Ты так долго носишь маску, что забываешь, кто ты был под ней.
***
Вполне уютная на первый вид комната казалась камерой заключения. По крайне мере, Рэйчел Бэнкс успела сложить для себя подобное мнение, когда при попытке покинуть свое временное пристанище путь перегородили двое приставленных телохранителей, толерантно пояснив, что покидать территорию штаба без сопровождения крайне опасно для нее. К дальнейшим актам негодования со стороны девушки агенты были равнодушны и даже глухи, так что Рэйчел ничего не оставалось, кроме как согласиться. Фрэнк Малкольн не смог скрыть недооценивающей ухмылки. Стоя за окном в комнате, что служила балконам и находилась на втором этаже в огромном вестибюле, мужчина наблюдал за дочерью сенатора, устремившейся прочь из своей комнаты в сопровождении охраны. Ее недовольный взгляд искрил в каждого встречного работника, заставляя того изумленно оглядываться ей вслед. Упрямая девчонка, мысленно вздыхал он после каждого разговора с бунтарской дочерью покойного сенатора. Сколько бы он не объяснял ей всю сложность ситуации, но она упряма препиралась перед условиями для сохранности ее же жизни. — Чтобы там не говорили, но характером она точно пошла в мать, — подал голос Фрэнк, оборачиваясь к начальнику, сидевшему за своим рабочим столом. — Ну, а что вы хотели? — рассеяно ответил мужчина, глядя на экран своего компьютера. — С характером Джессики Бенкс даже Норан казался беспомощным. Кстати, что у нас имеется по делу? Малкольн одарил удаляющийся конвой секундным взглядом и вернулся на кресло у стола директора Джеймса Аллмана. — Система безопасности оказалась выключена по причине короткого замыкания на всем этаже. Сегодня «Skyfall», как его именуют, имеет двадцать этажей и вмещает девятнадцать частных резиденций. Каждая занимает целый этаж, не считая двухъярусного пентхауса. Цены — чуть меньше восьми тысяч долларов, за квадратный фут. Это настоящая золотая камера хранения, ума не приложу, каким образом кому-то туда удалось проникнуть незамеченным. — Интересно, знал ли Норан о расходах своей жены? — Он кидал ей на счет определенную сумму каждые четыре дня, не особо следил за ее расходами. В последние пару недель он был крайне обеспокоен чем-то, даже с дочерью стал видеться реже, на сколько мне известно. Учитывая, что они довольно близки, это показалось мне странным. — Угрозы? — Вполне вероятно. Джеймс скептически выгнул бровь, подперев подбородок рукой в задумчивом жесте. — Не думал, что у такого идеала могли быть враги, как считаешь? — И тем не менее его сердце вместе с левым легким было разорвано в кашу снайперской пулей 12 калибра полгода назад… — А Джессика Бэнкс была убита выстрелом из Беретты М9 в затылок, причем в упор. — Фрэнк Малкольн не сразу заметил взгляд Аллмана, устремленного не на него, а куда-то назад. Потому и неожиданную реплику с весьма четким насмешливым оттенком он воспринял, как неожиданность. Вопросительно выгнув бровь, агент обернулся к входным дверям и увидел знакомую утонченную фигуру, облаченную в привычный строго деловой дресс-код. Анжела Маилзон, аналитик из отдела по борьбе с терроризмом, стояла в дверном проеме с опозданием в три минуты. Шикарные очки в черепаховой оправе на лице и прямые каштановые волосы. Фрэнк ни раз задавался себе вопросом, каким образом ей удается скрыть свой возраст за этим первоклассным гримом. — Анжела? — кратко улыбнулся Малкольн своей дежурной улыбкой и жестом предложил ей присесть на второй стул перед столом начальника. Рядом с собой. Изящной походкой женщина неторопливо прошла к указанному месте и приземлилась на кресло, положив папку с бумагами о заключении медэкспертизы перед собой на стол. — Значит, все-таки в упор? — припомнил мистер Аллман, уцепившись за столь важный факт. Прекратив затянувшийся зрительный контакт со старшим агентом Малкольном, Маилзон перевела многообещающий взгляд на Джеймса Аллмана и изящно сложила ногу на ногу. — В упор, — утвердительно кивнула Анжела, аккуратно заправив выпавшую прядь за ухо по старой привычке. — Из заключения судмедэкспертизы полученные увечья характерно именно для подобного рода стрельбы. Она открыла папку на нужной странице и