Не обижайте колдуна

Я стояла возле зеркала и поправляла высокий ажурный воротник нового платья, когда из темноты появился Тамзин в приталенном сером фраке с полами до колен. Если я что-то и смыслила в одежде, то его фрак, как и мое платье, в точности попадали под «викторианский» стиль, впитавший в себя мрачность и изящество девятнадцатого века. — Ну как? Я похож на типичного обывателя? — спросил маг, поправив шляпу. Замечу — шляпу, а не цилиндр. Простую, без излишеств. — Почему ты вдруг решил сменить костюм? — Сегодня особенный день. Во многом. Можно даже сказать, что у нас с тобой свидание. — Свидание? — Это прозвучало из его уст так нелепо, что я рассмеялась. Да, нервы сдавали. — То есть ты сначала гоняешь меня по «Вестнику» в виде психопата Анри, целый день кошмаришь, убиваешь десятки невинных людей и теперь ведешь меня на свидание? Это, по-твоему, нормально? — Может прозвучит и грубо, Имриш, но я не думаю, что ты нормальная. В общепринятом смысле. — Что? Я повернулась к нему, закалывая волосы. Тамзин глядел на меня с видимым интересом, чуть наклонив голову на бок. — Любая другая «нормальная» барышня, оказавшись здесь, начала бы биться в истерике, плакать и звать на помощь. Но не ты, нет. — Он шагнул ко мне, я не отступила. — Причем, самое удивительное, ты сейчас даже не храбришься. Ты просто не боишься меня. Может, немного, но не так, как другие. И, посмею предположить, тебе отчасти даже нравится то, что происходит. Удивительно! Маг подошел ко мне и встал за моей спиной. От него повеяло легким ароматом духов, примерно таким же, как от его подушек, но более отчетливо, что заставило меня на миг прикрыть глаза. Духи, таить не стоит, уже давно оказывали на меня особое воздействие. Правильно подобранный запах всегда заставлял меня озираться по сторонам в поисках его обладателя. Ну а в случае этого запаха я бы не только бы повернулась в след человеку, но и пошла бы за ним, чтобы сделать еще хотя бы вдох этого чудесного аромата. Тамзин в отражении зеркала — высокий и неестественно тощий, как старое иссушенное дерево. Рядом с ним, играя на контрасте, я казалась почти толстой, и меня это расстроило. Во мне, к сожалению или к счастью, не было анарексичной худобы его бывших подружек. Особенно как у зловещей страхолюдины Берг, чьи скулы казались чуть ли не шире бедер. — Ты посмотри на меня. — Маг наклонился ко мне и понизил голос. — Лицо, как у дьявола. Глаза разные, один постоянно уплывает. А тело... — Его руки мягко легли мне на плечи. Даже через платье я ощутила исходящий от них жар. — Настоящий мешок с костями. Любой бы нормальный человек, только завидев меня, убежал бы прочь. Но только не ты. Ты пришла ко мне в палатку и почти с ходу начала хамить. — Боковое зрение выцепило хищный профиль Тамзина, выплывший совсем рядом с щекой. — Не стыдно тебе, девочка, так со старшими разговаривать? Я лишь заносчиво улыбнулась ему через зеркало. — Вот! — Тамзин тут же отпрянул, растянувшись радостной жабьей ухмылкой. — Вот об этом я и говорю. Не боишься! Да, я могу влиять на людей, управлять разными эмоциями. Но тебе я ничего не внушаю. В тебе уже что-то сломано. Может это и не совсем хорошо, но мне это нравится. — Сломано? Маг пожал плечами: — Сдается мне, ты уже видала ужасы пострашнее тех, что я тебе сегодня показывал. Что с тобой случилось, не помнишь? Кто тебя обидел? Возможно, еще в далеком детстве… — Не знаю. — Я вымучила из себя улыбку, но глаза почему-то защипало. — Мне всегда удавалось блокировать болезненные и ненужные воспоминания. — Любопытно. — Тамзин убрал одну руку с моего плеча и задумчиво почесал подбородок. — Эту загадку мы тоже с тобой как-нибудь разгадаем. Но не сейчас. Кстати, Имриш, не могу не заметить, что ты замечательно выглядишь в этом платье. — Через зеркало он ревностно осмотрел меня с ног до головы. — Тебе очень идет. — Да, но… В груди немного жмет. — пожаловалась я. — Жмет, значит. И его взгляд, конечно же, сразу же соскользнул