XXVI
***
— Эй!!! Куда Вы?! И, вопреки вполне естественному человеческому желанию остаться в тёплой пещере при догорающем мирно костре, Виктор, наспех накинув на себя свою перепачканную и прохудившуюся в нескольких местах сразу куртку, спрыгнул босыми ногами прямо в прохладную траву. Поёжился было, но тут же сделал несколько шагов навстречу Богу. Тот повернул к нему рогатую голову. Сделал несколько шагов, охотничьих, кошачьих почти, настолько бесшумных, куда-то влево. Виктор понял вдруг, что ощущение у него создалось странное, похожее чем-то на то, что он испытывал, проводя один из ритуалов и призвав тем самым ненамеренно существо к себе на поляну. Словно бы все это происходило не на самом деле. «А не брежу ли я?..» Впрочем, мокрая холодная трава и ночной лесной воздух отрезвляли сознание, заставляя парня убедиться в том, что ему всё происходящее не снится. Трава во снах не бывает такой, какой он чувствовал её под своими ногами, да и воздух во сне нельзя было вдохнуть так, чтоб дыхание резко спирало от его свежести. К тому же Кин, сидевший на поляне, выглядел вполне реальным. Виктор мог видеть, как растения под его весом приминались в местах, где стояли его чёрные лапы. Он стоял и ждал. Парень подошёл ближе. — Тебе нужны были ответы? Виктор вскинул было вопросительно брови, однако следом утвердительно склонил голову. — Тебе интересно, где я нахожусь, когда я не рядом? — Ну… так в лесу же, — осторожно предположил парень. — Не всё так просто. Пойдём. Бог тут же повернул свою костяную голову и сделал прыжок, пересёкши при этом добрую половину поляны. Виктор сначала отшатнулся, испугавшись резкого действия, затем же, поняв, что опасности никакой нет и ему ничего не угрожает, постоял ещё пару секунд в нерешительности да побрёл вслед за ним. Нагнав существо, которое уже успело сесть на траву в ожидании парня, последний пробормотал, почти задыхаясь: — Вы давайте-ка, это… помедленнее. У меня нет таких здоровых лапищ. Перед ответом Бог окинул Виктора странным взглядом. Затем всё же промолвил: — Учту. Виктор, решивший, что над ним насмехаются, тут же возмущённо выдохнул, однако никакой колкости в ответ придумать не смог, лишь зыркнул на Бога с лёгким прищуром. Тот поднялся с места и, решив, видимо, смилостивиться над Виктором и не заставлять его бегать вслед за существом, преодолевающим играючи одним прыжком столь грандиозные по человеческим меркам расстояния, зашагал спокойно в сторону сгущающейся между стволом темноты ночи. Парень тут же устремился вслед за ним. — То есть Вы хотите сказать, что Вы просто шатаетесь по лесу? — Ты тоже этим занимаешься целыми днями. — Я не просто так тут хожу, а с целями. — И какие же у тебя цели? – Еду найти, травки собрать, ну, ещё мыться иногда хожу. Как минимум. — Так и у меня есть цели. Свои. Внезапно Виктора словно осенило, после чего он спросил нарочито важным тоном: — Трупы птиц убирать? — Можно и так сказать, — ответил беспристрастным тоном Кин. — Вот это у вас обязанности, конечно, чтоб я так жил, — осклабился Виктор, даже уже не пытаясь скрыть насмешки в голосе. В чёрных провалах чужих глаз что-то сверкнуло, однако парень уже не столбенел каждый раз перед этим нечеловеческим взглядом, напротив — он настолько привык, что в ответ лишь хмыкнул, явно не сожалея о своих попытках пошутить. Бог в ответ на это лишь загадочно вильнул длинным хвостом да хотел было продолжить идти, однако внимание Виктора вдруг привлекло что-то по правую сторону их дороги — он тут же свернул туда, ничего не сказав. Присел на одно колено и начал пристально вглядываться в тёмную траву. Затем внезапно что-то поднял с земли и, протянув Богу чуть сомкнутую ладонь, произнёс внезапно: — Гляньте, светлячки! Я вечером по лесу особо не ходил, не знал даже, что они прям тут водятся. Довольный собой, парень развёл пальцы в стороны и оглядел ползающее по ладони существо со светящимся