***
Через два дня после разговора со Скитер у Гарри состоялась ещё одна встреча — на этот раз с Гермионой. К большому его удивлению, в хижине лесника появились не только несколько дополнительных сигналок, но и ковры, несколько подушек и пледов, новые занавески и другие мелочи, которые сделали это место намного приятнее. Кроме того, здесь было чище, чем раньше, и на маленькой плите даже стоял чайник с заваренным чаем. — Я знакома с некоторыми домовыми эльфами, — объяснила Гермиона, завязав волосы в пучок, а затем широко улыбнувшись Гарри. На столе лежали книги и листы пергамента, и было ясно, что Грейнджер использовала хижину как место для спокойной учёбы. — Я им вроде как нравлюсь… поэтому иногда они помогают. — Потрясающе, — не удержался Гарри, глубоко впечатленный. — Ты удивительная, Гермиона. Это так здорово! — О, ерунда, — хмыкнула она и жестом пригласила Гарри сесть. — Сколько времени у тебя есть, прежде чем твои друзья начнут тебя искать? — Может быть, час, — ответил Гарри. — К счастью, все заняты домашней работой и повторением пройденного. Как твои дела? — У меня всё нормально, — сказала Гермиона, тоже садясь. Она явно немного нервничала, но не казалась встревоженной. — Я размышляла о том, о чём мы говорили в прошлый раз. Думаю, для максимально эффективного развития и продвижения наших идей нужно больше системности. То есть, вместо того, чтобы прямо сейчас набирать много людей, мы могли бы, скажем… найти еще одного человека. Затем мы бы разделили наши обязанности между собой. Я бы взяла на себя исследования, а ты, очевидно, будешь лидером. Однако нам явно не хватает стратегии. Точнее, стратега. — Его непросто будет найти, — ответил Гарри, думая о своих друзьях. Все они были умные ребята, но никто из них не казался особенно одарённым в планировании. Только Клеменс, однако, несмотря на чувства, которые Гарри испытывал к нему, он знал, что посвящать Клеменса в их дела было бы огромной ошибкой. — Что мы можем сделать, пока не нашли стратега? — Для начала научиться стирать воспоминания, — предложила Гермиона, разрываясь между своим стремлением научиться чему-то новому и моральной стороной вопроса. — Ты вроде бы говорил, что знаешь, как это делать. — На самом деле, — сказал Гарри, оценивая риски и возможности. — Я недостаточно хорошо умею стирать память, и, честно говоря, я буду слишком занят подготовкой к третьему испытанию, чтобы подтянуть свой навык. Однако у меня есть наставник — Гилдерой Локхарт, который, возможно, сможет научить этому тебя. — Подожди, ты сказал Локхарт? — ахнула Гермиона, распахнув глаза. Она подалась вперед, сияя от восторга. — Ты же не имеешь в виду… — Да-да, он самый, — вздохнул Гарри, поражаясь, как Гилди удавалось оставаться таким популярным, несмотря на его характер и поведение. — Я могу попросить его, и, если ты будешь свободна на рождественских каникулах… — Буду, — немедленно ответила Гермиона. — У меня как раз нет никаких планов! — Хорошо, тогда всё устроим, — сказал Гарри. — А что там с другой твоей идеей? Про поддержку предпринимателей? — О, точно, — Гермиона повернулась к кипе бумаг на столе и вытащила несколько листов. — Помнишь, как мы обсуждали способы продвижения фирм, принадлежащих магглорождённым? Так вот, я записала сюда все фирмы, которые смогла вспомнить, но вышло совсем немного. Ещё я нашла адвокатскую контору — на случай, если понадобится юридическая помощь, поэтому я добавила в список и их. Затем девушка глубоко вздохнула и вдруг смущённо покраснела. Она прикусила губу и продолжила: — Это не чересчур? Бывает, я иногда слишком увлекаюсь чем-то, знаю. Может, тебе не нужно было так много информации, но я просто… мне нравится проводить исследования, понимаешь. И учиться. И когда я сосредотачиваюсь на чём-то и получаю удовольствие от того, что делаю, я в конечном