IV
***
«И почему он не убил нас?» Виктор стоял перед стеной жмущихся плотно друг к другу деревьев и всматривался в мрачные промежутки между стволами, пытаясь разглядеть хоть что-то в темноте лесной. «Почему не убил меня?» Он в полной мере ощутил, насколько была близка опасность, когда понял, что они буквально на каждом шагу своего, казалось бы, столь нетрудного пути были под присмотром сущности неизвестного происхождения, которая могла бы при желании совершить один лишь резкий бросок и убить обоих. Но он всё же не сделал этого. «Ева была права: пока мы играем по его правилам, он никого не тронет», — парень вздохнул тяжело, оглядел в последний раз с неизвестно откуда взявшейся тоской замерший ночной лес, после чего зашагал к другому краю поляны, туда, где стояла его машина. Издали он уже увидел, что на капоте автомобиля восседает такой знакомый силуэт, а потому не сумел сдержать тяжёлого вздоха: Ева очень уж любила отдыхать на этом месте несмотря на то, что Виктор регулярно просил подругу слезть оттуда и поберечь его железного коня. Машина итак уже была вся в следах от её выпачканных то ли в траве, то ли в грязи, то ли и в том, и в том сразу хорошеньких ножек. — Ты что-то задумал, — произнесла девушка, когда парень подошел достаточно близко для того, чтобы слышать её. — Да. Согнать тебя с капота, — хмуро ответил парень, настроение которого внезапно отчего-то испортилось. Девушка послушно соскользнула с машины, встав ногами во влажную траву. Подошла к Виктору поближе, посмотрела в глаза. Вскинула рыжеватую бровь, а затем протянула негромко: — Ты хотел пойти в лес один, не так ли? — Что? Нет, просто смотрел. — Но ты думаешь об этом, — сказала Ева. Не вопрос, утверждение. Тон голоса её не был осуждающим, скорее спокойным и серьёзным. Она кивнула, показывая тем самым, что всё понимает, затем продолжила: — Я знаю. Тебя тянет в лес. Такое бывает со всеми, кто выходит на территории, по которым запрещено ходить. В другой стороне мы можем охотиться, собирать грибы и ягоды, брать воду с родника. Участок земли маленький, но для жизни хватает, Бог там не бывает. Поэтому остальные и не суются туда, боятся. А те, кто побывал там… будут возвращаться снова. Хочется приблизиться к этому, понять, разгадать загадку. Верно? — Я не пойду в лес без тебя, — произнёс Виктор, будучи уверенным в том, что Ева хочет услышать от него именно эту фразу. — Пойдёшь, — ответила она, — захочешь и пойдёшь. Ты уже его высматриваешь. Тебе ведь не просто интересно, тебе это нужно. У тебя есть цель, причина. — Он убьёт меня, если я пойду один, — пробормотал, хмурясь, парень с явными нотками неуверенности в голосе. Странное чувство одолело его, когда он понял, что Ева не станет его отговаривать, как он ожидал. Это ведь был новый серьёзный шаг, один из тех, на которых его могли убить с лёгкостью, но очень уж нужных для достижения цели. Он и представить себе не мог, что его так скоро отпустят одного в лес. Это было сродни взрослению и не сказать, что Виктору это чувство не нравилось. — Отчего же? Необязательно. В конце концов, если ты хочешь одолеть его, тебе нужно понять, каково это — быть с ним один на один. Пока ты под моим присмотром, ты никогда не поймёшь, что такое шестое чувство и как им пользоваться. Это твой путь. Я не могу пройти его за тебя или же с тобой, у меня другая дорога. Виктор молчал. Он не задумывался всерьёз над тем, чтобы пойти в одиночку в чащу, однако после слов Евы он вдруг четко ощутил внутри себя острое желание вновь встретиться с загадочным существом и самостоятельно обнаружить его присутствие. Подруга Виктора была права: парень бы сделал это, рано или поздно, но сделал бы обязательно. Это был лишь вопрос времени. — Что ты предлагаешь? — подал голос Виктор, подняв внимательный взгляд на рыжую девушку. Ева ничем не ответила на вопрос, лишь протянула Виктору небольшую кожаную сумку. Когда же она оказалась у него в руках и он заглянул внутрь, девушка утвердительно кивнула: — Там много чего полезного. Перед тем, как пойти в лес, возьми семена миррис и пожуй. Поможет чувствовать. Так же там есть оберег, повесь его обязательно. Если случится так, что ты не заметишь его, и он попытается напасть, то эта вещица поможет тебе. Он не тронет того, кто носит это. Только прошу, не потеряй его и не дай сбросить с себя, он один только на все поселение