Потерянные солнцем

      Озарённое море своим магическим светом привлекло на берег большую толпу зрителей. Среди них были как старые и молодые матросы, в которых очищение родной воды привлекло душевную радость, так и обычные жители. Не каждый день выдаётся случай увидеть за раз тысячи морских чешуйчатых обитателей, а особенно — прекрасных русалок. Все были впечатлены большим всплеском проявления магии, творящей масштабное добро для моря.       Но среди толпы находился человек, который не был увлёчен красотой магии. Его привлекали девушка и великан на причале, хорошо ему знакомые. Юноша стоял от них на приличном расстоянии, слушая лишь изумлённые голоса горожан, но, увидев показавшуюся возле них русалку, незаметно подошёл ближе. Сначала он с равнодушием вслушивался в их беседу, но после переменился в лице, поняв, что разговор начинает приобретать неприятные ему обороты. Злоба, которая пронзила его в день прибытия троицы, усилилась, заставив показаться на ладони чёрную искорку. Но, как и в прошлый раз, этому чувству он не позволил овладеть им. Ясные мысли были нужны юноше как никогда раньше, но для дальнейших действий ему нужна была помощь. Потушив первый огонёк, парень создал новую искру и позволил ей упасть вниз. Упав на темно-жёлтые пески, маленькая искра превратилась в кляксу, которая через несколько секунд двинулась в лес Черепов.       Дослушав разговор до конца и убедившись, что русалка скрылась, а двоица из команды рванула к третьему товарищу, юноша перестал скрываться и вышел на лунный свет. Остальные люди уже расходились. Юноша наблюдал. Рэйчел всё больше привязывалась к отбросам из корабля-помойки, и это невероятно выводило из себя. Он мог терпеть её к простачку Робину, который был готов прятаться за спиной Рэйчел и при этом быть ещё чем-то недовольным. Юноша ненавидел Билла, который пытался своими подарками загладить чудовищную вину. Парень уже давно жалел, что не придушил его собственными руками в лесу Черепов, когда Роббинс решился туда войти. Хотя за его испуганным лицом и слезами было приятно наблюдать. Молодой человек считал, что Билл Роббинс, как и вся его жалкая семейка, достойны вечно мучаться в лесу Черепов и гореть в собственных грехах. Но ещё больше юношу раздражало то, как ко всему относилась сама Рэйчел. Ведёт себя, как какая-то принцесса, нянчится с недоделанными пиратами и помогает им! Да ещё и с этим Роббинсом обнимается! Что это вообще такое?! Она должна знать своё место, бросить протухшую посудину Чарли и уйти с ним! Ведь именно для этого юноша столько лет её искал.       «Немыслимо! Будь моя воля, по шее бы ей дал», — угрюмо подумал юноша, но затем протяжно вздохнул. Это бы всё усложнило.       Однако, несмотря на все гнев и обиду, он помнил, как в детстве играл с ней. А ведь тогда ему нравились её чрезмерная доброта, которой не было у большинства дворянских детей, желание лечить людей и детская наивность. Возможно, даже спустя столько лет и не эта дурацкая обстановка, она по-прежнему бы ему нравилась, но видя, как девушка себя проявляет с корабельными головорезами, он считал её идиоткой. Но Рэйчел нужна была ему. И не только ему.       Пройдя Белую улицу, юноша достиг центрального парка и опустился на скамейку. Скоро всё изменится.       — Ты хотел меня видеть? — раздался неподалёку от молодого человека голос Алекса.       — У меня есть несколько вопросов, Алекс, садись, — сразу начал юноша.       Уменьшенный великан побледнел и сел рядом с юношей. Не решался заговорить.       — Я не буду обсуждать с тобой то, что, несмотря на наш договор, ты отдал Рэйчел книгу заклинаний, тем самым позволив ей с помощью неё развить дар и приблизиться к нам ближе…       — Я не… — начал растерянно Алекс, но парень поднял руку, призывая замолчать.       — Чарли приказал отдать её, понимаю, и у тебя не оставалось выбора. Не подчиниться ты не мог, — затараторил юноша, но на последних словах стих, — однако назрела другая проблема. О нашем маленьком секрете, оказывается, знают все русалки, и теперь Билл с Рэйчел. Додумался же ты, Алекс, плыть, — выплюнул последние слова парень.       — А что мне оставалось делать? — несколько мгновений Алекс непонимающе смотрел на юношу, но в какой-то момент смысл слов достиг его, и он заставил испытать самые режущие чувства, наравне с позором, — что мне нужно было с ним делать? Заметать следы после убийств гораздо сложнее, чем убивать! — парень взялся за голову и сложился пополам, — ты говорил, что я буду только писать заказы и подкладывать их! Я не профессиональный убийца! — чуть ли не плакал великан.       — Прекрати ныть и соберись! — рявкнул юноша, но тут же успокоился. Ему еле хватило сил, чтобы сдержать руку от хорошей затрещины. — Если ты продолжишь портачить, я перестану скрывать, кто ты на самом деле, и Чарли, не успеешь оглянуться, перережет тебе глотку, — зло сказал молодой человек, — у тебя будет новое задание.       — Что? — испуганно ответил Алекс, чувствуя, как ускорилось его сердцебиение.       — Через два дня ты поедешь в Улард. Если в течение трёх суток ты увидишь у себя на ладони чёрную отметину, подсунешь братьям Байо письмо, которое я дам тебе завтра. Если нет — вернёшься на корабль.       — Но… — начал было Алекс, но столкнулся с твёрдым и грозным взглядом, — хорошо. Я сделаю всё, как ты скажешь.       — Вот и отлично, — молодой человек с улыбкой похлопал Алекса по плечу, — если всё пройдёт гладко, лес Черепов примет тебя с распростёртыми объятиями.       Юноша не знал, как отреагировал на его слова измученный великан, потому что встал и пошёл обратной дорогой. Дальнейшая ситуация теперь зависела от него и Рэйчел.

***

      Когда Билл и Рэйчел подошли к большому величественному особняку, то увидели сидящего в кресле-качалке пожилого хозяина, расплачивающегося с Робином. На лице Полерно расплылась довольная улыбка, знаменующая о том, что первая половина дня прошла успешно, и настрой на следующую работу был более чем боевым. Однако, встретившись глазами со знакомыми фигурами за воротами, он, наскоро попрощавшись с заказчиком, поспешил уйти.       Рэйчел мысленно подбирала слова, стоя рядом с Биллом, но ничего путного в голову ей не приходило. Она лишь точно знала: надо сказать, что есть. Полерно наблюдала за приближением брата и переменчивостью его лица. От радостного до серьёзного, которое потом переменится в более задумчивое и грустное, всего несколько слов.       — Что случилось? — спросил Робин, предчувствуя тему разговора, — что-то о Джастине?       — Да, — кивнул Билл, — но нам лучше поговорить в трактире.       Робин со вздохом кивнул.       Они быстро вернулись в гостиницу, и Билл подробно рассказал об истории Виктории и о корабле. Робин поднял брови, а потом заметно побледнел. Роббинс выжидающе смотрел на Полерно, ожидая его слов. Но по немой реакции и кричащему испугу было ясно, что история со смертью одного из команды вызвала у него небывалый шок. Губы его дрожали. Рэйчел даже побоялась добавить, что враг связан с лесом Черепов, но решила не тянуть.       — Послушайте, — негромко произнесла Полерно, привлекая тем самым к себе внимание, — я сегодня проверила свои первые слова о нашем злоумышленнике и кое-что узнала новое.       Она сделала секундную паузу.       — В общем, — замялась Рэйчел, — всё то же самое, только он имеет отношение к лесу Черепов. И я уверена, что это Джастин.       Лица обоих стали ещё мрачнее. Билл, что-то решив про себя, сел за стол, достал бумагу и чернила и начал энергично писать. Рэйчел села рядом с братом, пытаясь его успокоить, но тот совсем поник и, казалось, даже не слышал её. Ушёл в себя, и Рэйчел даже боялась представить, что за мысли окружили его, словно акулы маленькую лодку. Она сама старалась хоть как-то успокоиться, но собственные мысли теребили душу, заставляли воображение иллюстрировать, а сердце билось так, будто находилось рядом с убийцей.       Рэйчел положила руку на спину Робина и подняла голову на почти исписанный лист.       — Ты пишешь Эндрю?       — Да, нужно больше узнать о Джастине. А ещё — в курсе ли Эндрю про убийство, — напряженно ответил Роббинс, — пошлю вороной сегодня же.       Рэйчел вспомнила о своём первом пророчестве: один из братьев Байо в лесу Черепов и неизвестный старик в окружении Седьмой команды. Неужели все эти неприятности будут из-за Джастина? И почему он вообще начал мстить? Столько вопросов и этот непонятный намёк карт, что она его знает. Да, до смерти отца у неё были знакомые и друзья. Но все остались в прошлом.       