Худший поход в жизни

- Так… - хотел спросить я, но меня внаглую заткнули поцелуем. Но этот отличался… Он был нежным, без языка, просто очень долгое и чувственное соприкосновение губами. От которого у некоторых могло бы сердце забиться чаще. У меня же сердце стало биться чаще, потому что через некоторое время стало трудно дышать. - Даже не спрашивай о моих чувствах, эмоциях, люблю ли я тебя. Да даже если спросишь, я уже совершал такую ошибку, и отвечать не буду. Ни за что я не буду переживать то, что пережил тогда. – видимо он говорил о той девушке. – Нет! С чего ты взял?! – и к моему удивлению он будто… Смутился? Совершенно белая кожа вдруг чуточку порозовела, а то место, где должны быть у обычных людей брови, оказалось на лбу. – И ещё раз нет. Я не смущаюсь. – он попытался сделать вид, что успокоился и вообще, что этого, скажем так, разговора, никогда и не было. - Это ведь из-за неё ты так бесишься и даже ни разу не пытался меня нормально изнасиловать? – я сам удивился со своего вопроса. Мне правда было интересно, я правда хотел, чтобы я оказался прав, и чтобы меня посвятили в тайны этого места. Я привязался к этим монстрам за тот маленький срок и возможно из-за адреналина, которого так много никогда не чувствовал, а возможно из-за чувства спокойствия, которое, как бы удивительно это не было, тут иногда воцаряется. – Прости… Просто ты производишь вид страшного маньяка и насильника, который врятли бы стал считаться с моим мнением, ведь я жертва… Но видимо, на моё счастье, я был похож на неё и… - Да… Я подумал, что мог бы относится к ней бережнее… Я очень ценил её, но не успел ей это показать, вы ведь, людишки, живёте куда меньше… - и хоть он и обещал сам себе, он в один миг вдруг открылся… Наверное, давно хотел уже с кем-то поделиться, но брат, с которым вы сожительствуете уже пару столетий, врятли хороший собеседник по таким вопросам. – И как только я увидел тебя, то, что ты творишь, твою принципиальность и относительно нормальное отношение к нам, я понял, что ты до тошноты напоминаешь её… Но при этом в тебе было что-то своё. Если она тут жила и была мягкой, добродушной и той, кто соглашался с нами во всём под риском смерти, то ты человек, который напоминаешь нас со Слендером. В душе ты монстр. – в сердце что-то кольнуло. Врятли бы кому-то было приятно услышать нечто подобное, но вероятно он был прав. Я не мог ужиться среди людей, постоянно пребывал в кошмарном настроении и не мог решить свои проблемы, который на меня валились в мире людей. Здесь же проблемы были такими, к которым я почему-то всегда находил решение, я не боялся их решать и знал, что решу. Здесь всё было проще, чем социализация среди людей… и всё же было больно, когда монстр называет монстром тебя… - Я не… Хотя возможно… Но я не убивал людей. – жутко хотелось это отрицать. Хотелось заключить все сомнения подальше в своей голове и никогда о них не вспоминать. Я – не монстр. Конечно, не человек, потому что веду себя бесчеловечно… Но не монстр… Монстры это что-то ужасное… - А ты думаешь ты не ужасен? Ты ошибаешься, милый мой омеженька… Ты ударил одноклассника в живот, когда он был при смерти… Ты, ни капельки не сомневаясь, придумал план того, как заманить, а в последствии и убить целую группу людей… Ты спокойно врал в лицо полицейским об убийствах. Ты не боялся, когда увидел мой подвал. Мы тебе ведь не просто так доверяли в той операции. Мы поняли, что ты такой же, как мы. – его лицо озарила звериная ухмылка, намного более жуткая, чем у него обычно. Возможно мне лишь так казалось, но мне было правда страшно. Когда я жил с людьми я и не думал, что я похож на убийцу, но, когда оказался тут… - Да, дорогуша, ты монстр, и именно за это я тебя люблю. – на этом моменте я взглянул на Оффендера вновь. Он сказал эту фразу с особым удовольствием. Улыбка была широченная и он совершенно не парился о том, что сделал то, что зарёкся не делать. Он признал, что любит меня… Вот только меня это совершенно не радует, да даже никаких эмоций у меня не вызывает… Я был слишком обескуражен тем, что оказывается я и правда нашёл себя среди монстров, потому что я и сам – монстр. - Эй, можно вас на секундочку? – крайне тихо зашёл к нам через дверь Слендер, видимо у них была традиция заходить в комнаты друг друга исключительно через дверь. – Вы, наверное, были весьма увлечены друг другом, что и не заметили, что за нами идёт слежка. И тут я переборол своё желание посмотреть в окно, потому что тогда стало бы понятно, что мы знаем о слежке. И обернулся только Оффендер. - Тц… Видимо тогда я не успел добить этого… Можешь уже посмотреть… Это тот полицейский, который заходил к вам, когда я устранял всех остальных… Не знаю, как я его пропустил… Но похоже он знает уже слишком много… - они со Слендером стали переговариваться телепатически, пока я всё думал о том, что я не человек… Мне казалось, что с полицейским они и сами справятся, тем более, что он только один, да и если придёт с такими заявлениями в город, его закроют в психбольницу и не будут разбираться. - Да. – отвечал на мои мысли Слендермен. – Вот только лес могут закрыть, если этот полицейский скажет, что это место опасно. И тогда чем мы будем питаться? Об этом я и правда тогда не подумал. Я думал о том, как вернуть свою человечность… Удивительно, но потеря человечности сейчас волновала меня гораздо сильнее, чем потеря девственности… Ведь по сравнению с человечностью, невинность и правда отходила на второй план… Конечно, врятли можно что-то из этих двух вещей вернуть, но можно хотя бы самому себе попытаться доказать, что я не ужасный монстр. И поэтому у меня родился план, с осуществлением которого медлить было нельзя. Было раннее утро, спать ещё не хотелось и это было замечательно. Я был готов доказать всем, что я не такой пропащий, как показалось братьям.