итоге… делаю слишком много. — Как это слишком много, что ты такое говоришь? — не выдержал Гарри, чувствуя, как в нём поднялась волна восхищения и самой искренней платонической любви к Гермионе. — Это же просто невероятно! Ты превзошла все мои ожидания, я даже не думал, что ты на такое способна! По крайней мере, я-то уж точно не способен. Мерлин… Гермиона, ты сама по себе живое доказательство, что этот мир многое теряет из-за, ну… — Людей, которым не нравятся такие, как я? — тихо продолжила Гермиона. — Я знаю. Я часто думаю об этом. Не могу не думать об этом всякий раз, когда на занятиях у меня что-то получается лучше, чем у всех остальных, но почему-то никто из учителей никогда даже… не поощряет это. Некоторое время после этих слов они сидели в меланхолическом молчании. Окна дребезжали от холодного порывистого ветра, но внутри хижины было тепло и уютно. Гарри хотел бы остаться тут, а не возвращаться, но не хотел рисковать раскрытием их убежища, если вдруг кто-то решит его поискать. Однако нужно было сделать кое-что еще, прежде чем он отправится к своим товарищам. — Я должен тебе рассказать ещё кое о чём, — сказал Гарри, собравшись с духом. — Дело в том, что… один человек недавно сказал мне, что для того, чтобы я стал выдающимся волшебником, мне нужно найти свою… предрасположенность в магии, так сказать. Понять, в какой области я могу стать лучшим. Например, некоторые люди прекрасные зельевары, а кто-то отличный дуэлянт… и так далее. — Полагаю, это звучит логично, — согласилась Гермиона, про себя явно радуясь перемене темы. — У тебя уже есть какие-нибудь мысли на этот счёт? Что тебя интересует? Светлая магия? Исцеляющие заклинания? — Я… на самом деле у меня нет особых талантов, — признался Гарри, чувствуя, как в стремительном ритме заходится сердце. — Кроме одного. Я могу… э-э-э… это прозвучит очень странно, и я не хочу ставить тебя в неловкое положение… я бы даже не стал рассказывать тебе, если бы мы не договорились держать всё, что мы здесь обсуждаем, в секрете, но иногда… в общем, я умею разговаривать с мёртвыми. Гермиона несколько мгновений смотрела на него, не произнося ни слова, затем с тяжёлым вздохом устроилась поудобнее на своем месте. — Хорошо, — спокойно сказала она. — А теперь поподробнее.***
В последние выходные накануне Святочного бала Гарри сидел один в гостиной, отведенной ученикам Дурмстранга. Он лежал на диване, с удовлетворением решив, что пойдёт на предстоящее торжество в своей траурной мантии — она была зачарована, поэтому всё ещё отлично сидела на нём и к тому же была очень хорошего качества. Кроме того, мантии чёрного цвета были довольно популярны, так что никто и не заметит, что он будет одет в ту же мантию… что и… на похоронах мамы… Все остальные ребята, насколько Гарри было известно, либо до сих пор искали себе пару, либо спешили купить наряды в магазинах. Трулс, необычно взволнованный в последние дни — Гарри понятия не имел, что на него вдруг нашло — решил пойти к портному и проверить, достаточно ли хорошо сидит на нём его парадная мантия. Митта вызвалась пойти с ним, сообщив Поттеру об этом решении с опасной искоркой в глазах. Гарри не знал, что именно она задумала, но был рад, что на этот раз достанется не ему. «Бьёрн точно захотел бы быть на месте Трулса», — внезапно подумал Гарри и улыбнулся. Хоть Трулс и был его лучшим другом, он очень скучал по остальным. По Филиппе и Бьёрну… и Клеменсу тоже. В Хогвартсе, конечно, было здорово, но Гарри хотелось вернуться в свою собственную квартиру, войти в знакомые залы, кабинеты, дуэльную арену и… — О, как хорошо, что ты здесь, — произнёс знакомый голос, и Гарри, сидящий на диване, обернулся и увидел Сириуса, вошедшего в гостиную с газетой в руке. Он выглядел довольным, его тёмные волосы были зачесаны назад. Сейчас перед Гарри стоял прежний