***
Лита нехотя вынырнула из долгого и подробного сна со звонком будильника. Тело еще хранило в себе воспоминания о руках Роумана, который, мгновение назад, нес маленькую Годфри вдоль огромного поля на руках. Ветер путался в волосах Литы и она ощущала себя легче воздуха, если бы не руки брата, ветер бы унес ее, развеивая над полем легким смехом. Годфри боялась больше всего на свете, что после вчерашних откровений Роуман отдалится от нее. Она не могла себе позволить, чтобы самый близкий человек соблюдал с ней дистанцию. Дрожащими руками набрав сообщения, Годфри выпорхнула из-под одеяла и начала собирать себя для первого учебного дня. Спустя два мучительных часа, полтора из которых Лита непрерывно думала о сообщении брата, девушка наконец-то увидела в окно машину Роумана, останавливающуюся возле ее дома. Отца дома уже не было. Попрощавшись с матерью, Лита вышла на крыльцо, стараясь на расстоянии почувствовать, о чем думает брат. С каждым шагом к машине Лита все больше нервничала. Роуман не смотрел на нее, внимательно разглядывая что-то в зеркале бокового вида. Быстро преодолев оставшееся расстояние, Лита села на пассажирское сиденье, закрыла за собой дверь и повернулась к брату. – Посмотри на меня, – мягко приказала девушка. Роуман послушно оторвался от изучения зеркала и взглянул на сестру. – Что случилось? Годфри долго смотрели друг другу в глаза. Лита физически ощущала усталость брата, словно он передавал ее ментально. Она поняла, что Роуман под кайфом, но не таким серьезным, чтобы не отдавать себе отчет о своих поступках. Лита осторожно накрыла руку брата своей, стараясь всем естеством забрать у него тревоги. Роуман вздрогнул, но потом, она видела это в его взгляде, расслабился и переплел свои пальцы с пальцами Литы. – Все хорошо, – сказал Годфри, и девушка поняла, что это было правдой. Как они умудрялись излечивать друг друга одним прикосновением – всегда было загадкой. – Теперь все хорошо. Всю дорогу до школы Лита в подробностях описывала Роуману сегодняшний сон, который все еще не выходил из ее головы и жил в ней приятным воспоминанием. Молодой человек лишь коротко описал свои сновидения, не вдаваясь в подробности, чтобы не заставлять Литу беспокоиться о нем еще больше. – Если хочешь, я могу звонить тебе ночью и рассказывать что-нибудь приятное, пока ты не уснешь, – предложила Роуману Лита, когда они уже выходили из машины. Годфри усмехнулся и с любопытством посмотрел на сестру. – Или читать тебе книги. – В итоге уснешь ты, а я буду всю ночь слушать, как ты дышишь, – сказал Годфри, забирая у сестры ее сумку с учебниками. – Ты взяла с собой весь книжный шкаф? – Только самое необходимое, – улыбнулась Лита, и оба направились к школе. Когда Роуман взялся за ручку двери и открыл ее, пропуская сестру вперед себя, сзади раздался высокий голос, заставляя обоих Годфри обернуться. – Доброе утро, Роуман, – пропела высокая брюнетка, которую Лита видела пару раз в школе. Девушка небрежно дотронулась до плеча Роумана и поцеловала его в уголок губ, чем вызвала остановку сердцебиения у маленькой Годфри. – Ты так быстро ушел вчера, я даже не успела поблагодарить. Повторим? Хотя в их мире появился сейчас третий человек, брат и сестра не отрываясь смотрели друг другу в глаза, пытаясь невербально прочитать мысли. Лита предполагала, что в жизни брата есть девушки, и не одна, но почему сейчас, встретившись с ней воочию, из Литы словно выкачивали жизнь, наполняя совершенно новой эмоцией, с которой Годфри не сталкивалась ранее. Она ревновала, и эта ревность разгоняла по ее телу кровь, разрушая все хорошее, на что только была способна Лита Годфри. – Молчание – знак согласия, – пожала плечами брюнетка и прошла в открытую дверь, которую все еще придерживал