Билл дописал письмо и вышел из комнаты, кивнув Полерно. Рэйчел теснее прильнула к Робину, положив голову ему на плечо. Она почувствовала, как брат немного расслабился и протяжно вздохнул.       — Ты не представляешь, как я устал, — уныло произнёс он, — устал бояться. Всего несколько месяцев, а кажется — бесконечно долго. Знаешь, когда это всё началось, я не знал, что делать. Я не думал даже о том, чтобы обратиться за помощью к тебе. Я как-то рассказал о твоём даре Эндрю, он и предложил. Я не знал тогда, что делать, поэтому согласился. И эта история с Биллом и его глазами…       Рэйчел молчала.       — Но потом я понял, что допустил ошибку. Заставить тебя помогать нам против воли — эгоизм, на который настоящие братья не способны. Сначала я не думал об этом, потому что зациклился на страхе и ждал от тебя помощи. Но когда всё начало проясняться — я понял, что ошибся. Напрасно подверг единственного родного человека опасности, хотя в это время ты могла бы спокойно жить вместе с Люси или как её там. И сейчас я хочу загладить свою вину, быть с тобой рядом как можно чаще и если что — защитить. Я хочу, чтобы с тобой всё было хорошо. И когда мы разберёмся с Джастином, я попробую попросить Чарли, чтобы…       — Сейчас это не важно. Нам нужно разобраться со всем этим, а потом уже думать, что будет дальше. Но я рада, что ты рассказал мне об этом. Знаешь, последние дни будто вернули меня в то время, когда мы жили все вместе и папа был жив. После стольких месяцев это были чудесные моменты, — произнесла Рэйчел, — и я уверена, что если мы и дальше будем держаться вместе, то всё преодолеем.       — Да, — кивнул Робин и благодарно улыбнулся, — конечно.       Остаток дня никаких вестей не было.       Однако письмо, которое Билл написал Эндрю, уже вороной летело к получателю.

***

Через день.

      Когда корабль остановился в Дана-Поинте и с этого момента не покидал причала, Эндрю впервые за два года встретился со скукой и поэтому вернулся к написанию рассказов. Пока Седьмая команда в полном составе находилась на борту, работы было много, и поэтому притронуться кончиком пера к бумаге являлось практически невозможным. Однако жизнь на корабле словно остановилась. Появилось большое количество времени, которое нужно было чем-то заполнить. И погружение в собственные миры для Эндрю посредством новых слов — единственное, что оказывало в этот период ему спасение.       И сегодня он не стал медлить. Приведя себя в порядок после сна и наскоро поев, Эндрю тут же принялся за работу. Благо, хорошее настроение, порывы идей, пришедших в голову, и помощь словарей под рукой создавали благоприятные условия, чтобы порождать новые строки.       Два месяца назад Эндрю пришло письмо из Томлистона, в котором говорилось про болезнь бабушки и прабабушки и просьба матери прислать немного денег. Норман отправил все свои сбережения, пожертвовав всеми планами на них. И потом у него больше ничего не осталось, кроме работы на корабле, десятков перьев, чернил, бумаг и воображения. И сейчас, почувствовав с настороженным облегчением светлые отблески в чёрной полосе неудач, принялся вновь писать.       — «Что бы ни случилось, Том, знай: я горжусь тобой. Ты — наше с отцом благословение Луны», — Эндрю прочитал написанные строки и отвёл кисть руки в сторону. Эта фраза в моменте расставания показалась ему уместной и, подумав, он решил, что мать не обидится, если он включит её в рассказ и поменяет имя.       Беззаботную пору своей жизни Эндрю провёл в окружении женщин. Прабабушка, бабушка и мать с несколькими своими сёстрами были для него родными людьми, учителями и бесподобными рассказчицами. Своих родственников мужского пола он не знал, но раньше грезил мечтой найти отца. Когда маленький Эндрю начинал о нём разговор, мать рассказывала о нём с неохотой, укором, поджав губы, но порой — с грустной улыбкой, глядя на Луну. И эту фразу, в особенности последние слова, он повторяла каждый раз, когда дело принимало важный оборот. И вот в последние несколько месяцев они были как вторым именем. И только сейчас Норман перенёс их на бумагу.       