------
Она до последнего тянула со звонком Кенеди, а решилась только к среде, и только после обеда, когда наконец собралась с духом и выхватила свободное время между посещениями. – Рей, моя дорогая, как я рад слышать твой голос! Как поживаешь? Кенеди звучал так же радостно и раскатисто, как и всегда. У него было большое сердце в самом настоящем смысле этого слова, и Рей это прекрасно знала – оно по-прежнему отчётливо билось даже после перенесённой им операции. – Все хорошо, а как Ваше здоровье? – Я в полном порядке, но, прошу, скажи моей жене, что мне уже позволено есть углеводы. Она пытается убить меня этими чертовыми овощами. – Ничего подобного, старый глупец! – фоном прозвучал в трубке голос Дейдры. Рей засмеялась и принялась перебирать пальцами кромку блузки. – У Вас есть минутка? Мне нужна консультация. – Конечно. Дейдра, можешь оставить нас наедине? Спасибо, любимая, – послышался звук закрывающейся двери и все затихло. – Ладно. Что там, выкладывай, – уже тише произнёс он. Рей вздохнула и сжала кулак. Она всегда ненавидела разочаровывать авторитетных людей. Это часть эмоционального багажа детства, когда недовольство собой обычно воспринималось на уровне мировой катастрофы. В горле образовался ком, но она молчаливо его проглотила. – Я звоню по поводу Бена Соло, – сглотнула она, – он, ммм, выработал по отношению ко мне небольшую фиксацию. Кенеди хмыкнул. – По крайней мере, я ничуточки не удивлён. Он настоящий кобель. Рей закрыла глаза, чувствуя неловкость. – Его проблемы с женщинами очень серьёзны, а со мной, будучи источником авторитета и одобрения… – Ты спишь с ним? – прервал ее Кенеди. – Развлекаешься? – Нет! – мгновенно смутилась и возмутилась она, испытывая шок. Он озвучил то, о чем она и подумать боялась. – Нет, ни в коем случае! – Ладно, тогда в чем проблема? Разум беспокойно метался, как и ее пульс; щеки опалило жаром. – Эммм, он… увлечен, и это мешает. Отвлекает его. Он скорее флиртует, чем работает над проблемой. Ответ Кенеди прозвучал несколько озадачено. Не совсем та реакция, которую она ожидала. – Рей, я проработал с ним почти год. Если честно, это и неважно. Он не изменится. Рей замерла. Она никогда ранее не слышала, чтобы с губ ее наставника слетали такие циничные слова. Сердце принялось стучать еще громче, а тело застыло неподвижной фигурой. Кенеди продолжил. – Люк отправил его ко мне только потому, чтобы сохранить репутацию перед лицами партнеров. И, естественно, чтобы сделать из этого шоу, ведь Бен неисправимый бабник. Но у Бена нет ни малейшей причины останавливаться – все играет ему на руку, – хмыкнул Кенеди, будто поделился известной только им двоим шуткой. Его неверие встревожило Рей. Ситуация настолько близка к тому, что Кенеди просто бросит его. А ничего более не тревожило ее душу, как покинутый всеми человек. У Рей возникло неожиданное желание защитить Бена, стать на его сторону, когда, как казалось, никто более этого не хотел. – Очевидно, что его поведение – это компенсация развода и стресс, вызванный совместной работой с семьёй. Такое поведение изолирует его эмоционально, и со временем он выработает лишь заниженную самооценку. В этом-то и проблема, Моден. – Ох, я абсолютно с тобой согласен! Но если сам Бен не осознает этого, тогда мы ничем не сможем ему помочь. На его пути стоит столько соблазнов, если ты понимаешь, о чем я, – снова хмыкнул Кенеди. Рот наполнила горечь разочарования, а Моден все так же продолжал. – Рей, прошу, не волнуйся. Его контракт не предусматривает страховку, и пока Бен просто хочет читать тебе сонеты Шекспира, или часами слагать стихи о твоих глазах, то пусть. Цена сеанса от этого никак не изменится, и ты по-прежнему будешь выполнять свой