***
Прошло почти два часа, когда Гарри и Грейнджер — теперь он старался называть её Гермионой — вышли из хижины и направились обратно в школу. Обоим было о чём подумать, и Гарри чувствовал себя гораздо лучше. — Это будет нашим обычным местом встреч, — прошептала Гермиона, показывая на хижину. — Я придумаю способ, которым мы сможем незаметно связаться друг с другом. Однако стоит иметь в виду, что чем меньше людей увидят нас вместе, тем лучше. — Согласен, — сказал Гарри. — Уже почти время обеда, верно? Давай ты пойдёшь первой, а я за тобой через несколько минут. Получив улыбку и кивок в ответ, Гарри наблюдал, как его новая подруга — или, правильнее сказать, союзница? — поспешила в школу, оставив его одного. На улице было не очень холодно, но Гарри был рад, что не забыл надеть куртку, и решил прогуляться, прежде чем отправиться в Большой зал или вернуться в гостиную. Скоро нужно будет… поговорить с Трулсом. Гарри хотелось, чтобы не Грейнджер, а именно Трулс поддержал его в этих начинаниях, но что, если мнение Трулса о Гарри изменится после избавления от долга жизни? Что, если Трулс станет думать, что Гарри специально поработил его на несколько лет? Какая часть его преданности была искренней, а какая навязана долгом жизни? Гарри многого не знал, но ему нужно выяснить всё как можно скорее. Но самое главное, ему нужно убедиться, что расторжение долга жизни никоим образом не повредит Трулсу. Придётся снова поговорить с Томом и убедить его, что убийство не всегда является решением проблемы, независимо от того, насколько полезен оказывался этот принцип для Тёмного Лорда. Гарри шёл медленно, погружённый в свои мысли, пока громкий спор из-за колонн не привлёк его внимание. Ему очень повезло, что он застал ругающихся Скитер и какого-то волшебника. Скитер размахивала ядовито-зелёным пером перед лицом мужчины, который побагровел от ярости. Гарри подкрался ближе, пытаясь разобрать слова и тут же придумывая способ использовать эту возможность в своих интересах. — …Имею право писать то, что я вижу! — Ты просто наглая лгунья! — гневно закричал на неё волшебник. — Не можешь даже написать приличную статью без своих мерзких намёков и грязи. Я удивлён, что ты вообще получила эту работу, Рита. Как это у тебя получилось? Отсосала Рудольфу, чтобы он дал тебе место? — Нет. Оставлю эти уловки тем, кто в них нуждается, в частности тебе, — парировала Скитер. — Надеюсь, ты чистишь зубы, перед тем как поцеловать свою жену своим грязным ртом, Бенджамин. — Ах ты… — У вас какие-то проблемы? — вступил Гарри, делая шаг вперёд, направив свою палочку на волшебника. Он не был уверен, сработает ли поспешно придуманный им план, если Скитер действительно клюнет на него, но стоило хотя бы попробовать. — Держите руки так, чтобы я мог их видеть, пожалуйста. Вы репортёр? Я знаю, что мисс Скитер имеет официальное разрешение находиться на территории школы, а что насчёт вас? — Он тоже репортёр, однако без разрешения, — тут же ответила Скитер, пряча перо в сумочку и изо всех сил стараясь выглядеть уязвимой жертвой. — Возможно, ему следует уйти, пока кто-нибудь не донёс на него. — Действительно, — согласился Гарри, глядя на мужчину, чей взгляд задержался на гербе Дурмстранга на груди Гарри. — Я надеюсь, вы сможете самостоятельно найти выход. — Она и тебя держит на крючке? — спросил мужчина, качая головой с притворной жалостью. — Моя работа здесь уже окончена. Доброго дня. — Ещё имеет наглость желать доброго дня после своих слов, — усмехнулась Скитер, как только волшебник скрылся из виду. — Ужасный человек, не правда ли? — С вами всё в порядке? — спросил Гарри, стараясь казаться хотя бы немного обеспокоенным. — О, да, конечно, — ответила Скитер приторно-сладким голосом. — Мне повезло, что