Biopunk effect.

      Полученная с планеты видео передача удручала. Колония была атакована противником, не занесённым в базы альянса, но, тем не менее, известным. Геты. Синтетическая раса разумных андроидов, некогда взбунтовавшаяся против своих создателей — кварианцев, и выгнавшие последних с их родной планеты. С тех пор бедняги кварианцы скитались по безграничному космосу. Вообще, кварианцев Джон несколько недолюбливал. Причём недолюбливал их он исключительно на расстоянии, и именно от того, что вблизи он этого делать не мог. Кварианцы обладали уникальным качеством вызывать у исследователя жалость, раздувать тлеющие угольки сострадания. В общих чертах, Шепард терпеть не мог кварианцев просто за то, как сильно они ему нравились. Он много времени уделял культурам и языкам других рас пространства цитадели, но именно они однажды зацепили его больше всего. Хоть в последние сотни лет оные и были привязаны к кораблям — железным корытам, да и в прежние времена баловались противными Джону технологиями, их культура была разнообразна, делилась на группы, трактовалась различными способами. Джону казалось, что они больше всех походили на людей, и от того казались такими близкими, любимыми… Впрочем, это всё — лирика, а сегодня на повестке дня геты. После краткого инструктажа от Дэвида, до точки высадки оставалось пять минут. Ударная группа, состоящая из Джона, лейтенанта и капрала разбрелась по ангару. Шепард отправился к ящикам с оружием. В его мысли закрались смутные сомнения о том, что стандартным человеческим оружием гета вряд ли уложишь. Недаром маленькая армия колонии была уничтожена… Да и гигантский корабль, неизвестной модели и производителя, что припарковался над самой колонией, не добавлял уверенности в своих силах. Хорошо, хоть, не приказывали пробраться на него и взорвать изнутри. Андерсон мог, Шепард точно знал. Так или иначе, одно дело пробить щиты и не шибко прочный доспех, а совсем другое — слои стальной брони. Нет, к такому жизнь командира не готовила. Джон привык работать с живыми. Там всё просто — снял щиты, добил. Если потребуется завершить работу быстро — стреляешь в голову, если надет шлем — в стык шлема и брони, ну, а если уж совсем в себе уверен, то можешь выстрелить в глаза, правда в них хрен попадёшь, Джон проверял. Даже модифицированному человеку это удавалось всего два раза из ста. Если же надо было взять жертву живьём, разговор другой. Желательно использовать что-то ядовитое, вроде «британской розы» — пистолета, долго и упорно создаваемого в индийских лабораториях, с целью произвести на свет орудие, которое позволит выигрывать сражения никого не убивая, да и отобьёт у сражающихся желание биться. «Британская роза» чем-то напоминает качественную детскую деревянную игрушку- пистолетик, только очень детализированную. Всё различие в том, что эта «игрушка» поросла плющём, а на её затворе, когда из её дула на огромной скорости вылетали шипы роз, распускался крошечный розовый бутон, ну и, конечно, за этим оружием, в отличии от игрушки, надобно было ухаживать. Единственный раз, когда Джону требовалось биться с охранными роботами, он использовал оружие для полной аннигиляции любой электроники — импульсную лилию. Цветок испускающий невероятно мощные электромагнитные импульсы. однако, Шепард до сих пор не мог понять. как уважаемые господа Русские учёные этого добились, импульс не уходил дальше, чем на несколько десятков метров… Птичка нашептала бравому учёному, что в деле был замешан правительственный агент с позывным «Vodka». К сожалению, подобной лилии на борту быть не могло. Вне закона она оказалась в пространстве цитадели, а всё от того, что глупые члены совета никак не могут приказать своим подданным отказаться от электроники… Растерянный Джон стоял у ящиков с оружием и не знал: что же ему делать? Дэвид заметил волнение кандидата в Спектры и поспешил подойти. когда вспомнил, что не может оказать Шепарду поддержки прямым советом, ведь это нарушит все протоколы… — Да, вляпались мы с вами, Шепард. Я бывал в похожей ситуации, когда это всё- Андерсон сделал неопределённый жест рукой, и продолжил говорить, аккуратно подбирая слова.