брюшком. — Мы таких в детстве ловили и в банку сажали. Потом выпускали, конечно… Поглядел немного на насекомое, после чего покосился в сторону Кина. Тот сидел рядом, чуть наклонив череп и, очевидно, тоже уставился с интересом на неожиданную находку. Виктор приблизил руки к костяной голове, после чего ссадил жука прямо на нее. На тёмном из-за отсутствия солнца черепе внезапно вырисовалась маленькая окружность света. Виктор звучно рассмеялся. — Так и ходи́те, будете фонариком. Слабеньким, конечно, но за неимением лучшего… Впрочем, светлячок не пожелал сидеть спокойно на месте и тут же устремился в сторону пустого глазного провала. Кин еле заметно мотнул головой, но насекомое это не остановило, так что Богу пришлось протянуть черную лапу к своему костяному лицу и осторожно перехватить жука пальцами, после чего незваный гость был аккуратно опущен на землю. Вдруг парень замер, вслушиваясь. Что-то странное витало в воздухе, однако он никак не мог уловить, что именно. Деревья вскоре кончились: они вышли на небольшую поляну. Бог остановился, остановился и Виктор, посмотрев вопросительно на своего спутника. Человек не дождался ничего, никаких пояснений — существо лишь голову подняло да начало молча смотреть в тёмное небо пристально. Парень, повинуясь какому-то странному рефлексу, тоже задрал голову. Звёзды, много звёзд — но более ничего подозрительного он не увидел. Посмотрел на Кина. Тот всё ещё наблюдал за небосводом. — Так, и чего стоим? Бог не ответил. Какое-то время он ещё находился в недвижимом положении, однако после сделал два шага вперед. Остановился. Обернулся. — Подойди. Виктор сделал осторожный шаг, нахмурил брови и внезапно застыл, словно вспомнив о чём-то, и голову задрал, посмотрев наверх. Ничего. Только лишь силуэты верхушек деревьев и пробивающееся меж чёрной листвы полотно с узором звёзд. Бог стоял рядом без лишнего движения, глядя внимательно на человека и спокойно ожидая, пока тот сделает то, о чем попросили. Виктор повиновался, однако в тот момент, когда он оказался уже почти около существа, оно вдруг вильнуло хвостом, а потом и вовсе напружинилось и ловко отпрыгнуло в сторону. Виктор даже присел от испуга, будучи явно не готовым к тому, что его спутник вытворит. Тем временем Кин опять замер без движения, ожидая. Парень немного потоптался на месте, затем сделал несколько нерешительных шагов навстречу. Бог на это никак не отреагировал — ни положительно, ни отрицательно — и просто продолжил стоять на месте, следя за каждым малым движением своего спутника. Виктор подошел поближе. Существо вновь отскочило в сторону. «Что за догонялки такие?!» — пронеслось у парня в голове, после чего он, прищурившись, внезапно сорвался с места и побежал к замершей в очередной раз фигуре. Существо подождало, пока он приблизится, и с лёгкостью совершило ещё один прыжок, перескочив прямо через Виктора и очутившись на краю поляны. Парень резко затормозил, да так, что пятки его проскользили по влажной траве и, чтобы не упасть, пришлось выставить руку назад и опереться ею о землю. После сего он тут же поднялся и, утерев тыльной стороной ладони нос, побежал вслед за существом, поняв, видимо, какие правила были у этой странной игры. Кин, заметив, что человек вновь пытается его догнать, внезапно шмыгнул прямо в тёмный лес, мгновенно растворившись среди стволов деревьев. Впрочем, Виктора это не остановило; он влетел буквально в лес и, только лишь поняв, что он нигде не видит своего спутника, замер, начал оглядываться по сторонам. Пусто, одни деревья и тихо шуршащая листва. «Хочет, чтобы я нашёл его?» Парень принялся аккуратно красться меж деревьев. Встал. Прислушался. Вокруг тихо, только лишь звуки ночного леса пробиваются откуда-то из глуши. Птица захлопала крыльями. Где-то хрустнула ветка. Поблизости лишь кусты, больше ничего. Или же..? Почувствовав на себе чужой взгляд, Виктор резко обернулся