***
Приняв полусидячее положение на кровати, Мэри первым делом провела рукой по лицу, а потом прислушалась к сердцу. Оно билось, как перезвон нескольких оглушающих колоколов. Сценка Люси с кучей вещей до сих пор стояла у Мэри перед глазами, а слова уродливой птицы были такими же громкими, как удары сердца в груди. Девочка взглянула на спящую сестру и с облегчением вздохнула: та снова, как и прежде, ругалась с кем-то во сне и переворачивалась с одного бока на другой. Порой от этой картины Мэри так и хотелось уйти в другую комнату, но сейчас ей просто необходимо было увидеть сестру рядом. Девочка чуть заметно улыбнулась и окончательно успокоилась. Откинув одеяло, она осторожно перелезла через Люси и слезла с кровати. «Странно, обычно она от одного моего шага в такое время готова вскочить с кровати». Но, не придав этому особого значения и только пожав плечами, Мэри двинулась к входу, сходить в туалет. Выйдя из общей комнаты Престон, девочка завернула за угол и оказалась в прихожей. Приблизившись к свободной сестринской обуви, Мэри краем глаза заметила на стуле большое пятно. Озадаченность и волна интереса нахлынули на неё, и девочка без колебаний взяла бархат в руки. Осторожно потрясла. Появившийся изнутри звук заставил вновь вспомнить слова вороны из сна. Не веря своим догадкам, Мэри быстро развязала мешок и отбросила верёвочку в сторону. У неё задрожали руки. Появилось желание выкинуть находку куда подальше, вернуться в постель и сделать вид, что это было продолжение кошмара. «Скоро всё изменится». Было ли это предзнаменованием или чем-то другим, но теперь Мэри понимала смысл этих слов. Она представить не могла, откуда взялось столько монет разом, но знала наверняка: эти деньги — начало другой, богатой жизни, в которой Люси, наконец, станет счастливой. Но слово «богатой» навевало страх и отвращение на Мэри. Девочка посмотрела на комнату, где с прежним напором с кем-то во сне ругалась сестра. Тёмные монеты смотрели на неё, а она не знала, что с ними делать. Оставить? Люси наверняка обрадуется, вложит их в своё дело, а потом разбогатеет, и начнётся другая жизнь. Но проблема была в том, что Мэри к ней не была готова. Она знала, что подразумевает под собой богатая жизнь: роскошь, тугие корсеты, расставание с друзьями, которые станут ниже по статусу, и самое страшное — «правила». Мэри помнила, как несколько богатых дам проходили мимо лавочки Люси и презрительно фыркали, только взглянув на вывеску. Став как те дамы, она наверняка станет такой же… Смотря на открытый мешок, девочка представила Люси, которая пересчитывает свои богатства и совсем не обращает внимание на Мэри. Как во сне. «Нет, мы никогда друг от друга не отдалимся. Мы всегда будем вместе». С тугой болью в душе Мэри посмотрела на комнату, в которой по-прежнему с кем-то ругалась сестра, и через несколько минут отвернулась. Девочка обвязала мешок верёвочкой, прижала к себе, надела свои старые ботинки, отворила дверь и вышла на улицу. Прохладный ветер ударил в лицо и подхватил лохматые волосы. Мэри переступила через ступеньку, оказавшись на прилизанной ветром траве, и направилась к дереву. Остановившись возле одинокого дуба, она закатала рукава ночной сорочки и выкопала неглубокую ямку между корнями. Потом огляделась и, наконец, опустила мешок внутрь. А через несколько минут, когда на месте ямы оказалась ровная поверхность, девочка сложила на ней руки и глубоко вдохнула. За всё это время грустные мысли о Люси ей не давали покоя, совесть, как навязчивая муха, твердила о неправильности поступка. Мэри встала, всё ещё смотря на поверхность земли. Вдруг сзади послышались