ты оказался рядом. Уж студентов Дурмстранга знают все. Гарри вспомнил, как она подвергла их особенную репутацию сомнению в своей статье. — Должен признать, я не случайно подошёл ближе, когда услышал ваш голос, — сказал ей Гарри. — Я искал вас. — О, неужели? — Скитер на мгновение прищурилась, но её улыбка оставалась невинно-милой. — И в чём же причина? Вместо того, чтобы сразу объясняться, Гарри аккуратно тронул женщину за локоть, приглашая идти за собой. — Мне понравилась ваша статья, — наконец сказал он, пройдя несколько шагов и выдержав паузу. — Такая остроумная. Проницательная. Очень интересная. — Ты мне льстишь, — хихикнула Скитер, хотя Гарри понимал, что она вряд ли приняла его слова за чистую монету. — Я всего лишь обычный репортёр. Хотя именно я занимаюсь воскресными выпусками «Ежедневного пророка», освещая события Турнира. — Но это правда, — солгал Гарри, пожав плечами. — Я прочитал вашу статью, статьи нескольких других репортёров и сделал вывод, что ни с кем, кроме вас, не стал бы искренне делиться ничем, что происходит на Турнире. Остальные журналисты, конечно, не прям так уж плохо пишут, но… что ж… Я уверен, они старались. Милая улыбка Скитер превратилась в откровенно самодовольную от комплиментов Гарри. Она заправила локон своих крашеных светлых волос за ухо и посмотрела на него поверх оправы очков. — Я уважаю вашу работу и понимаю, насколько она важна. Однако меня расстраивает то, насколько коротким было наше интервью в прошлый раз, — продолжал Гарри. — Я чувствовал, как будто вас кто-то незаметно прервал. Но это лишь моё предположение. Я бы не хотел никого обвинять, и я уверен, что никто не посмел бы… — О, Гарри, — ахнула Скитер, её ладонь легла на его руку. — Твои слова как бальзам на душу. Никому из директоров совсем не нравится моё присутствие здесь. А другие чемпионы ужасно грубы со мной. Твоя поддержка так много для меня значит. Гарри не был уверен, как ему удалось сохранить улыбку на лице, несмотря на то, как близко от него вдруг оказалась Скитер. — Я лишь хотел сказать вам, что если вы захотите меня о чём-нибудь спросить… То, пожалуйста, не думайте, что я проигнорирую вас или откажусь дать вам интервью. — Даже если я попрошу тебя об этом прямо сейчас? — тут же спросила Скитер, её глаза жадно заблестели. — Ты бы не возражал? — Вовсе нет, — ответил Гарри, пытаясь не показать своей радости. Его план удался. Ради этого точно стоило пропустить ужин. — Если честно, я был бы польщён.ЧЕМПИОН СПЕШИТ НА ПОМОЩЬ! Юный Гарри Поттер, очаровательный чемпион Дурмстранга, ошеломил всех нас своим выступлением на прошлой неделе. В памяти до сих пор звучат овации зрителей, встречающих мистера Поттера с первого успешно завершённого испытания, смело машущего в ответ с уверенной улыбкой на губах. Мало кто знал, что за улыбкой, которая очаровала многих, скрывалась трагедия. Гарри Поттер, ныне последний живой представитель своего рода, потерял отца в результате ужасного несчастного случая в конце лета…
***
— …и, потеряв последнего члена своей семьи, в настоящее время находится под сомнительной опекой своего крёстного отца, — прочитал вслух Трулс, стоя перед Гарри и яростно сжимая воскресный выпуск «Ежедневного пророка». — Гарри, какого хрена? — Что за выражения, — сделала замечание Ингрид, с беспокойством глядя на Гарри и Трулса. — Давайте не будем ссориться. Гарри, сидевший на диване у камина, слушая, как его лучший друг с растущим гневом читает статью Скитер, пожал плечами. — Грёбаное интервью, Гарри? — голос Трулса повысился, и он швырнул газету в огонь. — Это так я теперь должен узнавать важные новости о тебе? Через «Ежедневный пророк»? — Не кричи на меня, — огрызнулся Поттер, вставая. — Я устал, и у меня через час дополнительное занятие. Я