***
Чонгука из школы забирает мама, и он, сидя в машине, рассматривает витрины магазинов. Он видит их постоянно, но очень часто там появляется какой-то новый товар, а машина едет слишком медленно, позволяя всё рассмотреть. Чонгук спрыгивает на асфальт, вытаскивает из салона рюкзак и вдыхает свежий воздух. И замирает тут же, когда видит красивого мальчика в панамке. Он сидит на той же скамейке, вертит головой и мнёт в руках что-то такое, что волчонок рассмотреть никак не может. Начинает стучать в висках от радости, и мальчик срывается с места. — Чонгук, тебе нужно переодеться и поесть… — Растерянно, но громко произносит мама. — Я ненадолго! Он бежит, заправляя рубашку в брючки, щурясь от яркого солнца на чистом и ясном небе. На площадке почти никого нет, только песочница занята и невысокая зелёная горка. Чонгук медленно подходит сзади к болтающему ногами мальчику. Панамка вблизи оказывается совсем другой, кремового цвета с вышивкой синими нитями, только пыльная какая-то. Красивая, в общем, но всё так же скрывающая чужую голову. У Чонгука сейчас идеальная возможность сорвать убор, и ребёнок бы точно обернулся от неожиданности. Идеальная возможность узнать, что находится под панамкой. — Привет, — уверенно говорит волчонок. Поступать так с кареглазым мальчиком не хочется, отбирать его вещь — тоже, даже в шутку. Мальчик не просто так, наверное, уже во второй раз сидит в одиночку на скамейке. Может он совсем недавно стал приходить на площадку, а поиграть ему не с кем. — Хён..! — с волнением в голосе начинает мальчик и быстро оборачивается. У Чонгука перед глазами плывёт почти от вида блестящих глаз, родинки — да, она и правда находится на бледной коже — и испачканных в сероватой грязи щёк. Испачканных. Словно мальчика где-то вываляли. У волчонка недоумение внутри. То, что младший недавно плакал, он понимает не так скоро, как обязан был. — Кто это сделал? — Я жду своего друга, — осёкся мальчик, расширенными глазами скользя по фигуре высокого и внушающего робость ребёнка. Старшего. — Я обознался. И встаёт с лавки, сжимая в руках игрушку. Синюю пучеглазую птицу с красным хохолком. Мягкая игрушка, выглядящая новой и чистой. Чонгук резко бросает взгляд в сторону дома и, не видя поблизости взрослых и маму, бросается вперёд, хватая мальчика за чёрную, с длинными руками кофточку. Он дёргает к себе и пытается выхватить из чужих рук игрушку. Он понимает, что мальчик ничего не собирается говорить ему и, видимо, сначала не узнал его по голосу, приняв за какого-то хёна. И понимает, что плакал он не просто так, судя по грязному лицу и напуганному взгляду. Волчонок хочет просто забрать игрушку и с помощью неё удержать мальчика, ведь тот, скорее всего, не убежит без неё. Но в горле рык зарождается, когда Чонгук понимает, что так спокойно и терпеливо он действовать не может. — Кто тебя обидел? Мальчик игрушку свою не отдаёт, дёргает её на себя и словно не замечает, что Чон ближе подходит, крепко удерживая его за руку. У последнего силы больше, и непонимание разрастается тоже в большом объёме, из-за чего отступать совсем не хочется. У Чонгука было прекрасное настроение после школы, и планы большие были. Он хотел поесть вкусного мяса, после спуститься на площадку и выслеживать интересного незнакомого ребёнка. Угостить опять своим любимым малиновым мармеладом тоже хотелось, ведь мальчик явно съел всё то, что Чонгук отдал ему позавчера. Мармелад был восхитительным, и другого исхода быть просто не могло. Познакомиться нормально хотел, чтобы не было рядом странного рыжеволосого, опаски со стороны младшего и его ужимок. Красивый мальчик, наверное, правда про Чонгука ничего не знал, не знал, что он считался главным на площадке, и другие боялись с ним спорить. Лисы, пантеры, пумы — они всегда играли поблизости, уважали и слушались. Чонгуку это дико льстило, и волк внутри скулил довольно. Он хотел в первую очередь сказать, что мальчику нечего стесняться, ведь Чонгук будет не против поиграть с ним. Мальчик вдруг разжимает хватку, отпуская свою игрушку, и опускает голову. Волчонок слышит бешеный стук его сердца, и страх ощущает, и малиновый запах, который словно клубится над мягкой игрушкой. — Не плачь, — осторожно просит Чон, когда мальчик шмыгает носом и поднимает голову. У него губы поджаты и взгляд сердитый, но такой смешной вид, что старший едва не хохочет. Значит, мальчик не собирается устраивать истерику. — Верни мою игрушку. — Извини. Я просто хотел удержать тебя. Ты выглядел обиженным, а я должен знать, что происходит на моей площадке. — Это общая площадка, — заявляет мальчик, дёргая на себя протянутую птицу. — А ты — эгоист. — Кто? — склоняет голову Чонгук. У него внутри от наплыва радости трещит, ведь голос кареглазого приятный, нежный, и немного высокий сейчас от недовольства. Он совсем не похож на позавчерашнего себя, не забитый и испуганный. — Меня зовут Чонгук. Я хожу на тренировки по борьбе. Я — борец. Но в ответ ничего, и Чонгук понимает, что он уже во второй раз назвал своё имя, а мальчик так и не представился. — Я так и