Амбиции алой принцессы

      Майн, с согнутыми за спиной руками, насильно вели к тренировочной арене. Гости начали покидать банкетный зал и переходить к месту, где планировалось сражение Героев.       Сама Майн оказалась на трибуне одной из последних. Честно, ей не очень хотелось видеть, как Наофуми будет проигрывать.       Наофуми за эти две недели прошел долгий путь и многому научился, но то же самое можно сказать и о других Героях. Всё-таки, критически низкий уровень атаки ставит его в невыгодное положение.       — Шевелись давай, — прихвостень номер два пнул Майн по пятке. Хорошо, что у него были кожаные ботинки, а не стальные. Но все равно больно.       — Да ладно тебе. Кто же так обращается с леди? — позади раздался чей-то жующий голос.       О нет.       — Ты называешь эту стерву леди? У вас, богатых ублюдков, стандарты на женщин слишком низкие, — прихвостень исподлобья посмотрел на подошедшего молодого человека. Тот всё ещё жевал яблоко. Его лицо было похоже на мраморную статую, которую портили лишь блестящие голубые глаза и темные кудрявые волосы.       — Раз так, то забирай её. Теперь эта девка — твоя проблема, — прихвостень толкнул Майн в единственную свободную руку наследника Консевати.       Из всех благородных отпрысков, которые ухаживали за Майн в прошлом, она должна в конечном итоге оказаться в руках именно у этого.       У Зигмара Исаака Октавиуса Консевати.

***

      Несмотря на всё происходящее, король любил своих дочерей. Перед этой неразберихой с церковью и призывом Героев Олткрей приложил немало усилий, чтобы Малти не выдали замуж за короля Фобрея.       Если так подумать, то причина, по которой многочисленные молодые люди пытались ухаживать за Малти, становилась ясна. Олткрей за кулисами играл роль свата. И вся популярность Малти исходила не от её природного обаяния.       Майн посмотрела вперёд и заметила светловолосого рыцаря, охраняющего множество важных фигур Мелромарка.       Жон Арк — единственный молодой человек, который действительно был внимателен к ней. Даже с завышенными требованиями Малти, тот изо всех сил пытался наладить с ней отношения.       Майн пыталась рассмотреть в толпе лохматую макушку Наофуми. Но среди стольких людей было сложно его найти.       Во многом Жон напоминал Майн Наофуми. Или, скорее наоборот, это Герой Щита становится похожим на него. Может, если вся эта история с Наофуми не сложится, то можно будет остаться с Жоном?       Но жаль, что в данный момент рядом с ней сын дома Консевати.       — И кого вы ждали? Героя верхом на белом филориале? Не хочется разрушать ваших ожиданий, но здесь для вас никого нет, — наследник дома Консевати дышал Майн в затылок.       Даже сквозь плотную ткань капюшона Майн почувствовала, как волосы на её голове встали дыбом.       Консевати, кажется, не заметил её смущения. Точнее, он не заботился о её благополучии, наоборот, он наслаждался властью, что имел над ней.       — Бедная принцесса. Она потеряла свой законный титул из-за младшей сестры. Попытка с помощью Героя вернуть себе права на престол провалилась? Не удивлён, что вы выбрали неудачника, который даже сам драться не может.       Майн с прищуром посмотрела на Консевати. Тот явно пытался вывести её из себя, возможно, чтобы отомстить за давний отказ в ухаживаниях. Но Майн больше волновало то, что этот парень так пренебрежительно относился к Наофуми.       — Уж лучше Герой, что может защищать, чем сопляк, который сам ничего сделать не может. По крайней мере, Наофуми защищал меня. И не убегал при первых признаках опасности, — прошипела Майн, медленно поворачиваю голову в сторону Консевати.       — Да чем эти вызванные идиоты могут похвастаться? Они даже не могут правильно обращаться со своим Легендарным Оружием. Они даже нормально Волну не сумели остановить. Основной урон боссу нанесли мы, а Героям оставалось лишь нанести последний удар.       Армия и Церковь вела большую часть боевых действий? Не Герои? Такое заявление даже можно назвать богохульством.       Но немного подумав, Майн поняла, что слова Консевати недалеки от истины. Если вспомнить поведение Героев Копья и Лука, становится понятно, что для боя они совсем не пригодны.       Консевати медленно провел рукой по шее Майн и остановился на её плече, покрытом шрамами.       — А что же касается неудачника, что защищает вас… Видимо, он не очень добросовестно относится к своей работе. Кому же вы теперь будете нужны с какими ранами? Отродью из рода Арк? Увы, но у него уже есть другая рыжая девица.       