you were always perfect and I was only practice — chance the rapper
Сегодня, — решает Тэхён, целеустремлённо шагая по коридору к своей студии, — будет очень продуктивный день. Он проснулся по первому будильнику, впервые за долгое время побегал (хорошо, что половина прохожих шли пешком), только что прибыл в офис, как оказалось, раньше всех, был на пути к тому, чтобы закончить песню Прорывной Подлизы к десяти. После этого он собирался выпить кофе с Джихуном в одиннадцать и пригласить в час в студию Прорывную Подлизу, чтобы просмотреть песню, потом посетить встречу продюсеров для ежегодного рождественского альбома BigCube в три и отправиться на съёмку рекламы зубной пасты для журнала в пять. Как ни странно, даже после фиаско, которое произошло после его выступления с Cozy Conversations, вирусный гиф его подмигивания вызвало одобрение, так что всё, что от него теперь требовалось, это подмигнуть в камеру, и бац — уже гонорар. Это, разумеется, всё ещё легче сказать, чем сделать — он не снимался с тех пор, как был трейни, — но это определённо не самая тяжёлая работа, которой он когда-либо занимался ради таких денег. Он со скрипом открывает дверь, кладёт рюкзак рядом с копией картины «Звёздная ночь», достаёт из сумки ноутбук, приветственно кивает сидящему на диване Чонгуку и садится за письменный стол. А потом до него доходит, так что он щёлкает пальцами и... Секундочку. Он медленно поворачивается, нахмурив брови, и смотрит на айдола, который в настоящее время чувствует себя как дома на его купленном буквально на прошлой неделе новом диване. Чонгук, очевидно, замечает его пристальный взгляд, потому что отрывает взгляд от ноутбука, а его очки сползают на кончик носа. — Да? — Хм, — Тэхён хлопает ресницами. Он не должен тут находиться. Или, скорее, Тэхён не ожидал, что он будет здесь. Особенно в семь тридцать утра. — Что? — Чонгук поправляет очки, подтягивая их на переносицу, и ухмыляется с такой уверенностью, что это выглядит так, будто он там, где ему надо быть. Накатывающее «какого хрена ты здесь делаешь?» умирает на губах Тэхёна отчасти потому, что он на самом деле немного рад видеть Чонгука (он только что признался в этом? да, он сделал это), так что он заменяет это в последнюю секунду гораздо более сердечным и в результате более неопределённым: — Я могу чем-то помочь? Ладно, не совсем то, к чему он стремился, и он, вероятно, не получит желаемого ответа. С таким же успехом можно было спросить, не хочет ли Чонгук жареной картошки. — Не-а, — Чонгук качает головой и снова смотрит на свой ноутбук. — Всё окей. — Хм, — говорит Тэхён, пытаясь придумать достойную фразу, чтобы выяснить причину пребывания здесь Чонгука, не переходя в наступление. Чонгук смотрит снова. — А я могу чем-то помочь тебе? Тэхён моргает. И ещё раз. — Как давно ты здесь? — Может быть, полчаса? — Чонгук проверяет свои часы. — И ты просто так вошёл? Чонгук указывает на вход. — Дверь была не заперта. — Ну ладно, — Тэхён прищуривается, для этого слишком рано. — Но почему именно сюда, я имею в виду. Чонгук гладит подушку. — У тебя удобный диван. — И? — У меня есть немного времени перед тренировкой. — Да? — Да, именно так, — Чонгук вновь обращает всё внимание на ноутбук. Через мгновение он замечает, что Тэхён всё ещё смотрит на него, и снова поднимает голову: — Что-то ещё? — Думаю, нет, — Тэхён поворачивается и подключает свой ноутбук к монитору, немного смущённый тем, почему он чувствует себя так странно. — Круто, — Чонгук натягивает наушники и продолжает делать то, что делал раньше. Через несколько секунд, бросая ноутбук и наушники на диван, Чонгук встаёт. Он стягивает через голову толстовку, берёт свою спортивную сумку и останавливается у двери, держась рукой за косяк, с объявлением: — Я на тренировку. — Ладно, — Тэхён показывает на вещи Чонгука, лежащие на диване. — Не забудь свой ноутбук и всё остальное. — Я как бы, — не унимается Чонгук, — вернусь. — О, — Тэхён чувствует, как его лицо становится тёплым, когда этого, по правде, не должно быть. — Увидимся. — Эм, ладно, — и Тэхён возвращается к работе, немного измотанный и всё ещё не совсем уверенный в том, что чувствует по поводу того, что только что произошло.***
