***
Очнулась я на камне Рода спустя год и восемь месяцев. Первым же делом я разбудила Кричера и вместе с ним перепроверила дом. Даже взглянула на гобелен. Всё было в порядке. Никто нас не потревожил. Из донесения моего помощника, стало известно, что в Блэк-хаус другого мира ломились ещё три раза. И видимо, с грязнокровками было пару церковников, потому как с третий попытки у них получилось попасть в особняк. Что они там искали, я не знаю, но Гримм, сказал, что теперь я могу напитать силой старый дом. Знала бы, что чужаки заберут с собой заразу — давно бы пустила. Но как только я узнала, что какой-то проходимец, продал все семейные реликвии, моё мнение поменялось на диаметрально противоположное. Это же каким недоумком надо быть, чтобы воровать в чужом магическом доме? М-да, видимо, уже мертвым. Блэки не любили, когда берут что-то принадлежащее им, поэтому даже на столовых приборах были ловушки и проклятья. Самим Блэкам и их гостям такие вещи не были страшны, а воры просто умирали медленно, в жуткой агонии. Призвать краденное я доверила Кричеру. Все вещи были перебраны мной и очищены от всякой заразы. А она была. Непонятный некромантический след был на всех вернувшихся вещах. Некоторые проклятья и сглазы, установленные ещё при жизни моего Мастера, давали сбои или были разрушены. Что-то приходилось в срочном порядке чинить, а что-то уничтожать в адском пламени. Какая такая гадость хранилась годами в Блэк-хаусе — не понятно. Я хоть и не вижу дом, но могу представить размер нанесенного строению ущерба. Похоже придется делать огромные накопители с чистым эфиром, дабы убить всё там вредное. Мне такое не впервой, но печально от того, что сделанную работу я оценить не смогу. Ну, да и Мерлин с ним. Главное Блэк-хаус привести в порядок, а дальше как пойдет. А воспоминания потом можно будет попросить у Кричера.***
Моё новое тело было прекрасным. Я любовалась на своё голое отражение ещё где-то полчаса, пока не начала замерзать. Блэки сами по себе были высокими, и мой рост теперь где-то 185-187. Толстые, черные волосы спадали волной до лопаток. Кожа — гладкая и светлая. Грудь — размера 4-го или 5-го. Я знала, что в моей семье одни красавцы, но ощущать себя такой же было невероятно. Фигура у меня была бесподобная, но оно и понятно. Я — дитя Магии, её верный служитель. Толстыми, некрасивыми и старыми волшебники становятся, только если перестают проводить обряды и начинают получать откаты. Среди чистокровных, что чтят традиции, некрасивых не было. На кого я была похожа из Блэков — сказать трудно. Блэки сами по себе были точными копиями друг друга. Но всё-таки, наверное, на Мастера Найджелиуса. Мне даже это показалось символичным, так как он был для меня, как отец. Но гобелен говорит, что никакой он мне не родитель. Я вообще на семейном древе ни от кого не иду. Мой портрет расположен ниже Сириуса и Регулуса. Рамка веточками ни за кого не держится и выглядит невероятно одинокой. Я это скоро исправлю.***
Блэки по натуре очень деятельные. Мы не можем сидеть на одном месте, как в прямом, так и в переносном смысле. Среди Блэков было полно исследователей, путешественников, коллекционеров и фанатов чего-либо. Так, мой брат Сигнус посещал все возможные чемпионаты по дуэльному бою, а Сириус коллекционировал вина. Мастер Найджелиус по молодости много путешествовал, пока не словил какую-то неприятную болезнь в Монголии, и его дражайшая супруга, чуть ли не за ухо притащила домой в родную Англию. Моей же страстью было обучение, как своё, так и моих воспитанников. В прошлом я не акцентировала на этом, так как семья была большая, и подопечных у меня хватало. Став Блэком и разобравшись с домом и телом, я остро почувствовала необходимость в общении, детях и семье. Мне надо было передать кому-то знания. Если бы у меня не было Кричера, я бы уже на стенку лезла. Приводить в дом кого попало я не стану. Это небезопасно. В