Эндрю принялся вновь выводить слова, но через несколько минут услышал ритмичные стуки в стекло. «Опять почта?» — уныло подумал он. Норман подошёл к окну, открыл форточку, и ворона со своим отвратительным криком опустилась на письменный стол. Эндрю отстегнул от лапки послание, пошарил в ящиках семена каких-то круп и скормил их птице. Пока ворона была занята угощением, Норман внимательно прочитал письмо и с видом человека, которому к несчастью посчастливилось увидеть лишь видение обитателя леса Черепов, нутром чувствуя, что грезит что-то нехорошее, опустился на табуретку. Бумага выскользнула из пальцев и плавно спланировала возле него.       Поражённый новостью о загадочной смерти, Джастине и лесе Черепов, Эндрю в панике схватился за голову, испытывая удушающее желание немедленно увидеть всех членов Седьмой команды. При этом ему почему-то казалось, что в этот момент с ними всеми, а особенно с Байо происходит что-то страшное, а он сидит здесь, в уютной каюте и пишет никому не нужные рассказы.       — Что же делать?! — вскричал Эндрю и забегал глазами по комнате. Остановившись на бумаге, он поднял листок и ещё раз перечитал текст. Бьющийся мешочек внутри него отчаянно попросился наружу.       Норман, стараясь успокоиться, сделал пару вдохов и выдохов. Нет! Он главный в этой команде и не допустит, чтобы кто-то из её членов пострадал! Он должен что-то сделать! Тут же Эндрю вспомнил своего одного из героев, которому тоже нужно было предпринять какие-то действия, чтобы всех спасти. Но что происходило сейчас? В этой ситуации он должен сам принимать решения, которые бы послужили на благо всем его товарищам. Но какие именно? Раньше Эндрю казалось, что, подобно другим авторам известных и не очень произведений, существует где-то там, вдалеке, автор, который сейчас сидит и пишет его историю. Когда-то в это он действительно верил, представлял его, но со временем стал сомневаться в его существовании. С каждым днём Эндрю больше склонялся к выводу, что он и его жизнь — то, что дано ему посредством слияния мужских и женских клеток и больше ничего. Он — Эндрю Норман — живой человек, а не чьё-то воображение. Но сейчас ему даже хотелось, чтобы кто-то за него придумал хороший вариант развития событий или хотя бы подал ему идею, как действовать дальше. «Пожалуйста, кто-то, если ты есть, видящий сверху, помоги мне что-нибудь придумать! Я не хочу, чтобы мои товарищи страдали», — подумал по-детски Эндрю и тут же почувствовал, как от стыда заалели щёки.       Но как бы Эндрю Норман ни умолял и ни просил, озарение не пришло. Лунный свет не проник ему в каюту и не подсказал ответ, как действовать дальше. Был лишь он, листок с письмом и ворона, с удовольствием клевавшая угощение. Вид беззаботной птицы навёл на Эндрю уныние, даже некоторую жадность. Вскоре он сам почувствовал голод и увидел на часах подкрадывающийся полдень, но от идеи поесть — отказался. Гораздо важнее для него было — найти решение проблемы. Тем не менее, после пятнадцати минут бесполезно потраченного времени голос усилился, а блестящей проблемы, которая бы изменила печальный исход, до сих пор не было. В конце концов, печально посмотрев на письмо, словно оно было Эндрю строгим хозяином, не отпускавшим его на свободу, Норман тяжело вздохнул, положил листок на видное место на столике и вышел в коридор.       В это время в камбузе обедали несколько человек из Четвёртой команды. Норман поздоровался со всеми и украдкой посмотрел на оставшееся содержимое тарелок. Пюре с ненормальным размером котлет, а в кружках — какая-то мутная жидкость. Заметив косые взгляды Эндрю, оставшиеся члены команды поспешили уйти.       — Тебе повезло, Норман, что Вторая команда сейчас занята, — повернувшись к столу, сказал кок Джереми с усмешкой, — иначе тебе бы пришлось дольше голодать. Чего такой кислый? Водки попробовал? Ха-ха-ха!       Эндрю лишь помрачнел.       — Не твоё дело, дай мне лучше чего-нибудь поесть, — буркнул Норман.       Джереми поставил перед Эндрю тарелку с кашей и сел напротив него.       — Ну, рассказывай, что случилось? В последнее время ты из своей каюты не выходишь. От команды письмишко плохое пришло?       