Чонгук, верный своему слову, возвращается, когда Тэхён делает последние штрихи для песни Прорывной Подлизы (теперь именуемой December Love — сочетание, которое они с Намджуном рандомно выбрали из списка из десяти самых универсальных названий для зимних баллад, которые он смог придумать в душе). Тэхён делает вид, что ничего не замечает. Сидя спиной к двери и наушниками, закреплёнными на капюшоне, натянутом на голову, у него есть идеальное прикрытие. Но через отражение в декоративном зеркале Тэхён видит, как тот запихивает вещи обратно в свою спортивную сумку, и начинает подсознательно замечать такие вещи, как то, насколько хорошо Чонгук выглядит, когда его волосы немного влажные, а футболка прилипает к телу так, что творит чудеса с видом его спины, и… О чёрт, он только что поймал его. — Ну как? — Чонгук вскидывает брови, поджимая губы в явной попытке подавить, чтоб его, ухмылку. Затем он довольно показывает на свой торс: — Нравится то, что видишь? Тэхён только закатывает глаза и качает головой. Краем глаза он видит, как неестественно сильно напрягается бицепс Чонгука, когда тот складывает полотенце и убирает его. Ну что за показушник! Факбой матириал в действии. — Нет, — наконец отвечает Тэхён. — Просто стало любопытно, справляешься ли ты с ними. Твои ручонки похожи на куриные, чувак. — Если мои руки куриные, то какие же у тебя? — усмехается Чонгук. — Ты про это? — Тэхён указывает на собственную руку. — Лучшие верхние конечности, скульптурированные фаст-фудом и видеоиграми. — Ну да, — Чонгук откидывается на диван и, фыркнув, открывает свой ноутбук. — И ты это знаешь. — М-м. И Тэхён принимает это в качестве знака окончания полемики, возвращаясь к работе. Всё дело в мелочах: добавить заключительных штрихов к бэку, слегка отрегулировать высоту тона, обдумать, а нужна ли вообще эта восьмая нота. Это часть, в которой Тэхён находит золотую середину, получая спорное удовольствие, когда работает над такими перенасыщенными песнями, как эта, в которой детали наслаиваются, придавая песне немного больше глубины и сложности, чем в шаблоне, из которого он взял базу. Сам процесс создания песни довольно странен. Стандартная баллада с фортепиано и оркестровым аккомпанементом, оттенённым гитарой и (скорее всего, это будет наложено) шорохом денежных купюр в конце; с текстом о разбитом сердце (как грустно), пока идёт снег (грустнее грустного) посреди одинокой декабрьской ночи (ох, малыш, как же грустно x3). Это то, что Подлиза и хотела — безобидную песню, которая принесла бы популярность, и звучала бы как двадцать других песен, которые она прислала ему «для справки» (все они звучали примерно одинаково), — о чём он и думает, когда ретуширует её. Это удручающее песенное порно в самом мягком виде, глоток безвкусицы, музыкальной каши, которую слушатели будут потреблять ложками, чувствуя себя при этом, мягко говоря, печально, и будут про себя думать: «Мне кажется, я уже слышал эту песню раньше», — что означает: она идеально подойдёт Богому для его новой дорамы в качестве заключительной песни. Ну а ещё идеально для награды за ОСТ в конце года. Он как раз собирается прийти к окончательному решению в том, следует ли исключить восьмую ноту, когда чувствует, что наушники сползают с его ушей. — А? — он откидывается назад и хмуро пялится на Чонгука, который натягивает наушники за свою собственную голову. — Ш-ш, — Чонгук оттесняет Тэхёна, берёт мышку и нажимает кнопку play, после чего кладёт палец на его губы, и безмолвно произносит: «я слушаю». — Себе пошикай, — Тэхён цепляется за свои наушники, но Чонгук делает шаг за пределы его досягаемости. — Я ещё не закончил. — Звучит неплохо, — игнорирует его Чонгук и напевает несколько нот в тон повторяющимся строкам припева. — Хотя мне кажется, что я уже слышал эту песню раньше. — В том и задумка. Чонгук немного урчит. — Для кого это? — Для Прорывной Подлизы, — машинально отвечает Тэхён. — Эм, — брови Чонгука причудливо изгибаются. — Кого? — Ой, погоди, — Тэхён щипает себя пальцем за переносицу. — Ой. Я