зачитала: — «…ярко-красные окрашенные мягкие ткани и потеки крови в области входного отверстия, разрывы кожи, следы смазки, подкожная эмфизема вокруг отверстия, отложения копоти и пороховых зерен…» — прочитав выбранные стоки, Маилзон отложила бумаги в сторону и подняла подведенные черным карандашом и тушью глаза на мужчину. — Как я уже сказала, это Беретта М9 с модифицированным глушителем. Но после прочтение отчета о системе безопасности объекта, составленным Фрэнком, меня тоже заинтерисовал вопрос об этом инциденте. — Кто-то смог пробраться во владении Бэнкс, не вызвав ни малейшего подозрения или чего-то подобного, — заключил уже давно пульсирующую в голове мысль агент Малкольн, с интересом склонив голову на бок. — Причем действовал он в одиночку, по-крайне мере его ввели в курс дела посторонние люди. Ничего не напоминает? Анжела молча кивнула, обменявшись взглядом с Джеймсом Аллманом, который до этого сосредоточенно крутил в руках позолоченный паркер. — Почему у нас до сих пор нет свидетельских показаний относительно Ады Вонг? — с неким недовольством спросил он, сверив обоих подчиненных осуждающим взглядом босса. — Все не так просто, — спокойно пояснила Анжела с мягкой улыбкой. В редких случаях Служба использовала ее в качестве психологической стороны в общении с особо замкнутыми свидетелями и этот раз не стал исключением. — Рейчел удивительно практична. — Подозрительно практична? — зачем-то уточнил Аллман. — Но практичность не делает из человека объектом внимания опасной преступницы и целью криминальной группировки, — вставил Фрэнк. — Думаю, она что-то скрывает, — ответила женщина с подозрительным прищуром. — Или это последствие травмы, — парировал Малкольн, постукивая пальцем по поверхности стола. — Да, или что-то еще, — согласилась Анжела. — Она манипулятор: удерживает информацию, чтобы получить информацию. Удерживает эмоции, чтобы показать их наличие. — Начинаешь понимать мое недоверие? — обратился Джеймс к агенту, указывая пальцем в сторону большого окна, где недавно можно было наблюдать юное дарование покойного сенатора. — И тем не менее, — утомленно вздохнул Фрэнк, — Рейчел неспроста привлекла к себе внимание. И дело вовсе не в том, что убийцу ведет цель к истреблению всей семьи. В таком случае ему не понадобилось бы пытаться обезвредить ее внушительной дозой Амобарбитала, еще и в сочетании с алкоголем. Да, Анжела, я ознакомился с твоим отчетом, — самодовольно усмехнулся мужчина на оценивающий взгляд женщины в свою сторону. — Небольшая доза в пару глотков не проявила ожидаемый эффект, но спровоцировал желудочный спазм, тем самым очистив организм от наркотика насколько это было возможно. Не очень похоже на Вонг. Неужели ты действительно думаешь, что этот провальный план был ее рук дела? — Девчонка узнала ее на фотографии, это твои слова, — напомнила Маилзон. — Она спасла ей жизнь от нападавших — это факт. — Это вполне могла быть уловка с целью втянуться в доверие: имитировать нападение, искажая факты. Ей удалось сделать это один раз, что помешало повторить? — И тем не менее, — повысил голос Джеймс Аллман, решив напомнить о себе двум равным по званию сотрудникам, увлеченным спором, — что мы имеем? — Ей стало плохо после коктейля и она пошла освежиться. Киллер подмешал ей наркотик, но из-за слишком большого количества спиртного ей стало плохо и его действие смягчилось. — Работа дилетантов. — У нас больше вопросов, чем ответов, господа, — снова встряг глава Секретной службы, дабы разведать обстановку. — И сейчас у нас нет времени на эти бессмысленные споры насчет мотивов человека, чье поведение не имеет логики. У нас задача куда важнее и мне нужна помощь от вас обоих. Собственно по этой причине Аллман и вызвал к себе в кабинет двух представителей ведущих отделов USSS для борьбы с организованной преступность по отношению к высшим лицам политики Соединенных Штатов. Сейчас их самой важной задачей является защита важного свидетеля, но, так как потенциальная опасность исходит от тех, кого невозможно найти по следам, по-крайне мере в данный момент, единственное, что они могут сейчас сделать, так это укрыть девчонку от опасности и сделать это можно лишь одним