Последний шанс

♪ Power and purpose — Joseph Trapanese ♪

      Время шло невыносимо медленно. Княжна потеряла сознание чуть больше часа назад, а ведьмак всё ещё не отошёл от неё ни на шаг. Ночь обещала быть долгой. Геральт уже давно поправил княжне плащ и блузу, ещё раз убеждаясь в том, что рана затянулась. Он уложил Вив поудобнее, а сам сел неподалёку, прислушиваясь в полной тишине к её слабому дыханию.       Это было необычно — то, что он чувствовал, пока она находилась в отключке. Его нутро буквально сковывало переживанием, подпитанным угнетающими мыслями.       Это было странно. Никогда прежде ведьмак не чувствовал подобных эмоций. Да, он безоговорочно волновался за тех, кому угрожала опасность во время его сражений, ведь бился он за их жизни, да и ради награды, чего уж скрывать.       Он переживал за своих собратьев — ведьмаков, которых осталось совсем мало. Порой он думал о них: все ли вернутся на зимовку в Каэр Морхен, или же бесстрашно покинут эту жизнь в борьбе с очередным чудовищем? Но эти мысли редко посещали его голову. Да и, когда на очередной зимовке он узнавал о том, что кто-то не вернулся, они собирались с остальными и пили, много пили за утерянного брата.       Он чувстовал, очевидно чувствовал что-то похожее. Но…       Всё было не то.       Прошлые эмоции даже близко не стояли с теми, что появились теперь, всего за каких-то несколько дней с момента их встречи. Да, пусть Геральт вовсе и не верил в судьбу, в предназначение и связующее звено, но иначе возникшие внутри ощущения объяснить было нельзя.       Уставший и выпивший немалое количество эля Лютик уже спал, тихо посапывая в стороне. Из-за опустившейся на землю ночной прохлады, температура заметно снизилась. Это сподвигло Геральта достать из вьюков на Плотве свой плащ, после чего он вновь уселся рядом с княжной и накрыл её им. Пусть плащ не был очень тёплым, но всё же оставался единственным, что у него был.       Ведьмак подвинулся чуть ближе и, вперив внимательный взгляд жёлтых глаз на её сомкнутые веки, шумно вздохнул.       — Давай, княжна, ты должна выкарабкаться, — неожиданно для самого себя проговорил он. — Нам ещё предстоит долгая дорога, — Геральт неспешно выдохнул, опуская голову. — А я так и не рассказал правду о твоём предназначении.       Ответом ему послужила тишина. Геральт затаил дыхание, чтобы вновь сосредоточится на слухе. Он целиком и полностью сконцентрировался на Вивьен.       Тук. Тук. Тук.       Её сердце тихо стучалось, отбивая слабый, но уловимый для ведьмачьеего слуха ритм, позволив Геральту облегчённо вздохнуть.       Княжна унаследовала силу своей матери. Он знал это, предполагал, ведь неспроста Нильфгаардцы охотились за девчонкой. Перед глазами вновь всплыло воспоминание о его последнем визите в южное княжество. В тот день он покинул его опустошённым, хотя, казалось бы, сделал благое дело. Теперь всё выглядело иначе.       Ночь постепенно отступала, а солнце неспешно начинало освещать верхушки высоких деревьев. Пусть для здешних мест ранний восход был привычным делом, для Геральта это стало лишь дополнительным поводом для волнения. Вивьен шумно вздохнула, дёрнувшись во сне, на что ведьмак незамедлительно встал с места и опустился на колено рядом. После недолгих метаний она вновь затихла.       — Ну же, девочка, дай знать, что ты в порядке.       Вивьен внезапно открыла глаза, окрасившиеся вновь привычным чёрным цветом, безошибочно глянув прямиком в жёлтое пламя. Княжна оглядывала его несколько долгих мгновений так, словно пыталась понять, что он на самом деле здесь, рядом с ней. Слишком близко.       — Вив…       Не дав ему договорить, княжна вскочила с места, прижимаясь к ведьмаку в необъяснимых объятиях. Геральт опешил от неожиданного жеста, он ощутил странное тепло, разлившееся в груди то ли от того, что Вив наконец-то пришла в себя, то ли от её хрупкого тела, всецело прислонившемуся столь плотно к его.       Он всеми силами захотел воспротивиться этому ощущению, но что-то заставило сомкнуть руки вокруг княжны, прижимая её ещё ближе к себе. Осознав, что держит её так уже довольно долго, наслаждаясь приятным ароматом витающей вокруг энергии её силы, ведьмак всё же отодвинулся, вновь заглядывая в темнейшую бездну глаз.       — Порядок?       Княжна, кажется, хотела кивнуть. Однако она лишь нехотя помотала головой, опуская взгляд.       — Мужской голос. Он снился мне. Этот голос приказывал тебе меня убить. Называл другим именем, а потом… — княжна запнулась, — потом так больно стало тут, — она приложила руку к раненому накануне боку внизу живота.       — Дурной сон, — заключил Геральт, старательно игнорируя мысли, которые так и норовили проникнуть в его голову. — Должно быть, рана дала знать о себе.       Княжна пожала плечами и кивнула, а после вновь осмотрела ведьмака, вспоминая, в каком положении застала его после пробуждения.       — Ты что, не спал всю ночь?       — Я тоже хреново сплю, — сказал он, демонстрируя что-то, совсем отдалённо похожее на улыбку. — Не до этого было.       Вивьен чуть было не покраснела от сказанной фразы. Пусть ведьмак и не признавался в том, что не думал о сне из-за неё, но подобные мысли мигом завладели её сознанием, заставляя княжну усмехнуться, дабы взять ситуацию под свой контроль.       — Что же, большому хмурому ведьмаку не чуждо проявление человечности? — она позволила себе насмешливо выгнуть бровь.       «Ламберт» лишь слегка сощурился, наклоняя голову и улыбнулся.       — Обычно, после её проявления нам хочется кого-нибудь убить. Чаще — того, кто находится ближе.       Княжна спарировала его словесные атаки, демонстративно закатив глаза.       — Так не отказывай себе в удовольствии. Мой собутыльник, — она кивнула в сторону спящего барда, — к твоим услугам. У меня даже причина найдётся: уснул, как младенец, не беспокоясь о состоянии своего напарника.       Улыбка ведьмака стала ещё шире. Он покачал головой, наконец-то с облегчением осознавая, что княжна всё же в полном порядке. Его взгляд остановился на её довольном улыбающемся лице, красивом и чертовски притягательном. Единственным, что мешало лицезрению всей картины, была упавшая на лицо прядка тёмных вьющихся волос. Геральт, сам не ожидая от себя подобного, слегка коснулся девичьего лица, заправляя прядь за ухо.       Княжна вздрогнула, хватая ртом воздух, едва ли не ахнув от странной вибрации, прошедшей по телу в момент соприкосновения с кожей ведьмака.       — Что это? — спросила она, старательно скрывая смущение от произошедшего.       «Ламберт» вопросительно вскинул брови, не сразу понимая её вопрос.       — Когда ты коснулся меня…       — Это эманация, — он прервал её незаданный вопрос, впервые не стараясь вызвать дальнейшее смущение. — Обычно люди чувствуют эманацию ведьмаков при соприкосновении с кожей, для них это схоже с вибрацией, — Геральт хмуро хмыкнул и наконец-то встал на ноги, отворачиваясь от княжны. — Сильная эманация — признак хорошего состояния ведьмака. Как ты поняла, я пока ещё не при смерти.       Она пропустила его последние слова мимо ушей. Эманация, которую чувствуют люди — это, конечно, хорошо, только вот…       — Но, — княжна задумалась, вперивая пустой взгляд куда-то вдаль. — Я, кажется, не совсем человек, да? То, что произошло с раной… Со мной уже не в первый раз случаются странности. Благодаря этому, мне удалось сбежать от Нильфгаардцев в Цинтре, — ведьмак молчал, а девушка всё больше воспринимала это, как нечто чужеродное. — Это плохо, да?       Геральт вздохнул, понимая, что объяснить Вив её силу будет тем же самым, что рассказать ей правду о предназначении, о Геральте, о себе. Пока ещё было рано, нельзя. Они должны уйти дальше на север, должны быть уверены, что Нильфгаардцы не перехватят их, а потом… Потом он расскажет ей. Всё.       — Не суди силу, о которой ничего не знаешь. К тому же ту, которая спасла тебя уже не раз, — «Ламберт» отвернулся от княжны, направляясь в лес неподалёку. — Слышал недалеко оленя. Скоро вернусь.       Оставшись в полном одиночестве, рядом со спящим Лютиком и двумя лошадьми, княжна задумалась обо всём, что произошло с ней за последние дни. В особенности её волновал ведьмак, его странное поведение, прежде — каменное, бесчувственное, но теперь… лёд внутри его сердца будто бы начинал оттаивать, подвергаясь то ли теплу поздней весны, то ли?.. Ещё и эти чёртовы эманации! Невозможно было не признать то, что ощущения вибраций в теле были приятнее любого доселе испытанного княжной чувства.       