Не лезьте в политику!

      «Остановка Лейк-Хавасу-Сити».       Поезд остановился. Двери распахнулись. — Что же нас здесь ожидает? — заинтересованно спросила Саша у одного из сопровождающих. — Не торопитесь, мисс Ля Флёр, скоро вы всё увидите собственными глазами, — улыбнулся пёс.       Сеттерша понимающе кивнул, поправила шляпку и, взяв под лапу Чарли, вышла из вагона, сопровождаемая помимо незаменимых попутчиков из Администрации президента ещё несколькими важными собаками, при тамошнем неправильном освещении отдалённо напоминающими карикатурных буржуев-капиталистов с советских пропагандистских плакатов.       Пройдя по длинному и ничем особо не примечательному коридору, они дружно шагнули в проём большой железной двери, закрывавшейся на доступный далеко не каждому уму замок и попали в вытянутое помещение, сплошь заставленное вещевыми шкафами, выстроившимися в шеренги, словно военнослужащие Вооружённых сил Союза Бравых Псов перед началом торжественного парада.       «Добро пожаловать в санитарно-пропускной пункт, уважаемые слуги народа. Пожалуйста, оставьте ваши одежду, обувь, украшения и личные вещи в специальных шкафах и пройдите через переходную зону к шкафам с рабочей униформой», — раздался из динамика уже знакомый нам приятный женский голос… — И зачем же нужны все эти дурацкие тряпки? — недовольно буркнул Чарли, переодеваясь из классического костюма в униформу, состоящую из белоснежно-белых ботинок, брюк, рубашки, перчаток, куртки, чепца и защитной каски, и не обращая внимания на сверлящую его недобрым взглядом Сашу. — Терпение, мистер Баркин, терпение, — воскликнул сопровождающий.       Закончив сей недолгий процесс, они вооружились приборами, слегка напоминающими счётчик Гейгера, прошли по очередному коридору, миновали пост охраны, состоящей из жандармов, перешагнули через порог автоматически отворившейся двери и…       Человечество… Со времён первобытно-общинного строя оно неуклонно развивалось, буквально изобретая своё будущее. Лук и стрелы, печь, колесо, гончарный круг, лодка, письменность, бумага, мыло, деньги, зубная паста, огнестрельное оружие, стеклянное зеркало, очки, механические часы, компас, печатный станок, карандаш, унитаз со сливным бачком, телескоп, калькулятор, штангенциркуль, жидкостный термометр, паровой котёл, боевая подводная лодка, секундомер, циркулярная пила, воздушный шар, паровой двигатель, зубной протез, вакцина, паровоз, двигатель внутреннего сгорания, бензин, спички, авторучка, телеграф, лампа накаливания, револьвер, фотоаппарат, азбука Морзе, шприц, пастеризация, телефон, автомобиль, самолёт, танк, компьютер…       Список самых знаковых изобретений человека можно продолжать и далее, однако мы с вами, дорогие читатели, остановимся на электричестве, удивительном явлении, знакомом людям с древнейших времён, но по-настоящему освоенном лишь в XIX веке.       Способы получения электричества (а точнее электроэнергии) постепенно осваивались с момента открытия основного принципа его выработки британским учёным Майклом Фарадеем. Вторая промышленная революция запустила процесс электрификации, и в 1878 году английский инженер Уильям Армстронг представил миру первую электростанцию.       Шли времена, и к началу XX века сие явление перестало быть диковинкой по крайней мере для городского обывателя. Томас Эдисон изобрёл первую современную лампу накаливания, Никола Тесла — электродвигатель; во всех цивилизованных странах строились тепло-и гидроэлектростанции, и вот в двадцатые годы начался настоящий радиационный бум — явление движения потоков фотонов и прочих элементарных частиц, обладающих способностью ионизировать вещества, открытое Анри Беккерелем, было популяризовано Пьером и Марией Кюри и привело к весьма печальным последствиям. Стали производиться зубные пасты, косметические средства и фосфоресцирующие краски, содержащие радиоактивные вещества, об опасности которых люди даже не подозревали, а с началом Второй мировой войны учёные нацистской Германии с одной стороны и США, СССР и Великобритании с другой приступили к разработке ядерного оружия, одного из самых ужасных изобретений человечества.       