способом. — Итак, — продолжил Джеймс Аллман, доставая из-под стола стопку листов, представляющих из себя личные дела кандидатов на роль личного телохранителя во время поездки дочери сенатора в Вашингтон, — у нас есть несколько кандидатов, отличающимися особыми навыками и значимыми заслугами… — Но не стоит забывать и то, что с характером нашей подопечной этот «кандидат» должен обладать не дюжим терпением, — весьма уместно напомнила женщина, получив одобрительный кивок от Малкольна и даже Аллмана. Отобрать достойных среди двухсот агентов достойного оказалось не так сложно. Оставшиеся десять человек имели за плечами не меньше восьми успешных заданий различных степеней сложности. Так же во внимание брались навыки стрельбы, обращении с холодным оружием и рукопашным боем. Дипломатия и умение вести разговор с капризными девчонками, едва переступившими подростковый возраст рассматривались первыми в рядах выставленных требований. И вот на экране большого плазменного экрана в дальнем углу кабинета промелкнули лица агентов Секретной службы с краткой характеристикой под каждым. Категоричный взгляд Анжелы отвергнул первых же кандидатов, даже не глядя на числовые показатели. По ее словам, кандидат не должен быть моложе тридцати и старше сорока, дабы избежать разногласий в виде возрастных обозрений. Опыта в подобных вещах у нее было больше, чем у кого-либо в этой комнате. Малкольн же все равно не упустил возможности озвучить свое несогласие в выборе кандидата, так как, по его словам, куда важнее способности агента. Классификация побеждает возраст и количество морщин на лице. Но оба на секунду замолчали, когда на экране промелькнуло последнее лицо. Малкольн даже проморгался и подошел ближе к монитору, дабы проверить правоту его глаз. — Кто это? — спросила Маилзон. — Я его помню… — задумчиво протянул Аллман, пока на него не взошло озарение. — Да, точно, хорошая работа, Фрэнк, именно он нам и нужен! И как я раньше не вспомнил его? Старый пес, молчал же до последнего! Мужчина вернулся к столу, выискивая имя в анкетах сотрудников USAA. Но это оказалось пустой затеей, так как этого человека не было в списках агентов Службы. Зато кандидатура пришлась по душе сразу обоим, что изумило Фрэнка куда больше. — Это ошибка, — заявил агент, отворачиваюсь от экрана, — он даже не является нашим агентом! — Верно, он элитный агент специального назначения, — согласно кивнул Джеймс, обмениваясь одобрительными кивками с Анжелой, пока они присматривали личное дело приглянувшегося им претендента в компьютере. И, судя по всему он вышел в лидеры. — «… дисциплинирован и способен трезво оценить обстановку в критической ситуации… Не конфликтен и склонен к компромиссу…», — словно нарочно вычитала Маилзон, подняв взгляд на хмурого Фрэнка, который стоял по ту сторону стола, уперевшись руками в спинку стула. — У него уже был опыт в подобном деле в 2004 году, Фрэнк, — добавил Джеймс, делая вид, что ждет лишь согласия самого Малкольна, мол, его голос является решающим. Но сам же агент давно знал, что это лишь формальность и решение начальника не изменит даже отказ. Ничего другого кроме согласия не было. — Я позвоню в FSO и введу их в курс дела, — выдохнул агент, наконец, сдавшись. Но с этим решением он не был согласен. Когда они с Анжелой покинули кабинет начальства, женщина позволила себе задать весьма уместный вопрос: — Почему ты так взволнован? Аллман доволен твоим подбором. Мужчина одарил ее взглядом изумления, словно она не видит очевидного. — Откуда в нашей базе данных личное дело Леона Кеннеди?***