и сделать второй нельзя. — Почему? — Он из его перьев. Я их очень долго собирала. — Понял. Это... всё?.. — Нет. Иди ранним утром, ночью ты его точно не найдёшь. Главное — не пытайся вредить ему, — Ева посерьёзнела, приметив усмешку на лице Виктора, — пока что. Ты не готов. Ты не сможешь выполнить своей задачи. — Я и не стану, — махнул он рукой, — «пока что». Внезапно щеки его коснулись прохладные пальцы. Он, не привыкший к чужим прикосновениям, застыл на месте, поглядев растерянно в зелёные глаза и приподняв одну бровь, явно не понимая, что же она хотела этим жестом сказать. Ева же, почти ласково огладив его по лицу, произнесла безмятежно: — Будь осторожен. Пожалуйста. После же она в один момент упорхнула куда-то в сторону своего жилища, оставив в одиночестве ничего не понимающего Виктора. Он посмотрел вслед приятельнице своей, затем на сумку, затем снова ей вслед, после чего вздохнул коротко и улыбнулся невольно, открывая дверь машины и заползая внутрь. «Я буду».***
Спал беспокойно. На сон пришлось потратить шесть часов, если же раньше это казалось возмутительно маленьким промежутком времени, то теперь, в условиях апокалипсиса, шесть часов сна казались просто непозволительной роскошью. Он ведь только в этом поселении начал наконец спокойно спать, а не просыпаться каждые два-три часа в холодном поту, проверяя судорожно, нет ли кого в округе, дабы его не обокрали или, чего хуже, убили. Когда же в окна машины начали просачиваться полоски нежного утреннего солнца, Виктор все же с трудом разлепил глаза. Через какие-то двадцать минут он уже стоял перед лесом, держа во рту несколько семечек и схватившись рукой за лямку сумки, в которой лежал оберег в виде круга с умело привязанными к нему с помощью нитей перьями. Сердце трепетало от страха и нетерпения, а потому парень смиренно ждал, пока оно прекратит биться в таком бешеном ритме, ведь он буквально всем нутром своим чувствовал, что в лес нужно заходить спокойным и уверенным в своих силах. «Я не должен бояться», — повторял он твёрдо у себя в голове, — «я не жертва». С этой мыслью он шагнул вперёд. Утренней прохладой и тишиной встретил Виктора просыпающийся медленно лес. Парень шёл вперёд уверенным шагом, но при этом держался крепко за кожаную лямку и поджимал губы, озираясь постоянно и оглядываясь. Он не знал толком, где и как он должен был обнаружить эту тварь, нужно ли было ему смотреть вверх, на макушки деревьев, или же вниз, задерживая взгляд на особенно тёмных кустах. Теперь спросить было не у кого, а потому парень жалел даже, что не стал допытываться и узнавать у скрывающей всё и вся Евы что-то ещё об этом существе, о котором он знал, в целом-то, не так уж и много. Задумавшись об этом, он не заметил как ступил на ветку, которая тут же звонко хрустнула чуть ли не на весь лес. Виктор остолбенел, мгновенно покрывшись потом, замер, оглядываясь нервно и растерянным взглядом скользя по стволам деревьев. Тихо. Удивительно тихо. Подозрительно тихо. «Спокойно, спокойно», — повторял он, только вот сердце его билось в темпе вальса и явно не собиралось замедляться, — «всё в порядке». Стиснул зубы с силой, зажмурился, сжал руки в кулаки, не выпуская из пальцев лямку, затем выдохнул и выпрямился. Сделал шаг с мыслью: «Вот так, хорошо». Внезапно периферическое зрение его уловило еле заметное движение где-то сбоку. Парень мгновенно обернулся и посмотрел в ту сторону. Никого. Пусто. Он ещё постоял немного, осматривая внимательно стволы деревьев в том месте, где он, как ему показалось, заметил что-то, но затем пошёл дальше, при этом всем своим существом напрягшись и обратив всего себя во внимание. «Слушай», — приказывал он себе, ловя каждый мимолётный лесной звук; парень всё так же не мог понять, следят за ним или нет, однако что-то ему подсказывало, что он всё же не мог остаться незамеченным, и мысль эта и пугала его, и восхищала одновременно где-то в самой глубине его души. Дошёл до ручья. В прошлый раз Ева заметила Бога именно здесь, Виктор специально запомнил это. Он присел, склонился над родниковой водой, зачерпнул её в руки, умылся, при этом почувствовав, как лицо его запылало от холода. Тут же распахнул глаза и развернулся, желая застать «охотника» врасплох, но за спиной своей он никого не обнаружил. Посмотрел ещё немного, при этом чувствуя, как с ресниц на лицо его съезжают