долг. Рей вздохнула. Она подготовила себя к тому, что ради своего же блага больше никогда его не увидит, но вместо этого, ощутила в себе еще большее противоречие. Она упрямо хотела его защитить. – Я просто… не думаю, что смогу это сделать. Я хочу помочь ему. – Знаю, дорогая. Делай, что считаешь нужным. Но, что касается твоих опасений… Не думаю, что даже Бен обеспокоен собой, ты ему уже не сможешь причинить еще большего вреда. Рей закрыла глаза и потерла спинку носа. – Хорошо. В смысле, да. – Пока он не пытается залезть тебе под юбку, конечно же. Тогда ты сразу должна будешь сказать ему покинуть кабинет. Ты же не волнуешься о своей безопасности, так? – Нет, нет, конечно нет. – Ну вот, хорошо. Выслушивая его, ты оказываешь ему услугу. Думаю, ему просто нравится с кем-то обсуждать это. – Да, – ответила Рей, внезапно чувствуя себя очень уставшей. – Я тоже так считаю. – Ты отлично справляешься, Рей. Всегда такая добросовестная. Спасибо тебе. – Конечно, доктор, – тихо сказала она. Они закончили разговор, а Рей, уставшая, снова села в офисное кресло. Оттолкнувшись от стола, она принялась бесцельно вращаться вокруг себя, наблюдая за мелькающими перед глазами деревянными панелями. На кого она могла рассчитывать, когда даже его собственный терапевт не думал, что из их встреч выйдет что-то действительно хорошее. Неужели все опустили руки? Неужели все поставили на нем крест? Рей остановила себя руками и, развернувшись к лежащему на столе ноутбуку, сделала то, что технически считалось против всяких правил, но в данном случае ощущалось таким необходимым. Она загуглила Бена Соло. Первые ссылки оказались его личными страницами. На одной из них была выставлена его фотография в новеньком чёрном костюме, на лице застыла такая знакомая надменная улыбка. Там же содержались новостные статьи о громких победах и проигрышах, и даже объявление о том, что его повысили до должности большой шишки в тот же год, когда произошёл развод с женой. Следующая фотография – он и его бывшая жена. Базин Нетал выглядела на ней просто прекрасно, со стройной, словно у модели, фигурой и гладкими тёмными волосами, которые так чудно сочетались с его собственными. Светская львица из богатой семьи, она – идеальное дополнение к его внешности и статусу. Они идеально подходили друг другу – оба безупречно одеты, у каждого в руках по бокалу вина. И так продолжалось из фото в фото, из одного благотворительного мероприятия в другое. Даже их улыбки одинаковы, зубы спрятаны, а глаза – безжизненны. Статья о разводе такая же краткая и сухая, как и их объявление о свадьбе, сделанное двумя годами ранее. Базин Нетал, дочь сенатора США, разводится с Бенджамином Соло, сыном другой высокопоставленной фигуры. Ни детей, ни скандала. Союз расторгнут настолько тихо, словно он никогда и не существовал. Рей неотрывно смотрела на их совместное фото с еще тех предположительно счастливых времён. И если бы она не знала об их семейном статусе, то предположила, что они брат и сестра. Оба владели этим мрачным привлекательным видом, и между ними явно не витала химия. Даже одинаковые «моя мать заставила меня надеть это» улыбки на камеру. А их общие фото с семьёй, сделанные на мероприятиях фирмы, такие же высокопарные и неестественные – на всех лицах застыла одна на всех отстраненная и сухая улыбка. А Рей знала эту его улыбку, она самая настоящая ложь. Она оставляла после себя лишь ощущение холода и печали. Ей пришлось немало покопаться в интернете; казалось, Бена не так уж и много фотографировали за пределами рабочей обстановки. Рей не нашла его ни в Фейсбуке, ни в каких-либо других социальных сетях, но самое старое обнаруженное ей фото было еще с тех далеких времён, когда