«Поразительно, насколько просто Правительство может отправить своих солдат в отставку, обрекая тех на одинокую старость. Хотя, разве не доказан весьма очевидный факт, что если агент не проявлял слишком навязчивой преданности за годы своей службы, то, скорее всего, его семья ждет его дома в целостности и сохранности?» Дрожь в руках уже не ощущается, да и болезненные ощущения в голове при попытке сфокусировать взгляд на цели давно не беспокоили, что не могло не радовать. Пистолет в руках снова начал приобретать свою прежнюю огневую мощь в сочетании с непоколебимой точностью. Несколько очередей из Беретты угодили практически в центр висевшей мишени, находившейся всего в пятнадцати метрах от стрелка. Но недостаточно точно, чтобы угодить в центр грудной клетки. «Семья. За эти годы моя семья уже скорее всего и позабыла о моем существовании. Точнее сказать, то, что от нее осталось. И что было бы, не вмешавшись Ингрид с медицинским заключением, где говорилось о том, что симптомы, схожие с Болезнью Паркинсона (если те корявые буквы в медицинской карте были верно расшифрованы) ложны? Отправили бы на вынужденную пенсию, как недееспособного?» Неловкость пальцев при перезарядке обоймы раздражала куда больше неспособности попасть в центр цели. А когда пистолет едва не выпал из рук, мужчина и вовсе не выдержал и шумно опустил оружие на металлическую подставку, а затем уперся на нее руками, призывая себя к спокойствию. «Тетя Роуз и дядя Альберд наверняка заняты своими заботами в Канзасе», — подумал агент, терпеливо вздохнув, дабы прогнать накатившее раздражение. — «Вот уж будет для них сюрприз, если их племянник, уехавший на заработки много лет назад, неожиданно вернется с интересной историей похлеще шпионского боевика с элементами фантастики» Представив в голове подобную картину фееричного возвращения, мужчина слабо улыбнулся и снова взял в руки пистолет, чья тяжесть неожиданно убавилась. Снова вздохнув, он направил ствол пистолета в сторону цели и прикрыл глаза. Врач не раз говорил, что хороший способ успокоить разыгравшиеся нервы — поговорить самим с собой. А сам же он тогда отшутился, что это может стать еще одним диагнозом в его личном деле. Но сейчас был иной случай. — Нужно успокоиться, — хрипло произнес он себе под нос, — просто расслабься, Кеннеди. Нет никакой дрожи и слабости, ты сам себе это придумал в качестве оправданий собственным неудачам. Пафосно, но верно, — хмыкнул в добавок Леон и нажал на курок. Одиночный выстрел показался ему громче, чем все прогремевшие, вместе взятые. Открыв глаза, мужчина не сразу увидел куда именно угодила пуля, потому и ликование за достигнутой цели он ощутил запоздало. Правда, теперь специальный агент Кеннеди ощутил себя на месте стажеров, которые приходили сюда с «чистыми руками», то есть ни разу не держали в руках оружия. Но это мелочи. Взглянув мельком на часы, мужчина спрятал служебный пистолет в кобуру и направился к выходу из тренировочного полигона.***
Когда Хелена Харпер заглянула в кабинет Леона, то не застала его на месте. Для нее это стало неожиданностью, ведь за все это время Кеннеди практически не покидал зеркальные стены, что делало его схожим на социопата, хотя им он и не являлся по сути. Просто все то, что происходило полгода назад оказалось слишком… просто слишком много всего происходило тогда. И состояние Леона вполне оправдывается! Он не знает, но забота и искреннее волнение за молчаливого напарника вынудило ее молчать о том, что она смотрела его медицинскую карту. И то, что там было написано, подвергало в ее в шок. «Со мной все в порядке», — каждый раз отвечал он на вполне обычный вопрос "с тобой все нормально?", однако проступающее меж строк раздражение усиливалось с каждым новым разом. Она бы ему поверила (всегда верила с момента их знакомства), если бы в голове в те моменты не звучали прочитанные строки:«…Возможно развитие межреберной невралгии в связи с воспалительными изменениями в области нервной системы, особенно периферических нервных стволов. Возможно это последствия постоянных ушибов позвоночника и спинных мышц, а также перенесенные стрессы в связи с событиями в Китае… Подозрение на гнойную пневмонию не оправдались. Имеет место быть и химическое отравление кислотным токсином, однако эта теория сомнительна по причине отсутствия следов вещества в организме. Вывод: состояние здоровья агента Кеннеди не совместимо с работой оперативного агента полевой деятельности. Настоятельно рекомендую отстранить его от работы…»