пойду вздремну, если ты не возражаешь. — А я возражаю, — не унимался Трулс, следуя за Гарри в спальню мальчиков. Энтони Лестрейндж лежал на своей кровати, но, лишь увидев выражение лица Трулса, тут же подхватил свои книги и ретировался в гостиную. — Я возражаю, Гарри! Достаточно того, что ты и так игнорируешь меня уже несколько дней… — Это не так, — перебил Гарри, садясь на кровать и скидывая тапочки. Он не ожидал такой реакции от друга, хотя, возможно, должен был. Почему-то от его злости Гарри захотелось плакать. — Я сделал что-то не так? — спросил тогда Трулс, его голос внезапно смягчился, когда он подошёл ближе. — Пожалуйста, Гарри. Я тебя чем-то обидел? Гарри зажмурился, зная, что есть только один способ успокоить Трулса и прекратить ссору. Ему не хотелось к этому прибегать, но ругаться хотелось ещё меньше. — Это я причиняю тебе боль, — сказал ему Гарри ломким голосом. — Ты просто этого не знаешь. Трулс несколько мгновений молчал, а затем Гарри услышал, как он тяжело вздохнул. В следующее мгновение он лёг на кровать, потянув за собой Гарри, приглашая прилечь рядом. Тот с готовностью подчинился, позволив обнять себя, окружая теплом и комфортом. — Объясни, — попросил Трулс, поглаживая Гарри по спине и наслаждаясь его прикосновением. — Почему ты считаешь, что причиняешь мне боль? — Это всё долг жизни, — прошептал Гарри, прижавшись носом к шее Трулса, отчего его голос слегка приглушала рубашка друга. — Помнишь? Тот, который… Ты ведь помнишь. Ты знаешь. В последнее время я чувствую это всё чаще и чаще, и я знаю, что с ним нужно разобраться, но что, если я тебе больше не буду нужен? Может, сейчас ты думаешь, что я тебе нравлюсь, но когда долга жизни не станет, ты будешь смотреть на меня и думать: «Мерлин, сколько же времени я потратил на него». И тогда ты отдалишься, и тебя больше не будет рядом, и… На самом деле Гарри не собирался говорить так много. Он никак не ожидал, что заплачет, но всё же заплакал. В итоге он разрыдался так сильно, что весь дрожал. Он боялся представить, что Трулс будет о нём думать. — Глупый, — выдохнул Трулс и перекатил их на кровати, нависнув над Гарри и вытирая его слёзы. — Ты такой глупый. — Заткнись, я серьёзно. — Я знаю, и от этого выглядишь ещё глупее. — Ты-то точно знаешь, что я тебя не брошу, — шмыгнул носом Гарри, протирая глаза и начиная чувствовать неловкость за свой срыв. Мог ли он винить в этом накопившийся стресс? — Тебе не нужно беспокоиться о том, что однажды твой лучший друг проснётся и скажет, что больше не хочет тебя видеть. — Глупый, — нежно повторил Трулс, а затем убрал руки Гарри от его лица и посмотрел в глаза, заставив его поёжиться. Гарри нравилось ощущение, когда его прижимают к кровати. Это каким-то образом заземляло, и он чувствовал себя почти расслабленным и более собранным. Улыбка Трулса творила с ним что-то странное, и он не знал, нормально ли это или ему следует оттолкнуть друга и уйти пораньше на встречу с Томом. Печаль ушла, и внутри возникло тёплое ощущение: оно обвилось вокруг его сердца и живота и каким-то образом проникло и в лёгкие, каждую клеточку покалывало. Гарри осознавал каждый дюйм своего тела, где соприкасался с Трулсом, и это рождало незнакомое волнение. Веселье давно исчезло с лица Трулса, и он снова наклонился, чтобы удобно лечь между ног Гарри. Тот закрыл глаза, почувствовав прикосновение сухих губ в уголке своего рта, и в этот момент всё замерло. Сердце колотилось в груди, это лёгкое прикосновение словно выбило из него весь воздух. Гарри повернул голову и тихо вздохнул от того, как губы Трулса накрыли его собственные, умело заставляя приоткрыть рот. Гарри наверняка позавидовал бы такой уверенности, если бы не был сейчас так увлечён. Он даже не понял, как это