Красная Азалия

      Даже один день, проведённый без Сяо Синчэня, стал для Сюэ Яна суровым испытанием.       Нельзя возвращаться к даочжану, нельзя возвращаться к даочжану, нельзя возвращаться к даочжану…       На второй день он купил в ближайшей чайной всех конфет и сладостей по одной штуке каждого вида, чем заслужил особое почтение от хозяина, можно сказать тут же перешёл в разряд любимых посетителей. Сюэ Ян сначала боялся, что среди купленного ему попадётся что-нибудь со вкусом личи, а потом, наоборот, расстроился, когда ничего не обнаружил.       Не думать о даочжане, не думать о даочжане, не думать о даочжане…       На третьи сутки Сюэ Ян понял, что замучился ночевать то на крышах, то по подвалам. Поэтому он снял комнату, наложил мощную защиту, а затем, распорядившись, чтобы еду оставляли у двери, весь день провалялся под одеялом, свернувшись калачиком.       Кровать оказалась на удивление удобной и мягкой. Пусть простыни и были из самой дешёвой ткани — не то что в Башне Золотого Карпа! — но там ему приходилось делить комнату с дюжиной таких же адептов, поэтому здесь ему нравилось гораздо больше.       Было бы вообще здорово, если бы в постели с ним оказался кто-нибудь ещё. Ничто так не расслабляло, как ощущение на себе веса чужого тела. Было что-то особенно приятное в том, когда кто-то лежал на нём сверху, слегка вдавливая Сюэ Яна в матрас. Это было из разряда тех удовольствий, которые с трудом поддавались описанию. Но Сюэ Ян любил себя побаловать.       К сожалению, что-то подобное случалось крайне редко. Конфеты, вкусная еда, добротная одежда, хорошее оружие — всё это можно было купить за деньги. А вот найти того, кто готов был просто спать рядом, не надеясь на что-то большее, было гораздо сложнее. Иногда не стоило даже заморачиваться. В любом случае ему всё равно не удалось бы заснуть рядом с незнакомцем, кроме того это было ещё и довольно глупо. А сегодня — и подавно. Воспоминания о спящем под боком Сяо Синчэне были ещё слишком свежи. Воистину никто не способен был с ним сравниться!       Но Сюэ Ян не собирался больше думать о даочжане, а тем более — скучать. Потому что все эти три дня он отлично держался. И вообще, никто ему не нужен, даже Сяо Синчэнь!       Послеполуденное солнце так ярко заливало своими лучами комнату, что Сюэ Ян с головой спрятался под одеялом.       Почему люди настолько одержимы похотью? Допустим, первые пару минут это довольно приятно. А что до остального… неэстетично, скучно и в целом неловко. И уж точно не стоило ради этого убивать или рисковать положением. Но по необъяснимым причинам, казалось, что все люди в мире маниакально стремились к плотской любви. Сюэ Ян не раз извлекал выгоду из человеческой слабости, оставаясь при этом совершенно равнодушным. И ему было невдомёк, почему все на этом помешались.       Интересно, а что насчёт Сяо Синчэня? Хотя он частенько не понимал шуток Сюэ Яна, но всегда так мило краснел. Этот наивный святой ни разу не был замечен за посещением весеннего дома, также Сюэ Ян никогда не видел, чтобы тот с кем-нибудь флиртовал. Не было и такого, чтобы даочжан возвращался в похоронный дом, пахнущим чужой постелью или хотя бы возбуждённым.       Возможно, его духовные практики подразумевали строгое воздержание?..       Хватит думать о нём!       