Дальше этот бред Хелена просто не воспринимала, но опасения наихудшего едва ли не подтвердились, если бы не Ингрид, которая немного покопалась в медицинском заключении. Это оказалось куда проще, чем уговорить Кеннеди на временный переход в информационный отдел, что удалось им далеко не сразу. Порою Хелене казалось, что он стал тем, кем является только благодаря своей принципиальной упрямости, которая порою была просто невыносима. Девушка прошла в кабинет и мимолетно взглянула на наручные часы. Обеденное время закончилось сорок минут назад, а опоздания не вписываются в список достоинств Леона Скотта Кеннеди. Агент прошла к столу, на котором лежало пару стопок бумаг и одна раскрытая папка с делом о какой-то давней финансовой махинацией, судя по всему даже не тронутая. Папка глухо захлопнулась и «уехала» в дальний угол стола. Она присела на самый комфортабельный предмет мебели в этой комнате, коим оказалось черное кожаное кресло с насиженным сидением, что говорило об усидчивости ее хозяина. Хотя это лишь напоминает о том, что 80% своего времени Леон проводит в стенах этой прозрачной «клетки», один-на-один с горой макулатуры, которую он сортирует весь рабочий день. Из оперативника в аналитики… Кресло медленно повернулось в сторону открытой панорамы за большим окном, а взгляд устремился куда-то в огромное пространство невидимого горизонта, скрытого за высотными строениями. Небо было затянуто серыми тучами. Некогда приветливый мегаполис снова обрел свою скрытую серость. Это не солнечный Сан-Франциско, пригревающий своим западным теплом уютного городка. Для Хелены все еще оставался удивительным тот факт, что Кеннеди позволил перевести сюда. В эти стерильные зеркальные офисы, где каждый работник на одно каменное лицо. Совсем недавно они были плечом к плечу. А сейчас… Не то чтобы она очень скучала, когда он уезжал. Не то чтобы их прямо водой было не разлить. Бывали времена, когда они оба так горели на работе, что за неделю не проводили ни одного вечера вместе. Но все же стоило Леону уехать, и Хелена особенно остро начинала ощущать пустоту в огромном здании. Их жизни почти не пересекались, у каждого из них было свое собственное, отдельные офисы, разделенное дверями в верхней и нижней частях внутренних лестниц. И все же… Харпер всегда знала, когда Кеннеди нет в офисе. Наверное, это можно было как-то объяснить; наверное, шаги Леона вызывали неуловимую вибрацию в здании, и стоило ей исчезнуть, как подсознание Хелены тут же это фиксировало. Или Ингрид была права, и они попросту чересчур спелись. При мысли об этом девушка вздрогнула. Ее чувства к Леону представлялись ей запутанной паутиной, которую она опасалась испытывать на прочность. Они были просто коллегами, напарниками, даже друзьями, если капнуть глубже. Пока Хелена была занята мысленным монологом на морально-этические темы, в дальнем конце зеркального коридора показалась фигура ранее упомянутого человека. Неспешной, но тяжелой походкой Леон прошел в стеклянные двери и тут же замедлился, заметив кого-то постороннего в своем личном пространстве. — Удобно? — иронично полюбопытствовал агент, пряча в карман спецкарту для приобретения оружия на полигоне. Харпер вздрогнула от неожиданности и повернулась на кресле в исходное положение. — Сойдет для дневного сна в обеденный перерыв, — с усмешкой ответила она и закинула ногу на ногу, всем своим видом показывая, что в ближайшее время она не покинет столь комфортабельное место. — Натри бока после одной рабочей смены, твое мнение изменится, — хмыкнул агент и приземлился на небольшой кожаный диван в углу. Мужчина расслабленно откинулся назад и потер ладони. Столь несознательный жест не ускользнул от агента Харпер, тут же дав ответ на вопрос относительно места, где находился все это время напарник. С мысленной неохотой она поднялась с кресла и медленно обошла стол. — Ну как обстоят дела… Выходит? — подобная робкость была связаны лишь с тем, что Леон крайне резко воспринимает вопросы относительно своего состояния. Хелена об этом помнила, потому и старалась избежать неосмотрительных оборотов со своей стороны. В качестве ответа Леон протянул вперед свою правую руку, демонстрирую отсутствие дрожи в ладони. — На этот раз тройка и пятерка, но сегодня мне удалось преодолеть и восьмерку, — не без гордости сообщил он. — Это замечательно! — искренне обрадовалась, подбирая принесенную ею тонкую папку со стола. — Что сказал врач? — А что еще он может сказать? У меня