Неужели только Намур думает? Тэтч действительно недооценивает одиночные путешествия. Честно говоря, даже атмосфера не может помочь. Бухта терпит там, где все отрекутся, в конце концов. Тогда надежда исчезнет. Ты ошибаешься, Изо. Вы постоянно просчитываетесь. Никаких оваций. Простая изоляция. Огненный Кулак. P.S. серьёзно, Тэтч. Иди. Домой.
— …какого дьявола? — спросил Марко. — И-и-и-и-и, сопляк официально потерял рассудок, — решил Харута. Бэй взяла листок и нахмурилась, глядя на него. Её глаза перестали сканировать страницу, сосредоточившись на одном предложении, и у Марко возникло ощущение, что он знает, какое именно. Её губы сжались в недовольную гримасу. — Здесь что-то есть, — пробормотала она. — Он оставил это не просто так. — У него был доступ к невидимым чернилам? — спросил Тэтч. — Насколько я знаю, нет, если только он не купил их здесь, йои, — ответил Марко. — А какое это имеет значение? — спросил Харута. — С сопляком всё в порядке. Его подвезли. Мы можем пойти домой? — он нахмурился ещё сильнее. — Он даже не вернул наш корабль. — Мы все знаем, что устройство Эйса не было нашей настоящей целью, — сказал Тэтч, качая головой. — Ты всё ещё хочешь, чтобы он присоединился к нам? — неверяще спросил Харута. — Он явно этого не хочет. Шеф-повар опустил записку, пронзив брата пронзительным взглядом. — Я обещал парню, что не откажусь от него, — заявил он. — Я собираюсь сдержать своё обещание. Харута первым отвёл взгляд. — Удачи тебе с этим. Он всего лишь убийца, лжец и вор. Изо поморщился. Марко вздохнул. — Хару… — Технически, мы все лжецы, убийцы и воры, если вдуматься, — бодро перебил его Тэтч, не теряя ни секунды. У Харуты задёргался глаз. — Он украл еду. — Это я ему подарил. — Он украл лодку! — У нас есть и другие. — Он украл нашу собаку. — Ты же знаешь, что Стефан любит тайком пробираться на борт. Он делает это постоянно. Парень, вероятно, не знал, что у него есть безбилетник, пока не стало слишком поздно. Но ты прав. С ним наша собака. О чёрт, нам придётся найти ребёнка, чтобы вернуть нашего единственного Стефана. Харута воздел руки к небу. — Ты просто невыносим. — Я готов выслушать тебя, когда ты захочешь поговорить, — выстрелил в ответ Тэтч. Плечи Харуты напряглись. — Я подготовлю корабль к отплытию, — пробормотал он и поспешил вниз по пирсу. Остальные белоусые наблюдали, как он скрылся в каюте. Марко потёр лоб ладонью. — Тэтч… — Ой-ой. Я узнаю этот лекторский тон, — невозмутимо отозвался шеф-повар. — Ты не должен ему перечить, — Марко… читал лекцию. Проклятый Тэтч. — Противостояние — это то, что ему нужно, — заверял Тэтч, улыбаясь на месте, но тоном серьёзным. — Он всё время что-то скрывает. Я хочу, чтобы он взорвался на меня, чтобы сказал мне, что его гложет, — шеф-повар покачал головой, проводя рукой по волосам. — Он не должен быть против того, чтобы Эйс присоединился к нам. Он ведёт себя как… — Тэтч помолчал, округлив глаза. — О-о-о-о. — Что такое? — спросил Изо. Тэтч поднял руку, не желая больше задавать лишних вопросов. — Кажется, я знаю. Я поговорю с Харутой позже. Он встретился взглядом с Марко, и в его взгляде читалось послание, которое Феникс не до конца понял. Но он доверял своему брату и поэтому кивнул. — Ладно, йои. Белоусые направились обратно к своему судну, дерево пирса скрипело у них под ногами. — Итак, Эйс находится в подводной лодке с неизвестной стороной где-то, — небрежно рассуждает Бэй. — Что нам теперь делать? Марко поморщился, глядя на бескрайнее синее море. — Мы будем действовать по старинке. Ребёнок должен где-то появиться, йои. И когда он это сделает, мы найдём его.***
