Иностранка

- Люк?- сонным голосом позвала его девушка,- это ты?- видимо, пытавшийся быть тихим Люк, оказался далеко не бесшумным. Скрипнув дверью, он разбудил всегда крепко спящую Джесси, хотя вполне возможно, что сон рыжеволосой не был сегодня крепким, может она почувствовала отсутствие партнёра, к её сожалению не в физическом плане. Люк тяжело вздохнул и прошёл в номер, попутно снимаю пиджак, аккуратно вешая его на спинку. Он уже не вспомнит тот день, когда у него выработался эта привычка аккуратизма, но с того момента, ни одна вещь в его доме не стояла не на своём месте. - Да, это я,- сухо ответил парень, присаживаясь на край кровати и освобождая ступни от туфель,- почему не спишь? - Я проснулась, а тебя нет, больше и не ложилась,- призналась девушка. Люк устало провёл рукой по лицу, мысленно отчитывая себя за эту ночную прогулку, теперь он знал, что в погоне за спокойствием своей души, делает больно такой недалёкой, милой Джесси. Но что тот мог поделать? Разве в его силах было терпеть кошмары, снова сидеть в номере, потихоньку сходить с ума от безумных мыслей? Нет, это было не в его власти, и он был уверен, что Джесси поймёт, но он не мог позволить себе рассказать, как хорошо ему было с иностранкой, как в свете луны он видел её бронзовый отлив волос и не мог налюбоваться им, слишком притягательным было это зрелище.- Я звонила тебе, но ты не брал трубку,- она тяжело вздохнула, придвигаясь ближе к парню,- Люк, где ты был? - Я…- он помешкался, разве он мог сказать ей такую бессовестную правду, глядя прямо в глаза, в которых отчётливо читалось нетерпение!? Эти глаза ждали ответа,- я гулял… с Рави,- на лице девушки отразилось облегчение, но в ту же секунду оно снова стало тревожным, немой вопрос читался в глаза рыжеволосой. Он знал, что та не поверила, не могла поверить, слишком хорошо она знала Рави,- ему нравится ночная красота Парижа, а мне плохо спалось, вот мы и решили прогуляться.- пояснил Люк, как бы заставляя девушку поверить его лживым словам. Одобрительно кивнув, Джесси переползла за спину парню и начала массировать его шею и плечи, совершенно не подозревая, что вовсе не брату принадлежала ночь его любимого, а той кудрявой иностранке, с которой парень, в тот злополучный день, поспешил познакомить свою избранницу. - Ты так устал, хочешь расслабиться?- он и впрямь устал, его клонило в сон и вести разговоры совершенно не хотелось, но рыжеволосая совершенно не обращала на это никакого внимания, она что-то говорила, не смотря на то, что Люк совершенно её не слушал. В его туманное и полусонное сознание проникал силуэт зелёных глаз, а в ушах раздавался звонкий смех иностранки. Что с ним? Важный вопрос, который сейчас волновал его душу, эхом разлетаясь в его черепной коробке. - Я очень хочу спать,- перехватив руку Джесси и слегка погладив её большим пальцем, произнёс Люк. Девушка с пониманием кивнула и включив какой-то сериал на телевизоре примостившись на диване, освобождая кровать парню. Его тяжёлая голова упала на подушку и по телу растеклась приятная истома, заставляя парня слегка улыбнуться и закрыть уставшие глаза, втягивая его в блаженную страну снов.