Бен учился на юридическом. Рей почти его не узнала. Его волосы тогда выглядели намного непослушнее, и он как раз снимал с себя бейсбольную кепку, передвигаясь по игровому полю. Улыбка на его лице была просто огромна, а то, как в уголках глаз собрались маленькие морщинки, только сделало его намного моложе. Эти маленькие сияющие радостью полумесяцы казались такими мальчишескими, что Рей не сдержала собственной улыбки. Его команда по софтболу принимала участие в чемпионате, который они, если верить надписи, с треском проиграли, и все же она никогда не видела Бена таким счастливым. Рей загрузила изображение, не в состоянии объяснить причину своего поступка. Она просто знала, что хотела запомнить то выражение лица, когда он действительно счастлив. Она откинулась на спинку кресла, подпирая кулаком подбородок. Настоящий вопрос – самый главный вопрос – состоял в том, сможет ли она справиться с ним, или нет. Его попытки размыть между ними границы так и останутся бессмысленными, если только она будет удерживать их. Вся ситуация и вправду замыкалась на ней. Возвращаясь поздно вечером домой, Рей так и не решила, что ей делать.-----
Наступил четверг. Рей надела темно-синюю льняную кофту, дополнила ее брюками-капри молочного цвета и завершила образ бежевыми балетками. На улице стояла тёплая погода, но она все равно решила прикрыть ноги. Она закрутила волосы в свой фирменный высокий пучок и, воткнув в него шпильки с драгоценными камушками, тщательно причесала каждую волосинку, чтобы выглядеть как можно строже и респектабельнее. Рей внимательно осмотрела себя в зеркале, чтобы убедиться, что ее вид соответствовал так полюбившемуся ей образу деловой леди. Бабочки в животе с головой выдавали нервозность – она была взволнованна встречей с Беном. На протяжении пары дней Рей неустанно думала над принятым решением. Красный след на запястье тому самое яркое доказательство. Несмотря ни на что, нельзя просто стоять на месте, нужно двигаться вперед. Возможно, это принесёт долгожданное облегчение. Прежде чем уйти, Кайдел оставила для нее папку с квитанциями. И если она и заметила нехарактерную Рей напряжённость, то девушке хватило такта не поднимать эту тему. После ухода клиента, назначенного на шесть часов вечера, Рей лишний раз убедилась, что оставила входную дверь в кабинет открытой. Сегодня она подготовилась к его приходу. Бен Соло появился в дверях как раз вовремя; сегодня он ее последний клиент. – Здравствуй, доктор Ниима, – он такой же сдержанный и формальный, как и его улыбка. Пиджак застегнут на все пуговицы, а руки спрятаны в карманы брюк. – Здравствуйте, Бен. Заходите. Рей указала на диван. Его напряжение, как зараза, перешло и на нее – плечи окаменели, но она заставила себе взять в руки блокнот, ручку и сесть на кресло. Они заняли свои привычные места, но повисшая между ними тишина давила. И весьма ощутимо. Бен поджал губы и посмотрел вниз. Она прочистила горло. Нет времени для того, чтобы тянуть кота за хвост, нужно действовать. – Бен, я разговаривала с доктором Кенеди, и хочу рассказать о нашей с ним беседе. Бен положил руки на бедра. Выражение его лица стало мрачным и выжидающим. Картина маслом: мальчик, которого отвели в кабинет к директору, ждал, пока ему вынесут приговор. А Рей все думала, как бы ей поделикатнее ввести его в курс дела. Учитывая, что она не верила в эффективность лжи, все же решила не упоминать некоторых моментов. – Я рассказала ему в подробностях о нашем предыдущем сеансе. И мы решили, что пока Вы настроены серьёзно работать над собой и придерживаетесь установленных мною границ, мы можем продолжать встречи, – она не соврала, ведь так? – Что думаете, у Вас выйдет? Он резко поднял