произошло, но в какой-то момент обнаружил одну из своих трясущихся рук в волосах Трулса, сжимающую густые кудри, а другой он вцепился в его жилет со спины. Стало жарко и тяжело, и когда Гарри обхватил Трулса ногами, то не смог удержать стон от ощущения, которое разлилось после этого движения. По ним обоим. — Гарри! Голос Митты напугал их, и когда девушка открыла дверь в спальню, то обнаружила взволнованного Гарри, дёргано натягивающего жилет, и будто ищущего что-то под кроватью Трулса. Она несколько мгновений молча смотрела на них с задумчивым выражением, затем вздохнула и покачала головой. — Я подумала, что стоит напомнить тебе, что у тебя занятие меньше чем через пять минут. — Что? — просипел Гарри. — Не может быть! — Не знаю, чем вы тут занимались, — сказала Митта, однако по её тону было ясно, что от неё ничего не скрылось и она-то как раз знала, — но, похоже, время для вас двоих пролетело быстро. Так что хватит стоять краснеть и давай беги. — Э-э, ладно, — пробормотал Гарри. — Эм, спасибо. Я выйду через минуту. — Как скажешь, — и она закрыла дверь. Гарри знал, что времени рассиживаться не было, но и пошевелиться пока не мог. Трулс кашлянул, наконец-то вылез из своего укрытия и сел на пол у кровати. Его довольная улыбка ещё больше взволновала Гарри, и он уже понимал, что, пока переоденется, точно опоздает к Тому. И всё же, как ни крути, целовать Трулса оказалось куда круче, чем Бьёрна. Однако Гарри решил никому из них об этом не говорить.***
— Ты опоздал, — Том уже пришёл на встречу раздражённым, а опоздание Гарри только сильнее злило его. Тёмный Лорд хмуро посмотрел на Поттера и нетерпеливым жестом предложить ему сесть. — Не хочешь объяснить, почему? Гарри вспомнил о том, что именно его задержало, и покраснел. — Наверное, нет. — Всё равно расскажи, — приказал Том, сердито глядя на мальчишку, который, казалось, вообще не замечал или не обращал внимания на его плохое настроение. — Поделись со мной, отчего ты так сегодня пышешь бодростью. Вдруг она и на меня перейдёт. — Да нет, это вряд ли, — сопротивлялся Гарри, но вдруг подумал, что Том может оказаться полезен в его вопросе. У него ведь наверняка был больший опыт общения с разными людьми. — Хотя откуда мне знать… — Вот именно, — фыркнул Том, превращая неудобный стул в мягкое кресло. — Так что случилось? Скажи мне. Вдруг это что-то интересное. — Трулс поцеловал меня! Мы поцеловались. Это было великолепно, — счастливая улыбка, осветившая лицо Гарри в этот момент, пробудила в Томе воспоминания о вонючих рождественских свечах, хоре голодных детей и слякотном буром снеге вокруг грязного сиротского приюта. Ярость, которая внезапно ожила внутри, уколола ледяной иглой, заставив Тёмного Лорда прикрыть эмоции улыбкой. — Я волновался, что разонравлюсь ему, когда мы расторгнем долг жизни, но он сказал, что… — Как только долг жизни будет расторгнут, ты ему действительно разонравишься, — перебил Том, точно зная, какой тон использовать, чтобы убедить Поттера. Сочувствующий, извиняющийся, но при этом твёрдый. Даже немного удивлённый, чтобы подчеркнуть следующие слова: — Как ты можешь думать, что он… Гарри, он ведь сейчас совсем не контролирует свои чувства. Разве этот поцелуй не был спровоцирован долгом, который заставляет мальчишку делать то, чего хочешь именно ты? — Но… — Мне жаль это говорить, Гарри, но… это не его желание. А твоё. Теперь Том знал, именно этот мальчишка Трулс, который был обязан Гарри жизнью, поцеловал его. И Том легко мог использовать эту информацию в своих интересах. Гарри смотрел широко распахнутыми глазами не мигая. Том мог видеть ужас, поднимающийся внутри Поттера, и как его улыбка сначала застыла, а затем ушла с лица. Он видел тот миг, когда Гарри вспомнил, что долг жизни всё ещё