Мир сгорел дотла. Эйс бежал сквозь потрескивающее пламя без страха, также не обращая внимания на дым, который делал воздух чёрным. Огонь даже не щекотал его конечности, столь же безвредные для него, как простая грязь, но он был одним из немногих людей с таким иммунитетом. Двадцатитрёхлетний юноша кружился в бесконечном море сверкающего апельсина и отчаянно звал того, кого искал. — Луффи! Его брат не ответил. Эйс перелетел через ящик, направляясь вглубь горящего острова Тортленд, его голос терялся среди горящих деревьев. Он не знал, как это случилось. Луффи всегда уходил с территории Большой Мамочки нормально, с вмешательством Эйса или без него. Но на этот раз что-то пошло совсем не так, и Йонко просто использовала прометей, чтобы сжечь всё дотла. Эйс не мог найти никого среди этого ада. Когда-то он мог надеяться, что невиновные успешно сбежали. Теперь же ему было наплевать на чужаков. Он должен был найти Луффи и остальных. Они могут быть где-то в безопасности — ты знаешь, что они уже мертвы. Он мог бы спасти их — они не смогли бы пережить это. Может быть, он сумеет найти способ защитить их от огня и вывести наружу — слишком поздно. Эйс проигнорировала логику и, спотыкаясь, пробралась сквозь горящие деревья в развалины замка Большой Мамочки. Кусок камня упал на его пути, но он не почувствовал этого, большие куски падали сквозь него, будто он был не более чем призраком. По иронии судьбы, он был, вероятно, единственным живым существом в этом огненном аду, когда остальные бежали или… или мер… Но только не Луффи. Луффи был где-то здесь, он был жив. Он не был мёртв. Только не сейчас. Теперь он был таким сильным. Он был готов встретиться с Йонко и спасти своего накаму. С Луффи всё будет в порядке. С ним всё будет в порядке. Он буде. Алая капля капала на землю, пузырясь и шипя, когда она ударилась о перегретую землю. Щебень покрывал одну резиновую руку, оставляя остальные удивительно нетронутыми, но один взгляд сказал Эйсу всё, что ему нужно было знать. Он подавился сдавленным воплем, подбежал к Луффи и опустился на колени рядом с братом, не в силах оторвать взгляд от раскалённого куска арматуры, торчащего из его груди. Дрожащие руки коснулись бледной, потной кожи, и тело Луффи дёрнулось, тёмные глаза резко открылись. Растерянные, ошёломленные глаза остановились на Эйсе, и Луффи слабо улыбнулся. — Ты… здесь… — пробормотал он. — Я думал, что ты… должен был быть здесь… — он закашлялся, и красные пузыри потекли у него изо рта по подбородку. Эйс тихо шикнул на него, глядя на арматуру. Он должен был что-то сделать с ней, чтобы унести Луффи в безопасное место, хотя он видел подобные раны достаточно часто, чтобы знать, что это невозмож… Нет. На этот раз Луффи будет жить. Он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить, он будет жить… Эйс боролся с мантрой, которая пыталась втянуть его в слепое безумие, сжимая руку брата. Луффи, казалось, не помнил, что брат был там, глядя на горящий потолок с несколько озадаченным выражением лица. — Пудинг… что-то сделала, — пробормотал он. — Она вытащила воспоминание из того странного шеф-повара. Большая Мамочка замерла. Мы думали, что сможем побить её, но потом она очень расстроилась и разозлилась, и сожгла всё… даже себя, — по его телу пробежала дрожь. — Это был огненный дождь. Как думаешь, Эйс, ты сможешь заставить небо пролиться огненным дождём? Эйс не мог ответить. Больше Луффи ничего не сказал. Не было ни прощаний, ни больших откровений или обещаний, ни просьб о том, чтобы Эйс присмотрел за его командой или стал Королём Пиратов вместо него. Вместо этого была только тишина, огонь, кровь и невидящие глаза. Слишком поздно Эйс расплавил металлическую арматуру, торчащую из спины брата, особенно стараясь не обжечь уже обожжённую кожу Луффи. Он осторожно приподнял тело брата, цепляясь за него в отчаянной надежде, что пламя не заберёт и его тоже. К его удивлению, пламя обвилось вокруг Луффи, не причинив ему никакого вреда. Эйс резко сглотнул, поднялся на ноги и не заплакал. Слёзы были бессмысленны. Так же как и размышления о том, что он мог бы сделать по-другому на этот раз. Всё, что Эйс мог сделать, это похоронить своего младшего брата и начать всё сначала. Эйс не мог дышать. Переход от ужасных