на нее взгляд, и было заметно, насколько он удивлен принятым их с Моденом решением. Уголок рта насмешливо дернулся. – Каких именно границ? Рей вздернула брови, демонстрируя серьёзность своих намерений, чтобы убедиться, что он не витал в облаках, а внимательно слушал. – Никаких вопросов о моей личной жизни. Никаких прикосновений. Никакого флирта. Он склонил голову, будто рассчитывая. – А что насчет вполне обоснованных вопросов? Я их могу задавать? И даже сейчас он юрист, неустанно ищущий лазейки. – Вы можете задавать вопросы, но, если я откажусь на них отвечать, то Вы не имеете права давить. Он дьявольски улыбнулся. – А если ты до меня дотронешься? – Бен, – с лёгким предостережение ответила она. Расплывшись в довольной улыбке, он робко поднял ладони. – Я совсем не против… спрашиваю просто так, на всякий случай. – Приму к сведению. Этого никогда не произойдёт, но я запомню. – Что-то еще? – он откинулся на спинку дивана и расстегнул пиджак. Острые углы его плеч и челюсти сгладились. Он расслаблен и готов играть свою роль. Рей так же испытала немалое облегчение. Возможно, между ними наступило временное перемирие? – Думаю, для начала достаточно. Рей была не совсем уверена, что Бен будет беспрекословно соблюдать эти правила, но она в такой же степени не уверена и в себе. Хотела ли она сама, чтобы он их соблюдал? Несмотря на то, что Бен повсеместно испытывал и соблазнял ее, с какой лёгкостью он пролазил под кожу и тянул, он, кроме всего этого, очаровательнейший и увлекательнейший клиент. Проведённое с ним время пролетало почти незаметно. И только размышления в таком ключе подтолкнули Рей к мысли о том, как же ей будет грустно с ним прощаться. – Что скажете? – Думаю, я смогу это сделать, – улыбнувшись, сказал он, – и тебе даже не придется выбивать из меня дерьмо. – Надеюсь, так и будет, – она улыбнулась в ответ, немного поддразнивая. – Сегодня я бы хотела начать с такой темы, которую мы ранее никогда не обсуждали. – Ладно, удиви меня, – расплывшись в улыбке сказал Бен. – Если сможешь. – Детство. Он отвёл взгляд, всем своим телом демонстрируя показную скуку. Губы дернулись – он чуть ли не выругался, но совладал с собой и кивнул. Рей оценила его попытку. Она пролистала страницы. – Ранее Вы упомянули, что были «слишком тихим», и в детстве никогда не получали должного внимания. Мне любопытно, каким Вы были ребёнком? – Если верить моей матери, то очаровательным. Хотя, фото доказывают обратное, – он пожал плечами, слегка понижая голос. – Ее все равно не было рядом. – Много работала? Он кивнул. – Я родился как раз после ее первых сенатских выборов. Как младшему сенатору, ей было необходимо заработать авторитет в глазах комитета. Работа всегда на первом месте, – жестко ответил Бен, последняя фраза прозвучала цитатой. – А Ваш отец? – Он работал больше, чем находился дома, всегда горбатясь на одном из своих провальных коммерческих предприятий, – Бен провёл пальцами по волосам. – Если честно, я толком ничего и не помню о детстве, кроме того, что почти всегда был один. Один. Рей знала, каково это, вырастать в одиночку. Как это может опустошить, и всегда будет казаться, что нет ничего в мире, что сможет наполнить внутреннюю пустоту. Но со временем учишься собирать крупицу за крупицей, потому что никто другой не протянет руку. Она вспомнила свой постоянно повторяющийся сон и ту физическую боль в груди, которую она, проснувшись, ощутила. Возможно, Бен до сих пор нес свою боль, но, по крайней мере, у него был дом. Просто он всегда пуст. – Как Вы справлялись с тем, что находились постоянно одни? – поинтересовалась она. – Не знаю… книги. Видеоигры. Спорт. Всякая мальчишеская хрень. – А девочки? – Будучи