***
— Поттер, тебя из-под мантии можно за километр увидеть! — слегка толкнув чужое плечо, Драко немного отодвинул от лица полупрозрачную ткань и услышал в ответ лишь негромкий смешок над ухом. — Я не виноват в том, что кое-кто слишком высокий, — довольный своим ответом, Гарри осторожно выглянул за угол очередного поворота и, не увидев перед собой никаких препятствий, будь то миссис Норрис или кто-нибудь из дежуривших на этажах учителей, легко потянул успевшего запыхаться Драко за собой, почти за пять минут оказываясь на приличном расстоянии от величественных стен темного замка. Вода под ногами неприятно хлюпала, пачкая новые, совсем недавно купленные ботинки, а не спасающая от дождя мантия, хоть и не позволяла тяжелым каплям падать на лицо, отгораживая мальчиков от непрекращающейся вторые сутки измороси, все равно ощущалась неприятно влажной и тяжелела каждую секунду — Гарри почти сразу же снял ее, быстро просушивая и складывая в наплечную сумку. Драко лишь брезгливо фыркнул, стряхивая со светлых волос первые капли, и быстрым шагом направился вперед, на ходу поправляя длинное черное пальто. — Я думаю, здесь уже можно аппатировать, — сняв очки, Гарри почти по привычке протер их краем длинной кофты, останавливаясь на середине дорожки и оборачиваясь на утонувший в ночном тумане Хогвартс, жители которого мирно спали в своих кроватях под тихий звук бьющегося в окна дождя. — Да, — подойдя ближе, Драко молча протянул руку, смотря куда-то в сторону леса. — Надеюсь, ты не настолько сонный, чтобы перенести нас не туда. — Мне показалось, — Гарри улыбнулся, жмуря глаза из-за воды, попавшей в них, — Ты меня недооцениваешь, — потоки энергии захлестнули их в резком вихре магии, а картинка перед глазами расплылась в считаные доли секунды. Споткнувшись о свою же ногу из-за резкого приземления на твердую землю, Гарри едва не упал, инстинктивно хватая Драко за воротник мантии и чудом сохраняя потерянное равновесие. Воздух плавно осел в легких приятной влажностью и свежестью, а глазам, не привыкшим пока к яркой луне, освещавшей близлежащие территории в холодный свет, понадобилось время для того, чтобы привыкнуть. — Вы опоздали, — приятный женский голос раздался из-за спины, заставляя обоих мальчиков синхронно развернуться и всмотреться в стоявшую перед ними фигуру, облаченную в легкий черный плащ, скрывавший лицо, но позволявший разглядеть платиновые волосы, струившиеся по плечам. — Мама, — плечи расслабились, и Драко не смог не шагнуть вперед, обнимая самого близкого себе человека. — Драко, — сняв с головы капюшон, Нарцисса едва заметным движением поцеловала сына в лоб, кидая быстрый взгляд на стоявшего позади Гарри. — Не скажу, что вы выбрали самое удачное время для визита, но, боюсь вариантов у вас нет. Возможность оказаться в поместье Малфоев выпала абсолютно случайно — слишком много обстоятельств сошлись воедино, чтобы подобный шанс можно было упустить. Особняк, хоть и являлся основной базой Темного Лорда, вовсе не подразумевал ежедневного присутствия в нем всех пожирателей, напротив — многие появлялись лишь в моменты важных собраний, предпочитая вести двойную жизнь простого мага и последователя своего Лорда. И сегодняшняя ночь стала, пожалуй, своего рода уникальной, поскольку поместье впервые за долгие месяцы опустело. Нарцисса, не являясь пожирателем смерти, могла позволить себе никуда не уходить, наконец оставаясь наедине с родными стенами и пустыми залами. Никого. Даже Волан-де-Морт отсутствовал в течение этих суток — причину Нарцисса не знала, но, судя по такому же отсутствию Люциуса и еще нескольких приближенных пожирателей, что-то планировалось. — Не задерживайтесь. Лорд вернется к наступлению дня, — обернувшись, Нарцисса едва заметной тенью скользнула внутрь дома, вновь накладывая защитное