***
Поломка оказалась не настолько неприятной, как ожидал Ян. Всего-то лопнула одна из главных труб, и вода мощной струёй била в решётку основной воздушной шахты. Он перекрыл подачу воды из резервуара и включил на полную систему фильтрации. Достал из кабины техника необходимые инструменты и по инструкциям начал приводить в порядок трубы. «Видели бы мои друзья, чем я здесь занимаюсь», — подумал он, надевая защитный костюм и включая электродрель. «Лучший боец Штатов, и творю такую дичь». Несмотря на его фирменный скептический настрой, труба поддалась достаточно быстро. Ян приварил к месту разрыва несколько стальных слоев и перекрыл от греха систему вентиляции. Если их снова зальет, то хотя бы не с потолка. «Зачем ты здесь?», — часто спрашивал у него Даниэль, когда они пересекались на общей кухне. Ян отвечал что-то стандартное про добровольность и любовь к звездам, набирая воды из кулера, а потом исчезал у себя в блоке. Отвечать на этот вопрос он не стал бы даже самому близкому другу, несмотря на то, что прекрасно знал на него ответ. История остальных членов команды была ему известна, а про Яна никто из находившихся на борту до сих пор ничего не знал. Это не давало покоя ни Мартину, ни Даниэлю, которые с одинаковым упорством доводили своего капитана — один из вредности, другой из плотских целей. Всем было известно, что раньше представитель миссии был топовым спортсменом, а потом резко ушёл из спорта — то ли из-за травмы, то ли ещё из-за чего. С тех пор про него никто больше ничего не слышал, а потом выяснилось, что Ян был чуть ли не первым, кто хотел полететь на «Кассандре». У него были свои причины, по которым он не хотел оставаться на планете, и узнать про них так никто и не смог. Труба встала на свое место, фильтры на всем корабле освободили коридоры от воды, очистили её и отправили обратно в резервуар. Ян отложил нагревшуюся электродрель и сбросил с себя защитный костюм. Ещё один неспокойный день на этом корабле подходил к концу. Он кинул взгляд в иллюминатор, за которым холодно и безжизненно светили далёкие звезды, и вышел из технического отсека. За месяц службы на «Кассандре» Хейз успел привыкнуть к потрясающей картине за прозрачным непробиваемым стеклом, и сейчас нереально красивый вид Млечного Пути уже не производил на него такого впечатления, как раньше. Усталость постепенно брала верх над организмом, но перед тем, как уснуть самому в своей залитой водой кабине, Ян должен был зайти сначала к команде. Просто чтобы убедиться, что у них все хорошо. Уходящий день решил преподнести ему ещё один сюрприз. Ян со свойственным ему цинизмом не знал, отнести его к хорошим или к плохим. Выяснилось, что младший член экипажа Даниэль Флетчер пришёл в себя после недельной комы.***
— И что это было? — холодно спросил Хейз, окидывая выжившего пациента пристальным взглядом. Даниэль лежал в своей кровати, подключённый к аппаратам жизнеобеспечения, и старательно делал вид, что его здесь нет. За единственным иллюминатором в спальне все так же ярко и равнодушно светили звезды, изредка меняя свое положение из–за вращения корабля. Если бы не наручные часы и большой цифровой экран над дверью, невозможно было бы определить, что по земному времени у них сейчас утро. Однообразность атмосферы сбивала с привычного биологического ритма и давила на нервы. Космос за стеклом не менялся. Солнца здесь не было. — Зачем ты это сделал, Даниэль? — обратился к нему с вопросом Ян, проверяя показания датчиков его состояния. Все остальные учёные ушли в видеозал. Они все ещё исполняли свои обязанности, проводя исследования второй планеты Солнечной системы. Капитан не давал им отдыхать даже в выходные дни. Если у них появится свободное время, чтобы подумать над сложившейся ситуацией, эти люди сойдут с ума ещё раньше, чем он предсказывал. — Я не хочу жить, — тихо, еле слышно ответил тот, разглядывая неоновый потолок кабины. — Смысл, Ян? У нас нет шансов. — Почему