Не лезьте в политику!

— Думаю, верить этому незнакомцу было не самой лучшей идеей, Чарли! — ядовито сказала Саша, брезгливо следуя за Полканом Борисовичем по грязной дороге, усыпанной всевозможным мусором. — Да брось, Саша! По нему сразу можно определить честного и порядочного пса. Ну, работу я себе почти нашёл, пить почти бросил. Может поужинаем сегодня в дорогом ресторане? — и он вытянул шею, чтобы поцеловать её, но Саша легко отстранила пса и гордо заявила: — Не забывай, я всё ещё обижаюсь на тебя! — Чарльз, Саша! Не ходите туда, вы даже не представляете, что вас ожидает! — внезапно раздался тоненький голосок, звучащий из-под кучи мусора.       Саша, ничего не услышав, продолжила идти, а удивлённый овчар медленно подкрался к источнику звука, осторожно раскопал его и увидел Аннабелль в старом полуразбитом грязном зеркале. — Аннабелль! Месяц тебя не вспоминал! Что случилось? — Чарльз, ты не знаешь, куда ведёт вас этот безумец! Поверь мне, одумайся… — Не говори ерунды, Аннабель! Полкан Борисович — честный и порядочный пёс, знающий что делать. Он — мой последний шанс найти себе работу и наладить отношения с Сашей. А ты иди-ка со своими выдумками куда подальше! — Чарльз, Чарльз! Выслушай меня…       Но Чарльз уже её не слушал. Не обращая внимания на вопли и причитания, он схватил зеркало за деревянную раму и со всей силы перебросил его через крышу соседнего домишки. Послышался возмущённый возглас Аннабелль и последующий за ним звон разбитого стекла. Пёс довольно отряхнул лапы и бросился догонять Сашу и Полкана Борисовича, ушедших далеко вперёд… — Ну вот и всё, мы почти пришли, — сказал борзой.       Перед героями, прошедшими утомительный путь между старыми осевшими домами по дороге, усыпанной мусором, теперь находился пустырь, посреди которого возвышалось огромное 15-этажное заброшенное здание, огороженное бетонным забором. Атмосфера вокруг царила довольно мрачная: в пасмурном небе кружили во́роны, пронзая воздух своим криком, из-под земли раздавались что-то похожее на лязг металла, неразборчивые голоса и непонятный писк, а пространство вокруг забора было сплошь завалено тем, что привлекало птиц — отходами, источающими зловонный запах. — И что… Здесь мы будем работать? — удивлённо спросил Чарли, зажимая нос от зловония. — Идём дальше, сам увидишь, — ответил Полкан Борисович и направился к зданию.             Вплотную подойдя к ограждению, борзой отбросил в сторону мешок с мусором, разрыл передними лапами землю и нырнул в образовавшуюся дыру, оказавшуюся собачьим лазом. Чарли и Саша послушно поползли за ним. Но едва они оказались по ту сторону забора, как вдруг из ниоткуда появилась железная будка, из которой выбежал пёс, облачённый в броню с надписью «ЖАНДАРМЕРИЯ» и закрытом шлеме с забралом, наставил автомат и прокричал голосом, идущим из микрофона, закреплённого на каске: — Стоять, кто такие?! Паспорт! — Отставить, рядовой первого класса! Опять спим на посту? Однако ты быстро среагировал, это похвально! — строго проговорил Полкан Борисович. — Ой, извините… то есть виноват, господин полковник, не признал! А эти двое… — Они со мной, вот их пригласительные билеты! — Ещё раз виноват, господин полковник! Буду пить больше кофе, чтобы не уснуть! — Вольно, шагом марш на пост!       Пёс отдал честь и строевым шагом зашёл обратно в будку, которая тотчас исчезла, а ошеломлённые Чарли и Саша, потеряв дар речи, уставились на борзого с широко открытыми глазами. — Что это, чёрт побери, было? — наконец, спросил Чарли. — Господин полковник? Что всё это значит, кто вы такой? — с трудом выговорила Саша. — Некогда объяснять, идём! — с ноткой раздражения в голосе ответил борзой.       У самого здания внезапно, как и будка, появился пропускной пункт, но жандарм сразу узнал Полкана Борисовича и лишь потребовал пароль и пригласительные билеты для «этих двоих», на что последний произнёс: «Слава великому Союзу!» и показал карточки. Пёс приложил лапу к виску и приказал убрать электречиское защитное поле, а наши герои зашли внутрь и оказались в длинном просторном коридоре с железными стенами, полом и потолком. Пройдя по нему вперёд по ковровой дорожке и с любопытством разглядывая висящие на стенах картины и стоящие вдоль них рыцарские доспехи, они уткнулись в грубо сделанную стальную дверь. — Пароль? — вдруг раздался из динамика дребезжащий роботизированный голос. — Да здравствует дружба и единство всех собак!       