имел значительное влияние на его друга и что один поцелуй ничего не доказывал. Поттер не знал, что на самом деле долг жизни не мог заставить Трулса поцеловать его, но Том не собирался говорить Гарри правду. Он любил недопонимание, если оно работало в его пользу. Гарри чувствовал холод, оцепенение и неуверенность, пытаясь придумать любой контраргумент, чтобы убедить Тома, что он неправ. Но не мог найти слов. — И как только долг жизни будет расторгнут… — продолжил Том, опускаясь на корточки перед Гарри и осторожно убирая его волосы со лба. Прикосновение вышло почти невесомым, холодным и ужасно нежным. — Как ты думаешь, хватит ли у него духу сказать, что он более не разделяет твоей привязанности, Гарри? Быть может, он тебя обнимет и пожалеет? Ты бы не пожелал такого своему другу, я прав? Гарри молча покачал головой, не зная, что сказать, и вообще не имея желания что-то говорить. Том улыбнулся с притворным сочувствием — просто удивительно, как легко можно пошатнуть уверенность некоторых людей. Когда-нибудь он найдёт нечто дорогое Гарри и будет мучить, пока тот не заплачет, но не сегодня. Если слёзы Гарри не связаны с Томом, то он не получит от них никакого удовольствия. — Очевидно, что чем дольше ты будешь тянуть с долгом жизни, тем больше возникнет осложнений, — сказал Тёмный Лорд. — Если ты хочешь выиграть Турнир, ты не можешь позволять себе быть таким эмоциональным. Цирцея, неужели нельзя было отложить хотя бы на год свои сердечные дела? — Когда мы сможем расторгнуть его? — глухо спросил Гарри, чувствуя себя полностью опустошённым. Как могло счастье так моментально выветриться из человека? Он был невероятно воодушевлён после встречи с Грейн… Гермионой и разговора со Скитер, а после примирения с Трулсом так вообще был на седьмом небе… И теперь, после слов Тома, счастье ускользнуло, махнув на прощание рукой. — Я понимаю, что ты хочешь сделать это как можно скорее, — ответил Тёмный Лорд. — Я нашёл один способ, но тебе придётся довериться мне в его исполнении. Заклинание написано на древнем языке, который ты вряд ли знаешь. — Если Трулс не пострадает, — решил Гарри, — то хорошо. Я всё выдержу. — Надо будет припомнить тебе эти слова после второго испытания, — хмыкнул Том. — Оно состоится через несколько недель, если я правильно помню. Прямо перед рождественскими каникулами. — Правда? Мне никто не сказал. — Думаю, твой крёстный поделится этой информацией на следующей неделе. С долгом жизни мы сможем разобраться на каникулах. Разумеется, у меня дома. — Ты хочешь провести Рождество со мной? — удивился Гарри. — Что ж, у меня тоже особого выбора нет. Том сердито зыркнул на него. — Мы воспользуемся свободными днями для расторжения долга жизни так, чтобы не возникло никаких возможных побочных эффектов. И имей в виду, что, в отличие от тебя, я могу провести Рождество с кем захочу. — Знаешь, если твои подчинённые боятся тебе отказать или выставить тебя за порог, это не значит, что они будут тебе рады в праздник. — Какой же ты отвратительный мальчишка. — Да, — вздохнул Гарри, невесело усмехнувшись. — Даже мой лучший друг не может любить меня без принуждения. — Я не собираюсь его обсуждать, — отрезал Том. — Перестань говорить о нём. Забудь уже. Тебе же не разбили сердце. Гарри на секунду задумался, пытаясь разобраться в мешанине своих чувств. — Ну не знаю… — Поттер, да всё с тобой в порядке. — Мне плохо. — Мерлин, если тебе плохо после одного поцелуя в четырнадцать лет, то что же с тобой будет, когда ты закончишь школу? Просто скажи этому своему другу, что ты слишком правильный — ха! — и не мог и дальше пользоваться им, — отрезал Том. — А теперь хватит этой чепухи. Я собирался научить тебя новому защитному заклинанию. Гарри вяло кивнул. Да, пожалуй, стоило сказать Трулсу, что им не следует ничего предпринимать, пока не будет решён вопрос с долгом жизни… и потом, может быть… может быть, всё закончится не так уж и плохо.***