облажался. Теперь ты знаешь, что я мудак. Только Чимин и мои друзья-продюсеры знают, что я так её называю. Чонгук хохочет. — Похоже, ты только что сдал сам себя. — Воу, чёрт, что? Я даже не могу вспомнить её настоящее имя, оно где-то в письме… это очень плохо, — Тэхён открывает свою почту и прокручивает вниз, но через минуту сдаётся. — Чёрт, я не могу найти. Воу, ну, меня это никак не оправдывает, но она тот айдол-MC с Show Champion. — Оу, — Чонгук звучит удивлённо. — Та, что брала у тебя интервью о Cozy Conversations? — Да, она, — Тэхён щёлкает пальцами. — Любопытно. Похоже, она тебе понравилась, — бормочет Чонгук, потирая нос ладонью. Он звучит довольно странным, — во время интервью. — Я довольно хороший актёр, — Тэхён барабанит пальцами по столу. — Но, признаюсь, я не самый большой её фанат, хоть она и предприимчивая, — выражаясь по-доброму, — и определённо знает, чего хочет. — А-а, — Чонгук, поджав губы в тонкую полоску, теребит кабель наушников, прежде чем снять их и направиться обратно к дивану. — Да, хорошая работа. Хотя я буду её включать только когда захочу погрустить. — Подожди, — машет Тэхён рукой, когда у него внезапно появляется идея. Он протягивает ему наушники. — Скажи мне, что ты думаешь об этой восьмой ноте… Стук по дереву прерывает Тэхёна, и он поворачивается, чтобы встретиться глазами с Джихуном, стоящим в дверях. — Привет, — кивает он. — Я помешал? — Вот дерьмо, — Тэхён бросает взгляд на часы. — Уже одиннадцать. День проходит очень быстро. — Ага, — смеётся Джихун. — Но я могу подождать, если ты занят. — Нет-нет, всё в порядке, я не хочу заставлять тебя ждать, — Тэхён вскакивает и подхватывает со стола свои бумажник и ключи. — Мне всё равно нужен перерыв. Чонгук хмурится и, не поднимая головы, кивает, когда Тэхён выходит за дверь. И Тэхён, не понимая почему, чувствует себя немного виноватым, пока шагает по коридору вместе с Джихуном. Это чувство растёт внутри, пока не становится почти невыносимым, когда они останавливаются у лифта. Почему он чувствует себя виноватым? — думает Тэхён немного раздражённо, перекатываясь с пятки на носок. — Чонгук знал, что он собирался выпить кофе с Джихуном. Тэхён сказал ему об этом час назад. (— Эй, я должен встретиться с Джихуном и выпить кофе в одиннадцать. — Ладно. — Ага. — Круто, да? — ...Ага). Он дал ему жирный намёк, чтобы убраться. Это не его вина, что Чонгук не врубился. Но тем не менее, недовольное выражение лица Чонгука, отпечатавшееся в сознании Тэхёна, выглядело так, будто он чувствовал себя покинутым по-настоящему. Тьфу, — Тэхён сдаётся, — прекрасно. Он всегда был слишком, чтоб его, мягок. — Ты не возражаешь, если я… — Тэхён показывает большим пальцем в конец коридора. — Да, не волнуйся, было бы очень здорово поговорить и с Чонгуком, — смеётся Джихун. — Я как раз собирался предложить. — Отлично, спасибо, — и Тэхён убегает по коридору, врываясь в студию. Чонгук всё ещё лежит на диване, подперев голову рукой, а на лице его застыла глубокая обида. А после удивлённо вскидывает взгляд, когда Тэхён, чуть ли не спотыкаясь о коробку, возвращается обратно. — Так быстро? — спрашивает он, слегка сбитый с толку. — Хочешь пойти с нами? — выпаливает Тэхён. — Куда? — Чонгук осторожно поднимает голову. — Кофе. Со мной и Джихуном. Джихуном и мной, неважно. — О, — скептически смотрит он на него. — Мне не стоит. Это ведь ваша встреча, верно? — Мы не возражаем, — пожимает плечами Тэхён. — Так ты хочешь? — Не возражаете? — Чонгук усмехается. — Никакого энтузиазма. — Прости, мы до смерти хотим, чтобы ты присоединился к нам. Нас убивает, что ты не с нами. Так лучше? — Да, — Чонгук фыркает и встаёт. — Конечно. Если ты настаиваешь.***