на бюст. Пускай платье и было полностью закрытым с юбкой-воланом чуть выше колена, но от пронзительного взгляда Тамзина мне показалось, будто сейчас я стою перед ним абсолютно голая. Интересно, а мог ли он распустить платье по ниточке одним щелчком пальцев? — Нам пора, Имриш. — процедил он и отвернулся. — Ты готова? — Да. По-моему, я никогда в жизни так быстро не собиралась. Я успела даже макияж подправить, что в принципе казалось нереальным. — Пошли. Я вновь посмотрела на себя в зеркало: черный узорчатый воротник смотрелся на бледной коже как татуировка. Пускай я и не тощая, как камбала, но при фигуре. Восхитительно. Пока я закидывала на плечи свой увесистый рюкзак, набитый всяким барахлом, Тамзин успел вернуться к кровати и вытащить из-под нее трость. Черную, но с золотой ручкой, на которой, кажется, была выгравирована морда ревущего льва. Приглушенный свет заиграл на ней оранжевыми переливами. — Иди сюда, — маг повернулся ко мне и протянул длинные руки. — Что? — Ты думала, мы пешком пойдем? — Он удивленно дернул черной бровью. — В прошлый раз тебя отключило, и я повторять эту ошибку не собираюсь. — И что… Мне нужно просто кинутся в твои объятья? — Ну же. — Голос стал настойчивее и жестче. Стараясь не делать резких движений, я боязно шагнула вперед и прижалась щекой к его груди, вдыхая этот умопомрачительный парфюм. Тамзин тут же обнял меня. Сердце неистово забилось, когда темнота всколыхнулась и начала сгущаться вокруг нас. — Советую закрыть глаза. Я так и сделала, и через секунду ощутила, как прохладный ветер запутался в моих волосах. Открыла глаза — темно. Подняла голову — над нами растянулось яркое звездчатое полотно, украшенное округлым полумесяцем. Никакого дождя и хмурого неба. Никакого города и шума. Ничего, что бы напоминало о прошедшем жутком дне. — Где мы? — Не где, а когда! — Тамзин загадочно улыбнулся. Призрачный свет луны очертил его скулы и выхватил мягкий изгиб губ. — Двадцать лет прошло с этих пор. Удивительно, правда? Только сейчас я осознала, что продолжаю держать его за фрак, крепко сжимая пальцы. Отпустила, неловко отстранилась. — Ты и во времени перемещаться можешь? — Нет, — хмыкнул он. — Только в этот день и только с тобой. Все идет так, как и должно быть. Я всего лишь сохраняю порядок вещей. — И куда теперь? Я огляделась. Вокруг — почти пустыня. Мертвый край, как в фильмах-вестернах: обширная пустошь, сплошная растрескавшаяся грязь, высохшие кустарники да выжженные на солнце камни. Далекая каменная гряда, вероятно гигантских размеров, обозначала себя темной рябью на горизонте. Я бы не удивилась, если бы сейчас откуда-нибудь возникли бандиты и понеслись бы к нам на лошадях. — Куда же еще? — Тамзин махнул куда-то вдаль, где вроде бы мерцал какой-то свет. — На карнавал! Правда, что-то он далековато. Я думал, мы окажемся чуточку ближе. — Он предложил мне локоть. — Держись за меня, не то еще споткнешься. Он был прав: местность каменистая, особо не побегаешь. Мы прошли шагов пятнадцать, прежде чем он спросил: — Как тебе сапоги? Они-то хоть не жмут? — Нет, все в порядке. — Как бы я не любила новую обувь, сапоги, подаренные Тамзином, сели как влитые. — Спасибо. Звезды светили, но не грели, их белое сияние заливало небо. — Меня всегда тянуло в пустыню, — признался маг, шагая вперед, — к её горячему ветру и открытым просторам. — Почему же? — Пустыня тиха, но не безмолвна. Она все слышит и умеет отвечать. Иногда она оставляет послания на песке. Иногда — в полете птиц или останках съеденной дичи. Пустыня не оставляет никаких тайн. Здесь все всплывает наружу. — Кстати о тайнах… — Странная романтичная болтовня Тамзина о пустынях меня не заинтересовала. Мне захотелось поговорить о чем-то более насущном. — Ты ведь знаешь, какую Мэл писала статью? Видел ее? — Да, я ознакомился с ней еще вчера утром. — Он ответил быстро, не задумываясь, как будто знал, что я сейчас переведу тему. — И знаешь, что я скажу? Очень нудная и непрофессиональная