В комнате царила тишина. Временный кабинет, который Сириусу выделили в Хогвартсе, был далеко не таким удобным, как тот, который был у него дома. Здесь были полки, на которых он разместил некоторые свои книги, но не нашлось ни одного укромного уголка или тайничка, где он мог бы спрятать что угодно, от пакетика с конфетами до запрещённого артефакта. Здесь, в Хогвартсе, у Сириуса были лишь кожаное кресло, большой письменный стол и огромный камин. Что ж, тут тоже было неплохо. Пол устилал мягкий ковёр, окна прятали плотные шторы, а милые дамы на картинах кокетливо прихорашивались всякий раз, когда Сириус смотрел на них. Однако теперь приглушённого света, исходящего от потрескивающего поленьями камина, было недостаточно, и картины оставались в тени. Сириус вздохнул и потянулся за бутылкой Огдена, прежде чем снова откинуться назад. У него было так много проблем, но он не знал, как к ним подступиться. Их нынешние отношения с Гарри напоминали полёт на метле в кромешной темноте — он понятия не имел, куда двигаться, и вообще двигался ли он вперёд или назад. Каждый раз, когда Сириус думал о Гарри, он вспоминал слова крестника и его ненавидящий взгляд. Что, драккл раздери, он такого сделал, чтобы заслужить эту злобу? Откуда она вообще взялась? Другая проблема: Тёмный Лорд что-то знал? Сириус не хотел думать об этом — на самом деле, он до сих пор тщательно избегал этой мысли — но невозможно было отрицать, что между Гарри и Тёмным Лордом что-то происходило. Это беспокоило Сириуса больше всего. Дело было не только в том, что, когда Джеймс умер, Лорд Волдеморт уже знал, как попасть к ним домой, но и в том, что он выдвинул Гарри как одного из кандидатов в чемпионы Дурмстранга. Сириус не был слепцом или глупцом, и пусть кто-то мог бы подумать, что он просто параноик… он знал, что что-то происходит. Тёмный Лорд ничего не делал просто так. Так что же всё это значило? Если смотреть на вещи логически, то Гарри никак не мог заполучить внимание Тёмного Лорда. Однако даже для ученика Дурмстранга он был слишком… выделяющимся. Малыш Гарри, который был почти невидимкой несколько лет назад, очень изменился. Возможно, догадки Сириуса были ошибочны, и не Тёмный Лорд искал встречи с Гарри, а наоборот. Но тогда это означало бы, что Гарри удалось не только привлечь, но и удержать его внимание. Как? Насколько хорошо Сириус в действительности знал Гарри? Блэк с глубоким вздохом поставил бутылку на стол и посмотрел на воскресный выпуск «Ежедневного пророка» недельной давности — тот, в котором напечатали интервью Гарри, взятое Скитер, в котором он рассказал о смерти Джеймса. Сириус знал Риту, знал, какой коварной и хитрой она была, как мастерски она балансировала на грани между домыслами и откровенной клеветой. И тем не менее каждое слово в этой статье восхваляло Гарри, как будто Скитер никогда в жизни не встречала более достойного волшебника. Чем Гарри подкупил её? Если бы Лили и Джеймс были живы, остался бы Гарри тем же ребёнком, каким Сириус помнил его до Дурмстранга? Был бы он тихим, вежливым мальчиком с богатым воображением, всей душой любящим сказки? Или он всё равно, вопреки ожиданиям Сириуса, стал бы таким злобным юношей? — Да, это явно тревожный звоночек, — громко сказал сам себе Пожиратель Смерти, и звук его голоса прорезал тишину кабинета. Он не хотел потерять Гарри, тем более, когда тот мог в любой момент нажить себе могущественных врагов. Сколько бы клятв верности Сириус ни принёс Тёмному Лорду, Гарри всегда будет на первом месте. Если это означало, что им с Гарри нужно начать выстраивать отношения