задиристый крёстный. — А где остальные? Куда все разбежались? — Скоро Святочный бал, — ответил Гарри, пожав плечами. — Что-то случилось? — Вот, — ответил Сириус с усмешкой и бросил в него газету. — Уж не знаю, как тебе это удалось, но поздравляю. — Что? — нахмурившись, пробормотал Гарри, разворачивая газету и читая заголовок на первой странице: «Знай своих чемпионов: заносчивые выскочки или благородные скромняги?» Автор: Рита Скитер. — Она та ещё пакостница, — сказал Сириус, падая на один из больших, удобных диванов. — Я не знаю, как ты умудрился запасть ей в душу, но нам это чертовски выгодно. — Я не знал, что она планировала опубликовать еще одну статью о нас так скоро, — сказал Гарри, читая «Пророк» с немалой долей беспокойства. Как бы он ни любил своего крестного, Гарри не был уверен, что хочет видеть его прямо сейчас, тем более если он принёс неприятную новость. — После второго испытания у нас не было какого-то официального интервью. [Мы делаем всё возможное, чтобы предоставить вам самые эксклюзивные и захватывающие подробности о наших трёх чемпионах…] — Видимо, было неофициальное, — заключил Сириус. — Не расстраивайся из-за этого, ты хорошо справился. Делакур, однако, повезло меньше: Скитер, похоже, действительно точит на неё зуб. — Вот как, — пробормотал Гарри. — Что ты вообще думаешь о Делакур? Она ведь сильная? — Конечно сильная, — ответил Сириус. — Она очень талантливая ведьма. Скорее бы увидеть, что она будет делать во время третьего испытания. [Джорджу Уизли, который до Турнира прослыл шутом и хулиганом, пожалуй, пришлось измениться значительнее всего: из здорового весёлого волшебника он превратился в мрачного одноухого молодого человека, который, возможно, даже не выиграет Турнир, ради которого так рисковал] «А выиграю ли я?» — подумал Гарри, но только пожал плечами, не развивая дальше эту мысль. — А ты можешь дать какую-нибудь подсказку о третьем испытании? — Я, конечно, хотел бы, — вздохнул Сириус. — Но ты пока не волнуйся на этот счёт. Впереди Святочный бал и каникулы, только после них стоит начинать задумываться о третьем испытании! У тебя уже есть пара для бала? — Я пойду с Трулсом, — ответил Гарри. — Он пригласил, и я согласился. [Флёр Делакур, перед чьей красотой не могут устоять многие молодые волшебники, продемонстрировала свою скверную, безжалостную натуру…] — Мерлин, серьёзно? — не скрывая разочарования выдохнул Сириус. — Ты ведь понимаешь, что тебе не обязательно идти со своим другом? Любая девчонка Хогвартса с радостью пошла бы с тобой. Гарри открыл рот, готовый переубедить крёстного, что с Трулсом он идёт не просто как с другом, а как с настоящим партнёром для танцев. И что он всё равно не хотел бы идти с какой-нибудь девчонкой, если только эта девочка не была его другом, но почему-то Гарри просто… не смог. Он не смог этого сказать. Ужасная мысль закралась ему в голову, новое беспокойство по поводу того, нормально ли ему любить мальчиков — он не знал никого, кто любил представителей своего пола, кроме Гилди, а Гарри… Гарри был совсем не похож на Гилди, и не хотел быть похожим. […на её красивом холодном лице не проскользнуло ни намёка на жалость, вейла быстро уничтожила свою цель. Остаётся только гадать о причинах того, что в её сердце поселился вечный холод. Возможно, именно эвтаназия её увечной шестилетней сестры, произошедшая два года назад, так повлияла на чемпионку…] Возможно, лучше было бы сказать, что Гарри просто не мог быть таким, как Гилди. Не с его стилем жизни, не с его большими планами. — Я не хочу, чтобы у кого-то сложилось неправильное впечатление, — наконец ответил Гарри. — Если бы я пошёл с девушкой, все бы подумали, что мы встречаемся. Я этого не хочу. — Когда я был в твоем возрасте, девушки — это всё, о чём я мог думать, — вздохнул Сириус, качая головой. — О времена, о