Одна из замечательных особенностей расположения штаб-квартиры BigCube заключается в том, что она расположена напротив лучшего хипстерского кафе в городе (по мнению Тэхёна, с которым Юнги бы не согласился, но он фанат Starbucks, поэтому его мнение заведомо ошибочно). Он ходит сюда с тех пор, как присоединился к компании, а его расположение дает Тэхёну прямой доступ к нескольким чашкам кофеина, необходимым для успешного дня. — Вы, ребята, можете найти столик, пока я делаю заказ, — предлагает Тэхён, стоя чуть горбясь и засунув руки в карманы. — Нет, подождите, я угадаю. Холодный кофе для Джихуна и… горячий... шоколад для Чонгука? — Да, — кивает Джихун. — Нет, — Чонгук потирает нос через маску. — Возьми мне американо. Тэхён чувствует, как его брови сводятся к переносице. — Серьёзно? — …да? — Серьёзно? — повторяет Тэхён. — Да, — Чонгук закатывает глаза. — Типа серьёзно?.. — Да, — Чонгук скрежещет зубами. — Серьёзно. Американо. — Ладно, — скептически смотрит на него Тэхён. — Если ты так говоришь. Когда Чонгук уходит с Джихуном, Тэхён всё равно заказывает ему горячий шоколад.***
[ перемотка — события 8 лет назад ]
Примерно восемь лет назад, — когда кофеиновая зависимость Тэхёна была просто растущей жаждой, а не тем, за что его можно было бы отправить на реабилитацию, — после той тренировки, на которой он заключил свой первый роковой контракт, он пригласил Чонгука в эту самую кофейню. Цель? Подобраться достаточно близко к Чонгуку, чтобы предложение кучи частных уроков не показалось чем-то из ряда вон выходящим. Или, по крайней мере, довести разговор до такой точки, когда Тэхён сможет представить их в качестве варианта, который (в идеале) ребёнок выберет. Это был первый шаг из четырёх в его грандиозном плане по уничтожению Еболицего, который был немного похож на: 1. Убеждение Чонгука согласиться на частные уроки, предоставляемые некоторыми инсайдерами отрасли, с которыми дружит Тэхён 2. Чонгук берёт упомянутые частные уроки 3. Чонгук справляется-лучше-некуда™ 4. Получение прибыли Легко, прямолинейно и с минимальными усилиями со стороны Тэхёна. В общем, идеальный план. Этот первый шаг был ступенью, о которой Тэхён беспокоился меньше всего. Скорее всего, это будет словно прогулка в парке, ведь малыш серьёзно нуждался в любой помощи, которую мог бы получить. А бесплатные частные уроки? Кто бы не согласился? Единственное, что ему действительно нужно было определить, так это будет ли этот ребёнок восприимчив к помощи. Потому что, будь у него слишком много гордости или гигантское эго, всё стало бы немного сложнее. Но судя по тому, как парнишка нервно ёрзает рядом с ним, вряд ли у него есть хоть какие-то с этим проблемы. — Итак, что будешь? — Тэхён стоит, засунув руки в карманы штанов, и смотрит на парня сверху вниз. — Я угощаю. — Хм, — Чонгук просматривает меню, а Тэхён жестом приглашает нескольких человек пройти вперёд. — А у них есть горячий шоколад? — Возможно, — Тэхён щурится и тычет пальцем в меню. — Да, вот он. Не любитель кофе? — Не очень, — Чонгук морщит нос. — Это как... бобовая... вода. — Бобовая вода, — смеётся Тэхён. — Никогда раньше не слышал, чтобы его так называли. Чонгук не отвечает, но заметно расслабляется, и лёгкая улыбка трогает уголки его губ. Тэхён подходит, чтобы сделать заказ, и они встают, ожидая свои напитки. Прежде чем найти столик, они подхватывают стаканчики с булькающим по углам кофе и направляются вглубь кафе. — Как ты вообще это пьёшь? — Чонгук приближает нос к напитку Тэхёна. Стол качается, и Чонгук, извиняясь, стабилизирует его. — Приобретённое. Это легко, когда ты становишься старым и озлобленным, как я. — Сколько тебе лет? — Восемнадцать. — Ты всего на три года старше… Нет, подожди, — глаза Чонгука взметаются к потолку. — На два. Ты не настолько старый. — Тебе пятнадцать? Или подожди, шестнадцать? — Пятнадцать. — Мы были бы ровесниками в мои три года назад. Я всё ещё намного старше тебя. — Мне скоро исполнится шестнадцать, не намного старше. — О, с днём рождения! Как скоро? — ...через восемь месяцев. Тэхён хмурится. — Не так и скоро. — Уже скоро, — упрямо говорит Чонгук. — Я не такой уж и юный. — Как скажешь, — смеётся Тэхён. — Во всяком случае, это место действительно хорошее. Может, то, что ты пробовал раньше, было плохо приготовлено? — Тэхён подталкивает стакан в сторону Чонгука. — Хочешь попробовать? Чонгук осторожно берёт его в руки, делает глоток и тут же съёживается. — Похоже, ты всё ещё не фанат, — с усмешкой отвечает Тэхён. — Не очень, — Чонгук запивает его своим собственным напитком. — Пожалуй, я ограничусь горячим шоколадом.***