писанина. Но с фотографиями — это она, конечно, молодец. Нашла даже те, которых у меня не было. Обязательно распечатаю на память при случае. — Ага, меня тоже фотографии заинтересовали. Особенно твои спутницы на них, которые менялись рядом с тобой с завидной периодичностью. — А… — Тамзин покосился на меня, хитро сощурив глаза. — Было дело, да. Вино, женщины, песни… Когда молодость твой верный друг и соратник, разнообразие не чуждо. Очень трудно отказаться от соблазнов. Но со временем, ты не поверишь, надоедает даже это. — Девушки тебе надоедают? И? Ты их потом съедаешь? Маг рассмеялся, дернув подбородком. — Милая моя, да как тебе такое в голову приходит? — Давай начнем с той самой Берг, чье имя стоит перед твоим в название труппы. — Я насупилась. На удивление об этом оказалось очень неприятно говорить. — Что ты с ней сделал? — О, как это мило, Имриш, ты пытаешься узнать меня получше. Я польщен. — Не увиливай от ответа. Тамзин мягко улыбнулся, его светлые глаза задорно заблестели, и мне стало ясно, почему моя мать клюнула на него. — Ничего я с ней не делал. Раньше люди болели чаще и опаснее. Холера унесла ее с собой после нашего тура по Франции. Вот что называется: оказаться не в том месте и не в то время. Всему виной грязная вода. — Она заболела… И, ты ее не спас? — Имриш, я могу многое, но далеко не все. Я не так всемогущ, как могу показаться сначала. — В мягком голосе послышалась тоска. — Возможно, если бы она сразу сказала, что ей не хорошо, я бы смог ей помочь. Но она старалась казаться сильной. Думала, что просто отравилась. Но все оказалось сложнее. Жаль. Я отвлеклась на дорогу и замерла, дернув Тамзина за рукав, когда прямо перед нами в лунном свете возникла черноволосая женщина. Берг, кто же еще. Я сразу ее узнала. Миниатюрная и тощая, как спичка. Очень хрупкая на вид. Почти прозрачная. В белом платье из прошлого столетия с пышными юбками. — Призрак? — При виде нее у меня в горле ком застрял. — Нет, что ты, — успокоил Тамзин. — Воспоминание. Тут, весело улыбнувшись, как будто не нам, Берг закружилась в танце и пронеслась мимо. Она была чуть ниже меня и в два раза тоньше. С удивительно тонкой талией, какая бывает, если с детства носить корсет. Движения ее — изящны и плавны, как будто Берг увлеченно занималась танцами с самого рождения. — Кстати, добрейшей души человек, несмотря на свою несколько отталкивающую внешность. — Тамзин улыбался, глядя на нее. — Все дело в крови, в наследственности. Что поделать — вся в отца пошла. В монгола. А он даже в лучшие времена выглядел как старый злобный хан, готовый казнить любого, кто на него не так посмотрит. Второй призрак возник возле нас также беззвучно, как и первый. Старик с седыми и длинными волосами, достающими до плеч. Скулы — широкие, глаза темные и злые; губы тонкие, поджатые, недовольные. На его лице сплошь и всюду глубокие морщины, похожие на застарелые шрамы. Суровый взгляд старика никого бы не оставил равнодушным. Как будто у него и правда был палач, рубящий головы без отдыха и сна. — Когда мы познакомились с Берг, она была простой цирковой гимнасткой, которой даже за выступления не платили. — продолжил Тамзин. — Тогда мы и решили создать с ней что-то новое, что сделает счастливыми и зрителей, и артистов. Времена были суровыми, так что нашу труппу везде встречали как желанных гостей, способных изменить жизнь к лучшему. Может сейчас вся эта затея с карнавалами и парками развлечений кажется чем-то устарелым и никому не нужным, но раньше, поверь, успех шел за нами по пятам. — На той твоей фотографии, которую нашла Мэлани… Берг не настоящая, да? Догадка пришла на ум сама собой, как только я увидела Берг в движении. Даже сейчас, в своем полупрозрачном облике, она казалась более человечной, чем то чудище с черно-белой фотографии. Тамзин мелко кивнул, губы дрогнули: — Если на то пошло, то и «Берг» — это псевдоним. Когда ее не стало, гастроли были в самом разгаре. Я же не мог просто