нравы! [Для гордого воспитанника Дурмстранга Гарри Поттер, наследник одного из уважаемых и древних родов Англии — не проявляет тех дерзости и высокомерия, которых можно было бы ожидать от него, как от самого успешного чемпиона на сегодняшний день…] — Понятно, — сказал Гарри в ответ. — Просто… пока повсюду шныряют репортёры вроде Скитер, я не хочу ввязываться в такого рода… сплетни. Мне и так хорошо. — Ну, раз ты так говоришь, — вздохнул Сириус. — Но пообещай, что не будешь отказывать себе в чём-то только из-за того, что другие могут это как-то неправильно воспринять. Если хочешь завести девушку — заводи, пусть твоя известность тебя не останавливает. — Я не какая-то там знаменитость, — буркнул Гарри. Сириус рассмеялся и снова покачал головой. — Мерлин, ты хоть знаешь, сколько человек смотрит Турнир? Ещё какая знаменитость.***
— Выглядишь отпадно, — удовлетворительно сказала Мария, как только увидела Гарри в траурной мантии. — Немного мрачновато, правда. Думаю, тебе следовало надеть зелёную. — Зато ты только посмотри на это качество, — вздохнула Митта, проводя пальцами по руке Гарри. Ее платье, бледно-серое, подчеркивающее талию, с замысловатым узором из розового золота на бёдрах, выглядело потрясающе. — Кроме того, черный цвет — классика. Всё будет нормально, главное — уметь танцевать. Ты ведь умеешь танцевать, Гарри? — Более-менее, — ответила за него Ингрид, присоединяясь. — Если кто-то поведёт его в танце, у него всё получится. — О, ну раз уж он идёт с Трулсом, всё будет хорошо, — с облегчением произнесла Митта. — Кстати, я недавно видела его у зеркала, когда поздоровалась с Виктором и Энтони. И, Гарри, твой кавалер сегодня просто сногсшибателен. — Ты до сих пор не сказала нам, с кем идёшь на бал, — поспешно перевёл тот тему, не желая обсуждать внешний вид Трулса. — Даже не намекнула. — Не с Энтони ведь? — осторожно спросила Мария. — В смысле… Сильвия Нотт будет здесь. Ты же знаешь, каким он становится при ней. — Да, спасибо, Мария, я знаю. Нет, не с ним. Уже скоро вы узнаете, с кем, — ответила Митта, стараясь удержать на лице кривоватую улыбку. — Не стоит ли нам уже идти? Чемпионы и их партнёры должны встретиться до начала бала, а затем войти в зал вместе. — Да, профессор Вимар говорил мне об этом, — сказал Гарри. — Я думаю, мы можем пройти к Большому залу, а там уже мы с Трулсом просто подождём снаружи других Чемпионов. И в следующий момент в гостиную вошёл Трулс, одетый в тёмно-синюю мантию, которая невероятно оттеняла его голубые глаза. Светлые волосы были зачесаны назад, и он выглядел… очень хорошо. Потрясающе. Мария звучно подавилась воздухом, и Гарри ощутил… небольшое напряжение. Мысли об их с Трулсом поцелуе и о Клеменсе вспышками пронеслись в голове, пока он изо всех сил старался не думать о том, какой Трулс высокий, и с каких это пор у него такие широкие плечи, и где он вообще нашёл время на тренировки, что у него такие крепкие руки, Цирцея милостивая… — Дыши, дорогой, — прошептала Митта, явно едва сдерживая смех. — Ты в открытую пялишься. Хотя, кажется, он не возражает. — Нам нужно идти, — выдавил Гарри, стараясь не придавать словам Митты значения. Вовсе он не пялился. — Подождём остальных? — А давайте не будем ждать, — весело сказала Митта. — А то Энтони там всё ещё страдает из-за того, что Сильвия не уделила ему внимания. — Он сегодня абсолютно неадекватный, — фыркнул Трулс, встав рядом с Гарри и мягко подтолкнув его к выходу. — Уже дважды чуть не проклял Крама. Невыносимый идиот. — У него разбито сердце, — ахнула Митта, следуя за ними, оставив Марию и Ингрид позади. — Уже несколько лет прошло, а Сильвия Нотт до сих пор думает, что он не стоит её времени. В чём, конечно, она права. Гарри вспомнил свою недавнюю встречу с Сильвией Нотт — пухленькая ведьма с тёмными волосами, широкой улыбкой и