ребёнком? Нет, – Бен рассмеялся и покачал головой. – Я был до ужаса неловким и худым, только нос да уши торчали. Прежде чем пойти в старшую школу, за лето я вырос почти на шестнадцать сантиметров. Ни одна девчонка не обращала на меня внимания до самого колледжа. Так сложно убрать всю эту мишуру уверенности и сексуальной зависимости, чтобы увидеть того одинокого, тоскующего мальчика. Должно быть, инстинктивное желание угождать и быть принятым женщиной пустило свои корни уже тогда. Теперь стало ясно, почему после стольких лет отсутствия женской любви и внимания сейчас он возмещал это вдвойне. Рей перевела взгляд на настенные часы. Прошла уже половина сеанса, и хотя их беседа приносила Бену явный дискомфорт, он ни разу не сменил тему. Похоже на прогресс, не так ли? Возможно, Кенеди ошибся, и Бен мог измениться. – Значит, до колледжа у Вас не было девушек? – Верно. – Но Вы лишились девственности в восемнадцать лет? – Рей слишком поздно осознала, что не заглянула в свои записи, а просто выдала застрявшую в мозге информацию. Щеки побагровели, она запоздало спохватилась и принялась маниакально перелистывать страницы. Прочистив горло, она как ни в чем не бывало добавила. – Судя по моим записям, я не ошибаюсь. – Все верно. То лето перед колледжем. Джесс. – Можете рассказать об этом, если есть такое желание, – она подготовила ручку и занесла ее над новой страницей. Облизала губы и неподвижно стала ожидать, отвлеченно рисуя на полях. Предоставляя ему немного времени. – Наши семьи иногда ездили вместе на отдых. В том году мы были в Италии на южном побережье. За ужином я немного увлёкся красным вином. Родители той ночью куда-то ушли, так что мы с Джесс остались сидеть у бассейна. Думаю, я поцеловал ее первым, но уже и не помню, все было как в тумане. И, прежде я сумел что-то понять, мы были уже внутри помещения, и она скакала на мне, как на мустанге. Что-то в его тоне зацепило внимание Рей, и она нахмурилась. Затем без утайки посмотрела на него. Бен упёрся взглядом в свои руки, на лице ни следа злорадства. – Так Вы не планировали этого? Он вскинул руки. – Не пойми меня не правильно, она была хорошенькой. Мне она нравилась. Но без выпивки я бы никогда не сделал и шагу. – Она тоже была подвыпившей? – Не думаю. Она была старше, а я тогда вообще не пил. Он по-прежнему не смотрел на нее. Рей внимательно наблюдала за ним, и тут желудок ухнул куда-то вниз. – Бен, то, что Вы описали… звучит так, будто Вами воспользовались. Если не можете этого вспомнить, тогда Вы точно не были в том состоянии, чтобы принимать решения в ясном уме. Он снова пожал плечами. – Возможно, я бы даже и отказался. Девушки меня пугали. Мы трахнулись еще пару раз за то лето, и никогда больше об этом не разговаривали. Этот чувствительный, одинокий мальчик, который был настолько робким, что у него даже не было сил заговорить с девочкой его возраста, был использован и выброшен женщиной старше его. С ним поступили как с ненужной игрушкой. Рей ощутила, как где-то глубоко-глубоко начала зарождается спящая ярость. – Но Вы не сказали «да», потому что Ваше состояние не позволяло дать осознанный ответ, – ее голос строг и авторитетен. – Она была старше, и если она действительно не пила, то тогда на ее плечах лежала большая ответственность. – Никогда не думал об этом в таком ключе. Она задумалась, как много на подсознательном уровне Бен впитал из своего первого сексуального опыта, что даже сейчас пожинал свои плоды. Если его использовали, неужели он продолжал поступать с другими так же, подражая вжившейся в сознание модели? – Что Вы об этом думаете? – А я и не думаю, – он подался вперед – локти на коленях – снова надевая маску ловеласа. Некий эмоциональный