- только начиналось. Меня с моим отрядом зажали два десятка тяжёлых роботов… Весёлое было время. -Продолжать Дэвид не собирался. Он знал, что сказанного было достаточно для того, чтобы шестерни в голове его друга начали крутиться, да и не стоит говорить, что Андерсон попросту побоялся испортить всю миссию своими наставлениями: Вдруг турианец услышит? — Две с половиной минуты Джон. — После этих слов капитан судна откланялся. Ещё через двадцать секунд Шепард пришёл в движение. «Старик говорил о той заварушке так, словно она обернулась малой кровью… Значит выход есть. В начале всего этого? Освоения космоса? Ну-ка, какие есть старые, проверенные временем, технологии на борту этого «чуда техники»? Естественно. В голове возник образ оружия. Гениальное просто.» — думал Шепард, извлекая на свет божий три тяжёлых винтовки. «Шипомёт» — тяжёлая винтовка, которую использовали для того, чтобы пробивать укрытия. Шепард был уверен, что и сталь эти шипы пробьют, на оптимальном расстоянии. На всякий случай проверил встроенную в правую руку систему взаимодействия с великим древом — своеобразной основой колонии, строительным материалом. Из корней и ветвей великого древа выстраивались дома, каждый раз, когда высаживалось новое растение, не важно, какого принципа действия, оно синхронизировалось с великим древом. Древо попросту прорастало в каждое растение, находящееся в зоне его действия, благодаря чему, через великое древо можно было полностью контролировать экосистему колонии, и, даже, заниматься постепенным терраформированием планеты. Иден Прайм была колонизирована больше года назад, а великие древа высаживали сразу после приземления, соответственно, оно разрослось уже достаточно сильно для того, что бы использовать его корни в других целях, кроме как строительных. Ветви этого гигантского дерева, обыкновенно расположенного в центре колонии, формировавшие здания, лифты, помещения, вполне могли пригодиться в битве. Ими можно замедлять противников, рвать их на куски, и многое другое. У Джона уже был опыт. Раздав своему отряду винтовки командир приготовился к высадке. Спектр пошёл первым. — Один я двигаюсь быстрее.- Сказал он, чем заставил Дэвида усомниться в его компетентности. — Удачи, Шепард. Успех миссии зависит от вас. Как и карьера мистера Крайка. — Обратился Андерсон к своему другу, поражаясь тому, как быстро солдат сориентировался и подобрал удобное оружие. — Он может положиться на нас, но можем ли мы довериться ему? — Спросил Джон десантируясь. Вопрос гадко повис в воздухе. Так и не придумав, как ответить другу, Дэвид отправился на мостик. Тем временем Шепард уже приземлился и подключался к великому древу. Почувствовав его жизнь и неограниченную мощь, Шепард невольно улыбнулся. Таких деревьев, как это — одно на миллион. — Колонии сильно досталось. Повсюду трупы. — Разрушил идиллию голос турианца. Джон нахмурился. Нет, не от того, что трупы — это плохо, пусть и спорить с этим он не стал бы. Просто человек считал подобные комментарии излишними. Зачем говорить о том. что есть жертвы, при атаке противника? Это и без того было очевидно… А планета выглядела вполне мирно… Красивое красное небо, травка, болотца, скалы. Картина маслом, прям одних только кистей не хватает… Масштаб катастрофы открылся ударной группе лишь некоторое время спустя, когда из лабиринта скал они вышли к обрыву, с которого было прекрасно видно колонию. Великое дерево, здания вокруг него, всё горело… Но дерево держалось. Изо всех сил, не передавая ни намёка на боль подключенному к нему Шепарду. Его розовые листья окрасились в алый, чувствуя боль жителей колонии. «Я бывал здесь раньше… Тут