все взять и отменить. Она бы этого не хотела. Так что я создал ее копию из самых теплых воспоминаний, и мы поехали дальше. Пожалуй, это были самые мрачные годы моей жизни. Представь себе: постоянно смотреть на любимого человека и знать, что это не он, а пустая скорлупа, которая двигается и разговаривает только по твоей воле. И при этом ты еще обманываешь всех вокруг. Ее близких и друзей. И самого себя. Это невыносимо. Левый глаз Тамзина заблестел, и он резво утер его рукавом. Он что, растрогался? Я с сомнением посмотрела на Тамзина, нахмурив лоб. Искренен он сейчас, или играет одну из своих давно отрепетированных ролей? С одной стороны я хотела ему поверить, но с другой, увы, понимала, что человеку, способному создавать одних людей из воздуха, а других резать на куски, ничего не стоит выдавить из себя скупую слезу. Призраки растаяли вокруг нас, и мы пошли дальше, шурша гравием под ногами. — Ну как, ты все еще убеждена, что я держу девушек в подвалах и пытаю? — Спросил Тамзин, украдкой взглянув на меня. — Чушь. Будь моя воля, я бы с каждой из них прожил бы до старости… Кхм. Их старости. Только вот люди, увы, недолговечны и хрупки. И порою даже глупы: боятся того, чего не понимают. — Хочешь сказать, что ни одна из тех дам на фотографиях не пострадала от твоих рук? Если так, то это было бы удивительно, учитывая явную тягу Тамзина к садизму. Я еще не забыла, как он в образе Анри ножом водил по моей шее. Радостный блеск в его глазах в тот миг был неподдельным. Он определенно не оставался равнодушным к страданиям других людей. Его, возможно, это даже заводило. — Нет, — маг покачал головой, наверняка пытаясь меня надурить. — Одни барышни убегали в ужасе, других отнимали у меня болезни и несчастные случаи. Но по большей части, конечно же, они убегали. И я не в праве их в чем-то винить. — А Эллен Каллем? Она куда делась? — Одно воспоминание о матери почему-то заставляло меня злиться. — Ты говорил, что с ней случилось нечто… неопределенное. — Честно говоря я и сам толком не понял, — Тамзин замялся, будто собирался сказать что-то еще, но потом резко передумал. — Сама скоро увидишь. Огни, мелькавшие впереди, становились все ближе, как и высокие купола цветастых шатров и палаток. Вскоре ветер донес до нас звуки музыки, гул множества голосов и звон веселого, заливистого смеха. Вместе с тем запахло какой-то пряной выпечкой, сладким попкорном… И еще почему-то навозом. Я оглядела возвышающиеся впереди шатры и у меня неприятно под ложечкой засосало. — Получается, мама там? — Да. Пока что. — Пока что? — Сама увидишь. Удивительно, но вокруг парка развлечений было припарковано около сотни трейлеров и машин. Может, даже больше. И это показалось мне странным: как все эти люди нашли это место на пустыре, если рядом не было никаких дорог, указателей или шоссе? Может, это какая-то закрытая вечеринка, на которую пускают только по приглашениям? — В честь чего праздник, Тамзин? — спросила я, когда мы пробирались мимо разномастных машин ко входу. — Ты говорил про какой-то юбилей. — А, ну да. — Маг обернулся — хитрая улыбка растянулась на его лице. — У меня сегодня день рождения. — А-а-а… — Вот этого я никак не ожидала. — Ну, с днем рождения тебя. — Пришлось выдержать паузу, прежде чем шутливо ухмыльнуться и добавить: — Старпер. Тамзин не обиделся. Напротив, учтиво поклонился, придерживая серую шляпу: — Спасибо, Имриш. К слову, в силу возраста я праздную только круглые даты. Я заявил об этом Эллен и она захотела отпраздновать сие событие с размахом. Она решила позвать как можно больше людей, устроить настоящее шоу. Салюты, пир, танцы, костюмы, развлечения. О, она два месяца занималась организацией! Так старалась… Если бы я знал, чем все обернется, то никогда бы не согласился. — Погоди… Мама организовала для тебя праздник? — Да. Тебя это удивляет? Из всех скудных воспоминаний, что у меня о ней остались, я припоминала, что дома она не могла организовать даже уборку. Всеми