XI
***
«Надо выбираться отсюда к чёртовой матери», — решил Виктор, спрыгивая с каменного выступа в траву, полную копошащихся в ней насекомых и разлитых щедро дневных солнечных лучей. Он был настроен крайне решительно: позавтракал утром очередной горстью сладких ягод с орехами, собрался — благо, собирать было особо нечего —, после чего выдвинулся в путь. Вспомнив, откуда дул влажный ветер, парень пошёл примерно в том направлении, надеясь слепо на удачу в обнаружении какого-никакого водоёма. Что ж, ему действительно повезло: примерно через двадцать минут ходьбы он заметил меж поросших мхами камней звенящий хрустальный источник. Склонился над водой, зачерпнул ледяной жидкости в лодочку из широких ладоней и, поднеся её к губам, начал жадно пить. Пил долго и много, обжигая рот студёной водой. Утёр губы, вздохнул коротко, а затем побрёл вниз, вдоль ручья. Идти, куда глаза глядят, было бы крайне рискованным поступком — нужно было иметь какой-никакой путь отступления на случай непредвиденных сложностей. В конце концов, Виктор ясно понял одно: пока на нём висит безделушка, конкретно эта тварь его не тронет. «Почему, интересно», — он, опершись ладонями о испещрённую естественными ранками кору, перемахнул через выгнувшееся дугой поваленное дерево, спрыгнув на мшистый камень, еле удержав равновесие и взмахнув руками, — «что в этой вещице такого, что мешает ему просто убить меня? Хочет ли он вообще убивать меня?» Вопросов было много, слишком много, и парень искренне жалел, что из-за растерянности своей вчера он не додумался поспрашивать о прочих интересующих его вещах. Что ж, теперь следовало просто идти вперёд и строить различные предположения, никто бы ему больше на его вопросы отвечать не стал. «Если только он меня не найдёт», — подумал Виктор, соскальзывая с одного мшистого камня на другой, — «а он может». Несомненно, если бы этой твари захотелось найти человека, она бы его нашла, однако парень наивно надеялся на лучшее: в планах его было уйти как можно дальше от этого места, чтобы вечером, когда Бог вернется к пещере и не обнаружит его на привычном месте, он просто не сумел его отыскать. Не сказать, что план был идеальным, однако парень надеялся на то, что ему улыбнется удача и он сможет выйти из леса. А там уже…. «И что там?» — задал он себе мысленно очередной раздражающий его вопрос, — «Надо сначала найти Еву, а потом… потом, может, и придется выбраться из леса, посмотрим». Строить планы дальше у него желания не было. Единственной целью в жизни для него стал поиск Евы. «И заодно той половины племени, которая ещё не успела бросить в меня камнями», — лицо его невольно покривилось в неприязненной усмешке, — «тоже мне, люди, а ведут себя, как животные… хотя ладно, у некоторых животных и то благородства побольше будет». Спустя какое-то время он внезапно вновь вышел на речку. Присел возле воды и вздохнул: он шёл явно не в ту сторону, так как про существование реки от членов племени он ни разу не слышал. Значит, это было за пределами «их» территории. Он посидел немного в задумчивости перед водой, затем стянул с себя куртку и опустил её в воду. Нужно было отстирать эти чертовы въевшиеся в ткань пятна крови, которые давно уже раздражали Виктора. И у него почти получилось сделать это; вскоре пятна начали выводиться, тёмная краснота начала светлеть прямо на глазах. До конца вымыть все это не удалось, однако парень был доволен и таким результатом, куртка его тут же была оставлена сушиться, повешена на ближайший куст с тонкими цепкими ветками. Сам же Виктор, поглядев на яркое солнце и подумав о чём-то, кивнул внезапно каким-то своим мыслям и начал бодро стягивать с себя футболку, оставляя всё же при этом на себе — глупость какая! — оберег. Спустя минуту раздался всплеск: парень рыбкой нырнул в реку, оставив одежду на берегу. Несмотря на лучи ласково греющего солнца, вода была вовсе не тёплой, а прохладной, да настолько, что у оказавшегося в одно мгновение в толще воды Виктора все внутренности невольно сжались от столь резкого перепада температур. Он тут же вынырнул, сделав глубокий судорожный вдох, после чего не без наслаждения распустил каштановые