и поднял голову, вглядываясь пытливо в густую крону соседнего дерева. Он был не в силах рассмотреть отдельные детали и видел только лишь смутные очертания тёмной массы листьев, однако зрение ему и не было столь нужно — он чувствовал буквально всем своим существом, что Кин именно там, прячется в деревьях. И как хорошо он бы ни скрывался, как ни старался бы не издавать ни единого звука, как ни пытался бы совершить ни единого малого движения, Виктор его обнаружил. — Ага, — крикнул парень, торжественно обозначая этим свою победу в их внезапно организовавшихся прятках, — я Вас вижу! Бесформенная листва зашевелилась, из неё что-то изящно скользнуло вниз по стволу и, оттолкнувшись от него, тут же бросилось вспять. К этому Виктор теперь был готов, а потому он, не сводя глаз с существа, кинулся следом, петляя меж деревьев и наблюдая за тем, как же бесшумно и быстро Кин перемещался, прыгая с одного объекта на другой: с земли на камень, с камня на ствол, со ствола — на соседний, с него — на ветку. Казалось бы, такой громадине трудно двигаться в лесу, где полно препятствий, однако он прекрасно управлялся с этим. Помогало ему ещё то, что деревья не росли слишком часто — было ли это сделано намеренно, или же они сами выросли в таком удобном расположении? Кин оттолкнулся резко от особенно крупного ствола и прыгнул куда-то вверх, настолько быстро и высоко, что Виктор только и успел заметить чёрную тень да услышать звук ломающихся с оглушительным треском веток. Он остановился резко, дыша тяжело да утирая рукой пот со лба, и задрал голову вверх в попытке разглядеть хоть что-то в ночном небе. Впрочем, стоял он так недолго — услышал что-то, после чего вновь с места сорвался и побежал на звук, чувствуя, что от такого внезапного бега начинает почти приятно кружиться голова. Чутьё не обмануло: ровно там, где он услышал звук, уже восседал Кин, будто бы не замечающий присутствия Виктора. Только вот когда тот почти добежал, Кин внезапно вновь подобрался весь, вновь собираясь метнуться прочь. В этот момент Виктор, поняв, что его партнёр по игре опять хочет улизнуть, принял весьма странное решение и прыгнул сам; не хуже какой-нибудь уличной кошки он оттолкнулся от земли и схватился передними руками за мелькнувший перед ним хвост, прежде чем упасть на землю, больно приложившись грудью. Правда, хвост при этом остался крепко зажат в ладонях. Бог не прыгнул — обернулся и чуть наклонил голову к лежащему на траве Виктору. Тот же вздохнул коротко и, подняв взгляд на Кина, прохрипел сдавленным от болезненного ощущения в груди голосом: — Поймал. — Вижу. Можешь отпустить, — мягко посоветовал Бог. — Так Вы снова… упрыгаете, — произнёс парень, не выпуская хвоста из рук. — Не упрыгаю. После этих слов Виктор всё же нехотя разжал свою хватку. Затем сел на траву и добавил: — Я за Вами больше… не побегу. — По крайней мере, мы убедились в том, что ты это делать умеешь. — Да я и раньше знал, поверьте, — сипло усмехнулся парень, махнув рукой. Бог вильнул хвостом, а затем вновь поднял голову к небу. Посмотрел немного вверх. Посмотрел туда и Виктор, уже поднявшийся на ноги и вставший рядом с существом. — Только… — он протянул к Кину руку, — Вы меня тут не бросайте. Это днём я могу обратно вернуться, а ночью… это немного проблемно. — Не брошу. Рука Виктора коснулась туловища Бога и… провалилась во что-то мягкое. Парень, совершенно не ожидавший этого, тут же отдёрнул руку — вместо хоть сколько-нибудь гладкого тела был только пух. Где же начиналось само тело существа? Кин повернулся к человеку. — Так ты не знаешь, где мы? Виктор отрицательно помотал головой, ощущая лёгкое чувство тревоги из-за того, что он может остаться один на один с ночным лесом и его обитателями, если его спутнику всё же взбредет в голову его внезапно бросить здесь в одиночестве. — Показать? — У Вас карта есть, наверное, — усмехнулся Виктор. — Лучше. Пошли. И