Cloud 9

Сэрим любил слушать музыку во всех её проявлениях, будь то трель птичек за окном ранним утром или тяжёлые басы на рок концерте поздним вечером. Но больше, чем слушать музыку, он любил только создавать её. В свои двадцать два он он работает в магазине музыкальных инструментов и по вечерам пишет короткие песни без слов или записывает каверы, которые никуда не выкладывает. Он стеснительный, хотя творческая душа и горячее сердце просят внимания и отклика. Но ему страшно. Быть отвергнутым или высмеянным. Потому он тихо продолжает жить в привычном ритме, до одного момента… Обычный вечер в магазине; в последнее время к нему мало кто заходит, т.к. рядом построили большой торговый центр, и маленький магазинчик Пака оказался забытым. Его это не пугает. Он просто сидит и играет одну из недавно придуманных мелодий, дорабатывая её. Его прерывает звук мелодии ветра — тонких сверкающих металлических трубочек над дверью, которую потревожил зашедший внутрь человек. Это был высокий, но очень молодо выглядящий парнишка с большими глазами и серебряными волосами. Он зашёл и медленно стал ходить, рассматривая все музыкальные инструменты подряд, но его взгляд явно искал что-то конкретное. Сэрим почти не следил за новым посетителем, ведь этот был один из тех немногих, которые случайно заметили, возможно, во время вечерней прогулки, неприметную вывеску и решили заглянуть, просто посмотреть, а потом уйти, забыв о том, что увидели. Парень подходит к кассе и ждёт терпеливо, пока Сэрим доиграет, и, кажется, с наслаждением слушает музыку. От этой мысли у Пака по телу тепло разливается, и он просто не сдерживает улыбки, на что парнишка только недоуменно смотрит. — Вы что-то хотели? — наконец спрашивает продавец своего посетителя. — Да… То есть нет… — парнишке неловко, что видно по его улыбке, которую Сэрим про себя отмечает милой. — Я хотел попросить вас поиграть. Сэрим удивлённо смотрит на парня. Нравится играть? Почему не идёт в музыкальную школу? Зачем приходить сюда? — Не ну я могу дать тебе попробовать сыграть что-то, если так сильно хочешь. Только учти, это моя гитара и она не продаётся. — быстро выговаривает старший. — Да нет, что вы! — парнишка замотал головой в стороны и замахал руками. — Я хотел попросить вас сыграть кое-что, если вам нетрудно. — расстегивает лёгкую курточку и из-за пазухи достаёт свернутый в несколько раз лист А3 с написанными на нём немного прыгающим почерком нотами, а внизу — текстом, однако его Сэрим разобрать не мог. Пак молча, ничего не спрашивая, раскладывает лист перед собой так, чтобы ноты было видно, и начинает настраивать гитару. Парень стоит и не знает, куда себя деть. Ему стыдно, что он отвлекает человека от работы, и неловко, что пришёл к незнакомому человеку с такой странной просьбой. На минуту Сэрим откладывает гитару, выносит из-за прилавка стул и просит младшего присесть, на что тот соглашается, все ещё неловко. — Как тебя зовут то? — поинтересовался продавец, присаживаясь обратно и поправляя свой именной бэйдж. — Ким Тэён. — И ты только ради этого пришёл, чтобы дать мне поиграть эту песню? — Я часто проходил мимо по этой улице и слышал как вы играете, но не решался зайти. Мне очень нравится. — Приятно, спасибо. — Сэрим смущённо засмеялся, из-за слов младшего (в чем он был стопроцентно уверен) и из-за ситуации в целом. — А купить ничего не хочешь, не? — усмехаясь, с тонкой ноткой надежды в голосе поинтересовался Пак, однако Тэён после этого вопроса слегка стушевался. — Я… Не могу. Хотел бы, но не могу. — Ким ответил на вопрос, но Сэрим продолжал разглядывать парнишку, так что он неуверенно продолжил рассказывать о себе ещё больше. — Отец ненавидит моё увлечение и считает бесполезным. У меня была гитара, но он сжёг её, когда