Жон уже ухаживает за кем-то другим? Хотя, это не так уж и удивительно. Ведь он считается одним из самых завидных холостяков Мелромарка.       — Ты говоришь так, словно Наофуми-сама точно проиграет. Ведь это именно он бросил вызов, наверняка у него есть какая-то идея, — Майн отвернулась, не желая больше смотреть на этого избалованного мальчишку.       — Ну и что, если он победит? От этого всё равно ничего не изменится, Герой Щита останется таким же неудачником. Всё-таки, вам следовало стать моей невестой, когда была возможность.       — Ты был просто одним из тех, кто пытался ухаживать за мной. Между нами не было договора о помолвке, — Майн посмотрела себе под ноги, с издёвкой обращаясь к наследнику Консевати, — Ни при каких обстоятельствах мой выбор будущего мужа не остановился бы на тебе.       — О, неужели? А на кого вы согласитесь? На Берна, книжного червя, что век торчит в саду? А, может, бесхребетный Кит, всюду таскающийся за своей сестрой? Или, может быть… Жан? Но мы ведь оба знаем, что с вашей жаждой власти вы не согласитесь стать женой графа или виконта. Я единственный наследник на провинцию моего отца. Все знают, что я лучший кандидат.       Майн сжала кулаки, вновь глядя в лицо Консевати. Стараясь игнорировать его слова, она взглянула на тренировочную арену.       Четверо Героев и пара людей со двора короля уже собрались в середине арены. Большинство гостей уже были на балконе.       Жон оказался одним из рыцарей, стоящих на арене. Он о чем-то говорил с рыцарем из Церкви. Что же касалось Наофуми, он молча стоял в своем углу. Мотоясу, в свою же очередь, размахивал своим копьём, словно шут, поглядывая на своих спутниц.       — Герой Лука-сама и Герой Меча-сама, вы уверены, что хотите отклонить вызов Героя Щита? Отказ от сражения может быть расценен некоторыми как акт трусости. Это может навредить вашей будущей репутации, — король стоял на краю балкона, провоцируя других Героев на бой с Наофуми.       — Вы шутите? Да, Наофуми нужно ответить за свои действия, но не так! — видимо, слова короля задели честь Ицуки.        — Победа над тем, кто почти не может сражаться, не принесёт нам никакой славы, — как обычно сдержанно произнёс Рен.       Герою Лука и Меча хватило совести, чтобы отказаться от вызова Наофуми. Повезло, что теперь ему не придётся сражаться сразу с тремя Героями.       — Мы всего лишь хотим убедиться в добросовестности Героя Щита, а не заставить Легендарных Героев поубивать друг друга, — Лотринген, капитан королевской гвардии, подошёл к середине арены. Похоже, это именно он будет судить эту дуэль, — Бой окончится тогда, когда одна из сторон не сможет вести бой, или просто сдастся.       — Разве это справедливо? Как Иватани сможет вывести из строя своего противника, когда у него почти отсутствует способность к атакам? — Герой Лука с прищуром посмотрел на капитана. Майн заметила некую иронию в том, что именно Ицуки пытается защитить Наофуми.       Или, может, это очередной приступ справедливости у Героя Лука?       — Пусть сражаются, — Герой Меча внезапно открыл глаза.       — Хорошо, пусть сражаются, — самый юный Герой, видимо, не сразу понял, что именно сказал Рен, — Что? Пусть сражаются?!       — Да. У Китамуры уже был конфликт с Иватани из-за раны мисс Майн. Даже если мы отменим дуэль прямо сейчас, проблема сама не решится. В будущем недопонимания между ними могут привести к плохим последствиям. Не говоря уже о том, что… — Герой Меча повернулся, чтобы взглянуть на Наофуми, — Иватани бросил нам вызов. Вероятно, он что-то задумал. Давайте тогда посмотрим, в чём именно заключался его план.       — Он ведь явно сказал это, потому что его вынудила ситуация! — Герой Лука уже покраснел, размахивая руками, — Мы ведь Герои, так нельзя!       Консевати ехидно усмехнулся в стороне. Судя по всему, никто кроме Майн этого не услышал.       — Очередное позёрство, — тихо произнёс он.       Интересно, что бы на это заявление ответил Герой Лука? Жаль, что он этого не слышал.       — Да, Иватани вынудили. Но это всё из-за того, что все считают его слабым. Если все и дальше будут сражаться на Волне вместо него, ничего и не изменится. Но раз тебя это так волнует, можешь отдать Иватани часть денег, после того, как он проиграет.       — Может, так и сделаю, — Ицуки отступил с ворчанием.       — Если возражений не осталось, можно начать дуэль, — капитан Лотринген поднял руки в сторону Наофуми и Мотоясу.       — Прежде чем мы начнём, могу ли я поговорить с Китамурой? — сказал Наофуми, шагая вперёд.       — Да, можно. Герой Щита, — капитан королевской гвардии отступил, чтобы освободить двум участникам немного места.        — Вы всё говорите, говорите и говорите! Слишком много слов, давай уже перейдём к той части, где я тебя уделаю! — Герой Копья уверенно взмахнул рукой.       — Раз ты так уверен в своих словах, то, может, сделаем ставки? — Наофуми достал из щита пять мешочков с монетами. Он подбросил один из них в воздух и снова поймал его, глядя на Мотоясу, — Четыреста пятьдесят монет, которые я получил от лорда Ночеса, — Наофуми бросил деньги на землю у ног капитана Лотрингена. А затем он взглянул на короля, — И пятьсот монет, которые мне выдали за сражение против Волны. Ты всё это получишь, если победишь. И, конечно же, ты можешь забрать себе любого моего спутника, который захочет присоединиться к тебе. Взамен ты тоже положишь свои монеты. Победитель получит всё.       Герой Копья посмотрел на мешочки с монетами, а затем он обернулся к своим спутницам — Айрис, Катарине и Бертии.       — Я не собираюсь ставить своих спутников!       — Конечно. Они могут остаться с любым Героем, за которым захотят следовать. Точно так же, как и мои спутники.       Хм… Кажется, что даже под огромным давлением со всех сторон Наофуми все еще может здраво мыслить. Мотоясу положил все свои монеты, а это больше, чем поставил Наофуми. В случае победы, он получит больше.       Правда, в его плане есть маленький изъян…       Он не сможет победить в одиночку!       — Мотоясу-сама, не делайте таких же глупостей. Оно того не стоит, — сказала Айрис, с щелчком складывая веер. Похоже, девушка не совсем доверяет выбору своего Героя.       — Я ни за что не проиграю бесполезному Щитовику, — Мотоясу посмотрел на наследницу дома Амелия. Он выпятил грудь, делая шаг вперёд, — Я в игре!       — Сделайте всё, что в ваших силах! Я верю в вас, Мотоясу-сама! — во всю силу закричала Бертия.       Катарина тоже сказала что-то в поддержку Мотоясу, Айрис же просто промолчала.       — Хорошо, раз возражений больше нет, то пусть же начнётся сражение! — капитан королевской гвардии махнул рукой и отошёл в сторону. Как только его голос затих, один из Героев тут же выбежал из своего угла.       К искреннему удивлению Майн, первый ход сделал именно Наофуми. Вместо того, чтобы наращивать свою защиту, он решил сразу же атаковать Героя копья.       Мотоясу, видимо, тоже был удивлён действиями Наофуми, ведь он просто позволил ему приблизиться к себе.       Сначала Майн подумала, что Наофуми хочет добраться до копья Мотоясу, чтобы обезоружить его. Затем можно было бы спокойно наносить удары. Но, скорее всего, такой план не сработает из-за низкого уровня атаки Наофуми.       Вот только у Наофуми был совсем другой план. Он вновь обманул ожидания Майн. Наофуми внезапно остановил свою внезапную прямую атаку на половине пути и побежал в сторону.       — Пф, любитель. Проигравший Щит пытается заманить этого шута в зону атаки, чтобы затем пойти на парирование, — Консевати вновь усмехнулся за спиной Майн. Но на этот раз он, всё же, дал пару полезных комментариев, — Это все равно не поможет. Парирование щитом только оглушает противника, это никак не поможет нанести урон. Только если этот идиот с Копьём не завоет от малейшего толчка.       Словно подтверждая только что сказанные слова, Мотоясу переложил копьё в левую руку и попытался ткнуть Наофуми. Тот по дуге взмахнул щитом.       Громкий лязг эхом раздался в стенах дворца. Некоторым гостям, стоявших ближе всех к арене, даже пришлось заткнуть уши.       Тем не менее, Герой Щита не сократил дистанцию. Он продолжил кружить вокруг Героя Копья, задерживаясь в зоне его досягаемости, но затем он сделал шаг вперед и почти сразу же отпрыгнул назад. Похоже, Наофуми просто насмехался над своим противником, чтобы тот начал атаку.       Мотоясу всё так же пытался попасть копьём по Наофуми, но тот по прежнему парировал все его атаки.       — И это всё, что ты можешь? Ты только и горазд языком чесать? Ты даже не можешь пробить мою защиту, когда я сам подхожу к тебе. Если сравнивать наш поединок с той старой историей о копье и щите, то победитель уже решён, — Наофуми надел своё «дьявольское лицо» и начал просто насмехаться над слабыми атаками Мотоясу. Он вновь отразил очередной удар, — И это ты будешь защищать лучше меня? Если бы здесь действовали правила из Dark Souls, то ты уже как десяток раз был бы мёртв.       — Ну конечно! — закричал Мотоясу, как и следовало от него ожидать. Он вновь взмахнул копьём, что бы атаковать Наофуми, — Я и близко не подпущу Майн к битве. И даже если она захочет сражаться… Я смогу защитить её. В отличие от тебя, я могу как сражаться, так и защищать своих спутников!       — Только что ты показал, кем являешься на самом деле. Любой более менее опытный геймер знает, что для хорошей игры нужно развивать навыки в одном направлении, а ты хвастаешься тем, что хватаешься за всё сразу? Ты просто притворяешься профессионалом. Говоришь о том, что я слабак, но сам окружил себя девушками, чтобы те поддерживали тебя, да? Ты ведь и сам понимаешь, что ты неудачник, но тщательно пытаешься это скрыть.       С Наофуми определённо что-то не так. Слишком уж он агрессивен в своих словах, когда говорит с Героем Копья. Может, Герой Лука был прав? Мог ли Наофуми сломаться под давлением всех оскорблений?       — Заткнись! Я не слабак! — Мотоясу обеими руками схватил копьё и бросился с ним на Наофуми. Выглядит не очень эффективно, но это уже лучше, чем было до этого, теперь он хотя бы не стоял на месте.       — Воздушный щит!       Мотоясу врезался прямиком в появившийся перед ним щит. Он отшагнул назад, зажимая нос.       Наофуми решил не упускать шанс, поэтому распахнул плащ и выпустил воздушных монстров.       — За ним! Каземат Щитов!       Три прыгающих адовых шара прикрепились к Мотоясу, когда из земли начали подниматься четыре щита. Героя Копья вместе с тремя монстрами заперли в темнице из щитов.       — А-а-а-а-а-а-а-а-а! Проклятые шары! — стенки темницы начали трястись от брыкания и криков Мотоясу, — Они меня живьём сожрут!       Майн решила забрать все свои плохие слова, которые она когда-либо говорила в адрес Героя Копья. Конечно, его разум на уровне шестилетнего ребёнка, но даже он не может быть настолько плохим. По сравнению с этими воздушными исчадиями ада, любой человек будет просто ангелом.       Но, к сожалению для Героя Копья, Наофуми был не готов проявлять милосердие. Он поднял щит, направляя его на темницу.       — Смена Щита. Игольчатый Щит!       Ромбовидный щит стал похож на панцирь с кучей игл, которые, разумеется, были направлены внутрь.       Наофуми подошёл ближе и указал щитом на темницу, используя новую способность.       — Дурной запах.       — Ой! Ай! Больно! Воняет!       После короткой атаки четыре игольчатых щита растворились в воздухе. Тело Героя Копья упало на землю. Выглядя безумно довольными, зубчатые шары попрыгали в сторону Наофуми и начали облизывать его лицо.       На тренировочном поле стало тихо. Наофуми с любовью начал почесывать воздушные шары, протягивая им куски вяленого мяса.       — Хорошие мальчики. Поешьте.       У этих мерзостей вообще есть пол?       На самом деле, почему Майн вообще задумалась об этом? Наофуми только что одержал победу в бою, в котором у него почти не было шансов.       Это её Герой!       Майн крепко сжала руки, когда Наофуми повернулся, чтобы улыбнуться и помахать им рукой. Даже оказавшись в безвыходном положении, он сумел одержать победу.       Майн бы прямо сейчас побежала к Наофуми и поцеловала его, но её всё ещё держал Консевати.       — И что ты там говорил? — Майн усмехнулся над Консевати.       — Так значит, этот неудачник победил идиота в бою один на один. Похвально, — наследник усмехнулся над этим поворотом событий, — Но я бы сумел закончить дуэль и за долю секунды.       — Любой Герой может победить, даже когда шансы не велики. Но сможешь ли ты одержать победу над Героем без обмундирования, которое купил тебе твой дражайший папочка?       Консевати прекратил жевать яблоко и уставился на Майн.       — Я наследник благородного дома Консевати, будущий верховный лорд. А кто же вы? — Консевати прошипел прямо в лицо Майн, — Просто испорченный товар.       Майн задала себе тот же вопрос. Кто же она такая? Первая принцесса Мелромарка, у которой младшая сестра отобрала право на трон? Инструмент для объединения Мелромарка с Фобреем? Или, как и сказал Консевати, просто испорченный товар, от которого теперь не будет никакого толка?       Майн вспомнила смех детей, когда она показывала фокусы с огненными шарами, благодарности жителей деревни, и слова, которые ей недавно сказала Рафталия.       «Ты мой Герой, как и Наофуми-сама».       — Я — чей-то герой, — Майн стянула с себя капюшон и улыбнулась Консевати. Она повернулась и пошла к Наофуми.       