Росчерк пера

       Всё идёт под откос. Именно так думает Барри, сидя за барной стойкой какой-то забегаловки, чьё название не имеет никакого значения. Плевать на название, лишь бы пить было где, и выпивка была хороша.        Нет, выпивка здесь, откровенно говоря, сильно не очень, но и на это плевать. Барри грустно, плохо, тоскливо, на душе словно бы дождит, и очень хочется пить. Выпить и забыться.        Всё идёт под откос. Он остался без своей супер-силы, скорость покинула его. Он остался без своей любимой супруги — Айрис приказала ему убираться из дома. Оказалось, простой парень Барри ей был вовсе не нужен.        Чёрт, в последнее до сих пор трудно поверить. Сложнее всего.        Всё идёт под откос, и Барри хочется пить до упаду и плакать, словно мальчишка. Ничто не спасёт, не утешит. Понять бы только, в какой момент всё пошло под откос.        — Хэй!        Барри вздрагивает. Даже не сразу понимает, что кто-то сзади крепко обнял его за плечи. Женские руки, вкусный парфюм. Что-то знакомое.        — Открываешь клуб депрессивных парней?        Фелисити. Только она может всё, буквально всё, обратить в шутку. Если, конечно, захочет, сочтёт, что так нужно, так правильно.        — Привет, — Барри искренне пытается улыбнуться, но от этих попыток губы болят, — не знаю, что насчёт открывать. Вряд ли у меня есть талант предпринимателя. Но я точно буду главным завсегдатаем этого клуба.        Фелисити вскарабкивается на стул напротив, сощурив глаза из-под очков смотрит на друга. Заказывает какой-то коктейль, и, получив почти сразу заказ, помешивает трубочкой в бокале.        — Не нравится мне твой внешний вид, Барри. Покойники и то выглядят лучше, чем ты.        — Покойники больше меня спят — усмехается Барри.        — Сделаем вид, что это смешно — деловито кивает Фелисити, накручивая кончики волос на палец.        Чёрт, они были бы отличной парой, если бы у него не было Айрис, а у него — Оливера. Так думает Барри, но потом одёргивает себя. Это всё от грусти и тоски. Это наваждение. Пройдёт.        Фелисити пьёт свой коктейль, лишь внешне абсолютно спокойная. Барри, каким бы наивным он иногда не был, понимает, что она с внимательным интересом смотрит на него, пристально наблюдает. Как будто ждёт, что будет дальше.        Барри не знает, чего она от него хочет, что ждёт. Он просто смотрит в свой стакан с виски, как будто это — зеркало, и ему грустно.        — Слушай, — Фелисити как-то быстро спрыгивает со стула, оказывается сзади, снова обнимает его за плечи, — я всё знаю. Знаю, что тебе сейчас, мягко говоря, не очень весело. Но ты должен вспомнить, кто ты. И, если ты будешь забывать, мне придётся стать той, кто тебе постоянно напоминает. Это знаешь, как звук будильника — срабатывает регулярно, и громкий.        Он чувствует, что она снова лукаво улыбается.        — Я не знаю, кто я, — нервно поводит Барри плечом, — я потерял скорость. Флэша больше нет, так что…        — Флэша больше нет, — ладони Фелисити массируют его плечи, — зато есть Барри Аллен. Вспомни об этом. Если не вспомнишь, мне придётся загрузить новый жёсткий диск в твой мозг, так и знай.        Она всё ещё улыбается, и Барри, пусть и с грустью, но улыбается тоже.        Всё идёт под откос…        Или?..