было, БЫЛО, очень красиво…», — с грустью в голосе произнёс Кайден. В этом было главное его отличие от Шепарда: когда один приходил в ярость, второй лишь грустил. Однако, оба видели, что дерево страдало, что дерево грустило, что дерево было в ярости. Кровь закипала стоило взглянуть на него. Однако, Джон сдерживался, глядя на него глазами, отражающими нефильтрованную злобу. Он понимал, что сейчас не время, однако, подсознательно знал. Знал, что раньше его целью были Батарианцы, уничтожившие прежнее земное общество, но их вина, для исследователя, была искуплена, в тот день, когда Шепард обрушил на них свой холодный и расчётливый гнев. Знал, что покой в душе просуществовал недолго. Знал, что зверь проснулся, знал, что пробудило его. Знал, какая перед ним стоит задача: уничтожать. Промолчав командир пошёл дальше, отряд последовал за ним, даже несколько опережая: капрал, как будто не понимая, что происходит, весёлый, пробежал вперёд, Шепард не стал его останавливать. Как из ниоткуда появились разведывательные дроны врага и открыли огонь. Шепард не успел отреагировать: пока он призвал на помощь корни древа, пока они прорастали от великого древа, пока обвили дронов, пока Джон вскинул шипомёт, капрал уже успел лишиться ноги, это Шепард мог утверждать как человек, разбирающийся в медицине. При таком количестве свинца в конечности она не могла сохранить работоспособность. Конечно, на корабле её можно будет вылечить, но не здесь, не в поле. Машины описанные как механизм абсолютного уничтожения, впрочем, страхов не оправдали. Они действовали иррационально, словно их прицел сбивался. Заместо того, чтобы быстро убить капрала в голову они принялись стрелять по ногам, да и всадили в них невероятное количество снарядов. Позволили обвить себя корнями за место того, чтобы отлететь… Разобравшись с дронами Джон выдал стонущему от боли капралу пакет обезболивающего и, с помощью корней великого древа создал для своего подчинённого укрытие. Дальше командир с Кайденом шли молча. Каждый думал о своём. Шепард не дать буре гнева внутри себя, вызванной издевательством над прекрасным творением рук человечьих — великим древом, вырваться на свободу. Внутри его черепной коробки, подобно грому звучал голос, его слова молотом вбивались в мозг, и он повторял, повторял… «УНИЧТОЖИТЬ! УБИТЬ! ОЗВЕРЕТЬ! УЙТИ! ОТДАТЬСЯ ЯРОСТИ! УНИЧТОЖИТЬ!», но что-то ещё, какая-то непреодолимая стена мешала Джону сделать то, о чём его умоляли. Кайден, тем временем, переживал за друга, который действительно был неприятен в гневе, и за тех жителей колонии, что ещё не успели умереть, ведь, судя по отсутствию трупов (что вовсе не говорит о их принципиальном отсутствии, а, скорее, о том, что на окраинах колонии никого не было, или что мёртвые тела были зачем — то нужны), через час живые будут завидовать мёртвым, как говорил одноногий кок шхуны «Испаньола». В молчании, от которого закипал воздух друзья пробирались к месту, в котором должен был находиться маяк, когда на их пути возник металлический шип, объяснявший, куда делись трупы. Шип был украшен нанизанными на него человеческими телами. Не считая приятного лилового цвета, эта картина вызывала отвращение. Органы, раньше находившиеся внутри тел, ныне были размазаны по металлическому колу. Будь это первый раз, когда Джон видел выпотрошенных существ, наверное он опорожнил бы свой желудок. За него это действие воплотил лейтенант. Не раздумывая Шепард призвал корни древа и смял кол к чёрту. А что он ещё мог сделать? Не оставлять же его как культурное наследие? Дуэт продолжал шагать по окрашенной кровью земле и всё сильнее начинал ненавидеть противника. Воздух пах металлом и землёй. Трава шелестела. Недалеко раздались выстрелы инопланетных орудий. Группа роботов преследовала девушку в бело-розовой броне. Очевидно, регулярные войска. Люди, относящиеся к специальным группам, вроде Шепарда, или