заклинание на окружавший поместье барьер, закрывая за собой тяжелую дверь. — У вас еще есть несколько часов. Сад рядом с поместьем можно было по праву назвать одним из самых красивых, которые приходилось видеть Гарри, пусть на нем и сказывалось длительное нахождение пожирателей смерти — многие участки сохраняли следы заклинаний или мелких разрушений, наверняка сделанных из банальной скуки или любопытства, не более того. Несмотря на то, что снаружи шумел прохладный ветер, стоило лишь переступить за зеленую арку, мгновенно становилось тепло, а воздух приобретал ту самую, свойственную для многих ботанических садов, влажность и плотность, позволявшие растениям не зависеть от времени года и сезона. — Здесь очень красиво, — Гарри помнил, что их цель была далека от любования нераспустившимися еще бутонами цветов, и все же не смог отказать себе в удовольствии провести по нескольким из них кончиками пальцев, чувствуя почти живое трепетание в ответ. Драко стоял перед ним, слегка сгорбив вечно идеально прямую спину и опустив голову. — Вандалы, — единственное слово, слетевшее с губ, словно влага впиталось в темную траву, по которой пробежался короткий порыв теплого воздуха. — Пошли, Поттер, нам надо торопиться, — идя вперед, Драко не оборачивался назад, лишь задевая пальцами растения и прислушиваясь к их беззвучному шепоту. — Я люблю этот сад. Здесь прошла бОльшая часть моего детства, — Гарри тихо кивнул, хоть и понимал, что этот жест останется незамеченным. Медленно подойдя ближе, он осторожно взял в пальцы холодную ладонь Драко, наклонившего голову вниз. — Я… — Все в порядке, — переступив через обломки одной из белоснежных статуй, Драко осторожно, словно боясь чего-то, сжал чужую руку в своей, наклоняясь к клочку выжженной земли и проводя по ней пальцами. Гарри молчал. Он прекрасно понимал, что их время строго ограничено, а впереди оставалось самое сложное, но эта тихая сцена прощания Драко с одним из самых дорогих сердцу мест — он просто не мог прервать ее. — Мама ненавидит пожирателей. Я тоже, — тяжелый выдох и закушенная губа. — Они ворвались в нашу жизнь для того, чтобы разбирать ее по маленьким кусочкам. Когда еще может выпасть возможность посмеяться над семьей Малфоев, над их поместьем, над их состоянием? У каждого из нас есть «свое» место, Поттер, — его глаза были опущены, но пальцы сжимались все сильнее. — Мама любила нашу библиотеку. Не ту, в которой содержатся магические свитки, а простую — с литературой всех стран и народов. Она не может представить жизнь без книг, без образования, без чтения — большую ее часть сожгли. Его наказали, но разве это может вернуть утраченное? Слепая месть не способна починить то, что уничтожено. Я люблю этот сад, и на нем тоже нашли способ отыграться несмотря на защитные заклятия. Отец любит… Об этом месте не знает никто кроме семьи, и только поэтому оно до сих пор цело, — Драко опустился на колени, взяв пальцами несколько высушенных лепестков, медленно упавших обратно на землю. — Где «твое» место, Поттер? — Гарри пару раз моргнул, наблюдая за тем, как полоска солнечного света скользнула по лицу обернувшегося к нему Малфоя, и опустился рядом. — У меня его нет, да и вряд ли когда-то было. В прошлом я любил площадку около дома Дурслей. Потом выручай-комната и дом Блэков, но это не… — Драко внимательно слушал. — Это не то место, которое я мог бы назвать «своим». Наверное, «мое» место — это люди. Те, кто мне дорого, кому дорог я, те, к кому я всегда могу вернуться. Рон и Гермиона в прошлом, но сейчас я солгу, если не скажу, что это ты. Встав, Малфой выдохнул, обращая взгляд к луне. — Я не знаю, что делал бы без тебя. Ветер стих, а едва различимые перешептывания листвы словно исчезли в один момент, оставляя Гарри наедине с этим глубоким признанием. — Ты, кажется, говорил, что