резко, неожиданно, буквально выбив дверь ногой... и точно так же ушла, громко хлопнув дверью. Не сказав, почему. Даже не предупредив. Просто взяла и ушла. Почему? Почему она так поступила? Все же было хорошо. Даже слишком. Нужно было догадаться, заметить подвох. Хорошо все может быть только в кино. А это жизнь, и здесь другие правила. Они ведь могли никогда не встретиться. Он мог не пойти тем вечером в клуб, не выпить, не выйти из черного входа и не увидеть ее. Хотя... неважно, как люди встречаются. Они могут быть из совершенно разных миров, никогда не ходить одними путями, но однажды они сталкиваются, и их жизнь меняется. Вот и у них поменялась. Та коробка, которую Найл оставил на полу в прихожей, зашевелилась, и оттуда выпрыгнул маленький черный щенок. Он подбежал к Гарри, помахал хвостом и звонко тявкнул. — Прости, парень, — сказал ему Стайлс. — Твоя хозяйка ушла. Песик положил голову на колени парню и тихо заскулил. Кудрявый почесал у него за ухом и снова погрузился в собственные мысли. "Но почему? — никак не мог успокоиться он. — Это из-за меня? Я сделал что-то не так? Черт возьми, почему все так сложно? Почему никто не может просто взять и объяснить мне? Почему она ничего не сказала? А я хотел предложить ей быть моей девушкой... идиот. Я просто идиот..." Гарри встал с пола и, покачиваясь дошел до кухни. Он достал из шкафа бутылку виски Chivas Regal и, налив себе целый стакан, залпом осушил его. Жидкость крепостью в сорок градусов сначала неприятно обожгла горло, но потом стала тепло растекаться по телу. Парень выпил еще столько же, после чего злостно швырнул стакан в раковину, и тот чудом не разбился. Сев на диван, Гарри хотел включить телевизор, но вспомнил то, как она приходила к нему на диван, садилась рядом и молчала. Просто молчала. Это было немного странно, но и сказать-то было нечего. Надо ценить тех людей, с которыми можно просто промолчать. Не потому что не о чем поговорить, а потому что это не нужно. Слова лишние, когда можно прочитать по глазам. По этим большим зеленым глазам... которые он потерял. Они ушли вместе с их обладательницей. Он просто ее потерял. Хотя нет, никто не может никого потерять, потому что никто никому не принадлежит. Воспоминания нахлынули с новой силой, и по щекам парня снова потекли слезы. Он просто закрыл глаза и откинулся назад. А, может, она его и не любила? Только делала вид, что он ей якобы симпатичен, не искренне отвечала на поцелуй, все ее улыбки и прикосновения были ненастоящими. Что, если все было именно так, и никакой любви не было, ведь любовь – это когда любят оба, а когда любит один – это болезнь. Болезнь тяжелая, неизлечимая. Говорят, что время лечит. Знаете, что я вам скажу? Да нихрена оно не лечит! Оно не заштопывает раны, оно просто закрывает их сверху марлевой повязкой новых впечатлений, новых ощущений, жизненного опыта… И иногда, зацепившись за что-то, эта повязка слетает, и свежий воздух попадает в рану, даря ей новую боль… и новую жизнь… Время – плохой доктор… Заставляет забыть о боли старых ран, нанося все новые и новые… Так и ползем по жизни, как ее израненные солдаты… И с каждым годом на душе все растет и растет количество плохо наложенных повязок…