проницательным взглядом казалась слишком милой для Энтони Лестрейнджа. — Мистер Поттер, — позвал кто-то, и Гарри, обернувшись, увидел профессора МакГонагалл, направляющуюся к нему. — Мистер Кеттил, мисс Эрлинг, хорошо, что вы оба тоже здесь. Пожалуйста, следуйте за мной — мы подготовили небольшую комнату ожидания для Чемпионов и их партнеров, прежде чем вас пригласят в Большой зал. — Минуточку, а почему ты идёшь с нами? — спросил Трулс, поворачиваясь к Митте. Та пожала плечами с загадочной ухмылкой и молча последовала за Макгонагалл. Как только они вошли в комнату, то увидели Джорджа Уизли с незнакомой девушкой и Флёр, стоящую в одиночестве. — Дорогая, — пропела Митта, направляясь к француженке. — Ты выглядишь великолепно. — Ты тоже, — ответила Флёр, и, Мерлин, Гарри этого никак не ожидал. Как, похоже, и Джордж, который пялился на Гарри и Трулса, приподняв брови. Гарри нервно улыбнулся в ответ. — Теперь, все чемпионы и их партнёры на месте, — сказала МакГонагалл, — я быстро введу вас в курс дела, прежде чем мы начнём. Как вы уже знаете, три ваших пары откроют бал первым танцем. Репортёрам не разрешили присутствовать, однако я обязана напомнить вам, чтобы вы, тем не менее, вели себя предусмотрительно. Вы будете в центре внимания, а гости и другие ученики будут следить за каждым вашим шагом. «Только этого не хватало», — подумал Гарри, поёжившись. — У вас может возникнуть искушение уйти пораньше, — продолжила МакГонагалл, — однако вы должны оставаться в зале по крайней мере до одиннадцати часов. Общайтесь, танцуйте и наслаждайтесь едой. Есть вопросы? Нет? Ну что ж… следуйте за мной. — Не могу поверить, что она пошла с чемпионом от другой школы, — тихо сказал Трулс, когда они вместе направились к Большому залу. Гарри знал, что он имел в виду Митту, и хотя он был удивлён её выбором пары, не стал зацикливаться на этом. — Неудивительно, что она держала это в секрете. Вряд ли Каркаров допустил бы это, если бы знал. — Почему? — так же тихо спросил Гарри. — Так она оказывает ей поддержку и демонстрирует, за кого болеет в Турнире, — ответил Трулс и поморщился. — Мне это не нравится. Когда они парами вошли в Большой зал, Гарри едва обратил внимание на встречающие их аплодисменты. Зато сразу заметил людей, занимающих семь мест на платформе в дальнем конце зала: три судьи слева, три директора справа, а в середине, с двумя пожирателями Смерти в масках, стоящими позади него, сидел Тёмный Лорд. — Разрази меня гром, — прошептал Трулс. — Он здесь. «И правда, он здесь», — со смешанными чувствами подумал Гарри и отвернулся от того, на кого смотрел, чтобы полюбоваться украшенным к торжеству Большим залом. Он рассеянно позволил Трулсу затащить его в танец, когда заиграла музыка, задаваясь вопросом, какие чары наложили на сверкающие белым инеем стены, на потолок, усеянный звёздами, и пол, который, казалось, превратился в ледяную поверхность, но не был скользким. Столы факультетов исчезли, вместо них было множество столиков поменьше, вокруг которых толпились ученики и гости. Однако, к огромному облегчению Гарри, большинство присутствующих смотрели не на него; Митта и Флёр были в центре внимания, и все взгляды были прикованы к ним. Возможно, никто даже и не заметил румянец, от которого Гарри не мог избавиться в течение первого получаса, прижимаясь к Трулсу. Однако после второго танца кто-то прервал их прямо перед тем, как должна была зазвучать музыка для третьего. Беллатриса Лестрейндж, притворно-мило улыбаясь, решила действовать. — Если вы не возражаете, джентльмены, — сказала она, — я уверена, что Гарри не откажет мне в танце, так ведь? — О… разумеется, мэм, — сказал Гарри, бросив ошарашенный взгляд на Трулса, чьё лицо не выдавало ни одной мысли в этот момент. Кеттил молча сделал шаг назад, позволяя Беллатрисе занять его место. — Тебе