16 июля 1945 года на полигоне Аламогордо в Нью-Мексико было проведено первое в мире испытание ядерной бомбы «Штучка», а 6 и 9 августа в небо над Хиросимой и Нагасаки взвились атомные грибы…       29 августа 1949 года Семипалатинский полигон озарила яркая вспышка от взорвавшейся РДС-1, первой советской ядерной бомбы…       27 июня 1954 года была введена в эксплуатацию первая в мире атомная электростанция в городе Обнинск Калужской области, построенная при участии выдающегося советского физика Игоря Курчатова. Человечество научилось получать электроэнергию из ядерных реакций…       27 апреля 1986 года мир облетела трагическая новость — произошёл взрыв четвёртого энергоблока Чернобыльской атомной электростанции. В окружающую среду было выброшено большое количество радиоактивных веществ. Как же люди смогли допустить такую роковую ошибку?       Огромная и величественная термоядерная электростанция «Аризона-1» предстала перед глазами впечатлённых Чарли и Саши. Огромный центральный зал, который смело можно было назвать сердцем всей станции, демонстрировал силу и мощь энергетики Союза Бравых Псов во всей красе.       Из стороны в сторону, нахмурив брови, неспешно ходили работники станции, псы самых разных пород, национальностей и вероисповеданий, лишь одним своим взглядом прекрасно показывавшие полное осознание ими той огромной ответственности, которую они не побоялись на себя взять; а в самом центре зала, вернее под ним самим, шумел термоядерный реактор, надёжно защищённый специальным щитом безопасности.       Вот она, главная артерия энергетической безопасности Республики! — Потрясающе! — с восхищением проговорила Саша, не взирая на то, что после увиденных ранее чудес удивить её чем-либо было очень непросто. — Неплохо, очень даже неплохо, — удовлетворённо сказал Чарли. — Мы очень рады, что вам понравилось, — довольно ответил один из важных псов-"капиталистов», бернский зеннехунд по породе. — Об иной реакции не могло бы идти и речи. — Этот джентльмен, идущий позади вас, — министр энергетики Союза Бравых Псов мистер Корнелиус Харрисон, два молодых цвергпинчера, сопровождающие его, — первый и второй заместители братья Мацей и Марек Вансовичи, а сие чудо инженерной мысли, так нахваленное ими, — термоядерная электростанция «Аризона-1», — пояснил героям их второй сопровождающий. — Она была спроектирована в 1984 году при участии великого физика Джозефа Остина, строилась с 1985 по 1990 годы и введена в эксплуатацию в 1991 году. — ТяЭС имеет в своём распоряжении четыре энергоблока с термоядерными реакторами, мощность каждого из которых составляет 650 мегаватт. Персонал же состоит из четырёх тысяч работников, 1500 из которых являются оперативным персоналом, работающим круглосуточно, — воскликнул первый сопровождающий, дополнив рассказ коллеги. — Как интересно! — с любопытством произнесла Саша. — А можете чуть подробнее пояснить о тех самых реакторах и о принципе их работы? — Вот именно, растолкуйте нам, — недоумевающе сказал Чарли.       Пёс засмеялся. — О, это достаточно сложные устройства в которых проистекают не менее сложные процессы, однако мы постараемся максимально доходчиво раскрыть вам их принципы работы. — Пёс поправил галстук и прочистил горло. — Итак, приступим. Термоядерный реактор — это устройство для получения энергии за счёт реакций синтеза лёгких атомных ядер, протекающих при высоких температурах, а работает он следующим образом: при нагревании топлива до температуры более 1500 C° ядра изотопов водорода сталкиваются, преодолевают кулоновский барьер и сливаются, образуя тем самым ядра атомов гелия. Вот такая немного замысловатая система. — Работает надёжно и исправно уже пять лет, — важно подметил мистер Харрисон.       Сеттерша восхищённо проговорила: — Какие высокие технологии! Просто восхитительно! — Умно придумано, нечего сказать, — озадаченно почесал затылок овчар. — А как же действует сама электростанция? — Время, мистер Баркин, время, — улыбнулся первый сопровождающий. — Это начало, только лишь начало… — Ого, как здесь всё хитроумно устроено!       Наши псы, посетив после центрального зала новейшую систему радиационной защиты, нагреватели и пообщавшись с работниками, несмотря на внешнюю суровость оказавшимися очень добрыми и отзывчивыми собаками, находились в блочном щите управления ТяЭС. — Вот он, головной мозг всей станции, — гордо сказал министр энергетики.       