Красная Азалия

      Последние несколько месяцев были для Сяо Синчэня непростыми. Нельзя сказать, что он был несчастлив, однако начать новый жизненный этап оказалось не так уж легко.       Сун Лань был немым. К счастью, он всё ещё мог общаться посредством написания слов. Но Сяо Синчэнь не мог видеть, а А-Цин не умела читать, так что тот факт, что Сун Лань мог писать, не играл совершенно никакой роли в их общении.       Сяо Синчэню не хватало голоса Сун Ланя. Это было невыносимо — знать, что его друг был так близко после долгих лет разлуки, но быть не в состоянии вступить даже в короткий диалог!       Он изо всех сил старался сосредоточиться на позитивном. На том, что теперь они воссоединились, что вопреки всему, остались живы и всё ещё способны поддерживать элементарное общение. Их общие идеалы также остались неизменными. И несмотря на все недостатки, они оба идеально дополняли друг друга во время ночной охоты.       Сун Лань также остался прежним собой, совершенно не изменившись за эти годы.       Тем не менее, было тяжело.       Они до сих пор не говорили о том, что случилось той ночью. Не говорили о Сюэ Яне. Делали вид, как будто того и вовсе не существовало, как будто это не с ним Сяо Синчэнь прожил три счастливых года своей жизни, как будто не он сам отпустил Сюэ Яна, в то время как Сун Лань жаждал правосудия.       Сяо Синчэнь не мог просто взять и забыть это, просто не обращать внимания. Даже сейчас, спустя полгода, он всё ещё был уверен, что поступил правильно. И если впоследствии этот выбор окажется неверным, если он поймёт, что руководствовался на тот момент скорее эмоциями, нежели логикой, для сожалений было слишком поздно. Теперь Сюэ Ян был на свободе, и в случае необходимости Сяо Синчэнь, в свою очередь, был готов взять за это ответственность.       Странно, что по прошествии полугода не появилось ни единого слуха об очередных зверствах, связанных с именем Сюэ Яна. Ещё необъяснимым было то, что Сюэ Ян так и не вернулся, чтобы бросить вызов Сяо Синчэню или Сун Ланю.       Не было смысла беспокоиться. В лучшем случае отсутствие новостей могло означать, что Сюэ Ян залёг на дно в каком-то неприметном городке, где решил спокойно, без насилия, провести остаток своей жизни. Конечно, Сяо Синчэнь слишком хорошо знал Сюэ Яна, чтобы поверить в такой расклад. Но думать об этом было в разы приятнее, чем о том, что Сюэ Ян мог хорошо замаскировать свои деяния, что те просто не связывали с его именем. А может, он просто умер вскоре после их расставания.       В любом случае Сяо Синчэнь был уверен, что рано или поздно Сюэ Ян выследит их. Он не мог поступить иначе. Поэтому было слегка тревожно, что этого всё ещё не произошло.       Сяо Синчэнь раздумывал над своим обещанием: относиться к Сюэ Яну как к врагу. Сможет ли он сдержать его? Сейчас время помогло сгладить углы, и гораздо легче было воспринимать Сюэ Яна злом. Сотни людей умерли как от его руки, так и от Иньской Печати: убийство большинства из них было бессмысленной прихотью. Сюэ Ян убивал с особой жестокостью, как, вероятно, и полагалось последователю Дьявольского культа. Каждое его действие приводило к нарушению естественного порядка вещей. Но даже несмотря на это, до сих пор было трудно смириться с мыслью, что вся эта жестокость была совершена Сюэ Чэнмэем.       Сяо Синчэню нравился Чэнмэй, именно поэтому вся ложь оказалась такой болезненной, и все эти чувства не могли исчезнуть от одного лишь желания от них избавиться. Часть его ни в какую не желала принимать саму мысль о Сюэ Яне, закованном в цепи для последующей казни. Идея, что Сюэ Яна не станет...       Невозможно было закрыть на это глаза. Сяо Синчэнь тотчас терял всю свою рассудительность, когда дело касалось Сюэ Яна. Сун Лань с А-Цин оба прекрасно знали об этом. Поэтому он был действительно рад, что этот вопрос так и оставался негласным табу. И по-настоящему боялся того момента, когда им придется заговорить на эту тему.       