Метро 2033. Эффект Бермуд

      В небольшом, но хорошо обставленном различным оборудованием кабинете с зелёными стенами, сидели двое мужчин. Один из них был в подавленном настроении, второй же во время разговора пытался его хоть как-то подбодрить. Не получалось. -Цой, цель понятна? -Да, Михаил Павлович. -Тогда приступайте к выполнению.        Михаил был старым и упитанным мужчиной, но довольно статным. Дорогая одежда, ордена, седина на оставшихся редких волосах и грубый нрав давали понять, что он прошёл какую-то войну ещё до Третьей Мировой, вероятно, Чечню или Афган. Говорил он басистым, громким голосом, давая понять, кто здесь главный. И всё же он был справедливым и рассудительным человеком, который никогда бы не воспользовался своим положением или властью в личных, корыстных или просто плохих целях. Михаил Павлович одной рукой подвинул чёрный дипломат, лежавший на деревянном лакированном столе, в сторону Ивана. Цой взял портфель и незамедлительно вышел из помещения.        Жизнь на станции «Университет» кипела. По платформе ходило множество сотрудников в белых халатах. Все они находились в постоянной суматохе и не думали ни о чём, кроме научных работ, настолько привычных для них, что они стали частью жизни жителей станции. Такая лёгкость была для них повседневна, ведь условия проживания были хороши. Небольшая группа изучала недавно найденного крупного мутанта, чья клетка стояла на аккуратно застроенном пути. И Цой был бы там, если бы утром его не оповестили о том, что глава хочет его видеть. С горечью выдохнув, Иван начал идти через толпу учёных к гермоворотам первого пути в сторону «Воробьёвых гор». По пути он узнавал множество знакомых лиц, приятных и не очень, но всех их объединяло одно — Иван, возможно, встречал их в последний раз, и на душе от этого становилось лишь тяжелее. По пути он насвистывал весёлую мелодию, вероятно, пытаясь отвлечься от дурных мыслей, так настырно пробивающихся в его голову. Цой спустился с платформы по выдраенным железным ступенькам, которые много лет назад служили путейцам. До точки невозврата оставалось примерно 40 метров, именно там у старинного затвора учёного ждала дрезина. Возможно, эта дистанция была для него тяжелее всей предстоящей поездки. Подойдя ближе, Цой увидел только охранника, хорошо вооружённого и крепкого, вместе с машинистом дрезины, один вид которого давал понять, что мы имеем дело с мастером своего дела. Обменявшись рукопожатиями с присутствующими, Иван сел на качественно изготовленную дрезину. Конечно же, рюкзак с его пожитками уже находился на месте, ожидая прихода владельца. В рюкзаке находилось множество пулек, служивших валютой; боеприпасов, еды, документов и других не заслуживающих внимания мелочей. Посидев пару минут, настроившись и собравшись с мыслями, учёный приказал трогаться. Впереди его ждал опасный путь и не менее опасное большое метро.       Путь до метромоста прошёл молча, были лишь слышны рычание мотора, отдалённо напоминающее рычание стража и крайне неприятный скрип осей с рельсами. Мужчины надели противогазы где-то в середине пути, когда почувствовали усилившийся влажный поток ветра. Иван с большим волнением прорабатывал план своей нелёгкой поездки. Первым делом, ему следовало пробраться через несколько станций Красной Линии. Но вот вопрос: «А куда дальше?». Первые пару дней можно было провести и у красных, но вдруг его сочтут за вражеского шпиона? Такой расклад событий был уж точно не лучшим. Иван попытался вспомнить другие государства большого метро, на ум ему пришли Ганза и Полис. Через минуту Ганза отпала — расход выделенных патронов был бы слишком велик. А вот Полис был хорошим вариантом, люди там умные, жить будет интереснее, да и не так скучно.       Когда-то «Воробьёвы горы» была одной из самых красивых станций московской подземки. Посреди окраинных «сороконожек» её выгораживало расположение: она находилась над Москвой-рекой на метромосте. Что ж, что радует горожан в мирное время, может сыграть злую шутку в военное время. Волна от взрыва выбила стёкла и открыла путь мутантам. Рельсовому полотну тоже досталось. Изумрудному Городу повезло, что конструкции моста выдержали нагрузку, иначе положение фракции было бы ещё хуже.        Дрезина остановилась у самого начала станции, учёный надел рюкзак на спину, взял дипломат в одну руку и пистолет, очень уж похожий на Desert Eagle, но под старый добрый 9×18 ПМ. Потом он слез с дрезины и уже был готов переходить опасное место в одиночку, но машинист, имени которого Цой не знал, вызвался помочь, не воспринимая отказы Ивана. «Вдвоём всё-таки будет легче», — подумал учёный. Паренёк заглушил транспортное средство, схватил АК и двинулся вперёд. Пройдя с десяток метров по заснеженным рельсам, Цой увидел остатки парка "Воробьёвы горы". Оставшиеся деревья приняли довольно странные формы, а среди них шастали мерзкие упыри, которых наш герой видел в своей жизни всего раз до этого, ещё будучи гражданином «Университета». Над всем этим постапокалиптичным видом гордо возвышалось здание МГУ имени М.В.