У Чарли и Саши закружились головы от неимоверного количества футуристических мониторов, сложных мнемосхем, разноцветных кнопок, пультов управления и лампочек.       Работники, — тот самый круглосуточно работающий оперативный персонал, — на вид ещё более серьёзные, занимали свои места, усиленно ведя руководство работой термоядерной электростанции «Аризона-1». Ответственность, еще большая, чем у прочих сотрудников, была взвалена на их могучие плечи, словно небосвод на Атласа. — О святые атомы, кого я вижу! — приветливо воскликнул подошедший к героям высокий худой далматин с ярко выраженной гетерохромией глаз — правый был тёмно-карим, а левый — изумрудно-зелёным. — Начальник блочного щита управления электростанции Эдвард Ланс и весь оперативный персонал приветствует вас, мистер Харрисон, мистеры Вансовичи, мистер Баркин, мисс Ля Флёр и господа работники Администрации президента. — О-о-о, Эдд… то есть, мистер Ланс! — радостно пожал ему лапу Чарли, так, как будто они являлись старыми друзьями. — А ваша электростанция довольно-таки недурно устроена, гораздо более продумано, чем у людей. — На этот раз я соглашусь со своим возлюбленным, — мрачно подметила Саша. — Рентген с вами, мистер Баркин! — возмутился Ланс, нахмурив брови. — Относительно недавние события на одной очень известной электростанции прекрасно продемонстрировал нам их умение контролировать открытие Беккереля, а уж о термоядерных электростанциях не стоит и упоминать! — А вы не объясните нам… — Конечно, конечно, о великий Резерфорд! — с энтузиазмом вскричал далматин, поняв овчара с полуслова, крепко схватил пару за лапы и подтащил к одному из мониторов. — Узрите, о дети мои, узрите и познайте силу могучего атома! — с видом сектанта-иеговиста воскликнул Ланс; оба его глаза сверкнули кошачьим блеском. — Узрите и услышьте! Итак, приступим, да благословит нас блаженный Курчатов!       Чарли и Саша обменялись изумлёнными взглядами, поражаясь всё нараставшему с каждым словом безумию начальника блочного щита управления, и, слегка успокоившись, принялись слушать его рассказ, временами боязливо поглядывая на находившиеся в опасной близости от далматина кнопки и пульты. — После произошедшей реакции синтеза лёгких атомных ядер — столкновения ядер изотопов водорода и преодоления ими кулоновского барьера, происходящих при температуре около 150 миллионов C°, а также последующего их слияния в ядра атомов гелия — при помощи специальных катушек и магнитов формируется кольцо…       Наши герои завороженно следили за происходящим на экране процессом демонстрации работы термоядерной атомной электростанции, внимательно вслушиваясь в рассказ Ланса. —… И наконец, слава великому Эйнштейну, полученная электроэнергия поступает в линии электропередач и распространяется по всему Союзу Бравых Псов — да-да, вы не ослышались, нашу огромнейшую страну снабжают электричеством всего-навсего четыре электростанции «Аризона», расположенные в Лейк-Хавасу-Сити, Бисби, Тумстоне и Селигмане соответственно. Мощность каждой из них составляет 10400 мегаватт, чего вполне достаточно для ранее упомянутого снабжения, количество ядерных отходов, типичных для классических АЭС, минимально, а урон окружающей среде практически не наносится! Узрите! Узрите и познайте!       Прогресс в Республике Союз Бравых Псов явно не стоял на месте, наука переживала свой расцвет, а тяга к знаниям во много раз превышала таковую у людей.       Но чем же ещё удивит нас сие могучее собачье государство?       «Остановка Мумбаи». — Без тебя зна… А, твою ж… Чёрт! Куда мы попали?       Собаки словно оказались на другой планете. Старинные одноэтажные и двухэтажные дома с черепитчатой крышей и огромные футуристические здания; гротескные моторикши и новейшие автобусы на атомной тяге; разбросанные по улице обшарпанные лавки эконом-класса и брендовые магазины самых известных кутюрье Республики; забегаловки весьма сомнительного качества и дорогие рестораны; стоявшие в воздухе резкий запах автомобильного дыма, дешёвой одежды и перегара и приятный аромат французских духов, неведомых пряностей и свежих фруктов — вот она, Индия, страна контрастов; родина шахмат, арабских цифр, математики, буддизма и йоги. — Намасте, мистер Баркин и мисс Ля Флёр, — вежливо поклонился вышедший к ним улыбающийся дворняга-сикх, глава индийского подразделения Союза Бравых Псов, знакомый паре по недавнему балу в честь Дня основания Союза Бравых Псов, и на сей раз облачённый заместо роскошного фрачного костюма в не менее роскошные светло-синий пиджак Неру, широкие брюки и традиционный тюрбан-дастар.       