Кайдена, находящегося под его командованием, не носили брони. Шепард полагался на магические щиты в защите от энергетических атак, и на укреплённую кожу в защите от ударов, что до пуль, их Шепард не воспринимал, предпочитая просто под них не попадать. Высокомерно? Верно, но ведь он всё ещё был жив. Кайден же создавал себе барьер с помощью биотики — инопланетного аналога магии, более грубого и слабого, но работающего, и способного, если использующий — мастер своего дела, останавливать снаряды (правда, Шепард сомневался, что такая защита сможет сопротивляться бешеной скорости стрельбы «чайного листа» — старой разработкой, ещё земных времён. Пистолет пулемёт, выстреливающий на бешеной скорости листьями. Листья только вырастали, затвердевали, и мгновенно неслись в сторону врага за счёт технологии, которая до сих пор держится альянсом в строжайшем секрете. Даже такой гений, как Шепард не смог понять принципа её работы. Чайный лист, однако, оружием является редким, за что Шепард был миру безгранично благодарен. Данный пистолет пулемёт обладает не высокой пробивающей способностью, но листья выделяют сильнейшее снотворное. Десятка попаданий хватит, чтобы человек не проснулся уже никогда… противная запрещённая к производству штука) к спокойствию начальника, на одежду лейтенанта так же были нанесены руны, которые на некоторое время давали ему средненький магический барьер. Обычно его хватало. На девушке же был доспех, доспех окрашенный, соответственно, выдан или за особые заслуги, или по званию положен. Шепард уже было побежал в её сторону, раздумывая: винтовка, или древо, когда девушка удивила его. Повалившись на землю, понимая, что встать уже не успеет, она повернулась к группе из пяти гетов, на месте её руки возникло огромное щупальце, сбившее роботов с ног, и разбившее их о ближайший валун. Запоздало Джон распознал фазовый сдвиг — довольно простое заклинание, расходующее при том немалую часть магического резерва даже у самых могущественных чародеев. Судя по тому, как девушка согнулась после использования заклятья, к последним она не относилась. Шагом Джон подошёл к солдату, и помог ей встать. — Сержант Эшли Уильямс — представилась она, вытянувшись по струнке и глядя на опознавательные знаки Кайдена спросила. — Вы прибыли на помощь, надеюсь? — Голос довольно приятный, но слегка грубоват, на взгляд Джона. Фигуру под скафандром оценить нельзя было, но раз уж она солдат, то, Джон надеялся, тело её соответствовало нормам, и что в армию её взяли не за красивые глаза. А глаза действительно были. На этом мысль, впрочем, останавливалась, ведь из-за забрала шлема её глаза увидеть было, мягко-говоря тяжело. Небольшой рост, службе, вероятно не мешает. Вывод из наблюдений Джона был прост и надёжен: солдат солдатом, что ещё сказать. Стрелять вероятно умеет, но заклинание её порядком утомило, следовательно — маг неумелый. В противоположность своему командиру, лейтенант уже испытывал к солдату симпатию. Сам Кайден магией не владел, поэтому не мог оценить её потенциала, впрочем, использованное заклятие его впечатлило. Он не сразу понял, почему девушка смотрит именно на него, от чего просто попытался ободряюще улыбнуться. В конце-концов, Аленко надеялся, что с внушительных размеров винтовкой, при развитой мускулатуре, пусть и скрытой за штатной формой альянса, он имеет право подбадривать людей. Джон никогда не пытался с этим спорить. Хочется и хочется. — Вы видите ещё кого-то, сержант? — Обратил Джон на себя внимание, когда ему показалось, что молчание затянулось. Эшли недоумевая посмотрела на него, намекая на нарушение субординации. Губы Шепарда расползлись в ухмылке. Её отношение не удивляло… — Дамочка, кем бы я ни был, я пришёл помочь. Вас спасают, не оказывайте сопротивления. — Сержант, человек перед вами — мой начальник. Ему можно верить.