Как-то раз, играя во дворе замка с мальчишками, Вивьен удалось стать счастливицей по ухаживанию одного из них. Он не вызывал у княжны трепетных чувств, но ей было приятно то внимание, которым он одаривал Вив. По крайней мере до тех пор, пока ей это не надоело. Тогда ему удалось украсть её первый поцелуй, за которым последовал второй, третий. Все они должны были вызвать воодушевление и трепет в сердце молодой девчонки, но обычно Вивьен двигал только интерес. Эманации «Ламберта» — лишь одно его короткое прикосновение — принесли ей в разы больше новых ощущений, в том числе и тот самый трепет, разливающийся внутри тёплым приятным ощущением.       — Ви! О, Ви! Ты жива! — неожиданно прозвучавший голос Лютика вывел княжну из размышлений. — Я так переживал за тебя!       Вивьен не сдержала смешок, наблюдая за тем, как бард поднимается на ноги после попойки. Перед глазами пронёсся их совместный вечер, в том числе и кража лошади. Бард был бесспорно хорошим человеком, с ним было весело и легко, чего нельзя было сказать о его друге.       — Я тоже рада тебя видеть, — улыбнулась княжна, — трезвым. А то переживать изрядно выпившим у тебя не очень получается.       Бард округлил глаза, расставляя руки по бокам и постыдно посмотрел на Вивьен.       — Я случайно уснул! Честное слово! Это видимо из-за волнения, — Лютик виновато почесал голову.       — Да ладно тебе, я не в обиде, — княжна усмехнулась из-за состроенной гримассы барда и махнула рукой. Краем глаза она заметила возвращающегося ведьмака, а потому притихла, старательно борясь с зарождающимися внутри ощущениями при его приближении. — Во вьюках должна быть вода, — она продолжила разговор с бардом, понимая, что не у неё одной сейчас сушит горло.       Только вот если у барда оно пересохло из-за вчерашнего эля, то у княжны, кажется, нет.       Вивьен удалось попробовать оленину уже не в первый раз. Перекусив и вдоволь насладившись завтраком, путники поспешно собрали свои вещи и отправились к лошадям. Ведьмак уже стоял у Плотвы, наблюдая за тем, к кому решит подойти княжна, ведь теперь у неё был выбор, с кем ехать. Вряд ли она бы повторила свои вчерашние слова о том, что больше не хочет убегать от него, но Геральт никак не мог выкинуть эту мысль из головы, особенно после их разговора.       Проходя мимо Снежка, Вив отчего-то остановилась, резко схватившись одной рукой за лошадь, а другой — за больной бок.       Геральт выпрямился. В грудной клетке отчего-то защемило, а внутри вновь разлилось чувство волнения.       — Что-то не так?       — Нет-нет, — она отрицательно качнула головой. — Всё отлично, — княжна отстранилась от коня, направляясь в сторону «Ламберта», как вдруг бок заболел с новой силой.       — Ай! — вырвалось у неё от боли. Ведьмак оказался рядом, придерживая девушку за предплечье, как и Лютик.       — Дай посмотреть, — Геральт потянул свои руки к подолу блузы, на что получил сильный шлепок по рукам.       — Я не дам тебе себя раздеть, — съязвила княжна, снова выпрямляясь. Только вот сейчас было вовсе не до колкостей.       — Всё, что мне было нужно, я увидел ещё ночью. Покажи сама, — проговорил с напором Геральт, после чего княжна фыркнула, но всё же подняла подол блузы, оголяя свою талию. На месте вчерашней раны появилось опухшее красное раздражение, с заметно выступающими чёрными венами.       — Чёртова хр… — бард выпучил глаза, не успев договрить.       — Зараза, — выругался ведьмак сквозь сжатые челюсти. — Стрелы были отравлены.       — Ай, — княжна снова согнулась, испытывая колющую боль, пульсирующую на месте раны. — Я умру? — она устремила взволнованный взгляд на ведьмака, чувствуя стремительное ухудшение состояния.       — Не дождёшься, — «Ламберт», не церемонясь, взял её на руки, аккуратно усадив на Плотву, после чего сам забрался на лошадь. Лютик последовал примеру друзей, оседлав Снежка.       — Куда мы? — спросил бард, задавая коню траекторию.       — К тем, кто это сделал, — ответил ему ведьмак, заставляя Плотву сорваться с места.