Кин тут же неспешно зашагал вперёд так, чтобы его человеческий спутник успел и не отстал. Парень вышагивал рядом, держась поближе и при этом будучи начеку на всякий случай — чёрт знает, что могло водиться ночью в этом лесу! Дикие звери оказались не самым страшным из того, что могло угрожать жизни Виктора. С Кином рядом он чувствовал себя ощутимо поспокойнее: в конце концов, разве кто-то сможет на него напасть, если рядом идет такая громадина? От неё все лесные жители от мала до велика разбегались в разные стороны. Брели они недолго и наконец взобрались на небольшой естественный холм, на верхушке которого деревья росли реже. Остановились. Кин обернулся к Виктору, затем посмотрел наверх. Снова взглянул на Виктора. — Подойди. — Опять убегать будете? — Нет. Парень послушался. — Ближе. Виктор подошёл вплотную, предчувствуя что-то из ряда вон выходящее. Чёрные руки внезапно вылезли из-под перьевого вороха, после чего схватили Виктора под мышки и подняли над землей. Секунда — и его вжали в перья, крепко обхватив одной рукой. Прежде, чем тот успел отреагировать на происходящее, Кин присел и оттолкнулся лапами от земли. Вот тогда, почувствовав, как внезапно изменилось его положение в пространстве и увидев, что перед глазами теперь не нескончаемые тёмные стволы деревьев, а чистое ночное небо, Виктор вскрикнул, вцепившись руками в перья и спрятав в них лицо. Но полёт окончился так же быстро, как и начался: Кин приземлился на верхушку какого-то дерева. Затем опустил взгляд и поинтересовался участливо: — Все в порядке? — Да Вы… хоть предупреждайте, а!!! Я к такому не был готов, — пробурчал парень, оторвав лицо от перьев и поглядев вниз. Высоко! И высоко настолько, что Виктор не узнавал, где они были, однако вид здесь был, признаться честно, великолепный. — Сейчас готов? — спросил Кин, после чего бедный парень поспешно ответил: — Нет-нет, погодите… — посмотрел вниз, пооглядывался, давая себе привыкнуть к ощущению высоты, — …теперь можно. И Кин прыгнул. Виктор на этот раз не орал и не прятал лицо в оперении существа, напротив, он с любопытством глядел, чуть прищурившись, на верхушки деревьев и на то, как далеко простирался лес прямо под ними. Ещё один скачок; несмотря на то, что Бог прижимал его к себе одной рукой, человек цепко впился в его перья, а потому почти не боялся. На это была и другая причина. Кин приземлился. Виктор восхищенно вздохнул. — Не боишься? — спросил Бог. — Об этом стоило спрашивать до… вот этого, короче. Не, не боюсь. Я до этого всего инструктором по дельтапланеризму работал. У меня даже… парочка шрамов есть от падений. Не всё заканчивается гладко. И тут Кин внезапно издал звук, похожий на смешок — Виктор мог поклясться, что так и было! Задуматься об этом ему, правда, не позволили: Кин снова прыгнул. Вновь от ощущения набора высота захватило дух, да так, что у парня аж глаза заблестели — да, он почти соскучился по ощущению полёта за всё то время, что провёл на земле без своей работы! Он уже и позабыл, каково это, но это ощущение трепета в животе вернуло ему приятные воспоминания из «прошлой жизни». Однако после словно пророческих последних слов Виктора посадка выдалась не слишком мягкой — Кин, видимо, не рассчитал, и вместо того, чтобы схватиться своими конечностями за дерево, на которое хотел опуститься, практически перелетел через него, лишь в последний момент задними лапами схватившись за ствол. Виктора, к счастью, Бог не выронил: ещё две лапы, вытащенные в одно мгновение откуда-то из-под перьев, спасли положение. — Вы… часто так? – поинтересовался успевший уже прилично испугаться за свою жизнь парень, судорожно выдохнув. — Нет. Трудно приземляться, когда тебе не достаёт рук. — Так у вас их… да ладно! Я могу и на спину пересесть, если будете так же прыгать. Ну, мягко, — на этот моменте Бог повернул к нему голову, и парень расценил это, как осуждающий жест, — а