мы были врагами в прошлой жизни. Что я… Что ты ненавидел меня, и даже тогда ты все равно зачем-то спас мою жизнь. Что изменилось в этот раз? Зачем ты вновь и вновь спасаешь меня, хотя моя судьба привязана здесь, всегда была и будет, с пожирателями смерти и Темным Лордом. Я должен стать таким же, как отец — этого от меня ожидает вся семья, и я не хочу ее подводить, хотя бы сейчас. — Твоя жизнь бесценна, проживай ее так, как хочется тебе. Пойми это, — Гарри медленно развернул Малфоя к себе, не зная куда деть руки. — Любой достоин делать свой выбор, и то, что сейчас происходит с тобой, с твоим поместьем, с пожирателями — только тебе решать, сможешь ли ты им противостоять. В прошлом ты не смог, — Драко сделал шаг назад и сложил руки за спиной. — Дело не в этом, Поттер. Я не настолько глуп, чтобы сожалеть об ошибках, совершенных мной из прошлого — это определенно не так важно. Дело в том, что… Я теряю все, что дорого. Слушаясь других, я нахожу ту жизнь. которую должен прожить, сперва подстраиваясь под них, а потом оставляя далеко позади себя. И взгляни теперь на нас. Мы планируем убийство Величайшего волшебника. Мы, два школьника! Ты не боишься того, что будет после? Мир разделен, люди в ужасе, а уничтожение самой верхушки повлечет за собой лишь массовые беспорядки и нерешенные конфликты, неужели, ты не боишься этого? Все станет лишь хуже, и… — челка скользнула на лицо светлой полоской. — Как ты можешь быть уверен во мне? В том, что я не предам тебя, в том, что останусь до конца? Ты же не можешь просто слепо верить человеку, да и… — Гарри одним шагом скользнул вперед, вновь переплетая их пальцы и смотря прямо в серые глаза напротив. — Почему тогда ты веришь мне? — У тебя нет причин предавать меня — твоя сторона ясна, а я… Что же, после всей этой истории ты всегда сможешь посадить меня в Азкабан, — Гарри никогда не замечал, но Драко действительно всегда рассматривал лишь худшие варианты развития событий, и это была столь яркая черта, присущая Малфоям — подобное нежелание верить в хороший конец. — Малфой, ты… — Гарри не смог устоять перед тем, чтобы не заправить наконец выпавшую из челки прядь обратно за ухо замершему Драко и приблизиться еще немного. — Как ты думаешь, стал бы я целовать человека, который мне неприятен? Да ты просто перевернул весь мой мир, мое познание, мою уверенность в последствиях — ты смог поменять все это лишь своим существованием и… — Драко скользнул вперед, плавно прикасаясь к чужим губам, утягивая Гарри в медленный осторожный поцелуй, словно сплетавший их разумы и сердца вместе лишь одним своим существованием. Вокруг царила тишина, а мир словно замер на те долгие секунды, что они потерялись в губах друг друга, будто стирая чужую неуверенность и потерянность. Что бы ни случилось, они есть друг друга. У самих себя. — Спасибо, — Драко крупно выдохнул, смыкая пальцы в чужих лохматых волосах и с удовольствием хватаясь за жесткие пряди. На губах застыла столь непривычная расслабленная улыбка, а Гарри, притянувший парня еще ближе, не смог не зажмурить глаза, почти растворяясь в медленном приятном ощущении — доверия, ласки и любви. — Молодые люди, — Гарри вздрогнул на инстинктивном уровне, почти чувствуя удивление на лице Драко, стоило им обоим обернуться к погруженной во тьму дорожке, все еще ощущая горячее дыхание друг друга на потрескавшихся губах. — У вас будет время в Хогвартсе для всего, чем вы захотите заняться, поэтому будьте любезны взять себя в руки и заняться тем, зачем вы сюда пришли. — Профессор Снейп, мы… — Гарри встретился с Северусом глазами, чувствуя какую-то странную неловкость, отдававшую в радость или озорство, которое все равно разбивалось о нахмуренные брови и скептический взгляд облаченного в черную мантию профессора. — Поттер, последнее, чем