На том свете

Через таки час, Адольф показал своё творение дуче. На полотне был изображён не просто сам итальянец, но немецкий диктатор решил и себя туда вставить. Получилась в конечном счёте довольно милая картина, выполненная в чёрно-белом стиле. Ошеломлённо глядя на сие произведение около секунды, Бенито не понимал, почему Гитлера не взяли в художественную. Спустя мгновение, Муссолини аккуратно, но крепко обнял своего возлюбленного. Аккуратно, дабы не испортить этот, по его мнению шедевр. -Это очень красиво, даже выше чем красиво! И как вы смогли нарисовать это за два часа? - наконец отлепившись от нациста, произнёс итальянский диктатор. Впрочем, с колен любимого он не слазил, да и не думал об этом. -Да что вы! Вы вгоняете меня в краску! Это не так уж и красиво... Мог бы и лучше постараться... Я, если честно, картины и за час мог нарисовать... - после комплиментов со стороны возлюбленного, вся диктаторская сущность улетучивалась. Оставалась лишь скромная творческая личность, к тому же очень ранимая и нежная. -Если я сказал, что красиво, значит это превосходно! - широко улыбнувшись на этих словах, дуче, который довольно резво удобно развернулся лицом к немецкому лидеру, всё ещё сидя на коленях того, нежно поцеловал в щёку художника. Сердце того, как будто в первый раз, приятно ёкнуло, а по щекам разлился яркий, для бледной кожи, румянец. В следующую секунду оратор решился и затянул любимого в осторожный поцелуй. Хоть они проводили эту практику не раз, всё равно, редко когда немец целовал первым, ведь из-за характера итальянцев, он попросту не успевал за ним. Бенито, что сразу же ответил на соприкосновение губ его углублением, положил свои широкие ладони на грудь фюрера, который в свою очередь уложил свои руки на чуть упитанные бочка Муссолини, которые, кстати, очень любил тискать. Картина теперь сиротливо лежала на столе. Представитель расы арийцев соединил их языки воедино, в то время как ладонь итальянца ненавязчиво легла на уже снова бледную щёку Адольфа. Через минуту им пришлось на время приостановить свой пыл, ведь воздух не вечен, а лёгкие обоих не в возрасте 20 лет. Оба тяжело дышали, сердца обоих бились в унисон, глаза обоих чуть прикрыты в экстазе. Гитлер как можно сильнее прижал к себе возлюбленного и положил голову того себе на грудь, нежно гладя по спине дуче. Тот и не сопротивлялся, напротив, словно довольный кот, Бенито широко улыбался и прикрывал глаза, чуть не мурча от удовольствия. Влюблённые, через час таких посиделок, дружно уснули, даже не обращая внимания на стуки в дверь. *Где-то в другом конце городка, где проживали Гитлер и Муссолини* Ева, что готова была от злости расколошматить всё на свете, в который раз с ненавистью смотрела на фотографию счастливого Бенито. Фото было утыкано мелкими дырочками - если не ножом, то точно циркулем они были оставлены. "Они ещё все поплатятся! Использовать меня, МЕНЯ, Еву Браун как прикрытие для столь низкого!!" - яростно думала та, в который раз протыкая невесть откуда взявшееся совместное фото Адольфа и Бенито.