Элитный Колледж Стихий

— Какая же ты красивая, — тихий шепот донесся до Виктории, спящей на кровати. Еле как разлепив веки, она сначала нашла взглядом часы. Полвторого ночи, прекрасное время, чтобы проснуться. А затем и знакомую рыжую макушку, сидевшую рядом с детской кроваткой. Мужские пальцы пролезли между белоснежных прутиков, аккуратно поглаживая детскую головку. Девочка спала, раскинув ручки и повернув голову в противоположную сторону от той, где сидел Лануа. Маленькие ладошки, одетые в перчатки, были сжаты, а ротик слегка причмокивал во сне. Александр не знал, но он иногда так делает во сне до сих пор. Эриксон широко улыбнулась, наблюдая за этой картиной. Александр Лануа, весельчак, человек, который творит всякую ерунду в компаниях, оказался прекрасным отцом. Пусть и таким, которого Сонечка не будет часто видеть из-за его обучения на мастера. Алекс неловко двинул пальцем, проводя по коже девочки, вместо шапочки, одетой на светловолосую головку. Раздались шорохи, похрюкивания, а потом звук, после которого сразу же последует плач. Виктория не могла охарактеризовать этот звук, раньше она его не слышала у других детей. А София издавала его регулярно. — Чш… — Лануа сразу поднялся на ноги, наклоняясь в кроватку и умело беря девочку на руки. Легкие покачивания, прикосновение губ ко лбу ребенка и Эриксон готова умереть от умиления. Малышка всё ещё повизгивает, но постепенно затихает, прижимаясь крепче к отцу и наслаждаясь теплыми объятиями. Александр поднял взгляд на кровать, на которой лежала девушка. И должен был лежать он, если бы не встал посреди ночи просто для того, чтобы налюбоваться дочерью, — Не спишь? Эриксон покачала головой, садясь на кровати и опираясь на подушку. Лануа, улыбнувшись, подошел к ней и присел на край кровати. Маленькая Сонечка даже глаз не открыла, проваливаясь в сон. Виктория улыбнулась, смотря на это. Тонкие женские пальцы провели по шапочке, поправляя её так, чтобы ничего не лезло в лицо и не мешало малышке. — Викки, — девушка поднимает взгляд на Алекса. Глаза парня слегка блестят в темноте, чего обычно не бывает, — Я тебя люблю. Виктория улыбается ему, облокачиваясь на мужское плечо и обнимая его обеими руками за тонкую талию. Нужно побольше кушать и поменьше тренироваться, Александр Лануа. Женская голова укладывается на крепкое плечо, а голова Алекса укладывается следом. Чих. Девочка начинает плакать, а Лануа вновь покачивает её, стараясь это делать как можно нежнее. От одного вида, как некоторые мадам резко тарабанят детей, его дичайше косило. И плевать, что дети у них прекрасно спали. Софию он точно так не собирается трясти. Совсем неожиданно для Эриксон, изо рта парня начинается вырываться колыбельная с нежным мотивом. А поёт хорошо… Кто бы мог подумать. Девочка успокаивается, но всё ещё смотрит на родителей открытыми глазками. Светлые, такие красивые. Кажется, Александр не видел ещё девочки красивее, чем та, которую он держит сейчас на своих руках. Мужская рука тянется за соской, а за этим действием наблюдает засыпающая Виктория. Как же ей повезло, что однажды, на фестивале, Лануа просто решился признаться в своих чувствах. Если бы не это… — На тебя похожа, — неожиданно прерывает её мысли шепот Александра на ухо. Викки вздрагивает, поднимая на него голову и улыбаясь. — Жаль, что не на тебя, — губы растягиваются в улыбку, а девушка никак не может оторвать взгляда от сияющих голубых глаз Лануа. Александр, притянув малышку ближе к себе, чуть подал её в сторону Эриксон, заставляя ту подставить локоток под готову Софии. — Согласен, жаль, — шепчет он из-под полуприкрытых ресниц, — Но ведь это можно исправить? Эриксон, коварно улыбнувшись, тянется к губам Лануа. Парень наклоняется ниже, освободившейся рукой обнимая жену за талию. — И как мы это исправим? — шепчут практически соприкоснувшиеся с губами любимой губы Алекса. — Посмотрим, — Виктория делает последнее движение вперед, вовлекая парня в поцелуй и зарываясь свободной рукой в рыжие волосы. Луна светит из окна на них из-за незакрытых штор белого цвета. На полу мягкий ковер, по которому совсем скоро будет ползать София. Лунный свет зацепляет и её кроватку, и её саму. Схватив ножку за носочек, София Лануа спит, всё так же забавно причмокивая, но уже соской. А её родители... В общем, это другая история. Главное ведь то, что в этой комнате царит любовь.