Окружение пса, смотревшееся ещё более экзотично вследствие заменявших здесь порядком надоевшие европейские костюмы-двойки с галстуками и федоры длинных рубашек-курт, жилетов с глухими стоячими воротниками, штанов-чуридаров и головных уборов ганди, также последовало его примеру и любезно поклонилось гостям. — Здравствуйте, мистер Сингх, — с трудом проговорила Саша и неуверенно поклонилась: индийское отделение СБП поразило сеттершу настолько, что она была словно в состоянии лёгкого наркотического опьянения. — О-о-о, какие собаки! — радостно поклонился Чарли, а затем принялся горячо жать ошеломлённым псам лапы, совершенно забыв о здешних правилах этикета, о которых им так подробно рассказывал один из сопровождающих. — Как же я рад, мистер Сингх, вы даже не представляете, как рад! А кем являетесь вы? А, неважно! Ну и что же ожидает нас в этом прекрасном месте? — Как сказать, мистер Баркин… — растерянно произнёс дворняга, поправляя растрепавшийся во время тёплого приветствия тюрбан. — Как сказать…       Массивные кирпичи и балки, прозрачные стекло и керамика, сакральные кресты, полумесяцы и омы, слегка подёргиваясь, медленно поднимались вверх, сопровождаемые «электрическим» гудением, и постепенно соединялись друг с другом, образуя пока что едва различимые очертания католической церкви, мечети и индуистского храма. — Магия, ей-богу, — довольно крякнул Чарли, поправляя белую строительную каску. — Ну что вы, мистер Баркин, — улыбнулся Сингх. — Хоть все эти чудеса действительно напоминают работу сверхъестественных сил, разумное объяснение всё же есть. Встречайте же, мистер Баркин и мисс Ля Флёр, новейшее изобретение выдающихся умов Республики, экспериментальный антигравитационный кран проекта «Ньютон» «Альберт Эйнштейн». — Прогресс ушёл настолько далеко, что собаки научились преодолевать силу притяжения? — спросила Саша, внимательно наблюдая за сим процессом и особо присматриваясь к располагавшимся на железобетонных стенах и полу причудливым каменным изваяниям. — Именно так, мисс Ля Флёр, — воскликнул Сингх. — Антигравитационный кран «Альберт Эйнштейн» был разработан в 1995 году выдающимся математиком и физиком Бхало Намом Даттом, работает за счёт искусственно вырабатываемого в ускорителях заряженных частиц антиводорода и ныне используется для строительства Площади Трёх Религий, грандиозного комплекса, символизирующего единство и дружбу всех собак планеты; собак всех пород, национальностей и вероисповеданий! — Только в Союзе Бравых Псов возможно такое явление, — подметил один из сопровождающих наших героев.       Дворняга кивнул. — Лишь в Союзе Бравых Псов вы сможете увидеть русского и поляка, мирно пьющих чай за одним столом, армянина и азербайджанца, по-дружески подшучивающих друг над другом во время обсуждения недавнего матча между «Урарту» и «Антропатеной», серба и хорвата, обнявшихся и попивающих ракию, турка и грека, играющих в батак… Преодоление такого пережитка прошлого, как кастовая система и мирное сосуществование всех религий — вот она, дружба народов! — Потрясающе! — очарованно сказала Саша.       Глава подразделения Республики Союз Бравых Псов в Индии Виласрао Сингх удовлетворённо улыбнулся и задымил кальяном, учтиво предоставленным ему парой покорных пуделей-шудров.       Большая упитанная птица с серым оперением вразвалочку ходила по клетке, периодически взмахивая своими крохотными крылышками, явно не предназначенными для полёта. Голова её была начисто лишена перьев, крепкий и острый клюв отдавал зелёным оттенком, а хвост представлял собой пучок белёсых кудрявых перьев, росших в районе поясницы. — Где-то я тебя уже видел, — озадаченно наморщил лоб Чарли, вглядываясь в глупые глаза создания. — Милая моя Саша, не соизволишь подсказать где?       