Осколки последней тайны

      «У каждого свой пистолет за спиной».

«Отчаянные домохозяйки»

      На город опустилась пугающая тьма. Напряжение никак не хотело уходить, словно должно что-то случиться, если не ужасное, то неприятное. Противная изморось неприятно покалывала кожу, не спасала та же самая жилетка, надвинутая до отказа в надежде спрятаться от внезапно возникшего дождя. Свернув на нужную дорогу и выдыхая едкий дым сигареты, тлеющей между пальцев, Ника заметила возле подъезда одинокую фигуру в капюшоне, подозрительно мельтешащую из стороны в сторону. Издали заметно, как человека, явно парня, чуть-чуть трясёт, хоть тот и пытался сдерживать невольные движения и изредка встряхивал головой. Постояв за широким кустом шиповника, изучая подозрительную личность, девушка узнала в нём своего бывшего, Вадика. Сказать, что она была удивлена, — ничего не сказать. Что ему нужно? И как вообще он узнал, где искать? Нехорошее предчувствие её не обмануло. Теперь объяснялась трясучка, нервные тики, походка. Всё указывало на действие порошка. Ничего хорошего из этой встречи не выйдет.       Уже собираясь развернуться и пойти прочь, за спиной Ника услышала торопливые шаги. Чёрт! Вадик всё-таки её заметил. А главное — выбрал время, когда улицы будут пустыми. В следующий миг дрожащая рука повисла на хрупких плечиках девушки, заставив её вздрогнуть. Как себя вести с парнем, Маевская не знала. Он неадекватен, зол больше, чем обычно, и может вытворить любое безумное решение. Ника старалась не поддаваться панике, не старалась вырваться и сбежать, будто совсем не напугана, она взглянула на Вадика с едва заметной улыбкой.       После двух-трёх тяжек совсем целая сигарета отправилась дотлевать на обочину. Хотелось скорее скрыться за дверью подъезда и усесться в кучу одеял на диване Макса. — Смотрю, ты пропала, — в свете фонаря блестела испарина на разбитом лбу, бешено бегающие красные глаза не могли зациклиться на чём-то одном. От этого становилось жутко не по себе. Кто знает, сколько времени он провел в таком состоянии. Одно ясно как белый день: ради чего бы Вадик не пришёл, он выбьет это самое любой ценой. — Дай, думаю, загляну на огонёк. — Зря пришёл, тебе тут не рады, — скинув руку с плеч, Ника развернулась к подъезду, давая понять, что нисколько не заинтересована в дальнейшем разговоре. — Эй, не так быстро! — опередил парень, преградив дорогу. — Чё тебе надо? — бояться и отпираться не имело смысла. Бояться того, что ещё не случилось? Тем хуже тебе. А когда случится, уже ни к чему. Наверное, лучший совет, который можно себе дать. После краткого монолога смелости незначительно прибавилось. А Вадик всё больше был похож на змею: чувствовал страх и использовал его в своих интересах. — Чё ты мотаешься тут, как голубь помойный? — Полегче, я ведь могу и по-другому начать разговор, — угрожающе Вадик склонился над бывшей девушкой, дыша страшным перегаром. — Думаю, ты догадываешься, зачем я пришел? — Сожалею, но у меня ничего нет, зря потратил время, — Маевская вновь попыталась обогнуть преграду и попасть в дом, но её грубо вернули на место, почти толкнув в рядом припаркованный автомобиль. — Ты что, на грубость нарываешься? Сказала же, что нет у меня ничего! Проваливай!       Вырвав руку из крепкой хватки, девушка отступила назад. Жаль Макса рядом не было, будто специально уехал помогать Леонидову собирать новенький шкаф. История с разбитым бокалам Вадика ничему не научила, навалять бы ему как следует, а то, похоже, зависимость последний рассудок блокировала. — Тут некой Вероникой заинтересовались серьёзные люди, общие знакомые, — намекнул парень, шмыгая носом. — Я же могу подсказать, где нужно хорошенько поискать. Даже твой мент не поможет. Была и нет, — прибавил он для большей убедительности, разведя руками.       