Удивительная победа Героя Щита над Героем Копья, кажется, также застала пленителя Рафталии врасплох. Она, наконец, освободилась и побежала к Наофуми. Рафталия врезалась головой в живот Наофуми, заставив его пошатнуться.       — Вы победили, Наофуми-сама! Я так испугалась!       — Не волнуйся, Рафталия. Я ведь обещал заботиться о тебе, ведь так?       Лотринген опустился на колени, чтобы проверить состояние Героя Копья. Затем он встал обратно на ноги, чтобы объявить победителя.       — Поскольку Герой Копья больше не может продолжать поединок, Герой Щита…       — Дисквалифицирован за то, что привёл монстров на священный поединок один на один! Поэтому победителем становится Герой Копья! — король Олткрей прервал капитана, выходя на ринг.       — Подождите минутку! Сначала вы заставили Наофуми участвовать в дуэли, в которой у него изначально было меньше шансов, а теперь, когда он победил, вы его дисквалифицируете? — Ицуки оказался крайне недовольным решением короля. Он дёрнул Героя Меча за рукав, — Рен, скажи что-нибудь!       Герой Меча, кажется, очнулся от тряски Ицуки. Он медленно повернулся и взглянул на него.       — Ицуки прав, победил и правда Иватани. Даже если он использовал монстров.       Рен пошёл вперёд, пока не остановился перед Героем Копья. Он взглянул на шипящие воздушные шарики Наофуми.       — У этих монстров жалкая сила атаки. Сомневаюсь, что они смогли бы пробить броню Китамуры. Ясно, что основной урон нанесли именно шипы с щитов Иватани.       Рен быстро отошёл от Мотоясу, пока не остановился перед королём. Их взгляды встретились.       — Более того, мне стали интересны ваши истинные намерения, ваша Светлость. Почему вы так хотели, чтобы мы переругались между собой?       — Точно! То, что сейчас сказал Рен, — Ицуки встал рядом Героем Меча, — Китамура просто повёл себя как идиот, когда согласился на дуэль. Но чем же думали вы? Даже если бы мы и победили Иватани, то просто выглядели бы как негодяи, напавшие на того, кто даже атаковать не может. Но теперь, когда Китамура проиграл, все будут смотреть на него, как на неудачника. Для этого вы нас и призвали? Решили сделать из нас придворных шутов?       Король отступил на шаг от двух Героев и протёр платком висок.       — Уверяю вас, Герои, это не входило в мои намерения. Я просто хотел соблюсти все правила…       — Ваша Светлость, насколько я понимаю, вы плохо знакомы с официальными правилами дуэлей, поскольку сами никогда не были дуэлянтом, — капитан королевской гвардии подошёл к королю, — Вторая редакция закона о дуэлях, утверждённая Зелтболом, чётко гласит, что если один из участников не может соразмерно атаковать, то он может взять с собой одного животного-компаньона или до трёх фамильяров.       Лотринген оглянулся в сторону Наофуми и взглянул на воздушные шары.       — С ужасным уровнем атаки Героя Щита, он попадает под эту категорию. И, ко всему прочему, эти шары настолько слабы, что их могут победить даже дети. Именно поэтому Герой Щита не нарушил никаких правил.       — Да, большое спасибо за разъяснение, капитан Лотринген, — король кусал губы, слушая слова капитана. Он повернулся к арене и болезненно кивнул, — Как и сказал капитан Лотринген: победителем является Герой Щита. Все его привилегии, как Героя, восстановлены.       Кто-то притворно кашлянул в стороне. Майн, как и все остальные, взглянули на Ицуки.       — И ещё, Иватани, ты должен был объяснить, почему у тебя в отряде рабы и ребёнок. Сейчас самое время для объяснений. Если мне не понравится то, что я услышу, то у тебя сегодня появится новый враг.       — А я надеялся, что ты на моей стороне.       — Я на стороне правосудия, — Герой Лука с прищуром посмотрел на Рафталию, которая уцепилась за Наофуми, — Разве ты не знаешь, как это плохо — владеть другими людьми, как собственностью? Или на твоей Земле это было нормой?       — Нет, у нас это не принято, — лицо Наофуми абсолютно спокойно, на нём не было ни малейшего следа ненависти, гнева или раскаяния. Трудно было сказать, согласен ли он со словами Ицуки.       — Тогда зачем тебе рабы? Мы же Герои. Мы должны стать примером для остальных. А что же за пример подражания из того, кто эксплуатирует рабов?       Рафталия напрягаясь, когда Ицуки начал обвинять Наофуми. Она отцепилась от него и выпрямилась.       — Это неправда! Наофуми-сама никогда нас не эксплуатировал! Он всегда защищал нас, кормил и одевал. Он даже делал лекарства, чтобы излечить мою болезнь!       