звуки открывающейся двери, и через секунду тёмным силуэтом показалась сонная сестра. — Ты что там делаешь? — Э… я вышла в туалет, — неуверенно начала Мэри, — а ты чего не спишь? — Поняла, что ты снова куда-то ушла, — недовольство звучало в голосе Люси. — Вот и решила посмотреть. Но туалет, если ты забыла, находится за домом. Если ты решила удобрить землю, то лучше довериться проверенным другим методом, — сестра сложила руки на груди. — Да, ты права, — усмехнулась Мэри, при этом почувствовав себя глупее некуда, — ты ложись, я скоро приду. — Ладно, — нехотя согласилась Люси, и в её голосе можно было уловить нотки беспокойства, — не задерживайся. Сестра ушла, закрыв за собой дверь, а Мэри так и осталась стоять. Наберётся ли она смелости рассказать Люси о находке? Как отреагирует сестра, когда узнает, что Мэри скрывала деньги? С понурыми мыслями девочка всё-таки пошла в кабинку, облегчилась, а потом вернулась в постель.***
Мэри проснулась с невесёлыми мыслями. Зарытый клад под корнями дерева вновь напомнил о себе картинкой воспоминания вчерашнего дня. Люси в кровати рядом не было, зато из кухни доносился звон посуды. Оторвав голову от подушки, Мэри первым делом посмотрела на часы, висевшие напротив кровати. Восемь утра — Люси как всегда в своём репертуаре. Встав с постели, девочка поплелась на кухню. Луна и звёзды появились на небе, и потому белые статуи, стоящие в комнатах, вновь рассеивали темноту мягким молочным светом. Не пройдя и половины коридора, Мэри уловила нотки знакомого запаха и принюхалась. «Овсяная каша!» Знакомый запах и предвкушение вкусного завтрака приободрили Мэри, и она быстрее зашагала в кухню. — У нас сегодня каша? — радостно воскликнула Престон, плюхаясь на своё место за столом. — Во-первых, доброе утро, а во-вторых, — да, сегодня на завтрак каша, — безэмоционально произнесла сестра, отчего Мэри закатила глаза. — Но сначала иди и приведи себя в порядок. — Сейча-а-с, — протянула Мэри, но с места не сдвинулась. Всё её внимание переключилось на плавные движения сестры возле стола и лунный свет, упавший на кричащие красные волосы. В бледной широкой полосочке они всегда становились нежно-розовыми и блестящими. Мэри невольно засмотрелась и представила Люси в красивом мятном платье, подчеркивающем её стройную фигурку. Совесть не забывала о себе напоминать, но страх был во много раз сильнее. Сестра начала доставать с верхней полки деревянные тарелки. Когда она потянулась за третьей, Мэри округлила глаза: — Мы кого-то ждём? — Что? — Ты достала лишнюю тарелку. К нам кто-то придёт? — перспектива завтракать с кем-то ещё ей не нравилась. Покрутив тарелку в руках, будто она чем-то отличалась от других, Люси пожала плечами и усмехнулась: — Сама не знаю, зачем её достала, — посуда отправилась обратно на своё место. Мэри вздохнула с облегчением и слезла со стула. Отправившись в другую комнату умываться, девочка начала размышлять над тем, что ей делать с находкой. «Просто так сунуть Люси в руки мешок с деньгами и сказать, что я нашла его у нас в прихожей, явно не получится. Начнёт задавать вопросы, да и просто может не поверить, — Мэри налила из глиняного кувшина воды в миску и плеснула её на лицо. — Может тогда вообще его не показывать? Просто забыть, будто он там никогда и не лежал?» Девочка открыла коробку с белым порошком и начала чистить зубы. «Но скрывать всё равно вечно не получится. Рано или поздно Люси доберётся до того дерева и всё узнает. Конечно, она может и не догадаться, что это я его туда закопала, но если Люси его найдёт, придётся считать последние дни нашей обычной жизни. Тогда всё изменится», — Мэри