домашними делами по большей части занимался отец, пока она работала. Или где-то пропадала. — Еще как! — воскликнула я. Так громко, что сама испугалась. Тамзин поджал губы: — Знаешь, она бывала очень внимательной к мелочам, если ее заинтересовать. — Ну, я уже давно поняла, что семья для нее ничего не значила. Маг промолчал, отвернулся и пошел дальше. Видимо потому, что ему больше нечего было сказать. Мне не нравилось идти среди пустых машины в тишине, поэтому я решила спросить еще хоть что-нибудь: — Ладно. — Я нагнала его и опять взяла за локоть. — А как в этом году отмечать будешь, когда вернешься? Уже что-то запланировал? — Милая моя. — Опять эта странная улыбка — довольный полумесяц зубов. — То, что ты здесь рядом со мной, это уже праздник. Я устало закатила глаза. Как же наигранно это прозвучало! Мы подошли ко входу меж расставленных палаток, где стояли высокие и широкоплечие мужчины в белых рубашках. Одного взгляда на Тамзина им хватило, чтобы разойтись по сторонам, уступая нам дорогу. — Охрана? Серьезно? — Да, раньше она у нас была. Дебоширов хватало. Не то, что в наши дни. О, эта атмосфера праздника! Шум, разноцветные огни, изобилие запахов и звуков. Акробаты, танцовщицы и пироманы. Вон — слева от нас под надоедливый мотив выплясывали полуголые артистки, собрав вокруг себя толпу обожателей, справа — у другого шатра несколько мужчин глотали огонь и извергали его из себя, подобно драконам, а впереди прямо перед нами промелькнул человек, запихивающий в рот длиннющую шпагу. Да уж, Салли бы тут точно понравилось. То, что я видела сейчас, сильно отличалось от балагана на городской площади, и атмосфера здесь царила другая. Более теплая, дружественная. И ни одного человека с мобильным телефоном! Только мальчишка пробежал мимо нас, что-то бережно сжимая в руках. Меж его пальцев я разглядела кассетный плеер. — Да уж, — заявила я, осматриваясь вокруг. — Все выглядит так... Роскошно. Вокруг шумела музыка, так что говорить приходилось громко. И вставать на цыпочки, чтобы дотянуться до уха своего спутника. — Да. — согласно хмыкнул Тамзин. — Раньше размах у нас был побольше. Даже животные имелись. Трое львят, слон, и даже старая двухсотлетняя черепаха! Правда, интереса люди к ней люди проявляли не больше, чем к огромному камню, так что пришлось отдать ее в зоопарк. — Рассказывая об этом, он выглядел счастливым. — Ну и в труппе к этому моменту набралось почти две сотни человек. Только вот пожар, к несчастью, все уничтожил. — Пожар? Сегодня? — Я краем глаза уловила яркий всполох пламени, вспыхнувший над головами гостей — в том самом месте, где выступали пироманы. — Да. — Так может стоит это как-то изменить? — Боюсь, что нет. — Тамзин повел меня куда-то дальше, вглубь палаток, навесов и шатров. Сквозь компании разукрашенных и разодетых людей, приветливо ему кивающих и поднимающих бокалы. — Все должно идти своим чередом. Нам остается лишь наслаждаться моментом, пока все еще цело. Стоило отметить — благодаря правильно подобранной одежде мы прекрасно сливались с толпой. Как хамелеон, притаившийся среди листвы. — И как тебе переживать все это заново? — спросила я. Взгляд все время за кого-то или за что-то цеплялся. То за цветастые юбки, то за прилавки со всякой всячиной, то за ленты светящихся ламп, перекинутых с одного шатра на другой. — О, для меня это впервые. В тот раз меня тут не было. — В смысле? — Скоро все поймешь. — Он взял меня за руку и ускорил шаг. — Так что себя прежнего я тут точно не встречу. Ого! Мы обогнули здоровый лиловый шатер, и маг остановился, глядя на яркую вывеску, возникшую над нашими головами. «С Днем рождения, Тамзин Кейр!» — гласила надпись. — Красиво, — вымолвил он, глядя вверх. — Не плохо, — соврала я — от свечения таблички зарябило в глазах. — Тамзин, ты знаешь, куда нам идти? Где Эллен? — Знаю, — сипло пробормотал он. Я едва его расслышала через ревущую музыку. — Но проблема в том, что я не хочу пока туда идти. Если мы