[ перемотка вперёд — настоящее время ]
Оказывается, Чонгук в двадцать три справляется с кофе не намного лучше. Тэхён не уверен, но он просто… стал вести себя глупее? Так очевидно, что он пытается зачем-то притворяться или прогибаться. Только вот напитки — это очень странный выбор. Точно так же, как и в случае с супом несколько недель назад, Чонгук выглядит так, будто воюет сам с собой, когда делает крошечные глотки. Это действительно отвлекает (помимо всего прочего), когда Тэхён говорит с Джихуном о процессе создания December Love, открывая свой ноутбук и объясняя, как он работает со слоями, поэтому когда Джихун извиняется и отходит в туалет, Тэхён вздыхает и немедленно меняет их с Чонгуком чашки местами. Он вроде как знал, что нечто подобное произойдёт. — Хм, — Чонгук пялится в свой напиток. — Что ты?.. — Вместо своего можешь выпить мой, — кивает Тэхён. — Избавь себя от лишних страданий. — Что это? — Чонгук подносит чашку ближе и принюхивается. — Горячий шоколад. — О, — Чонгук натягивает шапочку на уши, подносит кружку к лицу и делает крупный глоток. — Спасибо. — Да не за что, — говорит Тэхён в свой кофе. — Обычно я люблю кофе, — настаивает он. — Просто сегодня… — Ты серьёзно? — Тэхён вскидывает бровь. — Ты мне не веришь, да? — Не-а, — фыркает со смешком Тэхён. — И, судя по тому, как ты пьёшь горячий шоколад, я прав.***
[ перемотка ]
Заставить пятнадцатилетнего Чонгука рассказывать про себя — всё равно, что выдергивать зубы. Тэхён думал, основываясь на их разговоре в самом начале, что всё, что нужно Чонгуку — несколько точных вопросов и общий язык, и он раскроется без проблем, как цветок по весне. Но вместо этого, похоже, что чем больше Тэхён давит, тем больше Чонгук закрывается. Чонгук не задает вопросов, а лишь отвечает на те, что бросает ему Тэхён, используя как можно меньше слов, и самое неприятное — не смотрит в глаза. Тэхён довольно быстро понимает, что ему придётся как можно быстрее разобраться в искусстве «заставления Чонгука выдавать информацию», если он собирается сделать этого ребёнка готовым айдолом. Потому что прямо сейчас ему хочется слегка стукнуться головой о стол. — Итак, — Тэхён собирает всё своё терпение и улыбается своей самой доброжелательной улыбкой. — Откуда ты родом? — Из Пусана, — Чонгук нервничает, вновь опуская взгляд вниз. — О, хорошо, мой лучший друг из Пусана. Ты уже познакомился с Чимином? Он тоже трейни. — Да. — Хм, — у Тэхёна уже заканчиваются вопросы. — Как тебе быть трейни? Чонгук пожимает плечами — Нормально. — Просто нормально? — Да, — слегка хмурится Чонгук. И Тэхён вцепляется в это, как ястреб. — Что-то не так? — Хм, — Чонгук колеблется. Тэхён, испытывая облегчение от того, что Чонгук впервые кажется на грани того, чтобы сказать больше трёх слов, хватается за тоненький луч надежды и открывает окно нараспашку. — Ты можешь рассказать мне. Я здесь, чтобы тебя выслушать. — У меня сейчас, хм, трудности с тренировками, — наконец признается Чонгук после некоторого внутреннего раздумья. Хорошо, значит, он хотя бы знает, что ему есть над чем работать. Самоанализ, есть. — О нет, — Тэхён хмурит брови и делает вид, что удивлён. — Очень жаль это слышать. — Я знаю, что мне нужна помощь. Это всё нервы, в основном, но и это, к сожалению, трудно исправить самостоятельно. Славно, восприимчивость к помощи, есть. — И поэтому, эм, думаю, всё указывает на то, что я правда не создан для этого… быть айдолом, я имею в виду, — Чонгук отводит глаза и надрывает края своего стаканчика. — На самом деле это не для меня. Подождите, что? — Почему ты так говоришь? — спрашивает Тэхён, чувствуя нарастающую панику. Неуверенность в себе не была предположительным фактором. — Я… эх… не знаю, — Чонгук сжимает и разжимает кулак. — Я просто… Я знаю, что не пройду сокращение в BTD. А они уже сказали, что BigCube не в том финансовом положении, чтобы гарантировать выход ещё одного бойз-бэнда. — Не надо себя принижать, у тебя есть время, пока они не примут окончательное решение. — Да, но я ведь могу просто сказать честно, правда? — голова Чонгука опускается ещё ниже, а