*24 декабря. Прошло семь с половиной месяцев*
Говорят, есть такая связь на свете, что не важно, сколько раз ты её разрываешь. Вы все равно встретитесь.
Большой коричневый пес схватил с полки поводок, пробежал вверх по лестнице и ввалился в большую комнату, явно принадлежавшую девушке. Она вся была в светло-бежевых тонах, посередине стояла двуспальная кровать в форме круга, в центре которой был бугор, накрытый одеялом. Пес громко гавкнул и сел рядом с кроватью. Из-под одеяла высунулась рука и стала шарить по полке в поисках телефона. Найдя его, рука нырнула обратно. — Ричард, сейчас только половина седьмого, — послышался женский голос. Бугор зашевелился, и через секунду одеяло откинулось назад, а на кровати сидела девушка. Ее волнистые рыжие волосы растрепались и упали ей на лицо, а ярко-зеленые глаза медленно прошлись по комнате. Пес тихо заскулил, еще раз напомнив о себе. — Да встаю я, встаю, — лениво проговорила она, поднимаясь с кровати. Девушка подошла к окну и распахнула шторы. В глаза ударил яркий свет, в комнате сразу стало светло. За окном все было в тонком слое инея, как и должно быть за день до Рождества. Она подошла к шкафу и стала выбирать одежду. Ее выбор остановился на серо-синем худи и синих джинсах. Сверху – темно-синяя куртка, на ногах – серые полусапожки. Девушка оделась, обмоталась шарфом и, одев на пса поводок, вышла на улицу. Свежий морозный ветер сразу же ударил в лицо. На лице девушки появилась улыбка, и она пошла с псом вниз по улице. Они проходили мимо других домов. Город еще не проснулся до конца, поэтому на улице было не очень людно. *** А это аэропорт города Нью-Йорка. Каждый день тысячи людей входят и выходят из этих дверей. Жизнь здесь кипит, не смотря ни на погоду, ни на время суток. Рядом с выходом стояла огромная толпа девушек, преимущественно четырнадцати-пятнадцати лет. Они все держали наготове телефоны, фотоаппараты и ручки. Было слышно, как они выкрикивают имена, неизвестные непосвященным людям. Все ждали, когда же выйдут они. Спустя минут пять вся толпа начала громко визжать и махать руками, были видны вспышки фотокамер, а из входа в аэропорт вышли пятеро парней, которых так ждали все эти девушки. Они приветливо помахали своим фанатам, сфотографировались с некоторыми и дали автографы всем, кому успели, после чего дружно сели в машину и поехали в сторону отеля. Найл и Зейн о чем-то разговаривали, Лиам сидел в твиттере, Луи переписывался с Элеанор, а Гарри... Гарри смотрел в окно, вглядываясь в лица прохожих. Нет, он не забыл ее. Он вспоминал о ней каждый день, каждый раз, когда заходил в комнату, где она жила, когда видел вещи, которые он ей покупал, когда садился завтракать один, когда притрагивался к кулону в виде самолетика, который она носила. Он пытался найти ее. Не нашел... — Джесс? — прошептал он, увидев силуэт на улице. Девушка стояла спиной к нему и разглядывала витрину магазина, придерживая пса за поводок. — Хазз, может уже хватит? — поднял на него глаза Лиам. — Во-первых, эта девушка рыжая, во-вторых, что Джесс делать в Нью Йорке, в-третьих... Гарри не стал слушать дальше, а молча выскочил из машины и побежал к ней. — Джесс! — громко крикнул он на всю улицу так, что все на него обернулись. Ту же толпа фанаток буквально набросилась на него. Та девушка, что стояла у витрины, даже не оглянулась. Она пошла дальше со своим псом и вскоре свернула за угол, окончательно исчезая из вида. *** — Джесс, это ты? — послышался мужской голос, когда девушка зашла в дом. — Да, дядя Браун, — ответила она, снимая куртку. Пес отряхнулся и сел к батарее, чтобы погреться. Копна рыжих волос рассыпалась по ее плечам, и девушка убрала их на плечо, проходя дальше. — Завтракать будешь? — спросил мужчина. — Чуть попозже, — бросила Джесс, поднимаясь на второй этаж. Она зашла в свою комнату, легла на кровать и заплакала. Это был он. Он узнал ее. Ее сердце чуть не разорвалось, когда он крикнул ее имя. Она так хотела сорваться с места и побежать к нему. Чтобы он снова подхватил ее на руки, чтобы она снова почувствовала его тепло, чтобы снова вкусить тот сладкий вкус его губ и вдохнуть запах его парфюма... — Джесс, что случилось? — спросил голос из-за двери. — Эд? Н-ничего не с-случилось. Все в п-порядке, — дрожащим от слез голосом пролепетала девушка и снова уткнулась в подушку. — Я же знаю, что ты плачешь, — сказал тот же голос. — Можно я войду? — Войди... Дверь открылась, и к Джесс подошел парень лет двадцати. Он сел рядом с ней на кровать и стал гладить девушку по спине. — Расскажи мне, — прошептал он. — Я видела его, Эд. Он здесь, в Нью Йорке. Он видел меня и, похоже, узнал. А я ведь... я ведь люблю его, Эд. До сих пор люблю... — выпалила девушка и уткнулась парню в плечо. — Не плачь, сестренка, — ответил он, все так же гладя ее. — Он тоже тебя любит. — А вдруг нет? Вдруг он забыл? Вдруг для него это было чем-то, совершенно ничего не значащим? Что тогда? — Я так не думаю. Если верить тому, что ты мне рассказывала, ты не могла для него ничего не значить. Думаю, он хочет, чтобы ты снова была с ним. — Я тоже этого хочу. Но мне даже в глаза ему посмотреть стыдно. Он же думает, что я сбежала от него, он не знает правды... — Тогда ты расскажешь ему правду.