с самого начала, пусть так. Начнут с чистого листа. Сириус теоретически мог это сделать. Нужно только загладить свою вину и извиниться — или наоборот? Извиниться, а потом загладить вину? Неважно. Не суть. Он зевнул, поднялся с кресла и направился к небольшой лестнице в дальней части своего кабинета. Покои, прилегающие к нему, были весьма скромными. Может, через эту невзрачность спальни Яксли хотел что-то сказать, но всем и так всегда было плевать на мнение этого дракклова придурка. — Идиот, — пробормотал Блэк. С другой стороны, сам Сириус от Яксли недалеко ушёл — такой же болван. Умудрился поругаться с Гарри. Но он всё равно надеялся, что мальчик найдёт в себе силы простить его. Ему нужен хороший совет, как можно было бы исправить ситуацию, но единственным адекватным советчиком, который приходил Сириусу на ум, был оборотень в подвале его дома. Даже смешно! «Хорошо, но что бы мне посоветовал Люпин? — думал Сириус, чистя зубы. — Что бы я ему ни говорил, он всегда принимает сторону Гарри и думает, что я неправ. Так что, что бы я ни сказал, он, вероятно, ответит: Блэк, ты ошибаешься. Снова». На самом деле он просто не мог пойти на площадь Гриммо и попросить у Люпина совет в данный момент — нужно было готовиться ко второму испытанию. Сириус был слишком занят Турниром, чтобы уделять внимание чему-то ещё. Однако, быть может, на Рождество получится наверстать упущенное? Да, он мог бы отвезти Гарри в Париж, пригласить его в изысканный ресторан на ужин и поговорить, и, возможно, Гарри простил бы его и объяснил, почему он всё время так злился. А до тех пор Сириус мог не отвлекаться от своей работы, не чувствуя себя виноватым.***
Большой зал снова был переполнен, ученики взволнованно перешёптывались между собой. Гарри сидел между Лестрейнджем, пребывавшим в дурном настроении, и каким-то пуффендуйцем, который каждые десять секунд поглядывал на него со странным одухотворённым выражением. Трулс сел напротив, приняв просьбу Гарри ограничить их контакт на некоторое время, хоть и не понимал, зачем это нужно. Митта с самодовольным выражением разглядывала своё декольте, как вдруг посмотрела на Гарри и сказала: — Я купила новый бюстгальтер. Такой классный и удобный! — Эм, — протянул Гарри, озадаченно глядя на её грудь. Он не разбирался в женском белье, поэтому не заметил разницы. — Я поверю тебе на слово. — Прошу внимания, — голос директора Яксли пробился сквозь шум болтовни, мгновенно заставив учеников замолчать. Мужчина, одетый по последней волшебной моде, смотрел на детей со снисходительной улыбкой на губах. — Скоро Лорд Блэк расскажет о втором испытании Турнира Трёх Волшебников. И хотя я уверен, что всем нам крайне не терпится его послушать, сначала я должен прояснить один момент, касающийся каждого ученика старше третьего курса. Гарри не сводил глаз с Сириуса, пытаясь найти признаки нервозности или недосыпа. Что угодно, что показало бы, что их ссора как-то повлияла на него. Однако Гарри ничего не нашёл — крёстный выглядел так же собранно, как и всегда. Его волосы были аккуратно уложены, в костюме выделялись стиль и чистота, а улыбка на его лице казалась непринуждённой. — Приближается Святочный бал — всеми любимая традиционная часть Турнира Трёх Волшебников. На этом мероприятии мы сможем ближе пообщаться с нашими друзьями, прибывшими из заграницы, и приятно провести время вместе. Бал состоится в восемь часов вечера здесь, в Большом зале, за два дня до Рождества и закончится в полночь. Гарри уже не мучил себя вопросом, имеет ли он право злиться на своего крёстного. Он просто злился, и всё тут. — Чемпионы и их партнёры откроют бал первым танцем. — О Мерлин, нет, — прошептал Гарри, когда последние слова Яксли вырвали его из мыслей об обиде на Сириуса. Трулс