ты так уверен в этом? — поинтересовался тот, кидая в чашку растворимый кофе. — Мы ещё можем вернуться. Даниэль покачал головой. — Ты и сам знаешь, что нет. Ян перевёл на него взгляд, и Дан невольно отвёл свой. Двадцатитрехлетний капитан их миссии вообще сам по себе был человеком очень тяжёлым, и общение с ним выдерживали немногие. А когда он сидел так близко, настолько, что Даниэль улавливал нотки его парфюма, сосредоточиться на разговоре было практически невозможно. От Яна исходила мощная, чисто мужская энергетика, которая проявлялась в каждом его движении, жесте, взгляде, манере держаться. Он словно подавлял своей харизмой тех неугодных, которые осмеливались пойти ему наперекор. Даниэль, как и все остальные, боялся этого парня — а вернее, теперь уже мужчину, — который не распространялся о своём прошлом и жёстко пресекал любые попытки сблизиться с ним, но вместе с тем ощущал какое–то тянущее томление внизу живота каждый раз, когда видел Яна. Это было, наверное, что-то вроде животного инстинкта, когда более слабый самец неосознанно подставляется под более сильного. Дан не хотел задумываться над этим; он просто сох по их сексуальному командиру и втихую дрочил на его фотографии по ночам. До тех пор, пока не наглотался таблеток, когда бледный Ян, появившийся на пороге их отсека, не сообщил им о страшной поломке. — Даниэль, — голос капитана вернул его в действительность. — Вытащи палец из жопы и перестань вести себя как трусливая шавка. Дан вздрогнул и уже более осмысленно посмотрел на него. В его взгляде исчезла та заторможенность, которая бывает у пациентов, недавно отошедших от наркоза. Через секунду на её место пришла злость. — А ты знаешь, как успокаивать людей, — запальчиво ответил он. — А я и не хочу тебя успокаивать, — жёстко заявил Ян. — Я просто должен вернуть тебя в твой бордель. Живым и здоровым. Про твою нежную психику в контракте ничего не было сказано. Даниэль посмотрел на него исподлобья таким красноречивым взглядом, что любому на месте Яна стало бы стыдно. Только не ему. Капитана «Кассандры» вообще невозможно было пронять такими вещами. Он спокойно выдержал взгляд Дана и переставил иголку у него в вене. — Возможно, нам придётся включить реактивную установку и какое-то время идти на ней, — продолжил Ян как ни в чем не бывало. — Так мы вернёмся, но получим огромную дозу радиации. Кто–то на всю жизнь останется инвалидом, кто-то умрёт. Если ты сдохнешь из-за своего идиотского поступка, моей вины в этом не будет. — Послушали бы тебя парни из НАТО, — зло бросил Даниэль. Ян на эту фразу улыбнулся такой нехорошей улыбкой, что тот на секунду пожалел о своей дерзости. — Дан, парни из НАТО специально оставили нас здесь. Они в курсе, в какой мы ситуации. Можешь не рассчитывать на их помощь. Лицо охреневшего Даниэля в этот момент было достойно запечатления на плёнку фотоаппарата. — Они знают?! — выдохнул он, с суеверным ужасом глядя на Хейза. — Да, — лаконично ответил тот. — И знали всю неделю, пока ты валялся в отключке. Поэтому если хочешь снова давать клиентам за деньги, хватит ныть и начни помогать мне. Нас никто не спасёт. «А если кто-то захочет прилететь сюда ради дорогой электроники», — подумал он про себя, поправляя Дану подушку и не обращая внимания на немой шок в его красивых глазах, — «для нас это будет слишком поздно». — Как придёшь в себя, помоги Итану с расчётами, — кинул он ему, уже вставая и собираясь уходить. — Ему как раз нужна помощь такого математика, как ты. Даниэль горько усмехнулся, ничего не ответив на эту фразу. Восемь часов назад его буквально вытащили с того света, выведя токсины из организма. Он пережил клиническую смерть, два дня ходил по грани, вернулся в мир, откуда пытался уйти, и теперь совсем не горел желанием продолжать жить дальше. Но капитана их экспедиции это, кажется, нисколько не интересовало.***
