Пандора

      В предрассветной тишине отчетливо слышался противный звонок телефона. Люди, спящие на небольшой кровати в крохотной комнате, делали вид, что не замечают его. Через некоторое время телефон затих, будто устав слушать собственный звук, оглушительный в этой маленькой комнатушке. Растрепанный парень, протяжно зевнув, потянулся к талии своей девушки и одним движением притянул ее к себе, зарываясь лицом в кудрявые волосы. Он любил их запах: нежно-пряный с яркой ноткой ванили. Сейчас, когда лучи солнца уже осторожно проникали в комнату, эти двое, спящие и обнаженные, создавали собой поразительный контраст. Девушка казалась олицетворением нежности, и даже чуть растрепанные волосы не могли испортить ее красоту. В нем же читалась грубость и жесткость, но рядом с ней он становился мягче и отбрасывал свою привычную маску угрюмости. Будто она делилась с ним своей аурой… Он аккуратно поцеловал ее плечико и собрался двигаться выше, но звонок снова оглушил их. — Гиз, ответь, — девушка протянула руку к его телефону и положила его парню на грудь. — Нет, — он даже объяснять не стал почему. Его отрицание обычно не требовало оправданий. — Между прочим, звонит кто-то, кого ты записал «долбанный проректор», — она упрямо выгнула одну бровь в знак того, что не собиралась сдаваться. — Видимо, у него что-то очень срочное, раз он звонит в пять утра. — Ладно, — Гиз еще раз зевнул и встал с кровати, попутно он уже успел прикурить сигарету. — Что тебе надо, Рэй? — парень не любил церемониться и переходил обычно сразу к сути. — Срочно появись в Доме, — так же без приветствий ответил сухой голос проректора. — Все подробности при встрече. — Какого черта? Я ушел из Дома год назад! — Гиз шумно выдохнул сигаретный дым. — То, что я иногда прихожу вам помочь, не дает тебе права вызывать меня в любое время. — Ты, черт возьми,сын Ареса. Ты вообще не имел права уходить из Дома без отставки. Если не появишься в ближайший час, то я отправлю за тобой спецгруппу, — Рэй бросил трубку, не желая пререкаться со своим заклятым соперником.       Гиз и Рэй всегда выделялись в Доме бога войны. И если второй славился своими значительными успехами и полной покорностью ректору, за что и получил свою должность, то первый делал все, чтобы его выгнали, не желая подчиняться кому бы то ни было. Гиз всегда был себе на уме и действовал так, как считал нужным, но было в нем что-то такое, что не позволяло ректору отправить его в отставку.       Докурив третью сигарету за это утро, Гиз выругался и принял решение все-таки появиться в Доме. Чутье подсказывало, что что-то не так. А чутье его еще ни разу не подводило. Он быстро оделся и поцеловал в щеку прелестное создание, которое сразу же уснуло. Спасибо хотя бы за то, что добираться на общественном транспорте не надо было. У каждого солдата было личное оружие, которым он, рассекая воздух, открывал порталы прямо на полигон. Оружием Гиза была зажигалка. Да, в чужих руках она выглядит как самая обычная, но в руках хозяина она могла превращаться в тот вид оружия, которым солдат владел лучше всего. У Гиза это было огненное копье, которым он не раз побеждал своих противников. Портал открылся, и парень шагнул в пустоту.       Через мгновение он оказался на большом пустыре недалеко от тяжелых железных ворот. Это и был полигон Дома Ареса. Если другим Домам приходилось с помощью магии скрывать свои обители, то здесь было все намного проще. Обычная военная база с особым уровнем секретности, куда допускались только сыновья и дочери Ареса, в крайнем случае, послы из других домов и только по специальному пропуску. Любого другого полубога или человека ворота просто не пропускали. Гиз подошел к воротам и остановился для сканирования, после чего они с гулким звуком открылись, приглашая солдата внутрь. Там его уже встречал проректор Дома. — Мог бы форму надеть для приличия, — будничным тоном заметил Рэй, неодобрительно поглядывая на кожанку Гиза. — На ногах берцы, можешь не благодарить, — парень даже не посмотрел на старшего по званию, а просто пошел дальше. — Куда ты собрался? Я тебе еще ничего не объяснил! — проректор быстрым шагом догнал его, немного недоумевая от такого безразличия. — К ректору. Дед у себя? — Да ради всего святого! Ты солдат! Ты не имеешь права… — Рэй не смог договорить, потому что Гиз резко остановился перед ним. — Значит так, мне плевать на все, что написано в уставе этого Дома, мне плевать на тебя, мне плевать на ректора. Я пришел исключительно для того, чтобы вы от меня отстали, ясно? — парень даже не повернулся к собеседнику.       