Дети Автотрассы 1: Неизвестный и его флейта

Еще минут десять спустя они подошли к расширению в овраге, похожему на большую круглую впадину. Здесь, в тупике, стоял старый, полуразвалившийся деревянный гараж, а рядом с ним из склона высовывалась толстенная ржавая канализационная труба, откуда вниз, на землю, противно журча, сбегала струйка малоприятной, страшно воняющей жидкости. — Буэ…мерзость, — прошептала Фурия. Солярис, не обращая на нее внимания, подошёл к деревянной двери гаража и трижды постучал. — Кто там пришел? — раздался изнутри слабый хриплый голос. — Это я, Калин, не бойся. — А-а-ах, Солярис…заходи конечно, слава Ламборгини, я заждалась… — Стой-стой, — прошептала Фурия, — только не говори, что это Ла… -Да, она, — оборвал ее тот, — заходи за мной и ни к чему не прикасайся. И… (он повернулся к Фурии) самое главное — не смей таращиться! — На что? — удивилась она. — Сама увидишь, — и он, открыв дверь, вошёл внутрь. Фурия юркнула за ним. Внутри гаража был страшный бардак. Множество запчастей, валяющихся повсюду, у грязного окна стоял стол, доверху заваленный гайками и болтами. Освещала помещение маленькая жёлтая лампочка, висящая на белом проводе под потолком. А у дальней стены стояла… Феррари, Фурия никогда не видела таких ржавых, грязных, разваливающихся автомобилей. Лада Калина! Узнать её получилось сразу же, хоть Фурия и знала ее облик только по наслышке. Мутные фары, потрескавшиеся стекла, от краски на рыжем от ржавчины корпусе не осталось и следа, шины проколоты и сдуты, капот не прилегает плотно и его крышка странно вспучилась. Словом, это было жалкое и одновременно страшное зрелище. — Ты пришел… — проскрипела машина, — я знаю, я чувствую твой запах…ты не пахнешь, как все в этом проклятом месте… канализацией… — Так, слушай, у нас мало времени, -отрезал Таксист, — мне нужен элемент, где он? — Вон там… — Калина с трудом повернулась и указала дверью на полку, висевшую на стене, — возьми, паразит, раз так нужно… Неожиданно Калина развернулась и взгляд ее полуслепых фар остановился на Фурии, — ты привел с собой кого-то…кто ты?.. — Я… — Это неважно! — оборвал ее Солярис, — она никому ни о чем не расскажет, не волнуйся! И направился к полке. — Что с вами случилось? — робко спросила Фурия, — почему вы здесь? — Хочешь сказать, мне место под прессом? — поинтересовалась Калина. — Нь-нет, нет, конечно нет, я просто…не понимаю. — Ты ведь знаешь, что в наше время мое имя — одно из самых грязных ругательств… И никто уже не помнит, почему… — машина вздохнула, да так, что весь механизм застонал и заскрипел, — я была самым обычным автомобилем с самым обычным водителем, только слава моей модели была такой грязной и вездесущей, что нигде и никогда я не могла проехать без насмешек. Всюду меня встречали презрительные шепотки со стороны машин и людей. Однажды вечером я услышала, что водила разговаривает с кем-то по телефону, а на следующий день он куда-то со мной поехал…оххх. Мы приехали к незнакомому дому, у которого стоял неизвестный человек с пачкой денег. Мой водила вышел, поговорил с ним, а потом я увидела, как он отдает ему мои ключи. Я поняла все и, не долго думая, рванулась на них. Переехаха обоих. Затем ещё и еще, пока от них не осталась мокрая красная куча. Потом какие-то люди забрали меня на эвакуаторе, а на следующий день какой-то знакомый моего водилы отвёз меня сюда. Так и живу здесь, с Винтиком. Лучше бы меня сразу отправили в дробилку, чем оставили гнить здесь… Солярис иногда приезжал, привозил бензин…без него я давно бы уже испустила дух. Фурия уже хотела поинтересоваться кто такой Винтик и где он сейчас, но Солярис видимо нашел то, что искал, потому что отошёл от полки, пряча что-то в карман. — Ну всё, -ткоротко бросил он и направился к двери, — идем, Фурия! — Как? — жалобно скрипнула Калина, — а бензин, Солярис? Помилуй, я же неделю сижу без единой капельки… Я же умру… — Прости, мне фиолетово, — равнодушно ответил тот, берясь за ручку двери, — все это время я таскал тебе пойло только с тем, чтобы ты отдала элемент. Теперь ты мне без надобности, прощай. — Но…но как же…прошу, не оставляй меня тут одну, снова! — захныкала машина. — Отвали, старуха! — зло ответил тот, -хочешь, проклятье на меня нашли, мне по боку. Прощай. Провисла тишина. Фурия была не в силах сказать что-либо — так обалдела от жестокости Соляриса. Калина между тем стала тяжело дышать, скрипя всем, что только можно. А потом она, заикаясь, произнесла странные, жутковатые слова: — К-кушать подано, Винтик. — О, чёрт, — пробормотал Солярис. В тот же миг пол-гаража снесло напрочь. Фурию завалило досками, шинами, гайками и прочей дрянью. Она уже хотела выбраться, как вдруг услышала… ПЫХТЕНИЕ. А потом оглушительный, страшный, не на что не похожий рёв. Фурия испуганно разгребла доски, щепки и мусор и с ужасом поняла, кем же был этот самый Винтик. Трактором. Именно его она видела тогда, когда он пытался забраться на склон. И как сразу не догадалась, что это за тварь?! У Винтика был ржавый, как