В 16:37 по Гринвичу внешний двигатель научного космолета «Кассандра» издал последнюю судорожную вибрацию, прошедшую по всему корпусу корабля, и после этого затих навсегда. Светодиодные лампочки ярко вспыхнули, а потом погасли в последний раз. Бортовой компьютер, стоящий в кабине Яна, оповестил командира миссии о девяностопроцентной поломке главного ротора. Провода, ведущие от сердца двигателя к другим корабельным системам, перегорели и обуглились. Дорогостоящий научный проект по исследованию Венеры официально мог считаться закрытым. Корабль лишился своего единственного средства передвижения.***
Ян со злостью бил руками и ногами по груше, висящей в его тесном отсеке. Он не особо следил за тем, чтобы удары выходили правильными и аккуратными, не травмирующими суставы и связки. Капитан «Кассандры» просто выплескивал всю злость, скопившуюся в нем за прошедшую неделю; Ян знал, что, если он сейчас не вымотается полностью, то точно убьёт кого-нибудь из членов команды. Например, Мартина. Полчаса назад в результате его безуспешных попыток воскресить двигатель тот окончательно сгорел, и Хейз своими руками завёл ситуацию из разряда «просто безвыходных» в категорию «абсолютно безнадёжных». Остальные участники миссии не знали об этом, и он сомневался, что они бы его поняли. То, что корабль не мог лететь, было известно каждому. У Яна оставалось ещё два безумных варианта, оба из которых могли стоить им всем жизни, и он понимал, что в ближайшем будущем ему придется это сделать. Его отвлек тихий стук в дверь. Хейз оторвался от избиения груши и обернулся. — Открыто. Он ожидал увидеть кого угодно — от тихой Марии, которая принесла ему горячий кофе, до снова недовольного чем-то Мартина. Но образ Даниэля, несмело появившегося на пороге, сумел удивить даже готового ко всему Яна. Как-то не ждал он от недавно пришедшего в себя парня, что тот сможет встать с кровати и подняться по лестнице к нему. — Капитан… — Зачем встал? — резко спросил Ян, разглядев на венах Даниэля тёмные синяки от иголок. — Я хотел поговорить, — так же неуверенно произнёс тот, проходя в середину кабины. Капитан смерил его холодным, неодобрительным взглядом. Дан остановился. — Ты мог вызвать меня по внутренней связи, — Ян не любил, когда нарушали его личное пространство. Очень не любил. — Я хотел сделать наш разговор конфиденциальным, — Даниэль едва держался на ногах, но пытался выглядеть уверенно. Хейз вопросительно приподнял бровь. — Говори, что хотел. Перед тем, как начать, его собеседник сделал глубокий вдох и закашлялся. Здесь неприятно пахло пластиком. — Я знаю, что наш двигатель полностью сломался, — начал Даниэль. — Поэтому теперь у нас шансов действительно нет. — Откуда? — перебил его Ян. Он не рассказывал никому про это. — Видел показания приборной панели в видеозале, — мягко ответил Дан. Командир миссии не отключал её. — Если у тебя, капитан, есть какие-то идеи, как нам выбраться отсюда, самое время их рассказать. Ян посмотрел на него холодно и отрешенно. Он не привык рассказывать о своих планах до тех пор, пока не приводил их в исполнение. Не дождавшись его ответа, Даниэль продолжил: — Если мы все-таки здесь сдохнем, — он прерывисто вдохнул, — я подумал, что… может… тогда не имеет смысла… — Ты снова лезешь ко мне в постель? — закончил за него Ян, складывая руки на груди. Даниэль прикипел взглядом к его мышцам, сейчас отчётливо выделяющимся сквозь промокшую от пота футболку. — Тебе же хочется сбросить напряжение, — тихо произнёс он, кусая губы. — Месяц без секса. — У меня есть правая рука, — непробиваемо возразил Ян. — Я лучше твоей правой руки, — вспыхнул Даниэль. — Если тебе неприятно спать со шлюхой, так и скажи. — Какое мне дело до того, что ты шлюха? — прохладно осведомился Хейз. — Я заинтересован только в том, чтобы вернуть тебя на Землю. — В контракте не было прописано, что капитану нельзя трахаться с его подчинёнными, — ровно заметил Дан. — Это неуставные отношения, — отрезал Ян, разворачиваясь к груше. — Свободен. — Так значит, я