фыркнул, явно забавляясь. Даже Лестрейндж выглядел неожиданно довольно. — Ты умеешь танцевать, Поттер? — спросил Энтони, явно готовясь высмеять его. Вот ублюдок. — Конечно умею, — прошипел Гарри в ответ. — Просто не люблю. — Итак, — вступил директор Яксли, взглянув на Сириуса. — Передаю слово лорду Блэку. Наконец он расскажет нам про второе испытание, которое мы все с нетерпением ждём! Восприняв это как повод для аплодисментов, ученики вокруг Гарри начали хлопать, и его крёстный очаровательно улыбнулся своей аудитории. — Надеюсь, вы рады, — Сириус хитро сверкнул глазами. — Близится второе испытание! И я обещаю — оно будет ещё увлекательнее, чем первое! «Именно это я и хотел услышать, — с несчастным видом подумал Гарри. — Мерлин, ну и что это должно означать?» — Второе испытание начнётся в понедельник, девятнадцатого декабря, в девять часов. Мы снова соберёмся на квиддичном поле, откуда каждый чемпион снова отправится на персональную миссию, — сказал Сириус. — Это даст им возможность показать нам весь арсенал заклинаний и свои способности, которые они готовы будут грамотно задействовать на пути к успешному выполнению своей задачи. «Неужели будет точно такое же задание? — подумал Гарри, но быстро отбросил эту мысль. Нет, даже если формулировка звучала похоже на первое задание, на этот раз для них подготовили явно что-то новое. — Возможно, Сириус намеренно вводит всех в заблуждение? Персональная миссия может означать практически всё, что угодно. Единственное, что можно сказать наверняка — испытание будет проходить не в Хогвартсе». — Поскольку вы уже знакомы с нашими многоуважаемыми судьями, я не буду повторно представлять их сегодня, — продолжил Сириус. — Благодарю всех за внимание. Мы будем рады видеть всех на втором испытании и Святочном балу. Приятного аппетита. — Гарри, — дёрнула его Митта. — Ты должен пригласить меня на Святочный бал. Я должна танцевать первой. Хочу, чтобы все смотрели на меня. — Делакур тоже будет танцевать, — отметил Лестрейндж. — К тому же, ты выше Поттера. Вы будете смотреться так, словно старшая сестра вывела своего нелепого братца на прогулку. Хотя я бы на такое посмотрел. Давай, Поттер. Попроси её стать твоей партнёршей на Святочном балу. — Ну и не надо, — холодно прошипела Митта, глядя на Лестрейнджа. — Я попрошу кого-нибудь другого сопровождать меня. Какого-нибудь иностранца, поскольку Энтони только что напомнил мне, какими гадкими бывают англичане. Без обид, Гарри. — Хм, ладно, — пожал плечами Гарри, не уверенный, как реагировать на внезапную перепалку. — Я пока не знаю, кого пригласить, но у нас ведь ещё много времени до бала, верно? — Неверно, — усмехнулась Мария Рюрик. — Можешь пригласить кого-нибудь из Хогвартса. Или из Шармбатона. А то ты и так занимаешь у нас много времени. — Мерлин, даже не рассчитывал на такой комплимент от тебя. — Как вы думаете, каким будет следующее задание? — вдруг спросил Крам и покраснел, когда Гарри повернулся, чтобы посмотреть на него. Он продолжил, говоря медленно и тщательно произнося слова. — Я хотел спросить… у вас есть… какие-то догадки? — Понятия не имею, — признался Гарри. — Под персональной миссией может подразумеваться что угодно. Я надеюсь, нам не нужно будет снова искать что-то в закрытом помещении. — Возможно, на этот раз предмет будет легко найти, но трудно достать, — предположил Лестрейндж. — Блэк сказал, что вы сможете продемонстрировать заклинания. Думаю, лучший способ сделать это — вызвать кого-нибудь на дуэль. — О, звучит потрясающе! — воскликнула Мария, потянувшись за куском пирога со шпинатом. — Дуэль! Я бы на такое посмотрела! — Да, — вздохнул Гарри, сопротивляясь желанию дотянуться до Трулса, — потрясающе. Мерлин, спаси и сохрани, ему уже было не по себе.