что? Так реально удобнее будет! — Удержишься? — лишь сухо уточнил Кин. — Попытаюсь, — пробормотал Виктор, надеясь в глубине души на то, что Бог его поймает в случае неудачи. Парень надеялся на то, что они спустятся, после чего можно будет пересесть, однако Кин решил поступить иначе, бесцеремонно перехватив человека поперёк туловища и переложив его на спину через плечо. Парень тут же начал пытаться удержаться на месте, схватившись за кончики перьев. — За рога берись. Виктор переполз поближе к черепу существа и действительно вцепился за одну из двух пар больших рогов — за те, что напоминали бараньи. — Готово! Только аккуратнее. Уже на последнем слоге Кин совершил толчок и взлетел над верхушками деревьев. Виктор сжал с силой костистый остов, ногами невольно «пришпорив» существо, и прижался к нему поплотнее, вдыхая свежий ночной воздух. Пёстрые перья Бога едва шевелились при каждом движении. Тёмная стрела то и дело взвивалась вверх и летела на фоне такого же бесцветного неба. Кин вновь опустился на дерево, на этот раз максимально мягко. — Держишься? — Ага, — парень от избытка чувств не мог вымолвить более ни единого слова, ощущая, как восторг встаёт поперёк горла. — Держись и дальше, — произнёс Кин и опять прыгнул. Виктор приподнял голову. Ветер нещадно трепал его волосы, заплетённые в хвост. Он сощурил глаза. И только сейчас он понял, что он широко улыбается —искренне, по-детски беззаботно, так, как улыбался до того, как случился весь этот жуткий апокалипсис. После же у него на лице не отражалось ничего, кроме кривой ухмылки или горькой усмешки — что же случилось сейчас? Парень готов был пищать от радости, словно бы все чувства — самые разные! —, долго копившиеся в нём всё это время, внезапно начали проситься наружу. Человек обернулся и увидел только взметнувшуюся на фоне неба пластину хвоста, с помощью которой существо, видимо, регулировало свой полёт. При очередной посадке Виктор выдал поспешно восхищённое: — Как… круто! Я всё равно не знаю, где мы, но… — Нравится? — Конечно! — Ты удивительно смел для человека, — заметил Кин. Тон его голоса сделался совсем довольным и будто бы покровительственным. — Так а чего мне бояться, я уже лета- Впрочем, последний слог ему пришлось уже с прежним восторгом проорать на весь лес, потому что Бог решил совершить очередной прыжок без всякого предупреждения. Не сказать, что Виктор был недоволен: адреналин в крови подскочил, сердце билось так, что он мог это почувствовать, даже не прикладывая ладони к груди. Ничто, казалось, не могло унять его ликования и энтузиазма! Парень испытывал от этого всего не только лёгкое головокружение, но и забытый уже им внутренний трепет от ощущения большой высоты, и всё это приносило ему просто безграничное удовольствие. И, когда Виктору уже почти начало становиться плохо от этих умопомрачительных взлётов и падений, Кин приземлился не на дерево, а на полянку, которую, видимо, приметил сверху. Посадка была мягкой. — Можешь слезать. — Это всё? — разочарованно протянул Виктор. — Конечно. Мы дома. Парень огляделся вокруг. Поляна и впрямь была знакомой! Даже в темноте нетрудно было узнать небольшой участок с травой перед пещерой, в которой Виктор уже провёл столько дней. С неохотой он отпустил рога существа и скатился вниз по гладким перьям на землю. Что ж, тело у Кина было намного более худым, чем казалось на первый взгляд; огромный перьевой ворох как раз и создавал большую часть объёма. Виктор поднял взгляд и поглядел на костяную голову существа. Оно вновь смотрело на звёзды. В пустых провалах глаз плясали огоньки. — Так вот чем вы занимаетесь всю ночь, — произнёс понимающе парень. — Почти, — кивнул Бог. — Не надоедает? — У меня ещё много дел. Всё меняется на моих глазах. Наблюдение за прекрасным не может наскучить, если ты его видишь. Он немного помолчал. — Ты родился и вырос в другом мире, заражённом паразитами. Это