Маевская фыркнула: — Удивил, мало ли девочек с таким же именем. — Ну что ты, — внезапно подобрел Вадик, натянув капюшон кофты ещё глубже на голову. — Я уверен, ты сама не откажешься от порции. Могу поделиться в знак нашей дружбы. И прекращай строить из себя пай-девочку, это далеко не так.       Как говорится, с таким другом и врагов не надо. С чего он вообще взял, что Ника будет помогать после всего случившегося? Наглость — второе счастье? Тогда сегодня неудачный день. — А нет у меня дозы, — с усмешкой в лицо бросила та. — И денег тоже нет. Если так надо, иди в переход, вдруг добрые люди помогут. — Понимаешь, я в долгах по уши и... — Всё, Вадик, это тупой разговор. Гуляй, не болей, — отмахнулась девушка, проскользнув в образовавшуюся щель между старым "другом" и забором, отгораживающим цветник, к подъезду.       В спину полетели оскорбления и фразы типа: — Ты ещё пожалеешь, дрянь!       Маевскую обдало дрожью. Ведь он мог. Правда мог исполнить угрозы. И как она раньше не замечала чудовище, которым тот стал... Или просто не хотела замечать. Ника поднялась по ступенькам, и страх ослабил хватку. Ещё немного — и дом, где ей ничего не угрожает. Наделать бутербродов, засесть за телевизор в ожидании завтрашнего дня.       За спиной кто-то пробежал. Не успела девушка прийти в себя от недавней стычки, как её впечатали в металлическую дверь подъезда, больно ударив затылком. Как и предполагалось, Вадик просто так не ушёл. Трясущаяся от гнева рука крепко сжимала тонкую шею Ники. Пульс колотился, как бешеный, что не могло не нравиться бывшему парню. Теперь она была мышкой, а Вадик котом. Драным, блохастым котом с улицы. Довольно неприятное чувство. Из кармана кофты появился нож-бабочка, мгновенно оказавшийся возле округлившихся глаз жертвы. Остриё опасно блеснуло, прижавшись холодной сталью к скуле. — Жалко будет попортить столь милое личико, — с наигранным сожалением, Вадик вдавил лезвие в кожу. Ника почувствовала ожог и сразу догадалась, что это порез. По щеке медленно стекала кровь, подобно слезе. — Жду до завтра, а потом... — ладонь многообещающе сжала шею, преграждая путь кислороду. — Мы встретимся, но я уже не буду с тобой церемониться.       Отскочив назад, Вадик скрылся в ночной темноте, оставив шокированную Нику одну. По дороге к квартире её трясло не хуже нападавшего, то ли от ломки, как предположил Вадик, хотя сама девушка этого не замечала до недавнего времени, то ли от пережитого. Как ни позорно признавать, Ника правда не могла за себя постоять, Макс оказался прав. Ступор. Вот что она предприняла для освобождения? Стыдно. Очень стыдно и неуютно. Каждый полицейский должен уметь за себя постоять, а ты... Ты не смогла дать отпор.       Одновременно отпирая замок двери и стирая подкатившую струйку крови, чтобы не испачкать одежду, Маевская ввалилась в пустую квартиру. Подступило желание расплакаться, словно маленькой девочке, которую обидел мальчик-забияка. Стащив небогатую аптечку с верхней полки, Ника достала вату, полупустой флакончик спирта и со всем арсеналом перебралась в ванную.       Пока девушка морщилась возле зеркала и обрабатывала рану, домой вернулся Макс вместе с Псом. Зажёгся свет, осветив все комнаты. Пёс сразу же занял позицию возле миски, преданно заглядывая в глаза хозяина. Дождавшись заслуженного ужина, питомец с аппетитом зачавкал. — Как там Ленка? — крикнула из ванной Ника. Только бы Макс не зашёл и не увидел порез: совсем не хотелось объяснять, что произошло и зачем приходил Вадик. Девушка была через чур скрытная и замкнутая, порой не делилась новостями ни с сестрой, ни с Витой, предпочитая всё держать в тайне. — Нормально, так же обхаживаемая Леонидовым, — устало пробурчал Максимов, рассматривая полки холодильника, по стандарту пустые. — Тебе привет и вот, передала капли какие-то. Сказала, мол помогут первое время пережить без наркотиков.       