не нужно вести, я могу сама, — предложила Лестрейндж, как только снова заиграла музыка. Через пару секунд они отвальсировали от Трулса, и Гарри собрался с духом, приготовившись потанцевать с самой страшной ведьмой, которую он знал. — Я почти уверена, что не прервала никакой важный разговор между вами. Ты казался слишком смущённым, чтобы вымолвить хоть слово своему кавалеру, дорогой. — Нет, вовсе нет, — запротестовал Гарри. На самом деле это было не так. Он просто… внезапно до него дошло, что его лучший друг был очень, очень привлекательным. Признание самому себе в том, что ему нравятся парни, а не девушки, сделало его более склонным к реальным чувствам. — Вы великолепно выглядите. — Спасибо, дорогой, — кивнула Беллатриса, опасно улыбаясь. — Ты впечатляюще выступил на первых двух испытаниях Турнира. Готовился к нему? — Ну, не специально к Турниру, — нерешительно ответил Гарри. — Просто… тренировался. — Кажется, тебе благоволит судьба, малыш Гарри, — прошептала Беллатриса, взглянув на кого-то через плечо Гарри. Кто-то, кто сидел в конце зала, и Гарри знал, что только один человек, кроме её мужа, заслуживал столько её внимания. — Знаешь, когда я услышала, что Тёмный Лорд выбрал тебя, я подумала, что это просто совпадение. В конце концов, логично с его стороны выдвинуть кандидатуру кого-то из золотого поколения Дурмстранга. Но дело не только в этом, я права? Сердце Гарри забилось часто и сильно, а ладони вспотели. Он глубоко вздохнул и сказал: — Мне нет смысла отрицать то, о чём вы уже догадались, но… что привело вас к такому выводу? — Умный мальчик, — проворковала ведьма. — Я сражалась вместе с Тёмным Лордом много лет. То, как он держит свою палочку во время дуэли, то, как он произносит свои заклинания, движения его ног, его поза… Это уникальное сочетание, и очень немногие способны так контролировать своё тело во время битвы. Необходимы специальные тренировки, по крайней мере, с подросткового возраста, чтобы развить мышечную память. Для юного волшебника, усердно тренирующегося каждый день с мастером дуэлей… например, с самим Тёмным Лордом — это возможно. Ты понимаешь, к чему я клоню? — Да, — выдохнул Гарри в ответ. Однако, как ни странно, страх внезапно смыло волной спокойствия и ясности; Гарри не дрожал и не вспотел, его мысли были последовательны, а голос звучал ровно, когда он продолжил: — И если я правильно вас понял, тогда, пожалуйста… не спрашивайте. Я не могу ничего рассказать вам без Его разрешения. Видите ли, никто об этом не знает. — Даже твой крёстный? — спросила Беллатриса, прищурившись. — Никто? — Даже Сириус, — ответил Гарри. — Даже мой отец, когда был жив, ничего не знал. При этом Гарри увидел в глазах ведьмы совершенно новую и несвойственную ей эмоцию: жалость. Беллатриса Лестрейндж с сочувствием посмотрела на него, и сказала: — Он величайший волшебник из всех когда-либо живших. — Я знаю. — Не относись к милорду легкомысленно, малыш Гарри. Его благосклонность льстит, но в то же время ложится на плечи тяжёлым бременем. Я через многое прошла и сгорела дотла, прежде чем он возродил меня из пепла. Это нелегко. Тёмный Лорд — лидер, которого признаёт сама магия, и к его расположению следует относиться серьёзно. — Я думаю, он некто даже больший, — прошептал Поттер, едва осмеливаясь говорить. Гарри подумал о Волдеморте, о Томе. Об их общих моментах, о разочаровании, которое с неизменной периодичностью доставлял Том, но так же и об уверенности, которую он в себе нёс. Гарри дорожил Томом, он желал ему лучшего, несмотря на задание, которое поручила Гарри Меропа. — Он… он больше, чем Тёмный Лорд. Я бы вошёл в огонь ради него, я готов ради него на такое… Просто из-за того, что он такой, какой есть. Не из-за его положения, меня не волнует, признаёт его магия или нет, главное, что я уважаю его. Если бы он сказал