- Подтвердил его слова лейтенант. Сержант поверила. Несколько минут были потрачены на обмен данными о ситуации. Джон попробовал выйти на связь с турианцем, однако последний хранил молчание. Группа из трёх солдат продолжила свой путь, по пути уничтожая машины. Шепард отдал свой шипомёт благодарной девушке, а сам полагался исключительно на связь с великим древом. Этой связи, в общем-то, было достаточно для ведения боя в качестве бойца поддержки. Сержант Уильямс обещала провести к месту, где учёные обнаружили и изучали цель миссии. Дорога не заняла много времени, если брать в расчёт только путь, и не упоминать отстреливание разнообразных гетов. Увы, в обозначенном месте маяка не обнаружилось. Зато теперь Джон знал, для чего нужны были колы, на которые, как баранина на шампуры, насаживались трупы. Когда группа подошла к одному из них, шип внезапно исчез, а люди, убитые таким образом… Это было ужасно. Рот, вены, ноги, везде у этих существ были провода. Провода оплетали конечности, заменяли органы, глаза их горели мёртвыми лампами, а умственная активность стремилась к нулю. Подобно диким животным эти существа бездумно бросились на людей. Их было трое. Двух лишили жизни шипомёты, один погиб пронзённый насквозь корнями дерева. Крови не было, криков не было. Совсем как роботы… На душе каждого члена отряда сделалось гадко. «Они превращают нас в… это?», — дрожащим голосом спросила Эшли, как-будто в надежде, что кто-то даст ей отрицательный ответ. Шепард не хотел лгать, а потому мог сказать лишь одно: «Этому будет положен конец». Это было не нечто сказанное в порыве гнева или вдохновения. Простое утверждение, нечто само собой разумеющееся. Шепард не сомневался в том, что так и будет. и чётко дал это понять.        Прямо рядом с местом раскопок было обнаружено довольно просторное здание. Видом своим оно напоминало ангар, и на пару десятков метров уходило в землю. Внутри пахло вином и оливковым маслом. С ветвей, образовывавших крышу ангара, свисали грозди винограда. Природные гамаки, свитые из невероятно упругих лоз резиновых вьюнков (выведенных пару десятков лет назад на одной из марсианских колоний, в ходе эксперимента по созданию вьюнка, который по мере своего роста сможет соревноваться по прочности с бронёй кораблей турианцев), были заполнены учёными, работавшими с маяком. Они, как потом решит Шепард, были одними из самых разумных жителей колонии: вместо того, чтобы бегать среди построек, камней и равнин, напрасно подставляясь по пули, учёные попросту закрылись в здании, и когда геты пытались ворваться внутрь, они попросту восстанавливали дверь с помощью системы контроля и распределения ресурсов великого древа. Конечно, как и у Шепарда, у них был пятый, самый низкий уровень доступа, но им хватало. — Уважаемая, можно вас? — Окликнул Шепард учёного, лежащую в ближайшем к выходу гамаке. Рыжеволосая девушка открыла один глаз, переместила руку, которой она до этого срывала виноград, на гамак, облокотилась на неё, слегка приподняла свой корпус и, после продолжительной игры в гляделки, наконец ответила. — Да, конечно. Я Майло Кримор, археолог, магистр археологии, если быть точной.- Произнесла она лениво. — Очень приятно. Я — Шепард. Можете, пожалуйста, подсказать, Майло, а где, собственно, маяк? — Поинтересовался Джон. — Конечно, маяк… Впрочем, может вы сначала скажете, когда нас вытащат отсюда? Мы, знаете ли, немножко жертвы положения, и, чтобы не терять себя от страха, в виноград были добавлены наркотики, что, естественно, плохо сказывается на здоровье. Я не сомневаюсь, что правдивые новости о том, насколько скоро нас заберут несомненно обрадуют весь персонал, а ложные немало пошатнут веру в альянс.- Дерзила женщина. Шепард неловко усмехнулся. — Помощь будет скоро, мы являемся группой быстрого реагирования и прибыли, чтобы провести тактическую разведку. Чем скорее мы найдëм маяк, тем скорее отправим отчёт, и тем раньше сюда прибудет помощь.