На четвёртые сутки Сюэ Ян отправился на поиски места для ночной охоты. Решение было так себе, ведь эта затея предполагала общение с другими людьми, что только напомнило, как было здорово разговаривать с Сяо Синчэнем. Ночная охота не была такой уж редкостью, но и обыденным явлением это вряд ли можно назвать. Только вот подходящий вариант редко подворачивался, когда это было по-настоящему нужно. Если повезёт, то Сюэ Ян потратил бы несколько дней, чтобы выследить какую-нибудь нечисть, а потом ещё столько же на саму охоту. Это занятие помогло бы потянуть время.       Тёмный заклинатель дал себе две недели, в течение которых будет охотиться и помогать тем, кому сочтёт нужным. А после этого он с чистой совестью может отправиться на поиски Сяо Синчэня, чтобы снова быть рядом с ним. Звучит вполне разумно, не так ли?       Наступил седьмой день, который он провёл на ночной охоте. К сожалению, задача оказалась легкой, поэтому у него было довольно времени поразмыслить обо всём на свете. Например, о том, что Сяо Синчэнь до сих пор предпочитал ему Сун Ланя, который, должно быть, этим весьма доволен. В то же время даочжан уверял, что Ян может прийти к нему без повода, в таком случае лютому мертвецу останется лишь тихо сидеть в сторонке и кипеть от злости.       Почему Сун Лань настолько упрямый? Теперь, когда они оба всецело преданы даочжану, как долго он собирался противиться присутствию Сюэ Яна?       Погружённый в свои мысли, он чуть медленнее, чем следовало, уклонился от атаки. Это вмиг привело его в чувство, что заставило всецело сосредоточиться на ведении боя. И уже через несколько минут всё было кончено. Два или три призрака, освободившись от влияния более сильного, приблизились к заклинателю. Тот кивнул им, и они медленно растаяли в воздухе.       Проблема в том, что Сюэ Ян очень мало знал о Сун Лане, кроме того, что и так на слуху. И всё — прочно связано с именем Сяо Синчэня. У этого ярого поборника справедливости было красивое лицо, обычно хранящее холодное и неприступное выражение. Сильный и умелый противник, он в то же время оказался полным идиотом и разбил сердце своего друга. Ему было лучше в чёрных одеяниях, нежели в золотых. Сун Лань использовал имя матери, вместо имени отца.       Но это ничего не говорило о том, каким же человеком он был или как долго собирался противиться выбору Сяо Синчэня. На самом деле, это он должен был отдалиться на время, чтобы разобраться в себе, а не Сюэ Ян. Потому что именно Сун Лань провоцировал конфликты.       Интересно, он случайно наткнулся на их дом в городе И или намеренно искал даочжана? Если Сун Лань разыскивал Сяо Синчэня по всей Поднебесной, чтобы попросить прощения, потому что годами изнывал под гнётом вины и желал всё исправить, то это означало бы, что он осознал свои ошибки и обладал достаточной преданностью, чтобы снова быть рядом с ним. Откровенно говоря, было бы неплохо, если бы ещё кто-то, помимо Сюэ Яна, считал даочжана самым важным человеком на всём белом свете и ценил его просто за то, что он есть.       Для таких масштабных поисков надо было обладать настойчивостью и целеустремлённостью — с этим Сюэ Яну было не под силу тягаться. Скорее всего, через пару месяцев он снова попросил бы Синчэня путешествовать вместе. Времени вполне достаточно, чтобы Сун Лань успел свыкнуться с этой идеей, а если бы продолжил упрямиться, то тем самым окончательно убедил бы даочжана в своей мелочности и бестолковости. И тогда Сяо Синчэнь точно выбрал бы Сюэ Яна!       На десятый день Сюэ Ян сломался. Теперь его интересовали любые, даже самые обрывочные слухи о слепом заклинателе. Так он перелетал на мече из города в город, останавливаясь лишь затем, чтобы расспросить о даочжане. А когда это ни к чему не привело, то вернулся туда, где они виделись последний раз.       