Шесть монет

      Есть что-то циничное в том, чтобы собираться на свидание перед Никифоровым. Юри в который раз нервно пробегается пальцами по волосам, поправляя выбившиеся пряди, и одёргивет рубашку, избегая взгляда Виктора в большом зеркале. Русский растянулся на его кровати в обманчиво-расслабленной позе, небрежно подперев голову рукой, вот только Юри нутром чувствует раздражающую тяжесть следящего за ним взгляда.       — Не много ли форса для отработки? — наконец следует вопрос.       — В самый раз, — отвечает Юри, вновь поправляя ворот рубашки. Получается слишком скучно и, подумав, он расстёгивает несколько верхних пуговиц, оголяя ключицы, — идеально.       Юри удовлетворённо улыбается. Что ни говори, а приятно быть красивым и, как он надеется, сексуальным. Он так давно не развлекался, не проводил время с кем-то нормальным, застряв в каком-то безумном мире мёртвых, что это поразило его самого — он начал влюбляться в призрака.       Осталось дело за малым — достать незаметно для Виктора презервативы из тумбочки. Отвернувшись от зеркала, Юри подходит к тумбочке и, присев, начинает небрежно копаться в её содержимом, словно ища конспект. Квадратики фольги сразу же попадаются под руку, и Юри быстро закидывает их в карман.       — Да… — фыркает Виктор. — Всегда знал, что преподы натягивают студентов во время учёбы, но вот чтоб так буквально… Да уж.       Юри упирается лбом в деревянный край тумбочки. Кого он пытался обмануть?       — Виктор, — вздыхает Юри, поднимаясь, — ты слышал когда-нибудь о личном пространстве?       — Юри, ты слышал когда-нибудь, что врать взрослым нехорошо? — тут же парирует Виктор. — Ты же не на отработку идёшь.       — Нет, — соглашается Юри, — на свидание. С Джей-Джеем, — добавляет он.       — Надеешься на хороший трах? Не стоит, говорят у баскетболистов маленькие члены.       — Спасибо, я уж как-нибудь сам разберусь в длине члена Джей-Джея.       — Ну-ну… Я и смотрю, как ты всё разбираешься, пока он по клубам с девками шляется. Пока ты его стеснительно обхаживаешь, сдувая пылинки и дроча в кулачок, он трахает Изабеллу.       — Ой! И кто это говорит? — не выдерживает Юри. Он устремляет взгляд куда-то за спину призрака. — Парень, которого никто не видит и не слышит? Который, к слову, так и не понял, что ему от жизни нужно, зато после смерти он постоянно заёбывает других советами.       — Юри… — предостерегающе рычит Виктор.       Подойдя, Юри склоняется над кроватью и несколько раз машет перед лицом призрака, смотря в пустоту:       — Надо же, нет никого! Сквозняк, наверное…       Договорить он не успевает. Всё происходит так быстро, что Юри едва ли осознаёт происходящее: миг — и вот он уже прижат к стенке в кольце чужих рук, а над ним склонился Никифоров.       — Сквозняк? Серьёзно, Юри?!. — зло шепчет он, — Я для тебя сквозняк?!       Холодное дыхание касается кожи Юри, оставляя на ней след сотен острых иголок. Виктор наклоняется ниже, и теперь Юри отчётливо видит арктическую синеву так пленившего его когда-то взгляда: не лазурь высоких небес и не тепло бездонного моря, а выжженная холодом пустошь. Сплошной лёд, холодный, бесстрастный и вечный. Юри теряется в нём.       Секунды? Минуты?       — Виктор, прекрати, — медленно произносит Юри, — ты не контролируешь себя. Мне холодно.       Виктор вздрагивает, моргает и момент разрушен. Он отступает, убирая руки и делая пару шагов назад. Стена под его ладонями полностью покрыта льдом, а воздух в комнате кажется нестерпимо холодным.       — П-прости, — Виктор падает на кровать, нервно вцепляясь в волосы. — Я не хотел, не знаю, что на меня нашло. Прости…       — Мне нужно умыться, — бросает Юри, выходя из комнаты.       В душевой он подставляет онемевшие пальцы под горячую воду, отогреваясь, затем плещет в лицо. Словно это поможет прояснить его мысли. Нет, подумай он о произошедшем сейчас — сломается, вспылит. У него есть чёткий план на вечер: трахнуть Джей-Джея, и Юри намерен ему следовать.