у Калины, корпус и осколки стекла вместо окон. Из его трубы, торчащей из передней части, валил черный дым, а мутные желтые фары светили безумным огнем. Капот трактора клацал, как голодные челюсти, а громадные задние колеса, как впрочем и все остальное, были покрыты толстым слоем грязи, камней и веток. Винтик, в исступлении рыча, катался по доскам, ища Соляриса, а Калина там, в другой, уцелевшей половине гаража, визгливо хохотала. — Прикончь его! — дребезжала машина, -убей его, убей! Да постигнет Пустота тебя, Солярис! Гори в огне, давись под прессом, РАСПЛАВЛЯЙСЯ!!! Это лишь прибавляло бешенства монстру и он ещё яростнее шарил фарами по завалам. «Надо выбираться! — решила Фурия, — пока этот Винтик ищет Соляриса и не замечает меня!» Косясь на трактор и придерживая кепку, она неслышно вылезла из-под досок и побежала прочь. Фурия уже была на более-мненее безопасном расстоянии, когда сзади раздался визг Калины: — Девчонка! Девчо-онка! Она сбежала, убей её! Винтик перестал рыться в мусоре, поднял фары и с новым рыком ринулся вслед Фурии. — «Вот Калина!» — ругнулась про себя она и припустила со всех ног прочь. Очень скоро Фурии стало ясно, что от Винтика ей не уйти. Трактор догонял и до нее донёсся его тошнотворный запах. Обернувшись Фурия увидела, как клацает крышка капота над парой светящихся фар. Беглянка изо всех сил пыталась выжать из себя остатки скорости, но не получалось. Лёгкие горели, она почти не чувствовала ног, но все бежала и бежала, сама не зная куда. Фурия задыхалась. В порыве отчаянья она сорвала с головы злосчастную кепку и стала машиной. Оранжевая Toyota Corolla понеслась вперёд, жёстко трясясь на неровной дороге, но Фурия понимала, что отрыв этот только временный, в таком виде ей не вылезти из оврага! Надо искать подъем, где же? Где они с Солярисом спускались?! Здесь? Нет, не здесь… А может тут? Нет, и не тут… Да где?! В этот миг что-то мощно ударило ее в багажник, подбросило и шмякнуло о склон. Машина опять очеловечилась. Хищно урча, к ней подползал Винтик, грозясь задавить грязными колесами. Трактор был совсем рядом, она прижималась спиной к склону и понимала, что это конец. Вот-вот он накинется на нее и разорвет, сминая шинами и дробя кости. Смерть страшнее и вообразить сложно! Прав был Неизвестный, нельзя было связываться с Солярисом, но она не послушала… Винтик уже совсем рядом, весь дрожит, капот перестал клацать и слышно одно пыхтение. Последний звук, который Фурия услышит в жизни… Он напрягся, как медведь перед прыжком, задрожал, бросился!.. Но удара не последовало. Фурия открыла глаза. Трактор стоял на задних колесах, высоко запрокинув кабину с передними, а откуд-то из-под днища у него капало масло, образовавшее черную лужу на земле. Винтик дрогнул, издал странный, жалобный звук, похожий на скуление собаки, потом весь передернулся, отчего каждая деталька его механизма звякнула, затем замер…и с ужасающим грохотом повалился набок. Затих. За Винтиком стоял Солярис. И Фурия поразилась, как он изменился. Вся его одежда окрасилась черным, лишь ядовито-желтый светящийся пояс разделял фигуру напополам. Тем же цветом светились две нашивки на куртке — значок Hundai и шашки такси. Часть волос, которая когда-то была медово-желтой, теперь светилась кислотным, желто-зеленым оттенком. Татуировка такси на лице Соляриса тоже стала мерцать. Но самым страшным были глаза — радужка и белки слились, став черными, а зрачки горели кошмарными желтыми точками. В руке он держал такой же светящийся ктут с серповидным лезвием на конце, с которого на землю капало масло Винтика. Во взгляде Соляриса читалось торжество. — Старуха приказала долго жить, -злорадно прошипел он, — ровно как и ее питомец. Ты не ранена? — Нь…нь-нет… — промямлила она, — а ч-что теперь? — Как видишь, я получил элемент, -ухмыльнулся он, — пусть и не совсем настоящий. — А-а…что за элемент? -Элемент Огня, только Терро-версия. — Какая версия? — Да чтоб тебя, ты серьезно не знаешь?! Настоящий элемент — это красные фары первой машины, получившей связь с огнём. И скорее всего они… — Солярис взглянул на Фурию, — …у нашего бывшего босса — Краснофарого. Я уверен, он жив, если тогда, в тот вечер, когда я распорол ему куртку кастетом, рядом был Неизвестный… Да, я уверен, он выжил. Впрочем, это ненадолго, ведь Краснофарый не догадывается, какая сила пока дремлет в нём… И это нам на руку. Калина дала мне флакон с бензином той же машины, от которой фары, Создателя элемента Огня. Насколько я знаю, этот автомобиль при жизни имел поразительную связь со своей стихией, однако потом у него случилось Затмение (можно я не буду тебе объяснять, что это?!) Так получилось, что Затмение раскололо душу машины, создав настоящий элемент и Терро-элемент, в котором и был заключён весь негатив. Как ты понимаешь, этим Терро-элементом стал бензин.Теперь я нанес его вот сюда, — он указал на татуировку на щеке, — и пока эта штука действует. Словом, это другая версия Элемента Огня, теперь я могу отправляться к базе Следа!