Как и следовало ожидать, не осталось даже следов их пребывания. Но в городишке неподалёку всё-таки нашлись люди, которые могли знать, куда направился даочжан.       Сюэ Ян тяжело вздохнул и решил, что ещё сутки точно продержится.       Одиннадцатый день он провёл в гостинице: то медитировал, то беспокойно расхаживал из угла в угол, уговаривая себя потерпеть, пока не пройдут две недели.       День двенадцатый. На восходе солнца Сюэ Ян добрался до поселения, где предположительно должен быть его даочжан. Но оказалось, что тот уже покинул это место.       Потребовалось приложить немало усилий, чтобы разузнать, куда он мог отправиться дальше. Таким образом, ещё до полудня наш следопыт был уже в следующей деревушке, которая располагалась в паре часов ходьбы от предыдущей.       Жители выглядели дружелюбно и с удовольствием поведали о слепом заклинателе, что оказался у них несколько дней назад и спас от жуткой напасти. Долгие месяцы свирепый демон отравлял жизнь селян, многие из них погибли. Но двое даосов и их юный ученик смогли выследить нечисть, окружить и затем уничтожить в тяжёлом бою. К сожалению, не обошлось без жертв.       Почему тогда смерть дворянского отпрыска стала причиной изгнания Сюэ Яна после той неудачной ночной охоты, а гибель трёх нищих в заброшенном доме посчитали вынужденной жертвой?       Сюэ Ян внимательно слушал, кивал, но так и не спросил, где остановился его друг. Вместо этого он отправился в самую чащу ближайшего леса.       Вот так, после двенадцати дней, прошедших с их последней встречи, Сюэ Ян обнаружил лагерь даочжана среди густых зарослей бамбука.

***

      Ужасно сознавать, но босяк и пакостник оказался совершенно прав насчёт мстительной энергии. Пока Сун Лань контролировал эмоции, это ничем не отличалось от взаимодействия с ци. Тогда почему до сих пор так сложно согреться?       Но ещё тяжелее было вспоминать прощальные слова этого негодяя о том, что он всегда будет на стороне Сяо Синчэня, а тон его голоса прямо указывал, что Сун Лань ведёт себя как ребенок, раз продолжает упираться. И то, как он на правах главного прервал их спор…       С тех пор Сяо Синчэнь ни словом не обмолвился о Сюэ Яне и притворялся глухим всякий раз, стоило только Сун Ланю вскользь упомянуть о нём, будто старался избежать ссоры, в которую неизбежно мог перерасти подобный разговор. В общении между ними всё отчётливее ощущалось напряжение. А сам даочжан выглядел задумчивым и печальным.       Но хуже всего было то, что Синчэнь замкнулся в себе, явно обидевшись после их последней ссоры. А-Цин тоже хмурилась всё чаще, наблюдая исподтишка за ними, когда думала, что Сун Лань на неё не смотрит. И чем сильнее становилась неловкость между двумя друзьями, тем А-Цин, казалось, выглядела спокойнее. Сун Лань решительно не знал, что предпринять. Он понятия не имел, как наладить отношения с Сяо Синчэнем, чтобы они оба были счастливы. И не был уверен, что это вообще возможно, когда дело касалось Сюэ Яна.       Синчэнь мог сколько угодно распинаться о добрых деяниях этого кровопийцы, но перед глазами Сун Ланя стояли лица убитых в Байсюэ. Никакое показное раскаяние, видимость контроля или послушания — чего, как полагал Синчэнь, ему удалось добиться от Сюэ Яна, — не заставили бы Сун Ланя считать его своим другом. Если подумать, что мешало этому негодяю приняться за старое? Что именно, кроме любопытства, удерживало его на новом пути? А если вдруг Сяо Синчэнь сделает или скажет что-то не то? Где гарантия, что его одержимость даочжаном не обернётся вспышкой насилия?       