первую очередь для гостей. Мой милый дом просто напросто начнёт изводить грязнокровок этого мира. Поэтому надо искать себе кого-то одного, надолго, и чтобы не помер. Также этот кто-то по хорошему должен стать моей семьёй или вассалом. Поиски такого человека я начала с библиотеки. Звучит странно, но это так. Мне нужна была информация, о том как с такой проблемой справлялись мои предки. Блэки много кому переходили дорогу, и мстили им по крупному. Враги Рода старались уничтожить самое ценное — наследников. Тогда достопочтенным Главам было необходимо откуда-то достать преемника. Но ведь не каждый подходил. В своих поисках я наткнулась на трактат о прорицании с ритуалом «взгляд Веледы». Данный ритуал позволял ненадолго заглянуть в будущее. Как раз, то что мне нужно. Прорицания — наука неоднозначная, туманная, а потому ритуалы и обряды заканчиваются преимущественного головной болью в прямом и переносном смыслах. Очень много людей, веря пророчествам, совершают глупые поступки. Так, например, видит человек, что на следующей неделе он отмечает день рождения и идёт на дуэль, думая что раз он в предсказании жив, то и на дуэли выживет. А потом все удивляются, почему его убили. Я же собираюсь увидеть нужного мне человека, а не верить всему, что происходит.***
Я стояла в алтарном зале. Дыхание то и дело сбивалась из-за благовоний. Я даже начала немного сомневаться, что мне при такой концентрации удастся впасть в транс. Неожиданно ноги подкосились и я упала на пол. Что странно, так это то, что касания о каменные плиты я не почувствовала. Более того, подо мной сейчас находился деревянный пол. Я оглянулась. Я находилась в пустом классе обычной японской школы. Какой именно — я не знала. Да, и не это было важным. В комнату с шумом ввалилась группа детей, таща кого-то. Это была девочка со светлыми волосами, ссадинами на лице и в потрёпанной черной форме. Парни кинули её на пол и закрыли входную дверь. — Ну, что, народ, — протянул видимо главарь шайки. — Как будем развлекаться? Остальные на этот вопрос мерзко захихикали. — Давайте разукрасим ей лицо, — предложила какая-то девочка. — Нет-нет, — перебила её другая. — Давайте порвём форму. Интересно, как она будет добираться в ней домой? — Фигня всё это, — сказал какой-то парень, доставая из своего портфеля ножницы. — Я придумал кое-что получше. Он медленно подходил к девочке, пока два его друга держали её за руки. — Пожалуйста, — шептала она сквозь слёзы. — Пожалуйста, не надо. Дети смеялись, говорили гадости и резали ей волосы, пока на голове не остался неровный ёжик. Они уже все вышли из класса, а ребёнок всё ещё сидел и перебирал свои отрезанные пряди. Я подошла к ней ближе. Мне нужно запомнить все детали, чтобы найти её. Нужна была хоть какая-то подсказка, кто она такая. Дети называли её лишь «тварью», «мразью» или «отродьем», но не по имени. — Давай же, милая, — говорила я, пытаясь подглядеть в её сумке подписанные тетради. — Дай подсказку и я тебя сразу же заберу из этого места. В ответ я слышала лишь всхлипы и неразборчивые фразы. Но тут случилось чудо. Кто-то позвонил ребенку, и она приняла вызов. — Да, — хрипло произнесла она. — Ты где ходишь, идиотка? — раздался с другой стороны визгливый женский голос. А я, затаив дыхание, ждала лишь имени. — Я скоро буду, мама, — попыталась произнести она как можно спокойнее. С другого конца послышался вздох. — Ты сплошное разочарование, Химико, — сказала женщина и повесила трубку. Девочка стала быстро собирать свои вещи, последний раз она взглянула на волосы и вышла из класса. Моё видение прервалось. Я поняла, что снова нахожусь в алтарном зале. Несмотря на головную боль и тошноту, я не могла сдержать победной улыбки.***
