С чистого листа

«Почему не вырываешься, принцесса?» Всего лишь фраза, всего лишь несколько слов. Но как же они заставили Рому чувствовать, чувствовать горячее дыхание другого человека, чувствовать тепло его тела. Это было так необычно, но так приятно. — Джонни… — томно произнес Фильченков. — Я тебе ни какая не принцесса. — Я в этом совершенно не уверен, — сказал Колбая, подхватив своего друга на руки. Через несколько секунд, которые казалось длились вечность, брюнет с младшим оказались в спальне. Ютубер аккуратно положил Фильченкова на кровать и навис над ним. — Вот ты и попался, снова. — Заканчивай эти игры, Колбая. Мне уже не смешно, — Роман начал подниматься, но его план прервал Джо, он оперся руками на кровать. Он сделал это так резко, что Рома не успел никак среагировать, поэтому сейчас, старший «заблокировал» все пути отступления. — Сиди, — скомандовал брюнет. В ответ он получил тишину, да, вряд ли, конечно, можно что-либо ответить на приказ, но эта тишина ранила Джонни, он и сам никак не мог понять почему. Рома шумно вдохнул. — Боишься меня, да? Неужели я такой страшный, Ром? — Н-нет. Все нормально, но что это на тебя нашло? — Ты! — выкрикнул Колбая, смотря в глаза светловолосому. — Чертов Фильченков, как же ты… какой же ты… залез ко мне в сердце, в мой разум и теперь не хочешь уходить. — Что? — Ангх, —парень отвернулся. — Забудь. Это неважно. Я пойду расстелю тебе в гостиной. Футболку не забудь, она в ванной, — Джонни направился к двери. — Джо… — напоследок произнес Фильченков. Ну нет, пора прекращать спектакль. Он мой друг, он просто хорошо ко мне относится, он просто… брюнет задумался. Он просто тот, кому я, сука, доверяю, он всего лишь тот, кого я полюбил. Он всего лишь тот, кто уйдет сразу же, если я признаюсь. Ха-ха-ха-ха-ха-ха, как больно. Ненавижу. Я ненавижу эти ваши чувства, ненавижу боль, я не хочу никого любить. Не-на-ви-жу, слеза начала медленно скатываться по щеке, слегка покрытой щетиной. Я не хочу чувствовать, не хочу ни-че-го. Двое парней, каждому больше 20, каждый погружен в свои мысли, каждый думал о произошедшем… Рома продолжал сидеть в спальне. И что это, черт возьми, было? Почему Джонни не договорил. И что он имел ввиду, когда сказал: «Залез ко мне в сердце…»? Фильченков встал с кровати и направился в гостиную. Он встал в проходе, смотря на Джонни. — Эй, ты в порядке? — В полном, — сухо ответил тот. — Эмн, не делай так больше. Хорошо? — младший стал подходить к брюнету. — Ладно, договорились. Будешь спать тут, — Колбая указал на расстеленный им диван и пошел на кухню. — Спокойной ночи… — Да, и тебе, — Роман продолжил стоять в проходе, он смотрел на уходящего друга и чувствовал что-то непонятное, он не мог понять, что это. Может это вина? А может что-нибудь другое. Он не знал, он не знал, что делать. Но его тело решило всё само: ноги сами пошли за старшим. Джонни стоял около подоконника и смотрел на ночной город. — Колбочка, — Фильченков подошел к парню. — Ты чего? — произнес тот, несмотря на своего собеседника. — Прости, если я сделал что-то не так… у меня не выходят твои слова из головы. Я не понимаю, что ты хотел мне сказать. — Ха-ха, — Колбая развернулся. — Посмотри в мои глаза. Что ты видишь? Что чувствуешь? — попросил Колбая, и Рома посмотрел. — Каждый раз, когда я смотрю в твои глаза, меня поглощает, меня затягивает в них, — Роман хотел что-то сказать, но Колбая его перебил. — Я не закончил еще. Я не могу сказать точно почему меня к тебе тянет, но, ####, я думаю о тебе перед сном, я думаю: как ты, думаю: в порядке ли ты. — пауза. Джонни вдруг резко задумался. — Прости, пожалуйста, — Фильченков лишь вопросительно взглянул на друга. Лицо юноши обхватили ладони брюнета, он аккуратно приблизился к лицу Ромы. Такое маленькое расстояние, но такое мучительное. — Прости, — тихо сказал Джонни в губы светловолосого. Он приблизил его и поцеловал. Поцеловал нежно, опасаясь того, что младший отвергнет его. Самый простой, но самый чувственный поцелуй, Джонни было проще показать свои чувства — вот так, чем словами, которые так тяжело давались, когда речь шла о Роме. — Прости меня.