***

Что делать с постоянным потоком мыслей, которые, толи успокаивают, толи наоборот тревожат сознание? Что делать со снами, в которых ночным кошмаром, а может и не кошмаром, светятся зелёные глаза? Что делать с появившимся чувством вины? Что вообще ему делать? Вопросы мучили его, уже который день. На многие он смог ответить сам, сидя на крыше поздней ночью, считая уже который раз подряд звёзды на небе, казалось, он уже наизусть выучил их расположение и мог без труда изобразить на холсте их красоту, если бы обладал даром художника. Сидя там и придаваясь раздумьям, Люк прекрасно понимал, что удерживая Джесси в капкане своих рук, лишая её воздуха, он приносил боль и себе и ей. Но чувство собственности играло с ним в жестокие игры, оно овладевало им всякий раз, когда он принимал решение о нужде серьёзного разговора с рыжеволосой, прекрасно понимая, что его чувства, перестали быть любовью, а переросли в тираническую привязанность. Он не мог отпустить её, будто боялся, что лишь раскрыв капкан рук, она разобьётся на мелкие кусочки, словно хрупкая хрустальная ваза, а вместе с ней и разобьётся его детство, которое без неё не было бы таким ярким и интересным. Безысходность терзала его. Он видел иностранку везде, около стойки портье или в холле отеля, где сидя на диванчике, листая новостные журналы, она вкушала в себя новую информацию о событиях прошедшего дня. Он воскрешал её образ в своих мыслях, видел её очертания, лишь закрывались его веки. Всё это было слишком мучительно для него. Люк полюбил ночь, тёмная и спокойная она дарила парню её, показывая, как фантастическую картинку во снах. Мучительное ощущение разрывало его, когда он ловил на себе её взгляд, полный разочарования, безысходности и чего-то ещё, возможно злобы, он точно не мог знать. - Люк!- позвала его Джесси, вырывая из раздумий,- а что думаешь ты?- шесть пар глаз с интересом наблюдали за ним. Не понимающий о чём идёт речь, он пытался судорожно вспомнить хоть что-то из разговора его семьи, что-то, за что можно было бы уцепиться, но он не помнил ровным счётом ничего. - Что? Вы о чём?- поинтересовался парень. - Мы обсуждали сценарий нового фильма, о любви,- напомнила ему мать.- Что думаешь? - Думаю о чём? - О любви, Люк!- воскликнула Зури,- болван! Снова в своих мыслях. - Что я думаю о любви…- что он мог думать? И мог ли вообще сейчас это делать?- Джесси,- наконец произнёс парень,- расскажи ты! - Что такое любовь?- начала девушка,- ну... в глазах влюблённых искрится свет, а сами они порывисты и мечтательны. Их не приманишь богатством, не запугаешь самыми ужасными недостатками избранника. Они слепы и ничего не замечают, для них не существует другого мира, кроме того, где находится их половинка. Любовь - это болезнь, с весьма странными симптомами. Если ты, всего лишь прикрыла глаза, а в мечтах его облик, если по ночам он приходит к тебе во снах, то можешь не задумываясь говорить, что ты заболела любовью,- она смотрела на Люка, все прекрасно понимали, кому адресовывались эти слова,- словно каменные глыбы они били парня по больному, попадали в самое сердце, заставляли его болеть. В немом исступлении Люк вперил свой взгляд на девушку, он ничего не видел и не слышал. Ему хотелось кричать, что это бред, рушить всё на своём пути, уничтожать каждого, кто хоть раз ещё скажет подобное, но он прекрасно понимал, что никакой это не бред, а всего лишь ужасная правда. Название его страданиям. Что может произойти с человеком, осознавшим всю истину этого ужасного состояния? Какими вопросами задаваться ему теперь? Стоит ли вообще спрашивать? Что за состояние овладевает нами, когда мы влюбляемся? Почему мы не замечаем очевидного, но видим то, чего нет? Почему сейчас его сердце бьётся так часто, что, пожалуй, его биение мог слышать весь Париж? Почему у него темнеет в глазах и краска отливает от его лица? Зачем он сейчас выбегает из номера? Куда его ведут ноги? Так много вопросов, на которые он сам не может дать ответы, он убегает от вопросительных взглядов семьи, от слов, всё ещё витающих в воздухе, бежит, но убежать не может. Его ноги несут подальше от того номера. Он идёт, нет, он бежит, не зная куда. Всё будто в