Сначала Эндрю не хотел разговаривать с надоедливым коком, но потом вспомнил, что тот много общается с остальными командами и, следовательно, может многое рассказать о них. В том числе и о Джастине. У самого Нормана информация о нём была скудная, а Билл в письме просил рассказать о нём подробнее.       — Слушай, а что ты можешь сказать про Джастина Пилоу? Он как, нормальный парень?       Кок напряжённо посмотрел куда-то вдаль, поджав губы, а потом сказал:       — Парень как парень. Грабитель. Выполняет свою работу добросовестно, хорошие деньги получает. С семьёй у него, конечно, знаю, не всё в порядке: мать — проститутка, а отец в участке работал. Хе-хе! Ну а так-то он нормальный. Правда, в последнее время мрачный какой-то ходит. А тебе-то зачем?       — Да так, Билл хотел узнать о нём получше, — сглотнув, уклончиво произнёс Эндрю, — всё-таки, они в одном городе…       — Так если тебе что нужно, ты у него в комнате пошарь! — пожал плечами Джереми.       — Я? — тут же воскликнул Эндрю, заморгав, словно кукла, — я же никогда в жизни не вламывался ни к кому домой! Это делают только грабители, а я — писатель! — гордо произнёс Эндрю Норман, поднявшись. При этом его настиг какой-то неведомый страх, заставивший вздрогнуть.       Джереми хитро посмотрел на парня и сказал:       — А как же Рэйчел? Похищение человека равноценно похищению информации, которую ты хочешь узнать, разве не так?       Эндрю словно холодной водой окатили, мгновенно остудив горячий пыл. Действительно. Похищение человека и информации — практически одно и то же. Парень сел на место, подперев руками голову, и вспомнил, что было тогда. Почему он вместе с Биллом похитил Рэйчел? Потому что это нужно было всей команде. А если его команда в чём-то нуждалась, он обязан был это достать. Сейчас такая же ситуация, так почему он колеблется? Эндрю не заметил, как на его глазах заблестели маленькие капельки, а из носа потянулась тягучая струйка. Кок вновь заговорил:       — Послушай: нормы приличия на этом корабле уже давно никто не соблюдает. Даже Чарли. Любой может войти в твоё драгоценное личное пространство, пошарить там и уйти со спокойной душой. Ты ведь прекрасно знаешь, какие люди это делают, и среди каких ты находишься, верно? А ещё вспомни, почему Чарли тебя сделал главарём команды. Потому что ты готов действовать и делать всё, чтобы с твоей, слышишь? твоей командой всё было хорошо. Он знает, что для этого ты перевернёшь целый свет.       Эндрю всхлипнул, словно мальчик, и ещё больше прослезился. Слова Джереми, кока-дурачка, над которым многие любили подтрунивать и порой издеваться, вошли в самое сердце, в самую душу и пробудили целую гамму чувств: от гордости до стыда. Эндрю кивнул и сквозь слёзы посмотрел на тарелку. «Я сделаю так же, как Билл. Сворую секреты Джастина и преподнесу их всей команде». Сегодня он сделает больше, чем будет писать книги для чёрного рынка. Он станет вором. «Это будет не сложнее, чем украсть Рэйчел», — подумал Эндрю и усмехнулся. Парень вытёр слёзы и сопли и посмотрел на Джереми. Тот уже стоял к Норману спиной, что-то напевая себе под нос и что-то чистя. Эндрю мысленно поблагодарил кока и улыбнулся.       Поднявшись с лавочки, Норман вышел из камбуза и быстрым шагом направился к каюте Джастина. Но, подходя к двери, парень всё больше чувствовал, как окативший его в первый раз страх постепенно возвращается. С каждым новым шагом. Словно комната Пилоу — лес Черепов. И будто вот-вот оттуда начнут вылезать умершие люди с гнилой плотью и выпирающими костями.       Кое-как преодолев отвратные картины воображения, Эндрю всё же заставил себя подойти ближе. На двери висело пять тяжёлых замков, которые ассоциировались у Нормана с неприступностью, но на самом деле их можно было открыть простой шпилькой. У Эндрю в кармане была такая. Он пользовался ей, когда открывал и закрывал ящик с важными рукописями. «Хорошо, что она у меня сейчас с тобой», — неуверенно произнёс Норман и огляделся. Никого не было. Отличный шанс.       Эндрю достал шпильку и поднёс её к первому замку. Его рука дрожала. Что это? Боится поступить, как разбойник, или страшится того, что внутри? Он точно не знал, но чувствовал в своём скоплении ужаса и то, и другое. Норман всё же заставил себя сунуть шпильку в скважину и сделать несколько движений. Щелчок оповестил о первом преодолённом препятствии.       