пойдем, то все закончится. — Он посмотрел на меня наивными и даже каким-то щенячьими печальными глазами. Такой взгляд, наверное, он доводил до совершенства множество лет. — Может, пока просто погуляем? Развлечемся? Хочешь мороженного? Не дождавшись ответа, он суетливо притащил меня к прилавку, где выбрать можно было все, что угодно. Он потребовал два рожка. Себе взял шоколадный, а я попросила вишневый. Пока Тамзин выслушивал поздравления от работника прилавка, я заметила какой-то странный фонтан, освещенный синими лампами, и подошла к нему. — Не отходи далеко от меня. — Тамзин тут же меня нагнал. Почему-то изрядно взволнованный. — Я переживаю. — Это не вода, да? — Я наклонилась к фонтану. — Пахнет как-то странно. Сладко. — Да. Это мартини. А там, — маг кивнул на фонтан с изумрудно-зеленой водой, что стоял чуть дальше, — абсент. — Мама выбирала? — Она тут все выбирала. Я нашла пластиковый стаканчик и зачерпнула в него напиток: — Может, выпьем? За твой праздник. Маг прожевал остатки рожка, согласно кивнул и направился к зеленому фонтану за абсентом. Затем вернулся. В одной руке — трость, в другой — стакан. — За то, чтобы праздник никогда не кончался, — произнес Тамзин тост. Слишком поспешно, слишком неряшливо. Мы беззвучно чокнулись стаканчиками и маг, скорчив мину, залпом опрокинул свой. Не знаю зачем, но я повторила за ним этот жест. Пить я не умела. Да и сдерживать себя — тоже. — Пожалуй, пойду наберу еще один, — сказал Тамзин и вновь отошел. Он нервничал. Я видела, как блуждает его взгляд и как в волнении трясутся руки — почувствовала это еще тогда, когда мы подходили к палаткам по пустоши. Маг чего-то боялся. И его очевидный страх напугал меня сильнее, чем весь арсенал ужасов пережитого дня. За прошедшие сутки Тамзин сам стал для меня олицетворением кошмара и всех моих страхов. Как страх мог чего-то бояться? Это не укладывалось в голове. Возможно из-за недавно выпитого пива, пустого и голодного желудка, мартини слишком быстро ударил мне в голову. Захотелось увести Тамзина куда-нибудь в сторонку, под тень навеса подальше от радужных огней, и спросить, в чем дело. Возможно — обнять. Попытаться успокоить. Я уже почти дошла до него, как тут… — Мистер Кейр! — послышался чей-то визг. К Тамзину подскочили миловидного вида девчонки, пышногрудые, лет по девятнадцать, как будто только что с бульвара. Полуголые, то ли в купальницах, то ли в нижнем белье, с широченными улыбкам с половину лица. — С днем рождения вас! У одной — белобрысые хвостики с огромными бантами, как у первоклассницы. У второй — густые золотистые локоны. — Мы вам подарок приготовили. — Их лица лучились обожанием. — Держите! Они что-то передали Тамзину в руки, но из-за его спины я не увидела, что. — Спасибо, — глухо пробормотал маг. — Спасибо, девочки. — Мы знаем, что неприлично задавать такие вопросы. Но сколько вам исполнилось? — Девицы мерзко захихикали. Начали играючи теснить Тамзина, потянули к нему руки. Маг неуклюже сделал шаг и уперся спиной в мой нос. — Может, мы заглянем к вам под утро после вечеринки? Что скажете? Я резко выглянула у Тамзина из-за спины. Должно быть, мое лицо было слишком недовольным, потому что при виде меня девицы испуганно выпучили глаза и отпрыгнули назад, как от открытого огня. — Мы, пожалуй, пойдем, — пролепетала та, что с хвостиками. Вторая цокнула языком и недовольно поправила бюстгалтер: — Пойдем. Какое-то мгновение мы с Тамзином молча пялились полуголым девкам вслед. Я — в недоумении, а он, наверное, разглядывая их задницы. — И что это было? Дождавшись, пока профурсетки скроются в толпе, маг начал истерично ржать. Похоже алкоголь, в отличии от времени, имел над ним хоть какую-то власть. — Ты просто удивительно похожа на мать, — произнес он, отсмеявшись. — А твою драгоценную матушку тут, мягко говоря, побаиваются. — Чего? Серьезно? Из-за чего? — Сама все увидишь. Рядом на сверкающем и заполненном людьми танцполе сменилась музыка. Заиграла старая