воспоминаний к слепой панике парализовал его, и он очнулся от сна в мире туманного серого, словно что-то застряло у него в горле и отказывалось уходить. Он скатился с поверхности, на которой лежал — кровать, это была кровать, конечно, это была кровать, что ещё это могло быть? — и приземлился на твёрдую землю — деревянные полы? — корабля? Где он, где…? До его гудящих ушей донёсся тихий скулёж, и что-то влажное и слегка холодное ударило его по руке. Эйс отпрянул — атака? никакой боли. Яда нет? я в безопасности? — снова врезаясь во что-то твёрдое. Хотя он почти терялся под звуком своего резкого дыхания, скулёж становился всё громче и ближе. Холодное существо снова толкнуло его руку, сопровождаемое тёплым порывом воздуха. Дыхание. что холодное. Скулёж. Стефан. Серый туман рассеялся, и Эйс понял, где он находится. Он был на подводной лодке Коалы. Он был со Стефаном. Никто из тех, кого он любил, не был мёртв. Дыши, смейся или кричи. Эйс расхохотался, будто его душили. Стефан вздрогнул, прижав уши и опустив хвост, когда отступил на шаг назад. Эйс проглотил оставшиеся истерические смешки, которые хотели вырваться из него. — Извини, приятель, — он хрипел, горло болело. Должно быть, он снова закричал во сне. Неудивительно, что Стефан выглядел готовым сбежать. Пёс быстро преодолел своё беспокойство и рысцой подбежал к Эйсу, снова подталкивая его и скуля. Эйс посмотрел на солнце и заметил, что уже довольно поздно. Стефан, должно быть, проголодался. Эйс не хотел подниматься с пола. Если бы он не выпал из неё, подросток был уверен, что не встал бы с кровати. Его конечности были слишком тяжелы, и все чувства казались тусклыми, словно он смотрел на мир сквозь мутную воду. Эйс прислонился головой к стене и уставился в потолок. Он мог бы просидеть там несколько минут или даже часов, но Стефан снова ткнул его, заставляя вернуться в своё тело. Если бы собака была человеком, Эйс был уверен, что тот бы нахмурился. Вместо этого Стефан ударил его по руке головой, издав низкий лай. Стефан проголодался. Я должен его покормить. Эйс поднялся с пола. Он пошёл на кухню за едой, втайне радуясь, что Коалы там нет. Он достал немного для Стефана. Он отдал еду счастливой собаке. Спотыкаясь, он вернулся в постель и свернулся калачиком под одеялом, которое придавило его к кровати, словно морские цепи. О. Это будет один из таких дней. Отлично. Эйс повернулся на бок и увидел, что Стефан перестал есть. Вместо этого он выжидательно смотрел на Эйса. О. Стефан обычно ел вместе с членами семьи. Он был натренирован таким образом, чтобы не дать поглотить всё, что привлекало собачье внимание. На пиратском корабле было слишком много опасных вещей для того, чтобы он пытался их съесть, и точно так же, как он находил путь на лодки, отправляясь на миссии, Стефан найдёт способ тронуть опасные вещи и посмотрит, съедобны ли они. Укоренившееся послушание собаки не будет длиться вечно, но ему потребуется некоторое время, чтобы начать есть в одиночку, даже если ему явно дали пищу. От этой мысли у Эйс скрутило живот. Мне тоже нужно поесть. Эйс снова встал и взял немного хлеба. Он откусил его, и он было похоже на пепел, хотя Эйс знал, что в реальности не так. Это был не плохой хлеб, что было прекрасно и здорово, но, чёрт возьми, всё было в порядке, почему он уже боролся, почему, почему, почему…? Эйс проглотил остатки хлеба и с облегчением увидел, что Стефан ест. Он должен попытаться научить собаку принимать пищу, даже когда подросток не может есть или, возможно, когда с ним есть Коала на некоторое время. Сегодня был худший тип дня, но независимо от того, как сильно Эйс хотел остаться в ловушке под тяжестью своих конечностей, он отказывался быть небрежным. Стефан нуждался в нём. Он не нуждался бы во мне, если бы был с белоусыми. Эйс ещё плотнее свернулся под одеялом. Ему больше не нужно было беспокоиться о белоусых. Они никогда не найдут его здесь. Так и должно быть. Его тело