Найти Химико было трудно, но не невозможно. Свои поиски я начала с младших школ, где носили такую форму. Поблизости таких школ было шесть штук. Я вся такая красивая проходила под дезиллюминационными чарами на территории подходящих учебных заведений, а затем появлялась пред очами директоров и вежливо просила предоставить мне личные дела учащихся. Дальше в ход шло Акцио, которым я призывала дела всех девочек по имени Химико. В четырёх школах я потерпела неудачу, а вот в пятой мне повезло. Там я нашла дело восьмилетней Химико Тоги.***
Что я могла сказать об этом ребенке? Она жила рядом со школой в небольшой квартире с матерью. Последняя по какой-то причине не любила свою дочь и измывалась над ней как могла. Моральные унижения шли постоянно, побои — с переменным успехом. Все синяки эта женщина ставила там, где их не было видно, то есть в районе живота, плеч и ног. Почему эта женщина, если так не любит Химико, не сдала её в приют? Ответ на этот вопрос был. Всё дело во внешних приличиях. Эта особа выставляла себя на людях, как любящую мать, а свою дочь, как очень тихого и послушного ребенка. Приходя домой, маска с неё слетала. Как-то, отловив эту женщину у продуктового, я решила заглянуть чуть глубже и понять, чего она добивается. Мысли этой дамы крутились вокруг удачного брака. Ребёнок был для неё балластом. Отправить Химико в приют она собиралась, обставив это так, как будто будущий муж невзлюбил девочку и поставил вопрос ребром «либо я, либо она». В таком случае в лице окружающей эта особа останется чистой, а что будет с мужем её не особо волнует. В крайнем случае найдёт другого. В школе же над Химико издевались, по причине её причуды. Окружающие считали, что девочка — злодейка. Плюс Химико была очень тихой и скрытной, из-за того, что боялась, что её синяки кто-нибудь увидит, и ходила она в старой одежде. Поскольку причуду по закону использовать нельзя, а хилая девочка сдачи дать не сможет, и классному руководителю жаловаться бесполезно, так как он от подобного лишь отмахивался, то весь её класс нашёл идеальную грушу для битья. Я же пошла в поликлинику, за которой закреплена Химико. Мне нужна была её медицинская карта. Милая медсестра любезно предоставила мне доступ к картотеке, а также проводила до архива. — Джекпот! — радостно воскликнула я, когда увидела название её причуды и краткое описание. Метаморф и маг крови. За такое бы сочетание даров у магглорожденной половина Британии устроила бы охоту. Магов крови очень мало, а те что уже были, обычно рождались в старых Родах. А маглорожденный с таким сочетанием мог быть либо Обретенным, либо Новой Кровью. И то и то — идеально. Обретенный — маг, что родился в семье сквибов. Причём сквибов могло быть несколько поколений, и они уже могли забыть о существовании мира магии, когда у них родился волшебник. Обретенный маг очищен от всех Родовых проклятий. У такого волшебника сильно проявляются дары, иногда даже забытые. Если повезёт, то у такого мага может быть право, на то чтобы стать Главой Рода. Если же Род всё ещё существует и в нём есть наследники, то Обретенного просто вводят в семью. Новая Кровь — маг, родившийся у маглов. Таких волшебников чистокровные вводят в Род на правах супруга или супруги, так как они могут обновить застоявшуюся кровь. Дары у Новой Крови проявляются, если маг их пытался развить долгое время. То есть, если такой волшебник ударными темпами осваивает трансфигурацию, то дар может за ним закрепиться. Редко, но всё же бывает, что дар у таких людей с рождения. Также если Новая Кровь не захотел входить в чей-нибудь Род, то он может создать свой. С таким случаем встречались Блэки лет триста назад. Тогда мой предок Мирах Блэк помог Новой Крови основать Род Стоунов. За оказанную помощь Магия отблагодарила Блэков даром артефакторики. Таким образом, чистокровным было бы плевать, на каких правах такой человек войдёт в их Род, главное это привязать так, чтобы на другие семьи даже не заглядывался. И я не дура, чтобы упускать такой шанс. — Да, уж, — выдохнула я, ставя медицинскую карту на место. — Кто ищет — тот найдёт.