Они провели ночь в гостиной, пытаясь дозвониться хоть до кого-нибудь — безрезультатно. Сети не было ни у кого.
Кайдел принесла свечи, Бен разжег камин, и они сидели втроем в рыже-желтом свете. Кайдел тяжело было успокоиться. Она постоянно порывалась то выйти на улицу, то доехать до участка. Рей молча сидела на краю дивана, не выпуская телефон. Она почти ничего не говорила, но, когда Бен случайно задел ее, вздрогнула так, словно ее ударило током.
Под утро они обе заснули — на диване, вповалку рядом друг с другом. Бен укрыл их пледом, а сам уселся на пол, глядя на огонь и допивая вино. Он понимал, что пить в такой ситуации — себе во вред, мало ли, что может произойти. Но вино будто бы не брало его, с тем же успехом Бен мог пить чай. Он заснул, когда за окнами стало светать. Родители не вернулись. Никто не приходил.
Проснулся Бен от запаха кофе. Он лежал на полу, под голову ему была подсунута подушка, а пледом был укрыт теперь он сам. Тело затекло от сна в одной позе, и Бен медленно сел. На подносе рядом стояла чашка с кофе. Камин уже не горел, но был еще теплым.
— Проснулся?
Это была Кайдел. Она переоделась в мягкие штаны и худи, на голове были неизменные наушники.
— Я пропустил что-то интересное? — спросил Бен. Он взял чашку и глубоко вдохнул. — Они вернулись?
Кайдел покачала головой.
— По улице проезжала полицейская машина, — сообщила она. — Всем сказано оставаться дома до дальнейших распоряжений, а еще объявили комендантский час после девяти.
— Круто, — Бен отпил кофе. С сахаром — значит, делала не Кайдел, она даже сахарозаменитель отрицала. — Электричество есть? Связь?
Кайдел развела руками.
— Все по нулям.
— А Рей где?
— На улице, — ответила Кайдел. — Она хочет ехать за родителями. Я сказала ей подождать, пока ты проснешься.
— А меня зачем ждать? — спросил Бен.
Кайдел закатила глаза.
— Уговори ее не ездить! Объясни, что это опасно, ты же старший! Бензин у нее из тачки слей, в конце концов!
— Ух. — Бен отпил еще кофе. — Пусть едет, если хочет.
На самом деле он так не думал. Ему не хотелось бы, чтобы Рей покидала дом, но он не считал себя вправе диктовать ей, что делать. Он был чужой для нее, она — для него. Общие хромосомы большой роли не играли.
В конце концов, им могли достаться разные половины.
Закряхтев, Бен поднялся.
— Как старый дед, — прокомментировала Кайдел. — Ты просто развалина.
— Доживи до моих лет, — посоветовал Бен, и у него мелькнула мысль, что, в нынешней ситуации, это пожелание можно счесть искренним.
Кажется, Кайдел пришла в голову та же мысль. Она не улыбнулась.
Натянув куртку, Бен вышел на улицу, захватив кофе с собой. Рей сидела на ступеньках, подложив под себя диванную подушку, с кружкой в руках.
— Доброе утро, — сказал Бен. — Кайдел сказала, ты собираешься уехать.
— Да, — ответила Рей. Она обернулась и посмотрела на Бена, но быстро отвела взгляд. — Будешь меня отговаривать?
— Хотел бы, но… — Бен изобразил неоднозначный жест чашкой. — Если считаешь, что так будет правильно, езжай. Но я бы на твоем месте подождал. Пока ничего не ясно.
— Думаешь, станет ясно? — спросила Рей. Она поднялась на ноги, отряхнула подушку и вручила ее Бену вместе с пустой кружкой. — Я большую часть своей жизни занималась тем, что ждала. В этом нет никакого смысла.
— А в том, чтобы сорваться и поехать в неизвестность есть? — спросил Бен.
Рей пожала плечами.
— Для меня да.
Бен молча смотрел, как она заводит машину Хана. Когда его серебристый «фалкон» скрылся за поворотом, Бен зашел в дом. Оставил посуду на кухне и вернулся в гостиную к Кайдел.
— Она уехала? — спросила Кайдел. — Уехала… Мудила! — она швырнула в него еще одной подушкой. — Это же опасно!