бормотание становится всё неразборчивей. — Мои оценочные баллы правда не очень хороши, и я знаю, что провалил какое-то сокращение, потому что узнал, что лучшие кандидаты начинают получать специальные уроки. — Не беспокойся об этом, — о, подождите, на самом деле, это идеальный момент, так что Тэхён просто должен выдвинуть своё предложение. — Я могу… — К тому же, — продолжает Чонгук, словно не слыша Тэхёна, — мне здесь совсем не нравится. Прошло уже несколько месяцев, а я так и не обзавёлся настоящими друзьями. Я скучаю по своей семье и по своим друзьям, а Сеул настолько отличается, что я, честно говоря, не очень хорошо к нему привыкаю, — Чонгук прикусывает губу и моргает, потирая уголок век тыльной стороной ладони, когда его глаза начинают блестеть. — Извини, я обычно не такой, просто очень... устал. — Всё в порядке, — ну нет, это плохо, но Тэхён всё равно протягивает руку и неловко гладит Чонгука по голове, пытаясь найти способ спасти ситуацию. — Всё в порядке, эм, ты очень много работаешь. Как я уже говорил, у тебя огромный потенциал. — Спасибо, — хмыкает Чонгук и вытирает нос рукавом, слегка покраснев. — Но, если честно, я больше не хочу этим заниматься. Я подумываю о том, чтобы уйти добровольно. Ну и дерьмо. Тэхён жуёт нижнюю губу, наблюдая, как Чонгук с несчастным видом подсаливает свой горячий шоколад, роняя подавленные ранее слёзы в стаканчик. Из этого ничего не выйдет. Тэхён, конечно, немного мудак, но даже его мудачества недостаточно, чтобы заставить пятнадцатилетнего подростка вернуться в токсичную среду против его воли. Весь его план был основан на том, что Чонгук будет тем, на кого можно будет сделать ставку и двигать вперёд. Ну, если бы он действительно хотел быть айдолом. Предполагалось, что это будут симбиотические отношения, но, как оказалось, это совсем не так. Ему даже немного жаль, если честно. Как для целей Тэхёна, так и этого ребёнка. Тем более, если брать в расчёт, что тому, кажется, и правда одиноко. К несчастью, Чонгук пришёл в компанию, вероятно, в один из худших моментов для того, чтобы заводить друзей — когда дата дебюта уже не за горами, а атмосфера соперничества на пределе. Каждый новый трейни расценивался как потенциальная угроза кражи места, и Чонгук, приземлившийся прямо в группу финального рассмотрения со своими навыками и юностью, вероятно, стал гигантской нарисованной во всю спину мишенью. В сочетании с тем фактом, что он казался интровертом, — по крайней мере, он выглядел таковым по тому, как он сутулился, нервничал, разговаривая с незнакомыми людьми, и с трудом смотрел Тэхёну в глаза, — Тэхёну нетрудно было понять, почему тот начал сдаваться. Тэхён внутренне вздыхает, уже чувствуя, как сочувствие переполняет его грудь. Блять. У него действительно нет пропускной способности для этого. В данный момент Тэхён едва ли мог позаботиться даже о самом себе, — если груды белья и немытой посуды в его квартире о чём-то вам говорят, — а тем более о другом человеке. Его план до этого, в значительной степени, состоял в том, чтобы указать Чонгуку правильное направление, дабы раскрыть его истинный потенциал, и, возможно, дать небольшое руководство и подбодрить со стороны, когда он уничтожит своим новым образом Еболицего с его необработанным талантом. У Тэхёна не было ни малейшего намерения даже отдалённо вмешиваться в его жизнь. Действительно, самым логичным сейчас было бы сократить свои потери, бросить Чонгука и найти более сговорчивого участника, и как можно скорее. Но Тэхён всегда был слишком мягок, чёрт возьми, и поэтому он обнаружил, что вместо этого показывает на телефон Чонгука. — Дай мне свой сотовый, — прерывает молчание Тэхён, протягивая руку. — И разблокируй его. — А? — Чонгук поднимает глаза, на его лице написано замешательство, но он всё равно включает и отдаёт свой телефон. — Я дам тебе свой номер, — Тэхён переходит к контактам Чонгука. — Оу. Эм, а зачем? — Похоже, ты испытываешь лёгкий культурный шок, — говорит Тэхён, вбивая свой номер. — Я из Тэгу, так что понимаю. Город большой и может казаться одиноким местом, пока ты не найдёшь себе убежище, но я могу показать