есть легенда, только благодаря которой я здесь нахожусь временно. Я не собираюсь нарушать ее, к тому же еще немного и я начну хоть как-то соответствовать медицинскому заключению, подделанной Ханниган. — Значит, не был… — Нет. — Леон, что с тобой такое? И не говори… — Ничего. — Не говори «ничего», — закончила она прерванную фразу, но мужчина лишь скрестил руки в закрытом жесте, смотря на нее взглядом «я не понимаю, что за чушь ты несешь». — Правда, пожалуйста. Я в порядке. Дальнейший разговор каждый раз повторялся по-новому, потому Леон пожелал переключить излишнее внимание напарницы к своему здоровью. — Так, что ты здесь делаешь? Задание? — Командировка, — лаконично ответила Харпер, поняв, что попытка разузнать большее и в этот раз не выйдет. Папка с принесенным ею материалом оказалась на коленях Леона, а сама Хелена облокотилась на край большого рабочего стола. Леон перевел немного нахмурившийся взгляд с лица девушки на папку и открыл ее, ожидая, что это очередная работа, подкинутая ему на этот вечер и возможно ночь. Но прочитав пару строк на первых страницах, он непонимающе взвел брови и устремил взгляд на напарницу. — Задание? — Не задание — миссия. Служба должна обеспечить охранному одному важному свидетелю в виде личного сопровождения до Вашингтона. Твоя анкета каким-то образом оказалась в нашей базе данный, не спрашивай меня как. Должно быть, ее еще не успели обновить и это файлы о нашей давней совместной работе. Но не в этом суть… — Верно, суть в том, что я не смогу в этом участвовать, — прервал ее Кеннеди и отложил папку в сторону. Помимо угрюмой усмешки в его взгляде проскользнул нечто схожее со злостью. На самого себя. — Это всего лишь для сглаживания конфликтов с остальной охраной, потому что эта девчонка невыносимо капризна! — Какая разница, Хелена?! А если что-то случиться? Взгляни на меня! В моем состоянии только бумажки перебирать и кофе по офису разносить. И то, если я его не расплескаю, что маловероятно. — Причина не в этом, Леон, — пылко ответила Харпер, оттолкнувшись от столешницы. — С тобой и похуже происходило. Это ты умудрился вытащить дочь президента из плена сектантов-мутантов, имея при себе лишь рацию и пистолет с пятью обоймами. Да, я читала об этом в старых рапортах! У тебя есть опыт в этом, больше, чем у кого-либо из нас. У меня уже есть одна забота на шее, так что ты — единственный вариант. Все это время она неотрывно следила за его лицом. И лишь теперь в его непоколебимом взгляде появилось сомнение. Он не мог принять решение, потому что боялся взять на себя такую ответственность, как показалось Хелене. Повисшее молчание в кабинете явно затянулось: — Оставь мне папку, я взгляну, как время будет, — наконец, устало выдохнул Леон, кивая на папку с неизвестной ему подписью на обложке. Должно быть, подпись генерального директора Службы относительно важности дела. — Обещай, что подумаешь как следует, прежде, чем примешь решение. — Хорошо. Слово скаута, — хмыкнул Кеннеди, шутливо отдав честь, на что Харпер удовлетворенно кивнула и усмехнулась. Проводив ее взглядом до самого лифта, Кеннеди снова взял в руку папку и открыл ее, на этот раз читая написанное. Не то, чтобы его это так уж заинтересовало, но просто взглянуть на то, что ему так старательно хотят навязать, требовало лишь любопытство. «Очередная дочь политика. Снова визги на ухо и капризы изнеженной принцессы» — не впечатленно скривил губу агент, со скучным видом перелистывая страницу. Глаза спешно бегали по печатным строкам, стараясь уловить главную мысль, пока взгляд не остановился на строках показания. Немного опешив, мужчина снова перечитал текст и взвел брови. «Рэйчел Бенкс, дочь покойного сенатора» Но сюрпризы не пожелали опускать Леона из состояния близкого к шоку и нанесли контрольный удар последним предложением. «…перестрелка… четыре тела… женщина… в базе данных числится угрозой шестого уровня… Ада Вонг.» Положенная на колени папка едва не свалилась на пол на открытой странице, когда Кеннеди запустил руку в карман брюк и достал мобильник. Нужного человека не пришлось долго искать в списке контактов, так как он числился последним в звонках за вчерашний день. Нажав кнопку вызова, мужчина приложил трубку к уху, перелистывая страницы в надежде найти больше информации. — Алло, да, это снова я, — ответил он в динамик, как только по ту строну послышался знакомый голос. — Помнишь наш последний разговор вчера? Да, это касается этого дела. Сможешь принести этот материал? Я понимаю, что он для ограниченного круга лиц. Конечно, по старой дружбе с меня пиво, — нервно усмехнулся агент, зарывая папку, не найдя никаких деталей. — Через полчаса на старом месте. Спасибо, Крис.***