Сяо Синчэнь вынырнул из своих мыслей, когда ощутил чужое присутствие неподалёку от своего стола. Он повернулся с вежливой улыбкой.       — Достопочтенный даочжан, могу я присесть за ваш стол? Я в поисках духовного совета, — голос звучал грубо, в нём слышался местный акцент. Сяо Синчэнь не был до конца уверен, почему это вдруг встревожило его.       — Присаживайся, друг, хотя то, насколько полезным окажется мой совет, зависит лишь от того, что ты ищешь. Мне говорили, что в повседневных делах мне не хватает опыта.       Рассмеявшись, человек уселся за стол. Сяо Синчэню показалось, что кровь в венах обратилась в лёд.       — Сейчас, сейчас, даочжан! Тебе не стоит разбрасываться направо и налево своей мудростью. Даже если ты предложишь — никто не поверит твоим советам!       — Сюэ Ян.       — Давно не виделись! Ты хорошо выглядишь!       Рука интуитивно потянулась к Шуан Хуа. В голове всё так сильно гудело, что он едва слышал собственные слова:       — Сюэ Ян, мы расстались вовсе не друзьями. Я обещал, что в следующую нашу встречу заставлю тебя предстать пред лицом правосудия.       — И что? Неужели мы не можем просто поесть вместе? Или же ты намерен напасть на меня прямо в чайной, разнести тут всё, уничтожив единственный источник дохода хозяев?       Сяо Синчэнь поморщился, но не стал извлекать меч. Он напряжённо прислушивался к тому, как Сюэ Ян выбрал себе чашку и принялся наливать чай.       — Ох! Даочжан, это отвратительно! Они принесли тебе пережжённый чай!       — Это лишь потому, что это горький сорт…       — Нет, не поэтому! Чайник, что приносили мне, был гораздо лучше, там хотя бы чувствовался вкус. А это просто дерьмо.       — Значит, просто не пей это, — отрезал Сяо Синчэнь, отпивая из своей чашки. Вкус у чая действительно был немного пережжённым, но не в его правилах было жаловаться, и, разумеется, он не собирался делать этого по той причине, что Сюэ Ян уже обратил на это внимание.       — Я в восторге от того, какой ты гостеприимный, даочжан, — сказал Сюэ Ян, в его голосе слышалась усмешка — Делишься своим столом, своим жжённым, горьким чаем и этой сладкой выпечкой тоже…       Сяо Синчэнь перехватил чужое запястье прежде, чем Сюэ Ян успел дотянуться до сладкого. Тот рассмеялся.       — Ой, не будь таким жадным! Я оставлю тебе одно или два!       — Зачем ты здесь, Сюэ Ян?       — Повидаться с тобой, конечно же. Я вижу, что вот на этом есть цукаты, тебе ведь даже такое не нравится! Могу я взять его? Даочжан, пожалуйста?       Он нахмурился, так и не ответив. Через мгновение Сюэ Ян вздохнул, откидываясь назад, и Сяо Синчэнь наконец-то отпустил чужое запястье. Невзирая на то, что тишина слишком затянулась, Сяо Синчэнь чувствовал себя неожиданно расслабленно. Было что-то неправильное в его реакции — ему было комфортно в присутствии Сюэ Яна, даже несмотря на их недавнюю историю.       Сюэ Ян был убийцей. Он постоянно творил жестокие вещи, и даже сделал его, Сяо Синчэня, соучастником своих преступлений. Нужно было сделать шаг — поймать его и вытащить из чайного дома. Так бы поступил Сун Лань. Так бы поступил каждый уважающий себя заклинатель.       — Мы никогда не вернёмся к прошлому, ты должен понимать это. Ничего не может быть как прежде, — Сяо Синчэнь был не слишком уверен — предназначались ли эти слова Сюэ Яну или ему самому.       — И почему нет? Мы ведь оба до сих пор живы.       — Теперь я знаю правду. Я знаю о том, что ты сделал, как пользовался моей слепотой ради своих жестоких развлечений. Ты подстроил смерть моего друга. Почему ты думаешь, что мои чувства теперь изменились? Я всё ещё считаю твои действия отвратительными.       — Ты ничего не знаешь о моих действиях за последние месяцы.       — А это важно? Нет ничего, что могло бы искупить все те ужасы, что ты совершил.