Роуман. – Увидимся на истории. Проводив девушку взглядом, и отметив про себя ее внушительных размеров формы, Лита быстро прошла следом, стараясь больше не смотреть на Роумана. – Лита, подожди, – сказал Годфри, догоняя ее, хватая за руку и поворачивая к себе. Девушка попыталась высвободиться, но Роуман не позволил ей это сделать – Я даже не помню, как ее зовут. Девушка засмеялась. Не как обычно: тепло и невесомо, а нервно и тихо, оглядываясь по сторонам. – Меня должно это успокоить, по-твоему? – спросила Лита, понижая голос до шепота. – Если у меня появится парень, ты убьешь его, а я просто должна смириться, так? Кровь билась о виски, наполняя тело маленькой Годфри яростью. Девушку била мелкая дрожь, она не знала, куда спрятаться от этого чувства, как справиться с ним или хотя бы немного уменьшить. Слезы подступали к глазам с каждым вдохом все быстрее. Лита резко выдернула руку и выхватила у брата свою сумку с учебниками. – Не смей уходить, – сказал Роуман, наблюдая за сестрой. Он был совершенно спокоен внешне и это ее раздражало. Она быстро развернулась, игнорируя его просьбу, и направилась в сторону нужного кабинета. – Лита, твою мать, остановись! Несколько учеников обернулись на крик Роумана, и затем с любопытством проводили взглядом идущую по коридору Литу. Такое между ними произошло впервые. Девушка всегда запрещала себе показывать эмоции на людях, но ярость заставляла ее получать животное наслаждение от каждого своего шага. Она знала, что Роуман смотрит ей вслед и пытается мысленно остановить ее. И от этого останавливаться не хотелось вовсе. Прозвучавший на всю школу звонок означал то, что они не смогут обсудить произошедшее как минимум сорок пять минут. Смахнув теплые слезы, которые одна за другой катились по щекам, Лита зашла в нужный ей класс и заняла свободное место. Сердце все еще, как заведенное, эхом раздавалось во всем теле, и Годфри закрыла глаза, пару раз глубоко вдохнув, чтобы хоть немного успокоиться.***
Роуман чувствовал себя пятилетним мальчиком, потерявшимся на городской площади. Он стоял, не в силах пошевелиться, и смотрел сестре вслед: на золотые волны волос, которые подпрыгивали в такт ее движениям. Роуману хотелось догнать ее, прижать к себе, заставить смотреть ему в глаза и объясняться в своем поведении. Парень хотел, чтобы она сказала все, что чувствует, чтобы Лита сформировала это в слова и объяснила ему, что между ними происходит. Но Годфри лишь беспомощно стоял посреди коридора и провожал ее взглядом. Некоторые ученики уже начали оглядываться в его сторону, но парень не замечал их. После продолжительного школьного звонка коридор заметно опустел, и Роуман неспешно двинулся вдоль него. Остановившись возле кабинета, в котором еще недавно скрылась Лита, он заглянул внутрь класса через небольшую стеклянную вставку в двери, и увидел сестру, опустившую взгляд в закрытую книгу. Роуман насчитал три слезинки, которые быстро скатывались по ее лицу и падали на учебник. В эту секунду кто-то осторожно дотронулся до его спины. Годфри быстро обернулся. Перед ним стояла Блэр. Теперь он вспомнил ее имя. Та самая девушка, из-за которой сейчас одна за другой слетают слезы из глаз его сестры. – Опаздываем вместе, Годфри? – кокетливо улыбнулась Блэр. – Какое совпадение. За считанные секунды Роуман прижал ее к противоположной стене и схватил за горло. От девушки тут же повеяло страхом. Она даже не пыталась высвободиться, лишь быстрее задышала и удивленно раскрыла глаза. Годфри чувствовал, как бешено пульсирует ее кровь под его пальцами. – Не смей трепаться обо мне, – тихо сказал Роуман, внимательно глядя ей в глаза. – Поняла меня? На секунду ее лицо озарило непонимание, но затем смягчилось, как по волшебству. Блэр кивнула, затуманенным взглядом