В Поднебесной сотни убийц, так почему Сяо Синчэнь выбрал для своего сомнительного эксперимента именно этого?! Почему именно Сюэ Яна?! Почему его выбор пал на того, с кем они все связаны общим болезненным прошлым?       Через несколько дней после той встречи с Яном всё как будто вернулось на круги своя. Но это была одна лишь видимость. Сяо Синчэнь стал ещё молчаливее, почти ничего не говорил в дороге, за редким исключением, когда тренировал А-Цин.       А потом погибли трое в той деревушке, пока они охотились на демона. И к Сяо Синчэню неожиданно вернулось его спокойствие, он даже улыбался, когда жители благодарили их за помощь. Вновь изображая слепую, А-Цин безучастно наблюдала за шумным празднеством. Никто не пришёл забрать тела погибших. Никого не было и тогда, когда Сунь Лань, совершив погребальный обряд, предал их земле.       Сяо Синчэнь, продолжая улыбаться, отказался остаться в деревне, сославшись на то, что их срочно ждут в другом месте. Но это была ложь! Вместо этого он завёл своих спутников в ближайшую чащу, разбил лагерь, оградив его прочным барьером, чтобы никто из жителей не смог случайно сюда забрести. А-Цин даже не пыталась протестовать, хотя Сун Лань прекрасно знал, что для неё было ещё слишком холодно, чтобы ночевать под открытым небом.       Когда костёр разгорелся, Синчэнь прижал А-Цин к груди и обнимал всё время, пока она плакала. Мягко улыбаясь, он шептал ей на ухо слова, которые лютый мертвец предпочёл никогда не слышать. Он уже успел позабыть, что когда-то эта девочка была маленькой нищенкой. Кого волновало, если бы она умерла раньше, чем повстречала даочжана?       Сун Лань чувствовал себя растерянным. В отличие от своего друга, Сяо Синчэнь обладал даром утешения. Черты лица Сун Ланя казались окружающим холодными и даже пугающими, а то, что он избегал прикосновений, обычно принималось за брезгливость и презрение. Слова ободрения легко слетали с уст Сяо Синчэня, а у него это выходило натянуто и фальшиво. Пусть сейчас он и лишился языка… Демоны! Может, лучше заняться костром, пока он не погас?       Возможно, с ним просто изначально что-то не так? И дело тут даже не в том, что он теперь лютый мертвец. Нормальные люди знали, как поддержать друг другу или поднять настроение. Сун Лань порой даже не догадывался, что его близким нужна поддержка. А в случае с Сяо Синчэнем, он просто накричал на него, окончательно всё испортив.       После двух дней отдыха А-Цин явно повеселела, да и с лица Синчэня не сходила улыбка, а Сун Лань окончательно перестал что-либо понимать. Он же притворяется, верно? Это ведь всё фальшивое, всего лишь фарфоровая маска, да? Сяо Синчэнь никогда прежде не был так спокоен, зная, что на ночной охоте погибли люди. Но тем не менее он продолжал безмятежно улыбаться и заботиться об А-Цин. Сун Лань хотел было спросить, только вот Синчэнь резко сменил тему, задав встречный вопрос о его самочувствии, но так и не ответил, как он сам. А ведь так уже было однажды… Когда Сун Лань предложил ему выговориться после того злополучного эпизода с талисманом перемещения, он лишь улыбнулся и вежливо поблагодарил. Поэтому Сун Лань так и не разобрался — это потому, что Синчэнь действительно тогда не пострадал или просто не доверял ему?       Сюэ Ян как чувствовал, когда надо заявиться, чтобы окончательно испортить и без того паршивый день.       Разумеется, Сяо Синчэнь заметил его первым. Сначала Сун Лань увидел, как тот замер, затем повернулся к зарослям, и только тогда он сам почувствовал приближение тёмного заклинателя.       — Прячась за этим барьером, ты ранишь мои чувства, даочжан! Не ты ли говорил, что я могу прийти когда вздумается?       — И вовсе я не прятался! По крайней мере, не от тебя, — ответил Синчэнь.       — От кого же? От тех селян?       Синчэнь пожал плечами, но ничего не сказал. Сюэ Ян рассмеялся, подойдя ближе. Когда он посмотрел в сторону Сун Ланя, то его лицо расплылось в широкой самодовольной ухмылке. Сун Лань сурово глянул в ответ.       — Сюэ Ян, зачем ты пришёл? — спросил Сяо Синчэнь, и босяк тотчас переключился на него, шагнув вперед, явно игнорируя присутствие лютого мертвеца.       — Как же давно это было… Прошло почти две недели, как мы виделись в последний раз.       Губы даочжана дрогнули.       — Ты будешь удивлён, но прошло гораздо больше времени с тех пор, как я видел тебя в последний раз.       Сюэ Ян со смешком подскочил ближе, кивнув подошедшей А-Цин, но всё так же не обращая внимания на Сун Ланя.       Синчэнь вздохнул.       — Возможно, сейчас не лучший момент, чтобы развлекать тебя, — сказал он.       — В курсе. Говорят, во время битвы рухнул дом и трое погибли, — Сюэ Ян подошёл ближе, пока не оказался на расстоянии вытянутой руки от даочжана, а затем сел напротив него. — Ты уже поплакал об этом?       — Почему тебя это волнует? Ты здесь, чтобы позлорадствовать?! — прошипела А-Цин.       Сюэ Ян ухмыльнулся ей в ответ.       — Не думаю, что кто-нибудь из присутствующих верит, что меня волнуют смерти посторонних людей, — сказал он, поворачиваясь к Сяо Синчэню. — Даочжан, я вижу тебя насквозь. Ночная охота оказалась неудачной. Но, несмотря на это, ты продолжаешь улыбаться и выкладываешься по полной, хотя твоё сердце обливается кровью. Ты всегда переживаешь за всех и каждого. Итак… Ты уже плакал или продолжал заботиться о других, притворяясь, что с тобой всё в порядке?       После этих слов повисла долгая пауза.       — Так вот почему ты здесь… — еле слышно произнёс Синчэнь.       — Ну конечно! — уверенно воскликнул Сюэ Ян, как будто это было само собой разумеющимся. Сун Лань моргнул, глядя на них. Сяо Синчэнь тихо рассмеялся, но улыбка его была вымученной. Сюэ Ян придвинулся к нему почти вплотную. Сун Лань напрягся, готовый вмешаться в любую секунду.       — Дагэ! — громко вскрикнув, А-Цин бросилась к даочжану и схватила его за рукав.       Синчэнь задрожал, и кровавые слезы проступили сквозь закрывающую глаза белую ткань. Он рвано вздохнул, подняв руку, чтобы прикрыть рот. Сюэ Ян поморщился, крепко взяв его за плечи.       — Даочжан, по крайнем мере, сперва сними повязку. Вся эта кровь на белом… Бесит!       Синчэнь, продолжая плакать, шумно выдохнул. Потом кивнул и медленно начал развязывать узел на затылке. Лицо Сюэ Яна приобрело необычайно мягкое выражение, когда он аккуратно взял повязку из рук даочжана.       У Сун Ланя было ощущение, будто что-то острое вонзилось в его горло. Хотя Синчэнь и плакал прямо сейчас кровавыми слезами, но выглядел при этом более расслабленным, чем последние пару недель, проведённые рядом с ним. Подумать только, ему оказалось достаточно обменяться несколькими фразами с Сюэ Яном — и вот уже с его лица исчезла фальшивая улыбка и спала маска фарфоровой статуи. Даочжан всем своим видом демонстрировал, насколько ему приятны прикосновения этого жестокого убийцы, пока тот хлопотал вокруг него, то и дело отпуская неуместные шуточки.       А-Цин смочила в воде тряпицу, чтобы было чем вытереть кровь. Сюэ Ян улыбнулся ей, но она сделала вид, что не заметила. Синчэнь же тихо поблагодарил её. А Сун Лань… Всё это время он молча сидел в стороне, бесполезный и позабытый всеми.       