я был в школе. — Парень совсем поник. Тогда Сэрима осенило. — Эта мелодия, ты её написал и хотел чтобы кто-то сыграл, да? Тэён молча кивнул головой. Видимо, расспрос старшего задел его за больное. Тогда он просто перестал говорить и начал перебирать написанные на листочке аккорды. Музыка полилась из-под тонких пальцев, лаская уши. Через несколько мгновений Тэён начал тихо напевать себе что-то под нос, тихо-тихо, как будто сам того не замечая. Пак сначала подумал, что ему показалось, однако дальше младший, видимо, почувствовал уверенность и запел громче, слегка выстукивая ритм ногами. — Вау. — произнес Сэрим, закончив играть. — Ты потрясающе поёшь. Ты не пробовал сходить на прослушивание? — Отец меня тогда вообще убьёт. — Тэён замолчал на немного и произнёс. — Вы очень здорово играете, вы не пробовали создать свою группу? — Я не знаю, сколько тебе лет, но давай неформально, я не думаю, что сильно старше тебя. — Сэрим отложил гитару в сторону. — Пробовал, но наши жизненные пути быстро разошлись. — Мне восемнадцать. И спасибо, что согласили… — Ён осекся, — согласился исполнить эту странную внезапную просьбу. — серебряновласый поднялся, чтобы забрать листок и уйти, но Пак на минутку остановил его. — Я надеюсь, ты придёшь ещё. — А я не буду отвлекать?.. — Нет, все равно покупателей почти нет. — Сэрим позволил себе заглянуть в глаза младшему и увидел там благодарность. — Мне очень понравилось, как ты поёшь. Приходи завтра, может быть, поиграем с тобой вместе? Парни обмениваются контактами и расходятся, чтобы встретиться на следующий день, и ещё на следующий, и ещё. Тэён приходит к Сэриму после школы, и они вместе сидят и играют каверы или дорабатывают песни друг друга. Тэён пишет трогательную лирику, трогательную для Сэрима, которому не все равно на жизнь младшего, о которой он рассказывает в своих рифмах. Ему хочется помочь этому ребёнку, потому что их интересы довольно схожи. Ну и потому что Тэён сам по себе внимание привлекает. Весь такой активный, самоотверженный, совсем не такой, как в первый день их встречи. А ещё к р а с и в ы й, и это он тоже ещё с первого дня заметил. Интересная форма губ, которые почти всегда находятся в улыбке, крупные глаза, в которых постоянно отражается всё и вся, мягкие волосы, которые Сэриму уже удавалось потрогать, совершенно случайно (но незабываемо). И от осознания того, что младший приходит каждый день ради него, чтобы услышать, как Сэрим умело перебирает струны своими длинными (и красивыми, по словам Тэёна) пальцами, тепло в груди разливалось и сердце билось непозволительно часто. И вроде бы Паку уже двадцать два, и что такое любовь он знает не по наслышке, но то, что происходит в нём сейчас — несравнимо с прошлым, хотя он и не собирается, потому что знает, что в этом нет смысла. Этот, по сути, школьник ещё, заменяет их всех, тех, кто когда-либо был рядом со старшим. Только узнает ли он об этом? Однажды Тэён предложил выйти на улицу и играть там, собирая деньги. Сэриму такая идея не особо понравилась: попрошайничать в его планы не входило, даже если дела с магазином вовсе не шли в гору, а денег едва хватало на более менее нормальное проживание. Однако Ким был (впрочем, ожидаемо) настойчив и старшему ничего не оставалось, как согласиться. Каждый вечер выходного дня они выходили на улицу и играли их любимые песни, а иногда и свои. Людям нравилось, они часто оставляли что-то в знак благодарности, девочки и девушки иногда после выступлений подходили пообщаться, видимо, надеясь на дальнейшее общение. Тэену было безумно приятно ощущать это внимание к себе, но девочки не привлекали его уже давно. Зато был Сэрим, и его ему было вполне достаточно. — Хён, что исполним сегодня? — спросил Тэён, настраивая с в о ю гитару. У него было хорошее настроение, т.