Через несколько минут Эндрю расправился ещё с тремя замками и приготовился открыть следующий, но услышал неподалёку шаги. По голосам он понял, что это были товарищи Джастина. Норман засуетился, всунул шпильку в скважину, повертел, но замок не поддавался. Парень запаниковал, слушая удары сердца, но не оставляя попыток всё же открыть дверь, но ничего не получилось. Эндрю уже представил себя неудавшимся взломщиком, что его вот-вот сейчас раскроют, но с удивлением услышал новый щелчок. Наконец-то! Он мигом открыл дверь, нырнул внутрь и захлопнул еë. Стоя по ту сторону двери, Эндрю дождался, когда люди пройдут, и потом уже позволил спокойно вздохнуть. Дело оставалось за малым.       Эндрю огляделся. Каюта Джастина разительно отличалась от всех увиденных комнат Норманом чистотой и порядком. Кровать неподалёку от стола была аккуратно заправлена, на столе лежали письменные принадлежности и стопка бумаг, а книги в шкафах стояли ровными рядами, как зубы. На полу лежал серый длинный ковёр.       Эндрю не знал с чего начать и первым делом просмотрел книги. Ничего подозрительного в знакомых томиках он не нашёл, даже перелистнув по очереди каждую книгу. Затем принялся за стол. Выдвинул ящичек, но там оказались лишь старые заказы да несколько писем от товарищей, в которых не было ничего полезного. Норман перешёл к кровати, но и она никаких полезных вещей в себе не имела. Почти уже отчаявшись, Эндрю открыл шкаф и обнаружил вешалки с одеждой. На дне Норман с удивлением увидел пустой котелок.       Всецело каюта выглядела обычно, однако Эндрю понимал, что человек, связанный с лесом Черепов и обладающий дурными намерениями, должен иметь хоть какие-то того доказывающие вещи. Но было и предположение, что эти предметы Джастин взял с собой в город. Тут Эндрю вспомнил рассказ Билла о том, что большинство состоятельных людей прячут ценные вещи за картинами в стенах или специальных тайниках. Эта мысль подарила ему надежду, и он начал сперва простукивать стены. Но и эта затея не помогла. Собрав все свои силы, Эндрю начал двигать шкаф. Отодвинув его на недалёкое расстояние, он проверил скрывающуюся за ним стену, но и та оказалась совершенно обычной. Оставалась полка. Она представляла собой большой прямоугольник с неровными дощечками внутри и вызвала у парня трудность. Полка была словно приклеена к стене, тем самым вызывая у Эндрю подозрение и уверенность, что там что-то есть. И он не обманулся.       Кое-как справившись с полкой, Норман увидел выступающую доску. Не смея дышать, он убрал её и тут же увидел лежащие книги, банки с чёрной жидкостью и письма.       — О, Луна, помоги мне! — не веря своим глазам, помолился Эндрю и потянулся к письмам.       Но как только его пальцы коснулись бумаги, письмо само собой раскрылось и из него вылетело что-то серо-чёрное, складывающееся постепенно в фигуру. Эндрю вскрикнул, подобно самой трусливой девчонке, попятился назад и ввалился в полуоткрытый шкаф, который принял его с распростёртыми объятиями. Чёрная дымка тем временем сложилась в призрака и с ненавистью потянула свои когтистые скрюченные пальцы к Норману. Тот, вопя и прося о помощи, начал бессмысленно кидаться в него одеждой. Пустые глазницы смотрели прямо на него, кривой рот, из которого вырывались порывы пронизывающего ветра, взлохматили Эндрю волосы и заставили вспорхнуть листы бумаги на столе. Призрак приблизился к парню, и тот закрыл глаза, прощаясь с близкими, с Биллом и командой, желая, чтобы всё поскорее кончилось. Норман уже чувствовал прикосновения смерти к своей бледной коже, но тут дверь в комнату открылась и показался Джереми. За ним стояли парни из какой-то команды.       Каюту обдало новой волной страха и криков. Джереми замахнулся в призрака черпаком, но, видно, прицел кока был сбит, поэтому, пройдя над фигурой, тот разбил окно и дальше красиво направился в море. Призрак издал вопль, похожий на завывание ветра, и улетел в неизвестную сторону. И только когда Эндрю оказался в окружении парней и кока, которые полезли к нему с расспросами, парень открыл красные глаза и испуганно огляделся.