болело, разум погружался в сон, а чувства оставались притупленными — он не мог позволить себе расслабиться. Ему хотелось остаться в постели — он знал, что так и будет лежать, не в силах уснуть. Он не станет поддаваться беспочвенным страданиям и тратить время впустую. Если бы он это сделал, то пожалел бы об этом из-за внешних сил или просто из-за своего собственного внутреннего отвращения. Вот только он ничего не мог сделать, чтобы стать продуктивным в данный момент. Никаких крайних сроков не было. Мстить было не за что. Коала вела подлодку, и в данный момент он мало что мог сделать для их миссии. Но это не означало, что он мог позволить себе погрязнуть в жалости к самому себе. Продолжай двигаться вперёд. Не оглядывайся назад. Эйс снова встал и пошёл в рубку управления, где, как он знал, должна была находиться Коала. Это была плохая идея. Очень, очень плохая идея. Скорее всего, она заметит, что что-то не так. Он остановился в нерешительности у подножия лестницы и со вздохом прислонился к ней головой. Он должен был подняться наверх в одной плохой идее, или остаться здесь и утонуть в одиночестве. Он знал, что произойдёт, если утонет один, и вокруг не будет никого, кто мог бы его удержать. Безумие, несчастье или увечье. Выбери свой яд. Эйс поднялся по лестнице. Коала резко повернулась на стуле, удивлённое выражение её лица сменилось весёлым. — Привет, — проворчал Эйс. — Привет, — поприветствовала она его. — Тебе что-нибудь нужно? — Нет, я просто решил посидеть здесь сегодня, — неопределённо сказал Эйс. Она удивлённо моргнула, прежде чем одарить его приветливой улыбкой. — Там стоит скамейка с твоим именем. — Ты нашла время вставить в неё моё имя? Звучит как пустая трата энергии, но спасибо, — сухо заметил Эйс. Коала фыркнула и снова повернулась к океану. — Так, ты хочешь поговорить или предпочитаешь тишину? — Ты можешь говорить, если хочешь. Я тебя выслушаю, — ответил он. — Мне сейчас совсем не хочется разговаривать, — прокомментировала Коала. Эйс рассмеялся. К его облегчению, смех не казался слишком пустым или маниакальным. — То же самое. Он сел в «своё» кресло, и Стефан лёг рядом с его ногами, тёплый мех прижался к коже его икры. Он сосредоточился на этом, на ощущении кожи и лёгком жжении в спине, но подавил желание прижаться торсом к креслу и сделать жжение ещё сильнее. Марко бы этого не одобрил. Ну, Марко здесь нет, да? Никого не будет, потому что я их оттолкнул. Эйс глубоко вздохнул и закрыл глаза, прислушиваясь к гудению двигателей, дыханию Стефана и шороху одежды Коалы, когда та двигалась. Бессмысленные развлечения были лучше, чем его вечеринка жалости к себе. Он сам принял решения. Теперь он должен был придерживаться их. В его глазах плясали образы крови и огня, но он оттолкнул их прочь. Всё. Воспоминания, звуки, запахи, чувства, всё ушло далеко — далеко, далеко-далеко, далеко-далеко туда, где оно не могло коснуться его… — Эйс? Эйс! Веки Эйса затрепетали. Его зрение сфокусировалось, и он увидел встревоженное лицо Коалы. Он мгновенно сел, оглядывая комнату, но не заметил ничего подозрительного. — Что случилось? — Ничего, — поспешно сказала Коала. — Я просто… звала тебя несколько минут, ты не отвечал. Она явно чего-то недоговаривала. У Эйса было такое чувство, что он знал, что именно. Если бы он казался спящим и просто медленно просыпался, она бы так не волновалась. Скорее всего, его глаза были открыты, когда он смотрел в пустоту. Он снова погрузился в свои мысли. Такое иногда случается. Он что-то делал и просто… дрейфовал в течение нескольких часов, выходя из своего разума, чтобы обнаружить, что находиться не был там, где в последний раз помнил себя. Бэй называла это «диссоциацией». Эйс старался не думать об этом. — Должно быть, я заснул, — произнёс он, хотя они оба знали, что он не спал. — Извини. Брови Коалы сошлись на переносице. — Хорошо, — она согласилась, не обвиняя его в очевидной лжи. — Время обеда уже