как связать птицу и посадить её на ветку. Она будет жить, но не сможет улететь. Да и существовать она будет недолго, если это можно будет так назвать. Люди почти погубили этот хрупкий мир. Ещё немного — и было бы поздно. Столько всего было бы потеряно… Виктор слушал, то и дело ловя себя на необычном чувстве того, словно бы он был причастен к этому в далёком прошлом, но не сейчас. Он понимал, что он всё ещё человек, а значит в глазах Бога он тоже повинен во всех бедствиях, произошедших с миром, однако теперь ему не очень-то хотелось связывать себя хоть как-то с клеймом уничтожителя, паразита, губителя. Слишком много неправильных решений было принято, слишком много ошибок было совершено. Парень молчал и думал лишь о том, что единственное, что он теперь может сделать — это попытаться исправить всё. Исправить так, как свойственно ему самому. — Вы… ну, может и правы, — согласился внезапно Виктор, набирая полную грудь воздуха. Он выдохнул, уперев руки в бока, и поднял светящееся счастьем лицо к звёздному небосводу. Странное дело: как только он перестал всё кругом считать враждебной средой, угрожающей ему, все вокруг словно поменяло в ответ свое отношение к хрупкому человеческому существу. Он понимал, что никак не сможет вернуть тех, кого уже потерял, но по-прежнему чувствовал в себе неуёмное желание сделать что-то грандиозное ради… нет, не ради славы, не ради какого-то пустого титула героя, не ради мести даже. Ради чего-то другого, видимо, более важного, ради чего именно — Виктор не знал, поскольку был слишком оглушён всем происходящим. Бог же, кажется, вновь впал в привычную задумчивость. Ни единого лишнего движения; со стороны могло показаться, что это просто каменная глыба, потому как ничто не выдавало в нём живого существа. Человек же рядом с ним замереть никак не мог — он и вовсе дышал тяжело, то и дело переминался с ноги на ногу, трогал себя за лицо или клал руку на грудь, ощущая, как глухо бьётся его сердце. В Викторе после такого била ключом энергия. Он поглядел немного на Кина, явно что-то задумывая, судя по заблестевшим энтузиазмом глазам, а затем внезапно нагло пихнул Бога в плечо, сорвался с места и отбежал в сторону с криком: — Твоя очередь! Оглянулся. Бог сидел на месте и смотрел на него. Виктор замер в ожидании. «Неужели не понял?..» И в следующую же секунду он увидел, как к нему на всех порах несётся огромное чёрное существо. Парень развернулся и помчался через поляну, однако не успел — в шаге от входа в пещеру его настигла кара в виде Кина, который прыгнул прямо на человека и легко толкнул его в спину, заставляя повалиться на траву. К счастью, Виктор успел подставить вниз локоть, не ударившись лицом о землю. Падение было удачным, он не чувствовал никакой боли, так что сразу перевернулся на спину и поглядел вверх. Над ним нависал знакомый костяной череп. Очень близко, настолько, что Виктор вновь чувствовал, как потянуло чем-то прелым и древесно-ореховым. Бог и человек какое-то время смотрели друг на друга. Парень изучал череп вблизи, смотря неотрывно в провалы глаз, и вдруг заметил что-то непонятное. Он как-то бездумно протянул ладони вперёд, трогая белесую голову, а затем поднес пальцы к двум зияющим дырам и коснулся их краёв; и впрямь дыры, не иллюзия! Кин отвернул голову недовольно, а затем и вовсе отпрыгнул, позволяя Виктору наконец сесть в траве и отдышаться. — Тебе нужно отдохнуть. Парень только и услышал, как существо оттолкнулось от земли, в следующее же мгновение оно было уже в пещере. Виктор не имел возможности преодолеть такое расстояние в секунду: он медленно поднялся с места, отряхнул одежду от травы и зашагал туда же, еле заметно ухмыляясь каким-то своим мыслям. За эту ночь он кое-что заметил, а потом и убедился окончательно в том, что ему не показалось: череп был лишь маской. Настоящее же лицо, или нечто вместо него, видимо, скрывалось под ним.