глядя перед собой. Годфри убрал от нее руки, демонстративно отряхнул их о лацканы пиджака и направился к кабинету истории. Следующие несколько уроков судьба намеренно разводила их с Литой в разные стороны, Годфри всюду чувствовал ее присутствие, но девушка как будто нарочно бегала от него, вызывая тем самым дикую волну раздражения. На сообщения маленькая Годфри тоже не отвечала. От безысходности Роуман сходил с ума, пока в ад его головы не вмешался голос директора школы, вещавшего по громкоговорителю. – Литургия по Брук Блюбелл состоится сегодня в семь часов вечера и будет проходить на стадионе школы. Приглашаются все учащиеся. Годфри достал свой телефон, вышел из переписки с Литой, в которой висели непрочитанными пять его сообщений, и нашел первый попавшийся новостной сайт. «Судмедэксперт опознал жертву, как семнадцатилетнюю Брук Блюбелл – старшеклассницу из «Средней школы Пенроуз». Ее машину обнаружили рядом с местом преступления. Власти отказываются называть причину смерти, но очевидцы предполагают, что подобное свирепое нападение могло совершить дикое животное…» Лита. Вот, о чем подумал Роуман, когда оторвался от изучения статьи. На ее месте могла быть его Лита. До конца урока оставалось еще несколько минут, но Годфри уже вышел из кабинета, не обращая никакого внимания на недовольный возглас преподавателя. Оказавшись на первом этаже, где они с Литой виделись сегодня в последний раз, Годфри достал из пачки сигарету и прикурил ее, ожидая окончания урока. Ему необходимо было увидеть сестру. Когда сигарета дотлела в его пальцах, из классов начали выходить люди. Годфри сосредоточился на сестре, стараясь услышать звук ее шагов, ее дыхание, запах, кровь, пульсирующую по телу. Годфри внимательно вглядывался в толпу, ища взглядом знакомый силуэт. Он заметил ее в конце коридора в окружении ее школьных подружек. Девушки что-то увлеченно объясняли Лите наперебой, но она не слушала их. Словно почувствовав на себе взгляд брата, маленькая Годфри повернулась в его сторону. По ее глазам Роуман видел: девушка плакала. Из-за того, что случилось утром или потому что Лите было жалко всех, кто когда-нибудь умирал. Годфри направился прямо по коридору, не сводя с сестры взгляд. Как под гипнозом, девушка сделала пару шагов к Роуману, едва он оказался рядом. – Просто хотел убедиться, что ты в поря… Роуман не успел договорить. Лита бросилась к нему на шею, заставляя его слегка наклониться ей навстречу. Годфри вновь ощутил, как медленно возвращается к жизни. Разорвав объятие и увидев растерянный взгляд сестры, Годфри схватил ее за руку и повел за собой, прежде чем она успела прийти в себя. Поднявшись на второй этаж, Годфри толкнул дверь первого попавшегося кабинета. В помещении оказалось пусто, день близился к концу и многие ученики уже направлялись к стадиону. Затолкнув девушку внутрь, Годфри закрыл за собой дверь. Лита стояла перед ним совершенно растерянная. Глаза и губы слегка припухли от слез. Роуман чувствовал, что не выдержит. Боялся, что сорвется прямо сейчас. Она прикусила нижнюю губу, вопросительно глядя на брата. И он, как от удара, дернулся ей навстречу. За несколько движений усадив девушку на преподавательский стол, Годфри притянул ее ближе к себе. Мягкое, хрупкое тело Литы не сопротивлялось его движениям. Она послушно раздвинула ноги, и Роуман ощутил жар, исходящий от нее. Легкая юбка собралась вокруг талии девушки, обнажая ее белоснежную кожу. Опустив руку ей на бедро, Годфри уверенно провел ею вверх, ощущая легкие мурашки на коже девушки. Она была так близко. Так, черт возьми, неправильно близко к нему, что он едва сдерживался, чтобы не взять ее прямо на этом столе. – Лита, – выдохнул Годфри, отводя взгляд от тела сестры и заглядывая ей в глаза. Она