тебе окрестности и всё такое, пока не привыкнешь. Если тебе когда-нибудь захочется с кем-то поговорить, потусоваться, что угодно, просто позвони мне. — О, хм, спасибо, — Чонгук нервно постукивает по столу. — Но опять же я... — К тому же, — Тэхён блокирует телефон и возвращает его Чонгуку, — я не думаю, что тебе стоит сейчас уходить. Конечно, если ты твёрдо настроен, то это уже совсем другое дело. Но если ты сомневаешься, я дал бы ещё немного времени. — Оу, — Чонгук некоторое время смотрит в свой телефон, а затем кивает. Не совсем понимая, что это значит, Тэхён машет Чонгуку, когда они расходятся перед магазином, и надеется на лучшее, когда идёт вниз по улице. Он вздыхает про себя. Это уже начинает быть больше простой работы, чем он думал. Но может, хоть окупится.***
[ настоящее время ]
За двадцать минут до того, как у него должна была состояться встреча с Прорывной Подлизой, Тэхён заканчивает разговор с Джихуном и направляется обратно в студию, а Чонгук плетётся на полшага позади него. Чонгук почти всё это время держался сам по себе, играя в телефоне или наблюдая за людьми. Он отвечал на некоторые вопросы Джихуна будто бы специально с удивительной тщательностью и, очевидно, оставил сильное впечатление, раз Джихун пригласил его выпить в четверг кофе, а Чонгук это немедленно принял. Тэхён потихоньку начинал чувствовать, что его заменяют. Особенно с момента, когда ближе к концу встречи Джихун начал задавать вопросы только айдолу. Да-а, чем больше людей, тем веселее. — Ты можешь остаться здесь до часу, — говорит Тэхён, когда Чонгук устраивается на диване поудобнее. — Но тогда я тебя вышвырну, не обижайся. — А что тогда будет? — Прорывная Подлиза придёт смотреть песню, — Тэхён опускается в кресло и подкатывается к своему столу. — Чёрт, мне и правда стоит узнать, как её зовут. Ничего на ум не приходит? Чонгук качает головой. — Не помню. Поищи на NAVER? — А что я должен искать? «Девушка-айдол»? Я даже не помню, из какой она группы. — Это, полагаю, не особо поможет, — фыркает Чонгук и встаёт, джинсами проскальзывая по кожаной подушке дивана. Он подходит ближе и наклоняется прямо над Тэхёном, перехватывая мышку. — Ты вообще пользуешься интернетом? Как это ты не знаешь, как искать? — Конечно, я знаю. Просто искать людей, не зная их имени, трудновато, — настаивает Тэхён, стараясь не думать о том, насколько близость Чонгука пробуждает бабочек в его животе. Чонгук не отвечает, а его глаза сосредоточены на мониторе, пока голова Тэхёна слегка ударяется о грудь Чонгука каждый раз, когда тот двигает мышью или набирает что-то на клавиатуре. И буквально через несколько секунд Чонгук уже указывает на экран, где успешно отображается профиль Прорывной Подлизы. — Я буквально только вбил в поисковик «текущие MC Show Champion», и она уже здесь. Тэхён откидывает голову назад, слегка постукивая ей по груди Чонгука, чтобы возразить, и в этот же самый момент Чонгук смотрит вниз. Их глаза встречаются в нескольких дюймах друг от друга, вынуждая обоих замереть. Ах. Простая истина. Сердце Тэхёна бешено колотится в груди. С того дня ни один из них не вспоминал о поцелуе и даже отдалённо не намекал на него, но если Тэхён помнил его сквозь дымку прошлого опьянения, то и Чонгук, конечно же, тоже. Благодаря ограниченным навыкам дедукции Тэхёна, он с самого начала определил, что у Чонгука, скорее всего, нет негативного отношения к этому, учитывая, что с тех пор он постоянно околачивался вокруг Тэхёна. Так что, как минимум, Чонгук настроен двойственно и, скорее всего, просто отмахнулся от этого как от шутки, ошибки или чего-то ещё. Но что, если (как Тэхён позволяет себе мечтать) Чонгук настроен лояльно к такому? А вдруг он, при самом ничтожном шансе, даже немного этим заинтересован? Тэхён пытается найти в выражении лица Чонгука хоть какие-то подсказки, ведь он почти уверен, что не сможет задать вопрос вслух без ужасного заикания. Но лицо Чонгука непроницаемо, а глаза немного темнеют, так что единственное, что Тэхён может определить, положив голову на грудь Чонгука — это как быстро и тяжёло, словно барабан, бьётся чужое сердце. Подождите. Глаза