мне хочется заниматься — это разбираться в ваших отношениях, какими б они там не были. Я напоминаю, что наше время строго ограничено. Драко слегка дергано кивнул, все равно явно чувствуя себя более уверенно, чем застывший на месте Гарри, словно пойманный родителями во время кражи булочек со стола. Ему было не столь важно мнение Снейпа — да господи, ему было просто все равно — сколько тот факт, что именно он узнал обо всем первый, и так спокойно отреагировал на подобную ситуацию. Кажется, Драко упоминал, что в магическом мире к однополым отношениям относятся гораздо проще, чем в маггловском мире, более того, многих абсолютно не заботил пол партнера до тех пор, пока на повестке свадьбы не стоял вопрос о продолжении рода. Драко не спешил убирать свои пальцы из чужих, пусть и соприкасаясь лишь самыми кончиками, словно делясь самыми сокровенными эмоции через столь простое соприкосновение. — Из окон особняка не получится увидеть эту часть сада, — подняв голову, Гарри натыкался лишь на голые стены. — У вас не получится заманить змею на нужную вам территорию, — Снейп тяжело качнул головой, подсвечивая себе путь волшебной палочкой. — Стоит надеяться лишь на удачу, однако постарайтесь запомнить план сада, он может вам пригодиться. На улице светало.***
Время прошло слишком быстро и слишком незаметно. В этом году рано похолодало, а снег выпал почти в середине октября, так и оставаясь лежать на холодной земле, лишь увеличиваясь в объемах. Беспокойства в Магической Британии не только не утихли, но и переросли в сильное общественное напряжение, под настроение которого попадал почти каждый человек, хоть немного понимающий, что происходит вокруг него. — Хороших вам зимних каникул! — стоявший за кафедрой Дамблдор, хитро прищурил глаза, отмечая радостные улыбки на лицах детей, и отошел к столу преподавателей, медленно садясь на своё место. Рождество и долгожданные праздники стояли на носу — многие ученики уже заранее грезили сном и веселым временем в теплом кругу семьи и друзей, забывая про уроки и постоянно попадаясь на не сделанной вовремя домашней работе. — Вроде все, — ещё раз взмахнув палочкой, Драко проследил взглядом за объемным чемоданом, пролетевшим к закрытой двери, и, тяжело выдохнув, поправил плотный ворот дорожной мантии. — Ты ничего никогда не забываешь, — Гарри откинулся на кровать, стараясь не упускать закатившего глаза Малфоя из вида. — И все равно всегда все перепроверяешь по десять раз. — Лучше так, чем оставить что-то важное. В комнате повисла неловкая тишина, растянувшаяся на долгие секунды, словно отсчитывающие тяжёлый ритм в сердце. Драко отправлялся к себе домой, но, в отличии от предыдущих годов, в течение которых он с удовольствием проводил время с семьёй и родовым поместьем, сейчас его задача была куда более сложной и опасной. Смертельно опасной. Оба они понимали, что Гарри не может не пройти в особняк незамеченным — они не знали, открыл ли Люциус оповещательную систему Тёмному Лорду, а так легко рисковать судьбой Малфоев никто не хотел. Оставалось найти людей, которые смогли бы попасть внутрь незамеченными и без подозрений. Конечно, это был Драко. Как сын главы поместья, он имел доступ ко многим комнатам и территориям, мог легко ориентироваться в поворотах и тупиках и более того — его брождения по замку совсем не обращали на себе внимание как пожирателей, так и самого Волан-де-Морта, чьи цели и планы были явно важнее жалкого мальчишки. — Мне пора, — подойдя чуть ближе к зеркалу, Малфой нервно поправил прическу, краем глаза улавливая движения приблизившегося к нему Гарри. — Будь осторожен, — обняв Драко за плечи, он замер, чувствуя под руками чужое горячее сердце, словно желавшее пробить твёрдую грудную клетку и вырваться наружу. — Не тебе мне это говорить, — Драко коротко ухмыльнулся, видя в отражении чужую улыбку, и быстро провёл руками по чужим волосам, чувствуя смыкающиеся на своей талии пальцы. Конечно, Гарри никогда не хотел его отпускать, понимая, что стоит допустить лишь легкую ошибку для того, чтобы упасть в пропасть. — До свидания, — лишь кивнув в ответ, Драко отошел к выходу, несколько раз быстро моргая. — Я верю в то, что все получится, — дверь громко закрылась.***