доверяла ему полностью. Смотрела на него, словно говоря: «ты можешь делать со мной все, что захочешь» и это вызывало желание разорвать ее, целовать каждый сантиметр ее кожи и прокусывать ее до кости. – Скажи это, – прошептал Роуман, за талию притягивая ее еще ближе, если это вообще было возможно. Их тела были сплетены, а лица находились настолько близко, что сантиметр расстояния убивал обоих. Годфри чувствовал ее дыхание на своих губах. – Сказать?.. – спросила маленькая Годфри, почти накрывая его губы своими. Одно движение и Роуман сможет ощутить ее на вкус. Годфри медленно провел рукой по спине девушки, чувствуя под тонким шелком блузки ее нежную кожу. Руки Литы, в свою очередь, ласково переместились с плеч на затылок Роумана. Она запустила пальчики в его волосы и ненавязчиво притянула его лицо ближе, сокращая опасное расстояние. Как только их губы соприкоснулись, тишину кабинета нарушил громкий звук. Годфри быстро выпрямился и проклял себя пару раз за то, что так и не научился выключать звук на телефоне. Отойдя от Литы на безопасное расстояние, Годфри вытащил из набухшего кармана брюк свой телефон, и взглянул на экран. Парень перевел взгляд на сестру. Лита сидела на столе, с ужасом глядя на Роумана. Она приложила пальчики правой руки к губам, словно ощупывая место поцелуя. – Это твой отец, – сдавленным голосом сказал Роуман, нажимая «ответить». – Привет, Норман. Лита, словно не понимая, где находится, внимательно следила за братом. – Роуман, – донесся из трубки взволнованный голос Нормана. – Лита рядом с тобой? Я не могу до нее дозвониться. Парень сделал несколько шагов к сестре, чем вызвал недоумение в глазах девушки, и протянул ей телефон. Все еще не понимая, что происходит, Лита ответила отцу. – Папа? – голос ее звучал, как у провинившейся школьницы, что совсем не вязалось с тем, что сейчас видел перед собой Роуман: пылающие румянцем щеки, затуманенные от страсти глаза и небрежно растрепавшаяся по преподавательскому столу юбка. – Нет, все в порядке. Роуман.. проводит меня домой. Не волнуйся, пожалуйста, все будет хорошо. И я люблю тебя. Сбросив звонок, Лита еще долго смотрела в погасший экран телефона, не решаясь поднять глаза на брата. Наконец, собрав все остатки мужества, Годфри осторожно подняла голову и встретилась с братом взглядами. Роуман скрестил руки на груди и, против собственной воли, улыбнулся. Спустя пару секунд Лита сделала то же самое. Сперва неосознанно и несмело, а затем ее мягкий смех озвучил собой всю комнату. Она отклонилась назад и упала на стол преподавателя, не прекращая смеяться. Годфри подошел ближе, наблюдая, как сестра закрывает лицо руками, чтобы заглушить смех, который никак не хотел прекращаться. Роуман осторожно убирает руки девушки от ее лица, смотря на сестру сверху вниз. Лита невероятно красива: мягкие волосы разбросаны по столу, глаза блестят то ли от улыбки, то ли от недавних слез, грудь поднимается в такт ее дыханию. – Будем это обсуждать? – осторожно спрашивает Годфри. Лита смотрит на него с любовью. Почти той же, с которой смотрела все годы до этого, только теперь добавилось что-то еще. Как будто бы она стала взрослее и увереннее. Словно то, о чем они молчали долгие годы, наконец стало проясняться. Роуман понял, что теперь хочет ее еще больше. – Не будем, – уверенно говорит Лита, поднимаясь и спрыгивая со стола. – Ты обещал папе, что проводишь меня домой. – Ты обещала своему папе, что я провожу тебя домой, – улыбается Роуман, наблюдая за Литой. – Мы не идем на литургию? Девушка замирает. По ее лицу Роуман видит, как в их мир возвращаются другие люди, события, происшествия, смерть. Он с силой стискивает зубы, жалея, что задал этот вопрос. – Нет, – отрицательно мотает головой Лита. – Мы идем домой.