***

      — Ю… Ю-ри… — исступлённо стонет Джей-Джей, изгибаясь под Кацуки. — А-ах!..       Теплое дыхание касается волос Юри, и тот удовлетворённо хмыкает, прослеживая губами напряжённую линию шеи канадца. Волнующее бархатное тепло с ароматом цитрусового одеколона, нотками вина, что пили, и чего-то неуловимого, мускусного, присущего только Джей-Джею. Жилка упруго бьётся под его губами в хаотичном пульсе, и Юри на миг задумывается: каково было бы прикусить эту нежную кожу, оставив на ней метку, разукрасить пурпуром, подчеркивая превосходство.       Вместо этого он опускается ниже. Рубашка давно расстёгнута и заброшена куда-то в угол. Юри упивается представшей глазам картиной: Леруа не зря записался в спортивную команду — рельефные мышцы широкой груди, твёрдый скульптурный пресс, подрагивающий в волнении, и манящая полоска темных, чуть витых волос, убегающая под потёртый деним. Юри кладёт руку на грудь, ощущая ладонью быстрый глухой ритм сердца, и ласково сжимает острую горошину соска.       Джей-Джей издаёт восхитительный стон, Юри заменяет свои пальцы губами. Дразнящий звонкий поцелуй и игривое прикусывание, и вновь его губы бродят по коже груди, рисуя фантастичные жаркие знаки.       — Юри…       Руки Джей-Джея вплетаются в его волосы, направляя, толкая вниз, и Юри рад исполнить это желание. Нервные, торопливые ласки Леруа опьяняют, заставляют и самого прижиматься плотнее, нетерпеливо толкаясь бёдрами. Он тянется к замку молнии, когда настойчивая трель дверного звонка прорывается в затуманенное страстью сознание, заставляя досадливо поморщиться.       — Не открывай, — хнычет Юри, обвивая бёдра Джей-Джея своими, — нас нет.       Вновь протяжный звонок.       — Изабелла! — Леруа резко подрывается, сбрасывая Юри, и начинает метаться по комнате, стараясь привести себя хоть сколько-то в порядок. Он подбегает к зеркалу, одновременно, натягивая рубашку и приглаживая красноречиво растрёпанные волосы. — Черт! Её не должно было быть сегодня. Черт, чёрт!       — Кто?.. — растерянно переспрашивает Юри.       — Изабелла. Моя девушка, — зло поясняет Джей-Джей. — Давай быстрее! Она не должна застать нас вот так. Держи! — он кидает Юри какой-то учебник. — Скажешь, что мы занимались, зашел после пар. И мы немного выпили, — добавляет Джей, с отчаянием оглядывая накрытый стол с початой бутылкой красного вина.       Отчётливо слышен звук открываемой двери.       Юри быстро поправляет одежду, хватает учебник и усаживается за стол. Тело скручивает нервной судорогой, а на языке явственно ощущается кислый вкус беспокойства. Злится ли он? Взволнован? Боится? Единственное желание — убраться отсюда поскорее. И, желательно, целым.       Впрочем, целым едва ли получается. Изабелла — разъярённая фурия. Влетев в комнату и окинув взглядом происходящее, она подскакивает к Джей-Джею и начинает мутузить его, ударяя по голове и плечам, зажатой в руках сумочкой.       — Мерзавец! Кобель! — вопит она, нанося беспорядочные удары, — Значит, я к подружке, а он… с этим!       Юри решает незаметно сбежать, вряд ли Изабелла сейчас будет слушать сказки про совместные занятия. Он тихонько встаёт и пытается пробраться к двери, когда ему в спину ударяет грозный окрик.       — Ты! — Изабелла в миг оказывается рядом, зло тыча ему пальцем грудь и сверля яростным взглядом глаз. — Ещё раз увижу рядом с моим Джей-Джеем — оторву яйца! — В синих глазах сверкают молнии гнева и холодной решимости, Юри действительно становится страшно. — Поверь, я могу это сделать. А теперь вон.       Юри не нужно повторять дважды. Прихватив бутылку вина, он исчезает в темной прихожей, где, впопыхах натянув куртку и сунув ноги в ботинки, выскакивает за дверь. И только оказавшись на улице, вдохнув морозный воздух ночи, он оседает у металлической двери подъезда, истерично смеясь.       