Драко кинул брезгливый взгляд в прошедшего мимо него пожирателя, медленно идя к центральной зале, из которой не доносилось почти ни единого звука — непривычно, с учётом того, какое количество людей в ней находилось. Холодная магия, окатившая с ног до головы, стоило лишь шагнуть внутрь, словно впиталась в кожу колючим инеем, собравшимся в слегка пульсирующем запястье, будто становясь частью страшно извивающегося черного рисунка на светлой коже. — Милорд, — наклонив голову, Драко медленно прошёл к своему месту, чувствуя пронизывающий себя красный бездушный взгляд. — Драко, проходи, — белая рука с выпирающими венами медленно качнулась в сторону, словно оглаживая невидимое существо. Драко чувствовал ответную дрожь в пальцах, стоило ему сесть рядом с напряженным Люциусом и Снейпом, нахмурившего брови и сомкнувшего тонкие губы. В зале стояла мертвая тишина. Тут сидел не один и не два человека, нет — больше пятнадцати, но все они опустили голову в пол и боялись поднять глаза, чувствуя оказывающееся на них давление. По руке скользнуло что-то холодно-шершавое, проползая мимо к Тёмному Лорду, и Драко не смог не проследить за хвостом огромной, ползущей по каменному столу змеей, тихое шипение которой словно навсегда оставалось в голове, отравляя мысли смертельным ядом. — Нагайна, твой ужин готов, — Тёмный Лорд махнул тонкими пальцами, указывая куда-то в угол, где красные отметки от свежей крови уже словно впитались в пол страшными рисунками боли и смерти. Драко кинул короткий взгляд в сторону проследившего за одним из крестражей Снейпа. Люциус выглядел гораздо хуже, чем летом. Исполосанные красным руки, впалые глаза, желтые пятна на шее — Волан-де-Морт был жесток. Никто не знал наверняка: может, на его состояние так влияло уничтожение частей разодранной в клочья души, наверняка оставлявших свои полосы в и без того травмированном разуме, навсегда стирая из него любые человеческие качества. Он становился непредсказуем. Безумный смех, жестокие убийства, наказания за малейшие проступки — Пожиратели просто боялись своего хозяина, медленно сходившего с ума.***
Звук шагов отражался от стен громким стуком, а напряженное сознание рисовало перед глазами страшные картины и возможные исходы, один ужаснее другого. Драко чувствовал, что его сердце будто было готово вырваться из груди, а дыхание — сорваться на последнем вдохе и больше не позволять жить. В коридоре было пусто. Вдоль стен висели портреты давно умерших людей, чьи глаза были закрыты во сне, а губы закрыты в тонкие ниточки — в окно резанула полоска лунного света, заставляя Драко отпрыгнуть почти на автомате и поспешно запахнуть полу мантии-невидимки, скрывавшей все его тело от нежеланных свидетелей. Можно было бесконечно откладывать то, ради чего он сейчас сжимал в руке миниатюрную белую коробочку овальной формы, но каждый упущенный день лишь уменьшал шансы на успех. Любой шорох казался теперь невероятно громким, а звуки за окнами били по оголенным нервам сильным бичом страха и ужаса. Освещенная ночью зала внушала собой то благородное величество, так свойственное семье Малфоев, ставшее синонимом их фамилии. Все это было до Тёмного Лорда. Сейчас, стоя посередине комнаты, под высокими потолками, Драко чувствовал себя какой-то слугой в своём же поместье — не он теперь имел право слова, не он управлял другими: управляли лишь им. Его матерью, его отцом, их