***

      Новость о призраке из комнаты Джастина облетела корабль буквально за несколько минут, и не было человека, который не обсуждал эту историю. Немного успокоившегося Эндрю посадили за стол в камбузе и попросили Джереми подать воды и чего-нибудь поесть (Норман даже удивился, когда сказали приготовить что-нибудь нормальное). Предметы в тайнике остались лежать на своём месте. Никто не решался прикоснуться к ним.       В камбузе было не протолкнуться. Все были напуганы, но в тоже время жаждали объяснений. Имя Эндрю Нормана звучало каждую минуту, однако сам парень к нему был глух и лишь, дрожа, пил беспрерывно воду. Прошедшее прокручивалось в голове, словно не останавливающаяся карусель. Но когда Джереми принёс тарелку с ароматными тушёными крылышками и картошкой, Эндрю отвлёкся и жадно принялся за еду.       Тем временем все пришли к громогласному решению, что нужно оповестить о призраке и находке Чарли, а потом уже что-то делать. Эндрю, краем уха слушая разговоры, согласился и попросил принести письмо из его комнаты.       Недовольный беспорядком на корабле кэп вернулся через полчаса и сразу позвал к себе Нормана. Эндрю не решился брать найденные вещи и вместо него их понёс бесстрашный Джереми. Каждому хотелось услышать разговор капитана и Эндрю в подробностях, но Чарли захлопнул перед любопытными носами дверь и плюхнулся в своё кресло перед Норманом.       — Ну, рассказывай, — косясь на банки с чёрной жидкостью, произнёс угрюмо капитан, — я так понимаю, дело касается вашего врага?       — Д-да, — дрожа, произнёс Эндрю, не представляя, как будет рассказывать.        Чарли расслабился, закинул ногу на ногу и спокойным голосом сказал:       — Я слушаю.       Вид капитана заставил Нормана немного успокоиться. Набрав полные лёгкие воздуха, он начал рассказывать. Начал с содержания письма, а по ходу рассказа приблизился к тайнику и призраку. Потом Чарли напряжённо прочитал письмо и долго в него вглядывался. Но ни одна жилка на его лице не выдала ожидаемого Эндрю страха и ужаса на лице капитана. Скорее замешательство.       — Эта русалка точно уверена, что человек прибыл на остров с нашего корабля? — он прищурил глаза.       — Не думаю, что наш корабль можно спутать с другим, — пожал плечами Норман.       Поджав губы, Чарли кивнул и потянул руки к вещам из тайника. Эндрю затаил дыхание, смотря, как кэп открывает первую книгу и перелистывает страницы. Никто на этот раз не вылетел. Парень робко подался вперёд и спросил:       — Что там?       — Если интересно, сам посмотри, — не отрываясь от книги, произнёс Чарли, — думаю, тебя это тоже заинтересует.       Эндрю поднялся со своего места и подошёл к капитану поближе. Кэп перелистнул, и на развороте показалась большая картинка планет, солнца и чего-то чёрного. Слова под иллюстрацией были написаны на незнакомом языке. Чарли вновь перевернул страницу, и с другой стороны они смогли увидеть нарисованный труп, на теле которого были видны кости, остатки гнилой плоти и какие-то признаки одежды. Эндрю отвёл взгляд на незнакомые строки.       Чарли закрыл книгу и потянулся к конверту. К счастью, содержимое было написано на знакомом языке. Письмо адресовалось некоему Саймону Дорси от Матери из леса Черепов. Это имя было не знакомо Эндрю. В письме таинственная женщина спрашивала у Саймона о делах на корабле, в какой город он направляется, и особенно интересовалась планами Седьмой команды. Норман, казалось, всё это время не дышал, дошёл глазами до предпоследних строк и, вскрикнув, отшатнулся.       «Тебе нужно было отвести тело того мальчика в лес Черепов. Он же не виноват, что в тот день ему пришлось задержаться. Ты лишил жизни невинного человека и хотя бы мог проявить к нему уважение! Тем более, я уверена, что ему было бы у нас куда уютнее, чем под землей…».       — Что… что это значит? — ошарашенно спросил Эндрю у капитана, смотря ему прямо в глаза, — значит, Джастин на самом деле…       — Да. А в этих склянках, скорее всего, зелье, с помощью которого он принял облик Джастина, — Чарли отложил письмо, провёл рукой по лбу и твёрдо произнёс: — мы немедленно отправляемся в Кану. Сейчас же напиши своим и добавь, чтобы ничего не предпринимали, но держали самозванца в поле зрения! Никто не смеет убивать моих людей! Иди же!       Эндрю увидел, как злым огнём полыхнули глаза капитана, и немедленно бросился выполнять приказ. Его душа рвалась к друзьям. Он боялся. Мчась по коридорам к своей каюте, он неслышно шептал Луне молитвы и просил её уберечь Билла, Рэйчел и Робина от врага.

***

      Рэйчел и Робин вместе выбрались в центр города купить продуктов. Полерно жаловался, что устал от бутербродов и хочет чего-нибудь нового, поэтому, наскребя все имеющиеся деньги, они пошли в центр города. Людей на удивление было много. Все спешили, будто бурный поток реки, и не стеснялись в выражениях, если кто-то кого-то толкнёт или наступит на ногу. Ругань со всех сторон давала понять, что каждый в этом городе сам за себя, не давая Рэйчел полностью расслабиться и отвлечься от проблем и бесконечных догадок.       Однако, какими бы новыми блюдами Робин ни увлекался, его любовь к ветчине была неистребима. За маленький кусочек он мог отдать последние деньги, а потом причмокивать губами и с энтузиазмом говорить: «День удался!» А о том, что происходило в последующие дни, можно не говорить. Рэйчел не раз говорила брату о том, что стоит покупать менее дешёвое мясо, но тот даже слушать не пытался. Сегодняшний день не стал исключением, и с полной корзиной по дороге в трактир Полерно не раз произнесла свою заезженную фразу.       И только подходя к гостинице Рэйчел оборвалась на полуслове, видя направляющегося навстречу Джастина. При этом лицо его, подойдя ближе, девушка нашла каким-то странным. Оно словно менялось, становясь более мужественным. Черты становились выразительнее, жёстче, словно… постепенно снималась маска.       Полерно сделала пару неуверенных шагов, которые приблизили её к парню, но при этом не заметила, что остановился Робин, а потом вообще исчез как и окружающие прохожие. Рэйчел смотрела только на Джастина, который с каждой секундой переставал быть им, и не обратила внимание, что находится в другом месте. Около леса Черепов. Она была слишком поглощена трансформацией лица. Был только он и она.       — Привет, Рэйчел, — улыбнулся юноша.       На глазах Полерно красивые вьющиеся волосы стали чёрными и непослушными, напоминающими какой-то кустарник, голубые глаза потемнели и приобрели цвет синевы, оттенок кожи будто посерел, губы побледнели. В отличие от того Джастина, что был у неё в комнате два дня назад, этот был более уверенным.       — Ты помнишь меня, Рэй?       Это лицо явно ей кого-то напоминало, вот только Полерно мучительно не могла вспомнить, кого. Она покачала головой, что-то шевельнув губами, и замолчала.       — Мы раньше играли с тобой вместе, когда наши отцы встречались. Однажды на такой встрече мы с тобой поссорились, и ты мне сказала, что мой вид напоминает тебе плохо вырезанную куклу. А я сказал, что твои волосы похожи на солому и чуть-чуть отрезал их. Ну же, ты вспомнила? Ты рассказала всё Робину, после чего он дал мне в нос.       — Саймон? Но я ведь думала, что ты давно умер.