— Это неизвестно, — ответил Бен. — Может, у нее получится их найти.
Рей вернулась через три часа. За это время Кайдел успела извести Бена, сходить в магазин — ведь это внештатная ситуация, а может быть и вовсе война началась или зомби-апокалипсис, и пора запасаться продуктами — и принесла оттуда не самые утешительные новости. Судя по всему, гениальная идея запастись продуктами пришла в голову не только ей, и полки ближайшего магазина опустели за пару часов. Так как Кайдел сама не слишком хорошо ориентировалась в том, чем нужно запасаться в преддверии зомби-апокалипсиса кроме консервов и патронов (первые подчистую разобрали, а вторых там не продавалось), она на все наличные деньги, какие у нее были, купила сигарет.
— Ты опять начала курить? — удивился Бен.
— Если это правда апокалипсис, то закурят даже фитоняшки, — объявила Кайдел. — Тем более, когда магазины опустеют, их можно будет перепродать.
— Ты точно на тот факультет поступала? — уточнил Бен. — Может, надо было экономику выбирать?
Кайдел закатила глаза.
— Это мой неповторимый жизненный опыт обучения в пансионате, — ответила она. — Такие вещи там ценились на вес золота.
— А через забор сбежать и дойти до магазина было нельзя? — спросил Бен.
— Можно. С перспективой быть пойманной и отчисленной, — ответила Кайдел. — Поэтому я не продержалась там и года.
Бен рассмеялся и долго не мог успокоиться.
А Кайдел продолжила пересказывать новости, которые услышала в магазине: электричества нет, связи тоже, заправки не работают, у кого-то там есть рация, и он поймал переговоры военных, улицы патрулирует полиция, по словам патрульных — на случай беспорядков. Телевидение не работало, по радио ничего не говорили, только просили сохранять спокойствие и подчиняться приказам местных властей.
— Я не верю в беспорядки
здесь, — вставил Бен. — Слишком благополучный район.
Сам он игнорировал суету, которую развела Кайдел, стараясь убедить себя, что очень скоро все разрешится само собой. Убеждения не работали. Бена снедало беспокойство за родителей, хотя он старался не думать об этом, беспокойство об идиотах-друзьях, и даже об уехавшей Рей. Кайдел он этого не сказал, но, пока ее не было, слазил на чердак, чтобы проверить, не осталось ли там в его старых вещах рации, которой они баловались с друзьями в детстве. Рации он не нашел, лишь зря измазался в пыли.
— Поживем — увидим, — мрачно сказала Кайдел. — Я, знаешь, на всякий случай заперла все двери…
В этот момент раздался громкий стук во входную дверь, и Кайдел вскочила на ноги. Они с Беном вдвоем рванули к дверям, но Бен замедлил шаг на полпути. Сквозь полупрозрачный витраж он увидел, что фигура за дверью — всего одна. Значит, это не родители.
Кайдел подлетела к двери, торопливо повернула замок и открыла ее.
— Рей… — сказала она упавшим голосом. — В смысле, я рада тебя видеть…
— Но ждала кое-кого другого, — закончила Рей. — Я могу пройти?
— Конечно, — Кайдел отступила. — Что случилось? Почему ты вернулась?
— На дороге военный блокпост, — ответила Рей. — Никого не пускают дальше пригорода Хосниана. Я попыталась найти объезд, в итоге чуть не завязла.
Она тяжело вздохнула.
— А где именно военные стоят? — спросил Бен. — На карте сможешь показать?
Помимо пыли он собрал на чердаке кое-какие полезные вещи. Например, карты, лежавшие вместе со старыми документами, и старый динамо-фонарь. У него начала формироваться одна идея, но пока Бен думал о ней исключительно в ироническом ключе. После новостей о блокпосте ирония куда-то улетучилась.
— Этим картам сто лет, — прокомментировала Кайдел. — Новые дороги на них не указаны.
— Как будто новых дорог так много, — возразил Бен. — А на этом блокпосте не пускали только в сторону города или оттуда тоже не выпускали?
— Оттуда машин почти не было, — ответила Рей. — А те, которые были, тоже были военными.
— Не нравится мне это, — пробормотал Бен.
— Кому такое может понравиться? — вставила Кайдел.
С помощью Рей, Бен отметил на карте точку, где стоял блокпост, и еще две, где Рей видела военные патрули.