домом — бывшей неприкосновенностью. Черт. Отвращение ударило в нос неприятным трупным запахом, стоило лишь подойди ближе к тому месту, где Нагайна обычно ела либо мертвых животных, либо убитых пожирателями неугодных Лорду магглов, чья смерть была действительно бесславна. Крохотная бесцветная пилюля скользнула в горло лежавшей на полу дичи, позволяя Драко отшатнуться назад и быстро обернуться по сторонам. Осталось лишь вернуться в комнату. Идея принадлежала Снейпу, он же и привёл её в жизнь, оставляя Драко лишь последний шаг. Клык, адское пламя — слишком бесконтрольно и опасно, а вариантами, к сожалению, раскидываться не приходилось, и именно в этот момент Северус предложил столь логичный план. Яд. Яд хранился в теле Василиска столетиями, и именно он мог убить крестраж, уничтожить его изнутри. Нагайна живая, пусть и является лишь хранилищем для кусочка души Тёмного Лорда, и была бы возможность ввести ей отраву внутрь холодного тела, проблемы исчезнут сами собой. Яд — это жидкость. Жидкость можно заключить в тончайшую оболочку пилюли. Оболочку можно подсунуть в пищу, во время переваривания которой жидкая смерть сможет попасть в тело, буквально уничтожая крестраж изнутри, при этом позволяя оставить семью Малфоев вне подозрений, а Волан-де-Морта — без последнего крестража. За окном громыхнула молния.***
Резкая боль. Немой крик. Словно порванная нить, перерезанная острым ножом — оборвалась хрупкая ментальная связь с последним кусочком своего разодранного сознания. Нагайна растворилась, в воздухе перед его глазами, оседая на пол серым пеплом, словно обжигающим белую, исполосанную венами кожу. Голова раскалывалась. Сознание рвалось наружу — столь странное ощущение смерти изнутри. Перед глазами потемнело. Это был пронзительный крик, почти бесчеловечный и слепо гневный, добравшийся своими липкими узами страха до самого сердца, и Драко съежился в своем кресле, боясь банально выйти из комнаты. Рука безумно болела, а голова раскалывалась на тысячи и тысячи мелких кусков, словно разделенных шепотом «Убить…» «Кто посмел… " Это случилось. Тёмный Лорд в гневе, в испуге, в слепой ярости созывая к себе пожирателей, испепеляя каждого пронзительным взглядом горящих красным огнём глаз и палочкой, сыпавшей заклинания в первых же попавшихся под руку последователей. Выйдя в гостиную, Драко почти сразу упал на пол, корчась от тупой боли, словно рвущейся изнутри, из самого сердца и его потаенных углов, которых так легко достигал Тёмный Лорд, мечущийся по комнате в слепом гневе. Его боль сочилась через черную метку, а гнев словно бил по коже колючими иглами. — Империус! — вошедший внутрь Люциус, на чьем лице замерло искреннее изумление, медленно опустился на колено, плотно сжимая губы и закрывая глаза, борясь с невероятной болью, вызванной чёрной магией. За окном бушевала метель, внутри стало не менее опасно, и внезапный ворвавшийся внутрь яркий холодный свет почти ослепил, заставляя зажмурить глаза и отшатнуться стоявших у двери людей, поднесших руки к лицам и сквозь щелки в пальцах наблюдавших за… Это был олень. Величественный, с огромными широкими рогами, он медленно шёл вперёд, словно направленно идя к трясущемуся в гневе Тёмному Лорду, окидывая своими белоснежными глазами замершую в немой сцене залу. Патронус! — прошептал Драко, опиравшийся на локоть и проводивший магическое существо удивленными глазами, в которых все равно читалось понимание. Поттер все же нашел способ переманить весь гнев на себя. — Это патронус! — крикнул кто-то из пожирателей, направляя палочку на остановившегося наконец оленя. Он наклонил голову вбок. Совсем как Гарри, и наверняка ярость, отразившаяся на лице Лорда, была вызвана странной ухмылкой, появившейся в глазах животного. Гребаный Поттер — Драко понял, что скрывает на губах улыбку.