Ломоносова. Оно будто наблюдало за вымершим городом и наслаждалось, высотке нравилось отсутствие толп людей. Иван отвлёкся от завораживающего пейзажа только после крика своего спутника: «Мутанты!» Волшебное средство от них находилось в чёрном портфеле, человек науки присел, положил дипломат на пол и медленно открыл защёлки, щелчок которых раздался по всему мосту. Пока машинист отстреливался от десятка стражей, которые ещё не успели добежать до своих целей, Иван доставал из портфеля некий предмет, обладающий зелёным свечением. Одной штучке он уже научился, хотя и знал об этом предмете мало. Цой прикоснулся к нему и мысленно послал толчок в сторону нападавших мутантов, стражей откинуло назад на несколько метров. Часть из них умерло от очень сильного удара об стену, последних трёх мастерски пристрелил машинист. Предмет немного нагрелся, Иван убрал его в дипломат и закрыл на замок. Отдышавшись, они продолжили свой рискованный и непростой путь к большому метро.       К сожалению, счастье оставалось недолгим. Послышались взмахи крыльев, и почти моментально раздался уже человеческий крик ужаса. Демон только что унёс первого спутника нашего героя, быстро и легко. Немедля, учёный побежал к тоннелю на противоположном берегу, и, когда манёвр был выполнен успешно, Иван смог выделить себе время на размышления о происходящем: «Всё только началось, а уже погиб человек, сколько ещё погибнет за всё время выполнения моего задания? Наверное, у варваров в большом метро это происходит постоянно… Но, наверняка, они преуспели в битвах с мутантами больше, чем мы. Но наши технологии дают нам немалую фору. Может, если доживу, попробую объединить опыт варваров и наши технологии…». Цой не стал тратить время на скорбь, а только закурил из качественно сделанной, видимо, ещё до войны деревянной трубки. Хоть ему и стало ещё более паршиво, он посчитал, что это чувство ещё станет для него привычным и отправился к своей первой цели — «Спортивной». До неё оставалось немного, самое опасное на сегодня уже миновало, если он сможет придумать, как объяснить красным своё пришествие со стороны мёртвых, по их мнению, земель. Учёные — умные люди, поэтому идея пришла в голову быстро: «Его вышвырнул на поверхность Полис». Вид у Ивана подобающий, да и на КПП, скорее всего, не самых рассудительных ставят. Идеальный вариант, не так ли?       Сидевшие на КПП коммунистические товарищи не сильно впечатлили Ивана, как он и ожидал, на проходной сидели довольно не блистающие умом люди, которые только и могли, что стрелять по мутантам. Красные сильно удивились человеку, но лишних вопросов, после выдуманной истории с Полисом, как и ожидалось, задавать не стали. «Виталич, я ж говорил те, что там все особо важных таких из себя строят, а сами на самом деле не шибко умные! Вот тебе и доказательство, человека выгнали ни за что!» — сказал один из тех, кто играл в дурака на ящике с патронами, и двое из присутствующих провели Ивана к начальнику станции. Дверь кабинета открылась со скрипом и перед Иваном предстало помещение, установленное книжными шкафами. Посреди своеобразной домашней библиотеки находился стол, на котором, как и в советское время, лежали бумаги под стеклом. На стуле сидел полноватый русый мужчина с «будёновскими» усами и зелёными глазами. — Присаживайся. — Благодарствую, — ответил Цой, сев на деревянный стул с мягкими зелёными вставками. — Говоришь, Полис отказался от тебя? — Да, поспорил с одним из тех, кто повыше, вот и отправили на поверхность. — Да, ну и общество… Вот у нас все равны, сейчас хошь верь, хошь не верь, но я обманывать тебя не стану. Могу направить тебя к генсеку, — на последнее слово начальник станции поставил особенное ударение, — может, расскажешь ему про Полис, если насолить им хочешь. — Буду премного благодарен. — Тебя звать-то как? , — этого вопроса учёный ждал с самого начала разговора. — Иван, — тут Цой подумал, что его настоящая фамилия покажется странной и сделал небольшую паузу, придумывая себе новую, — Панов. —  А меня звать Андрей Николаич Весёлов, рад знакомству. Ты пока что обустраивайся, тебе бойцы покажут палатку. Я в свою очередь документы тебе сделаю и товарищу Варнаеву доложу, что с тобой свидеться стоит. Кстати, документики везешь? — Да, вашему главе уж точно понравятся и обрадуют его. Не могу представить что без вас бы делал. — Да ладно тебе, все ж мы люди. Можешь идти.       У Цоя как камень с души упал, он точно не ожидал такого тёплого приёма от, на его взгляд, необразованных варваров. Повеселев, учёный встал и вышел из кабинета, попрощавшись с Весёловым. Цоя отвели к небольшой зеленой палатке, стоявшей у одной из крайних колонн центрального зала станции. Иван приоткрыл вход в палатку. Новое место жительства уж точно не было лучше комнатушки на «Университете», но всяко лучше грязного тоннеля. Внутри был и спальник с подушкой и даже место для вещей, а так же фонарь. Цой залез в палатку и, сняв рюкзак и поставив его в дальний угол, убрал дипломат под подушку. Учёный закашлялся в платок, сгорбившись в палатке ещё сильнее, да, болезнь была ещё одной причиной его путешествия. На куске ткани остались небольшие пятна крови, для Цоя в них уже не было ничего удивительного. Он залез в спальный мешок и лёг на спину. Иван взял в руку позолоченный медальон, висевший у него на шее, и открыл его. Внутри находилась вырезка из фотографии с маленькой девочкой и темноволосой красивой женщиной. Поцеловав фотографию, он закрыл медальон и убрал его под рубашку. Ужасная боль от утраты снова напомнила о себе, но, когда он вспомнил, что возможно встретит свою возлюбленную ещё раз, на его душе стало спокойнее, и он смог быстро заснуть.       Впереди его ждали великие дела во имя науки.