— У меня есть идея, — сказал Бен, — но вам она не понравится.
— Прорваться сквозь оцепление? — спросила Рей.
— Нет, — ответил Бен. — Собрать вещи и уехать в летний дом, пока это все не утихнет.
— Нет, — отрезала Кайдел. — Это уже чересчур! Если военные не пускают, значит, там что-то случилось, и они не хотят паники. Нужно просто подождать.
— И чего ждать будем? — спросил Бен.
— Когда вернут электричество и связь, — ответила Кайдел. — А если мы уедем, то можем даже не узнать, что все кончилось.
— А если все только начинается? — спросил Бен. — У меня плохое предчувствие. Возьмем телефоны. Если связь появится — мы поймем.
— Уезжать куда-то — это бред! — уверенно сказала Кайдел. — А если что-то случится? Я не знаю, дерево на голову упадет, приступ аппендицита или заворот кишок? Тут хотя бы врач есть!
— Какой врач? — спросил Бен.
— Миссис Калония, она живет ниже по улице, — ответила Кайдел. — Я не хочу никуда ехать! А если мама вернется и не найдет нас? Она с ума сойдет!
— А ты как думаешь? — Бен посмотрел на Рей.
Рей пожала плечами.
— Подождем, — сказала она.
Вечером, они снова собрались в гостиной — какое-то чувство не давало им разойтись по комнатам, словно вместе было безопаснее, и Кайдел с независимым видом притащила спальные мешки, которые не извлекала из кладовки уже целую вечность. А потом она отозвала Бена в сторону и протянула ему маленький красно-золотой подарочный пакет.
— С Рождеством, — сказала Кайдел. — Я совсем забыла про подарки.
— Я хреновый брат и сын, — признался Бен. — Я их даже не покупал. Спасибо.
— Не за что. Там какой-то идиотский набор, ты знаешь, для галочки. — Кайдел вздохнула. — Интересно, что мама хотела нам подарить?
— Вечер, полный ссор и пререканий с Ханом? — предположил Бен. — Или со мной?
— Заткнись, — буркнула Кайдел. — Я почти впадаю в истерику, когда думаю о них, а если не думаю, то начинаю чувствовать себя виноватой, ведь я должна беспокоиться.
— Если ты вытрахаешь себе этим все мозги, ты никому лучше не сделаешь, — заметил Бен. — Они старше. И бывали в таких передрягах, какие тебе и не снились.
— Ох уж это мамино бурное прошлое, — Кайдел усмехнулась, но ее усмешка быстро пропала. — Ты правда хочешь ехать в летний домик? Бен, почему?
— Когда творится что-то непонятное, то чем дальше от городов, тем лучше, — ответил Бен. — Это все знают. Мы не знаем, война началась или метеорит упал. Но я бы предпочел свалить подальше загодя.
— Трусливая сволочь.
— Когда я приду с цветами на твою могилку после всей этой херни, я припомню твои слова.
Кайдел ничего не ответила и куда-то ушла, а потом вернулась с вином из неприкосновенных запасов. Этим вечером они с Беном упились вдвоем.
**********
На следующий день во время своего дневного моциона до опустевшего магазина и обратно Кайдел встретила соседку, и та рассказала, что за доктором Калонией приехали военные и увезли ее. Не под стражей, но ее явно поторапливали, вынуждая взять с собой самое нужное. К комендантскому часу прибавили еще один час, и теперь на улицу нельзя было выходить после восьми.
А этим же вечером что-то опять загрохотало. Люди вышли на улицу, невзирая на предписания. Теперь было видно отчетливо: бело-голубые вспышки там, где находился центр города и севернее. Небо было ясным, ночь — холодной, и отсюда казалось, что в небо из земли бьют сотни молний.
Наблюдая за этим, Бен вдруг ощутил, что его желудок будто проваливается куда-то вниз. Он сам словно превратился в песчинку, попавшую в ревущий поток. Что-то происходило, и никто не собирался говорить им, что. Бен был готов дать голову на отсечение, что очень скоро недовольные будут штурмовать участок, а счастливые обладатели раций станут главным источником сплетен и слухов.
Начнется хаос, и возможностей уцелеть в нем было две: возглавить его или максимально от него дистанцироваться.