к. в школе начались каникулы и он сможет приходить к Сэриму гораздо чаще. — Давай попробуем сыграть кусочек из нашей новой песни. — Хорошо. К семи вечера люди начинают подходить, образуя круг возле артистов. Среди них есть и те, кто каждый выходной приходит насладиться музыкой и приятным голосом, и те, кто первый раз обратил внимание. Сэрим играет несколько несложных аккордов для разминки и начинает песню. Тэён вступает чуть позже и начинает петь. Девушки качаются в стороны под приятную слуху мелодию и прекрасный голос, некоторые парни просто стоят и наслаждаются, среди небольшой толпы уже появились и парочки пожилого возраста. Такие вечера Сэрим любил особенно сильно. Он чувствовал себя невероятно счастливым: он писал свои песни, играл их публике, которой они нравились, а ещё рядом всегда был е г о м а л ь ч и к Тэён. Он часто вспоминал, как парнишка пришёл к нему впервые, прося сыграть его песню. Сэрим благодарил всех известных богов за такое сокровище, за такой подарок судьбы. Сэрим очнулся от своих приятных мыслей когда понял что Тэён вдруг перестал петь. Пак, взглянув на него, понял, что тот неотрывно смотрит в одну точку где-то в толпе. Девушки обеспокоенно начали перешептываться. — Тэён-и, что такое? — спросил старший. — Там… Он смотрит. — на лице младшего читался страх. — Хён… Сэрим перевёл взгляд и увидел группу мужчин и одного среди них, самого высокого, стоящего впереди, с бутылкой в руках и ненавистью в глазах. «Наверно это его отец, раз такой высокий» — подумал Сэрим за мгновение до того, как мужчина с недовольным криком ринулся прямо к ним. Девушки, стоявшие рядом, вскрикнули от испуга, и началась неразбериха. Тэён вскочил, по привычке крепче сжав гитару в своих руках, но застыл на месте. Но мужчина направлялся не к нему, а к старшему. Сначала он бросил в того пустую бутылку от алкоголя, но Сэрим успел увернуться, и она разбилась где-то рядом, задев кого-то из толпы. Затем громила в два шага оказался рядом с Паком и, схватив за ворот, приподнял его. Он кричал что-то про плохое влияние на его сына, что из-за него Тэён вырастет бедным и никому не нужным со своей тупой музыкой. Сэриму было неприятно слушать эти слова, а воротник собственной рубашки неприятно натирал шею, но ему не хотелось поднимать на него руку — все-таки, это был отец парня, который ему нравился. Тэён, очнувшись, оставил свой драгоценный музыкальный инструмент в стороне, и начал пытаться отцепить отца от любимого хёна. Мужчина, разозлившись ещё больше, отстал от Пака и, резко повернувшись, сильно толкнул Тэёна так, что он упал на землю, стесав локти до крови. Тогда Сэрим рассвирепел: он никому не мог простить этого, тем более его отцу. Драка была большой, какие-то парни из толпы пытались помочь полюбившимся им музыкантам, кто-то позвонил в полицию и нарушителей порядка с трудом, но забрали. Парни сидели у старшего дома, потому что он был ближе, и пытались переварить неприятную, перевернувшую жизнь ситуацию. — Хён. — почти плакал Тэён, но не из-за боли. Ему было стыдно за то, что так вышло, за себя и свою семью. За отца, который так себя повёл. — Хён, прости… Я не знал, я правда не мог подумать, что он. — Эй, тише. — Сэрим улыбался успокаивающе, хоть и в уголке его губ ещё виднелась капелька запекшейся крови. — Всё же обошлось, ведь так? Все нормально, правда. — А что теперь будет со мной? Его лишат родительских прав, а кроме него у меня никого нет. — Ким поник, но Сэрим взял его ладони в свои. — А как же я? — младший поднял взгляд на хёна, выжидая, что он скажет. — Я люблю тебя, и никогда не брошу, понимаешь? — Я тоже, хён, я тоже. — прошептал Тэён и крепко обнял Пака, утыкаясь носом в его волосы. У них всё будет хорошо, вместе. Тэён верит.