Дальше они шли молча, проходя мимо многочисленных ангаров, полей для сражений, боевых машин и установок. Гиз хорошо знал дорогу и даже не замедлился, когда впереди показался караул. Будто четко зная, в какую секунду солдаты появятся на их пути и, не замечая их, делал шаг в сторону. А вот его братья и сестры, наоборот, с интересом глазели на Гиза. Видимо, он действительно был редким гостем здесь. — Ну и зачем я вам на этот раз? — парень вальяжно зашел в просторный, но темный кабинет ректора и плюхнулся на стул. Рэй же встал по стойке смирно, проорав какое-то военное приветствие. — Для начала, здравствуй, Оргизмон, — с легкой иронией ответил высокий темноволосый мужчина в темно-бордовой военной форме. Он выглядел очень строго и сдержанно, а взгляд его был цепким и проникновенным. Но почему-то он не отчитывал наглого солдата за его поведение, будто конкретно в его случае это было нормально. — Не буду ходить вокруг да около, скажу прямо. Готовься к поединкам, сегодня в Доме Ареса выберут сильнейшего солдата, который отправится на тяжелую миссию. Это шанс прославиться самому и прославить свой Дом, а может даже спасти мир. — Ага, ясно, а я здесь причем? — Гиз старался не подавать виду, что он напрягся от последних слов ректора. — Ты второй лучший солдат в Доме, и ты знаешь это. Не заставляй меня тебя расхваливать. — Вот именно! Второй! — парень вспыхнул, словно собственное копье. — У вас есть Рэй, а я давно не часть Дома. — Ошибаешься. Ты всегда будешь частью Дома своего отца. И ты не можешь отказаться от боя. Ты можешь нарушить любые правила, но одно нерушимо. Вызов на поединок священен для любого из нас, — ректор кивнул Рэю. — Я вызываю тебя на поединок, — проректор протянул руку для рукопожатия, как было принято, но в его взгляде читались ненависть и презрение. — Нет, нет, так не пойдет, — Гиз встал и оперся руками на стол ректора. — Это подстроенный вызов, это не считается. — Сам же знаешь, что считается. Вызов есть вызов, и неважно при каких условиях он состоялся. Пожми руку и иди готовься, — мужчина откинулся на спинку кресла, осознавая свою победу над строптивым юношей.       После этого разговора Гиз в ярости одержал пятнадцать побед над лучшими воинами Дома Ареса. Он сражался молниеносно и отчаянно, не щадя своих братьев и сестер. Практически каждого уносили на носилках, а он сам оставался невредим. Либо это действительно благословение Ареса, о котором подозревали все, либо просто невероятное везение. Наконец, объявили самый ожидаемый поединок этого дня. На арену вышли мятежный солдат Гиз и верный проректор Рэй.       Трибуны шумели, не каждый день удавалось посмотреть на схватку лучших воинов Дома Ареса. Ректор окинул ряды собравшихся долгим взглядом и усмехнулся, садясь в приготовленное для него кресло. Все-таки военная база была идеальным прикрытием для детей Ареса. И все эти многочисленные соревнования были прекрасным поводом для братьев и сестер раз за разом доказывать друг другу, кто из них лучший. Если ты хотел что-то доказать, значит должен был победить в состязании – таков был закон семьи Ареса. И вот зазвучал сигнал подготовки к бою, зрители бурными криками поприветствовали выходивших на поле претендентов. Юноши поклонились ректору и, дождавшись его одобрительного жеста, встали друг напротив друга, приготовившись к схватке. — Говорят, — обратился к сопернику Рэй, разминая плечи, — что ты сильнее меня и только из-за своего ужасного характера не стал проректором. Сегодня я докажу, что это ложь. — Да мне плевать, — процедил сквозь зубы Гиз.       Он кинул взгляд в сторону ректора, тот сидел с каменным, ничего не выражающим лицом. Юноша вздохнул, он не хотел участвовать и предпочел бы и дальше оставаться в своей уютной квартирке, рядом c любимой девушкой . Он подумал о ней и понял, что никак не может победить. Отправляться на какую-то миссию Гиз сейчас точно не собирался. Он только привел в порядок свою жизнь, смог открыться и довериться человеку, который искренне его полюбил. Он не может сейчас оставить все это, не имея ни малейшего представления о том, вернется ли. Но вызов есть вызов. Парень действительно не мог его не принять. Он посмотрел на своего противника: Рэй разминался, демонстрируя накаченные руки и шею, его медные волосы растрепались, а на губах играла улыбка победителя. — Ну что, ты готов? — спросил он, доставая из-за пояса парные обоюдоострые секиры-лабрисы. — Более чем, — ответил Гиз и щелкнул зажигалкой, превращая ее в длинное копье, увитое языками пламени. Что ж, раз они этого хотят, он покажет, на что способен.       