Если бы Хакс был здесь, Бен не сомневался, они бы уже торчали возле участка, где Армитаж долго и терпеливо бы уламывал полицейских, пытаясь выпытать у них правду. А когда у него бы не вышло, он бы первым обратился к людям, с призывом разобраться во всем самим и организовать… что-нибудь. Вариантов были сотни, потому что у Хакса было богатое воображение — гораздо богаче, чем у самого Бена.
Но Хакса здесь не было. Бен был один, и чувствовал странное, давящее ощущение, когда смотрел на Кайдел. И Рей. Они были под его ответственностью. С него будут спрашивать, если с ними что-то произойдет, а с привычкой Кайдел лезть всюду и нежеланием Рей просто сидеть и ждать, это может случиться очень скоро.
Дом казался безопасным. Это было знакомое место,
твое место. За порогом начинался жестокий враждебный мир, новые проблемы: что, если у них кончится бензин, и они не доедут? Что, если снега в лесу навалило слишком много и они застрянут? Что, если даже старые дороги перекрыты военными?
Если бы Бен не знал, что это чувство безопасности — ложное, он бы вряд ли решился уехать. Но он испытал последствия такого заблуждения на своей шкуре: даже родной дом может стать тюрьмой или минным полем. И ты с этим ничего поделать не сможешь.
**********
Бен проснулся среди ночи от тихих всхлипов. Поначалу он решил, что это Кайдел, но потом понял: нет. Стоило бы промолчать. Если бы Рей хотела, чтобы ее утешили, она бы не стала придушенно плакать под одеялом.
Но Бен все равно спросил:
— Ты как?
Всхлипы затихли. Бен почти видел, как Рей неслышно вытирает лицо и пытается отдышаться.
— Нормально.
Голос выдавал ее.
— Если хочешь поговорить… — начал Бен.
— Нет, — поспешно ответила Рей. — Не хочу. Спасибо за участие, Бен. Спи.
**********
Бен не бросил идею уехать, а Кайдел была уверена, что стоит остаться. Рей старалась оставаться в стороне от их споров и иногда намеренно поднимала другие темы, чтобы отвлечь их: это было очевидно.
И за завтраком, состоявшим в основном из остатков праздничного ужина и прочих скоропортящихся продуктов (которые, за неимением холодильника, пришлось вынести на задний двор в коробке), когда Бен с жаром отстаивал мысль, что, если они останутся здесь, то всем хана, а Кайдел с не меньшим жаром утверждала, что в лесу их сожрут медведи, Рей предприняла очередную попытку.
— Вы заметили, что мы не видели самолетов? — спросила она. — Никаких, даже военных. Ни дронов. Ни коптеров. В небе летают только птицы.
— Я не обращала внимания, — честно призналась Кайдел.
— Странно, — заметила Рей. — Мне кажется, над нами должны были пролететь десятки самолетов.
— Может, они опасаются летать? — предположил Бен. — Те вспышки были похожи на молнии. Я впервые видел, чтобы молнии били зимой.
— И из земли, — добавила Кайдел.
— Я видела молнии из земли. — Рей пожала плечами. — Во время грозы. Это не такое необычное дело.
— А зимой? — спросил Бен.
— То, что мы об этом не знаем, не значит, что этого не бывает, — ответила Рей.
— Но ты не будешь отрицать, что творится что-то очень странное, — продолжил гнуть свою линию Бен. — И если все усугубится, лучше быть подальше.
— А если они вернутся и не найдут нас?! — резко спросила Рей. Она впервые повысила голос, и Бен ненадолго онемел от неожиданности.
— Оставим им записку, — сказал он.
Рей не ответила. Она встала из-за стола и ушла: было слышно, как она хлопнула дверью на улицу.
— Кретин, — тихо заметила Кайдел.
— Иди нахер, — ответил Бен. — Я беру свои слова назад, насчет беспорядков. Что-то да начнется.
Ночью рванула заправка: кто-то попытался выкачать бензин из резервуаров, но что-то у него пошло не так. У домов поблизости повыбивало стекла. Пожарных вызвать не смогли, подобраться близко — тоже, полыхало там как у чертей в печи. К счастью ночь была безветренной и холодной, огонь не перекинулся на деревья, и к утру заправка благополучно догорела. За этим следили полицейские, не подпуская никого близко.
