Запрещённая любовь

Мы прошли через длинный коридор со светом в его конце, каким обычно бывает в туннеле и красивых фильмах, но за светом скрывался шум и развязность в перемешку со стойкими дорогими духами, слишком вылизанными прическами и нарядами, находившихся там людей. Атмосфера и само настроение мероприятия были пропитаны липкой лестью и лицемерием по отношению друг к другу. Небольшой противный ком подкатил к горлу, отдаваясь глухими ударами взволнованного сердца. Рука за которую я держалась с самого начала, выскользнула из моей хватки и растворилась в толпе изрядно выпивших и громкоговорящих незнакомцев (хоть почти каждого я могла назвать по имени). Небольшое волнение неприятно покалывало на кончиках пальцев. я решила подойти к стойке с напитками, самонадеянно решив, что смогу найти здесь что-то безалкогольное и разочаровавшись в ответе официанта, которого я остановила, взяв за предплечье; я начала судорожно искать вокруг за какой объект зацепиться глазами, чтобы выглядело так, будто я нахожусь в великих думах, а не пытаюсь показать своим видом, что ни с кем светской беседы заводить не желаю. Рассмотрев всех и вся сначала справа, а затем и слева, оставалось лишь повернуться назад, где мои глаза тут же нашли предмет для детального рассмотрения. Правильные струящиеся светлые локоны спадали на голые плечи, а затем и на блистающее платье; немного надпитый бокал с шампанским, еще не потерявший свои пузырьки, так правильно помещался в тонкой женственной руке, изящно жестикулирующей в светской беседе. Думаю, всем ясно, что это была именно она. Такая красивая. Она выделялась на фоне всех остальных, теперь неинтересных мне людей. Ноги сами собой побрели в нужном направлении. Когда я была в двух шагах от заветного места, меня вдруг, взяв за руку, поволокли в другую сторону. — Это очень важные люди, они могут нам очень сильно помочь. Если конечно захотят, — шепотом произнес Вал. — А мне казалось, что у нас итак все довольно неплохо, особенно после дуэта с Тиной, — я не стала терять возможность съязвить. — Кстати Тина тоже здесь, ты здоровалась? — Ты как раз отвлек меня. — Ну не переживай, я дам вам время пошушукаться, девочки. — Жду — не дождусь, — ответила я грубее, чем мне показалось это в голове. — Юля-я, не дуйся. — Все хорошо, — и я крепко сжала его ладонь. <…> После беседы с очень «важными» людьми, мы с Валерой опять потеряли друг друга среди людей. Я стала искать Тину, но после десяти минут поисков мне так и не удалось этого сделать. Поэтому я решила подняться на второй этаж, где вовсе не было людей и стояли несколько столов с диванчиками. Это было отличное решение, потому что именно здесь я её и нашла. Она сидела за самым дальним из столов, спиной ко мне. Я тихо подошла сзади и нерешительно провела ладонью по оголенным плечам, она вздрогнула и повернулась ко мне. Сначала её лицо выражала недовольство, мол «кто осмелился без разрешения меня тронуть?», но когда она узнала, что это я, лицо озарила, первая за сегодняшний вечер искренняя улыбка. Я села напротив неё. — Привет, ты почему сидишь здесь, совсем одна? — Ох, да я поднялась побыть одна, — почти шепотом, что я еле расслышала слова. — Я могу уйти, — я выгнула правую бровь в вопросительном жесте. — Нет, что ты, пожалуйста останься со мной. — Тин, все хорошо? Ты чем-то обеспокоена? Мне не хотелось этого признавать, но сейчас Тина выглядела довольно жалко, еще чуть-чуть и глаза наполнятся слезами. И её молчание еще больше укореняло это ощущение. Она опустила голову, зарываясь в волосах. Я поняла, что дело тут нечистое и села рядом с ней, взяв за руку и нежно поглаживая костяшки пальцев, я ничего больше не стала говорить. Да и нужно ли? Мы просидели так около пяти минут и Тина начала говорить: — Ты не подумай, все правда нормально. Просто эти вечера меня выматывают, мне душно от этих царских пиров. Прихожу в такие уединенные уголки и беру перерыв, а потом опять выхожу и так по кругу. — Сама терпеть не могу такого рода сборища. Может, ну его? — А ты что одна здесь? — Нет, я с Валерой. Но можем просто посидеть у нас в машине, до того как он придет. Ты как? — А это уже традиция. — Какая? — Сидеть в машине на подземной парковке, — она мило хихикнула, сморщив нос. — Ах, да. Есть пара бургеров с собой? — Не в этот раз. — Почему? — Не у всех метаболизм как у тебя, Юленька. Некоторым приходится сидеть на диете. — Ну уж простите, — я развела руками, на что Тина начала смеяться, идя в сторону парковки. Когда мы уже сели в машину, я написала Валу, где менять искать. Мы уселись на заднее сиденье, потому как это было удобнее всего. — А где Даня? — Остался дома. Сидит на шее у бабушки, я полагаю. — И всё-таки это счастье, знать где и что делает твой ребёнок в данный момент, — она с грустью опустила глаза. — Не грустить и не печалиться! Не думаю, чтобы Веня этого хотел, — немного приказным тоном сказала я. — Я все понимаю, просто иногда сидишь в пустой квартире и так находит печаль… — А друзья на что? Приезжай к нам, не думаю, что Вал будет против. Даня тебе печалиться точно не позволит. — Да не знаю. У вас семья. Неудобно как-то. — Все хорошо. Главное предупреди, если надумаешь приехать. Мы хоть игрушки с пола соберем. После этих слов, Тина снова начала улыбаться. Что меня несомненно порадовало. Ведь для чего еще нужны друзья? Чтобы помогать в трудные минуты. <…> Валера пришел к машине уже поздней ночью и не знаю как, но мы обе вырубились на заднем сидении. Я проснулась лишь, когда мы заезжали в наш гараж. Проснувшись, первым делом я ощутила тяжесть на своей правой руке. Там мирно посапывала поп-дива, с запутавшимися волосами и каплей слюны. Видимо, так сладко нам спалось, что Валера не стал нас будить, а сразу повез домой. Мне не хватило смелости её разбудить, поэтому Валере пришлось нести спящую Тину на второй этаж в гостевую спальню на руках. Он два раза чуть было не ударил ее головой о стену, но все обошлось, благодаря моему кричащему шепоту и мату вездесущему. Благо Даня этого не слышал, потому что видел уже десятый сон в своей кроватке. Положив Тину на кровать, Валера удалился, так как её всё-таки нужно было переодеть. Потому что сон в этом платье, явно не предусмотрен. Это оказалось не самой простой задачей, но наконец-таки отыскав застежку я сняла платье. Я, конечно понимала, что такое платье не предусматривает нижнее белье, но не была к этому готова. Изгибы тела были такими правильными. Кажется, именно с её форм писали свои лучшие картины именитые художники. Кожа при свете луны, будто светилась своей чистотой и бархатистостью. В один момент, я словила себя на мысли, что бесстыдно пялюсь и отдернула себя. Я взяла из гардероба большую черную футболку, которая и Валере велика. Думаю она должна закрыть все, что не должен видеть Вал завтра с утра. Уходя, я окинула взглядом такую красивую спящую Тину, пытаясь запомнить этот момент. Не думаю, что когда-нибудь это повторится.