посмотрела на своё отражение в воде. «Нужно хоть кому-то рассказать об этом. Нельзя держать всё себе. Надо поговорить с кем-то, кому я могу доверять. Со знакомыми взрослыми тоже нет, может быть опасно. Тогда с… Чарли?» Чарли был лучшим другом Мэри, с которым она дружила с самого первого дня в городе. Мальчик был таким же буйным и хитрым, как и его подруга, но при этом отличался умением слушать и быть собранным, если того требовала ситуация. У Мэри он всегда вызывал полный восторг, потому что всегда поддерживал идеи Мэри и был прямолинейным. Но самое главное, что нравилось Мэри в этом мальчике — умение хранить секреты. Из всех её знакомых он один был надёжным сейфом секретов, готовым приоткрыться тайне, а потом хранить её, как зеницу ока. Такого друга стоило беречь и если надо — поддержать. «Да, расскажу всё Чарли. Может быть, он даст какой-нибудь совет». Оставив миску с мыльной водой и проигнорировав расчёску, Мэри переоделась в чистую одежду и вернулась к сестре. Наполненные дымящейся кашей тарелки уже стояли на столе. Оставалось сделать самую малость, чтобы поделиться с кем-то своей ношей и, наконец, сделать правильный выбор. Сев на своё место, Мэри начала энергично работать ложкой.***
Выкрикнув сестре: «не знаю, когда приду, но точно сегодня», Мэри захлопнула входную дверь и понеслась через двор на дорогу. Луна освещала её путь, а соседская ребятня окликала Мэри по имени, не получая взамен ответа. Старые полуразвалившиеся дома проносились, будто кто-то бегло просматривал серые картинки из книги. Раскрасневшаяся от бега Мэри остановилась возле нескольких домов, отдышалась, а потом быстрым шагом направилась к предпоследнему зданию. Дом семьи Бэнксов отличался от других серым камнем, двуцветной черепицей и маленькой надписью возле двери: «Здесь живёт Чарли». Престон, наконец-то дойдя до нужного дома, постучалась четыре раза в дверь. Четыре раза — особенный стук, который Чарли придумал именно для Мэри. Внутри послышались громкие глухие шаги, и через несколько секунд дверь открылась, а на пороге появился чавкающий яблоком Чарли. — Привет, — с набитым ртом поздоровался мальчик. — Мы можем поговорить? Это очень важно. — Не могу. Дед попросил меня помочь сделать будку для Самсона, — с сожалением произнёс Чарли. — Это очень важно! Я не могу об этом рассказать Люси. Мне нужно об этом с кем-то поговорить и выслушать совет, — Мэри погрустнела. — Пожалуйста, это займёт от силы десять минут. Чарли опустил глаза на надкушенное яблоко и задумался. — Ладно, только десять минут, — наконец, сказал он. — Де-ед, Мэри пришла, мы поговорим, и я приду! — крикнул Чарли, повернув голову. — Что ж у вас там за секреты такие? — послышался из глубины дома старческий голос. — Тебе не понять, — вздохнул мальчик и закатил глаза, — в общем, скоро буду. Не дождавшись одобрения деда, Чарли захлопнул дверь и повёл Мэри за дом. Они обошли лежащие вдоль стены брёвна и повернули ещё раз. За ветхой улицей простиралась небольшая кобальтовая полянка, а за ней — запертые ворота перед чернеющим лесом Черепов. Ребята вытянулись на мягкой приятной травке, и Мэри начала говорить: — Хочу предупредить сразу: от того, что я тебе сейчас скажу, зависит моя жизнь. Поклянись, что никому не скажешь о моём секрете и этом разговоре. — Ты ж меня знаешь, — выкинув в сторону яблоко, беспечно произнес Чарли, — я секреты никому не разбалтываю. Мэри повернулась лицом к другу. Сердце её колотилось, будто готовое вырваться вместе со словами. Немного помолчав, она начала рассказывать, следя за изменениями в лице Чарли. Рассказ начался с загадочного сна и заканчивался волной