холодные капли, вздохнул даже несколько разочарованно, после чего поднялся с колен и, отряхнув и так убитые грязью штаны, вновь обвёл взглядом местность. Ничего, кроме камней, воды и деревьев. «И где же ты?» — осознание того, что тварь все еще ничем себя не обозначила, придало сил и уверенности. «В конце концов, не один ты тут охотник». Виктор двигался с уверенностью по тому же пути, каким они шли и вчера, разве что медленнее, дабы успевать следить за всем происходящим вокруг него. Впрочем, ничего интересного так и не случилось, разве что белка однажды перебежала ему дорогу, сиганула с дерева и понеслась куда-то вперёд, как ошпаренная. Вряд ли животное подобное просто так бы сорвалось и побежало бы с такой скоростью прочь от этого места. Именно в этот момент парень понял, что за ним следят, причём следят давно, только вот он сам не может заметить своего преследователя. Впрочем, мысль эта его уже не пугала. Он шёл, с трудом пряча нагловатую ухмылку: «посмотрим, кто кого». Добрёл до поляны. Отчего-то вновь боязно было заходить на пустую местность, однако он всё-таки шагнул вперед. Виктор посмотрел вниз: ноги скрылись где-то за мясистыми листами лопухов. Огляделся, но вокруг всё ещё не было никого. На поляне трава опять примята, причём кто-то будто лежал здесь совсем недавно, так как трава пока не успела вновь подняться к солнцу. Опустился на одно колено, провёл рукой по зелени, при этом не забывая коситься в сторону деревьев и думая о том, кто же всё-таки оставил след здесь. Животные? Или же кто-то намного опаснее? Наверняка знать было нельзя. Главное — тишина. Бог не станет церемониться с теми, кто не уважает тишину. Виктор это знал прекрасно, а потому даже дыхание старался делать лёгким и незаметным, дабы случайно не спровоцировать существо на нападение. Парень не мог даже предположить, что могло было быть в голове у этого создания, а оттого становилось ещё страшнее. И интереснее. Он воспринимал это все как своеобразный квест, пусть и опасный, но очень уж увлекательный. Постоял немного на поляне, однако затем развернулся и поковылял в обратную сторону, туда, откуда пришел. Виктор понимал прекрасно, что идти на пустошь в одиночку будет просто форменным самоубийством, несмотря даже на то, что ему очень хотелось посмотреть, что из себя представляла эта местность, и остались ли там следы бывшей коммуны. Впрочем, жизнь была дороже. Пока шёл по дороге, вновь заметил мелькнувшую чёрную тень между деревьями, однако не обернулся даже. Шёл, продолжая коситься в сторону, где заметил движение, делая вид при том, словно бы его ничего не беспокоило. План был хорошим; через какие-то две минуты он увидел примерно в той же стороне силуэт огромного нечто, которое прыгнуло куда-то в сторону и вновь скрылось среди стволов деревьев. От зрелища сего по всему телу Виктора побежали мурашки, но в то же время в душе своей он ликовал, ведь он увидел, заметил, услышал наконец присутствие этой твари. Обернулся и посмотрел взглядом открытым и смелым в сторону, где заметил то самое нечто, показывая этим самым, что он видел его и не боится нисколько. «Пора дать ему понять, что я не трус», — подумал он при этом, однако ничего так и не изменилось, пришлось просто зашагать вперёд, в сторону ручья. Виктор, успокоившись, уверился в том, что он без происшествий дойдёт до поляны, так как Бог, очевидно, не спешил показываться ему во всей своей красе, а уж тем более нападать. Игра была интересной. Вскоре Виктор достиг ручья. Прыгнул на камень, приставил ладонь ко лбу, закрываясь от бьющего в глаза света, и оглядел местность смело, пытаясь вновь заметить хоть что-то, напоминающее своего преследователя. Вновь ничего. Виктор усмехнулся даже, головой покачав, спрыгнул с камня уже, собравшись было уйти, как вдруг… Шорох. Шорох из кустов. Непохожий на предыдущие звуки, он был не таким тихим. Совсем не тихим. Парень посмотрел в сторону, где заметил движение, но теперь там лишь еле заметно колыхались тонкие веточки с листочками. Ничего. И тут, осенённый неожиданно ударившим в сознание воспоминанием, Виктор поднял голову вверх. Что-то белело в тёмной листве. Понадобилось время для того, чтобы угадать в этом череп какого-то животного. Листва ли это? Большую часть «кроны» основывала то ли шерсть, то ли перья замаскировавшегося умело существа. Оно следило. Оно выжидало.