- С улыбкой объяснил глава группы. — Однако, мне хотелось бы видеть хоть какие-то гарантии нашего спасения. Может, вы возьмёте несколько человек с собой? — Настаивала на своём женщина. — Да, специально, чтобы их убили. Знаете, когда их убивают люди имеют обыкновение умирать.- Отстаивал свою точку зрения Джон. — Мы будем рады дождаться помощи здесь.- Замявшись ответила археолог. — - Маяк перевезли сегодня на гондоле, в другой конец колонии, для более детального изучения, пока у нас ещё было время на его изучение внутри колонии. Хочется ведь приложить руку к великому. Но вы идите, идите, давайте только побыстрее. — Быстро сменила линию поведения учёная. В конце-концов, чем дольше они спорят, тем позже их отсюда вытащат. Получив необходимые сведения группа покинула ангар, а рыжеволосая, вздохнув уныло, вернулась к поеданию винограда. Шепард уверенным шагом шёл к вокзалу гондол.       Вокзал был поистине грандиозным строением. Три этажа, причудливые, по своему красивые, переплетения ветвей, кроны деревьев, свисающие с потолка, вода, текущая (благодаря плотиночной берёзе) и по полу, и по стенам. Картина была бы умиротворяющей, не будь здание заполнено гетами. Медленно группа шагала через лес первого этажа. То тут то там встречались геты, и трупы. Здесь колов уже не было, поэтому тела просто валялись. Люди одетые в деловые костюмы уже никогда не приедут на работу. Печальная картина, ну, хоть не превращённые в зомби… На втором их ждало не меньшее количество железяк. На верхнем этаже, там где должна была быть гондола, способная доставить группу к маяку, лежало тело СПЕКТРа. Обнаружив его, Шепард остановил свой отряд. Мужчина сосредоточился, и принялся осматривать его. Пульса не было, дыхания тоже. Смерть наступила из-за двух выстрелов: в голову и в сердце. Пули вошли сзади, обе остались в теле: чтобы найти ранения тело пришлось перевернуть. Всё это настораживало, наводило на определённые мысли, а именно — на мысли о том, что что бы не убило Найлуса, это был не гет. Причин на такие мысли было три. Первая — ни один из встреченных группой гетов не стрелял настолько точно. Вторая — ни один из встреченных группой гетов не стрелял из пистолета. Третья — на своём пути Джон ещё ни разу не встретил гета, передвигающегося достаточно тихо, чтобы подобраться к СПЕКТРу со спины. Человеком стрелявший тоже вряд ли являлся, о чём говорила извлечённая на свет божий когтями правой руки пуля. «Но кто же тогда, кто?» — напряжённо думал Шепард. От мыслей его отвлёк шорох в стене. Подойдя к ней учёный стал внимательно её осматривать. Стена не была стеной, в известном существам пространства цитадели понятии, по всем стандартам альянса — переплетённые между собой ветви. Шорох раздавался прямо из-за этих ветвей. После тщательного изучения стены Джон наконец обнаружил щель, через которую можно было проникнуть за ветви. Джон вежливо позвал того, кто прятался за ветвями. Человек решил, что раз уж его нашли, то прятаться уже бессмысленно, сдаться на милость победителя — напротив, крайне разумно. Перед группой предстал станционный смотритель. Худенький старичок, весь дрожал, однако разглядев знаки на плечах Аленко успокоился. Шепард даже как-то расстроился: ему бы тоже не помешали знаки. Смотритель поведал группе о том, как был убит турианец. Его друг, турианец по имени Сарен, выстрелил ему в спину. Из их разговора старик подумал, что Сарен этот — тоже СПЕКТР. Джон нахмурился. Доводилось ему пересечься на миссии с СПЕКТРом Сареном… не тот опыт, который Джон рискнул бы повторить. Так же, старичок рассказал о том, что турианец смог как-то контролировать гондолу (платформа из сплетённых деревьев, ветками и корнями, перемещаемая по всей территории колонии), и на ней отправился к маяку. Когда для преследования Шепард на коленке создал свою гондолу, смотритель изъявил желание отправиться с ними. «Гондолу надобно вернуть» — так он сказал. Шепард не стал возражать.