её эмоций, чувств и страхов, не дававших покоя. Наблюдать за реакцией Чарли после слов «много денег» было волнительно и забавно. Глаза мальчика после услышанного наполнились большим удивлением, брови поднялись, а челюсть отвисла. Мэри и сама не могла поверить в то, что говорит с Чарли о больших деньгах, которые сейчас у неё закопаны под деревом. Когда девочка перестала говорить, Чарли на несколько минут затих. — Это просто не передать словами! — ошарашено смотря в небо, признался друг. — Я… я никогда не думал, что такое может произойти. Это просто чудо какое-то! — Но это всё-таки произошло, — Мэри не разделяла энтузиазма Чарли, — и мне нужен твой совет. Чарли замолк. Мальчик поднёс руку ко лбу, не отрывая глаз от звёзд. В его глазах читалась надежда и в тоже время грусть. Серьёзным голосом он вновь заговорил: — Если звёзды дали твоей сестре возможность сделать жизнь лучше, то ты не должна её лишать этого шанса. — Я понимаю, — начала Мэри, повысив голос и сев, — но я боюсь, что мы обе тогда изменимся! Всё будет не так, как прежде: мы начнём носить эти глупые платья, которые рёбра сжимают, будем жить в роскоши, вести себя, как надутые петухи, относиться к бедным также плохо, как и остальные! — на глаза девочки навернулись слёзы, некоторые из которых уже скользили по щекам. — Мы станем ужасными эгоистами! Нам придётся создать «правила» в нашей семье. — Да ты сейчас ведёшь себя, как эгоистка! — поднимаясь, вскрикнул Чарли и гневно посмотрел на Мэри. — Уж лучше жить такой жизнью, чем всё время думать, что завтра поесть и как заработать денег! Ты просто не понимаешь, как вам повезло! Вам обеим выпадает такая уникальная возможность стать людьми, в которых не тычут пальцем и над которыми не смеются из-за того, что ты родился в бедной семье! — отчаяние слышалось в его голосе. — В конце концов, стать богатой и ни в чём не нуждаться — это желание твоей сестры. Люси горбится в этой лавочке, зарабатывая одни гроши, чтобы её самая заветная мечта исполнилась. Она хочет, чтобы вам было хорошо. — Теперь Чарли был готов расплакаться. — Почему ты не можешь сделать самую малость, чтобы твоя сестра была счастлива? Ты думаешь только о своём благополучии, не думая о желаниях единственного родного человека! Чарли шмыгнул носом и снова сел на траву. А Мэри… Она была готова разрыдаться в голос изо всех сил. Слёзы, подобно падающим звёздам, скатывались по щекам, и одежда в некоторых местах уже была мокрой. Чарли открыл ей глаза, рассказал ей то, о чём она никогда не задумывалась. Она почувствовала себя сейчас ужасно. «Я эгоистка. Мэри Престон ужасная эгоистка», — Мэри пыталась вытереть слёзы, но они были как река, которая хочет выйти из своих берегов. — Она ужасно расстроится, когда узнает, что ты не хотела, чтобы её желание исполнилось, — подытожил Чарли и тоже разревелся. Последние слова друга поставили в разговоре точку. Мэри убежала. Гнев на себя и открытая правда жгли её душу так, будто её лизали языки пламени, которые с каждой минутой становились всё сильнее и сильнее. Слёзы застилали глаза, ей хотелось убежать и не возвращаться домой. Чарли был во многом прав: она должна отдать деньги сестре и всё ей рассказать. Может быть, когда-нибудь сестра сможет её простить. В любом случае, Люси была достойна того, чтобы её желания осуществились. Почти что дойдя до дома и увидев знакомое дерево, Мэри ладонями вытерла щёки и глаза, а потом быстрее рванула к нему. Опустившись на колени перед корнями, девочка опустила руки к земле и начала копать, пачкая рукава платья. Мешок показался через несколько мгновений; Мэри выдернула его из земли, как сорняк, а