волосы и, надев резинку на свое запястье, чтобы не потерять её при плавании, вновь погрузился под воду, чувствуя, как его слипшиеся от грязи волосы развеваются в воде. Он уже порядочно давно не мылся, а потому теперь Виктор понял, что он успел даже соскучиться по обволакивающей его утомлённое тело влаге. Этому водоёму было далеко до ванной с мылом и шампунем, однако в этих условиях парень был рад уже тому, что он вообще обнаружил место, где он мог бы немного искупнуться. На подёрнутой рябью поверхности вновь показалась макушка каштанового цвета, после чего Виктор, вновь оказавшись над водой, провёл ладонями по своим сильным плечам, поёжившись — холодно всё-таки, холодно. Купался недолго — нужно было просто избавиться от грязи, пыли и крови. Вода была слишком прохладной для того, чтобы находиться в ней много без всякого риска заболеть, а потому вскоре Виктор вылез на берег, отфыркиваясь и выжимая отросшие чуть ли не до плеч волосы. Затем же он устало лёг прямо на траву, прикрыв глаза и чувствуя, как сквозь темноту сомкнутых век пробивается тёплый и яркий свет. Белая грудь его вздымалась тяжело под поцелуями ласкового солнца. Задремал даже. Проснулся оттого, что на руку ему заползло какое-то неприятное насекомое, из-за которого пришлось почесать запястье и наконец открыть глаза. Сел на траве. Понял, что за время, которое он провёл в состоянии дремоты, он уже успел обсохнуть. Подставил тронутое легким прикосновением дневной дремоты лицо улыбающемуся в небе светилу. Посидел так недолго, после чего поднялся, стряхнул с обнажённого тела пару прилипших к нему травинок и сделал пару шагов по направлению к оставленной на берегу одежде. Оделся, оберег вытащив из-под футболки, куртку, уже высохшую, накинул сверху, развернулся и… …встретился взглядом с уже знакомой фигурой, выглядывающей из-за деревьев. Страх овладел парнем разве что на первые несколько мгновений, после чего он выдохнул и, покачав головой, произнёс: — О, Вы тоже здесь. И как давно следите? Ответа не последовало. Ожидаемо. — Точно, ягоды, — Виктор огляделся для виду и руками развёл, — можжевельника не вижу, простите. «Когда он молчит, и то лучше», — подумал парень, мысленно радуясь тому, что существо на этот раз не настаивало на диалоге. Покачал головой, а затем махнул рукой в сторону Бога: — Если Вы меня забрать пришли — не дождётесь, обратно не вернусь. Я Вам не питомец, а… человек. У меня есть незаконченные дела. Существо не проронило ни звука, продолжая сверлить пристальным взглядом своего внезапно осмелевшего собеседника. Тот же, поправляя с неловкостью одежду, просто прошёл мимо этой твари, возвращаясь в лес. Не сказать, что сделал он это без всякого испуга, так как, проходя мимо, он невольно дыхание задержал и напрягся весь, будучи готовым в любую секунду дать дёру. Впрочем, делать этого не пришлось: существо даже не пошевелилось. Только после того, как Виктор проковылял мимо, оно соскользнуло с ближайшего ствола и тенью последовало за ним. Парень, естественно, заметил это — тварь и не хотела скрываться, это было очевидно. Существо сначала прыгало мягко с дерева на дерево, а затем же просто опустилось на землю и зашагало бесшумно по дороге вслед за Виктором. — Вы со мной? Тоже хорошо. Так меня точно не убьют дикие звери, да? Существо продолжало молчать. — Молчите Вы понятнее, чем говорите, — усмехнулся Виктор, оборачиваясь назад и глядя на массивную двухметровую — а то и больше — тушу, которая тащилась вслед за ним. После сего желание общаться у Виктора пропало. Шли они долго, настолько долго, что Виктор устать успел; к вечеру он уселся на повстречавшееся ему на пути очередное поваленное дерево и устало посмотрел на всё ещё сопровождающего его Бога. Тот остановился и сел перед ним, вперившись в парня взглядом. Виктор, флегматично поглядев в ответ на него какое-то время, хлопнул внезапно ладонью по дереву рядом с собой и хрипло гаркнул: — Присаживайтесь! Существо не отреагировало. Просто продолжило сидеть на земле и сверлить Виктора взглядом. — Обиделись, что я можжевельник искать не стал? — усмехнулся парень. Ответом послужило предсказуемое молчание. — Кивнуть бы