Ицуки смотрел прямиком на Рафталию. Они стояли молча и неподвижно почти целую минуту. Суровое лицо Героя слегка смягчилось, а пронзительный взгляд ослаб.       — Я рад, что Иватани не обижает тебя.       Майн бросила быстрый взгляд на Рена, который до этого момента никак не участвовал в конфликте. Но затем указал пальцем на Наофуми.       — Но это никак не оправдывает твоих действий. Даже если ты и не обращаешься с ними плохо, но сам факт того, что ты их держишь в рабах — непростителен.       Рафталия похоже, хотела сказать что-то ещё, но её остановил Наофуми, положив руку ей на плечо.       — Знаешь, в принципе, я с тобой согласен. Система, позволяющая кому-то держать рабов — ошибочна, и у неё не может быть оправданий, — Наофуми высоко поднял голову, оглядывая зрителей, — Я хотел дать им свободу как можно скорее. Но хотите знать, почему я этого не сделал?       Ицуки ответил на вопрос Наофуми выжидающим молчанием.       — Работорговец и один из моих спутников рассказали мне кое-что очень интересное об этой славной стране, — Наофуми обернулся и посмотрел на задумчивого короля.       Майн также взглянула на короля, который, кажется, уже с трудом справлялся с серией неожиданных поворотов.       — Эта страна настолько ненавидит полулюдей, что у них просто здесь нет никаких прав. Работорговец сказал, что для них самих же будет лучше остаться моими рабами. Если кто-то навредит собственности призванного Героя, то это может плохо кончиться. Но, по-видимому, за убийство простого получеловека никто не понесёт никакого наказания, — Наофуми прищурился глаза с презрением смотря на короля, — Ицуки, ты можешь в это поверить?       — Что?! — Ицуки резко взглянул на короля, его примеру последовали и Рен, — Это правда, ваша Светлость?       Король съёжился под взглядом Ицуки. Стрессовые события этого дня, кажется, его уже добили. Всё же, Олткрей уже не так молод, как раньше.       — А, насчёт этого. Полулюди в прошлом совершали бесчисленное количество зверств против славных людей Мелромарка во время Великой войны. Поэтому сейчас люди ненавидят потомков полулюдей…       — Мы говорим не о ненависти между людьми. Сейчас речь идёт о законах страны. Давайте посмотрим правде в глаза, единственная причина, по которой «полулюди здесь не имеют права», прямо записана в законодательстве. Вы просто выбрали лёгкий путь, — Наофуми скрестил руки на груди. Теперь настала его очередь смотреть сверху вниз.       — Да, ваша Светлость. После Волны нам нужно будет обсудить этот вопрос, — Ицуки утвердительно кивнул головой, а затем обратился к Наофуми, — А что насчёт тебя, то и твои действия никак не помогли! Сейчас ты их защитил, но что будет потом? Своими действиями ты, в любом случае, поддерживаешь работорговлю.       — Ты прав. Какую защиту я могу дать им, если мои привилегии, как Героя, могут отнять из-за любого пустяка? Работорговец сказал мне, что для них будет лучше, если я возьму их в рабы. Но сейчас я понял, что он это сказал лишь для того, чтобы набить себе карманы. Я тоже выбрал лёгкий путь, прямо, как и правитель этой страны, — Наофуми обратился к священнослужителям, — Я хочу, чтобы мои спутники: Рафталия, Кьюбей и Лотрек были немедленно освобождены! У вас здесь есть святая вода? Или вам нужно принести её из собора?       Священники Церкви Трёх были явно смущены подобным актом милосердия со стороны Демона Щита. Сначала они молча смотрели друг на друга, затем начали что-то бурно обсуждать.       — Нет! — Рафталия обняла Наофуми за талию и уткнулась в него лицом, — Я буду хорошей девочкой! Не бросайте меня, Наофуми-сама!       Бедная девочка. Её предыдущий владелец, должно быть, так с ней и поступил. Теперь Рафталия видит свою ценность только в качестве рабыни. И теперь, когда Наофуми предложил ей свободу, она сразу подумала, что тот хочет бросить её.       — Наофуми-сама не бросает тебя, Рафталия. Он просто хочет сделать из тебя свободного человека, — Майн опустилась на колени позади плачущей девочки и провела рукой по её волосам, — Вы ведь оставите её в нашем отряде, ведь так, Наофуми-сама?       — Ну конечно! Все вы вольны начать свою собственную жизнь или остаться со мной. Я ведь по-прежнему Герой Щита и продолжу тебя защищать, — Наофуми обхватил ладонями лицо Рафталии и поднял её голову. Он грустно ей улыбнулся — Я просто больше не буду твоим хозяином. Никто не вправе владеть жизнью другого человека.       — Но, но печать… Это ведь признак доверия, ведь так? И Лифана была бы жива, если была бы у вас в рабстве вместе со мной.       