не знаю твоего имени. — Юнги, — немного помедлив, отвечает ребёнок. Юнги, Юнги. Хорошо. — Кто тебя обидел? — Я упал. — Не верю. — Не верь. У Чонгука, как и в тот раз, снова тепло расплывается внутри. А ещё ему жарко становится в школьной форме, и в ботинках словно камни насыпаны: они слишком тяжелят. Голову припекает ощутимо, словно огонь лижет кожу. Волчонок смотрит на чужие голые коленки, не скрытые шортами, лёгкие сандали. Они не в пыли, на коже нет ссадин и синяков, и Чонгук не знает чему верить. — Где твой друг? — спрашивает он, покачиваясь с носков на пятки. Уходить сейчас нельзя, даже если жара невыносимая и в горле пересохло давно. Как тут уйти, когда красивый Юнги разговаривает с ним. Не открыто и всё ещё робко, но разговаривает. И смотрит из-под панамки неуверенно так, будто обдумывает что-то, кусает губы. — Ты того рыжеволосого ждёшь? Юнги делает пару шагов вперёд и вдруг, опустив голову, берёт его за руку, не отрывает взгляд от кожи, на которой царапины кое-где видны. У него губы дрожат, выглядит он ещё более неуверенней, и волчонку сначала кажется, что чужие слова звучат в воображении. Настолько они неожиданные. — Могу я попросить твоей защиты?Часть 2
5 мая 2020 г. в 15:49
Чонгук судорожно дёргает молнию рюкзака, задевая локтём одноклассника. Тот робкий, и голоса не повышает, не обвиняет никогда да и сейчас тоже только опускает голову, но волчонок всё равно кидает «извини». Не особо привычное слово выходит изо рта с лёгким рыком, из-за чего задетый мальчишка быстро кивает и убегает, а сосед по парте вздрагивает. Но после сразу широко улыбается.
— Не можешь контролировать своего волка?
— Могу, — бурчит Чонгук. Такой насмешливый тон он прощает, потому что Ли — его друг, и ссориться с ним совсем не хочется. Хотя иногда от его слов внутри печёт, и Чонгук желает, чтобы Ли замолчал. Его друг медвежонок, с коричневыми мягкими ушами, блестящими от веселья глазами и шкодливой улыбкой.
Именно с неё началось их знакомство, точнее, волчонок поначалу обратил внимание только на неё. Он помнит, как пару лет назад впервые столкнулся с представителем этого семейства. Помнит, как медленно раскачивался на качелях и дул щёки, наблюдая за слишком долго разговаривающей с его воспитательницей мамой. Мама стояла спиной, и он не мог разглядеть её лицо, но представлял его и понимал, о чём был разговор. Ну не виноват он, что один кот из его группы в садике прицепился к нему, к его рисунку.
Чонгук не считал себя очень хорошим, поэтому тщательно старался, ёрзав на месте, ведь этот рисунок должен был в скором времени достаться отцу на его день рождения. Волчонок пытался срисовать свой любимый танк, который папа сделал своими руками из дерева, выкрасил в зелёный, даже пушку «ходящей» в стороны сделал. Мальчик хотел удивить папу, поэтому воодушевлённо, пока у него было игровое время, работал простым карандашом. А потом пришел высокий темноволосый кот с чёрным хвостом. Таким тонким, словно змеёй извивающимся сзади. Чонгук сглотнул с трудом и уткнулся в рисунок: такое внимание к себе он не любил.
— Зачем ты рисуешь?
Чонгук, не поднимая головы, придвинул бумагу к себе и сгорбился сильнее, облизнув губу.
— Я подарю рисунок папе.
Последовала тишина, и волчонок решил, что мальчик ушёл. Он выдохнул медленно и более уверенно стал карандашом делать штрихи.
— Кому нужен в подарок лист бумаги?
— Я нарисую танк, — невозмутимо ответил Чон. Начало немного покалывать в животе, сжиматься, и слюна вдруг стала сильнее во рту скапливаться. — Не мешай мне.
А когда кот потянулся к столу, коснулся рукой танка, — Чонгук ударил его. По ладони, звонко, а потом толкнул ещё, когда он не захотел уходить.
Воспитательницы зашли в этот же момент, и Чонгука заставили извиняться уже спустя несколько минут. А когда его пришёл забирать отец — рассказали и ему. Волчонок невольно жмурился и, запинаясь, пытался объясниться.
И когда одна из воспитательниц встретила маму на площадке — не упустила возможности остановить и быстро начать говорить, кивая в сторону волчонка.
И почему взрослые так много жаловались?
Чонгук смотрел недовольно, а ещё противно скреблось внутри, ведь он осознавал, что мама обязательно расстроится, ещё раз сядет с ним вечером на диван и в который раз начнёт объяснять, как себя нужно вести.
В этом момент за пушистый небольшой хвост дёрнули несильно, но ощутимо, и волчонок тут же соскочил с качелей, оборачиваясь. Высокий мальчик с широкой улыбкой махал рукой, его короткие волосы трепал ветер, а на щеках были росчерки синей краски, словно усы нарисованные.
— Ты что делаешь? — нахмурился Чонгук, застёгивая молнию на кофте. Сердце билось очень быстро.
— Я подумал, что ты лиса, а они забавные, — громко проговорил незнакомец, поднимая руку, — у тебя капюшон на голове был, и уши я никак не рассмотрел. Не думал, что ты волк.
— Но мой хвост не рыжий, — буркнул Чон, а потом понял, что над ним подшучивали.
С тех пор у него появился друг, с которым он уже несколько лет общается. Даже в школе одной учатся и за одной партой сидят. Только живут они не вместе.