прошло. Да. Эйс определённо дрейфовал в течение нескольких часов. Здорово. Он встал со стула. — Круто. Пойдём. Стефан повёл их на кухню, завернув за угол и успешно врезавшись в стену на большой скорости. Эйс вздохнул и подбежал к собаке, который счастливо поднялась на ноги без всяких забот. — Ты просто маленький идиот, — прямо сказал он. — Сколько раз ты собираешься это делать, прежде чем научишься? Стефан вбежал на кухню и ударился о стойку в другом конце комнаты. — Я собираюсь изменить твоё имя со «Стефана» на «Глупость», — угрожал Эйс. — Не думай, что я этого не сделаю. Стефан ткнул носом в шкаф, где, как он знал, хранилась еда. Эйс закатил глаза. — Тупица. Он опустился на колени и достал еду для собаки, себя и Коалы, бросив девушке несколько основных ингредиентов и столовые приборы. Она легко поймала их и положила на стойку. Одна из салфеток затрепетала и легла рядом с задней стенкой плиты. — Чего ты хочешь сегодня? — спросила она. — Как тебе будет угодно, — ответил Эйс. — Я не привередлив. — Это заметно, — сказала Коала, барабаня пальцами по столешнице и наблюдая за тем, как они едят. — Этот стейк выглядит так, будто вот-вот испортится. Как насчёт того, чтобы я приготовила его сейчас? Мы не захотим тратить время, чтобы сделать это позже. — Если хочешь, — Эйс встал и схватил несколько овощей. — Я их сейчас разогрею, — он нейтрально смотрит на кроваво-красные стейки. — Ты вообще умеешь их готовить? Коала ухмыльнулась и включил плиту. — Ну, я мог-чёрт! Салфетка на дальней стороне плиты загорелась. Коала инстинктивно схватила её и замерла, осознав, что натворила. Она моргнула, глядя на горящую салфетку, которая превратилась в пепел на её ладони. Её рот открылся и закрылся, как у рыбы. —…а? Эйс схватил её за руку, стряхивая остывший пепел в раковину. — Я был неправ, — спокойно заявил он, не обращая внимания на стук в груди. — Не Стефана следует переименовывать «Глупость». Это твоё имя, так как ты решила, что схватить горящую салфетку — хорошая идея. О, и если ты хочешь убить меня, просто ударь меня в сердце. Не пытайся вызвать у меня сердечный приступ. Это не очень эффективно. Коала согнула свою загорелую руку, глядя на неё широко раскрытыми глазами, а затем медленно перевела взгляд на Эйса. — Неужели, ты только что…? — Хм, — неопределённо ответил Эйс, сохраняя нейтральное выражение лица. Альтернативой было показать и признать свою панику, которую он счастливо запер за стальными дверями со всем остальным, с чем ему не хотелось иметь дело. — Я думала, что логии может только превратить их тела в свою стихию, — поинтересовалась Коала, по-прежнему пребывая в оцепенении. — Это самое главное. Мы можем научиться ещё нескольким трюкам, — сказал Эйс. — Включая защиту людей от твоей стихии? — с любопытством спросила Коала. — Хм. — Не говори мне «хм», — пробормотала она, но за этими словами не было никакого огня. Пффф. «Огонь». Ха-ха. Эйс ломал себя иногда, не волнуйся, она в порядке… — Ладно, не буду спрашивать, — опустила руки Коала. Эйс заставил себя улыбнуться. Он знал, что улыбка не достигает его глаз. — Спасибо. Как насчёт того, чтобы я приготовил стейки? И остальное тоже. Коала, казалось, разрывался между весельем и горечью. — Ты выгоняешь меня из кухни, верно? — Ради собственного спокойствия, — скучающим голосом произнёс Эйс. Коала закатила глаза и вернулась в хранилище. — Я могу хотя бы нарезать овощи. — Не потеряй ни одного пальца, — тупо взмолился Эйс. — Я буду грустить и плакать. Это не очень красиво. Ты не хочешь этого видеть. Коала фыркнула. — Клянусь, я не была так уж подвержена несчастным случаям, пока не появился ты. Эйс заставил себя не вздрогнуть. — Хм. — Совсем нет, — пробормотала Коала. — Я тебе искренне верю, — кивнул Эйс. Он проигнорировал её возмущение своим «саркастическим» ответом и сосредоточился на том, чтобы не жечь мясо, наблюдая, как красный сок капает с бифштексов и пузырится, как кровь Луффи.