Этот случай произвел гнетущее впечатление, будто разделив жизнь на два момента: до и после. До взрыва на заправке люди еще как-то пытались действовать нормально, по привычке. Взрыв отсек прошлую жизнь, наглядно показав, что пора устанавливать новые правила. Шеф полиции объявил набор в добровольную дружину.
**********
— Сваливаем, — сказал Бен. — Кай, я серьезно. У нас тут скоро авторитаризм настанет.
Кайдел скрестила руки на груди с независимым видом.
Сегодня утром она проснулась затемно от какого-то шума на заднем дворе. Подойдя к двери, увидела, что там кто-то ходит, перепугалась и разбудила Бена. Когда Бен выскочил во двор, злой, с битой в руках, они с Кайдел увидели только спины перемахивающих через соседский забор воришек. Коробка с остатками еды пропала.
«Чтоб они подавились», — подытожила Кайдел и предложила всем (Рей в суматохе тоже проснулась) идти спать. Но сна ни у кого уже не было ни в одном глазу.
— Некоторые уже уехали, — заметила Рей. — Я видела, как они заколачивали окна перед отъездом.
— Да, — признала Кайдел с неохотой. — Возможно, ты прав. Возможно! Но перед Рождеством снега навалило, мы можем и не проехать. Вряд ли по лесу ездит грейдер. Даже если ездит, то явно не сейчас.
— Будем решать проблемы по мере их поступления, — сказал Бен. — И пока просто начнем собираться.
Кайдел некоторое время смотрела на него, хмурясь, а потом сказала:
— Будем.
— Рей, — спросил ее Бен, — ты с нами?
— А у меня есть выбор? — спросила Рей в ответ. — Торчать тут в одиночестве — так себе затея.
*********
Сборы заняли гораздо больше времени, чем Бен себе представлял. Ему казалось, они быстренько погрузят все необходимое в машину и уедут — ага, сейчас. Найти то, найти это, потом Кайдел потребовала, чтобы он тоже заколотил окна, а Бен начал возражать, предлагая ей самой этим заняться…
Было уже около двух, когда они, упаковав в машину кучу всего: теплые вещи, еда, лекарства, какие только нашлись, фильтр для воды, спички, лопаты, чтобы разгребать снег, старые газеты (это предложила Рей)…
— Что мы будем делать, когда еда кончится? — спросила Кайдел.
— В домике был какой-то запас, — ответил Бен. — Всякое старье, в основном.
— Херня, — пробурчала Кайдел.
— Я когда-то охотился с Ханом, — продолжил Бен, но уже без прежней уверенности.
— Бен, ты и белку не подстрелишь.
— К твоему сведению белки маленькие и быстрые. — Бен задумался. — Я слышал, что волков можно есть.
— Сначала их надо найти раньше, чем они найдут тебя! — Кайдел закатила глаза.
— Я умею охотиться, — заметила Рей. — Не люблю, но умею. Меня учил Чубакка. Правда не зимой…
Она нервным жестом обхватила себя за плечи.
— Хоть кто-то умеет, — буркнула Кайдел.
Когда сборы были закончены, Кайдел оставила две записки: одну внутри, другую снаружи, под камнем, где хранились запасные ключи.
«Мы в охотничьем домике», — гласила записка. Число, подписи.
— Рей, садись впереди, — сказал Бен. — Будешь штурманом.
— Вот же хрень! — недовольно буркнула Кайдел. — Ненавижу ездить сзади.
Рей послушно уселась впереди и разложила на коленях карту.
— Теоретически, — сказала она, — блокпостов там может и не быть. Мы же не в город едем.
— Я бы не надеялся, — заметил Бен. — Поэтому глядите в оба. Обе! Если заметите что-то подозрительное…
— То что? — насмешливо спросила Кайдел. — Ты развернешься и повезешь нас назад?
— Придумаем, — твердо заметил Бен.
Они с Кайдел тоже залезли в машину, и Бен завел мотор.
— Пока, дом, — грустно сказала Кайдел. — Надеюсь, ты будешь стоять на месте, когда мы вернемся.
Машину тряхнуло, когда они перевалили через низкий бордюр у съезда и покатили по пустой дороге. Редкие прохожие на улице смотрели им вслед.
