you will dream me

      Линч стоял спиной в середине поляны, снова обездвиженный. Руки его были переплетены стеблями и травой, которые, впрочем, вели себя дружелюбно, не доставляя Ронану неудобств в виде распоротой кожи. Лес настраивался на своего сновидца, синхронизировался с его волей. Возможно, им предстояло не такое уж и простое дело.       Кавински взглянул на его татуировку. Чернота, разлитая по всей спине двигалась в такт растениям. Из открытых клювов высыпались жуки и черви, тут же раздираемые когтями; цветы увядали и снова наливались бутонами, переплетались лепестками. На плечах Линча Кавински даже со своего места мог заметить полосы и шрамы, оставленные его безумной воронихой, и теперь они кровоточили. Чертов лес, видимо, не мог обойтись без жертвы и он мучал своего бога любым доступным ему способом.       Зрелище гипнотизировало. Кавински сделал пару шагов по направлению к Линчу и остановился. Тот никак не отреагировал на приближение, даже не пошевельнулся.       «Ладно, я просто тихо посмотрю», — сказал сам себе Кавински и сделал еще пару шагов.       Теперь, подойдя вплотную, он заметил крупные багровые капли, появляющиеся там, где рисунок становился сплошь острым и заковыристым, они струйками стекали по спине, исчезая в клювах и цветах. От Линча тянуло жаром. Кавински не раздумывая наклонился и языком провел по горячей коже, слизывая капли. Удержаться было невозможно.       Когда он отстранился, плечо было влажным от крови и слюны. Кавински смотрел, завороженный, как они смешивались друг с другом и стекали вниз, как чернота рисунка забирала их без остатка. Провел пальцами по распускающимся цветам и птицам с раскрытыми клювами. Кожа была гладкой на ощупь и очень горячей. Он сам не заметил, как другая рука оказалась на животе Линча. Тот резко выдохнул. Прижимая его все сильнее к себе, Кавински губами водил по его шее, размазывая снова выступившие капли крови. Теперь и он был весь в ней — на щеках она засыхала тонкой коркой, металлическим вкусом отзывалась во рту и красными потеками украшала его голые грудь и живот.       Но он и не думал прекращать. Линч не протестовал — он так и стоял, как в трансе, со связанными руками, только дыхание стало глубже. Кавински обхватил его спереди за шею, заставив запрокинуть голову. Слегка сжал пальцы, сразу же почувствовав бешеный разгон пульса под ними. Рукой он с живота спустился ниже, расстегнул джинсы и забрался под них. Линч тихо застонал.       Воздух вокруг гудел, перекатываясь плотными сгустками, а травы, держащие Ронана за руки, натянулись еще сильнее. Кавински чувствовал, как тот напрягается всем телом, то пытаясь высвободить руки, то, забывая про них, притираясь плотнее к нему. Он держал Линча за шею, запустив руку ему в штаны — сцена, почти выбившая из него весь дух. Линч был так покорен, так красив в своем бессилии, что отнималась речь и темнело в глазах.       Он усилил давление на все части тела Ронана, с которыми соприкасался, заставив того безмолвно хватать ртом воздух и содрогаться в оргазме. Кавински перехватил его поперек живота, чтобы тот не упал.       — Только не сваливай, как в тот раз. Во-первых, это некрасиво. Во-вторых, Роуэн меня точно прикончит, я ей обещал тебя не засасывать. Хотя… Блин, а я реально этого не сделал! Ха! Но все равно. Будешь моей защитой от своего же бешеного двойника. Ты знаешь, что она мне устроила? Почище твоих кошмаров будет.       — Заткнись, бога ради. Дай отдышаться.       — Грубиян.       Кавински расслабил руки и отошел, Линч плюхнулся на траву. Стебли постепенно распутывались, освобождая его конечности. Он потер запястья, повел плечами, и, шикнув от боли, ладонью провел по рубцам. Татуировка больше не извивалась, кровь постепенно засыхала. Линч содрал пару корочек на пробу, не привыкать. Он поднялся с травы и подошел к Кавински.       — Почему у тебя вся рожа в крови?       — Мало того, что грубиян, так еще и бесчувственный. — Кавински принялся оттирать свои щеки. — Я вроде как сорвался. Снова. И… как пес пытался зализать твои раны, но я не пес, так что они все равно кровоточили. А потом ты кончил. Снова. Черт, Роуэн меня точно прирежет. Вот тем самым ножом и прирежет.       — Кстати о ножах. Куда делась твоя татуировка?       — Это мерзкая история, о которой я не хочу говорить. Кстати о мерзком, какой у тебя план?       — Я хочу переместить девчонку…       — Роуэн.       — ...Роуэн в другое сновидение. И, как я понимаю, ты идешь с нами. — Линч в упор смотрел на Кавински. Тот кивнул.       — Есть тут что-нибудь, что ты хотел бы взять с собой?       Кавински кивнул еще раз, и они направились из леса.       Увидев на поле «Мицубиси», Линч не подал виду, что удивлен. Он задумчиво обошел машину, помедлив, резко открыл багажник. Что он там боялся увидеть? Мэтью?.. Кавински только сейчас понял, что машина вызывала в них разные эмоции, и Линч сейчас окунался в неприятные воспоминания, возможно, прокручивая ту ночь снова, возможно, прокручивая другие возможные варианты развития событий, которые не привели бы к тому, что вокруг машины он нарезал уже пятый круг и готовился пойти на шестой. Кавински протянул руку и дернул его на себя.       — Что бы ты там ни думал, не надо. Возможно, все сложилось так, как должно было быть... Иначе кто помог бы ей? Она бы тонула раз за разом, а ты бы ничего даже не подозревал. Это очень херово, Линч. Когда ты один. Когда ты совершенно один. — Кавински отвернулся, так и не встретившись с прожигающим взглядом Линча. — Моя жизнь была бесполезной, пусть хотя бы смерть чего-то стоит, м? Роуэн часть тебя. Самая лучшая часть. Я получил намного больше, чем мог мечтать. — Кавински усмехнулся: — Ну и плюс я все же полапал и тебя тоже.       Линч не успел увернуться от шлепка по заднице.       — Что она в тебе нашла, блин? Выкину ее из своего тела и обязательно спрошу, хочет ли она оставаться с тобой, свинотой такой, наедине вечность.       — Хочет, — Кавински похабно улыбнулся.       — Фу, — Линч закатил глаза. Он подошел к машине со стороны пассажирского сиденья: — Садись. Пока мы не приступили, я хочу, чтобы ты мне все рассказал. Как ты очнулся, и что было потом. Я не уверен, что мы тут надолго и когда сможем встретится снова.       — Уже планируешь следующую свиданку?       — Сядь в машину, Кавински, и не беси меня.       После того, как рассказ был закончен, Линч сказал:       — Интересно, почему она сделала именно мотылька своим психопомпом?..       — Ты хотел сказать — мотыльков?       — Нет, он один. То есть это просто единая сущность, которая может распадаться на составные, это количество может разниться из раза в раз, но они все действуют сообща. И управляются Роуэн.       — Погоди-ка, блин. Она ими управляет? То есть все разы, когда они прыгали на меня, жрали и заталкивали траву мне в штаны — это все было по ее указке?! Поверить не могу! Вы оба просто отвратительны.       Линч тонко улыбнулся. Затем вытащил из кармана джинс пару зеленых таблеток.       — Я даже не сомневался, ты быстро учишься, — Кавински одобрительно хмыкнул. Взял одну, покрутил пальцами. — Куда они нас закинут?       — Понятия не имею. В теории мы можем прыгнуть в соседний сон, я вытащу Роуэн, и мы снова вернемся сюда. Но я не знаю, куда мы попадем изначально, я никогда такого не делал.       — Значит, воспользуемся моими, — сказал Кавински и, перегнувшись через колени Линча, открыл бардачок и достал пакетик с такими же таблетками. — Потому что я знаю, куда они ведут.