тумане и лишь только ноги знают и видят куда несутся. Мышцы уже болят, но он не знает, стоит ли ему останавливаться, но остановится приходится, лишь, потому что бежать уже не куда, и не от кого. 9 этаж. Думал ли он, что знает где находится её номер? Абсолютно нет. Он никогда здесь не был, но почему-то точно знал, что здесь живёт она. Люк стоял напротив её двери, борясь с непреодолимым желанием открыть её, высказать всё иностранке. Но он слишком хорошо помнил те, полные разочарования и возможно злобы взгляды. Нет, он не может этого сделать, его рука никогда не откроет эту дверь. Он забудет эти глаза, эти кудрявые волосы. Забудет её лёгкий стан в его руках, когда кружась в танце, она смотрела на него, всматриваясь в его глаза. Забудет тот разговор и, кажущийся придуманный им самим, вечер. Ещё раз, окинув дверь взглядом, он побрёл подальше от злополучного номера, который в любую минуту, не сдержись он, разрушит всё то, что с таким трудом строилось годами. Воздух, он явно нуждался в воздухе. Люк вышел на крышу отеля, уже излюбленное им место, где несколько дней подряд он искал спасения от своих чувств. Как странно было сейчас ему это осознавать. Опьянённый открытием, которое так поразило его, парень вдохнул столько воздуха, что казалось, лёгкие вот-вот разорвутся. Прохлада и свежесть вечера бодрили и отрезвляли его затуманенное сознание. Он сел на холодный бетон и вновь возвёл свой взгляд к небу, словно прося помощи у звёзд, укрывающих его. Мысли беспорядочно кружили и не хотели собираться в кучу. Как теперь ему смотреть в глаза Джесси? Он ведь не сможет поцеловать, или обнять её не причинив при этом боль и себе, и ей. Нет, эти чёртовы зелёные глаза не разрушат его жизнь, и жизнь Джесси, он забудет её. Возвращаться в номер крайне не хотелось, и поэтому он решил спуститься в бар, надеясь на то, что огромное количество алкоголя смоет эти внезапно появившиеся чувства. Казалось, будто лифт едет целую вечность, хотя спуститься надо было всего лишь на этаж ниже. Но вот двери наконец раскрылись и ужасно громкая музыка поманила его, приглашая в место, где он точно затянет свои раны. Люк подошёл к барной стойке, наугад выбрал напиток и выпил содержимое бокала залпом. - Да парень, похоже, тебе и правда плохо,- сказал мужчина и налил ещё один стакан спиртного,- Что случилось?- Странно, но внезапно, Люку захотелось выговориться, и бармен был отлично мишенью для изливания своих чувств. - Любовь – это ужасная штука, она прожигает меня изнутри, уничтожат понемногу. Но будь это просто любовь, было бы куда проще,- он глянул на мужчину,- это безумие, понимаешь? Мне нельзя её любить, у меня есть девушка, которая нравится моей семье и она идеальная кандидатура, но я влюбился в другую, и осознание этого парализовывает меня новыми волнами страха, и мне хочется сбежать от этого, но куда бежать?- Люк покрутил в руке бокал спиртного, вновь глянул на бармена и разом заглотнул алкоголь. - Ну ты конечно и влип,- сказал бармен, вызываю лёгкую усмешку со стороны парня, будто он не знал, о том что по крупному попал,- но послушай, послушай!- повысив тон, произнёс мужчина, привлекая внимания Люка к его словам,- Если ты боишься, то любовь - самые надежные доспехи. Надень их. А если хочешь сбежать, любовь -самое прекрасное убежище. Но в любом случае слушай своё сердце, прислушайся, что оно тебе говорит?- он слегка поднял бровь, призывая парня к действиям. Словно послушавшись, Люк слегка потупился, всё ещё глядя на бокал, но уже отсутствуя в баре, он будто слушал себя. - Послушай, моё сердце велит мне напиться, так что сделай мне ещё этой отравы,- пододвигая бокал, произнёс Люк. Спустя ещё пару налитых стаканов, парень перестал давать отчёт своим действиям. Ему впервые после того вечера было хорошо. Он танцевал, пел, флиртовал, словно восемнадцатилетний мальчишка. Люк будто снова вернулся в то беззаботное время, когда он чуть ли не каждый вечер, отдыхал от своих проблем в клубах, с хорошей компанией друзей. Сейчас ему было совершенно всё равно на свои чувства и переживания, он полностью отдался этому внезапному порыву веселья и отдыхал, как мог. Он был слишком пьян, алкоголь поглотил его.