щит. – С тех пор я перетрахал стольких женщин, что даже и не думал о Джесс. Но, спасибо, что отстаиваешь мою честь, доктор, – с лёгкой ухмылкой сказал он. – Она ведь действительно дефлорировала меня, когда я был в уязвимом состоянии. – Не делайте так. Не отмахивайтесь. Это не смешно, – аккуратно, но строго парировала Рей. Немного грубо и раздражённо от того, что он вел себя так, будто та ситуация и выеденного яйца не стоила. Он наклонил голову и сузил глаза. Ему стало любопытно. – Ты расстроена? Рей поменяла позу и вздохнула. – Я расстроена, потому что Ваш первый раз произошёл с той, кто воспользовался мужчиной, искавшим эмоциональной связи. Вы этого не заслужили. Темные глаза блуждали по ее лицу. Рей подумала, что он сейчас снова отвесит шутку, но вместо этого Бен лишь тяжело сглотнул. – Спасибо, – тихо произнес он. Он никогда еще не говорил настолько тихо. – Пожалуйста, – ответила Рей, уверенно встречая его взгляд. Его открытое, искреннее выражение лица напомнило ей о том, что он сказал ей в конце предыдущего сеанса. Один. Она перевернула страницу блокнота. – Вы сказали, что на прошлой неделе ушли из бара один. Я хотела бы поговорить об этом. Он неотрывно смотрел на нее, усаживаясь поудобнее на кожаном диване. – Ладно. – Вы пришли туда, чтобы встретиться с женщиной? – Да. – Для интимной связи? – Очевидно же, – ухмыльнулся он. – Точно не для того, чтобы обложить их налогами. Рей проигнорировала сарказм. – Так почему же Вы ушли без партнера? Бен прикусил губу, размышляя. – Я думал, что эта тема у нас под запретом. А я совсем не хочу нарушать правила. Сказанные слова осели в разуме, и Рей пыталась расшифровать их подтекст. Она беспокойно заерзала на кресле, подбирая лучший вариант ответа. Будто прогулка по минному полю. – Вы ушли из бара потому, что подумали, что это именно то, чего бы я хотела? – Нет, я сделал это не для того, чтобы угодить тебе, – он встретился с ней взглядом. Его глаза такие острые, такие яркие. – Не нашли себе кого-то по вкусу? – Да нет, несколько меня все же зацепило. – Почему тогда ушли? – Рей напряглась, ожидая ответа. Разум начал жужжать. Взвешивая его реакцию, она сосредоточилась на изгибе его челюсти, контуре губ и блеске глаз. Его голос прозвучал будто из самых глубин – настоящий рокот. Бен ответил медленно, ясно, так, чтобы между ними не осталось никаких недопониманий. – Я ушёл один, потому что не хотел приводить к себе в дом другую. Сердце застучало галопом. Рей моргнула и, заметив его серьёзность, снова перевела взгляд на записи. В ответе содержался последующий вопрос, но она не будет его задавать. Рей не желала, чтобы он произнес вслух имя той «другой». Возможно, она действительно трусиха. Настала ее очередь отвлекать и спрыгивать с темы. – На Вас это не похоже? Уходить домой в одиночку. – Относительно, – вздохнул он. Возможно, несколько разочарованно. – Такое уже случалось. – Что насчет этой недели? Его взгляд закипал с каждой секундой, изучая ее. – Та же самая история. Интересно. Но это сбивало с толку. Во что он играл? Она отодвинула на задний план вереницу непрекращающихся мыслей и эмоций и снова включила деловой режим. – И как Вы себя чувствуете? – Будто у меня скоро взорвутся яйца. Но, кроме этого, на удивление все даже неплохо. Ничего не понятно. Ей уже стало дурно от его неожиданной смены поведения и от того, насколько спокойно он сказал ей об этом. Будто это пустяк. Будто его внезапный самоконтроль не сводил на нет всю предписанную ввиду сексуальной зависимости терапию. Будто Моден Кенеди чертовски заблуждался насчет него и его перспектив роста. – Мне удалось занять себя другими вещами. Разум такая мощная штука, – подмигнул он. – Ммм, – согласилась