Майн с трудом начала объяснять, насколько же вывод Рафталии не верен.       — Нет. Рабская печать — это вовсе не знак доверия. На самом деле, всё как раз наоборот.       Это кандалы, чтобы держать раба в подчинении. Метод, чтобы доставить наказание через сильную боль, по поводу и без.       И, конечно, это мучительный способ казни, когда хозяин может простым щелчком пальца оборвать жизнь раба.       Майн взглянула на наследника Консевати. Папочкин сынок, жуя яблоко, старался выглядеть спокойно, но ненависть в своих глазах он скрыть не мог. Ещё одно доказательство того, что Майн сделала верный выбор.       Какой смысл отказываться от брака по расчёту с королём Фобрея, чтобы жениться на гневной крысе?       — Настоящий знак доверия — это не то, что ты можешь увидеть своими глазами, — Наофуми опустился на колени перед Рафталией и посмотрел ей в глаза. Он положил руку себе на грудь, — Это то, что ты чувствуешь здесь. Я могу снять рабскую печать с твоего тела, но я не смогу убрать её с твоей души.       — Я… Я не понимаю… — по щекам Рафталия стекали слёзы. Она растерянно смотрела на Наофуми.       — Ты ещё слишком маленькая. Ты не обязана всё понимать, но знай, — Наофуми взял Рафталию за руку и медленно встал, — Я всегда буду рядом с тобой, даже если и перестану быть твоим хозяином.       — О том, что сказал Наофуми-сама. Я уверена, что твоя подруга будет рада за тебя, — Майн улыбнулась Рафталии.       Священники из Церкви Трёх наконец принесли святую воду.       — Сто пятьдесят серебряных монет за каждого раба. Это цена за то, чтобы они не получили ущерб во время процесса.       Наофуми взглянул на горстку монет, которые он с Мотоясу кинул в кучу. Он подошёл к ним и обратился к спутницам Героя Копья.       — Я заберу свою награду, если вы не возражаете?       — Мотоясу-сама добровольно заключил с вами пари. Вы можете забрать свой выигрыш, Герой Щита-сама, — Айрис захлопнула веер и кивнула Наофуми.       Наофуми собрал мешочки с монетами в свои щит, часть же передал главному жрецу.       — Сделайте это.       Священнослужители вышли вперёд и начали смачивать кисти в святой воде. Они осторожно приложили их к рабским печатям, в левых руках у них были амулеты из слоновой кости. Рабские печати начали медленно испаряться, пока полностью не исчезли.       — Ха-ха-ха-а-а! — Лотрек начал смеяться, когда последние следы от рабской печати полностью исчезли с его тела, — Наконец-то! Мои оковы разбиты! Я свободен! Я, наконец, смогу пойти на поиски моей богини!       — Остановите его! — приказ короля прозвучал слишком поздно. Лотрек успел проскользнуть мимо смыкающегося круга стражей. Он быстро прыгнул на внутреннюю стену дворца и полез наверх.       Лотринген выхватил копьё у одного из стражей и зарядил его молнией, запустив заряд в Лотрека. Но к тому моменту, как заряд долетел до получеловека, тот уже перелез на другую сторону стены.       Наофуми взглядом проследил за убегающим Лотреком. Он издал тихий, но тяжёлый вздох, когда ящер скрылся из виду.       — Что-то мне подсказывает, что этим я обрёк весь мир на гибель…       Нет, мир был обречён тогда, когда на арене появились эти оранжевые исчадия ада…       — Нам теперь остаётся лишь взять ответственность за то, что случится в будущем. Если появится какой-нибудь таинственный слух об убийстве целой деревни, то… Нам придётся начать искать Лотрека, — Майн положила руку на плечо Наофуми.       — Да, ты права, — Наофуми повернулся к двум оставшимся полулюдям. — А что ты, Кьюбей?       — Две недели назад, когда вы спросили меня о том, готов ли я работать с вами, я тогда не знал ответа. Но теперь я точно могу сказать. Я буду и дальше служить вам верой и правдой, — бесстрастно ответил Кьюбей. Но сейчас, почему-то, Майн чувствовала в его голосе решимость.       — А-а-а-а-а! — Герой Копья внезапно оторвался от ног Бертии. Он начал в замешательстве оглядываться по сторонам, — Теперь мы готовы к дуэли? Я не помню, что только что произошло. Но я знаю, что была сильная боль…       — Мотоясу-сама… Дуэль уже закончилась, Бертия взглянула на лежащего Героя Копья.       — О, и чем всё закончилось? — Мотоясу в замешательстве почесал затылок.       — Ну… Вначале вы побеждали.       Даже это утверждение спорно. Так как первая половина поединка состояла из того, что Наофуми с лёгкостью отражал все атаки Мотоясу.       — А потом?       Бертия прикусила губы.       — Вы проиграли.       — О, — Герой Копья пару раз моргнул. Он снова лёг на землю, вероятно, что бы обдумать своё поражение и потерю четырёх тысяч серебрянных монет, — Он был прав.       — Мотоясу-сама? — Бертия опустилась к Герою и обхватила его руками.       — Девочки, словно ангелы, всегда заботились обо мне. Всё, чего я хотел — это отплатить всем за добро, чтобы все были счастливы. Но я всегда делаю что-то неправильно, — капли начали тихо стекать по щекам Мотоясу, пока его плач не превратился в настоящий вопль — Я не могу заставить их поверить мне!       — М-мотоясу-сама, возьмите себя в руки, — Бертия покраснела, пытаясь успокоить Героя Копья. Но эта задача оказалась куда сложнее, чем казалась. Мотоясу уже свернулся в позу эмбриона.       Ужасная картина.       — Думаю, это потому, что я делал недостаточно. Я не могу позволить моим товарищам уйти. Но теперь я проиграл бесполезному Щитовику! Он был прав! Я… Я действительно смотрел на него свысока, лишь бы не замечать собственной ничтожности! — Мотоясу затрясся, крича в землю, — Я не достоин быть Героем!       — Это не правда! — наконец выпалила Бертия, заставляя Мотоясу посмотреть на неё. Она высвободила его из своих объятий и села перед ним, сложив руки молитвенном жесте, — Все за моей спиной говорят о том, что я не более чем безликая тень леди Айрис и леди Катарины. Потому что я просто толстая уродливая девчонка. Не такая же красивая, как леди Айрис, и не такая же храбрая, как леди Катарина.       Бертия опустила сцепленные руки и протянула правую ладонь Герою Копья.       — Но только не вы, Мотоясу-сама. Вы относитесь ко мне точно так же, как и к леди Айрис и леди Катарине. Я верю, что человек со столь добрым сердцем может быть одним из величайших Героев. Вы уже мой Герой.       — Да, Тиа верно всё сказала, — Катарина подошла к левому боку Мотоясу и обняла его за плечи. — Значит, вас побили на дуэли? Подумаешь! Меня на уроках фехтования тоже часто побеждали. Вам нужно лишь приложить ещё немного усилий и стать лучше! Давайте станем сильнее вместе.       — Всё верно, — Айрис остановилась справа от Мотоясу и аккуратно села на землю, не обращая внимания на грязь, — Все совершают ошибки, и этого не стоит стыдиться. Из своего проигрыша нужно вынести урок. А о проигранных деньгах не беспокойтесь, дом Амелии всё возместит.       Конечно, четыре тысячи серебряных монет для дома Амелии пустяк. Хотя для обычных людей это недостижимая сумма.       На самом деле, в один из вечеров, когда Айрис выпила немного лишнего вина, она рассказала, что весь Мелромарк должен дому Амелия более трёх миллионов золотых монет. А всё из-за ресурсов, которые семья Айрис поставляла во время великой Войны.       Вероятно, именно из-за того, что Айрис проговорилась об этом, она больше никогда и не пила.       Мотоясу внезапно заключил всех трёх девушек в объятья. Те неловко засмеялись.       — Вы мои ангелы! Я вас просто не заслуживаю. Я обещаю, обещаю, что отныне буду серьезнее относиться к своему долгу Героя, обещаю! Я стану настоящим Героем для всех вас!       Всё стало слишком слащаво. Скорее всего, для гостей, что ожидали сражения, эта сцена выглядела скучной.       Ицуки, кажется, это тоже надоело, и он ушёл с арены.       — Теперь я чувствую себя настоящим злодеем… — Наофуми отстраненно посмотрел на Мотоясу, а затем обратился к своим оставшимся спутникам, — Давайте уже пойдём отсюда. У меня ещё есть невыполненное обещание, которое я дал Фаркасу.       О нет, Наофуми все еще помнил о том обещании, которое он дал тому получеловеку! Зная Наофуми, он сделает все, что выполнить его.       — Правильно… Мы здесь уже довольно давно, давайте уже пойдём, — Майн машинально кивнула Наофуми и последовала за ним к выходу.       Приблизясь к воротам, Наофуми остановился и взглянул на короля.       — Хорошо, ваша Светлость. Вы спрашивали, что же будет, если вы пойдёте работать в поле, — голос Наофуми был низким, не грубым, но достаточно недовольным, — Возможно, если бы вы это сделали, то уже, наконец, поняли бы простых людей, которые надеются на помощь Героев.       — Не многое ли ты возомнил о себе, раз начал читать мне нотации? — король свирепо посмотрел на Наофуми. Его пальцы побелели от того, как сильно он сжимал посох, — Я провёл на войнах больше, чем ты жил на этом свете.       Наофуми даже не удостоил короля должным ответом. Он просто попрощался с ним.       — Живите долго и процветайте.       С этими последними словами Наофуми повернулся спиной к неблагодарному двору.