«Расследование о компании „Патрон Индастрис“ длится около полугода и уже успела не раз сменить стороны обвинения. По одним источникам компания участвовала в продаже оружия людям, обвиненных в терроризме. Однако спустя некоторое время это обвинение сняли, дав новое, тоже каким-то образом связанное с биотерроризмом на территории некоторых стран СНГ. А это уже другой уровень. Теперь в исследовании участвует и антибиотеррористическая организация BSAA. Собственно говоря, это стало общей темой для дружеского разговора…» Зал в дорожной забегаловке был практически пустым. В нагретом грилем воздухе парил аромат кипящего масла и жарящихся на плите котлет для бургеров, который официантка уже несла на один из «людных» столиков в самом дальнем углу. Довольно крупный мужчина торопливо отпил новый глоток заказанного пива и вытер пролившиеся капли с заросшего недельной щетиной подбородка. Черная ветровка была влажная от дождя, а солдатские ботинки явно говорили об отсутствии личного средства транспорта, точнее говоря, подсохшая грязь на подошве. Бывает он здесь часто, что вполне могло выдать в нем типичного холостяка, который может похвастаться лишь способностями в жарке картошки и не подгорелой с первого раза яичницей, да и то далеко не всегда. Схожий стиль можно было рассмотреть в только что вошедшем мужчине, правда выглядел он более ухоженно из-за блеска влажных лаковых ботинок, отглаженных серых брюк и торчащий белый воротник, что выглядывал из-за темного дождевика. По взгляду более раннего посетителя на свои наручные трофейные часы, можно было понять, что его собеседник опоздал. Но в свете последних событий этот незначительный изъян был забыт довольно быстро. — Не самая приятная погодка для ожидания общественного транспорта. Леон одарил Криса кратким осмотром и присел на стул. Ему удалось застать его в момент уплетания своего любимого ужина. Хотя обычно Бигмак чередовался с макаронами по-флотски, которые однажды не посчастливилось попробовать и самому Кеннеди. Теперь Редфилд отдает предпочтение исключительно еде на заказ, так как такая роскошь, как домашняя еда, появляется в его меню лишь с приездами Клэр. Взглянув на приятеля с молчаливой просьбой заткнуться, Крис вытер рот салфеткой и потянулся к своей сумке, что лежала на соседнем стуле. — Твой звонок стал сюрпризом, — ответил мужчина, одарив пришедшего приветливый кивком, — особенно учитывая, что это второй «неотложный вызов» на этой неделе. — Да, но обычно встречи назначает нам начальство и в более формальной обстановке. Словом о работе, ты принес, что я просил? Слабый кивок от Криса и железная змейка рюкзака с треском растягнулась. Запустила руку во внутрь, мужчина достал планшет. — Если кто-то узнает, что я показываю тебе подобный запретный материал, мне в лучшем случае грозит выговор, — пробормотал Редфилд, сосредоточенно водя пальцем по сенсорному экрану. Краем глаза Леон видел как он вводит пароли, запрашиваемые системой безопасности Альянса. — Я понимаю, мне самому это грозило слишком много раз. И все же, могу я задать тебе один вопрос из этой темы? Удивленно взведя брови, Крис утвердительно кивнул, подняв стальной взгляд на собеседника. — Почему Ада Вонг обвиняется в заражении Толл-Оукса? На губах капитана Редфилда промелькнула недооценивающая ухмылка: — Если ты успел покопаться в рапорте командования, как же ты не наткнулся на ответ на свой вопрос? — в его голосе на секунду прозвучал некий вызов, по-крайне мере так показалось Леону. Вставив провод наушника в разъем устройства, Крис передал его Леону. Заинтригованный агент вставил один наушник в ухо. Это была видеозапись скрытой камеры. Несмотря на