Сяо Синчэню определённо нравилось присутствие Сюэ Яна: само его общество, его юмор, его способностью создавать уютную атмосферу. Но самое поразительное было то, что этот ублюдок действительно умел поддержать и утешить! Все усилия Сун Ланя в лучшем случае были напрасными, а в худшем — явно вредили, в то время как Сюэ Ян вытягивал всю боль, что скопилась в душе Сяо Синчэня, будто яд из раны.       Тогда почему он решил путешествовать вместе с ним, с Сун Ланем, когда компания Сюэ Яна ему нравилась гораздо больше? Потому что он его пожалел? Дань былой дружбе? Бедняга Сун Лань! Что за печальная участь быть ходячим мертвецом! Наконец-то его тело стало таким же ледяным, каким было его сердце и выражение лица… Нет, не может быть! Синчэнь не такой! Он — сама доброта! Он бы не стал терпеть его рядом только из жалости!       Сун Лань медленно поднялся да так и застыл.       Он больше не хотел здесь находиться. Нужно немедленно бежать отсюда! Ему было противно смотреть на всё это. Но и уйти он не мог, ведь Сяо Синчэнь плакал, а рядом с ним был Сюэ Ян. Это значит, что он в опасности! Но эти двое так весело смеялись… Что же делать?! Всё-таки уйти или остаться?!       Сун Лань не был уверен, какая буря эмоций отражалась сейчас на его лице. Только вот Сюэ Ян почему-то не спускал с него пристального взгляда. Ухмыляясь, он опустил голову на плечо Сяо Синчэня. Варвар! Гадюка ядовитая! Дикий зверь, готовый острыми клыками растерзать горло даочжана, стоит только Сун Ланю отвернуться!       Он не знал, как поступить. Голова разрывалась от боли. Холод обжигал, его кожа буквально на глазах покрылась коркой льда и начала трескаться, разлетаясь ледяными осколками, которые тут же таяли, превращаясь в лёгкую дымку. А Синчэнь, наоборот, всё интенсивнее излучал белое сияние, перекрывая два светящихся ярких пятна рядом — золотое и светло-голубое. Что происходит? Почему? Это выглядело невероятно красиво, манило теплом — пульсирующее ядро энергии, в котором он сейчас так нуждался, чтобы согреться, достаточно лишь выдрать его из чужой плоти…       Что-то неожиданно ударило Сун Ланя в грудь, отбросив назад. Он зарычал и рубанул незримого противника Фусюэ, но его удар заблокировал чей-то меч. Почему перед глазами всё как в тумане? Лютый мертвец попытался рвануться вперед, но чуть не упал, потому что его ноги в чём-то запутались.       К нему приближалось нечто переливающееся золотом. Оно не было таким же красивым, как то, белое, но тоже имело внутри себя огненную сферу. И это тоже вполне сгодилось бы. Осталось только поймать! Но золотое свечение остановилось вне досягаемости, будто догадавшись, что Сун Лань собирается на него броситься, а потом сдвинулось немного в сторону.       И тут Сун Ланя сильно тряхнуло, по коже волнами разошлись разряды энергии. Он выругался про себя, несколько раз моргнул и золотое сияние запульсировало, прежде чем превратиться в Сюэ Яна. Что, демоны подери, здесь творится?!       Мерзавец с нагловатой ухмылкой склонил голову на бок. У его ног клубилась тьма, едва слышно что-то нашёптывая.       Сун Лань кинул взгляд на свои ноги и обнаружил, что они опутаны у лодыжек копошащимися тенями. Он зарычал и послал волну мстительной энергии, чтобы разбить призрачные оковы. На несколько секунд мир снова стал каким-то размытым, только где-то на границе зрения мерцало белое пятно света.       — Сун Лань! — крикнул Сюэ Ян, выставив перед собой меч и направив его в грудь лютого мертвеца. Золотые искры заскользили вдоль его руки и перекинулись на лезвие. — Сразись со мной!