Сеттерша засмеялась. — Ах, Чарли, Чарли, непутёвая твоя голова… Птица, которую ты так старательно пытаешься вспомнить — маврикийский дронт или додо, получивший известность благодаря знаменитой кэрролловской «Алисе в Стране чудес». — Приятно видеть знающую собаку, — улыбнувшись, с лёгким акцентом воскликнул учёный-генетик Сяо Вэньминь, пекинес по породе. — Всё верно, 𝘳𝘢𝘱𝘩𝘶𝘴 𝘤𝘶𝘤𝘶𝘭𝘭𝘢𝘵𝘶𝘴, вид нелетающих птиц семейства голубиных подсемейства дронтовых, безжалостно истреблённый людьми в XVII веке и лишь совсем недавно воссозданный нами при помощи генетической инженерии. — А-а-а, точно, дронт! — хлопнул себя по голове овчар. — А это тогда кто? — Пёс указал на соседнюю клетку, где с лапы на лапу переваливалась другая, более стройная птица с коричневым оперением, крючковатым клювом и длинной шеей. — А это 𝘱𝘦𝘻𝘰𝘱𝘩𝘢𝘴 𝘴𝘰𝘭𝘪𝘵𝘢𝘳𝘪𝘢, родригесский дронт, мистер Баркин, — гордо ответил орнитолог Янь Цзиньлун. — Его ближайший родственник. — А уж этого вы как добились? — с ноткой недоверия в голосе спросил Чарли, однако поймав на себе строгий взор Саши, добавил: — Спрашиваю чисто из спортивного интереса. — Я безусловно рад, что вас интересует генная инженерия и посему охотно поделюсь всеми тонкостями воссоздания вымерших животных, — сказал Сяо. — Итак, что же такое генетическая инженерия?       Чарли, Саша, их сопровождающие из Администрации президента, председатель Национальной академии наук Поль Ревиаль, три его заместителя и глава СБП в Китае Гуаньмин Сиюнь находились в Уханьском Центре генетических исследований в окружении бесчисленного множества учёных, лабораторных микроскопов, мобильных генных банков, точных моделей ДНК и РНК, сверхсовременных инкубаторов, скелетов животных, доселе считавшихся вымершими, и их воскрешённых «хозяев», среди которых помимо дронтов были такие известные виды как напыщенный маврикийский чубатый попугай, неуклюжая на суше бескрылая гагарка, великолепный очковый баклан, свирепая гуадалупская каракара и истреблённая по причине собственной доверчивости стеллерова корова.       Виды, на протяжении целых столетий нещадно уничтожавшиеся хомо сапиенсами и только сейчас ценой непомерных усилий возвращённые в этот бренный мир… — Как вы смеете? Вы знаете, кто мы такие? Отцепитесь же вы наконец! — А ну завалили хлебальники, гниды буржуазные! Именем самого Маркса, вы пожалеете, что вылезли на этот свет!       Плюгавый дворняга-милиционер с красной повязкой на левой лапе резким движением снял с плеча автомат и ударом приклада отправил шокированных Чарли и Сашу в тёмную камеру. — Добро пожаловать в санаторий, — издевательски усмехнулся пёс и захлопнул дверь, автоматически закрывшуюся на сложный замок. — Что за чёрт?! — возмущённо воскликнула Саша, не обращая внимания на растрепавшуюся причёску, растёкшийся по мордочке макияж и грязные смердящие лохмотья вместо дорогого коктейльного платья. — Чарли! Чарли! Чарли Баркин! — Она принялась расталкивать своего возлюбленного, находившегося в пограничном состоянии между сознанием и обмороком. — П-проклятая м-машина… времени… — простонал овчар, скорчившись от боли. — Ч-чёртовы… комм… коммунисты… — Понятно… — тяжело вздохнула сеттерша. — Придётся решать всё самой.       И как только она произнесла эти слова, вдалеке прогремели выстрелы, послышался грохот свалившихся на пол бездыханных тел милиционеров и раздался победный клич революционеров.       Дверь камеры распахнулась, яркий луч света ослепил наших героев… — С возвращением, мистер Баркин и мисс Ля Флёр, как вы оцените наш новейший аттракцион?       Вновь чистые и отутюженные костюм-двойка и коктейльное платье взамен рваных хламид, большое и просторное помещение сверхсовременного кинотеатра «Визит в прошлое», заменивший собой сырую и грязную тюрьму, известный режиссёр Хирото Исихара, встретивший их вместо лидера отважных повстанцев…       Ах, как же приятно путешествовать на новейшем вакуумном поезде, разгоняющемся до скорости 2200 километров в час без малейшей потери комфорта для пассажиров, прижавшись к своей горячо любимой второй половинке и попивая горячий зелёный чай из слегка дребезжащего стакана в золотом подстаканнике, недавно поданный улыбчивой проводницей…       Внезапно сотрясший поезд сильный удар безо всяких церемоний прервал сию идиллию. Зазвенели разбившиеся посуда и окна, скрежетнула начисто развороченная труба, вскрикнули не на шутку испуганные пассажиры.