Прикрыв порез волосами, Ника вышла. На кухне происходило что-то невообразимое. Первый раз, когда сыщик сам себе готовил еду, хоть это оказались банальные бутерброды, о которых целый день мечтала девушка. На тарелке появилась и её порция, дожидавшаяся своего часа. Ника улыбнулась, принявшись поглощать бутерброды. — Всё в порядке? — поинтересовался Макс, отхлебнув холодного чая. — Как у бабушки на грядке, — отшутилась та, опустив глаза в тарелку. Хоть бы не догадался. А раз спрашивает, может, уже знает? Машинально поправив волосы на всякий пожарный, Ника решила сменить тему.       Не успела она вымолвить и слова, как Макс спросил: — А с щекой что? — Страшно за меня? — парировала Ника, с ностальгией вспоминая былые дни, когда она так же, как Максимов, влипала в разные передряги, что сохранилось и по сей день, могла врезать тому или иному, несмотря на типичную фразу, полюбившуюся старшей сестре: «Ты же девочка». А сегодня сглупила? Испугалась? Как лучше назвать? Как ни крути, всё равно обидно. Зато цела. Звучит не очень ободряюще. — Мне за рядом находящихся людей больше страшно, — с некой иронией отозвался Макс, прикончив свою порцию. Оголодал на работе. Конечно, за преступниками гоняться нужно много сил, а иногда и спать по два часа в сутки, если повезёт. Работка в полиции не из лёгких. — Ауч, мне показалось, или ты намекнул на то, что я психопат? — как не старайся, а рассказать придётся. Вечер позора стоял в самом разгаре. Хотя, может, со стороны всё не так плохо? — Я и не скрывал, — не задумываясь ответил Макс, взглянув на неё. Похоже, он так и думает. Это не могло не льстить Нике, ведь, как известно, безумцы всех умней. Все мы немного странные, кто-то больше, кто-то меньше. — Ты одно сплошное безумство. — Комплимент? — усмехнулась девушка, насыпав сахара в свою кружку и неспешно размешивая ложкой. Взгляд тёмных глаз застыл на нём. Таком ужасно спокойном и привлекательном для многих девушек. Догадывается ли он о её чувствах? — Не слышу ответа, — напомнил он о недавно прозвучавшем вопросе. — Дверью ударилась, — быстро придумала оправдание Маевская, впрочем, порез и близко не походил на след от удара. Характер раны не тот. — Серьёзно, ничего страшного. Просто я неуклюжая. — Да неужели, — фыркнул парень, прекратив есть. С каждой минутой становилось ясно: Макс не отстанет, пока не докопается до правды. Вопрос в другом: признаться самой или ждать, когда сыщик в одиночку доберётся до Вадика, а тот молчать не будет. Выльет литры грязи, чего Ника совсем не хотела. Испортит отношения с Максом... — Хорошо, — сдалась Маевская, отложив бутерброд и с серьёзным видом откинувшись на спинку стула. — Но ты пообещаешь, что не будешь ввязываться, я сама разберусь, — Макс кивнул, взглядом провожая Пса, завалившегося на его место среди подушек и одеял. — Это Вадик. Ты его помнишь, его несколько раз "принимали" за хранение и употребление. — Так... — недовольно протянул парень, выпрямившись. — Ты обещал не ввязываться! — напомнила та, нахмурив брови.       Макс поднял руки, будто сдаётся. Подойдя ближе и повернув Нику загрубевшими пальцами за подбородок покрасневшей щекой к себе, оценивающе взглянул на порез. Его реакция заставляла насторожиться. Не верится, что Макс сложа руки будет сидеть на месте ровно. При одном прикосновении Ника таяла и в который раз мечтала, чтобы этот миг не заканчивался никогда. Но он закончился и Максимов вернулся на диван к смотрящему сериал Псу.