она, все еще рисуя на полях круги. Рей решила не зацикливаться на этом моменте, ведь прекрасно помнила, как именно она себя «отвлекала», думая о нем. Она была все еще потрясена этим внезапным изменением поведения и мыслью о том, что вообще побудило Бена к таким действиям. Он ни с кем не спал на этой неделе, не хотел спать с другой. И она точно не спросит его об этой другой. Вопрос повис между ними тяжёлым облаком. – Это что-то типа твоей резинки. Возможно, я ей как-нибудь попробую воспользоваться. Контроль мыслей ведёт к контролю поведения, – указал он. – А почему ты сегодня не надела ее, доктор? Рей взглянула на свое запястье, покрытое мягким кожаным браслетом, чтобы скрыть красный след от чрезмерного щёлканья. Попытка не думать о Бене Соло буквально стоила ей метки на коже. – Эм, я взяла небольшой перерыв. – Ну, она вообще помогла тебе? Его поведение спокойно, он не старался поддеть ее. Умные глаза несли в себе глубочайшую мягкость. Рей улыбнулась, надеясь, что он никогда не поймет, зачем ей действительно нужна резинка. – Нет, эта борьба никогда не прекращается. – Думаю, нам обоим есть над чем поработать, – ответил он. Рей кивнула и посмотрела на часы. Осталось всего пару минут. Она пыталась решить, как лучше всего закончить сеанс. Разум зациклился на трех простых словах: «я был один». – Я отвлекался на одно дело своих коллег из Лондона. Их офис располагается совсем недалеко от Мейда Вейл, – сказал он, наклонившись вперед. – Ох, правда? – Рей снова перевела на него взгляд. – Я хорошо знаю эту местность. Ведь это место находилось как раз по соседству с ее последней приёмной семьёй, счастливой семьёй. Бен улыбнулся, наблюдая за реакцией. – Есть шанс, что я буду там жить в следующем году для подготовки к судебному разбирательству, но я ничего не знаю о Лондоне. – Ох, там нет ничего сложного. Я могу Вам помочь. Могу подсказать некоторые рестораны, – автоматически ответила Рей и поднялась с кресла, демонстрируя языком тела, что сеанс окончен. – Я на это очень надеюсь. Возможно, даже смогу пригласить тебя на ужин. Я ведь уже не буду твоим клиентом. Ее глаза переметнулись к его. Рей напряглась. – Однажды клиент – навсегда клиент, Бен. – Хммм, технически это не правда, в правовом смысле… – тихо сказал он, кидая быстрый взгляд на часы, – … к сожалению, мне сейчас нужно вернуться в офис. Мы можем обсудить все в следующий раз. Он поднялся с дивана, но Рей окликнула его. – Стойте, секундочку. Она подошла к своей сумке и вытащила из нее еще одну резинку для волос. Вручила ее Бену, и он принял ее с широкой улыбкой на лице. – Если честно, я не любитель хвостиков, – пошутил он. – Она может быть немного маловата, но если будете ей пользоваться, она растянется, – объяснила Рей. – Чтобы помочь держаться намеченной цели. Вы сегодня хорошо потрудились. Бен натянул резинку, начиная со своей широкой ладони и до самого запястья, затем спрятал ее под рубашкой, спуская один за другим манжеты. – Спасибо, доктор. Я постараюсь, чтобы ты гордилась мною. – Сделайте лучше так, чтобы Вы гордились собой, – ответила она. Бен отсалютовал, а она оперлась бедром о стол, наблюдая за тем, как он уходит. После того, как послышался звук захлопнувшейся двери, Рей снова села за стол, чтобы сделать некоторые пометки, пока они еще не выветрились из памяти. За последний час произошло слишком много всего. Успокоив разум, она осознала две вещи: Бен не упомянул о том, какую он поставил перед собой цель на эту неделю, поэтому она не знала, как именно он использует резинку. Она должна была спросить. Она была уверена, что не упоминала о том, что выросла в Мейда Вейл, и это точно не могло быть совпадением. Значит, Бен Соло наводил о ней справки.