мне лечь и умереть, а затем снова вернуться к жизни, я бы это сделал. И это была правда. Однако Беллатрисе не нужно было знать, что такой случай уже был, тем более когда и при каких обстоятельствах он произошёл. Ведьма остановилась и уставилась на Гарри странным взглядом широко раскрытых глаз. Затем она коснулась его щеки слегка дрожащей рукой и сказала: — Люби простых мальчиков, Гарри. Так будет легче. Я бы не пожелала тебе иного. — О, я вовсе никого не люблю, — ответил Гарри, ошеломленный внезапным поворотом разговора. Краем глаза он мог видеть Трулса, направляющегося к ним, и задавался вопросом, неужели именно это имела в виду Беллатриса. — И я не планирую, точнее, у меня пока нет времени влюбляться. — Ты хочешь сказать, что тебе не с кем провести Рождество, кроме как с Сириусом? — спросила Беллатриса, качая головой. — Ни с кем не хотелось бы быть рядом в этот особенный праздник? — На самом деле я проведу его не с Сириусом, — признался Гарри. — Я буду с… на каникулах я буду тренироваться. Беллатриса ещё раз молча смерила его взглядом и глубоко вздохнула. — Приятного тебе вечера, Гарри, — сказала она как раз в тот момент, когда Трулс подошёл и остановился рядом с ними. — Я уверена, что ты хотел бы ещё немного потанцевать со своей парой. — Спасибо вам за танец, — спешно поблагодарил Гарри. Почему-то этот разговор оставил у него неприятное чувство внизу живота, и Гарри не знал точно, что оно значило.***
— Ты уверен, что хочешь провести каникулы у своего друга? — ещё раз спросил Сириус, наблюдая, как Гарри укладывает вещи в небольшую сумку. — Рождество уже завтра. В Хогвартсе будет праздничный ужин. — Ничего, пропущу, — ответил Гарри, стараясь говорить как можно беззаботнее. — Я знаю, что ты будешь занят подготовкой к третьему испытанию, а Трулс должен будет уехать уже утром, получается, что в итоге после праздника я надолго останусь один. Кроме того, все эти репортёры… — Ой, да брось, — поддразнил Сириус. — Ты охмурил саму Скитер, после такого вообще бояться нечего! — Я устал от постоянного внимания, — ответил Гарри, неловко воспринявший замечание со Скитер. — Я просто хочу… немного расслабиться. — Справедливо, — вздохнул Сириус и по-доброму улыбнулся Гарри. — Ты такой молодец, Гарри. Я горжусь тобой. Ты даже пережил вчерашний танец с Беллой! — Это были самые страшные мгновения моей жизни, — сказал Гарри, качая головой и торопясь придумать что-нибудь, чтобы отвлечь Сириуса от дальнейших расспросов о танце с Лестрейндж. — Трулс сказал мне, что мы танцевали всего две минуты, но мне казалось, что время вообще застыло. Я даже не помню ни слова из того, что она сказала. — Да, она часто так воздействует на людей, — ответил Сириус, смеясь. — Тебе нужна моя помощь, чтобы добраться куда-нибудь, или твой друг заберёт тебя отсюда? — У меня есть портключ, — ответил Гарри, закончив собирать вещи и потянувшись за пальто. — Я готов. Увидимся, когда я вернусь? — Конечно, — ответил Сириус. Когда он ушёл, Гарри глубоко вздохнул и коснулся портключа пальцем. Том сказал, что он сработает и в стенах Хогвартса — наружу выходить не нужно. «Вот зануда», — с нежностью подумал Гарри. — «Готов поспорить, ему понравилось придумывать, как обойти защитную систему замка». Затем он глубоко вздохнул, крепко сжал свою сумку и активировал портключ. Мерлин, как же он всё-таки ненавидел портключи. Вращение, неприятное ощущение, что тебя куда-то тянет сквозь пространство. Когда Гарри плашмя приземлился на пол в пункте назначения, ему потребовалось несколько мгновений, чтобы хотя бы попытаться снова встать на ноги. Когда он привёл себя в порядок, то обнаружил, что Том смотрит на него с невозмутимым выражением лица. — Я хотел научить тебя каким-нибудь боевым приёмам, — сухо сказал Темный Лорд. — Но я передумал. Сначала я научу тебя аппарировать.