практически хорошую четкость, на фоне слушались помехи, но современные технологии смогли придать хоть какую-то четкость. «Многие источники освещения были выключены, остались лишь настенные светильники по обоим сторонам коридора. Видимо, это была какая-та большая офисная высотка, если брать во внимания поблескивающими каменный пол и покрытые темным мрамором стены в некоторых местах. Кажущаяся пустота прерывается появлением троих человек в объективе камеры. Они выглядели как самые обычные брокеры с Уолт Стрит, которые так часто светятся по телеку. Накрахмаленные рубашки, аккуратно завязанные галстуки в полоску и идеально сидячие костюмы как на подбор. Но, судя по тому, с каким покровительством шел человек по центру строя, два других были ему нужны для личной охраны. И вот камера сменила угол наклона и теперь место действий можно было рассмотреть полностью: огромный вестибюль, чей потолок уходил высоко вверх и подпирался круглыми колоннами. Теперь это было больше схоже на какой-то бункер глубоко вод землей, если бы не стеклянным потолок, откуда высвечивал лунный свет, а из-за недостатка в освещении все окружение вокруг скрывалось в зловещей тени. Когда вся троица оказалась в середине огромного пространства, где-то в углу показалось движение, а затем в блеске просачивающегося с потолка света что-то блеснуло. Темный силуэт вышел на полуосвещенный лоскут света. — Впечатляет. Я никогда не предполагала, что у них будет нечто подобное прямо под носом у ЦРУ. Раньше, я не смогла бы прокрасться сюда. Меня послали, чтобы встретиться с вами, координатор. Мужчина сделал условный жест и парочка сопровождающих послушно отступила на шаг назад. — И кто же Вы? — Меня зовут Ада. Теперь вспомнили? Наконец-то мы встретились лично. — Ада… — голос мужчины на мгновение сник под шумом помех, -… тройной шпион Организации… Ты сказала, что хотела встретиться со мной? — Верно. Запуск биологического оружия подтвержден. Первый удар ожидается через полчаса. — Я в курсе… Я направляюсь в убежище как только смогу. Но я не могу оставить здесь эти документы. — Документы? Имеющие отношение к исследованиям? Картинка на насколько секунд содрогнулась, но затем снова появилась и теперь в руках мужчины виднелся кейс. — Нет, не совсем. Это списки членов организации, имеющих отношения к исследованиям, вместе с данными об их местоположении, а так же местоположении их родственников. Пока это у нас в руках… даже если „Семья“ погибнет… через какое-то время она возродится снова. — Великолепно, — женщина торжественно хлопнула ладонями, словно в театре по окончанию спектакля. — Именно это я и хотела услышать… Дальше все произошло как в сцене какого-то голливудского триллера: револьвер в ее руках блеснул при лунном свете, гробовую тишину разорвали два громогласных выстрела и два тела, свалившиеся за спиной Координатора, который не успел толком понять что произошло. — Какого черта ты делаешь?! — гневно воскликнул мужчина, отшатнувшись назад и ухватив кейс двумя руками, словно надеялся таким образом укрыться от пуль. — Предательство?! — …Я не собираюсь предавать их. Я собираюсь с ними покончить! — помехи звука участились, — …мы заберем, то что вы у нас украли… возродим нашу истинную целостность. — Истинную целостность? — Это часть нашего плана…сделать мир реальным. И я прибыла за другой половиной… Исследований! Вашей половиной!» На этом слове изображение исчезло, но не нужно быть фанатов подобного жанра, чтобы знать, что произошло за кадром. На экране планшета виднелись лишь тьма, в отражении которого Леон не сразу узнал свое лицо. Сказать, что он был шокирован, значит ничего не сказать. Лишь округленные глаза и потеря речи смогли сказать Крису о многом. Все это время он неотрывно следил за тем, как меняется лицо друга. А когда тот поднял на него остекленевшие глаза, он лишь поджал губы, кратко кивнув. — Она спровоцировала выброс вируса С в вентиляцию Университета Толл-Оукса, Леон. Или, по-крайне мере, участвовала в этом. Получив в ответ лишь молчание, он горько усмехнулся и продолжил: — Ты говорил, она просчитывает свои ходы до хирургической точности? Теперь подумай, не стал ли и ты теперь «пройденным этапом»…