все–таки тебе нравлюсь, — протянул Даниэль, сладко улыбаясь. Его несостоявшийся любовник кинул на него взгляд через плечо. — С хрена ли? — Если бы я был не в твоём вкусе, — Даниэль неслышно подошёл ближе и неуверенно положил ладонь на спину Яна, ощутив при этом, как тот напрягся, — ты бы вмазал мне и вышвырнул ещё раньше. Просто представь на моем месте Мартина, — он положил на плечо командира миссии вторую руку и слегка сжал пальцы. — Ты хочешь, чтобы я это сделал? — нейтрально осведомился Ян. — Ты же только из-под капельницы. — Сам знаешь, это отговорки, — прошептал Даниэль, делая ему лёгкий массаж. — Ты просто не хочешь сближаться ни с кем из нас. Если бы захотел — перетрахал бы половину состава. — Но я не хочу, — безэмоционально произнес Ян. Дан незаметно усмехнулся. — Тогда почему ты так напряжен? Расслабься, — он прижался грудью к его спине и немного сдвинул одну руку вниз, кладя её ему на бедро. Губы Яна тронула насмешливая улыбка. Хреновый же из него будет капитан, если он все-таки не сдержится и кинется на эту смазливую сучку прямо здесь и сейчас. — Ты не знаешь, на что подписываешься, — информировал он, чувствуя, как Даниэль проводит носом ему по спине и с наслаждением вдыхает его запах. — Вы все так говорите, — с усмешкой ответил тот, заводя руку ещё дальше и кладя её Яну чуть ниже резинки джинсов. Тот скривил губы и несильно сдавил пальцы Даниэля. Дан вскрикнул, вздрагивая от боли, и вырвал руку из его цепкой хватки. — Пошел вон, — лаконично приказал Ян, разворачиваясь к Дану, который смотрел на него огромными испуганными глазами. Несмотря на то, что эта бесполезная шлюха не вызывала у него ничего, кроме раздражения, он не мог отрицать, что внизу у него все встало и затвердело. Дан был лучшим в своей профессии. — Почему?! — спросил тот со злобой и обидой. — Почему ты так ко мне относишься? Что со мной не так?! — Если так не терпится лечь под кого-то, предложи себя Раулю, — непререкаемым тоном сказал Ян. — Он давно засматривается на твою задницу. — Я не хочу Рауля, — капризно отозвался Даниэль. — Я хочу только тебя, — выдохнул он, специально облизывая губы на этих словах. Провокационно, пошло, соблазнительно. Глядя Яну прямо в глаза в надежде увидеть там хоть отголосок каких-то чувств. — Ты умеешь заебывать людей, — саркастично произнес тот, включая бортовую панель. Он пробежался взглядом по показаниям приборов, отмечая отклонения от нормы, и ещё раз просмотрел сводки о состоянии двигателя. — Скажи спасибо тому, что ты недавно из комы, — добавил Ян, ставя блокировку на дверь своего отсека. Она включилась с тихим металлическим звуком. — Ты меня не избил бы, — с отчаянной дерзостью заявил Даниэль. — Я же вижу, что ты хочешь меня, — прошипел он, понимая, что сейчас его точно выпрут. «Да на тебя стыдно поднимать руку», — едко подумал Ян, окидывая его взглядом. «Придушил бы, но блять, кодекс…» Он подошёл к нему вплотную. Даниэль, ожидая справедливого возмездия за свою вопиющую наглость, сделал шаг назад. — Я предупреждал тебя, — выдохнул Ян, глядя на Дана потемневшими глазами. Тот не успел понять смысл его фразы; командир «Кассандры» вдруг резко, болезненно притянул его к себе за локоть и шлепнул вскрикнувшего Даниэля по заднице. — Похотливая сучка, — он швырнул его на свою постель, придавая ускорение жёстким толчком сзади. Дан грохнулся на колени, отбив их о жёсткий пол кабины. Место, которое Хейз приложил всей ладонью, горело от боли, а сам он на время утратил ориентацию в пространстве. Ян вздернул его за локоть и развернул лицом к себе, заваливая на спину. — Посмотрим, встанешь ли ты завтра, — тихо, но со скрытой угрозой произнес он, наклоняясь к Даниэлю и едва не касаясь его губ своими. Они находились друг к другу так близко, что тот ощущал его тёплое дыхание у себя на щеках. — Наконец-то… — прошептал Дан, подаваясь ему навстречу. — Наивный, — нехорошо усмехнулся Ян, приникая в его губам в жёстком поцелуе–укусе.