Юноши ринулись друг к другу и, обменявшись парой ударов, отпрянули в стороны, а затем снова сошлись. Зрители были в восторге, бой продолжался уже двадцать минут, и ни у одного из противников не было значительного преимущества. Рэй кружил, пытаясь подобраться поближе к сопернику, но тот, за счет длины копья, каждый раз удерживал его на расстоянии. Гиз же старался достать врага издали, но проректор был слишком ловок и опытен и не подставлялся под удар. Юноши кружили, словно ястребы, ища слабости противника и обмениваясь ударами, пока, правда, безрезультатно. Но вот Рэю удалось одним ловким движением отбить атаку копья и быстрым прыжком сократить дистанцию, он занес руку с секирой для решающего удара и тут же получил удар ногой в живот. Отлетев в сторону, он согнулся от боли. — Так нечестно, — прохрипел проректор, пытаясь встать. — Да что ты, — усмехнулся Гиз, — не забыл, что это сражение по вызову? А мы все знаем, что в таких сражениях все средства хороши. — Ублюдок…       Юноша встал и с яростным ревом бросился на врага, схватка закипела с новой силой. Скорость бойцов настолько возросла, что зрители перестали видеть что-либо в мешанине рук и клубах поднявшейся пыли, только звон металла говорил им о том, что бой продолжается. Рэй, теперь больше похожий на разъярённого зверя, все сильнее наседал на своего соперника, стремясь зажать копье и обезоружить противника. Гиз знал, как надо нанести удар, чтобы свалить своего врага и не попасть под его секиры, но он помнил, что победа сейчас ему не нужна, ему нужно просто вернуться поскорее в свой настоящий дом… — Все, хватит, — прошептал он, откидывая копье и подставляясь под жестокий удар проректора, который уже не мог остановить атаку, хоть и заметил то, что противник открылся. Через мгновение в глазах потемнело от жуткой боли, и он, ухмыльнувшись самому себе, упал навзничь.       Солнце и ноющая боль заставили Гиза открыть глаза. Нечёткие очертания мебели и орнамента на стенах начали обретать контуры, а в нос ударил запах знакомых медикаментов. В лазарете было прохладно и, несмотря на то что за окном стояла жара, юноша почувствовал озноб, пробежавший по спине. Он ощупал свой живот и понял, что дело хуже, чем он предполагал. Но он немного успокоился, когда вспомнил про высококлассных врачей Дома Ареса, они-то уж точно собаку съели на бесконечных ранах своих солдат. Гиз краем глаза заметил человека у окна, это был ректор. — Что еще вам от меня надо? — Гиз искренне надеялся, что после боя его оставят в покое. — Хороший тактический ход. Допустить ошибку, чтобы не отправляться на миссию… Умно, — сдержанно произнес мужчина. — Как твоя рана? — Жить буду, — сухо ответил раненый. — Это хорошо. — Будто вам есть до этого дело. — Конечно, есть. Я же должен знать в каком виде представитель нашего Дома отправится к Милотеусу в Спирфион, — мужчина уставился на своего бывшего подопечного, ожидая реакции. — Я проиграл, Рэй победил, разве не так? Следовательно, я встаю и отправляюсь к себе домой, — Гиз хотел орать, но рана не давала ему напрягаться, поэтому все слова он цедил сквозь зубы. — Формально, да, Рэй победил, — тон ректора неожиданно смягчился. — Но твоя техника неоспорима. Если бы ты не подставился, на твоем месте сейчас бы лежал наш проректор. И в куда более тяжелом состоянии. Почему ты не хочешь отправиться на миссию? — последний вопрос был слишком неожиданным. — Потому что я не герой, — жестко произнес Гиз, глядя ректору прямо в глаза. — И никогда им не буду. — Неужели? — ректор не стал дожидаться ответа юноши, он и так все знал про этого упрямого парня, который отчаянно отворачивался от всего, чего мог достичь. — В любом случае Верховный Жрец уже ждет тебя. Как станет полегче, бери копье и отправляйся. Герой ты или нет, а миссия точно для тебя.       Ректор ушел, оставив Гиза в одиночестве, которое впервые в жизни начало давить и сжимать грудную клетку парня. Единственное, что он сейчас мог сделать, это поклясться, что вернется к своей любимой живым.