могли, кстати. Это не то же, что говорить голосом. Разговор, как у них повелось, без ягод не клеился. Виктор же, сидя на бревне, задумался внезапно о том, куда он вообще идёт. «Я ж не знаю, где я. Я хоть примерно в правильном направлении? Или нет? Вдруг я просто потеряюсь в этом лесу чёртовом, заблужусь и меня съедят. Если не этот, то медведи задерут. И конец подвигам», — вздохнул шумно, — «мне главное убедиться в том, что Ева в порядке. Больше… ничего не нужно». Он даже предполагать не хотел, где она находилась, потому как все мысли о ней вызывали невольно подкатывающий к горлу ком и жжение в глазах. Он устал. Изначально он был полон энергии и энтузиазма, а теперь вновь устал, почувствовал этот предательский упадок сил, из-за которого в голову полезли неприятные мысли о его же будущем. «Есть ли оно у меня вообще?» — он не был в этом уверен. «Я должен был погибнуть тогда, а не выжить. Почему я всё еще здесь?». Уронил голову в ладони, судорожно вздыхая. «Почему Евы нет рядом, когда она так нужна?..»***
Сидели они долго, достаточно для того, чтобы небо над их головами начало темнеть. Поняв, что нужно двигаться дальше, пока ночь не настала, Виктор нехотя сполз с поваленного бревна. Существо поднялось с земли, готовое двинуться вслед за ним. Так они и пошли вновь по лесу. «Когда я её найду, всё станет понятнее», — думал Виктор, — «нет, я не стану пробовать снова, но она хотя бы объяснит мне… что происходит. Всё объяснит. И, может, скажет, что я могу делать дальше. Мне необязательно геройствовать. Они жили… не так уж и плохо, кажется, до момента, пока я не пришёл. А я просто взял и всё им испортил». Тяжёлый вздох сорвался с плотно сжатых губ. Парень понимал прекрасно, что нельзя было давать этим мыслям захватить его воспалённый прошедшими событиями и усталостью разум, однако этот жужжащий рой вредоносный каждый раз вновь и вновь возвращался к нему. Виктор завяз в дремучих мыслях своих настолько, что не замечал даже, куда он вообще бредёт. И потому он даже вздрогнул от неожиданности, когда прямо перед ним приземлилось после прыжка преследовавшее его существо, преградив ему тем самым дорогу и мрачно на человека уставившись. Виктор отошёл на шаг, с недоумением поглядев на Бога: — Вы чего это? Бог замер. Затем потоптался на месте. Снова замер. Виктор огляделся. Ничего подозрительного. Взгляд опустил, присмотревшись к траве, и… понял внезапно. Опустился на одно колено. — А… так Вы хотите поговорить? Он сорвал синюю ягоду с покрытой мелкими иголочками веточки. Положил в рот и раскусил. Поглядел на Бога с сомнением, затем сорвал ещё несколько и вновь запихнул в рот. Собеседник его молчал. Парень вновь сорвал пару ягодок, затем цыкнул и сердито произнёс, пряча добычу в карман: — Да в прошлый раз я столько же съел! Что мне теперь, всю поляну обнести, чтоб Вы заговорили? Нет уж. Поднялся и, обойдя крупную фигуру, решительно зашагал дальше. Впрочем, далеко не продвинулся, потому как вздохнул и сначала замедлил шаг, а потом и вовсе остановился. Опустил голову. Уже совсем темнело. Нужно было выбрать место для ночлега, потому как ночью ему, уставшему, идти совсем не хотелось. Существо в один мягкий прыжок оказалось у него за спиной. Парень, не оборачиваясь, прошелестел: — Так… если я просто лягу здесь, меня убьют? Могут убить? Обернулся всё же. Бог с неопределенностью повёл плечами. — Плохо. Тут точно есть дикие звери… Бог кивнул. — Я… — Виктор осёкся, сведя брови вместе. И просто устало сел в траву, опустив взгляд вниз. Бог примостился рядом с ним, задрав большую рогатую голову куда-то вверх. Так и сидели молча: Виктор думал о чём-то, пережёвывая тонкую кожурку ягодную, Бог же… кто его знает, быть может, тоже размышлял о своём. Виктор наверняка знать не мог, да и не хотел. Он слишком вымотался за этот день. Возможно, было плохой идеей уходить так рано, когда он не набрался сил — ни моральных, ни физических. Бог вдруг поднялся с места. Поглядел на парня внимательно, а затем в тишине раздался его спокойный голос: — Пойдём обратно. Виктор неожиданно для себя кивнул. Смирившийся со своим положением парень думал только об одном: «я обязан попробовать снова позже».