Тэхёна расширяются. А что, если... да нет. Это может быть просто совпадением. Чонгук внезапно разрывает зрительный контакт, глядя в сторону, а лёгкий оттенок розового нежно припудривает его уши. В груди Тэхёна начинает нарастать всё большее возбуждение. Он не хочет забегать вперед, и, может, он пытается слишком многое читать по деталям, но, вполне возможно, — мысли Тэхёна начинают бурлить, — Чонгук, может быть… — Кхм-кхм, — голос Прорывной Подлизы выбивает из колеи, как удар хлыста. — Я здесь. — О, привет, — Тэхён резко встаёт и бьёт Чонгука в подбородок, после чего вытягивает руку и небрежно похлопывает того по лицу в знак извинения, не глядя: — О чёрт, извини. — Ай, — вздрагивает Чонгук и отдёргивает голову. — Ты только что ткнул мне пальцем в глаз. — Прости, прости, — Тэхён складывает ладони вместе. — Всё в порядке, — ворчит Чонгук и идёт собирать свои вещи, перекидывая сумку через плечо. Прорывная Подлиза вытягивает шею. — Вы это..? Здравствуйте, Чонгук-щи! — Привет, — Чонгук прищуривает один глаз и обращается уже к Тэхёну. — Я ухожу, Тэхён. — Круто, — Тэхён пододвигает стул к своему рабочему столу и жестом подзывает Прорывную Подлизу. — Увидимся завтра? — Чонгук останавливается в дверях. Тэхён отмахивается. — Ага, да, увидимся. Лишь позже он осознаёт это, абстрагируясь от одобряющей с энтузиазмом песню Прорывной Подлизы, и понимает, пока раздумывает над её продвижением, что его расписание завтра довольно свободно от Чонгука. Так что же он имел в виду?.. — Ну так, — Прорывная Подлиза возвращает Тэхёна обратно в реальность, хлопнув в ладоши, — я могу записаться завтра, если это удобно? — Хм, — Тэхён вытаскивает календарь и забывает о своих мыслях. — Да, было бы просто замечательно.***
Съёмки рекламы проходят лучше, чем ожидалось (неплохо пригождается пройденное Тэхёном ещё в качестве трейни обучение моделингу), так что они завершаются немного раньше графика. Он уходит, поблагодарив и поклонившись всей команде, и идёт немного выпить вместе с Богомом (это была их регулярная полугодовая встреча, но он использует её также и чтобы закинуть удочку с предложением ОСТа, который Богом одобряет, но ему всё равно придётся обсудить это с персоналом, что уже хорошее начало), а после отчаливает домой и ложится спать. А затем промойте, проснитесь и повторите. Следующим утром Тэхён целеустремлённо шагает по коридору к своей студии, решив, что сегодня будет такой же продуктивный день. Он просыпается по первому звонку будильника во второй раз подряд, снова отправляется на пробежку (ладно, треть пути он шёл, так что это незначительное достижение), только что прибыл в офис, казалось, раньше всех, а теперь собирается сделать перерыв, чтобы записать песню в одиннадцать, а ещё он занимает остаток дня, чтобы начать работать над своим вкладом в Рождественский джингл для альбома. Ему поручили песню Чонгука, что на самом деле никого не удивило, но какая-то часть его души всё равно хотела немного разнообразия. Он немного завидовал тому, что Юнги начал работать над праздничной рэп-композицией для Хосока (Cypher-mas или же «Сайфер-ство» — рабочее название, но оно звучит пока сыровато), но с такими жёсткими сроками он понимает необходимость игры на своём поле. Кроме того, иметь законный повод проводить время с Чонгуком тоже не так уж и плохо (не то чтобы он признался бы в этом кому-то). Возможно, именно это и имел в виду Чонгук, когда говорил про «увидимся завтра» (правда, теперь это уже «сегодня»). До тех пор, пока Чонгук не вернётся к своей привычке дёргать его за ошейник, их встречи — это действительно то, чего можно ждать с нетерпением. Но он ещё подумает. Тэхён со скрипом открывает дверь в свою студию, кладёт рюкзак рядом с копией «Звёздной ночи», достаёт из сумки ноутбук, кивает в знак приветствия двум сгорбившимся на диване фигурам Чонгука и Джихуна, и... Подождите. — Да? — спрашивают они в унисон, когда Тэхён поворачивается и смотрит на них. — Как вы..? Или, подождите… зачем? Или, точно, — вздыхает Тэхён и произносит с некоторым сарказмом: — Пожалуйста, чувствуйте себя как дома. Этот диван надо бы сломать.