Что за безумный день!       Вероятно, он должен быть в шоке от происходящего, но… Боже, он так устал хандрить! Устал бояться, прятаться и игнорировать мир. Хватит.       Отсмеявшись и сделав ещё пару глотков вина, он наконец поднимается с корточек и идет в сторону общежития, возвращаясь домой.       Юри видит эту фигуру на одном из мостов. Тёмный силуэт, укрытый в тени скульптур. Посмотришь прямо — и не заметишь, а вот если уголком глаза… Фыркнув, Юри ступает на мост, идёт прямо, не сворачивая. Пьяная безудержная удаль плещется в его крови, сейчас и сам чёрт ему не брат.       Заметив Юри, фигура начинает двигаться. Сначала неуверенно, словно остерегаясь, но потом всё быстрее и быстрее, Кацуки тоже не убавляет шаг. Они пересекаются по центру моста.       Юри поднимает взгляд, с интересом рассматривая фигуру: мужчина лет пятидесяти, с крупными, потрёпанными временем чертами лица и темными, с проседью, волосами.       — Ты должен мне помочь! — говорит призрак, опуская руки на плечи Юри.       — Извини, приятель, не сегодня. Лимит чудес исчерпан, — отмахивается Юри, пытаюсь обойти призрака. Но тот продолжает наступать, снова нависая над ним.       — Ты должен… — упрямо начинает мужчина, и это безумно злит Юри.       Ярость вспыхивает в нём яркой безудержной вспышкой, оттесняя все сомнения и страхи. Не задумываясь, он кладёт руку на лоб призрака, несильно ударяя:       — Не должен, — резко обрывает Юри. — Не тебе мне указывать, мёртвая душа. Изыди!       Фееричные огни вспыхивают, разлетаясь снопом слепящих искр, когда он касается лба призрака. Странный огонь исходит из его ладони, струясь витыми языками пламени по напряжённым пальцам, и Юри, взвизгнув, отпрыгивает. Несколько мгновений, и огонь гаснет сам по себе, не оставив и следа. Юри переводит растерянный взгляд на мужчину. Точнее, на то место, где должен быть призрак, — там пусто. Ни малейшего следа, ровный пустой асфальт.       — Да уж… — выдыхает поражённо Юри. — Денек не задался.       Уже подходя к общежитию, Юри сворачивает к спортивной площадке. Что-то подсказывает, что Виктора он найдёт именно там. И действительно, среброволосый призрак находится именно там, сидит, небрежно растянувшись на лавочке. Юри присаживается рядом.       — Не грусти, — говорит он, отпивая вино из уже практически пустой бутылки и протягивая её Виктору.       — Не грущу.       — Над тобой облачко, из которого идёт снег, — примирительно улыбается парень. — Не подумай, это очень красиво, но… я не хочу, чтобы ты грустил.       Виктор издаёт какой-то непонятный звук, а затем прячет лицо в ладонях, что-то невнятно бубня. Наконец, глубоко вздохнув, он поворачивается к Юри:       — То есть, я сейчас смеяться должен? Сиять радостью и поздравлять тебя, так?       Юри некоторое время потерянно смотрит на призрака, не понимая резкость слов последнего, как вдруг что-то щёлкает — Виктор не знает о том, что именно произошло у Леруа.       — Я не спал с Джей-Джеем, — поясняет он. — Там всё кончено, мы разошлись. Не было секса.       — О… — всё, что отвечает на это Виктор.       Некоторое время они сидят молча. Виктор смотрит на небо, сосредоточенно о чём-то думая, а Юри просто ждёт продолжения, рисуя носками обуви на земле фигурки.       — И… что послужило причиной? — наконец продолжает Виктор.       — Ты был прав, — пожимает плечами Юри, — у баскетболистов маленькие.       — Серьезно? — глаза Виктора комично расширяются.       — Нет, конечно, — усмехается Юри, — не знаю. Мы не дошли до этого, — глубокий вдох, — пришла Изабелла и помешала нам.       — А, так вот в чём дело, — тихонько смеётся Виктор. — Ты хоть как, цел? Как она тебе ещё лицо не разукрасила своими ноготочками? Вот уж дикая кошка.       — Все тумаки достались Джей-Джею. Мне пригрозила, что оторвёт яйца, если ещё раз увидит рядом с ним.       — Как грозно! Я бы тоже после такого предупреждения сбежал. В окно бы выпрыгнул.       — Да, это страшно, — в тон смеётся Юри, — не хочу их терять. А если серьёзно… — Юри на миг замолкает, борясь с собственным волнением и подбирая слова, — то дело не в Изабелле и не Леруа. Я не хотел этого свидания, но пошёл, потому что… — горло сжимает спазмом, — потому что… хотел тебя выкинуть из головы. Мне кажется, я в тебя влюбился, Виктор.       Вот и всё, страшные слова сказаны, и теперь Юри может вздохнуть с облегчением. Да, он не знает ответа Виктора, но уже приятно сбросить это бремя с плеч.       — О… — вновь говорит Виктор.       Юри поворачивается к нему:       — «О»? Просто «О»? Я тут как бы в любви признаюсь, а мне в ответ «О»?       — Прости, — тут же извиняется Виктор, — не хотел тебя обидеть. Но, Юри… Ты же в курсе, что я призрак и ты не можешь меня любить?       — Но люблю же, — насупливается Юри. Такой ответ раздражает.       — У нас никогда не будет секса.       — Ничего, подрочу в кулачок.       — Я могу исчезнуть в любой момент, — напоминает Виктор. — Уйти на свет, растворившись в пустоте небытия.       — Но пока ты здесь! — не выдерживает Юри. — Здесь, рядом, со мной, и пока мы даже и близко не приблизились к тому, чтобы отправить тебя на небеса, — голос срывается на крик, и Юри нужно несколько мгновений, чтобы совладать с бушующими внутри эмоциями. Судорожно облизав губы, он продолжает: — Ты будешь со мной встречаться, Виктор?       — Ты безбожно пьян, Юри…       — Да или нет? Давай!       Виктор вновь что-то бормочет, а затем поворачивается к Юри с шальным блеском в глазах:       — Да! Да, да, да! Это безумие, но да, — Виктор криво улыбается ему. — Я эгоист, Юри, чертов эгоист. Ты мне тоже очень нравишься и я хочу быть с тобой. Ты хоть знаешь, что я почувствовал, когда ты назвал меня сквозняком, а сам убежал к канадцу трахаться? Я был так зол, Юри, так зол! Сам был готов бежать следом, но…       Его прерывает поцелуй. Мягкий и нежный, на грани касания.       — Так лучше? Успокоился? — смущённо спрашивает Юри, заглядывая в лицо призрака. Губы ещё щиплет холодом, но ради Виктора он готов потерпеть.       — Мм… Да? Определённо.       — Хорошо, — улыбается Юри, — я рад. А теперь пойдём в общагу, поздно уже.       Где-то по пути, бредя по ночному скверу, Юри задумчиво вздыхает:       — И всё же, не могу поверить, что ты так быстро согласился стать моим парнем. Я думал, что мне тебя уламывать придётся.       — Ну, как сказать… Ты ведь за отказ и в лоб дать можешь.       Юри резко разворачивается, прищуривая глаза:       — Ты знаешь?.. Это ведь про сегодня?       — Ага, — кивает Виктор, — сарафанное радио донесло. Так что решил с тобой не спорить, здоровее буду.       — Это… — Юри в смущении подносит руку к лицу, пытаясь прикрыть стыдливый румянец. — Это не сарафанное радио, а просто Штази какое-то. Что там за сеть у вас?       — Тайная сеть духов? Слышал о русских разведчиках, которые не сдаются? Так вот, при жизни я был спецагентом КГБ, а фигурное катание это так, для прикрытия, чтоб никто не заподозрил.       — Виктор, прекрати! — смеётся Юри. — Какое прикрытие? Ты чемпион мира по фигурному катанию! Твои рекорды до сих пор не побили.       — Вот! — назидательно произносит Виктор. — Главное — хорошая маскировка. А так я агент, серьёзно. Позвони Мишину, он тебе красные корочки покажет.       — Да, да… Идём уже, мой герой.       — Но ты мне веришь?       — Конечно!