добрая композиция «Velvet - A-ha», наверное, только-только вышедшая на радио. Заслышав ее, Тамзин озорно дернул уголками губ: — Может, подаришь мне танец? — Танец? Я танцую, как медведь! — Медведь мне, конечно, на ухо не наступал, но до плавности движений, как у Берг, мне было как пешком до Парижа. О моей неуклюжести ходили легенды! Я оставила все свои попытки самовыражения в танцах еще в старшей школе после одной из вечеринок, где была освистана сверстниками, и в последствии засмеяна из-за неудачного падения на танцполе. Нога, зацепившаяся за полы длинного платья, подарила мне долгие годы самобичевания и вселяла ужас перед танцами, как таковыми. — Я держу. Не упадешь. — Неожиданно ответил Тамзин, будто прочитав мои мысли. — В танцах главное — хороший партнер. Так что пошли. Как можно было отказать этому нежному лукавому взгляду? Он вытащил меня в самый центр танцпола, где люди уже разбились на пары. Поначалу было страшно, но потом, когда мы медленно начали вальсировать под музыку, я успокоилась. Да и к тому же опять этот парфюм. В тайне от Тамзина я упивалась его запахом, прижимаясь к его костлявой груди, пока он обнимал меня за талию горячими руками. Кажется, так можно было танцевать целую вечность. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается, и когда песня стихла, меняясь на другую более ритмичную, Тамзин увел меня с танцпола, и мы пошли куда-то прочь. Никто из танцующих даже не посмотрел в нашу сторону. — Куда теперь? — с энтузиазмом спросила я. — Признаюсь, мне даже понравилось танцевать. Тамзин смерил меня странным взглядом. Лицо смягчилось, но в нем читалась какая-то грусть. С тех пор, как мы начали танцевать, он не проронил ни слова, что для него, как человека болтливого, в принципе необычно. — Я рад, — наконец, произнес он. — Что с тобой происходит? Скажешь мне? Когда мы прошли мимо очередных артистов дыма и огня, плюющихся пламенем под аплодисменты публики, маг безмолвно кивнул на громадный красно-черный шатер. Наверное, самый большой из всех, поставленных на пустоши. От него веяло чем-то жутким. Каким-то холодом. Это ощущалось еще на подходе к нему. — Вот и все. Мы встали возле задернутого плотного полога — входа внутрь. Над нами радостно мерцали разноцветные гирлянды и лампочки, чуть выше — звезды, но Тамзин выглядел так, словно стоит сейчас один в кромешной темноте. — Что там внутри? — спросила я. Видимо, его эмоции каким-то чудом передавались и мне. Невесть откуда взявшийся страх ледяными клещами сжал мое сердце и отпускать не собирался. Тамзин грустно посмотрел на меня: — Твоя мать. — Так пошли же, чего медлить! — Я развернулась ко входу и уже собиралась одернуть полог, как вдруг маг схватил меня за руку и остановил. — Погоди. Я хочу тебя предупредить. — Произнес он серьезно. — Когда ты войдешь в шатер, то прежней оттуда уже не выйдешь. Как и я. — Да, что там такое!? Меня обуяло страшное раздражение. Мама же там — лишь руку протянуть. Я ждала этой встречи большую часть своей жизни. У меня накопились вопросы, особенно об ее скоропостижном исчезновении. А Тамзин стоит и держит меня. Ну кто так делает? Я сильно сомневалась, что там под куполом шатра происходило что-то из ряда вон. Скорее всего маг в очередной раз пытался меня запугать. Хотел нагнать жути. — Имриш, я не хочу тебя отпускать. — Скованно процедил он. — Я боюсь за тебя. — Да что со мной будет? — Этого я не знаю. То, что происходит в шатре — для меня загадка, как и для тебя. Я не знаю, чем все закончится. И переживаю. — Мы зайдем. Если что-то не понравится — выйдем. Ты же сможешь вернуть нас обратно во времени? Так? — Да. Скорее всего. — Он погладил пальцами мою руку. Печально заглянул в глаза. — Спасибо, милая моя. Ты смогла сделать меня чуточку счастливей. Слова Тамзина прозвучали как слезливое прощанье и это разозлило меня еще больше. — Идем. Я резко выдернула руку, открыла полог и бесстрашно прошла в полумрак. Немного погодя Тамзин последовал за мной.