Послышался звук открывающихся замков, дверь распахнулась, и взор псов ослепила красота площади под ясным небом. В центре находился искусно сделанный фонтан в виде восседающих на высоком постаменте салюки и лежащих под ним рыб, из пастей которых били в чашу струи воды, чуть поодаль высился выстроенный в неоготическом стиле католический костёл с высокой колокольней, окружённый забором. Ещё на площади располагался невысокий бронзовый памятник, изображавший стоящего на пьедестале на задних лапах в гордой позе сурового пса в потрёпанной американской фуражке и с тростью под мышкой. — Что, нравится? — улыбнулся борзой Чарли и Саше, открывшим рты от удивления и восхищения. — Вижу, у вас от увиденного головы закружились, присядем на лавочку.       Он осторожно провёл их по полу, покрытому брусчаткой, и усадил на широкую готическую скамейку с крестами. — Неужели всё это сделали мы, собаки? — сквозь зубы процедил Чарли. — До этого момента я думал, что предел наших возможностей — «Укус блохи», но чтобы такое, как у людей! — Восхитительная архитектура, мне нравится! — воскликнула Саша. — Что ж, гляжу вы в восторге от Союза Бравых Псов, но это не все наши достопримечательности. Завтра и послезавтра у нас свободные дни и я проведу вам экскурсию, послепослезавтра же мне пора на работу, заодно и вас пристрою как и обещал, а пока наслаждайтесь видом и отдыхайте. — А где мы будем жить? — возмутилась Саша. — Не беспокойся, у меня поживёте. Квартира большая, живу один, так что мешать не будете. — Ну хорошо, теперь я спокойна. А теперь тот самый вопрос, на который вы так и не ответили — почему жандарм назвал вас «господин полковник»? — Ох, тебе прямо не терпится узнать кто я такой! Так и быть, скажу, Полкан Борисович — полковник жандармерии. Ещё есть вопросы? — Полковник жандармерии? — Да, полковник! Звание такое, между подполковником и бригадным генералом! Вопросы есть? Вопросов нет! А сейчас делайте то, что я сказал — наслаждайтесь видом и отдыхайте, надоест — домой отведу, там и расскажу о себе побольше, и прибытие ваше отпразднуем, и вопросов позадаёте, сколько влезет.       Борзой замолчал, заткнул уши берушами и закурил трубку. Чарли хотел было что-то спросить, но поняв, что ответа не последует, смирился с этим, устроился поудобнее, расслабился и принялся разглядывать находившийся перед ними 4-этажный жилой дом, с наслаждением вдыхая чистый свежий воздух. Саша приняла полулежащее положение и устремила свой взгляд на памятник псу в фуражке, периодически косясь на овчара красивыми зелёными глазами, улыбаясь и подмигивая ему. «Наверное, она меня простила», — подумал пёс. — Чарльз Баркин и Саша Ля Флёр? — неожиданно послышался неприятный скрипучий тон.       Справа от наших героев, опираясь на трости, стояли два добермана в чёрных костюмах, шляпах и очках. — Мы, а кто вы? — поинтересовалась Саша. — Администрация президента Союза Бравых Псов, господин президент изъявил желание познакомиться с вами и устроить на почётную высокооплачиваемую работу, — важно заявил второй доберман, показывая удостоверение. Голос у него был более мягкий и приятный, чем у первого. — Сам президент? Познакомиться? Устроить на почётную работу? — Чарли был словно под гипнозом, — Конечно мы согласны! — Никогда не представляла, что нам выпадет такая честь! Идём же, чего мы ждём? — Ну-ка стоять! Господа работники Администрации президента, я ведь тоже с ними и разрешения на ваши идиотские штучки не давал! — грозно вскричал Полкан Борисович, заметивший это. — Извините, но в данной ситуации вашего разрешения не требуется, пожалуйста успокойтесь и не мешайте выполнять поручение президента, в противном случае нам придётся обратиться в полицию. — Первый доберман кивнул на двух собак в синей форме, бурно обсуждающих какое-то происшествие, взял под лапу Чарли (второй так же взял Сашу) и повёл их в неизвестном направлении. — Ничего, Рэй Делино, мы ещё повоюем! — злобно прорычал борзой, глядя им вслед, — Как говорил Колчак: «Не может быть поражений — могут быть лишь временные трудности»!