потом зашагала с ним к дому. Стук сердца для неё был слышен куда отчетливее, чем собственные шаги. Мэри открыла дверь. — Люси? — голос дрогнул. — Я на кухне, — крикнула сестра. «Ну, а где же тебя ещё искать, как не на кухне?» — не смогла не подумать девочка. — Что-то случилось? — взволнованно крикнула Люси. Мэри не ответила. Сбросив ботинки, девочка глубоко вздохнула, в последний раз посмотрела на мешок с деньгами, а потом пошла по коридору. Люси стояла возле обеденного стола, запустив руки в большую миску. — Хочу сделать для нас пирожки, — с мягкой беззаботной улыбкой произнесла Престон-старшая, а потом повернула голову к Мэри. Улыбка с её лица сошла в один момент. Вынув руки из миски, она сделала два больших шага и оказалась возле плачущей сестры. — Что случилось? Ты плакала? Тебя кто-то обидел? — глаза Люси расширились, забегали по лицу Мэри, а тоненькие пальчики прикоснулись к щекам. — Прости меня, Люси, — шмыгнула носом девочка и новая слеза начала свой путь, — прости меня, пожалуйста. Сунув сестре мешок, Мэри изо всех сил обняла сестру за плечи и прижалась лицом к груди. Люси обняла её в ответ, услышав шуршащий звон денег. Одной рукой она обняла Мэри, не до конца понимая, что происходит, а другой придержала мешок. — Да что случилось-то? — произнесла сестра, а потом замолчала. Люси открыла мешок и захлопала глазами. Деньги. В своих руках она держала столько денег, сколько она не держала за всю свою жизнь. Обескураженная, она, казалось, забыла про сестру на груди и с жадностью рассматривала цифры на монетах. Вместе с нахлынувшим удивлением, в голове Люси начали проноситься картинки будущей жизни: шикарный дом, нормальная одежда, а не привычные лохмотья, и популярная красивая лавочка имени Люси Престон. Но тут она услышала шмыганье носом и опустила глаза на сестру. Мечтать ещё было рано. Она ведь ещё не знает, откуда Мэри взяла столько денег. — О-откуда ты их взяла? — Я-я нашла мешок у нас в прихожей, когда ночью в туалет собиралась, — всхлипнула Мэри и отстранилась. — У нас? В прихожей? Откуда? — недоверчиво произнесла Люси. — Да, я правда нашла их у нас в прихожей. Ты когда меня вчера увидела возле дерева, я его закапывала, — Мэри отвернулась, — не знаю, откуда они появились. — Но почему ты мне о них сразу не сказала? — повысила голос Престон. — Я просто боялась… Боялась, что наша жизнь изменится. Я не хотела, чтобы мы были богатыми, потому что наша жизнь уже не будет такой, как прежде. Я думала, что мы всегда сможем жить тихой, простой жизнью, как сейчас. Но я не думала о тебе… о твоих мечтах, — Мэри слабо улыбнулась. — Но, поговорив с Чарли, я решила, что ты должна быть счастливой. Пусть твои мечты исполнятся, ведь ты у меня самая лучшая! Мэри снова заплакала. Люси отодвинула мешок в сторону и притянула сестру к себе. Она нежно провела рукой по её нечёсаным волосам и крепко обняла. — Ты не хотела, чтобы мы становились эгоистичными особами, которые носят только сдавливающие платья? И жить с «правилами» ты тоже не хочешь? Мэри шмыгнула и кивнула. — Но ведь мы можем жить и без этого. Может, мы и станем с тобой богатыми, но никогда не эгоистичными. Мы всегда будем помнить людей, которые выручали нас в трудную минуту и никогда не отвернёмся от них. Мы останемся здесь, расширим нашу лавочку и сделаем ремонт в доме. Всё будет как раньше, только чуть-чуть изменятся наши возможности. Мы останемся такими же, как и раньше, — Люси вновь улыбнулась. — Ты согласна? — И у нас не будет «правил»? — радость появилась в глазах Мэри. — Конечно же, нет, — сёстры взглянули друг другу в глаза. — Тогда, я согласна, — кивнула Мэри.