***

      Сюэ Ян закрыл глаза и задержал дыхание. Почему всё снова шло наперекосяк? Неужели каждый их разговор будет полон острых и горьких слов?       Он ведь почти передумал возвращаться. Не менее десяти раз он поворачивал в сторону башни Кои, но каждый раз мысль о том, чтобы вновь увидеть Сяо Синчэня вытесняла все прочие. А потом Сюэ Ян услышал его голос прямо в толпе, и все мысли о Цзинь Гуанъяо исчезли сами собой.       Сюэ Ян следовал за ними в течение целого дня, наблюдая за тем, как они покупали дорожные принадлежности и простые книги для А-Цин. Сун Лань был рядом с ним, улыбался и смотрел на Сяо Синчэня как на что-то священное. И, да, Сюэ Ян прекрасно понимал это чувство, потому что Сяо Синчэнь был самым красивым в мире человеком, однако это вовсе не значило, что кто-то вроде Сун Ланя мог смотреть на него вот так! Он вообще был недостоин на него смотреть!       А потом Сюэ Яну повезло — по какой-то причине Сун Лань и А-Цин ушли куда-то вдвоём, а Сяо Синчэнь сам вошёл в чайный дом. Сюэ Ян последовал за ним и долго наблюдал через всю комнату.       Его плечи выглядели напряжёнными, как будто он был измотан, однако лицо было светлым и расслабленным, а губы окрашивала лёгкая улыбка. Приятная усталость. Наверное, после удачной ночной охоты.       Сюэ Ян не собирался приближаться, не так быстро. Он хотел, чтобы их воссоединение вышло чуть более драматичным, хотел придумать что-то, что непременно привлекло бы внимание Сяо Синчэня. Это должно быть обязательно что-то хорошее, поскольку была велика вероятность, что Сун Лань его прогонит. Но тот как раз куда-то ушёл. И теперь никто не мог вмешаться и остановить Сюэ Яна. Сяо Синчэнь был так близко! Сюэ Ян мог с лёгкостью прикоснуться к нему и поговорить…       И они действительно заговорили! Только было немного обидно, что едва лишь Сяо Синчэнь осознал, кто находится рядом с ним, первым его желанием было сбежать. Зато потом он позволил себе расслабиться и даже шутить в ответ.       Когда Сюэ Ян вновь открыл глаза, ему показалось, что его легкие как будто объяты пламенем. Вместе с выдыхаемым воздухом ему хотелось ранить своими словами как можно больнее, осознавая слабость своей жертвы. Но в последний раз когда он поддался этому порыву, его мир окрасился кровью.       — Ты говоришь обидные вещи, даочжан. Ты правда хочешь меня разозлить? А ты учел, сколько тут невинных людей вокруг?       Сяо Синчэнь ощутимо напрягся, а его рука вновь легла на рукоять Шуан Хуа, и это мгновенно разозлило Сюэ Яна.       — Что, даочжан, ты не доверяешь мне? — буквально прошипел он.       — Нет.       Он рассмеялся, его глаза ярко вспыхнули, и лицо обдало обжигающей волной гнева.       — Я ходил на ночные охоты все эти месяцы. Так же, как и ты. Я пришёл рассказать тебе об этом.       — Ты ходил на ночные охоты?       — Да. Это удивляет?       — И ты пришел только затем, чтобы рассказать мне об этом?       Сяо Синчэнь всё ещё выглядел напряжённым до предела, готовым в любой момент броситься защищать этих несчастных от великого и ужасного Сюэ Яна. По всей видимости он сомневался в том, что Сюэ Ян сможет удержаться от убийства всех этих людей. Чёрт возьми, они прожили вместе три грёбаных года! Сяо Синчэнь должен был знать его лучше!       — Я делал на ночной охоте всё, что обычно делаешь ты, — неторопливо ответил Сюэ Ян, как будто пытался донести идею до маленького ребёнка.       — «Что делаю я» — ты имеешь в виду, не использовал тёмную энергию и не брал денежного вознаграждения?       — Почти не делал второго. Синчэ… даочжан, ты действительно дурак, если не просишь ничего взамен. У тебя ведь нет поддержки от ордена! Ты не можешь питаться одной благодарностью.       Сяо Синчэнь почему-то не выглядел впечатлённым.       — Я брал деньги только по справедливости.       Даочжан продолжал оставаться безучастным.       — Я не убил ни одного живого человека со времени нашей последней встречи. Даже если мне недоплачивали или дарили отвратительно горькие конфеты!       Сяо Синчэнь приподнял бровь.       — Для большинства людей в этом нет ничего особенного. Я всё ещё не понимаю, зачем ты пришёл сюда, чтобы рассказать это.       — Показать тебе, что я могу делать всё то же, что и ты!       Сяо Синчэнь не ответил. Но спустя секунду, он подтолкнул тарелку со сладостями в сторону Сюэ Яна. Злость внезапно отступила, и Сюэ Ян вдруг поймал себя на том, что смеётся.       — Даочжан такой щедрый! — он придирчиво осмотрел предложенное угощение, прежде чем выбрать, как он считал, самое сладкое пирожное. Быстренько расправившись с ним, он принялся выбирать следующее.       — Сюэ Ян, прошу тебя выражаться яснее. Я всё ещё не понимаю, что ты мне хочешь всем этим сказать.       — Мы по-прежнему друзья, — сказал тот, подтягивая к себе очередную сладость. — Но наши с тобой принципы совершенно разные. Мои буквально порочат твои. Даже если бы я всего лишь обманывал тебя, а не причинял вред людям — это всё равно слишком ранило бы твоё сердце. Я легко могу меняться и подстраиваться. Я способен изменить свои принципы, чтобы они больше походили на твои. И тогда тебе придётся признать, что мы всё ещё друзья! И сможем ещё не раз разделить друг с другом трапезу!       Сюэ Ян поднял голову, чтобы улыбнуться Сяо Синчэню, и заметил, что уголки его губ приподняты в удивлении.       — Ох, — сказал тот смягчившимся тоном.       Сюэ Ян рассмеялся и съел очередное пирожное.       — Я думал, что это достаточно очевидно.       — Ты пытаешься помогать людям? Чтобы мы могли быть друзьями?       — Так, что? Признай, мы уже друзья! Всё ещё. И даже если ты продолжишь говорить мне все эти гадости, я прощу тебя, если признаешь, что мы друзья.       — Ты простишь меня?       Сюэ Ян замолчал. У него возникло чувство, словно он сказал что-то не то.       — Даочжан?       — Ладно. Ты нашёл меня. Ты рассказал о том, что ходишь на ночные охоты. А теперь — уходи.       — Что, я не…       — Тогда уйду я.       — Даочжан… — Сюэ Ян схватил его за руку, но тут же отпустил, как будто прикосновение его обожгло.       Сяо Синчэнь замолчал, сбитый с толку странной реакцией. Сюэ Ян никогда не избегал тактильного контакта, он всегда тянул его за руку, толкал и касался, не боясь сидеть слишком близко, плечом к плечу. Несколько раз он даже засыпал, прислонившись к плечу Сяо Синчэня. Сюэ Ян использовал прикосновения как способ привлечь внимание. Тогда почему сейчас он вздрогнул?       — Если ты уходишь, значит, я иду вместе с тобой.       Не было сомнений в том, что именно так он и поступит. Сюэ Ян был невероятно упрямым, особенно когда дело касалось, по его мнению, чего-то весёлого или интересного.       Сяо Синчэнь тяжело вздохнул и сел обратно.       — С чего бы мне хотеть оставаться с тобой друзьями, Сюэ Ян? Я не могу просто закрыть глаза на всё, что ты сделал, просто по той причине, что тебе этого хочется, или потому, что ты был на нескольких ночных охотах. Ты приложил руку почти к каждому худшему событию в моей жизни и ни капли об этом не сожалеешь.       Какое-то время Сюэ Ян молчал.       — Тогда отомсти мне! Какова цена твоей боли? Я отдам тебе это… позволю тебе забрать!       — Меня не интересует месть.       — Ну значит, справедливость. Одно и то же, просто названия разные.       — Это действительно не… — Сяо Синчэнь прервался, сосредотачиваясь на том, что происходило снаружи. Садясь за стол, он держал в руке Шуан Хуа, а значит, был в состоянии почувствовать сильную мстительную энергию, приближающуюся к чайному дому. — Твои раны зажили, не так ли?       — А что? Хочешь снова раздеть меня и ощупать всё тело, пока будешь играть в целителя, даочжан?       — Ты был моим пациентом. Нет ничего предосудительного в том, что я спрашиваю о твоём здоровье, — ответил Сяо Синчэнь, игнорируя жар, подступивший к щекам. — Когда мы виделись в последний раз, ты всё ещё не восстановился после серьёзной травмы.       — Не нужно больше беспокоиться об этом. У меня отличное здоровье.       — Хорошо, я рад это слышать. Здесь осталось что-то из сладкого, или ты уже успел всё съесть?       Сюэ Ян рассмеялся и придвинул тарелку обратно к Сяо Синчэню. Коснувшись тарелки пальцами, он обнаружил только одну сладость. Он уловил характерный запах перед тем как откусить кусочек.       — Личи?       — Я оставил тебе, — сказал Сюэ Ян, постукивая пальцами по столу. — Не то чтобы это было неприятно, но что за резкая перемена настроения, даочжан?       Сяо Синчэнь ответил не сразу, смакуя сладкое. Улыбаясь, он еще немного помолчал, вновь наполнив их чашки чаем.       — Может быть, я просто прикидываю преимущества и недостатки дружбы с тобой, чтобы увидеть, что от этого выиграю. Может, мне просто приятно слышать, что у тебя отменное здоровье. Или же я просто хотел съесть последнюю оставшуюся сладость.       Сюэ Ян вновь засмеялся, и его смех был полон восторга, в то время как Сяо Синчэнь вдруг засомневался. Было что-то неправильное в том, чтобы подобным образом использовать желание Сюэ Яна восстановить их дружбу.       — Даочжан, даочжан! Позволь мне подробнее рассказать об этих преимуществах!       — Да? А ты уверен, что твоё понятие «преимущества» соответствует моему?       — Конечно, соответствует.       — Ты так уверен…       — Даочжан, я знаю, что ты… — его голос смягчился. — Я знаю, что для тебя преимущество, а что — нет.       Слова застряли где-то в горле, припечатанные уверенным тоном Сюэ Яна. К счастью, он был спасён от необходимости отвечать неожиданно возникшей возле двери суматохой.